Непредвиденное замужество Маркова Анастасия
– Что предлагаешь? Поджечь праздничный стол, устроить фейерверки? Так это не по моей части. Я водник. Могу вызвать дождь, нагнать пургу. Но какое в том веселье?
– Мрак, – подтвердил блондин. – Давай делать то, что мы раньше делали на балах: танцевать, шутить, смеяться, получать удовольствие от каждого момента, вместо того чтобы с кислыми лицами смотреть в тарелки и изображать из себя умертвие или мучеников. У нас как-никак свадьба!
Его реплики остались без комментариев, поскольку экипаж проехал по спиралевидной подъездной аллее и замедлил ход у белоснежной мраморной лестницы, которая вела к массивным двустворчатым дверям.
В столовой гостей ожидал настоящий пир. Чего только не было на столе: жареные перепела и фазаны, запеченная форель и другая экзотическая рыба, которую я видела впервые, море фруктов, трехъярусный торт, изысканное шампанское, дорогие вина и выдержанный десятилетиями портвейн.
Глядя на обилие деликатесов, можно было подумать, что повара сутками трудились над блюдами, а приготовления к ужину заняли и вовсе месяц. Но деньги и влияние Каллебов творили чудеса.
– Спорим, лорд Деверли первым упадет лицом в тарелку, – с порога заявил Мейсон, конечно же, шепотом.
– А вот и нет! – с жаром возразила я. – Леди Деверли сегодня не в духе, поэтому ему вряд ли перепадет больше стакана портвейна. Делаю ставку на лорда Хитроу.
– Идет! – с хитрой улыбкой отозвался он, словно был осведомлен лучше моего. – Награда победителю?
– Хм… – призадумалась я.
Прежде мы спорили на какой-нибудь пустяк. Например, на горячий пирожок с вишней, который проигравшему предстояло незаметно стащить с кухни. Самое большее – на реферат. Но рефераты, как и домашние задания, теперь в прошлом, еды же на столе было столько, что только пирожка и не хватало.
– Массаж стоп? Он придется весьма кстати любому из нас, учитывая, какой долгий и насыщенный вечер предстоит пережить.
Не стоило искать подвоха в предложении Мейсона, ведь его слова были наполнены смыслом, к тому же некогда мы массировали друг другу плечи. Только с тех пор утекло много воды, мы давно не дети, да и Каллеб стал другим.
– Согласна, – просипела я, стушевавшись под пристальным взглядом блондина.
Он довольно ухмыльнулся и повел меня к столу. Гости поспешили преподнести молодоженам подарки. Ректор вручил дипломы об окончании академии и копию приказа о нашем распределении в Лидберг, лорд Каллеб-старший с новой женой – ключи от поместья, храмовник – стеклянную статуэтку голубей, мои родители – стопку редких книг из нашей библиотеки и какие-то фамильные драгоценности.
Стоило последнему гостю пожелать нам долгих лет жизни, как шампанское и вина потекли рекой. Дурманящие разум напитки оживили торжество. Аристократы без умолка трещали, смеялись, хохотали, отпускали шуточки, зачастую неуместные. Муженек поддержал бы их, сострил бы, окажись рядом его разнузданные друзья. К счастью, они не пришли, предпочли посетить выпускной, нежели свадьбу Мейсона.
– Идем танцевать, Рыжик, – позвал он меня, когда устал от посиделок и музыканты заиграли вальс.
В столовой хватало места, но мы предпочли пройти в бальный зал, стены которого сверху донизу были зеркальными. Магическую люстру украшали ветви глицинии с белыми бархатными кистями. Кадки с этими же растениями стояли то там, то сям, придавая помещению праздничный вид. С той же целью в углах притаились напольные канделябры с высокими горящими свечами.
По залу скользило несколько пар, но они расступились, увидев нас. Маг положил мне на спину ладонь и закружил в вихре вальса.
– Как давно мы танцевали с тобой в последний раз? – задался отчего-то Каллеб вопросом.
– Лет шесть назад, – без раздумий выпалила я и спохватилась, ведь практически выдала себя с головой.
Кто еще, как не влюбленная девица, может с точностью назвать дату и место, когда она с замиранием сердца вальсировала с объектом обожания? К счастью, Мейсон не придал значения моему поспешному ответу. Он выглядел задумчивым.
– Верно! На балу у Харрингтонов, – вдруг выдал блондин. – Мы тогда музыканту в саксофон грецких орехов набросали.
– Ты помнишь? – мой голос прозвучал тихо, еле слышно.
Голубые глаза мужа потемнели, стали почти синими.
– Я многое помню, Джейн, но также многое хочется забыть, – произнес он одними губами. Тряхнув головой, маг поспешил сменить тему: – Забавно вышло, я первый, с кем ты танцевала на первом балу, и буду последним, с кем тебе придется танцевать в своей жизни.
– Не обольщайся, – скривившись, фыркнула я.
– Хочешь сказать, что станешь принимать приглашения от других мужчин? Даже незнакомцев? – удивленно вскинул он бровь, во взгляде застыло странное выражение.
– Вообще-то, я вышла замуж, а не стала жрицей храма.
– Думаю, ты будешь разочарована и сама не захочешь танцевать с другими партнерами, ведь мне нет равных в этом деле, – с чувством превосходства произнес Мейсон и сорвал взмахом руки пламя со свечи.
Еще раз и еще… Пока возле него не очутилось с полсотни крохотных огоньков. Воздушная стихия не была ему кровной. Посчитав в детстве свою магию бесполезной, он сделал все возможное и невозможное, чтобы научиться управлять ветром. По сути, Мейсон приручил его. И в этом не было ничего странного. Когда блондин чего-то отчаянно желал, он упорно шел к цели, даже если для ее достижения приходилось прилагать немыслимые усердия и переносить неимоверные мучения.
Вот и сейчас аристократ задался целью. Но какой? Кому и что вознамерился доказать?
– Я хочу, чтобы ты запомнила мои слова и этот миг, – пояснил он, заметив вопрос в моих глазах.
Ответ Мейсона заставил меня смежить веки и шумно выдохнуть. Ему явно ударил портвейн в голову или же за живое задело саркастическое замечание о намерении танцевать впредь и с другими мужчинами. Я не стала спорить, не видела смысла. По крайней мере здесь и сейчас. Пусть делает все, что заблагорассудится.
Не услышав отговорок и не встретив сопротивления, Каллеб погасил магическую люстру и создал из огоньков двух голубей – копию тех, что взмыли из купели. Спустя несколько секунд пернатых сменили соединенные брачные браслеты, затем в темноте вспыхнули наши имена, выведенные тем же почерком, что на наших запястьях.
Апогеем представления Мейсона стали вальсирующие парень и девушка, облаченная в персиковое платье – мой первый бальный наряд, на который маг в конце вечера пролил безалкогольный вишневый пунш. Я настолько любила это платье, что узнала бы по малейшим очертаниям среди тысячи набросков.
Глаза защипало от набежавших слез. Благо, пара превратилась в тысячу мельчайших искорок, напоминавших светлячков. Огненные жучки взмыли вверх, к самому потолку, и погасли.
Внезапно я почувствовала мужское дыхание на своих губах. Ко мне быстро пришло понимание, что должно вот-вот произойти, поэтому торопливо повернула голову. В итоге поцелуй пришелся в щеку. Зажегся свет. Я посмотрела на Мейсона и… не увидела ни единой эмоции на лице. Даже если он остался разочарован, то умело скрыл чувства под маской непроницаемости.
Свидетели представления пребывали в немом восторге. Они рукоплескали виновнику торжества до тех пор, пока мы не покинули бальный зал.
В столовой меня ждал неприятный сюрприз – лорд Деверли спал за столом, уткнувшись лицом прямо в тарелку с остатками еды. При этом его супруга делала вид, что ничего не замечает.
– С тебя должок, Рыжик, – усмехнулся блондин и задорно подмигнул.
– Откуда?.. – просипела я.
– Посмел завести молоденькую содержанку. Месть леди Девери не заставила себя ждать, – пояснил он и помог опуститься на стул.
– Хоть бы переложила его в блюдо с овощами, они еще теплые. Вдруг простудится? Никакой заботы о муже, – с наигранным возмущением заметила я, посмотрела на Каллеба, и мы оба зашлись заливистым смехом.
За шесть лет я забыла, как с ним может быть хорошо, и пока не верила, что все вернется на круги своя. Слишком много времени утекло с той поры, слишком много пережито боли…
После смены блюд мы еще раз потанцевали. Благо, обошлось без представлений. Затем разрезали трехъярусный торт, обладавший удивительно нежной текстурой и ничуть не приторный. Поглядев, с каким аппетитом муженек уплетает десерт, я не удержалась и легонько ткнула его носом в блюдце – своего рода месть за непредвиденное замужество и проигранный спор.
– Ах так, – шаловливо посмотрел он на меня, подцепил указательным пальцем немного крема и… провел по моей щеке.
Мы снова звонко рассмеялись и вытерли салфетками следы ребячества.
В полночь я облегченно выдохнула и вскочила из-за стола, точно ужаленная. Наконец-то можно было покинуть гостей и хорошенько выспаться. Правда, до кровати еще предстояло добраться. Герцог разумно снял для нас небольшой дом на окраине города. Подальше от людских глаз и пересудов. Наверное, понимал, что ближе к ночи дело запахнет жареным.
Ноги гудели, в голове стучали молоточки от нескончаемой музыки и громких криков подвыпивших гостей, которые не спешили расходиться. Складывалось впечатление, что веселье только набирало обороты.
– Дети мои, приезжайте, пишите, не забывайте родителей, – давал Его светлость напутственные слова в просторном холле. – Живите мирно!
Несмотря на состояние, он многое подмечал. Супруг поблагодарил отца за прекрасный вечер, проявленную заботу, дорогой свадебный сюрприз, крепко обнял и только собрался подставить мне локоть, как услышал:
– Иди, сынок. Подожди жену на крыльце. Хочу поговорить с ней с глазу на глаз.
Каллеб-младший бросил на меня встревоженный взгляд, помешкал, но повиновался.
Немолодой аристократ подождал, пока сын покинет холл, положил ладони мне на плечи и вкрадчиво заговорил:
– Джейн, милая, ты мне как дочь. Прошу, позаботься о Мейсоне.
Мне с трудом удалось сдержать смешок. Казалось, судьба делала новый виток, ведь эти же слова шесть лет назад произнесла перед смертью леди Агнет.
– Понимаю, Мейсон не подарок, – продолжил он меж тем. – Только, кроме тебя, его никто не наставит на путь исправления. Не иди на поводу у этого манипулятора, проявляй твердость характера. И, Джейн, у тебя еще есть шанс завоевать его сердце…
В голове крутилось столько противоречивых мыслей, но я решила, что лучше оставить их при себе.
– Спасибо, милорд! Приму к сведению ваши советы, – произнесла довольно радушно, хотя на душе скребли кошки, на миг обняла его и покинула холл.
– О чем вы говорили? – поинтересовался муженек, едва моя нога переступила порог замка, взял меня под руку и повел к экипажу, запряженному четверкой лошадей.
– О звездах, погоде и прочей ерунде, – принялась отшучиваться, намереваясь уйти от ответа.
Мейсон собирался продолжить допрос, как вдруг перед нами выросла худощавая женская фигура.
– Мэдлин? Что ты здесь делаешь? – его голос выдал непомерное потрясение.
Без каких-либо объяснений девушка подняла руку, залепила блондину увесистую пощечину и также молча скрылась в темноте ночи. Наверное, она не смогла попросту выдавить из себя даже слова. Тусклый свет магического фонаря не утаил от моих глаз следы многочасовых рыданий: веки второкурсницы опухли и покраснели, на щеках появилось сильное раздражение от горьких слез.
Мейсон приложил ладонь к пострадавшей щеке и оторопело уставился на меня. На мужском лице отразилась, казалось бы, несовместимая гамма чувств: шок, недоумение и непомерный стыд. В свете фонаря было видно, как побагровели лоб, уши, щеки и даже шея. Он выглядел так, словно мечтал провалиться сквозь землю. Неужели хорошая оплеуха для бесподобного графа Корнуолла была сродни смерти? Или причина странного поведения крылась в уязвленной гордости наряду с унижением, которое ему довелось испытать в моем присутствии?
Благо, зрителей у драматической сцены не оказалось, иначе без пересудов не обошлось бы. Я посмотрела на Мейсона с укором, покачала головой и забралась в карету. Он простоял еще около минуты в неком отрешенном состоянии, встрепенулся и наконец устроился на противоположной скамье. Лошади тронулись с места.
– Почему она ударила меня? – растерянно осведомился муж. – Я ничего ей не сделал. Ничего не обещал, ни на что не намекал.
Поначалу я думала, что он шутит, но затем осознала, что Каллеб на самом деле не понимал, какую боль причинил адептке недостойным лорда поведением.
– Так устроены люди. Даже если многое остается недосказанным, сердце продолжает надеяться и ждать. Ты не отталкивал Мэдлин, поэтому она полагала, что однажды вы будете вместе, – вопреки пояснениям, боевой маг продолжал недоуменно хлопать глазами. Пришлось дать более развернутый ответ: – Леди Агнет никогда не обещала, что будет с тобой вечно, но другого расклада ты не предполагал. На деле вышло иначе…
– Жестоко, но доходчиво, – пробормотал он и нахмурился. – Джейн, скажи, я ужасный человек?
– Своим безрассудством, беспечностью, жаждой развлечений ты причинил людям много боли, тем не менее назвать тебя ужасным человеком не поворачивается язык, – после долгих размышлений подала я голос.
– И тебе?
– Не без этого, – невольно сорвалось с губ.
– Как думаешь, мама пришла бы в ужас? Проливала бы из-за меня слезы по ночам?
– Она любила тебя, Мейсон, – уклончиво вымолвила я и склонила голову.
– Значит, да… – на выдохе произнес он и погрузился в глубокие размышления.
От былого веселья и беззаботности на лице старого друга не осталось и следа. Остаток пути он был крайне мрачен, точно грозовая туча. Неужели обычная оплеуха заставила его взглянуть на свои поступки под другим углом? Поживем – увидим!
Глава 4
Дом для ночлега оказался простым, но довольно уютным. В нем имелись ванная комната, столовая, гостиная, а также, со слов муженька, две спальни. Волноваться было не о чем. По крайней мере, я так думала.
Несмотря на безумную усталость, никто из нас не спешил ложиться. Мы сидели в гостиной, на софе, обтянутой зеленой парчой, и хранили неловкое молчание. Блондин по-прежнему пребывал в шоке от случившегося. Видимо, пылающая щека не позволяла забыть об инциденте. Моей же душе не давал покоя важный вопрос. Любопытство постепенно становилось все более нестерпимым. В какой-то миг выдержке пришел конец. Я вскочила на ноги, встала напротив мага и решительно произнесла:
– У нас не было возможности поговорить ни утром, ни в течение дня, ни после церемонии. Сейчас самое время. Я собираюсь начать жизнь в Лидберге с чистого листа, но не смогу, пока не узнаю, от кого ты прятался этой ночью. Только честно!
Мейсон поднял на меня большие встревоженные глаза и часто заморгал.
– От лорда Винча, – произнес он, когда молчание стало давить на уши.
– Зачем?
– Тебе не понравится ответ, – голос Каллеба походил на шелест бумаги.
– Решать мне. Слушаю. Что ты натворил?
Он гулко сглотнул, отчего дернулся кадык, и выдал на одном дыхании:
– Собирался переспать с его женой.
Казалось, в гостиной прогремел гром, после чего повисла звенящая тишина.
– Что?! – ошарашенно взвизгнула я, едва до меня дошел смысл сказанного. Ярость черной розой распустилась в груди. Мне с трудом удавалось сдерживаться, чтобы не сорваться на крик: – О чем ты только думал?
– Она сама пригласила меня на чашечку чая.
– Ночью? – фыркнула я и ураганом заметалась по комнате. – И ты повелся!
– Конечно, я понимал, что последует за чаем, – старый знакомый поднялся с дивана и прислонился плечом к стене. – Леди Винч клялась, что муж уехал в игорный дом и до утра нам никто не помешает. Но едва поднялись в спальню, как заявился глава. Видимо, спустил все деньги. Я успел унести ноги прежде, чем он понял, кто у него в гостях. В качестве оправдания его жена придумала, что на нее напал вор.
– Вряд ли ректор поверил в небылицу, – заключила я, немного успокоившись. – Теперь понятно, почему он предпочел явиться на свадьбу без драгоценной супруги. Побоялся скандала. Также ясно, почему раздул из мухи слона. Решил поквитаться с тобой. Другого способа не нашлось, а шанса не представилось бы. За компанию пострадала и я.
– Джейн, не смотри так на меня. Пожалуйста! – взмолился Мейсон. – Ты видела нашего ректора? Лысый, толстый, неповоротливый. А ее? Она молода и беззаботна, ей хочется мужского внимания. Неудивительно, что она ищет его на стороне. Я тоже сделан из плоти и крови и женская ласка мне не чужда.
– Прошу избавить от подробностей бурной жизни, – прошипела я, точно змея. – И не нужно защищать леди Винч. Сама виновата. В погоне за деньгами вышла замуж за старого и грузного мужика, хотя могла выбрать молодого и красивого, пусть и не богатого.
– Да какой там бурной! – возмутился Каллеб, пропустив вторую половину тирады мимо ушей. – Почти все слухи обо мне – ложь. Стоило улыбнуться кому-то, подмигнуть, проводить до двери, как становился героем очередного романа. Не отрицаю, у меня были любовницы. Не две и не три, но не половина империи и даже не Клелэнда, как у многих сложилось впечатление. К тому же исключительно замужние женщины, которые ни на что не претендовали, у которых мужья годились в отцы. Я не прыгал из постели в постель, никого не соблазнял и предпочитал стабильные отношения. Ухаживания и поиски отнимают много времени, а у меня его не было. Все отнимала учеба. С незамужними тоже никогда не водился. Правда! Вспомни сама, ты хоть раз спасала меня от чьих-нибудь разъяренных отцов? Только от мужей. Объятых праведным гневом. Странно, что они меня не убили. Я бы не удержался… – на последней фразе блондин вздрогнул и провел пятерней по волосам.
– Как же Мэдлин? – в моем голосе сквозило недоверие.
Мейсон оторвался от стены и встал на расстоянии вытянутой руки от меня.
– Я не святой, Джейн, однако не дурак. Девиц, подобных Мэдлин, следует обходить стороной. Я говорил, что ничего ей не обещал. Между нами вообще ничего не было, иначе давно бы уже женился. Эта влюбленная по уши девица не упустила бы шанса стать графиней. Мы просто общались. Да, я улыбался ей, делал комплименты, угощал пирожными, но никогда не переходил грань дозволенного. Еще есть вопросы? – с каждой новой репликой он все больше распалялся.
Муженек не считал нужным передо мной отчитываться, не испытывал стыда за образ жизни, которому следовал на протяжении пяти лет, но из-за ощущения вины и в силу старой дружбы давал правдивые ответы.
– Зачем поцеловал меня?
Мейсон нахмурился и несколько секунд упорно молчал, не желая сознаваться, однако мой пронизывающий взгляд вынудил его произнести:
– Хотел задержаться подольше, чтобы не попасться ректору на глаза. В итоге угодил в собственную ловушку. Надеюсь, мы все выяснили и впредь не будем возвращаться к этой теме?
– Только если ты не возьмешься за старое, – заверила его. – К твоему сведению, я не потерплю в нашем доме любовниц, как и в принципе твоих похождений. Иначе не поздоровится. Делить постель мы тоже пока не будем. Слишком свежи в памяти твои подвиги. Поэтому, лорд Каллеб, с сегодняшнего дня вы на диете, – отчеканила я и сузила глаза.
Блондин запрокинул голову и расхохотался. Разве можно смеяться после столь неловкого и неприятного разговора?
– А как же первая брачная ночь? – с показным весельем спросил он, намереваясь подначить меня.
Я убрала с лица выбившуюся прядь волос и твердо заявила:
– Перебьетесь!
Супруг в очередной раз рассмеялся. Его забавляла наша беседа.
– Очевидно, наш брак будет полон сюрпризов, – заключил он в какой-то момент.
– Всецело с вами согласна, господин полицмейстер. Не знаю, какие у вас планы, а я собираюсь принять ванну и забраться в кровать. И как можно скорее.
– Выходит, массаж стоп отменяется? – Каллеб невежливо напомнил о долге. – Ладно-ладно, понимаю, не время и не место. Только, Рыжик, не откладывай дело в долгий ящик. Проценты растут…
Я вздернула подбородок и молча вылетела из гостиной. Прожигающий взгляд Мейсона преследовал меня, пока не скрылась из виду.
В первой спальне стояли мужские вещи. Выходит, вторая комната моя. Не ожидая подвоха, я нажала на ручку, переступила порог и тут же завопила от ужаса, который острыми когтями впился в сердце.
На крик немедленно прибежал муж, успевший к тому времени снять парадный мундир.
– Что случилось? – взволнованно спросил он, впившись в меня взглядом. – На тебе лица нет.
Я была настолько впечатлена увиденным, что смогла лишь рукой указать на кровать, посреди которой лежала моя ночная сорочка, сверху донизу испачканная кровью.
Мейсон побледнел. Помедлив несколько секунд, он подошел к постели, взял в руки некогда белую одежку, поднес к носу, шумно втянул воздух носом, потер кровь пальцем и заключил:
– Всего лишь томатный сок.
Я смежила веки, выдохнула и двинулась вглубь спальни. Простыню также испортили. Стоило представить, какая участь постигла бы меня, окажись я в комнате, когда сюда кто-то прокрался, по телу прокатилась волна ужаса.
– Всего лишь? – просипела я, сражаясь с дрожью.
– Эй, Джейн, ты чего? – тревога в голубых глазах Каллеба усилилась. – Это просто чья-то злая шутка. Смотри, ее больше нет, – с этими словами он подошел к распахнутому окну и выбросил сорочку.
Я покачала головой. Как у него все быстро и легко решалось. Проблема же не в испорченной вещи, а в нависшей надо мной угрозе.
– Простыню тоже выбросишь? – язвительно осведомилась я.
– С сегодняшнего дня, женушка, твои пожелания для меня закон, – с усмешкой произнес Мейсон и исполнил сложный пасс.
Испачканный отрез льняной ткани сиганул вслед за сорочкой.
– Ты что творишь? – ошеломленно воскликнула я и бросилась к окну. Простыня не достигла земли, а повисла на раскидистой ветке старого дуба и теперь трепыхалась на ветру. – Немедленно достань ее! – потребовала я, насупившись.
На мужском лице отразилось недоумение.
– Зачем?
– Чтобы твоя поклонница, испортившая вещи, не пришла по мою душу, когда увидит по утру вывешенную на всеобщее обозрение простыню и вообразит себе невесть что.
– Пусть, – повел он плечом. – Разве наши предки не так поступали после первой брачной ночи?
– Эту традицию давным-давно никто не соблюдает, поэтому сейчас же достань ее. Если, конечно, не хочешь на рассвете стать вдовцом, – взялась я шантажировать муженька.
Он помедлил и выполнил просьбу, опять-таки с помощью воздушной стихии.
– Правда думаешь, что тебе угрожает опасность?
– Вполне возможно.
– Что ж, иди в ванную, я пока проверю дом и расставлю сигнальные маячки. Или, может, составить компанию? – мужские губы расплылись в широкой улыбке.
Я ощутила, как от лица отлила кровь, едва представила себя и Каллеба в одной купели.
– Ни за что!
– А как же потереть спинку? – его плечи сотрясались от беззвучного смеха.
– Хватит надо мной подшучивать, Мейсон! Иначе тебе придется постоянно быть на чеку. Забыл, как целую неделю расплачивался в школе магии за икотное зелье в моем яблочном соке?
– Молчу-молчу… – предупреждение не стерло улыбку с его губ.
Я подошла к платяному шкафу, чтобы взять другую ночную сорочку, и впала в оцепенение, увидев, что случилось с моим гардеробом.
– Вот мерзавка. Ни одного целого платья не оставила, – прошептала я, едва обрела дар речи.
– Появился повод обновить гардероб, – Мейсон во всем находил положительные моменты. – Не тяни с водными процедурами и не устраивайся там, пожалуйста, на ночлег. Я тоже не прочь помыться. В качестве сорочки можешь взять мою рубашку.
– Спасибо.
Я прислушалась к старому другу, выбрала у него в шкафу темно-синюю рубашку и проследовала в ванную комнату. Первым делом включила горячую воду, затем достала из прически лилию, сняла туфли, чулки, завела руки назад, расстегнула несколько пуговок на свадебном платье. С верхними и нижними застежками я справилась, а вот с теми, что посередине, не смогла. Шумно выдохнув, вернулась в спальню и обратилась к Мейсону:
– Помоги, пожалуйста.
Мне трудно было смотреть ему в глаза, поэтому как можно скорее повернулась спиной.
Дело не заняло у мужа много времени, справился за считанные секунды.
– Проблема решена, – проговорил он.
Грудной голос звучал ровно, ни капли не дрожал, как и пальцы. Граф Корнуолл ничего не чувствовал ко мне. Он не прикоснулся к обнаженным плечам, не положил на них ладони, не попытался обнять… Вера в счастливый брак начала потихоньку гаснуть, но сдаваться и отчаиваться я не собиралась.
Горячая ванна сняла напряжение, наполнила тело энергией и улучшила настроение. Окутанная родной стихией, я погрузилась в размышления, что делать дальше, и принялась создавать различные фигурки: то голубей, то соединенные брачные браслеты. На воплощение нашего первого танца ушло немало энергии, но она быстро восстановилась.
Идея пришла внезапно. Я провела подушечкой пальца по имени на запястье и расплылась в самодовольной улыбке.
«У меня обязательно получится завоевать его сердце. Главное, набраться терпения», – успокоила себя и поспешила выбраться из темно-серой купели.
Я оставила расстегнутой верхнюю пуговицу рубашки, закатала рукава до локтей, пригладила волосы, нанесла пару капель духов, удовлетворенно посмотрела на себя в зеркало и вернулась в спальню. Окна к тому времени были наглухо закрыты и магически запечатаны, на кровати лежала чистая простыня. По периметру помещения стояли сигнальные маячки. Мейсон хорошо позаботился о безопасности новоиспеченной жены.
– Ванная комната свободна, – сказала я, прислонившись плечом к дверному косяку, дождалась, пока он сосредоточит на мне все внимание и направилась к кровати грациозной походкой.
Светлые брови Каллеба взлетели вверх, рот слегка приоткрылся, взгляд стал странным, таким же, как в храме, когда я шла по проходу. Он явно заметил меня. Как девушку, а не друга!
– Спокойной ночи, Мейсон! – пожелала ему и забралась в постель.
– И тебе, – в неком замешательстве произнес он, посмотрел на меня некоторое время и устремился к двери.
По пути маг обернулся, снова прошелся по мне взглядом, остановился на впадинке между ключицами, тряхнул головой и покинул комнату. Я ухмыльнулась, устроилась поудобнее и погрузилась в крепкий сон.
Глава 5
Я проснулась от скрипа дверных петель, когда солнце стояло высоко в небе. Повернулась на левый бок, уверенная, что пришла Рианна, и с широко распахнутыми глазами уселась на кровати. Сердце подскочило к горлу, кровь понеслась по венам со скоростью цунами. Мне понадобилось около двадцати секунд, чтобы понять, какого демона Мейсон делает в моей комнате. Все-таки это не сон…
– Доброе утро, женушка! – не удержался он от издевки, заметив испуг. – Как спалось?
Каллеб предпочел не надевать пока шейный платок и сюртук. Белая рубашка, черные брюки и того же цвета сапоги подчеркивали красоту его телосложения. На щеках и подбородке отсутствовал малейший намек на щетину. Как всегда с иголочки, как всегда прекрасен!
– Доброе, – пробубнила я, убирая с лица рыжие пряди. – Прекрасно. Младенческим сном. Чего не скажешь о тебе. Под глазами тени, взгляд усталый. Всю ночь стерег дом от посягательств разгневанных любовниц?
– Смешно и остроумно, – проворчал супруг, испустив протяжный вздох. – Спускайся в столовую. Нас ждет превосходный завтрак и серьезный разговор.
– Придется отложить, пока не решим проблему. Мне нечего надеть. Прости, но в твоей рубашке я за стол не сяду. Воспитание не позволяет.
– Уверен, что-нибудь из этого подойдет, – указал он кивком на кресло, в котором лежал ворох платьев. Выходит, Каллеб уже заглядывал прежде.
– Я не стану их надевать, – вздернула подбородок и насупилась, ведь была уверена, что одежда принадлежала одной из его девиц.
Высказывание задело блондина за живое. Взгляд слегка посуровел, на лбу залегла глубокая складка.
– Это наряды Селестины. Между прочим, новые. У вас с ней один размер. Мачеха любезно предоставила их, когда узнала об инциденте. Поэтому спускайся, как только будешь готова.
– Хорошо, – поумерила я пыл и попыталась объясниться: – Мейсон, пожалуйста, не врывайся впредь без стука. Я могу быть в одной сорочке.
– Хм… – протянул он и загадочно заулыбался.
Казалось, старый знакомый был не прочь увидеть меня в панталончиках или вовсе без одежды. Бесстыдник!
– Тебе тоже придется не по душе, если я стану заходить в твою комнату, когда мне заблагорассудится.
– Нисколько, но я учту твои пожелания, – подмигнул он и покинул спальню.
Я подождала, пока стихнут мужские шаги, и выскользнула из постели. Глянув на себя в зеркало, пришла в ужас. Волосы находились в полнейшем беспорядке, паклей торчали в разные стороны. Еще одна верхняя пуговица на рубашке расстегнулась, позволяя Каллебу увидеть больше положенного.
Четверти часа хватило, чтобы привести себя в порядок. У Селестины был отменный вкус. Все три наряда мне очень понравились, однако выбор пал на элегантное и в то же время довольно закрытое платье бледно-розового цвета. Жемчужная нить, подаренная накануне матерью, дополнила образ. Оставшись довольной увиденным, направилась в столовую.
К моему удивлению и восторгу, завтрак и правда предполагал обилие блюд: блинчики с творогом, оладьи с медом, трубочки с белковым кремом. Любимых блюд! Кто-то здорово потрудился, чтобы порадовать меня этим утром.
Еще я заметила на столе ломтики козьего сыра, запеченной буженины, корзинку со свежеиспеченным хлебом, тарелку с фруктами и, судя по исходящему от заварника аромату, чай с шиповником и яблоком.
– Откуда?.. – удивленно прошептала я, едва с тела спало оцепенение.
– Наяна пожелала устроить нам праздничный завтрак. Ты же знаешь, как она любит тебя.
– Я ее тоже, – сквозь улыбку прошептала в ответ и поспешила опуститься на стул.
Еда была еще теплой, даже горячей. Значит, Мейсон недавно вернулся из отчего дома. Не обращая внимания на взгляды, что он постоянно бросал на меня, словно порывался начать беседу, я съела блинчик с творогом, два ломтика сыра и выпила чашку чая, тем временем как маг слопал всю ветчину и большую половину трубочек.
– О чем хотел поговорить? – подала я голос, уняв аппетит.
Блондин вмиг нахмурился. Очевидно, беседа планировалась не из приятных.
– Как мы будем жить дальше?
– Что осталось невыясненным? – я отщипнула виноградину и положила в рот.
– Многое. Я не о супружеском долге. Нам обоим нужно время свыкнуться с мыслью, что теперь мы больше, чем друзья…
Сердце камнем ухнуло в желудок. Ни слова о любви. Значит, рассчитывать на взаимность чувств не стоит?
«Терпение, Джейн! Неужели думала, что наденешь его рубашку, расстегнешь пуговку и он сразу влюбится в тебя без памяти? Как бы не так! Время, выдержка и верная тактика – твои союзники!» – вела я сама с собой разговор.
– Отныне мы женаты, поэтому заботиться о тебе мой долг, – продолжил Каллеб, не заметив перемен настроения. – Ты никогда не принимала прежде дорогих подарков, но с сегодняшнего дня придется. К тому же запомни, что мои деньги – это твои деньги. Ни в чем себе не отказывай и не стесняйся тратить.
– Договорились, – кивнула я и отщипнула очередную виноградину.
– Твоя модистка уже занялась новым гардеробом, обещала через неделю прислать в Лидберг, так что семь дней как-нибудь переживем.
Брови тотчас покинули излюбленное место. Когда Каллеб успел переделать столько дел? Неужели вообще не ложился?
Супруг сделал глоток, поставил чашку на блюдце и вновь заговорил:
– Меня волнуют рабочие отношения. Ты расстроена, возможно, даже обозлена. Я честно не предполагал, что все так обернется, поэтому в очередной раз прошу простить. Однако слукавлю, если скажу, что ужасно раздосадован внезапной женитьбой. Мое сердце не занято. Его никто не разобьет. Со дня смерти матери в нем вообще пусто, сплошная чернота, – маг кашлянул, словно у него пересохло в горле, и продолжил: – Поэтому ты – лучший вариант. Ты знаешь меня как никто другой, не избалована, хорошо воспитана и образована. Лошадка Оливия сильно меркнет на твоем фоне. Меня все устраивает.
Романтика слышалась в каждом его слове, аж взвыть захотелось на «радостях» или запустить салфеткой. Интересно, как муженьку удавалось очаровывать первых красавиц при его-то «соловьиных песнях»? Или он только со мной прямолинеен, как скалка?
– Так вот… Я не хочу, чтобы из-за временных разногласий у нас обоих возникли сложности на работе. Пост полицмейстера – немаленькая должность и накладывает на себя определенные обязанности. Мне будет гораздо проще заслужить авторитет, если ты продолжишь относиться ко мне с прежним уважением.
Читать бесплатно другие книги:
