Тайна всегда со мной Полякова Татьяна

На экране всплыло уведомление о новом письме в электронной почте. «Тайна, после встречи с тобой он долго в разлуке не протянет. Помни, вот-вот Ланс появится, будь осторожна», – подписи не требовалось, я и так поняла, что мой старый друг Лава пытается уберечь меня от встречи с нашим общим знакомым. Конечно, я предпочла бы личное общение с приятелем. Мы бы не просто тепло обнялись – я задала бы Лаве все интересующие меня вопросы, коих накопилось немало.

Полученное накануне сообщение спокойствия мне не добавило, а потому утро выдалось не самым приятным. Я пыталась поднять себе настроение танцами под музыку перед зеркалом, но не особенно преуспела. Затем набрала номер областной больницы и узнала, что состояние братьев по-прежнему тяжелое. Не успела я отложить телефон, как раздался звонок.

– Татьяна, – услышала я в трубке голос Селиванова. – Ты где?

– Дома.

– Почему не в конторе?

– Ты позвонил, чтобы меня отчитать, я не понимаю? Забыл, что у меня свободный график?

– Тут ребята прислали материалы по ДТП Лысенко.

– Отлично, пересылай.

– Они по факсу прислали.

– Ох уже эти ваши допотопные методы… Никак не привыкну. Сфотографируй и отправь на электронку.

– Тань, тут качество не очень, – виновато произнес Антон.

– Ладно, так и скажи, что скучаешь без моего общества. Жене твоей, кстати, неплохо было бы тоже об этом знать.

– Конечно, скучаю, но целомудренно, – пропел Селиванов.

– Скоро буду, жди, – ответила я и отключилась.

В кабинете я взяла внушительную кипу бумаг и плюхнулась на диван напротив стола Антона. Один из листов выскользнул и упал прямо у моих ног. Я подняла его и увидела, что это карта с отметкой места, где произошло ДТП.

– Я думала, что авария у нас случилась, – удивилась я.

– Тоже так думал, поэтому ребятам пришлось напрячься.

– Молодцы, умеют, когда хотят, – довольно улыбнулась я. – Ты уже ознакомился?

– Последний год перед аварией они жили в соседнем областном центре, где и разбились. Пара на приличной скорости въехала в рекламный щит на окружной дороге. Водителю на момент аварии было шестьдесят семь; если не ошибаюсь, в водительском удостоверении значатся «очки/линзы».

– Дело быстро закрыли, списав все на возраст и проблемы со зрением? – догадалась я.

– Экспертиза показала, что в машине отказали тормоза. Старенький «Опель» при аварии сильно пострадал, поэтому о причине неисправности в заключении можешь ничего не искать.

– То есть подозрений, что это кто-то мог сделать специально, не было?

– Возможно, были, но фактов не имелось, – пожал плечами Селиванов.

– Ясно. Ты говоришь, они прожили там год. А до того?

– Оба родились и выросли в нашем городе. Он инженер, давно был на пенсии, она недавно вышла – работала в городском цирке.

– Ого. – Я вскинула брови.

– Там какая-то административная должность, посмотришь, – он кивнул на бумаги у меня на коленях.

– Хочу еще раз поговорить с родителями Аллы. Может быть, им что-то известно об аварии, которая их зятя лишила родителей.

– Таня, у тебя же там следователь есть, который дело о гибели Егора вел, – озарило Антона.

– Субботкин, – кивнула я. – Позвоню ему, но вряд ли он сможет рассказать больше, чем написано в этих бумагах.

– Но он может поговорить с соседями, попробовать найти больше информации.

– Ага, а еще он может к нам в контору перебраться: своих-то дел у него нет, – ухмыльнулась я.

Я вышла из кабинета Селиванова и отправилась на улицу. Там я попыталась сначала позвонить родителям Аллы. Они, казалось, даже обрадовались моему звонку и готовы были уже сегодня встретится в больнице, куда собирались через час. Второй звонок я попыталась сделать Софье – коллеге Людмилы по ночному клубу, но она не ответила. Я сделала пару кругов вокруг здания и поднялась обратно в кабинет Селиванова, чтобы предложить ему сопроводить меня в больницу. Однако кабинет был пуст. Я подхватила плащ и сумку, решив прогуляться до больницы пешком и в одиночестве, но в дверях столкнулась с Антоном.

– Ты куда? – спросил он, глядя на плащ в моих руках.

– В больницу. Хотела предложить тебе составить мне компанию на допросе родителей Аллы.

– Давай сама, а? Дел невпроворот, – виновато сказал Селиванов и тут же добавил: – Кстати, хорошие новости. Только что выбил у Геннадия Михайловича для тебя командировку.

– В Сочи, надеюсь?

– Пока только в соседнюю область, – нисколько не смутился Антон.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну ты же сама сказала: Субботкину твоему некогда. Вот и поедешь на пару дней, все там разузнаешь, поговоришь с кем надо.

– Антон, а ты у меня поинтересоваться не забыл, хочу ли я туда ехать? – вполне закономерно возмутилась я.

– Ну, Танюша, тебе уже билет на вечерний экспресс оформили, – принялся канючить он.

Я нецензурно выругалась и громко хлопнула дверью, искренне надеясь, что она угодит Селиванову прямо в лоб.

– Билеты перешлю тебе на электронку, – услышала я голос из-за двери и с сожалением подумала: «Промахнулась!»

В больнице я застала родителей Аллы на том же месте, что и в прошлый раз. Вадим Сергеевич читал газету и внимания на меня предпочел не обращать. Я расспросила о самочувствии братьев и сразу перешла к интересующим меня вопросам. Если кто-то намеренно пытается убить всю семью Лысенко, следует как можно скорее понять, у кого может быть к этому личный или корыстный интерес.

– Расскажите, были ли у братьев недоброжелатели, конкуренты? – спросила я.

– У них своя фирма по производству удобрений. Очень хорошо дела идут: не только нашу область снабжают, но и Москву. Одна такая в регионе, оттого и конкурентов нет. Все это Мотя организовал и начал, а Кирюша уж потом подтянулся, после университета. Отец его, Вениамин Андреевич, хотел, чтобы Кирилл в инженеры вслед за ним пошел.

– Но он предпочел бизнес брата?

– Да, – кивнула женщина. – И не прогадал.

– А какие отношения у братьев были с родителями?

– Нормальные, – пожала плечами женщина. – По крайней мере, о родителях они всегда уважительно отзывались.

– А вы общались с ними?

– Пару раз на семейных праздниках, – кивнула женщина. – Они все-таки были значительно старше нас с Вадиком. Но люди очень приятные, воспитанные, образованные.

– Ирина, а у Матвея есть семья, дети?

– Нет, – покачала она головой. – Не везет ему с женщинами. Он был женат еще до того, как мы познакомились. В институте познакомился с девушкой, да и женился. Но не срослось у них ничего, развелись. Уж лет пятнадцать прошло, наверное.

– Все годы, что вы его знаете, он один?

– Аллочка пыталась его со своими подругами знакомить, но как-то до серьезных отношений не доходило. Признаться, я с вопросами старалась не лезть. А теперь кто вам ответит? – Она тяжело вздохнула.

– Ирина, а вы не знаете, почему Лысенко вдруг решили переехать? Понимаю, когда пенсионеры перебираются в деревню, но тут примерно такой же крупный город с таким же климатом.

– У Лидии Львовны, как я знаю, сестра там живет. Наверное, захотелось поближе к родне быть на старости лет. – Ирина достала платок и промокнула глаза. – Извините.

Я поспешила проститься, поблагодарив за разговор. От медсестры я узнала, что состояние братьев стабильное, хоть и тяжелое. Есть надежда, что выкарабкаются. Я мысленно пожелала им этого: очень хотелось, чтобы у родителей Аллы остались хотя бы эти два брата. Пусть не родня, но все же.

Выходит, что о деловых конкурентах братьев родителям Аллы ничего не известно. Если смерть родителей Лысенко и покушение на них – дело рук недоброжелателей по бизнесу, это должны быть крупные рыбы. Таких бы заметили.

Тогда остается версия с еще одним наследником, кроме Аллы. Однако у Матвея ни детей, ни жен, а значит, из претендентов только сестра Лидии Лысенко.

В экспрессе до соседнего областного центра я почти сразу крепко заснула и проспала всю дорогу до пункта назначения. По прибытии подхватила небольшой чемодан и оказалась на платформе. В легком плаще меня продувало насквозь, я достала из сумки платок и обмотала его вокруг шеи, а затем решительно направилась к стоянке такси. Назвала адрес и думала о том, что Субботкина я даже не успела предупредить. Собиралась сделать это в поезде, но уснула. Однако сейчас я направлялась вовсе не к нему.

Вскоре такси остановилось у нужного дома. Я потопталась у подъезда. В домофон мне звонить не хотелось, поэтому я нажала на кнопку вызова консьержа и, воспользовавшись своим удостоверением, без труда попала в подъезд. На пороге знакомой квартиры я глубоко вздохнула и нажала кнопку звонка.

– Ну наконец-то, – весело поприветствовал меня Лазарь, посторонившись. Будто нисколько не был удивлен меня видеть и вообще ждал под дверью. – А я, представляешь, сегодня как раз купил бутылку игристого.

– Привет, – только и смогла произнести я.

Хотела было обратиться к нему по имени, но передумала.

– Ждал тебя гораздо раньше, Татьяна. После нашего холодного прощания встречи не искал, сама понимаешь, – продолжал он, помогая мне снять плащ. Затем опустил взгляд на чемоданчик и спросил: – Ты насовсем?

– Уже ухожу, – резко ответила я. – Это была плохая идея…

Лазарь не дал мне договорить, наклонился и стал целовать. Поначалу я пыталась сопротивляться или по крайней мере делать вид. Но он заключил меня в объятия и прижал к стене, стягивая платье. А затем и вовсе отнес в спальню, где минуты и часы потеряли значение. Когда небо уже начало светлеть, мы наконец заснули.

К счастью, лет в шесть отец научил меня легко просыпаться без будильника, это и спасло мой рабочий день. Иначе после такой бурной ночи я рисковала проспать до обеда.

Пока Лазарь спал, я приняла душ и села пить кофе, прикидывая, стоит ли звонить Субботкину сейчас или же просто нагрянуть к нему в кабинет сюрпризом. Так ничего толком и не решив, я достала из чемодана все бумаги по родителям Лысенко и стала их перечитывать, надеясь найти для себя что-то новое.

– Ты даже не представляешь, как я рад видеть тебя в своей кухне, – услышала я голос Лазаря позади себя.

– Знаешь, с одной стороны, хочется сказать тебе: «Какая же я дура!»

– А с другой? – ухмыльнулся он, подходя ближе.

– Спасибо за прекрасную ночь.

Он наклонился, притянул меня к себе за подбородок и поцеловал. Затем как ни в чем не бывало направился к холодильнику и принялся готовить завтрак.

– Я очень надеялась, что, нагрянув к тебе вчера вечером, застану тебя дома с какой-нибудь длинноногой красоткой. Специально поехала сюда, а не в отель, – усмехнулась я.

– Выходит, я тебя разочаровал?

– Мои ожидания не оправдались, назовем это так.

– Если хочешь знать, я очень скучал и не мог ни о ком думать, кроме тебя.

– Что с твоей памятью? – решила я перевести тему.

Разговоры о чувствах с тем, кто, возможно, виновен в смерти моего жениха, не казались мне хорошей идеей. Сопротивляться этой ненормальной тяге я не могла, как показала сегодняшняя ночь, а вот не доводить дело до разговоров о чувствах – вполне.

– Ничего нового.

– Совсем никаких новых воспоминаний?

– Какие-то обрывки есть, ты же видела, что на стене появилось много нового, – усмехнулся он.

Дело в том, что он видел очень яркие сны, фрагменты которых записывал прямо на стенах собственной спальни. В первую нашу встречу я пыталась разобрать их, но все они оказались невнятными обрывками, которые сложно было соединить во сколько бы то ни было логичную цепь. Представляю, что творилось у него в голове. Жить и толком не знать кто ты: тот, кем тебя предпочитают видеть, или его враг – Нил Лукашов, он же Лазарь, сотрудничавший со спецслужбами, или Ким Барзин, хладнокровный наемный убийца. Егор смог бы ответить на этот вопрос, он, как оказалось, был неплохо знаком с Кимом. Только оба погибли. Или все-таки погиб только мой жених, а Барзин находится сейчас рядом о мной? Спецслужбам точно пригодятся его навыки, грех не воспользоваться потерей памяти и лица – его пришлось перекроить, так как перестрелка Нила и Кима не прошла бесследно. Как бы я хотела знать, к кому меня непреодолимо тянет и действительно ли он совсем ничего не помнит из своей прошлой жизни.

– Честно говоря, вчера не успела посмотреть на стену, а утром не хотелось тебя будить. Жаль, что память не возвращается.

– Я привык, – ответил Лазарь и поставил на стол две тарелки с яичницей.

После завтрака я все же решила позвонить Субботкину: вдруг у них тоже эпидемия болезней и отпусков. Как оказалось, Виктор Сергеевич был на боевом посту, полный готовности лицезреть мою скромную персону. Я обрисовала ему цель своего визита, а он заверил, что постарается помочь.

– Опять расследование? – усмехнулся Лазарь.

– У нас острая нехватка кадров, – пожала я плечами.

Я быстро собралась, а он нежно поцеловал меня в шею перед тем, как я покинула квартиру.

Субботкин ждал в своем кабинете. Увидев меня в дверях, резко поднялся и заключил в объятия.

– Татьяна, не думал, что так скоро снова свидимся…

– Честно говоря, я тоже.

– Странные у вас в городе методы работы, конечно.

– Уж какие есть, – пожала я плечами.

– Ты где остановилась?

– У знакомого, – ответила я расплывчато и поспешила перевести тему, не оставив собеседнику возможности задать уточняющие вопросы. – Авария эта интересует меня не просто так. Недавно нечто похожее произошло в нашем городе с обоими сыновьями пары.

– Чего только не бывает. – Субботкина было сложно удивить. – Но ты видишь в этом связь?

– Пытаюсь найти, – уточнила я. – Оба остались живы, но поговорить со мной в виду своего состояния не могут. А вот супруге одного из них повезло куда меньше. Она была третей в машине и скончалась на месте.

– Ясно, – кивнул Виктор. – Чем могу помочь?

– Лесных – знаешь такого? – Я протянула ему лист из дела, на котором значилась фамилия следователя.

– Конечно, связаться не проблема, – заверил он.

– Было бы неплохо. А еще у погибшей год назад Лидии Львовны в вашем городе жила сестра. Ни имени, ни фамилии не знаю. Сможешь найти?

– Попробую.

Мы простились, а я вызвала такси и направилась по адресу прописки супругов Лысенко. По дороге позвонила матери Аллы и уточнила, кому после их смерти досталась жилплощадь. Оказалось, что братья, унаследовав каждый свою долю в квартире, ни продавать, ни сдавать ее не стали. По крайней мере именно так говорила ей Алла.

Мне было непонятно такое решение: это ведь не какое-нибудь родовое гнездо, хранящее воспоминания. Супруги прожили там всего год, прежде чем случилось несчастье. Но на это наверняка были свои причины.

Квартира располагалась в уютном спальном районе, не слишком новом: пятиэтажные дома из красного и белого кирпича были построены лет двадцать пять – тридцать назад. Я немного поплутала, прежде чем нашла нужный мне корпус. Это оказалась девятиэтажка-свечка. Я заметила, как к подъезду направляется школьница с рюкзаком, и поспешила за ней, чтобы попасть внутрь. Она стала открывать квартиру под номером два на первом этаже, а я прикинула, что десятая должна быть на четвертом, и оказалась права.

Какое-то время я постояла под дверью, прислушиваясь. Ни одного звука ни из этой, ни из других квартир не доносилось. И все же я решила проверить. Сначала позвонила в нужную мне дверь, а затем в соседские. Как и ожидала, в разгар рабочего дня жилища пустовали.