Мой единственный мужчина Шерстобитова Ольга
– Гвен, на «ты», без обращения «нар» и просто по имени, – ответил он.
Эм…
– Давай, повтори вопрос с учетом этих изменений.
– Что, и наедине так к вам обращаться, не только ну… в посольстве? – поинтересовалась я.
– Разумеется. Иначе, как ты тогда привыкнешь? – невозмутимо заявил он, делая глоток и не сводя с меня глаз.
В небольшом пространстве флаера вдруг стало еще более тесно.
– Рафаэль, так как называются эти ягоды? – решилась я.
– Облепиха.
– Она растет на Ариате?
Вот нашла я о чем разговаривать с мужчиной!
– На Земле и в ее колониях, – ответил мужчина и снова нажал что-то на сенсорной панели.
В этот раз в ящике, в небольшом контейнере оказалось печенье с кусочками шоколада.
Какой, однако, запасливый мужчина.
Он нажал на один из камней на лиаре, и перчатки с его рук исчезли. Поймал мой любопытный взгляд, и к лицу прилила краска.
– Они из экранирующего материала с одной далекой планеты, – пояснил спокойно.
– А активируются только двумя способами?
Я видела, как он проводил по полоске ткани пальцами, сейчас использовал лиар.
– Тремя. Еще и голосовым приказом можно.
Расспрашивать его о перчатках и дальше, как бы спокойно Рафаэль к этому не относился, я не стала.
Он отломил кусочек и, вместо того, чтобы съесть, протянул руку к моим губам. Я замерла.
– Гвен, тебе надо привыкнуть к моим прикосновениям и начать смотреть на меня, как на своего мужчину. Учись видеть во мне не ректора академии.
По-моему, мне проще сбежать, чем выдержать подобную атаку. Помедлив, под пристальным взглядом мужчины, утянула из его рук печенье.
– Вот и правильно, иначе, как станем изображать горячую страсть?
Я тут же закашлялась от подобных слов, произнесенных самым серьезным тоном, и сделала глоток облепихового чая.
– А что, обязательно изображать именно ее? – выпалила я.
Рафаэль молча подлил в опустевшую кружку еще напитка, отломил очередной кусочек от печенья и со смешинками во взгляде посмотрел на меня. Нет, ему еще и весело от моего смущения!
Но от печенья отказываться не стала. Вкусное! Еще пара кусочков, и Рафаэль коснулся кончиками пальцев моих губ. Я замерла, ощущая, как от этого прикосновения внутри плеснуло лавой.
– Крошки, – невозмутимо заявил он, и я невольно прикрыла глаза, принимая еще один кусочек печенья.
– О чем ты так сосредоточенно думаешь? – спросил Рафаэль, спустя минуту.
– О том, что еще несколько часов назад не подозревала, что меня будет кормить с рук ректор академии, где я учусь, – нашлась я.
Не рассказывать же ему, насколько непривычно и странно, что меня касается мужчина, а я ощущаю только свои эмоции и чувства, а не чужие.
Он хмыкнул, снова стряхнул крошки с моего рта, провел пальцами по нижней губе. Я распахнула глаза, шумно выдохнула.
– Второе печенье мое, – заявил этот невозможный мужчина. – Рискнешь угостить или смелости не хватит?
Это он что же, назвал меня трусихой? Я хотела, было, возмутиться, но сдержалась. Вот же бездна, как я умудрилась во все это ввязаться? Эта мысль мелькнула и исчезла, когда я отломила первый кусочек печенья.
Дождь за окнами усилился, скрывая весь существующий мир. Шум работающего флаера, дыхание и бешено колотящееся сердце – вот и все звуки, что остались в полутьме транспортника.
Я кормила печеньем мужчину, который по-прежнему не сводил с меня глаз, и чувствовала, как все больше пропадаю в его силе и обаянии. И вроде бы же ничего запредельного не делаю, даже не касаюсь его, а внутри все горит. И это мы еще не дошли до пункта о поцелуях!
М-да, похоже, это будет самый сложный контракт в моей жизни. Что там до коварного ректора каким-то аэрцам?
Наконец, печенье, к моему счастью, закончилось. За это время Рафаэль вел себя вполне спокойно, даже не пытался перейти еще каких-нибудь границ, и я перестала нервничать.
– Какое вкусное печенье, – заметил невозмутимо, будто говорил о погоде. – Надо еще будет заказать.
Я часто заморгала. Все-таки реальность, где я только что кормила ректора Ариатской Звездной Академии вкусняшкой с рук, никак не укладывалась в моей голове.
К счастью, на лиар Рафаэля пришло сообщение, и я с облегчением выдохнула. Допила вкусный чай, вглядываясь в пелену дождя и размытые огни Хантума, немного успокоилась.
– Мы будем на месте минут через двадцать, – сказал Рафаэль, закрывая голограммы на лиаре. – Давай скину тебе подробную информацию о браслете и все, что удалось узнать о похищении.
– Давайте, – согласилась я.
Рафаэль с явной укоризной уставился на меня.
– Похоже, одного сеанса с печеньем нам явно недостаточно, чтобы кое-кто перешел на «ты», – заметил он.
– Давай, – тут же исправилась я, осознавая, что если у Рафаэля где-то еще припрятано печенье, то второго «сеанса», как он выразился, мои нервы сегодня просто не выдержат.
Мужчина едва заметно улыбнулся, защелкал по лиару, и я тут же открыла полученные от него файлы.
– Будут вопросы, спрашивай, – сказал он, переводя флаер на ручное управление.
Глава девятая
– Подлетаем, – сказал Рафаэль, когда я почти закончила читать следственный отчет и информацию, которую он скинул.
Вопросов не возникло, разве что так и хотелось спросить, кем приходится Рафаэлю Роберт Эрмер, который вел дело о похищении. Не удержалась от любопытства.
– Один из моих младших братьев, – отозвался мужчина.
– Их у вас… тебя несколько? – спросила я.
– Четверо. О своей семье расскажу за ужином.
Отлично! Информация мне пригодится. Будет странно, если в разговоре кто-то поинтересуется о родне моего жениха, а я растеряюсь и не буду знать самых элементарных вещей.
Флаер пошел на снижение. Дождь к этому моменту закончился, и я рассматривала многоэтажные дома, возвышающиеся среди деревьев.
Район, где находилась квартира ректора, мне был знаком. Здесь жила одна из моих одногруппниц, и как-то она устраивала вечеринку, на которую я рискнула заглянуть. Еще тогда отметила, сколько здесь зелени и какого-то особого очарования. Рафаэль, похоже, тоже любит нечто подобное, иначе бы выбрал жилье совсем в другом месте.
Мы приземлились на площадку для флаеров, расположенную на крыше. Здесь было достаточно ветрено и холодно. Конечно, мой космокомбинезон защищал от перепадов температуры, но я все равно невольно обняла себя руками.
Рафаэль тем временем приложил лиар к панели, подтверждая свои данные, и запросил у системы допуск для меня. Через несколько минут программа просканировала меня, потребовала кучу информации с лиара и долго проверяла.
– На домах в этом районе новейшие усиленные системы безопасности, – сказал Рафаэль. – Такая же стоит на жилом комплексе «Звездного ветра».
Я впечатлилась и взяла на заметку. Все-таки хорошо, что посторонние на эту территорию не проникнут.
Наконец, закончив проверку, система внесла меня в базу данных, открывая полный допуск. И я следом за Рафаэлем нырнула внутрь ярко освещенного фойе. У одной из стен расположилось несколько диванчиков и кадок с какими-то растениями с большими листьями.
Рафаэль направился к скоростному лифту, но меня не торопил, давал возможность все рассмотреть. Его квартира находилась в восточном крыле здания, и добирались до нужного места мы всего несколько минут, так никого и не встретив.
Потребовалась повторная процедура допуска для меня в квартиру Рафаэля, мы зашли внутрь. Мужчина зажег свет, поставил возле двери две мои сумки.
Мы оказались в небольшой прихожей, плавно переходящей в просторный холл с уютными диванчиками и ажурными светильниками, мягко рассеивающими свет.
– Проходи, Гвен. Сейчас все покажу.
Я кивнула, быстро разулась и прошла в манящий холл.
На полу лежал пушистый темно-синий ковер, в котором тут же утонули ноги. Захотелось даже помурлыкать от удовольствия, так это было приятно. В доме отца в моей комнате тоже имелся аналогичный ковер, и я обожала проводить время, сидя на полу и готовясь к занятиям.
Панорамные окна, с почти невесомым белоснежным тюлем и плотными бирюзовыми шторами сразу же потянули меня к себе. Я не удержалась, выглянула в окна, выходящие на парк и часть реки.
Тут же обернулась, замечая, что Рафаэль отправляет кому-то сообщение по лиару, и оглядела обстановку. Ничего лишнего, кричащего. В интерьере преобладали оттенки синего и голубого, смешиваясь с белым и золотым.
– Кухня слева. Еду мне привозят на заказ, но небольшой запас продуктов тоже имеется. На тот случай, если возникнет желание приготовить что-то самому.
Я постаралась скрыть удивление, все же, сдается, времени на готовку у ректора вряд ли много.
– Готовить в нашей семье любит мама. Когда заглядывает в гости, практически сразу же направляется к плите, решив разнообразить мой рацион домашней едой, – пояснил Рафаэль, и в его голосе послышались мягкие нотки.
Все-таки мое предположение, что семьей этот мужчина дорожит, в очередной раз подтвердилось.
За кухней обнаружилось еще два помещения – тренировочный зал со знакомой сенсорной панелью, загружающий реальности, и бассейн с витражным окном.
Две спальни находились в противоположном конце дома. Свободную, прямо напротив второй, заняла я.
– Располагайся, – кивнул Рафаэль. – Мне необходимо сделать несколько звонков, освобожусь через час и можем вместе поужинать.
– Хорошо, – не стала отказываться я, оглядывая уютную спальню, отделанную все в тех же сине-белых тонах.
Едва мужчина ушел, закрыла дверь и еще раз огляделась. Заглянула в ванную комнату, выглянула в окно, выходящее на парк и немного видневшуюся вдали высотку, и принялась разбирать свои вещи.
Справилась быстрее, чем планировала, и успела сходить в душ, прежде чем отправилась на кухню. Рафаэль резал овощи и обернулся, когда увидел меня, одетую в мягкое, домашнее платье.
– Помочь? – чувствуя неловкость, спросила я.
– С салатом я почти закончил, ужин разогревается. Можешь заняться чаем. Он в нижнем ящике.
Пока перебирала банки, перенюхав все смеси и отмечая, что Рафаэль предпочитает зеленый чай с ягодами и кусочками фруктов, мужчина успел поставить на стол салат и вытащить из духовки ароматный ужин.
Мы разместились за небольшим столом, и Рафаэль положил запеченную под соусом с овощами рыбу на мою тарелку, добавив приготовленный салат. От такого простого вроде бы внимания я немного смущалась, но Рафаэль держался невозмутимо, словно и не замечал этого.
Еда оказалась вкусной и сытной. За ужином мы почти не разговаривали, перекидывались парой ничего не значащих фраз. Наверное, этому мужчине тоже неловко. Сдается, он не из тех, кто станет приглашать к себе жить едва знакомую девушку. Когда дело дошло до чая и миниатюрных пирожных из фирменной кондитерской, мы перебрались в гостиную и устроились на диване.
Рафаэль, попивая чай, рассказывал о своей семье, а я старательно запоминала информацию, иногда задавала уточняющие вопросы. И, видно, как-то чересчур увлеклась и даже расслабилась, чему способствовал и мягкий рассеивающий свет, и снова начавшийся дождь, барабанивший по стеклам, и вкусный чай, и даже не заметила, как Рафаэль сократил между нами расстояние и потянулся к пирожным, явно решив закрепить эффект кормления меня с рук. Перчатки он снял с того момента, как зашел в квартиру, и так и не надел, смущая этим меня почему-то больше, чем всем остальным.
Я дернулась, он замер.
– Пирожные не нравятся? – поинтересовался невозмутимо.
– Немного напрягает способ моего приручения, – не выдержала я.
Ну, сейчас Рафаэль, однозначно, напомнит про договор, по которому он, между прочим, имеет право на гораздо большее.
– А какой бы ты предпочла?
Я моргнула и окончательно растерялась. И правда, какой? Рафаэль ведь, по сути, даже за грани приличия пока не вышел. Только почему же, несмотря на это, создается ощущение, будто это действие – как он кончиками пальцев касается моих губ, скармливая мне очередную пироженку с ягодами, интимнее некуда.
В одно мгновение мне стало жарко, а сердце понеслось вскачь.
Мужчина мягко улыбнулся, потянулся за чаем, сделал глоток и спокойно заметил:
– Тебе ведь не неприятно, Гвен. И мне, к слову, тоже. А такой способ сближения, постепенный и мягкий, вполне годится. Или хочешь действовать чисто в рамках договора?
Я нервно дернулась, задела локтем кружку. Пока пыталась ее поднять и вытереть остатки чая, опрокинула тарелку с оставшимися пирожными.
Ну, что я могу сказать? Мне и не нужно учиться, как быть неуклюжей! И так справлюсь!
Вот что теперь ректор про меня подумает? И что, со сдержанностью у меня проблемы, и с эмоциями, и договор я не спешу выполнять, хотя защиту он уже одной студентке обеспечил…
Паника, похоже, достигла своего предела, я споткнулась о ковер и оказалась в руках Рафаэля. И меня вдруг накрыло каким-то ненормальным ощущением защищенности. Будто в этих руках, держащих меня, ничего плохо случиться не может. И они – самые правильные и надежные во Вселенной. Следом за этим тело окатило огнем, и исчезли абсолютно все мысли. Я смотрела в потемневшие, словно морская глубина, глаза и забывала дышать.
Мужчина медленно, явно ожидая, что я сейчас вновь взбрыкну или даже попытаюсь сбежать, притянул меня ближе и прижал к себе. Одна его ладонь скользнула по моим волосам, пальцы осторожно пробежали по позвоночнику, вызывая невероятный шквал самых разных ощущений, и мягко погладили по спине.
Я зажмурилась, старательно пытаясь выровнять дыхание. Но бьющееся под щекой сердце мужчины и его едва ощутимое дыхание, касающееся моих волос, то и дело этому мешали. Как и его ладонь, уверенная, сильная, по-прежнему скользящая по моей спине. Наверное, это действие должно было меня успокоить, но… по телу разбегались искры, безжалостно жалили и хотелось, чтобы пальцы Рафаэля коснулись кожи вовсе не через платье.
Я, наверное, с ума сойду, когда до такого дойдет. В том, что такое случится, я не сомневалась, помнила разговор и про купальник, и про открытое платье.
Мелькнула мысль, что я слишком остро реагирую на этого мужчину, слишком быстро теряю рядом с ним точку равновесия, и объяснить это нечем. Можно, конечно, все списать на то, что в моей жизни не случалось отношений с мужчиной, а теперь я огребаю все ощущения сполна, но кого я пытаюсь обмануть? Я обожглась об этого мужчину еще на выпускном сестры. Тогда мне хватило одного его взгляда.
Читать бесплатно другие книги:
