Скандинавские мифы для детей Стоуэлл Луи

До того как появился мир, существовали только страна огня и страна льда, и их разделяла огромная пропасть. Не было тогда ни земли, ни неба, ни людей, ни каких-то других живых существ. Но иногда поднимался сильный ветер, и его порывы переносили языки пламени через пропасть. Огонь растопил края льда, и из этого растопленного льда появилось первое живое существо – злой ледяной великан по имени Имир…

Имир и боги

Имир был огромен. Сделав свой самый первый шаг, он переступил через пропасть и оказался в царстве огня, Муспельхейме. Пальцы на его ногах стали таять, он закричал от боли и бросился обратно в царство льда, Нифельхейм.

Однако было уже поздно. Капли воды стекали по его ногам и падали на землю. Там они превращались в великанов поменьше – ледяных и каменных.

Имир уселся и стал вырезать себе изо льда новые пальцы, но в это время вновь подул огненный ветер, и пламя опять опалило лёд. На сей раз из растаявшего инея появилось новое живое существо – огромная корова Аудумла. Из её вымени рекой текло молоко, и Имир напился им досыта.

Аудумла же стала лизать солёный лед Нифельхейма. И постепенно из-под её тёплого языка изо льда стали проступать очертания человеческого тела. Сначала появились волосы, потом голова, а на третий день корова полностью освободила человека из толщи льда. Она назвала его Бури. Он был высокого роста, сильный и красивый.

– Кто ты такой? – спросил Имир, посмотрев на него. Он дотронулся до Бури кончиком пальца и вздрогнул. Тело Бури оказалось тёплым на ощупь.

– Ты нездешний, ты из плоти и крови! – заревел Имир. Он оттолкнул Бури, и тот полетел в огромную пропасть.

Он непременно разбился бы, но внезапно из пропасти, куда падал Бури, появилась великанша и подхватила его.

– Ты будешь моим спутником, – сказала она.

У Бури и великанши родился сын Бёр. Потом Бёр женился, и него родились три сына: Один, Вили и Вё.

– Вы – первые боги, – изрёк Бёр, – и вас будут называть асами. Настанет день, когда вы будете править этим и всеми остальными царствами.

Шло время. Один и его братья выросли и возненавидели Имира и его шайку жестоких, необузданных великанов. Очень скоро они напали на Имира, убили его и сбросили его тело в огромную пропасть.

Из ран Имира хлынула ледяная кровь, и великаны утонули в её потоках. Спаслись только двое, которым удалось уплыть по кровавой реке в деревянной лодке.

Один, Вили и Вё стали создавать мир из останков Имира. Его кости и зубы стали горами и скалами, а его тело превратилось в землю. Из крови Имира братья создали озёра и огромное бушующее море, окружавшее весь мир.

Подняв над землёй череп Имира, боги сотворили из него небосвод. А мозги Имира, заброшенные богами на небо, превратились в облака.

Из искр пламени, горевшего в Муспельхейме, боги создали солнце, луну и звёзды.

После этого боги стали делить землю. Процветающий род великанов получил во владение скалистые берега океана, и это царство стало называться Ётунхейм. Обширные земли в центре мира назвали Мидгард, то есть Срединные земли. Из волос Имира боги создали деревья, а его брови стали высокой стеной, окружавшей Мидгард и защищавшей его от злобных великанов.

Однажды, гуляя по берегу моря, боги увидели два дерева: ясень и ольху. Из этих деревьев они сотворили первых людей. Один вдохнул в них жизнь, Вили наделил их способностью думать и чувствовать, а Вё – видеть и разговаривать. Боги одели людей и дали им имена. Созданный из ясеня, первый мужчина получил имя Аск, а первую женщину, вышедшую из ольхи, нарекли Эмбла. Боги решили, что Мидгард станет домом для первых людей и для всех их потомков.

В тёплом царстве Мидгард было много зелени. Туда прилетал ветер, наполнявший паруса кораблей и раздувавший огонь. Этот ветер создавал могучий орёл. Когда он взмахивал своими огромными крыльями, над землёй проносились сильные порывы ветра.

У одного из великанов Ётунхейма была черноглазая и темноволосая дочка по имени Ночь. А у неё родился сын День – светлоокий и прекрасный. Один призвал их к себе и подарил каждому коня и колесницу. Потом он отправил их на небо и велел объезжать мир. Ночь отправляется в путь первой и окутывает землю мраком. После неё на небо выезжает День, и свет от сияющей гривы его коня озаряет всё вокруг.

В те же времена в Мидгарде жил некий мужчина, который считал своих детей настолько красивыми, что дочь он назвал Луной, а сына – Солнцем.

– От моих детей исходит сияние, – говорил он, – они, безусловно, затмевают своей красотой всех богов.

– Да как ты смеешь! – взревел Один. – Ни один человек не может тягаться красотой с богами. В наказание я заберу у тебя детей.

Один взял детей на небо и каждому из них тоже дал по колеснице. Одна колесница везёт Солнце, другая – Луну. Два страшных волка, рыча и щёлкая зубами, бегут за этими колесницами, сопровождая их в бесконечном пути по небу.

После этого боги вспомнили, что на теле убитого великана Имира копошились личинки насекомых. Эти личинки превратились в гномов – маленьких, коренастых, похожих на людей. Боги отправили гномов в царство Нидавеллир, к северу от Мидгарда. Там они стали строить жилища в темноте, в подземных пещерах, на склонах каменистых холмов и в сырых гротах.

Итак, боги сотворили первого мужчину и первую женщину, создали Ночь и День и отправили на небо Солнце и Луну. Они построили новые царства, и населили их людьми, великанами и гномами, и окружили эти земли морем. Настало время создать и собственный дом.

Царство богов получило название Асгард. Оно было могущественным и красивым, с сияющими дворцами и плодородными землями, и его защищали высокие стены с башнями.

Богиня Фригга, обладавшая даром предсказательницы, стала женой Одина. Их сын Бальдр по праву считался самым прекрасным и великодушным среди богов.

У Одина были и другие дети – бог грома Тор, бог войны Тюр, бог мести Видар; себя самого Один называл Всеотцом.

Между Асгардом и Мидгардом боги возвели сверкающий радужный мост Биврёст. Искусно сделанный мост был очень прочным.

И все эти царства находились под сенью гигантского дерева Иггдрасиль. Оно простирало свои ветви над всем миром. С его вечнозелёных листьев постоянно капала роса.

Один и тайны мироздания

Один, отец всех богов, страстно хотел узнать секреты всех царств. Он знал, что всемирное дерево Иггдрасиль стоит на трёх могучих корнях. Первый корень питался водой из источника Урд, расположенного в самом Асгарде, и его охраняли Норны – женщины, ведающие судьбами всех живущих на земле. Один решил спуститься по второму корню, уходящему вглубь гор царства великанов Ётунхейма.

Корень Иггдрасиля привёл его к источнику, который охранял неуклюжий, уродливый бог по имени Мимир.

– Позволь мне напиться из твоего источника, – обратился к нему Один.

– Нет, – ответил Мимир. – Я ни с кем не стану делиться водой. В ней таятся секреты вселенной.

– Я – Всеотец! – воскликнул Один. – Я требую, чтобы ты дал мне напиться!

– А что ты можешь дать мне взамен?

– Мои глаза видели много удивительных вещей. Я отдам тебе один глаз.

Мимир согласился, и тогда Один вынул один свой глаз и положил его в чашку. После этого Один напился из источника и узнал много тайн, но ему сразу же захотелось узнать ещё больше.

Тогда он пошёл вдоль третьего, самого длинного из корней Иггдрасиля. Один опускался всё ниже и ниже, ничего и никого не видя вокруг себя, и вдруг мимо него пробежала белка. – Белочка, – окликнул её Один, – скажи мне, что там, внизу?

– Нифельхейм, царство льда, куда после смерти попадают грешники, – ответила белка и рассмеялась в лицо Одину. – Неужели ты этого не знал? А ведь тебя называют первым из асов, самым мудрым из всех богов!

Один схватил белку за хвост.

– Как ты смеешь насмехаться надо мной, дерзкое создание? Кем ты себя считаешь?

– Я – Рататоск. Будь осторожен, не угрожай мне, одноглазый Один! У меня повсюду есть друзья – от Великого Орла, что гнездится на верхушке Иггдрасиля, до дракона Нидхёгга, живущего внизу.

Один неохотно отпустил белку, и она убежала. А Один уходил всё глубже и глубже под землю и вдруг ощутил порыв холодного ветра. Один прижался к ледяному корню.

– Уходи отсюда! – раздался голос из недр земли.

Один всмотрелся своим единственным глазом в ту сторону, откуда дул ветер, но никого не увидел.

– Покажись мне! – крикнул он в темноту.

– Поворачивай назад! – снова прокричал голос. – Ты должен вернуться в мир живых.

– Я – Один! – крикнул бог. – Я могу идти туда, куда захочу. А ты покажись мне!

Но ветер всё громче гудел в ушах Одина.

– Это царство мёртвых, и тебе здесь не рады, – сказал голос сквозь завывания ветра. И целый хор голосов поддержал его:

– Уходи, уходи, уходи-и-и-и!

Упрямый Один не хотел трогаться с места, но ветер не унимался. Наконец бог прекратил сопротивляться и отправился в долгий путь наверх, обратно в Асгард. Впрочем, это не означало, что он сдался. Если Нифельхейм был царством мёртвых, это означало лишь то, что Одину предстояло умереть ради того, чтобы узнать его тайны…

Вернувшись к холмам Асгарда, Один встал рядом с огромным стволом Иггдрасиля. Он схватил копьё и пронзил им свою грудь с такой силой, что конец копья вошёл в дерево.

Восемь дней и ночей Один висел, пронзённый копьём, а дух его блуждал глубоко под землёй, в царстве мёртвых. Там ему открылись секреты чтения и письма рун, и он узнал их волшебную силу. На девятый день Один вернулся к жизни.

Впрочем, он по-прежнему стремился к новым знаниям. Один устроил себе трон на верхних ветвях Иггдрасиля, откуда он мог наблюдать за тем, что происходило во всех царствах. Теперь весь мир был как на ладони, до самого края, но ему хотелось ещё и всё слышать. Для этой цели Один взял себе двух воронов, которые летали по миру, а потом возвращались, усаживались ему на плечи и шёпотом пересказывали всё, что услышали. Теперь Один действительно стал Всеотцом, повелителем всех богов и людей.

Война богов

Не все боги принадлежали к роду асов. В высокогорном царстве Ванахейм, расположенном к востоку от Асгарда, поселились неизвестно откуда взявшиеся загадочные боги ваны. Долгое время все мирно соседствовали друг с другом, но однажды в Асгард пришла некая лукавая богиня из рода ванов.

– Меня зовут Гулльвейг, – сказала она асам и принялась развлекать их разными волшебными фокусами. Под её руками прямо в воздухе загорался огонь, языки пламени рисовали прекрасные картины, а потом эти картины превращались в золото. Потом она рассказала каждому из богов, что случится с ним завтра. На следующий день боги с изумлением признали, что все её предсказания сбылись.

Один пришёл в восторг.

– Я знаю секреты рун, – гордо сказал он, – и неплохо разбираюсь в колдовстве. Но при всех моих знаниях я не могу понять, как ты делаешь эти фокусы. Я хочу узнать твой секрет.

Гулльвейг рассмеялась:

– Нет здесь никакого секрета. Любой ребёнок из рода ванов может повторить эти фокусы. Так уж мы устроены!

– Научи же меня, – настаивал Один.

– Но ведь ты из асов, ты бог-воин, – отвечала Гулльвейг. – Тебе вроде бы нравится быть жестоким. А мы, ваны – боги земли, – заботимся о растениях и помогаем им расти. Мы совсем разные, и я не могу научить тебя, сколько бы ни старалась.

Один пришёл в ярость. Он не мог смириться с тем, что знает не всё на свете.

– Схватите эту ведьму и немедленно сожгите её! – крикнул он.

Асы привязали Гулльвейг к деревянному столбу и разожгли костер у её ног. Пламя пожирало тело Гулльвейг, а она при этом смеялась! Вскоре от неё осталась лишь горсточка пепла на земле.

Через несколько мгновений налетел порыв ветра. Пепел поднялся в воздух, закружился, и частички его сложились в тело женщины. Перед потрясёнными асами снова появилась Гулльвейг – огонь ничуть не повредил ни её кожу, ни волосы, ни одежду.

– Сожгите её заново! – зарычал Один.

И Гулльвейг снова сгорела, но лишь для того, чтобы опять воскреснуть, как только погас огонь. И всё это время она не прекращала хохотать.

Асы закололи Гулльвейг копьями, потом сожгли её в третий раз, но она ожила и на этот раз.

В конце концов Один решил прибегнуть к собственному колдовству. Поняв, что ему не удаётся убить чародейку из рода ванов, он сделал так, что она больше не могла появляться в Асгарде и навеки осталась жить в унылой болотистой местности на окраине Мидгарда.

Узнав об этом, царь ванов Ньёрд, бог ветра и волн, пришёл в бешенство. Он собрал войско из воинов-ванов, и они, горя жаждой мести, бросились на штурм неприступной стены Асгарда.

Хотя стену построили достаточно высокой, чтобы сдержать натиск огромных великанов, она не могла выстоять против колдовства ванов. Могучие заклинания обрушили камни, и путь в Асгард был открыт. Ваны были готовы сразиться с войском асов.

Однако навстречу им вышел только один бог, сам Один.

– Ты что, хочешь сражаться с нами в одиночку, самонадеянный Один? – спросил Ньёрд. – Или ты пришёл, чтобы заявить, что вы готовы сдаться?

– Зачем же сдаваться? – возразил Один. – Войско моего сына уже захватило Ванахейм.

– Ты лжёшь!

– Я лгу? Поколдуй, и сам увидишь…

Ньёрд произнёс заклинание, поднял глаза к облакам и увидел Тюра, самого отважного из асов, который шёл по землям Ванахейма во главе большого войска.

Рядом с Тюром шли два его военачальника: младший брат Одина Хёнир и сын Одина Бальдр. Среди воинов была и богиня Фригга, обладавшая даром заживлять любые раны.

– Вперёд! – крикнул Тюр, и воины ворвались в огромный каменный замок Ньёрда, убили стражников и сломали стены. За несколько минут замок был полностью разрушен.

Когда замок рухнул, Ньёрд, находившийся далеко от дома, в Асгарде, вскрикнул от боли. Он повернулся к своему сыну Фрейру.

– Один должен заплатить за это оскорбление! – прошипел он. – Атакуйте Асгард!

– Я готов, отец! – ответил Фрейр. Он поднял меч, издал боевой клич, от которого кровь стыла в жилах, и вместе с войском бросился на штурм.

Один не пошевелился. Злорадно усмехнувшись, он затрубил в рог, и в гущу сражения ворвался его сын Тор на колеснице, в которую были запряжены два свирепых козла, Скрипозуб и Щёлкозуб. Они так топали копытами, что все девять царств сотрясались от раскатов грома.

Проносясь мимо Фрейра, Тор взмахнул мечом, Фрейр отразил удар, и мечи зазвенели. Фрейр знал, что не так хорошо владеет искусством боя, как Тор, но он в этом и не нуждался. У него имелось секретное оружие – волшебный меч.

Фрейр выхватил меч и отступил назад. Волшебный меч ожил и полетел по воздуху, словно направляемый невидимой рукой. Тор соскочил с колесницы и стал отбиваться, однако волшебный меч отражал все его удары.

– Остановитесь! – крикнул Один. – Я объявляю перемирие! Негоже нам смотреть, как наши сыновья убивают друг друга!

– Согласен, – ответил Ньёрд.

Он кивнул Фрейру, тот схватил одной рукой свой волшебный меч, а другую руку протянул Тору в знак примирения, и оба воина пожали руки друг другу.