Ветер и крылья. Новые дороги Гончарова Галина

– Скоро узнаем, – предрекла Мия.

Адриенна поежилась и решила поговорить о том, что важнее. С супругом она все равно ничего сделать не сможет: его или съедят, или не съедят – в любом случае тут она не поможет. А вот подруга…

– Ты не хочешь стать моей фрейлиной?

Мия вздохнула.

– Хотела бы. Но… ты сама понимаешь, сейчас это невозможно.

– Я постараюсь устроить это дело, – отмахнулась Адриенна. – Будешь Мией Бонфанти, седьмая вода на киселе из провинции, кто там и чего разглядит?

– Я не только об этом. Я беременна. Я не замужем. Ну и, конечно, меня знают. Я ведь не сильно скрывалась… опознают убийцу – я даже спастись не смогу.

Адриенна злобно зашипела.

– Вот ведь…

Ее подруга! И она даже помочь не может!!!

– Предлагаю сделать по-другому.

– Как?

– Я тебе уже сказала про Рикардо. Он хочет в гвардию; если он туда попадет, то сможет бывать при дворе.

– Ты ему расскажешь о нашей дружбе?

Адриенна не собиралась запрещать это подруге, и тем удивительнее был ответ Мии:

– Нет.

– Почему?

– Рикардо честолюбив. Если я ему скажу, что ты моя подруга, он начнет просить о многом. А еще… я хочу, чтобы он женился на мне ради меня самой. Не моих связей, не денег… просто, чтобы ему была нужна именно я.

– Конечно, ты ему нужна! – Адриенна и мысли другой допустить не могла. Чтобы ее подруга кому-то не приглянулась? Чтобы кто-то предпочел Мие другую? Идиотом надо быть!

– Я на это надеюсь. Ладно… скажи мне, в бумагах ведьмы есть что-то об этой дане Дзанелла? Или про их господина?

– Пока нет. Но я не все еще перекопала и перечитала.

– Тогда читай. А я попробую разузнать все со своей стороны.

– Хорошо. Как бы нам наладить связь?

Мия пожала плечами.

– У тебя есть дан Пинна.

– Да…

– Попроси его приносить письма. К примеру, на постоялый двор «Два лебедя». Там хозяин Булке много чем обязан…

– «Два лебедя», – кивнула Адриенна. – Оставлять…

– Для даны Леоноры Белло. А я ему буду оставлять письма для дана Пинны. Дело житейское, мужчина и женщина сговариваются о свидании… если уж совсем плохо будет и срочно… скажи дану Пинне про Рикардо. Он сможет передать письмо.

Адриенна кивнула.

– Так и сделаем.

Руки девушек соприкоснулись. Договор был заключен, планы определены. Они вместе и разберутся с любой проблемой. Они справятся.

– Его величество ранен!!!

Новость пронеслась по городу словно ураган. Ошеломила, заставила ахнуть… король ранен?

А если он… того? Королева, говорят, беременна, но это ж дело такое! Может и не доносить, может и родить, но править-то как? Младенец же!

А значит… придворные начнут интриговать. Совет потребует назначить опекуна, опекун будет грести себе в карман, если вообще не придушит юного короля… можно подумать, это первый такой случай. Так что народу было невесело.

И карету с его раненым величеством они провожали тоскливыми взглядами.

Адриенна узнала обо всем заранее: почтовых голубей еще никто не отменял. И письмо поражало своей краткостью.

«Его величество ранен. Рана воспалилась, бредит, боимся не довезти.

Волки убиты все.

Охотники погибли…»

И перечисление имен.

Дан Рафаэлло Делука. Адриенна прикусила губу, чтобы не заплакать. Боже мой, как же тяжело сейчас Энрико, наверное… клянет себя, несчастный, что сына дома не оставил. У него хоть Эмилио остался… и то слава богу. И все равно – больно.

А в самом конце…

Дан Марк СибЛевран.

Адриенна застонала.

Слезы полились потоком. Эданна Сабина заглянула в комнату, ахнула…

– Ваше величество?!

– ВОН!!! – рявкнула Адриенна, которая никогда себе не позволяла даже голос повысить. – КАЗНЮ!!!

И звучало это так, что эданна поняла: и правда казнит. И кинулась куда глаза глядят. Скорее, за помощью.

Хоть лекаря, хоть кого…

Правда, первым ей попался кардинал Санторо.

– Ваше высоко… прес… нсво…

Кардинал отродясь дураком не был. И если камер-фрейлина несется по коридору с такими глазами, значит… королева?!

– Эданна? Что случилось?

– Королева, – выдохнула эданна Сабина. – Она… мы ей принесли голубиную почту, она прочитала – ей плохо… я за лекарем.

Дальше кардинал и расспрашивать не стал. Помчался в королевские покои. И вовремя.

Адриенна рыдала в голос.

Было и больно, и обидно, и горько, и тоскливо, и… такая отвратительная смесь чувств. Ушел ее отец!

Ушел…

Его больше нет.

Нигде. Совсем.

На небе, да… но это же ТАМ! А она здесь, и больно ей здесь!!!

Была эданна Сусанна, и был гнусный Леонардо, и СибЛевран, превращенный в поле битвы, но было же и другое!

И первый подаренный ей пони, и смешные щенки, и венок из одуванчиков, из-за которого ругалась Рози: черные волосы Адриенны оказались сплошь засыпаны пыльцой… И ее ручка в отцовской руке после ночных кошмаров, и жутковатые, скажем прямо, колыбельные… дану Марку все медведи Сибеллина на уши наступили, а то и попрыгали, но ведь пел!

Это – БЫЛО!!!

А теперь ничего нет! И не будет!

Адриенна и сама себе не признавалась, но очень надеялась, что, когда она родит внука, отец чуточку подобреет. Ну хоть капельку!

И вдруг… ну почему она не может помечтать? Вдруг все будет как раньше?!

Понятно, что при дворе не СибЛевран, но отец мог бы и приезжать, и видеться с малышом или малышкой, и…

Теперь ничего не будет.

Поздно, так непоправимо поздно. Он ушел, а они так и не поговорили…

Адриенну трясло в истерике, она захлебывалась злыми слезами, кричала что-то непонятное, колотила кулачками по кровати…

Кардинал поспел вовремя.

Подхватил с пола бумажку – одного взгляда на письмо ему с лихвой достало. Он все понял. И кинулся к Адриенне.

Перехватил ее величество, прижал к себе…

– Тише, тише, я рядом, все будет хорошо, тише…

Адриенна изворачивалась, но какое там вырваться! Все было бесполезно. Дан Санторо держал крепко. И руки разжал, только когда убедился, что королева не навредит ни себе, ни ребенку. Когда громкая истерика перешла в тихую и Адриенна начала просто рыдать в три ручья.

Тут уж можно было и гладить по черным волосам, и утешать, и фрейлинам кивнуть, мол, несите попить, дуры, стоите тут на входе, как клумбы, растопырились…

Фрейлины и потащили.

И воду со льдом, и напитки, и отвар валерьяны, который прописал дан Виталис… эданна Сабина даже самого дана Виталиса притащила. И ведь нашла!

Во дворце!

Кардинал незаметно сунул дану Виталису письмо, лекарь пробежал его глазами, ахнул – и закрутился рядом с королевой.

Адриенна была умыта, напоена успокоительным, причем все это – цепляясь за кардинала… без всяких чувств, просто вот так попало… он теплый, живой, рядом… она бы и за плюшевого мишку так цеплялась, и за кота, но кот оказался предусмотрительным и удрал. Он-то маленький, а королева крупнее. И слез сколько… он вам что, носовой платок?! Понятно, человека надо беречь, но ведь и кота тоже! А в таком состоянии перепутают еще с полотенцем, выжмут и выкрутят. Или вообще придавят… так что умный кот спасся бегством и теперь злобно шипел на всех из кресла.

Кардинал плюнул на все приличия и гладил королеву по голове, во всеуслышание уверяя, что вернется его величество и все будет хорошо, и вообще…

Адриенна рыдала.

Да хоть бы и не вернулся! Отца-то она тоже не вернет… вот теперь она окончательно сирота.

Как же больно.

Как отчаянно больно…

Постепенно успокоительное подействовало, и Адриенна уснула в руках кардинала Санторо. Он осторожно переложил ее на подушки и поднялся.

– Вот так…

Судя по взглядам, сегодня кардинала зауважали все фрейлины. Разом. Не за его чин, а вот просто… за то, что он мужчина не только по названию. Бывает ведь и такое…

Адриенна всхлипнула во сне, и кардинал машинально погладил ее по волосам.

– Тихо-тихо… все хорошо, все будет хорошо…

Даже после слез.

Даже после истерики…

Так уж повезло Адриенне, что мраморно-белая кожа не краснела и не покрывалась пятнами, глаза не опухали, а нос не напоминал сливу. Она была похожа на очаровательную куклу. Красивую, точеную…

– Эданна Чиприани, вы с ней побудете?

– Да.

– Дана Санти? Если что – бегите сразу ко мне… – велел дан Виталис.

– Когда она должна будет проснуться? – уточнил кардинал.

– Часов через пять-шесть. Давать что-то более сильное я не хочу, может повредить ребенку.

– Если что, можете послать за мной. Дело пастыря утешать доверенные ему души.

Души смотрели так, что кардинал даже содрогнулся чуточку. Десять пар девичьих глаз, восторженных таких… брр… Челия смотрела исключительно на дана Виталиса. Как-то они за последнее время сблизились.

Утешение Адриенне не понадобилось. Она поспала, отдохнула и смогла уже говорить об отце без истошного крика, который так и рвался из груди.

И о муже тоже.

Да-да, конечно, она из-за короля переживала. Что тут непонятного?

Всем всё было ясно. Королеву очень жалели и ждали, когда привезут его величество.

Кардинал Санторо смотрел в стену.

Что ж… это его шанс?

Вполне возможно.

Получить Адриенну, получить страну, свободную от проклятия, получить все?

Он вспомнил, как прижалось к нему гибкое сильное тело. Как он стискивал плечи Адриенны, как ее черные волосы метались по его груди, рукам… они мягкие, словно шелк.

Какая она…

Настоящая…

А запах!

Розы… и это не розовое масло, просто вся она пахнет розами. И это так замечательно…

Он сам не мог подобрать названия своим же чувствам. Любовь?

Да, безусловно. И восхищение, и желание быть рядом, и защищать, и беречь, и пылинке не дать упасть, и в то же время скрыть ее от посторонних глаз. Чтобы никто и никогда…

От одной мысли, что кто-то коснется ЕГО Адриенны, в глазах темнело.

Даже Филиппо…

Хорошо еще, что дан Виталис запретил любые интимные отношения во время беременности. А то…

Анджело трясло, когда поутру Филиппо выходил из покоев королевы с довольной улыбкой. Убил бы! Дважды и трижды!

Утешало только одно… Адриенна не выглядела счастливой.

Удовлетворенная, довольная мужчиной и жизнью женщина выглядит совсем иначе. У нее глаза сияют, у нее улыбка, она двигается так… словно кошечка, наевшаяся сливок.

Адриенна была не такой.

Она улыбалась, и светилась, и согревала всех вокруг, но сама счастлива не была. Кардинал видел это, подмечал сотни и тысячи мельчайших деталей…

Если сейчас король умрет, кто встанет рядом с королевой? Кто утешит ее?

А если его привезут живым? Это также возможно…

Но ведь ухаживать за человеком можно по-разному. Правда?

Правда…

И об этом надо будет поговорить с королевой.

Неужели она не сделает правильный выбор? Не предпочтет любящего и опытного мужчину дурачку, который изменяет ей с дешевой шлюхой?

Должна предпочесть…

Кардинал поглядел на портрет Адриенны. Еще раз вспомнил ощущение гибкого тела в своих руках… и ладонь его привычным жестом отдернула рясу. Тоже… облегчение.

Хотя бы ненадолго.

Что же ты со мной делаешь, Адриенна…

Дана Виолетта Дзанелла!

Казалось бы, что такого?! Найти человека!

Дану, не крестьянку какую…

А вот ТО!!!

Для таких вещей Мие и превращаться не требовалось, надо было только мордочку подмазать.

Там сажа, здесь уголек – и готова почтенная ньора. Главное, волосы поглубже спрятать, а подходящая одежда у нее была.

Вот и особняк семейства Дзанелла.

Хороший, красивый, богатый…

Мия ждала.

Спокойно и уверенно ждала, пока не выйдет нужный ей человек. Мужчины не годятся – она сейчас не отобьется от мужчины. А вот женщина…

Да, вот эта подойдет.

Из особняка вышла ньора лет сорока. Явно служанка… к ней и подошла Мия.

– Ньора, здравствуйте.

– И вам доброго дня, ньора.

– Скажите, вы же служите в особняке Дзанелла?

– Служу… а вам-то что?

– А я вам хочу предложить немножко заработать. – Мия покрутила в пальцах золотой лорин.

– О хозяевах не сплетничаю! – отрезала служанка.

– А мне о живых и не надо.

– Че-го?

– Была такая эданна… или дана Виолетта Дзанелла. Мне бы о ней поговорить.

Служанка пожала плечами.

– Так она уж померла когда… там и кости истлели.

– Вот. Значит, и ущерба твоим хозяевам никак не будет?

С этим спорить было сложно. Не будет.

– Чего ты узнать хотела?

– Посидим, поболтаем? – кивнула Мия на ближайшую таверну. – Я плачу. А это тебе авансом.

Что такое аванс, служанка знала. Так что…

– Посидим…

За кружкой горячего вина с пряностями она и поведала о дане Виолетте.

Вроде как да, была такая, только померла давно. Хотели ее в монастырь, только род весь болезнью скосило, пришлось ей рожать…

И да, разрешил король ей сохранить имя рода.

Замуж она выходила… за какого-то младшего сына… как его звали, служанка и не помнила. Про дану-то сплетничали, потому что такое редкость. Чтобы королевское прошение, чтобы его величество разрешил род продолжить по женской линии…

Родила троих детей – вот один из них род и продолжил. А сама дана уж мертва давно. Лет двадцать как…

Мия только головой покачала.

Что-то она в этом сомневалась. Но…

– Никто про дану Дзанелла не расспрашивал?

– Нет.

Все тихо, спокойно, неинтересно…

Вы мне хотите сказать, что ведьма вот так просто взяла и померла? Ой, да не смешите! Нет, что-то тут не то. Но…

Попробуем еще дану Кавалли.

Случай… он такой случай.

Когда идешь по улице и не замечаешь раскатанного пятна льда. Мальчишки, наверное… и сапожки начинают скользить.

Будь ты хоть трижды метаморф…

Мия дернулась. Не умом – чутьем она поняла, что сейчас произойдет. Она беременна, ТАК извернуться она уже не успевает… удар – и боль. И, возможно, кровотечение, потеря ребенка… НЕТ!

Только не это!

Она даже зажмурилась, понимая, что ничего не сможет сделать… Но сильная рука перехватила ее, дернула, возвращая равновесие.

– Дана, вы в порядке? – И уже совсем другим тоном: – Дана Романо?! Вы?!

Мия внимательно посмотрела на спасителя.

Кажется, она где-то уже его видела. Это красивое лицо, светлые волосы.

– Дан… э-э-э-э… Теско?

– Почти, – расцвел Сильвано. Хотя в другом случае был бы оскорблен до глубины души. Его не помнят?! Да он… да она… А, не важно! – Дан Сильвано Тедеско. К вашим услугам, дана Романо.

Мия искренне улыбнулась ему. С громадной благодарностью.

– Дан, вы мне просто жизнь спасли. И…

Плащ на секунду распахнулся, приоткрывая аккуратный животик.

Сильвано остолбенел.

Беременна?

Она… но – дана? Или…

Мысли проносились стремительным потоком, бушевали протуберанцами… и выплыло из них одно-единственное.

А наплевать!

Даже если она тройней беременна!

Ему нужна эта женщина, а значит, и ее дети! Точка!

– Дана, – пошел напролом Сильвано. – Давайте-ка мы посидим где-нибудь в таверне. Провожать себя вы мне вряд ли разрешите, но хоть успокоитесь. И я буду за вас спокоен.