Подработка на том свете Абалова Татьяна
– Начинай свои записи отсюда, – Лидия упрямо вернулась на ту страницу, где указывала строку ногтем.
– Но почему не сначала? – я хотела понять. – К чему оставлять столько пустого места?
Ви, расположившийся по другую сторону стойки, с интересом наблюдал за нами. Заметив, что мы обе нервничаем, перевесился и накрыл ладонью руку старушки.
– Тетушка Лидия так давно работает, что забыла – непосвященные не видят записей.
– Ах, да! – ее щечки сделались румяными. – На самом деле забыла, что прежде всего нужно тебя посвятить.
Лидия расстегнула брошь, украшавшую воротник, и попыталась прицепить ее к моему свитеру. Я увернулась.
– Сначала я должна переговорить с хозяевами, – шаг за шагом я отступала к стене, но старушка продолжала надвигаться. – Мне еще не ясны условия контракта.
Лидия неожиданно зло топнула ногой.
– Да сколько можно издеваться надо мной?!
Я растерялась. Открыла рот, не зная, что ответить. Ее раздражение было объяснимо, но моя судьба волновала меня ничуть не меньше. А вдруг, соглашаясь, я делаю роковой выбор? Одно дело – рисовать порядковые номера в журнале регистрации, совсем другое – проходить посвящение.
Лидия воспользовалась моей растерянностью. Она резко бросилась вперед и, стукнув меня спиной о стену, все-таки навесила брошь. Я вскрикнула, машинально отталкивая человека, сделавшего мне больно.
– Вы меня укололи!
– Дело сделано, милочка, – старуха отряхнула руки, словно только что занималась грязной работой. – Застегни замочек, чтобы не потерять Око. Не забывай забирать его с собой, когда будешь спускаться вниз.
Я перевела испуганный взгляд на Ви.
– Что вы только что со мной сделали?!
– Ничего особенного, – тот пожал плечами. – Теперь ты можешь видеть то, что прежде было недоступно.
Он кивнул себе за спину. Я ахнула. В холле сидели и стояли люди. Самые настоящие, не призрачные.
– Часть из них прибыла с тобой, – Лидия подтолкнула меня к книге. Она была густо исписана. – И все время, пока ты капризничала, бедняги ждали регистрации.
Я пялилась на страницу, постепенно осознавая, как много душ прошло через гостиницу – каждый месяц начинался с новой нумерации, и заканчивалась она трехзначной цифрой.
Тем временем старушка выдвинула ящик и достала оттуда деревянную шкатулку.
– Это лупа, которая поможет тебя понять, кто из гостей мошенничает. Чернила изменят цвет, – она откинула крышку и вытащила увеличительное стекло в металлической оправе. Явно старинной. Почерневшей от времени, но по-прежнему красивой. Я невольно потянулась за ней – вещица оказалась тяжелой.
– Направь на любую запись, – Ви мягко улыбался. Похоже, все мои мысли сразу же отражались на лице. Никогда не умела делать непроницаемый вид. Наверное, поэтому вся группа мне сочувствовала, когда Никита выбрал другую девушку.
Я повела лупой над страницей и неожиданно для себя увидела, как одна из строк загорелась красным. Вечно я делаю одно, а думаю совсем о другом. Кровавые буквы свивались в непонятную вязь и выглядели так, словно их писали дрожащей рукой. Вокруг кляксы и грязь.
– Нечитаемо, – я подняла взгляд на Ви.
– В них нет истины, – ответил тот лаконично.
– Что делать с вруном? Попросить написать правду?
– Раз солгавший солжет снова, – Ви со значением посмотрел на меня, и я ощутила, как по позвоночнику прошелся холод. Вроде и не врала еще, а уже чувствовала за собой такой грех. – Мы отказываем таким.
– Поэтому ты должна предупреждать каждого, что следует писать истину, иначе убежища у нас не видать, – наставительно произнесла Лидия. Она приводила одежду в порядок. Наша небольшая стычка растрепала ее.
– Что случится с врунишками дальше?
– Им не будет покоя, милочка. Бродить века среди людей, которые их не видят, не слишком увлекательное занятие.
Я передернула плечами. Сколько таких, неуспокоенных, мучается в мире живых?
– А что происходит с теми, кто прошел регистрацию? – я посмотрела на смиренно ждущих постояльцев.
– Мы им помогаем, – ответил рыжий здоровяк. – В основном хозяева занимаются этим.
Лидия с беспокойством посмотрела на Ви.
– Она не знает? – спросила она шепотом.
Байкер покачал головой.
– Что я должна знать? – я уже поняла: не спросишь – не получишь ответ. Однако в этот раз формула успеха не сработала.
– Всему свое время, – философски заметил Ви и уступил место страждущей зарегистрироваться душе.
Процедура регистрации на самом деле оказалась несложной. За стойкой находились самые обыкновенные люди. Ни пятен крови, ни петли на шее, ни трупного запаха.
Сначала мои пальцы тряслись, и очередная цифра 78 вышла настолько кривой, что хотелось плакать, но подоспел на помощь Ви. Он встал за мной и, положив ладонь на спину, унял все страхи. Когда я в четвертый раз повторила, что гость должен сообщать о себе правду, только правду и ничего, кроме правды, выяснилось, что новоприбывших больше нет – толпящиеся в холле уже являлись постояльцами.
– Почему они здесь собрались? – тихо спросила я у Ви, оттирая пальцы от чернил. Не умея пользоваться перьевой ручкой, умудрилась испачкаться. – Им нечем заняться?
Мне не хотелось, чтобы они торчали в холле целый день. Еще не привыкла, что вокруг меня одни мертвецы, и было не по себе.
– Постепенно ты во всем разберешься. Я первое время тоже ходила сама не своя. Как вспомню, что страдальцы пишут в журнале, так в слезы. Потом привыкла.
Лидия смотрелась в крохотное зеркальце и рисовала себе губы. Женщина в любом возрасте остается женщиной. Тюбик помады в ее руках плясал – то ли от неловкости хозяйки, потерявшей навык краситься, то ли от волнения перед встречей с мужем.
Я нахмурилась. Я так переживала, что даже не подумала вчитываться в рассказы постояльцев, лишь проверила их с помощью лупы на правдивость. Ви снова положил ладонь мне между лопатками, и желание немедленно открыть книгу, чтобы узнать истории бед наших постояльцев, исчезло. Я благодарно улыбнулась рыжему верзиле – у меня появился помощник, который убережет от ненужных страданий. Кстати, с удивлением заметила, что назвала постояльцев гостиницы «нашими».
– Вы, дорогая тетушка Лидия, были сама не своя не потому, что прониклись судьбами людей. Вы их страданиями забивали свои, – Ви оставил заботу обо мне, дернув на прощание за локон, и обнял Лидию. Пришел ее черед получить успокоительное. – Я помню тот день, когда вы появились на нашем пороге. Измученная, потерянная, жалкая.
– Я любила Георгия. Да. Больше жизни. Поэтому его слова «Прости, но у меня есть другая» приняла как смертный приговор. Я бы даже смирилась с наличием любовницы, честно, – Лидия посмотрела на меня, – лишь бы Гриша не уходил… Но муж отцепил мои пальцы от своей одежды и закрыл за собой дверь. Спасибо Радису, он вытащил меня из петли. А ты, милый, – Лидия положила ладонь на широкую грудь Ви, – напомнил, что жизнь прекрасна. Я всем вам благодарна. Даже Феру. За то, что, вопреки правилам, позволил уйти вместе с мужем. Жаль, не успела с ними толком попрощаться. Кто же знал, что долгожданный день настанет именно сегодня?
– И мы благодарны вам, – Ви гладил Лидию по спине. – Вы были для нас матерью.
– Скажешь тоже, – старушка хлюпнула носом.
Байкер, ласково глядя на поднявшую голову женщину, разомкнул объятия и вытер ее мокрые щеки большими пальцами.
– Дай мне смелости, – попросила она.
– Вы можете остаться с нами.
«Да!» – крикнула я мысленно, понимая, что многие проблемы сразу решились бы.
– Я прошу смелости, а ты предлагаешь отказаться от мужа, – с обидой в голосе произнесла Лидия.
– Закрой глаза, – Ви вдруг перешел на «ты».
Старушка выполнила приказ. Я слышала, как изменился голос байкера – в нем гремела далекая гроза. И без того бледная радужка глаз сделалась вовсе прозрачной. Как у слепца. Движения приобрели странную тягучесть, словно растянулось само время. Теперь Ви мало походил на человека.
Я запечатала рот ладонью, боясь нечаянным вскриком выдать свой страх.
Ви потянулся к голове Лидии, зарылся пальцами в ее волосы, нарушая порядок и заставляя шпильки осыпаться на пол. Медленно наклонился и прижался губами ко лбу женщины. Я не знаю, сколько они так стояли. Трудно определить время, когда сама находишься в оцепенении.
– Все. Иди. Тебе больше нечего бояться.
– Теперь я это вижу, – побелевшими губами произнесла Лидия. По ее щеке поползла одинокая слеза. – Гриша уже здесь?
Получив утвердительный кивок, тетушка сняла очки и положила их на стол. Волосы собирать не стала, лишь вытащила из петли верхнюю пуговку. Без тяжелой броши не было нужды застегивать ворот под самое горло.
Не прощаясь и не оглядываясь на нас, Лидия направилась к входной двери. Недавняя наставница забыла о моем существовании. Прямая спина, сжатые в кулаки пальцы. Люди потянулись за ней на улицу. Я тоже тронулась с места, но Ви меня остановил. Он вновь был рыжим байкером.
– Не думаю, что ты захочешь это увидеть.
Я, не понимая, свела брови к переносице.
– Лидия должна выполнить некий ритуал, – пояснил он. – Как условие, чтобы уйти с Григорием.
– Неприятный ритуал?
– Да. Дорогу в Ад тоже нужно заслужить.
– Лидия идет вслед за мужем в Ад? – у меня пересохло во рту.
– Она сама выбрала этот путь.
– И никак нельзя отправить ее туда, куда положено? Она ведь хорошая, ты сам это знаешь!
– Его грехи велики, – лаконично ответил рыжий. – А разлучаться она не хочет.
Я оттолкнула Ви, преградившего мне путь к двери. Я хотела остановить Лидию. Нельзя из-за желания быть с любимым идти на непростительный поступок. Даже находясь в отчаянии, нужно оставаться человеком.
Я плохой знаток Заповедей, помнила лишь основные, что чаще всего были на слуху. Не убий, не прелюбодействуй, не укради. Что из десяти «не» выберет Лидия, чтобы сделаться «достойной» Ада?
Когда я выскочила на крыльцо, то увидела быстро удаляющуюся Лидию. Она решительно направлялась к человеку, застывшему в центре пустыря. У кромки леса виднелся черный катафалк, запряженный черной же лошадью.
– Что у нее в руках? Трость? – Лидия была слишком далеко, чтобы я разглядела неизвестно откуда взявшийся предмет.
– Меч.
– Значит, убийство, – я не могла поверить, что Лидия отважилась нарушить самую страшную из Заповедей.
– Ритуальное. Григорий Васильевич Рогов уже несколько дней как мертв. Был отравлен женой.
– Той самой любовницей? – я повернула голову к Ви, вставшему рядом со мной. Влажный ветер раздувал его рыжие волосы. Густо пахло свежескошенной травой.
– Он мешал ей. Желчный старик, пусть и сидящий на куче денег, не идет ни в какое сравнение с молодым любовником.
– За что боролся, на то и напоролся, – выдохнула я.
Глава 4
Мне не было жалко предателя. Как не стала бы я плакать по решившейся на преступление отравительнице – она своими руками приблизила к себе Ад. Я не понимала Лидию, которая десять лет ждала возвращения Григория. Да, он вернулся к ней, но только мертвым.
– Стоит ли ради такого человека обрекать себя на вечные муки?
– Любовь порой принимает весьма причудливые формы, – философски заметил Ви.
Лидия между тем дошла до опустившейся на колени фигуры. Старик склонил голову, понимая, что его ждет. Его серебристые тонкие пряди трепал ветер. Виноват Гриша, кругом виноват. Измучил своих женщин до отчаяния. Одна отравила, лишь бы не видеть больше, другая собирается совершить пусть и ритуальное, но убийство.
– Я не думаю, что Лидия любит мужа, – я вдруг поняла, что происходит в душе бывшей жены. – Она идет за ним в Ад, чтобы видеть, как он будет мучиться. Она жаждет убедиться, что ее Гриша получил сполна. Ею движет месть.
– Человек наделен страстями, – Ви был спокоен.
Лидия замахнулась.
– Нет!!! – закричала я, и одновременно с моим отчаянным воплем меч рассек воздух.
Только воздух.
Лидия все же не смогла обрушить оружие мести на виноватого. Она отбросила меч в сторону. Старик, увидев, что его палач закрыл лицо руками, поднялся с колен и обнял рыдающую жену.
– Лидия не смогла! – прошептала я. Потрясение вызвало слезы, и я уткнулась лбом в грудь Ви. Он гладил меня по голове, а я все твердила: – Она не смогла! Не смогла!
– Да, она оказалась сильной. Как и просила.
Так вот для чего Лидии нужны были силы! Чтобы отказаться от желания убить.
– Что теперь будет с ними?
– Решать не нам, – лаконично ответил Ви.
Я пребывала в полной растерянности. Все, о чем твердили тысячелетия, обретало здесь и сейчас истинность. Суд над Григорием и Лидией будет вершить кто-то другой, большой и мудрый.
Когда я, наконец, оторвалась от Ви, оставив на его майке мокрые следы, на горизонте не было ни Лидии, ни ее мужа, ни катафалка.
– Как ты думаешь, она уже умерла?
– Лидия умерла сразу же, как только ты позвонила в дверь. Поэтому я не мог отпустить тебя, – Ви, собирая мои слезы, поцеловал меня в один глаз, потом в другой. Я не противилась. Я начала привыкать к ласкам рыжего детины. Радом с ним было тепло и спокойно. – Наш дом жив, пока в нем обитает хоть одна живая душа. Иначе ему в этом мире не удержаться.
– Почему же ты принял меня за постоялицу? Ведь ты знал, что сегодня должен явиться администратор? Я помню твои слова. Ты сказал: «Она слишком молода, чтобы…».
– Не цепляйся к словам. Я не знал, как выглядит новый работник. А ты на самом деле слишком молода, чтобы умереть, – Ви заправил мне локон за ухо. Вездесущий ветер лохматил волосы. – Когда Лидия упрекнула меня, что я мелю чепуху, я сразу понял, что с тобой все в порядке. А вот с нашей старушкой – нет. Идем, я кое-что тебе покажу.
Мы стояли на кладбище у свежей могилы. Рядом горкой лежала скошенная трава. Меня затошнило от ее густого запаха. Надпись на камне гласила, что здесь покоится Лидия Кирилловна Рогова. Дата смерти 1 августа 2023 года. Мой первый день временной подработки.
– Она не почувствовала смерть? – я была оглушена. – Она выглядела и вела себя как живая.
– Нет. Легкое головокружение и временная потеря ориентации. Из-за этого она не сразу открыла тебе. Я сам спустился только потому, что удивился ее промедлению. Обычно она оказывалась у двери тут же. Лидия была отличным работником.
– Она слишком легко поднималась по лестнице, – я вспомнила отекшие ноги в валенках и то, что старушка совсем не запыхалась. – Я заметила, но не удивилась. Моя голова была занята совсем другим.
– Да. Тогда Лидия еще не знала, что умерла.
Я обхватила свои плечи руками.
– Моя могила тоже готова? – лучше сразу выяснить, что меня ждет, чем теряться в догадках. – Что написано в договоре, который я так и не прочитала?
– Ничего особенного. Ты не оставишь пост, пока не дождешься замены. Со своей стороны братья Кристофер обязуются подобрать кандидатуру на твое место в месячный срок, – байкер пихнул меня, чтобы я дышала.
Уже одно то, что Ви подтвердил, что через месяц я буду свободна, несколько успокаивало. Осталось уточнить кое-какие «мелкие» детали. О жизни, смерти и могиле. Но верзила еще не выговорился, и я не стала перебивать его.
– Мы на самом деле не нашли другого варианта, – он выглядел виноватым. – Ухватились за тебя от отчаяния. Время подпирало. Старику было уготовано прожить еще несколько лет. Но люди иногда вмешиваются в дела провидения.
– Скажи, я дождусь своей замены живой или мертвой?
– По твоему желанию, – Ви улыбался.
– Ясное дело, я желаю остаться живой! – я стукнула его по плечу.
– Ты можешь захотеть остаться здесь навсегда. Да-да. Вдруг тебе понравится? Главное, не забудь предупредить нас, чтобы мы не суетились с заменой.
– Сомневаюсь, что захочу провести остаток дней в таком жутком месте, – меня передернуло. Неуместные разговоры, особенно здесь, на кладбище.
– Разве оно жуткое? – Ви оглядел холмы, повернулся к дому, который с этой стороны выглядел не менее уродским. Вдохнул полной грудью. – Сдается мне, что мы видим одно и то же по-разному.
– Разве? Как еще можно видеть это мрачное место? – ехидно спросила я. – Я стою у свежей могилы, а ты?
– Со временем привыкнешь.
– Со временем? Как привыкнуть к тому, чего нет? Почему на моих часах вечные ноль-ноль? – я вытащила из кармана телефон и потрясла им. – Не случится ли так, что я пребываю в уверенности, что прошел месяц, а на самом деле минули годы?
– Нет, мы будем с тобой честны.
– Угу, честны! Однажды утром скажете – поздравляем, Маргоша, тебе уже сорок.
Ви рассмеялся. Задорно, запрокинув голову. Вот так тебя провожают, дорогая Лидия. Жизнерадостно.
– Давай поспорим, что ты не захочешь уйти?
– Почему это? – я с подозрением воззрилась на рыжую морду.
– Ты еще не видела нашего Радиса. Он красавчик.
– Себя ты уже списал со счетов?
– Хочешь сказать, что можешь остаться здесь из-за меня? – он сделал большие глаза.
– Разве такая дурочка еще не нашлась? – парировала я. Оставаться из-за Ви я не планировала, хотя он на самом деле был хорош. Просто меня заинтересовало, почему у такого симпатичного парня нет подруги. Или есть, но я с ней пока не знакома? Я видела среди людей в холле несколько молоденьких девушек.
– Здесь, где нет живых? – в свою очередь удивился Ви.
Тьфу ты, совсем забыла, что все обитатели этого дома призраки.
– А в городе? Разве ты никогда не пробовал сходить на самое настоящее свидание?
– И оставить единственного живого администратора одного?
– А живому администратору можно покидать дом? – уцепилась за дельную мысль я. – Мы могли бы вместе…
– Сходить на свидание? – он сиял медным тазом.
– Прогуляться.
– Не дальше автобусной остановки.
Ну вот! Мне очертили рамки допустимого. Итак, я пленница жуткого дома. Остается только надеяться, что контракт будет соблюден. Хотя я уже уяснила, что детали обсуждать лучше с хозяевами гостиницы. Они мои наниматели, а Ви слишком часто юлит и недоговаривает.
О том, что качок не всегда искренен со мной, свидетельствует хотя бы такой факт: он и Лидия уверяли меня, что без «волшебной» броши я не могу видеть умерших. Но как тогда быть с утверждением, что тетушка испустила дух в то самое время, когда я трезвонила в дверь? Выходит, я обошлась без Ока? А почему тогда не видела остальных – тех, что ехали со мной в одном автобусе? Или Лидия не была мертвой на момент нашей встречи? Но для чего тогда рыжему детине врать? Для красного словца?
Я специально упустила возможность припереть к стене моего жизнерадостного приятеля. Он в любом случае выкрутится. Лучше я приберегу вопросы для более удобного случая. А пока буду примечать прочие нестыковки, чтобы выяснить, стоит доверять обитателям этого дома или я один в поле воин?
– Ты не проголодалась? – Ви, как всегда, был заботлив. Не удушил бы однажды своей заботой.
Я просто кивнула и пошла следом за байкером. Взять его за руку отказалась, что вызвало лишь кривую усмешку.
В холле никого из людей не обнаружилось.
– Разбрелись по дому или сидят в баре, – пояснил Ви.
– О, у вас есть бар? – я даже пошла быстрее. Я вовсе не любительница выпить и совсем забыла, что меня уже посылали за мороженым к бармену, но то, что в гостинице имеются традиционные для внешнего мира развлечения, радовало. – А разве души нуждаются в еде и питье?
– Нет, не нуждаются. Они думают, что едят и пьют, спят, гуляют и даже флиртуют. Одним словом, живут, – байкер открыл одну из дверей первого этажа и пропустил меня вперед. Мы шли по длинному коридору. – Чего только ни сделаешь, чтобы травмированные души оказались в привычных для себя условиях. Каждая из них со своей страшной историей. Дом помогает им чувствовать себя живыми, а я – справиться с накатывающей болью.
– Выходит, хозяева гостиницы оказывают заблудшим душам милосердие?
– Не всем. О злых призраках слышала?
– Ну… – возвела я очи к потолку. Почему-то на ум приходило только мультяшное кентервильское привидение. Потом я вспомнила о тени отца Гамлета. Призрака оперы сразу отмела, хотя герой в маске был самым настоящим маньяком. – Какое-то представление имею, – ответила в итоге уклончиво.
– Так вот здесь ты их не увидишь. С ними разбираются еще по пути в «Приют».
– Кто расправляется? Тот усатый дядька?
Мне не верилось, что потеющий водитель способен кого-то обидеть. Да после того, как мне стало известно о других пассажирах, я, скорее, решила бы, что он их боится. Вспомнить хотя бы, как он держался за руль и как побелели костяшки его пальцев.
– Чистильщик, – кивнул мне Ви. – Он видит Свет и Тьму. Свет он высаживает на Фонарной улице, а вот Тьму везет на конечную остановку.
– И что он с ними там делает? – мне стало не по себе.
– Проглатывает.
Я рассмеялась. Понятно же, что Ви меня разыгрывает. Намотал, наверное, на ус, что я собираюсь «гулять», вот и стращает, чтобы не ушла, а тем более не села в автобус. Но пути отступления у меня должны быть, и Ви никакими страшилками их не отрежет.
– Скажи, что пошутил, – я пихнула его бедром.
– Если тебе именно это хочется услышать, – Ви открыл вторую дверь.
Внутренний декор ресторана напоминал трактир: деревянные столы со скамьями, в углу барная стойка под стать им, открытая кухня с большой плитой и висящими на крюках кастрюлями.
В высоких шкафах красовались намытые до блеска тарелки. На потолке висело огромное тележное колесо с утыканными по ободу свечами. Их пламя трепетало от сквозняка.
А какие по помещению плыли запахи! Сытного бульона, приправленного зеленью, скворчащих на сковороде чесночных колбасок и свежего хлеба. Я сглотнула голодную слюну.
Посетителей было всего трое, и они что-то горячо обсуждали. Я прислушалась.
– А когда братья вернутся? – спрашивал паренек лет семнадцати – один из новоприбывших, которых я сегодня регистрировала.
– Ждем с минуты на минуту, – бородатый мужик, похожий на упитанного бычка, отхлебнул из кружки пива. На его усах осталась густая пена.
– Скажешь тоже! – хмыкнул второй, явно здешний «долгожитель». Его одежда и внешний вид указывали на то, что он тусуется в гостинице не один десяток лет. Именно такими я представляла хиппи: длинные волосы, цветастая рубашка на выпуск, брюки-клеш. На ногах сандалии. Только венка на голове не хватало. Очевидный представитель «детей цветов» – любителей травки и свободных половых отношений. – Ты, чувак, особо рот не разевай, – он хлопнул щуплого паренька по плечу. – Для кого минутка, а для кого и годы пройдут, прежде чем братья Кристофер изволят внимание на тебя обратить.
Я с укором посмотрела на Ви. Вот оно – подтверждение моих опасений! Байкер только улыбнулся и провел меня к соседнему столу. Я специально села лицом к постояльцам. Меня тоже живо интересовал вопрос, когда вернутся братья Кристофер.
Между тем беседа троицы продолжалась.
– Я не могу долго прохлаждаться, – юноша заглянул в свою кружку, но пить не стал. – Мне надо сестре шепнуть, чтобы она от своего мужа быстрей бежала. Он… плохой человек.
– Он, что ли, тебя прихлопнул? – бычок нахмурился. Его кустистые брови сошлись в одну линию.
– Ага. Я случайно нашел его тайник. Там хранились женские вещи. Трусы в основном. А я от соседей слышал, что в нашем городе объявился насильник.
– Фетишист? Да, влип ты, чувак. Если бы ты его сдал, он приличный срок получил бы, – хиппи задумчиво покусывал спичку.
– От же паскуда! – бородач осуждающе помотал головой. – И как он тебя… того?
Взоры обоих обратились к пареньку. Тот вяло показал на горло.
– Придушил. Как котенка.
– А вдруг ему понравилось убивать? – спичка хиппи переползла в уголок рта. – Теперь пойдет косить направо и налево.
– Я нашел его маску, – мальчишка вздохнул. – Если бы в тайнике просто трусы были, я бы не догадался.
– Да, дело серьезное, – бычок указательным пальцем поскреб бороду. – Мешкать нельзя. Надо хозяевам как можно быстрей рассказать.
– Вот и я о том, – паренек опустил глаза в кружку. – Я за сестру боюсь.
– Я тоже за его сестру боюсь, – шепнула я Ви. Байкер сел напротив меня.
– Не бойся, им займутся, – успокоил меня здоровяк и поднял руку, чтобы хлопочущая у плиты женщина подошла к нам.
Та явилась с полотенцем в руках. Замахнулась им на троицу.
– Чего раскудахтались? Только господам настроение портите! Поесть нормально не даете!
Мальчишка испуганно обернулся на нас. Но повариха все не унималась.
– Ладно новенький правил не знает, а вам-то, остолопам, должно быть известно, что в едальне о земных делах молчат!
– Да мы… – уши бородача сделались пунцовыми.
– Всё-всё, мы уходим! – хиппи, поднимаясь со скамьи, миролюбиво поднял руки. – День волнительный, мы Лидию поминали, вот и не удержались.
Бородач одним махом осушил кружку, парнишка к своей так и не притронулся. Через мгновение троица покинула стол. Проходя мимо нас, каждый из них склонил голову перед Ви и с интересом взглянул на меня. Байкер ответил на внимание привычной ухмылкой.
Хиппи ненароком погладил повариху по заду, отчего тут же схлопотал полотенцем по хребту.
– Сто лет в обед, а все туда же, – зло процедила она.
– Познакомьтесь, – произнес Ви, когда мы, наконец, остались одни. Повариха приветливо ему улыбнулась. – Это Маша Обухова – лучшая стряпуха со времен первой мировой войны, а это… – он сделал паузу, чтобы зардевшаяся от смущения Мария – женщина средних лет и той милой сердцу женской красоты, про которую говорят «спелая», перевела взгляд на меня, – …наша Красная шапочка.
– Какая же она ладная! – неожиданно тонким голоском пропела повариха. До этого выговаривала посетителям так, словно в трубу трубила. – Кожей белая, очами ясная!
– Красивая? – подыграл ей Ви. Мне захотелось залезть под стол, чтобы спрятаться от ощупывающего взгляда Марии.
– Очень. Волосы мягкие, словно шелк, так и хочется потрогать. Глазоньки большие да цветом под лесной орех, бровки темные, губки пухлые, носик уточкой.
Я неосознанно схватилась за нос. Никакой он у меня не уточкой. Прямой и аккуратный. Совсем немного курносый.
Ви, глядя на меня, улыбался, а Мария продолжала плести словесные кружева – моему спутнику в удовольствие.
– Только как бы наши хозяева за такую ладу не перессорились, – с сомнением покачала она головой.
– Вот и Маша меня в расчет не берет, – пожаловался мне байкер, сделав нарочито несчастное лицо. – Не верит, что меня можно любить.
– Так вы опять сами отступитесь. Откажетесь с братьями соперничать, – по-детски простодушно произнесла она. – Не раз проверено.
Читать бесплатно другие книги:
