Сладкое яблоко раздора Колычев Владимир
– Кто конкретно вымогает у вас деньги?
– Почему вымогает?.. Ну да, там не совсем все было честно. Юра брал кредит и в банке, и у Борщевика. У Борщевика, само собой, под особые проценты. Он собирался расплатиться по этому кредиту в первую очередь, но возникли проблемы, включился счетчик. Мы поднатужились, выплатили все со всеми процентами, было все нормально. А потом вдруг выяснилось, что проблемы возникли у Борщевика. Он сказал, что продал наш долг одному человеку, сразу выкупить его не смог… То есть деньги взял, а долг обратно не выкупил. А когда наконец пришло время, человек потребовал в два раза большую сумму. Юра сказал, что не надо было продавать долг, а Купон только посмеялся. Не надо было, сказал, задерживать выплаты, создавать кредитные риски… А потом Купон сказал, что кредит они все-таки выкупили обратно и теперь Юра торчит им, как земля колхозу. Хотя на самом деле кредит никто никому не продавал, обычный развод… Я бы сказала, на лоха. Но был развод на кабанчика… Откормили Юру, пришла пора резать. И ведь зарезали! – Трутова сжала ладонями виски, а затем закрыла ими лицо.
– Кто такой Купон? – спросил Егор.
Но женщина мотнула головой, выплакаться ей надо, а потом она ответит на вопрос. А может, ей требовалось время, чтобы обдумать ситуацию. Чтобы не завраться.
– Кумпан его фамилия, – наконец сказала она. – Кумпан Дмитрий Павлович. Кличка Купон. Не знаю, почему Купон. Может, потому, что финансами занимается бандитскими. Официально он возглавляет ООО «Быстрый кредит»… И зачем только Юра туда влез?
– Зачем?
– А как не влезть? Если Борщевик его за… за все места держит? Держал.
– Борщевик или Купон?
– А какая разница? Два сапога пара!
– Сапоги – это если на ногу можно натянуть. Купона мы, может, и натянем. За мошенничество. А Борщевика… Он сам лично вымогал у вас деньги?
– Лично нет… И на ногу вы его не натянете… А Купона… Я вам ничего не говорила! – мотнула головой Трутова, встревоженно глядя на Егора. – И ничего он у нас не вымогал!.. Он же меня убьет, понимаете!
– Он вас и без того убьет, если вы не продадите санаторий.
– А я продам!
– Продадите?
– А сколько можно дрожать от страха? То Лазарев может через суд отобрать, то Купон за бесценок купить… Уж лучше второе! Там хоть какие-то деньги! Продать все и уехать отсюда к чертовой матери! Туда, где нормальные законы! Туда, где никто никому не мешает честно жить!..
– Честно жить и у нас не мешают, – усмехнулся Егор.
Трутов сам нажил себе врагов. Своей «не совсем законной» приватизацией. Своей не совсем честной жизнью. Он стал разменной монетой в игре между Борщевиком и старшим братом Лазаревым, а затем и вовсе перешел в разряд кабанчика на убой. Не захотел он отдавать Борщевику свой санаторий, бадиты с ним церемониться не стали, убили, повесив его долг на жену. И это даже хорошо, что вдова Трутова не собирается бороться за свою не совсем законную собственность, целее будет. Но в любом случае убийц нужно искать и брать за жабры. И зацепка уже есть. Если, конечно, Трутова не соврала.
Глава 4
Макс вернулся домой в третьем часу, Стасов – под утро. Один проснулся раньше всех и сразу же куда-то умчался, Егор тем временем продолжал спать. Малахов не стал его будить, позавтракал и вместе с майором Штановым отправился в отдел. И уже там, после развода суточного наряда, пригласил в свой кабинет Павлова и Стасова.
А ведь мог провести утреннее совещание дома. В новый город они приехали все вместе, жили, можно сказать, одной коммуной. Сняли двухэтажный дом, Люба, жена майора Штанова, на хозяйстве, без нее как без рук. А иногда как без головы. Сколько боевых заслуг на ее счету…
А вот у Евы счет открыт на другой половине листа, не там, где «плюс», а где «минус». И вчера она снова отличилась… Но так и Стелла была такой же токсичной штучкой, как Ева. Сколько раз Артем отказывался от нее, но в конце концов сделал ей предложение. Увел из-под венца, увез к себе, но сберечь не смог. Нет больше Стеллы… Зато теперь у него есть Ева, и за что ему такое наказание?
– Пока ничего! – развел руками Макс. – Но как только, так сразу!
Артем кивнул, глядя на него. Смог Павлов организовать работу, собрал всех, кого только мог, одну часть личного состава отправил к воротам комбината, нацелив на видеорегистраторы, а другая работает на улице Волжской – ищут орудия убийства, каминный совок и кочергу. Старается парен, и обиду, если она есть, держит при себе. А обидеться он мог. На Стасова приказ подписали, а на Павлова пока нет. Соболев сказал, заминка какая-то вышла, на одного документы представили, а на другого где-то затерялись. Но вроде как уже нашлись. В ближайшее время приказ подпишут. А если нет?..
– Как только, так сразу, – кивнул Малахов и вопросительно посмотрела на Стасова.
– А у меня чего! – усмехнулся тот. – Если это не деза.
Малахов вопросительно повел бровью:
– Трутова на Лазареву валить стала. Типа Ева мужу проходу не давала…
Артем кивнул. Заезжал он вчера на Волжскую после общения с Евой, задавал Трутовой вопрос на неловкую для себя тему. Ушла информация о Еве, оперативники уже в курсе. Ну так по-другому и быть не могло.
– Я ее на Борщевика навожу, а она все на Еву валит, – продолжал Стасов. – Пока я про санаторий не сказал. Тогда и выяснилось, что Трутову принадлежит профсоюзный санаторий в Астрахани. Принадлежит не совсем законно в том смысле, что Лазарев может предъявить права на бывшую заводскую собственность. Но не предъявляет, пока у Трутова крыша в лице Борщевика.
– То есть санаторий этот – яблоко раздора между Лазаревым и Борщевиком? – уточняя, спросил Малахов.
– Дело не только в этом, дело в том, что Трутов задолжал Борщевику крупную сумму, бандиты требуют санаторий в счет долга, Трутов отказывался… Отказывался, отказывался, пока не оказался в морге.
– А почему деза?
– Ну, говорю же, Альбина эта Трутова – мутная штучка. Не хотела говорить правду, на Еву все валила. Боится, что мы этот санаторий раскрутим, в смысле историю приватизации. Следствие подключим, суд, тогда она совсем без ничего останется. А бесценок – это как минимум миллион. Долларов, евро. Чистого дохода.
– Зачем ей врать?
– Не знаю. Может, там какая-то другая история.
– Например?
– Может, она в отношениях… нет, не с Борщевиком. Санаторий с Трутова некто Купон требовал. Кумпан Дмитрий Павлович. Директор общества с очень ограниченной ответственностью «Быстрый кредит». Трутов брал у него кредит, отдать не смог, в общем, там целая история. А может, и не было ничего. Или что-то было, но не то… Может, Трутова наврала. Может, она в отношениях с Купоном. Или еще с кем-то… А может, даже с Борщевиком. Он мужик неженатый, а Трутова еще в самом соку…
– Она-то в соку, – кивнул Малахов. – Но если она в отношениях с Купоном, зачем ей оговаривать его?
– Так она заранее отказалась от показаний. И Трутов уже не сможет написать заявление.
– Ну, может, и Купон, – пожал плечами Малахов.
– А может, и Лазарев, – взял слово Павлов.
– В отношениях с Трутовой? – повел бровью Стасов.
– В отношениях с Борщевиком… Борщевик ему как нож в горло. И Борщевик это знает. Потому он и подумал тогда, что Горбин собирался его подставить. Когда жену Козоева убили…
– Давай короче, – поморщился Артем.
Жена Козоева, Даша, приходилась Еве одноклассницей. Тимур Козоев растрепал перед их общими друзьями, что спал с Евой, Даша узнала об этом, вспыхнула ссора, причем с летальным исходом. Но под подозрение попал Горбин, который шел убивать Козоева и наткнулся на труп его жены. А с Дашей целая история. На ее квартиру в свое время претендовал человек Борщевика, возникла версия, что ее убили бандиты. Борщевик вышел на Горбина и узнал, что этот человек имел отношение к братьям Лазаревым. Борщевик решил, что Лазаревы хотят его подставить, именно поэтому Горбина похитили. А затем и убили…
– А что, если Лазарев действительно собирался подставить Борщевика?
– Тогда?
– И сейчас!.. Трутов – человек Борщевика, мы это выяснили и уже копаем под бандитов.
– А почему мы начали подозревать Борщевика? Борщевик Трутову не друг, но и не враг, – сказал Малахов. – А Виталий Лазарев точно враг. Но мы почему-то ищем бандитов Борщевика.
– Зачем почему-то? – качнул головой Стасов. – Есть информация, Борщовников требует с Трутова кучу денег, предлагает расплатиться санаторием. То, что информация нуждается в проверке, это уже другое…
– Информацию эту ты получил уже после того, как узнали о людях, которые следили за Трутовым. Почему мы решили, что они бандиты Борщевика?
– Ну так а кто камеры у стоянки разбил? Только Борщевик и мог это сделать… Ну, может, случайно, – пожал плечами Стасов.
– Может, и случайно, а может, и нарочно. И не Борщевик разбил, а Лазарев, чтобы мы думали на Борщевика.
– Мы на него и думаем, – кивнул Павлов.
– И Трутова нам подыграла… Сама того не ведая. А может, и нарочно… – Егор в раздумье пощипывал мочку уха. – Но в то же время зачем ей оговаривать Борщевика? С нее ведь и спросить могут.
– Лазарев мог знать, что Трутов торчит Борщевику кучу денег, что с него требуют расчет, – так же вслух стал размышлять Павлов. – Ну и натравил на Борщевика собак… То есть нас.
– А может, Лазарев и не собирался никого подставлять. И о долгах Трутова не знал, – предположил Малахов. – А если знал, то решил действовать на опережение. Пока Трутов не отдал санаторий Борщевику. Трутова убивают, мы выходим на санаторий, поднимаем историю его приватизации, выносим это дело на суд общественности, подключается прокуратура, суд признает приватизацию незаконной, и санаторий торжественно возвращают заводу.
– Пока суд да дело, жена Трутова сто раз продаст санаторий, – предположил Павлов.
– Значит, суд нужно подключать уже сейчас, и следует наложить арест на сделки с активами санатория.
– Зачем Лазареву убивать Трутова? – спросил Стасов. – Он может отсудить санаторий и без убийства.
– Не сможет, – качнул головой Павлов. – Если не подставит Борщевика.
Читать бесплатно другие книги:
