Архивы Дрездена: Кровавые ритуалы. Барабаны зомби Батчер Джим
– В переносном смысле, надеюсь?
Она фыркнула:
– Разумеется. Некоторые из них вполне ничего – этот твердолобый Гуфи, например. Но если не подгонять их время от времени, ни за что не приведут себя в надлежащий вид к началу съемки. Грим, костюмы – все такое.
– Ага. А некоторые еще и опаздывают, – предположил я.
– Скрамп наверняка, – буркнула Джоан.
– Кто-кто? – заинтересовался я.
– Трисия Скрамп. Актриса.
– Вы ее недолюбливаете?
– Терпеть не могу эту самовлюбленную, эгоистичную сучку! – с наслаждением произнесла Джоан. – Строит из себя принцессу, и все до одного в съемочной группе прекрасно понимают, что им нет нужды торопиться или трезветь к сроку, потому что Ее Похотливое Высочество все равно не соблаговолит притащить свою царственную задницу вовремя. Так и чешутся руки выдрать ее как следует…
– Мне кажется, вам не стоит слишком сдерживать свои эмоции, – заметил я.
Она издала утробный смешок:
– Извините. Последнее дело вовлекать новобранцев в старые дрязги. Наверное, я просто огорчаюсь из-за того, что мне пришлось снова с ней работать. Как-то я этого не ожидала.
Ага… Неприязнь к порностарлетке. То самое, что мы в своем бизнесе называем термином «мотив». Джоан не производила впечатления человека, способного хладнокровно наводить смертельную стрегу, но я уже убедился на горьком опыте: умелый лжец способен казаться воплощенной невинностью вплоть до момента, когда вонзит тебе нож в спину. Поэтому, как добросовестный следователь, я копнул глубже в поисках информации:
– Почему так?
Она тряхнула головой:
– Уйдя из «Силверлайт студиос», чтобы основать собственную фирму, Артуро нажил кучу врагов.
– А что вы думаете на этот счет? В смысле об этом его шаге?
Она вздохнула:
– Артуро – идиот. Он неплохой человек и хотел как лучше. Все, кто работает с ним сейчас, рискуют оказаться в черных списках у «Силверлайт».
– Даже Трикси? Я имею в виду, если она и правда звезда, разве студия не хотела бы переманить ее обратно?
Джоан наклонилась проверить подключение и догнала в разъем штекер, который я только что вставил.
– Да вы не обдолбанный, часом? Она звезда с ограниченным сроком годности. Они найдут ей замену, не моргнув.
– Вас послушать, так она довольно решительная девушка.
Джоан покачала головой:
– Не путайте глупость со смелостью. Хотя, пожалуй, она достаточно глупа, чтобы полагать себя слишком ценной и незаменимой.
– Не будь я проницательным, сказал бы, что вы ее недолюбливаете.
– Люблю я ее или нет, это ничего не меняет, – возразила Джоан. – Если я должна работать с ней, значит буду работать.
Я постоял немного, глядя на то, как она, твердо сжав губы, начинает закрывать крышки пустых контейнеров и относить их к задней стене студии. Черт, я мог побиться об заклад, что Трисия Скрамп, она же Трикси Виксен, не отличается таким же чувством долга по отношению к работе.
Я помог Джоан собрать контейнеры. Движения ее были порывисты; из-под маски профессиональной решимости проглядывало раздражение. Продолжая работать, я как мог исподтишка приглядывался к ней. Ей здесь явно не нравилось. Могла ли она целиться в Артуро при помощи крупнокалиберного энтропийного проклятия?
Да нет, что-то здесь не состыковывалось. В голосе Джоан, когда она говорила об Артуро, не сквозило ни тени враждебности. И потом, если она и впрямь была настолько сильным заклинателем, чтобы наводить такие штуки, то не смогла бы работать в окружении стольких электронных устройств. К тому же, если она питала к Артуро убийственно-враждебные чувства, значит она актриса, каких я еще не видывал.
Я не исключал этого совершенно. Однако интуиция посылала мне сложные сигналы. С одной стороны, она говорила, что Джоан – человек достойный. С другой стороны, она говорила еще и то, что женщина эта гораздо глубже, чем представляется глазу. Что-то упрямо твердило мне: все куда серьезнее, чем кажется, и ситуация даже опаснее, чем я считал сначала.
Не нравилось мне это. Ох как не нравилось!
Джоан закрыла последний контейнер, прервав мои размышления.
– Что ж, хорошо, – сказала она. – Включаем питание?
– Э… – произнес я. – Возможно, мне не стоит находиться здесь, когда вы это сделаете.
Она подняла брови, явно ожидая объяснений.
– Это… – пробормотал я. – Видите ли, у меня в голове пластина. И она чувствительна ко всяким там электрическим полям. От высоковольтного оборудования… в этом роде. Я лучше вернусь, когда все уже будет работать, чтобы я смог сразу выйти, если возникнут проблемы.
Джоан смерила меня взглядом, полным скепсиса:
– Это действительно так?
– Угу.
Она нахмурилась:
– Как вы вообще попали на эту работу?
Черт, враль из меня никакой. Я лихорадочно подыскивал ответ, который начинался бы не с «Э-э-э…».
Однако мне помешали.
Волна безмолвной, невидимой энергии – холодной, отвратительной – накатила на меня, захлестнув с головой. Желудок скрутило в приступе тошноты, руки и плечи покрылись гусиной кожей. Черная, опасная магия клубилась в воздухе, втекая в студию через дверь. Такая магия уничтожает, ломает, гноит, растлевает…
Как раз такая нужна для наведения смертельного энтропийного проклятия.
– Что случилось? – Джоан схватила меня за руку и тряхнула. – Гарри! Вы весь дрожите. Вы здоровы?
– Кто… – с трудом выдавил я из себя, – кто еще в здании?
– Джейк, Бобби, Эмма и Жизель. Больше никого пока.
На нетвердых ногах я бросился к своему рюкзаку и схватил его. Я упал бы при этом, не подхвати меня в последний момент Джоан.
– Покажите где.
Джоан растерянно заморгала:
– Что?
Насколько мог, я отогнал от себя эмоции, наведенные черной магией.
– Они в опасности! – прокричал я. – Где они? Ну?
Мои слова явно встревожили Джоан, но выражение ее лица стало скорее озабоченным, чем испуганным. Джоан кивнула и почти бегом вытащила меня из студии через боковой выход. Мы одолели марш решетчатой металлической лестницы и по коридору бросились к двери, на которой красовалась надпись «ГРИМЕРНЫЕ».
– Держитесь сзади! – рявкнул я и сделал шаг вперед.
Не успел я еще взяться за дверную ручку, как послышался женский крик.
Глава 8
Я рывком отворил дверь. Помещение размером примерно с мою квартиру было уставлено зеркалами, трюмо, складными столами и стульями. Заряд смертоносной энергии ударил мне прямо в лицо. Справа от меня стоял Бобби, на лице которого значилось полнейшее замешательство. Краем глаза я заметил слева женщину, почти совершенно раздетую. Не задерживаясь, чтобы потаращиться на нее, я бросился через комнату к следующей двери. Она приоткрылась и тут же снова захлопнулась.
Распахнув дверь пинком ноги, я ворвался в ванную размером с мою спальню; наверное, в этом нет ничего особенного, но я к такому как-то не привык. В жарком влажном воздухе пахло дорогим мылом. Вода в душевой кабине продолжала шуметь, но стеклянная дверь оскалилась остриями битого стекла. Осколки рассыпались по полу, залитому водой, а еще больше – кровью. На полу лежали два неподвижных тела.
Я ничего еще не понял, а мои инстинкты уже предостерегающе взвыли, что твоя сирена. Не успев ступить в лужу красной от крови воды, я оттолкнулся ногой и прыгнул как можно дальше и выше. Больно двинувшись голенью об угол раковины, я начал падать, но схватился за кран и подтянулся вверх. Лодыжка чертовски болела, зато ноги так и не коснулись пола. Теперь уже и мозг с запозданием оценил обстановку. Два человека на полу оставались неподвижными не из-за обморока: тела их свела конвульсией жуткая боль.
В углу ванной что-то искрило. Я пригляделся: тяжелый высоковольтный прожектор сорвался со скобы под потолком и оголенные провода лежали теперь прямо в луже алой жидкости на полу.
Как я уже говорил, мне не очень-то удается ладить с техникой в тех случаях, когда я испытываю необходимость ею воспользоваться. Зато когда по-настоящему хочется разнести ее к чертовой матери, держитесь все! Я выбросил правую руку в направлении прожектора и почти нечленораздельно прохрипел слова заклинания, послав заряд энергии размером с хорошее, пусть и невидимое пушечное ядро. Воздух затрещал от моего заклятия, провода вспыхнули на пару секунд фонтанами ослепительно-голубых электрических разрядов.
А потом свет погас.
Во всем этом чертовом здании.
Упс…
Я услышал сдавленные стоны – предположительно Джейка и кого-то по имени Жизель. Я расстегнул пуговицы на груди и достал свой амулет-пентаграмму.
– Что случилось? – послышался полный подозрения голос Бобби. «Господи, что за болван». – Эй, торчок, что ты, в натуре, делаешь?
– Где, черт подери, аварийное освещение? – раздраженно произнес женский голос.
В дверном проеме замерцал слабый свет, и я увидел Джоан, высоко поднявшую руку с зажатым в ней фонариком-брелком.
– Что здесь происходит?
– Вызовите службу девять-один-один! – рявкнул я. – И быстрее: тут кровотечение.
– Вам нужен свет, – заметила Джоан.
– У меня есть. – Я направил энергию в амулет. Серебряная пентаграмма замерцала и засветилась ровным голубым сиянием, от которого кровь на полу казалась черной. – Живее. И когда вернетесь, захватите с собой весь лед, что найдете в доме.
Джоан повернулась и исчезла. В открытую дверь я услышал еще, как она рявкнула:
– Не мешайся под ногами, болван безмозглый!
А потом ее шаги стихли.
Я сполз с раковины, прошлепал по воде к лежащим и опустился рядом с ними на колени.
Джейк, голый по пояс, пошевелился.
– Ох, – произнес он. – Ох…
– Вы как, в порядке? – спросил я.
Он сел. Его повело в сторону, и он оперся рукой о пол.
– Ерунда. Вот Жизель… Она, должно быть, поскользнулась в душе. Я бросился помочь ей…
Я переключил внимание на девушку. Совсем еще молоденькая, на мой вкус немного худощавая – длинные руки-ноги, длинные волосы. Я перекатил ее на спину. На шее багровел длинный порез – от уха до ключицы. Кожа блестела от крови, рот приоткрылся, глаза остекленели.
– Черт! – Я схватил с полки на стене полотенце и крепко прижал к ране. – Джейк, нужна ваша помощь.
Он поднял немного затуманенный взгляд:
– Она мертва?
– Умрет, если вы не поможете. Прижимайте вот это – крепче.
– Ясно…
Вид у него по-прежнему был оглушенный, но он стиснул зубы и сделал все, как я сказал.
Я свернул еще одно полотенце в рулон и подложил пострадавшей под ноги.
– Эй, я не могу нащупать ее пульс, – сказал Джейк. – Она не дышит.
– Черт!
Я повернул девушке голову лицом вверх и проверил, не натекло ли крови в рот, прижался губами к ее рту и с силой выдохнул, потом чуть отодвинулся и положил руки ей на грудную клетку. Я не знал, как сильно жать: у манекена, на котором мы тренировались в полиции, нет ребер, так что и ломать ему нечего. Оставалось надеяться, что я все делаю правильно. Пять нажатий, потом снова рот в рот… Еще пять нажатий, еще рот в рот… светящийся амулет у меня на груди раскачивался, тени вокруг нас казались живыми.
Если кто не знает: искусственное дыхание трудно делать долго. Сил не хватает. Я продолжал свои попытки минут шесть или семь, и у меня уже пошли круги перед глазами, когда Джейк предложил мне поменяться местами. Мы поменялись. Тут и Джоан подоспела с ведерком из нержавейки, полным льда; я заставил ее завернуть лед в третье полотенце и крепко прижал получившийся сверток к ране.
– Что вы делаете? – спросила Джоан.
– У нее сильный порез. Если нам удастся восстановить ей сердцебиение, она может просто истечь кровью, – прохрипел я. – От холода сосуды сужаются, замедляют кровотечение. Это может подарить ей немного времени.
– Господи, – пробормотала Джоан. – Бедняжка…
Я пригнулся, вглядываясь внимательнее. Кожа на левой стороне лица и шеи девушки была покрыта зловещими темно-красными пятнами.
– Смотрите-ка. Ожоги.
– От электричества? – спросила Джоан.
– Она упала лицом на пол, не в воду, – возразил я, нахмурившись, и оглянулся на кабину. – Вода из душа. Она ошпарилась и вывалилась оттуда прямо через чертово стекло.
Джоан дернулась, как от удара, и ее лицо посерело.
– О боже! Это я виновата! Я сама монтировала нагреватель.
– Сглазили, – донесся из гримерной голос Бобби. – Весь этот чертов фильм сглазили. Мы все в заднице.
Джоан держалась более или менее нормально, но слезы все-таки капали с ее подбородка на обнаженную девушку. Я продолжал прижимать лед к порезу.
– Сомневаюсь, что это ваша вина. Я хочу, чтобы вы вышли встретить «скорую» и проводили их сюда, когда они приедут.
Все такая же пепельно-серая, она встала и вышла, не оглянувшись. Джейк продолжал делать искусственное дыхание, – похоже, кое-какие навыки у него имелись. Задыхаясь от нервного напряжения, я все так же прижимал к ране полотенце со льдом, когда появилась наконец бригада «скорой» с большими фонариками и носилками-каталкой.
Я рассказал им, что случилось с девушкой, затем отошел в сторону, чтобы не мешать, и присел на стул в углу, у стены с гримировальными столиками. Джейк подошел и сел рядом.
– Мне показалось, она начала дышать, – шепнул он.
Мы посидели немного, глядя на хлопочущих медиков.
– Господи, жуть какая! – пробормотал Джейк. – Такое вообще случается – чтобы все разом? Что скажете?
Я нахмурился и закрыл глаза, вслушиваясь, прощупывая чувствами происходящее в комнате. Где-то в разгар смятения и паники удушливое облако разрушительной магии рассосалось, не оставив и следа. Теперь, когда кризис миновал, а дело, занимавшее все мои мысли, перешло в другие руки, начался отходняк. Руки начали трястись, в глазах замерцали звезды. Волна ужаса накатила на меня, участилось сердцебиение, перехватило дыхание. Я низко опустил голову и принялся массировать затылок в ожидании, пока пройдет реакция. Света мощных фонарей более чем хватало, так что я убрал амулет под рубаху, дав ему погаснуть.
– Вы хорошо себя чувствуете? – спросил Джейк.
– Сейчас приду в себя. Надеюсь, с ней все будет в порядке.
Джейк хмуро кивнул:
– Может, Бобби и прав.
– Насчет проклятия?
– Возможно. – Он замолчал и осторожно покосился на меня. – Как вы узнали?
– Узнал? О чем?
– Что мы в беде. Я имею в виду, я думал, вы в студии. Я прибежал через пару секунд после того, как услышал, что она упала. Но я-то находился всего в нескольких футах. А вы ворвались, должно быть, всего на несколько секунд позже меня. Откуда вы узнали?
– Простое везение. Мы разобрались с камерами, и Джоан привела меня… чтобы представить, наверное, или что-нибудь в этом роде.
– А что это за свет у вас такой был?
Я пожал плечами:
– Ребенок моего друга подарил мне эту вещицу. Одна из этих новомодных штучек, которыми дети балуются. Подсвечивать побрякушки на дискотеках и прочих потанцульках.
– Теперь это называется рейв-пати.
– Ну да, рейв. Точно.
Несколько секунд Джейк молча смотрел на меня, потом медленно кивнул:
– Извините. Я, наверное, веду себя как параноик.
– Все нормально. Нет проблем.
Он еще раз кивнул и устало откинулся на спинку стула:
– Я уж думал, мне конец. Спасибо.
Вряд ли стоит акцентировать постороннее внимание на своих чародейских штучках, тем более когда кто-то балуется со смертоносными энергиями и наверняка не обрадуется помехе в виде представителя Белого Совета.
– Да я всего-то сделал, что вбежал. Нам еще повезло, что электричество вырубилось.
– Угу…
Медики поднялись, погрузили Жизель на носилки и покатили их к выходу. Мы с Джейком тоже встали.
– С ней все будет в порядке? – спросил Джейк.
Медики не сбавили шага, но один из них повернул голову:
– Шанс выкарабкаться у нее есть. – Он мотнул головой в мою сторону. – Когда бы не лед, не было бы и этого.
Джейк нахмурился и огорченно прикусил губу:
– Вы уж там постарайтесь, ладно?
Медики двигались быстрыми, уверенными шагами.
– Сэр, вам лучше проехаться с нами, показаться врачам.
– Я в норме, – возразил Джейк.
Медики уже сворачивали за угол коридора, но один из них обернулся:
– Электротравмы не всегда можно почувствовать. Едемте.
Однако Джейк не тронулся с места. Медики унесли с собой фонари, и в комнате снова стало темно, пока не вернулась Джоан со своим брелоком.
– Гуфи, а ну тащи свою накачанную задницу в «скорую»!
Тот покосился на свое отражение в широком, во всю стену, зеркале. Волосы его торчали во все стороны.
– Хотя стиль у меня сейчас тот же, что у Эйнштейна, Франкенштейна и Дона Кинга, я чувствую себя вполне нормально. Обо мне не беспокойся.
– Так и знала, что ты так скажешь, – кивнула она. – Отлично, тогда я сама тебя отвезу. А все остальные – вон из студии, пока я не буду уверена, что электрика больше никого не угробит. Бобби с Эммой уже на улице. Гарри, жду вас здесь к трем, ладно?
– Зачем? – тупо поинтересовался я.
– Снимать.
– Снимать? – поперхнулся Джейк. – После этого?
Она поморщилась:
– Шоу должно продолжаться. И убирайтесь отсюда, чтобы я могла запереть дом. Гуфи, марш в мою машину и даже не пытайся со мной спорить! Артуро будет ждать нас в больнице.
– Ладно, – с видимой неохотой сдался Джейк. – А Бобби с Эммой? У них есть машина?
– Сомневаюсь.
Джейк порылся у себя в сумке, достал связку ключей и бросил мне:
– Вот. Передайте это Эмме, ладно?
Я поймал ключи в воздухе, и мы двинулись к выходу.
– Идет.
Джоан вздохнула:
– Может, мы и правда прокляты. Слишком все это на «Макбета» смахивает.
– Похоже на то, – согласился Джейк.
«Сыпьте скверну вглубь жерла… Жарко, жарко, пламя ярко… Хороша в котле заварка». Я промолчал, но про себя не сомневался в том, что все еще здорово ухудшится, прежде чем пойти на поправку.
Еще как ухудшится.
Глава 9
Мы вышли. Джоан с Джейком перебросились парой слов с Бобби и женщиной – насколько я понял, той самой Эммой. Потом Джоан бесцеремонно запихнула Джейка в свою машину, и они уехали, предоставив мне возможность вынюхивать без помех. Пока в студии гуляли на свободе всякие смертоносные силы, каждая минута была на вес золота, а ключи давали мне неплохой повод пошарить в поисках улик. Я не питал особенных надежд на то, что в бычьей башке у Бобби может заключаться что-либо важное для следствия, поэтому сосредоточил внимание на женщине.
– Привет, – кивнул я, подходя к ней. – Меня зовут Гарри. Я ассистент продюсера.
– Эмма, – откликнулась женщина, и впрямь очень хорошенькая.
Какая-то особенная была у нее красота, словно передающая внутренние теплоту и доброту; лицо ее, казалось, создано для улыбки. Зеленые, словно клевер, глаза, светлая кожа, длинные рыжие, с солнечно-золотыми прядями волосы… Одежда ее – джинсы, черный свитер – тоже казалась по-свойски уютной. Вот только улыбки на ее лице я что-то не видел.
Она протянула мне руку:
– Рада познакомиться. Хорошо, что вы оказались на месте, чтобы помочь им.
– Любой, окажись он там, сделал бы то же самое, – заверил я ее.
– Пошли, Эмма, – с кислой миной потянул ее за рукав Бобби. – Вызовем такси и поехали.
Она не обратила на него ни малейшего внимания.
– Я вас, кажется, здесь еще не видела.
– Верно, я первый день сегодня. Нас с Артуро один общий друг познакомил, а я как раз искал работу.
Эмма поджала губы и кивнула.
– Он у нас мягкотелый, – сказала она. – На случай, если вам еще не говорили, у нас в студии не каждый день такое происходит.
– Надеюсь, – согласился я. – Жаль, что так вышло с вашей подругой.
– Бедняжка Жизель! Надеюсь, она поправится. Она родом из Франции – у нее здесь никого родных. Я не видела – она что, шею порезала?
– Угу.
– Как? В смысле в каком месте?
Я провел пальцем под подбородком и упер его в свой кадык:
– Здесь.
Эмму пробрала заметная дрожь.
– Господи, шрам…
– Если она выживет, я думаю, это ее мало будет смущать.
– Черта с два не будет! – вспылила Эмма. – Он же на виду. Она не пройдет ни одного кастинга.
– Могло обернуться и хуже.
Она пристально посмотрела на меня:
– Вы не одобряете ее профессии?
– Я этого не говорил.
– Вы что, из этих, из религиозных, или вроде того?
– Нет, я только…
– Потому что, если вы из этих, я лучше сразу скажу вам, что я не из них и что я терпеть не могу, когда кто-то осуждает мою работу.
– Вовсе я не религиозен. Я… э…
Читать бесплатно другие книги:
