Слуга государя Гаврилов Александр

Глава 5

На урок мы примчались буквально за тридцать секунд до его начала, что, возможно, было и к лучшему. В классе было человек тридцать народу, и вот так, сходу, я не мог всех вспомнить, и с кем из них в каких отношениях я был, так что за время урока как раз успею немного привести в порядок мысли и чужие воспоминания. К тому же, первым уроком был английский, что позволило мне пока сильно не напрягаться. Вела урок уже довольно пожилая женщина, Варвара Семёновна, крайне суровая на вид и с весьма громким голосом. В первые пятнадцать минут был опрос по домашнему заданию, а потом новая тема. Меня она подняла одним из первых, и попросила прочитать и перевести первые пять предложений из заданного текста, с чем я справился без малейших проблем.

– Садитесь, Дмитрий. Отлично, – благосклонно кивнула она мне, поправляя круглые очки, – Странно… Почему-то мне показалось, что за время прошедшее с прошлого урока у вас даже произношение поменялось. Вы, конечно, человек трудолюбивый, и никогда у меня к вам не было претензий в части самоотдачи, но вот произношение, честно говоря, у вас хромало на обе ноги, уж простите за прямоту, но тут… Вы меня прямо приятно удивили, – развела руками, – Вот только я ума не приложу, как его можно было исправить за столь короткое время. Вы можете как-то мне это объяснить? – внимательно глянула она на меня.

– Не могу знать, Варвара Сергеевна, – тут же опять подскочил с места я, – Но вы же знаете, что я всегда усердно учился. Возможно, количество, наконец, переросло в качество?

– Возможно, – сухо улыбнулась она, сверля меня цепким взглядом, – Вот только как вы объясните мне то, что я учу вас современному Нью-йоркскому акценту, а у вас в произношении отчётливо слышится классический Лондонский?

– Даже не знаю, что вам сказать на это? – удивлённо развёл руками я, – Может, сказывается то, что я люблю слушать английские песни? Другого объяснения у меня нет.

– Да, такое тоже может быть… – задумчиво произнесла она, отведя взгляд в сторону, – Хорошо, садись. Всем бы такой эффект от прослушивания песен получать. Я бы тогда на уроках их бы стала включать.

Она, наконец, от меня отстала, переключившись на следующую жертву, обречённо ставшую что-то мямлить, спотыкаясь на каждом слове, про великую реку Миссисипи, а я смог вернуться мыслями к недавнему событию. Тут есть летающие машины! Это же охренеть, как круто!! Да я о подобном с самого детства мечтал! Никаких пробок, летаешь куда хочешь, надоело – приземлился на дорогу и дальше едешь. Никаких ограничений! Кто-то скажет, купи себе самолёт или вертолёт, получи права, да радуйся, но н-е-е-е-т, это всё не то. Летал я и на том и на другом. Причём, без всяких прав, правда, при пристальном контроле пилотов. Ощущения не те. Свободы не хватает. Контроль со всех сторон бесит. Все эти разрешения на посадку, на взлёт… Что нельзя сесть куда хочешь, взлететь откуда хочешь. Нет, не то. А тут… А тут другая проблема. Как я успел вспомнить, покопавшись в воспоминаниях Димона, летать на местных магомобилях могли только, как вы думаете, кто? Нет, не олигархи. И нет, не только чиновники, хотя и они тоже. Главное условие – человек должен быть магом! Именно при помощи магии эта машина и летает и ездит. В памяти предыдущего носителя было маловато информации об этом, так как магом он не был и стать им не стремился, но всё же мне удалось вспомнить, что двигались эти автомобили при помощи того, что от мага-водителя магия поступала в некий магоприёмник, а уже оттуда передавалась в те устройства машины, которые отвечали за движение как по земле, так и по небу. То есть, этим машинам не нужно было никакого топлива! Это же офигеть, как круто! Но, блин, магия… С магией всё было и просто и сложно одновременно…

Тут меня на минуту вырвало из моих мыслей то, что училка подняла отвечать соседку передо мной, на которую я и до этого периодически посматривал из-за её длинных волос, выкрашенных в ярко-розовый цвет, невольно приковывающих к себе взгляд. Одета она была, как и все девочки в классе, в школьную форму, состоявшую из белой блузки и чёрной короткой юбки. Девушка вскочила так резко, что юбка чуть ли не подпрыгнула вместе с ней, на долю секунды засветив то, что обычно окружающим не видно. По-моему, там промелькнул рисунок котёнка, но это не важно. Важно то, что от этой картины вдруг решил подать признаки жизни один мой пострадавший орган, кровь прилила к нему, и я чуть не взвыл благим матом прямо на уроке. Твою ж-ж-ж-ж… – тихо прошипел я чуть слышно сквозь зубы. Походу, рано я поверил в своё выздоровление. Видимо, ему категорически противопоказаны даже намёки на секс. Учитывая, что в школе полно симпатичных девушек, а молодые парни при виде их вообще не в состоянии мыслить о чём-то другом, меня ждали впереди очень трудные времена…

Я перевёл взгляд на окно, постаравшись сосредоточиться на кружившихся там в танце снежинок. Твою мать! Танцы! – мысленно взвыл я. Ещё ж и они сегодня, а я почему-то сомневался, что там обойдётся одной только теорией, ну, или индивидуальной программой. Так, надо срочно тему размышлений менять, решил я, иначе я себя доконаю. Проклятые гормоны. Я уже и забыл, как же с ними тяжело было в этом возрасте. Итак, магия… Проще с ней было потому, что практически любой, за очень редким исключением, мог стать магом. В теории. На практике же это дело осложнялось тем, что инициацию можно было пройти только в специальных государственных учреждениях за очень большие деньги, или заключив контракт с государством на пятнадцать лет, из которых ты потом пять лет учился в магической академии, и ещё десять лет после неё должен был отработать на государство там, где тебе скажут. Причём, ты не мог прийти и просто сказать, давайте мне ваш этот контракт, делайте меня магом и я всё отработаю. Всё было совсем не так… Как правило, государство само подыскивало себе кандидатов в маги, и с улицы туда попасть было практически невозможно. Учитывалось всё. Происхождение, оценки в школе и характеристика оттуда же, уровень интеллекта, спортивная подготовка. Возможно, что-то ещё, но этого уже Димон не знал. Он об этом-то услышал в разговоре старшего брата, который стал военным, и отцом. Была у того мысль стать военным магом, за это нехилых плюшек должны были отсыпать, но он уже на стадии тестирования слился. Говорит, вопросов было штук двести, и все на самые разные тематики. Вариант пройти за деньги они даже не рассматривали, так как таких сумм у нас просто не было, так что единственный шанс – это работа на государство. М-да, если с оценками, характеристикой, происхождением и спортивной подготовкой благодаря предыдущему носителю всё было далеко не так плохо, то вот тестирование… Боюсь, что завалю я его. Да и без косяков ещё два года отучиться тоже весьма проблематично было. Наверняка где-нибудь, да сорвусь. Не могу я без этого. К тому же, ещё вопрос, как и кого мне нужно было убедить для того, чтобы мне вообще предоставили такую возможность. Ну, не императора же?

***

Следующие два часа превратились в настоящую пытку. Как я уже говорил, девушек тут было много, все они были одна другой краше, да ещё эти короткие юбки… Они весело щебетали на переменах друг с другом, присаживались на парты, подшучивали над парнями. Даже по мне пару раз беззлобно прошлись, но вообще, ко мне никто не лез. Сказывалось то, что Димон был молчуном по жизни, а смысл о чём-то говорить с тем, кто тебе почти не отвечает? Вот и я пока не стал рушить уже созданный образ. Пока он мне был только на руку. На переменах я либо дремал, уткнувшись в парту, либо, как сейчас, смотрел в окно…

– Дима, может ты уже посмотришь на меня, наконец? Долго я тут стоять буду? – вырвал меня из раздумий чей-то звонкий голос. Я нехотя обернулся, предчувствуя, что вряд ли услышу что-то хорошее. Передо мной стояла наша королева класса Диана Одинцова. Высокая, стройная голубоглазая красавица-блондинка, выдающихся достоинств во всех смыслах этого слова.

– Что ты хотела? – чуть недовольно буркнул я. В былые времена мне бы только в радость было бы по пялиться на такую красотку, а то и пофлиртовать с ней, но сейчас мне даже просто смотреть на неё было больно…

– Я надеюсь, ты не забыл, что у нас сегодня отборочные соревнования на танцах? Ты мне обещал, что мы пройдём дальше. Я рассчитываю на тебя! – строго смотрела она на меня сверху вниз, сложив руки на впечатляющей груди.

– Какие ещё от… Ах, отборочные! – спохватился я, – Конечно, помню! Всё будет пучком, не переживай!

– Каким ещё пучком? – нахмурила она прелестные бровки, – Мне очень надо, чтобы мы прошли отбор! Я матери обещала, что в этом году буду в финале, понял? Не подведи меня, очень тебя прошу! – она развернулась и ушла, я же чуть не запаниковал, еле сумел себя сдержать. Я действительно вспомнил! Танцы тут были не просто уроками, а целой системой весьма престижных соревнований, в которой участвовали все классы, начиная с восьмого. Сначала от каждого класса выбирались лучшие три пары, потом проходил отбор лучших трёх пар школы, которые проходили в муниципальный этап, потом следовал региональный, в нашем случае он назывался Московским чемпионатом по парным танцам среди школьников, а далее следовал – Всероссийский… Мы, точнее Димон с этой Дианой были одними из лучших танцоров школы, и в этом году она твёрдо нацелилась на призовое место в чемпионате города, и тихонько мечтала о пьедестале Чемпионата Российской империи. Сегодня ожидался отбор лучшей тройки школы. Твою ж мать… Во попал-то? Ну какой сейчас из меня танцор? Я и в нормальном-то состоянии танцую весьма так себе, особенно если по трезвяку, а уж сейчас-то… Так, и чё делать? – заметались у меня в голове тревожные мысли. Танцы через урок, до конца перемены минут пять, и не факт, что на следующей перемене будет уже не поздно. А может…? Не дожидаясь, пока мысль окончательно сформируется в моей голове, я поспешно вскочил, скривился от приступа боли, вызванного столь необдуманным поступком, и поспешил выйти из класса.

***

Кажется, здесь… – остановился я перед белой дверью. Не был уверен я на сто процентов в правильности маршрута из-за того, что Димон был обычно здоров как лось, и ни разу ещё в старшей школе не прибегал к помощи медкабинета. И совершенно зря, на мой взгляд! Это же такая шикарная возможность вполне официально откосить от занятий! Сейчас пожалуюсь на что-нибудь, и меня или домой отпустят, или здесь оставят полежать. Красота же! Осталось придумать, на что жаловаться. Может, сказать что живот болит? А если решат, что отравился и промывание желудка будут делать?? – возникло вдруг резонное опасение. Да ну нахрен. Лучше скажу, что голова болит. Точняк, это самый безвредный вариант! Максимум, таблетку какую заставят сожрать, да покой пропишут, – обрадованно решил я, и смело постучал в дверь.

– Да-да? Открыто! – донёсся до меня мягкий женский голос. Я вошёл внутрь, и замер на пороге, чуть не скрючившись от резкого приступа боли. За небольшим столом сидела сложив нога на ногу в коротком медицинском халатике симпатичная молодая медсестра и что-то писала в лежавший на столе журнал. В глубоком вырезе призывно колыхалась грудь размера так четвёртого, а длинные стройные ножки были обнажены чуть ли не до середины бедра, и слегка покачивались в такт негромко звучавшей откуда-то музыке.

– Привет! – оторвалась она от записей, и с мягкой улыбкой посмотрела на меня, – Ты что-то хотел?

– Уже нет… – просипел я, еле удерживая себя, чтобы не согнуться чуть ли не пополам от острого приступа пульсирующей боли. Кое-что в штанах отчаянно рвалось в бой и его не останавливала даже дикая боль, за что я готов был оторвать этого гада! Ну куда ты сволочь рвёшься? Ещё в себя не успел прийти, а уже девушку тебе подавай! С-скотина…

– Извините за беспокойство… – продолжал сипеть я, одной рукой держась за пах, а другой пытаясь нащупать ручку двери, – Пойду я, пожалуй…

– Подожди, я же вижу, что с тобой что-то не так! – взволнованно крикнула девушка, вскочила с места, и подбежала ко мне, – Где болит? Здесь?? – потянула она руку к моей руке, прикрывающей пах.

– Не трогайте! – испуганно отскочил от неё я в сторону, но это лишь ещё дальше увело меня от двери, и сейчас я с нарастающим ужасом в глазах смотрел на приближающуюся ко мне чью-то сексуальную фантазию.

– Не бойся. Я же не кусаюсь… – успокаивающе мягко произнесла она, медленно подходя ко мне. Я так же медленно отползал от неё.

– Ты что? Стесняешься меня? – вдруг озарило её, я промолчал, всё также держа между нами дистанцию.

– Я же врач! Меня не надо стесняться! Ты можешь спокойно мне всё-всё показать! Я окажу первую помощь, и скажу, что тебе делать, если там что-то серьёзное! – продолжала она меня мягко уговаривать, придвигаясь ко мне, но не на того напала!

– Да вы себя в зеркало видели? Ну какая из вас может быть врач! Да вам нужно в фильмах для взрослых сниматься, а не врача из себе изображать! И как вас только на работу сюда взяли?! Тут же дети! Вы вообще в курсе, сколько мне лет? Развращаете тут меня вовсю! Извращенка! – вырвался у меня вопль из глубины души. В данную секунду я даже не вспоминал о том, что не раз в прошлой школе мечтал о подобном приключении. Ну не до фантазий мне сейчас было!

– А?? – опешила она. Я воспользовался моментом, пока она в находилась в ступоре, ужом проскользнул между нею и стеной, лишь слегка задев её буфера, и выскочил за дверь.

– А ну стой, скотина мелкая!! Как ты там меня назвал?? – донёсся из-за спины злобный рык, из-за чего у меня появилось ощущение того, как будто неведомое чудовище пробралось в школу с целью меня сожрать, и я ускорил ход до предела своих нынешних скромных возможностей, но всей спиной ощущал приближение богини мести. Не глядя я распахнул первую попавшуюся дверь, и занырнул в класс.

– А вот и господин Чарторыйский изволил осчастливить нас своим присутствием, – издевательским тоном встретил меня какой-то мужик. В обычное время я бы не упустил возможности огрызнуться в ответ, но сейчас лишь смог выдавить из себя тихое, – Извините…

– Позвольте полюбопытствовать, что же послужило причиной вашего опоздания на урок риторики? – не отставал он от меня.

– В медкабинет ходил, – не стал скрывать я.

– Да неужели? – скептически поднял бровь он, и тут дверь класса распахнулась, и в дверях тяжело дыша застыла медсестра, грозно уперев руки в боки.

– Где этот мелкий засранец? – прорычала она оглядываясь, и тут же её взгляд остановился на мне, – Вот ты где… – прошипела она и шагнула ко мне. Я поспешил спрятаться за совсем не широкой спиной уже довольно пожилого учителя, с огромным удивлением уставившегося через очки на неожиданную гостью.

– Спасите… – прошептал я ему на ухо.

– Госпожа Анна, извольте объяснить, что тут происходит! – строго спросил он у ворвавшейся Немезиды, – Вы срываете мне урок!

– Да он.. да он… – заклинило вдруг её. Её грудь гневно вздымалась, а огромные глаза буквально метали молнии, – Ну подожди, доберусь я ещё до тебя! – угрожающе рыкнула она, развернулась, и, не прощаясь, выскочила из класса

– Ну-с, молодой человек, – повернулся он ко мне, – Не соблаговолите ли вы объяснить мне, что у вас случилось с нашей многоуважаемой госпожой Анной? Уж не сочтите за труд. Окажите нам такую любезность.

– Да ничего особенно, – скромно потупил я взгляд, – Мы всего лишь не сошлись с ней во взглядах по вопросу одежды…

***

Урок риторики шёл своим чередом, гораздо быстрее, чем мне хотелось бы. Я с ужасом наблюдал за минутной стрелкой, которая с жестокой неумолимостью приближала меня к неизбежному… Вот и как мне теперь быть? Просто отказаться? Испорчу отношения как с Дианой, так и с учителем танцев, который на нас рассчитывает. Так-то плевать, конечно, но тут мне вспомнилось, что мать Дианы далеко не последний человек в городской мэрии, и вот с этим человеком мне портить отношения не хотелось от слова совсем. Танцевать? Но там как физиологические проблемы могут быть, так и просто опозориться могу сам, ещё и девушку подведу. Хотя-я-я… – задумался я. Носитель же довольно хорошо танцевал, может, просто постараться абстрагироваться и всё получится? А не получится, так просто скажу, что плохо себя чувствую, вон, даже в медкабинет ходил, чему весь класс свидетель, но в итоге решил танцевать через не могу, чтобы не подводить коллектив. Да, Диана с учителем может и будут недовольны, но особых последствий от этого не будет. Форсмажор же! С каждым может случиться. А что? Очень даже не плохо звучит! По-моему, вообще гениально! Решено, так и сделаю… Я расслабился, и уже довольно спокойно услышал трель звонка на перерыв. Ну что же, несколько минут позора, и я вырвусь, наконец, из этого ада…

Глава 6

– Ты что творишь? – злобно шипела на ухо Диана, – Ты бы ещё за версту от меня ушёл! Ближе прижимайся! Это танго, а не вальс! Ты совсем танцевать разучился, что ли?

Мы кружили под ритмичную музыку в довольно большом зале среди ещё таких же примерно двадцати пар. Разучился? Для того, чтобы разучиться, надо сначала научиться, а я подобным никогда не занимался! И куда уж ближе-то? Она и так почти не отлипает от меня! Ещё и наряд этот провоцирующий, который почти ничего не скрывал. Ни у неё, ни, что самое ужасное, у меня… Надо ли говорить, что этот танец для меня превратился в настоящую пытку? Ещё удивительно, как я ей все ноги не оттоптал. Всё-таки, видимо, что-то это тело помнило. Пора приступать к плану Б, – понял я, увидев, как лицо партнёрши все больше и больше наливается багровым цветом, а глаза метают настоящие грозовые молнии.

– Приболел я немного… – прошептал я ей примиряюще, – Не хотел тебя подвести, вот и не стал никому об этом говорить…

– Чарторыйский! С-скотина… Не знаю, чем ты там заболел, но если из-за тебя мы не выйдем дальше, лучше сам себя добей, чтобы не мучиться. Я же тебя тогда… – она продолжила что-то шипеть сквозь зубы, но я уже не слушал, абстрагировавшись от ситуации, сосредоточившись на других мыслях. Сегодня предстояла поездка домой, и надо будет постараться не облажаться там, чтобы никто не догадался о подмене. Всё-таки одно дело морочить голову приятелям, и совсем другое – близким родственникам. Особенно – матери. Вот, кстати, Монах говорил, что там мать у Дмитрия заболела, а это важно. Что, интересно, с ней случилось? Память предшественника об этом молчала. Мама, кстати, у него была очень красивая и совсем ещё не старая. Чуть больше сорока лет, но на вид больше тридцати ей не дать. Звали её Елизавета. И никаких Лиз! Все, даже отец, обращались к ней именно так – Елизавета, уж не знаю, почему. Была она довольно строгой и требовательной, но при этом, очень любила своих детей, которых у неё было целых пять! У Дмитрия было два старших брата, и две младших сестры. Мама нигде не работала, и занималась домом, а отец практически всё время пропадал на работе допоздна, иногда даже по выходным, так что был шанс, что сегодня я его не увижу. Старший брат, как я уже говорил, был военным и служил в одной из частей московского гарнизона, средний учился в Юридической академии и при этом помогал отцу на заводе, сёстры ходили в младшую школу. Мать своего младшего молчаливого сына любила и выделяла из всей троицы сыновей, и именно она настояла, чтобы Дмитрия отправили служить по дворцовой линии, а не как хотел отец – в кадетский корпус отправить. Спасибо тебе за это, святая женщина!

– Дмитрий! Дмитрий, хватит меня уже кружить, музыка закончилась давно! – вырвал меня вдруг из раздумий разгневанный голос Дианы, – Да что с тобой сегодня?

– Извини, увлёкся, – нелепо отмазывался я, нервно оглядываясь по сторонам. Немногочисленные зрители аплодировали участникам, которые все уже ушли с танцпола, и только мы с Дианой замерли посередине, приковывая к себе все взгляды.

– Увлёкся он, – проворчала она, беря меня под руку, и уводя к скамейке у стены, – То топчется как деревянный, то вдруг чудеса эквилибристики показывает. Совсем закружил меня, изверг…

Упс! Кажется, пока я отвлёкся на мысли о семье, тело оказалось предоставлено само себе, и вспомнило всё, чему его учили, – дошло вдруг до меня. Блин! Надеюсь, моих косяков в начале хватит для того, чтобы мы, не дай бог, дальше не прошли? Как-то вот не стремлюсь я делать карьеру танцора от слова совсем!

– …и в следующий этап проходят Вениамин Грохотов и Анна Шуйская, Сергей Шаповалов и Ирина Чемезова, и последняя пара… – нагнал жути председатель жури, высокий толстый дядька, – Дмитрий Чарторыйский и Диана Одинцова!

– Да-а-а! – заорала и запрыгала рядом партнёрша, а потом вдруг запрыгнула на меня и поцеловала в щёку.

– Не-е-е-ет!! – мысленно вопил я, но меня никто не слышал…

***

Я думал, что после школы мне придётся как-то своим ходом домой добираться, но оказалось, что за Дмитрием всегда машина приезжала с нашим личным водителем. Этот момент как-то не отложился у меня в памяти, так что для меня оказалось приятным сюрпризом, что когда я вышел из ворот школы, то чуть в стороне увидел Демьяна, махавшего мне рукой, видимо, чтобы я быстрее нашёл нашу машину в целой веренице припаркованных тут автомобилей. Не знаю, как так срабатывала память моего предшественника, но как только я увидел махавшего мне здоровенного мужика в кожаной куртке, в голове сразу вспыхнуло – Демьян, наш семейный водитель, который чаще всего возил по делам и магазинам мать, и всегда забирал меня по пятницам из школы, а в воскресение вечером отвозил обратно.

– Доброго денёчка, господин, – гулко поприветствовал он меня, и изумлённо вытаращился на меня, когда я вдруг протянул ему руку. Блин! Опять косяк! Ну не принято тут было здороваться за руку с прислугой, так что я скорректировал её движение, поднял вверх и помахал ему.

– Привет, Демьян! Как дела? – дружелюбно оскалился я, и он вытаращился на меня ещё сильнее, так как Дмитрий никогда ему ничего не говорил, и лишь кивал при встрече.

– Спасибо, господин. Дела-то в целом, не плохо… Мда-а… – озадаченно выдохнул он, открывая мне дверь чёрного высокого внедорожника, неизвестной мне марки.

– Твою ж мать… – тоскливо подумал я, усаживаясь в машину, – Ещё выехать не успел, а уже косяк за косяком делаю… Что же дальше будет? Я переключился на виды за окном, с интересом рассматривая такую и знакомую, и незнакомую при этом Москву, где причудливым образом переплетались абсолютно несовместимые вещи. Рядом с каким-нибудь даже на вид древним особняком могла стоять огромная башня из стекла и металла, частенько проскакивали станции метро, линии которого то и дело выскакивали из-под земли и уходили высоко вверх, туда, где летали редкие магомобили. Хотя чему я удивляюсь? В той Москве тоже древность соседствовала с современностью. Но там царствовали пробки, а тут… Не успел я додумать мысль, как мы встали в пробку. Сглазил, походу, – вздохнул я, устраиваясь поудобнее.

– Вот же гадство… – мрачно проворчал Демьян, – Ведь ещё час назад тут свободно было! Вот ведь…! Москва…

Я глубокомысленно промолчал, и мы продолжили тащиться к дому. В итоге, поездка, которая при обычных условиях без пробок занимала у нас двадцать минут, затянулась на целых полтора часа, и домой мы приехали уже затемно. Похоже, пробки Москвы в любом мире неизменны, – философски решил я, поднимаясь по ступенькам к дери трёхэтажного особняка.

***

– Димка приехал! – радостно взвизгнули две какие-то девчонки, бросаясь мне на шею. С непривычки, я чуть не принялся отдирать их от себя, но вовремя сдержался. Это же сёстры этого тела. Придётся потерпеть. Звали два этих стихийных бедствия Наташа и Даша и были они близняшками. Именно близняшками, а не двойняшками, то есть, были похожи друг на друга как две капли воды. Если я и братья были больше похожи на отца, все такие же как он высокие мощные брюнеты, то близняшки были копиями матери, которая была невысокого роста, чуть за метр пятьдесят, с миниатюрной фигурой, длинными русыми волосами и голубыми как небо глазами. Только у матери веснушек не было, у этой же мелочи были усыпаны ими и нос и щёки. Так, и чё мне с ними делать? – даже как-то растерялся я. Вроде, Димон обнимал их, кружил, а потом по очереди вверх подкидывал… Ну что же, не будем менять программу выступления. Под их радостные визги я крепко обнял их и закружил, после чего стал подкидывать вверх, борясь со страстным желанием не поймать их. Не то, чтобы я не любил детей. Скорее они меня раздражали.

– Кто-то дома кроме вас и матери есть ещё? – поставил я их, наконец, на пол под их недовольное фырчание. Мол, маловато будет.

– Все дома! – радостно отрапортовала то ли Наташа, то ли Даша. Хрен разберёшь, в общем. По-моему, с этим даже у Димона проблемы были. Пара их розыгрышей его у меня тут в памяти всплыло вдруг по этому поводу.

– И они сказали, чтобы ты сразу в кабинет к отцу шёл, как приедешь! – тут же добавила вторая, – Они там какой-то важный вопрос решают…

– Понял, бегу, – кивнул я им. На секунду замер, «вспоминая», где тут этот кабинет, и решительно двинулся в нужную сторону. На лестницу, ведущую на второй этаж. Там подошёл к деревянной двери, и без стука распахнул её.

– Вот и младшенький появился! – встал мне навстречу здоровяк в военной форме, и сграбастал в объятиях так, что у меня чуть рёбра не затрещали.

– Твою ма-а-а-ть… Задушишь… – просипел я из последних сил, тщетной пытаясь вырваться из стальной хватки.

– Ничё, потерпишь! – добродушно хлопнул он напоследок мне по спине так, что у меня чуть лёгкие через рот не выпрыгнули, – Иди, садись. Тебя только ждали, – кивнул он мне на свободное место за небольшим круглым столом, где сидели второй брат, лишь кивнувший мне, и мрачный седой мужик, видимо, отец этого тела. Он вообще на меня даже взгляда не поднял.

– Раз все в сборе, то предлагаю начинать, – негромко начал он, как только я уселся на место, – Вы все уже знаете, что наша мать заболела, но никто из вас пока не знает подробностей. Прошу о том, что я вам сейчас скажу, не распространяться. Особенно, в присутствии сестёр. Незачем им об этом знать, – он поднял на нас угрюмый взгляд, и дождался, пока каждый из нас не кивнёт, после чего откашлялся и продолжил, – Так вот. Не буду вас обнадёживать, положение очень серьёзное. Как вы помните, мать давно уже жаловалась на головную боль, но категорически отказывалась пройти обследование, думая, что всё само пройдёт. Сидела на обезболивающих, но сейчас уже и они не помогают. Недавно я всё же заставил её пройти обследование, и у неё была обнаружена неоперабельная опухоль в головном мозге, – его голос к концу всё сильнее стихал, и последние слова он произнёс чуть ли не шёпотом. За столом установилась полная тишина. Братья явно были в шоке, я же старался не выпадать из образа.

– И что же делать? – немного растерянно подал, наконец, голос средний брат, Александр.

– Маг-целитель нужен, – глухо произнёс старший, Алексей, опередив отца, и поднял на последнего глаза, в которых появилась надежда, – Так нам же, как государственным служащим, положена бесплатная помощь магов-целителей, как и членам наших семей! Ты обращался в министерство здравоохранения за ней?

– Обращался, – нехотя выдавил из себя тот, – Действительно, положена. В порядке очереди. Наша очередь подойдёт только через месяц. Столько времени она может и не прожить…

– С-суки! – не сдержался тут Лёха, и мысленно я был с ним полностью согласен. Даже отец промолчал на это, хотя обычно не терпел, когда мы матерились в его присутствии.

– Тогда надо идти к платным, – спокойным тоном предложил всегда невозмутимый Саня, но подрагивающие руки выдавали его волнения.

– Да ходил я! – рыкнул недовольно отец, сжав огромные руки в кулаки, мрачно сверкнув на нас глазами из-под густых бровей, – Именно поэтому я вас и собрал… За подобную услугу они хотят сто тысяч рублей…

Тут старший опять не сдержался, прошипев себе под нос явно что-то матерное. Даже я мысленно присвистнул. Я уже успел достаточно покопаться в воспоминаниях Димона, чтобы понять, что сумма была колоссальной. Весь этот особняк стоил если и дороже, то не на много.

– Как вы понимаете, такой суммы у нас нет… – тихо продолжил он, – Взяток я отроду не брал, а с моей зарплаты подобную сумму надо очень долго копить. Сейчас у меня на счетах есть только чуть больше двадцати тысяч… Вот я и…

– Почему так дорого! – не выдержал тут, и перебил старший, вскочив с места и став ходить сложив руки за спину по кабинету туда-обратно, – Почему, блять, так дорого-то! Что за бред? Ну не может быть таких сумм!

– Да, мне тоже сумма показалась завышенной, но снижать они её отказались… Я так подозреваю, дело в моей недавней ссоре с министром тяжёлой промышленности, – нехотя выдавил из себя отец, – Демченко Николаем Викторовичем. Я узнал о кое-каких его финансовых махинациях. Подробности вам знать ни к чему. Сообщил о них в имперскую прокуратору. Ему удалось как-то выйти сухим из воды, но злобу он на меня явно затаил… Скорее всего, именно он теперь палки в колёса мне и вставляет.

– Вот тварь! – прошипел Лёха.

– Тогда надо обращаться к иностранным специалистам, – продолжил генерировать идеи средний, – В той же Франции, например, есть специалисты не хуже наших.

– Есть, – не стал спорить отец, – Вот только они ничуть не дешевле наших. Я уже узнавал.

– Значит, остался последний вариант, – вздохнул Александр, устало взлохматив на голове волосы, – Кредит в банке. Долгосрочный.

– Да, я тоже пришёл к этому выводу, – кивнул папаша, – Вот только для получения кредита на такую сумму потребуется залог, а значит, придётся заложить особняк… Я не мог принять такого решения не посоветовавшись с вами. Что думаете, сынки? – обвёл он нас печальным взглядом.

– А что тут думать-то? Естественно, надо закладывать дом. Другого варианта и быть не может. Это же мама! – буркнул Саня, я молча подтверждающе кивнул, вовсе не собираясь выделяться, а вот старший вдруг задумался.

– Погодите… – нерешительно начал он, – Возможно, есть ещё один вариант…

Отец и брат синхронно молча уставились на него, ожидая продолжения. Он же продолжил мерять комнату шагами. Видать, такая беспокойная неусидчивая натура у него была.

– Есть же ещё вариант занять нужную сумму, – задумчиво продолжил он, – Сегодня у меня намечается встреча с моим другом по военному училищу, Трубецким Женькой. Буквально на днях он предложил мне встретиться, вина попить по старой памяти, и мы договорились как раз на эту пятницу, через час я выезжаю. Как вы знаете, ему от деда недавно досталось большое наследство, думаю, ему не трудно будет занять мне такую сумму. Давайте отложим окончательное решение на завтра, когда я уже буду знать его ответ?