Аокигахара Смородинский Георгий

Глава 5

– …Некоторые из нас способны слышать Синее Древо в любой точке мира и видеть образы, которые оно посылает, – Эйка перешагнула через небольшую лужу, скосила взгляд на Асуку и посмотрела в сторону недалекого уже леса. – Далеко не каждый способен правильно истолковать эти послания, но, как бы то ни было, Древо не указывает нам, как жить. Оно лишь советует или предупреждает нас о грозящей опасности. И счастлив тот, кто способен правильно расшифровать эти послания.

– Я ничего такого не слышала. Наверное, очень слабая, – с мелькнувшей в голосе грустью негромко произнесла Асука. – Только пару раз видела сны. Огромное, безумно красивое дерево и храм, который словно бы вырос из его ствола.

При этих словах кицунэ хмыкнула, удивленно посмотрела на девушку и поинтересовалась:

– А что ты еще видела в тех своих снах? Что там было, возле этого храма?

– Какие-то домики странного вида, – немного смутившись от такого взгляда лисицы, ответила Асука. – Соломенные хижины, синее озеро и огромное поле вокруг ствола дерева, которое окружал лес. И еще в кроне дерева я видела разноцветные огни. Очень много… Как звезд в ясную летнюю ночь…

– Интересно, – Эйка нахмурилась. – Я не понимаю, как…

– Что-то не так? – еще больше смутилась ее собеседница.

– Дело в том, что слышать Великое Древо могут только те, кто хоть раз посетил Сеичи Дзингу[9]. То, которое ты видела в своих снах, – лисица покачала головой и растеряно посмотрела на Асуку. – Только ты не должна была его видеть. Ты же никогда не была на Священной Поляне! Как бы то ни было, просто так такое не случается. Ты зачем-то нужна Великому Древу, и оно тебя позвало. – Эйка обернулась и встретилась со мной взглядами. – Таро, а ты что думаешь по этому поводу?

– Ничего не думаю, – покачал головой я, слегка сбитый с толку логикой Эйкиных рассуждений.

Не, ну а как еще такое понимать? Древо слышат только те, кто побывал на какой-то там Священной Поляне. Но я ведь тоже его пару раз слышал, но ни на какой Поляне в этой жизни мне бывать не случалось. Скорее всего, Древо, когда захочет, и само может дотянуться до любого нужного адресата. Другой вопрос – зачем ему нужна Асука?

И да, мне в последнее время тоже часто снятся деревья. Вернее, одно – то, засохшее, которое Древо Судьбы, но лисице говорить об этом не стоит. То предсказание о ёкай, который пожертвует дереву Силу и ничего не попросит взамен… Если оно обо мне, то говори-не говори – все равно ничего изменить не получится. От судьбы не уйти, а вот нервы нам всем еще пригодятся.

Видя, что Эйка по-прежнему на меня смотрит, я пожал плечами и добавил:

– Ну чего ты так возбудилась? Мы же все равно придем к Великому Древу? Вот там и узнаем, зачем ему понадобилось посылать эти сны. И, кстати, – я перевел взгляд на Асуку. – Ты бы перекинулась в оками. Может быть, еще чего-нибудь услышишь или увидишь во сне?

– Да, дорогая, – тут же поддержал меня Нори. – Тебе ведь больше не нужно скрывать свою сущность.

– Ты думаешь? – Асука с какой-то детской надеждой во взгляде посмотрела на мужа.

– Я в этом уверен, – Нори широко улыбнулся. – Здесь ты вряд ли этим кого-то смутишь.

До Коккё мы добрались вечером того же дня. Небольшой городок являлся последней маршрутной точкой на пути к Аокигахаре, но люди ушли отсюда несколько тысяч лет назад. Сообщение с Синим Лесом практически прекратилось, и никому не было смысла здесь оставаться. Имперский пограничный пост перенесли в Хаконэ, городок превратился в развалины, но восшествие на трон Нори Ясудо серьезно изменило существующие расклады.

Коронация Императора состоялась в день нашего отъезда из Хейанкё, и уже через полдекады на развалины Коккё прибыли солдаты, чиновники и рабочие. Вот казалось бы… Любой из пришедших с Салисэ паладинов мог бы отправить сюда и нас, но помогать мне они не могли по понятным причинам. Сущее тут к каждой бочке затычка, ну да… Впрочем, мы и сами добрались без проблем.

Правда, сам городок никто восстанавливать пока не спешил. Рабочие занимались возведением огромного военного лагеря. Конюшни они построили в первую очередь, и с размещением лошадей никаких проблем не возникло. Фураж и продовольствие доставлялись сюда каждые сутки, воды рядом хватало, так что с четвероногими ничего страшного не случится.

Переночевав в наполовину отстроенном лагере, наш отряд выдвинулся в направлении Синего Леса, до границы которого оставалось не больше пятнадцати километров пути. Если вчера в основном говорил я, рассказывая брату о том, как мы добирались до Храма бога Луны, и о своих мыслях на тему возвращения Хозяина Леса, то сегодня настала очередь ёкай.

Асуке было интересно все, и ребята охотно отвечали на любые вопросы. Я тоже шёл и внимательно слушал. Нет, мне примерно было известно, что ожидает нас в Синем Лесу, но «примерно», в моем случае, это как, направляясь в Алжир, знать, что там живут негры, а где-то рядом находится пустыня Сахара. Дьявол кроется в мелких деталях, и я сейчас, по сути, такой же турист, как брат, его жена и все сто девяносто восемь самураев сопровождения.

– И как я выгляжу? – голос Асуки оторвал меня от размышлений. Девушка на ходу приняла переходную форму и, обернувшись, как-то совсем по-детски посмотрела на мужа. Ну да… Нашла, блин, у кого спрашивать. Нори и так-то на жену смотрел с придыханием, а сейчас и вовсе стал похож на тинейджера, которому персонаж из любимого аниме предложил прогуляться по городу.

Нет, внешне Асука практически не изменилась. Волосы девушки стали светлее, над прической появились волчьи уши, на плечах – меховой плащ пепельного цвета, из-под которого торчал кончик хвоста. Казалось бы – какая ерунда, но брат всю жизнь о такой и мечтал. По крайней мере, все то время, сколько я его знаю.

– Ты прекрасна, – справившись наконец с чувствами, Нори широко улыбнулся.

– Спасибо! – девушка робко улыбнулась в ответ, но тут же смутилась и, резко обернувшись, пошла дальше с низко опущенной головой.

Настоящая японская школьница. Скромность во плоти – ни дать ни взять… И если бы я не видел, как она разорвала заклинанием десяток вооруженных до зубов мужиков, не испытав после этого никаких негативных эмоций… Дочка Императора, ну да…

Некоторое время Асука шла молча, очевидно прислушиваясь к своим ощущениям, но вскоре это ей надоело, и она снова обратилась к лисице с вопросом:

– Эйка, расскажи, пожалуйста, о ёкай Синего Леса. Много ли там таких, как мы, – оборотней, и насколько они дружелюбны?

– Сложно сказать… – пожала плечами кицунэ. – Вообще ёкай в лесу очень много, но большинство из них неразумные, в нашем понимании разума. Нас же – оборотней – вряд ли наберется больше пятидесяти тысяч, включая тех, кто живет за пределами Синего Леса. Что же насчет дружелюбия, – лисица посмотрела на Асуку. – Тут мы отличаемся от людей. Ни один оборотень, независимо от его вида, без веской причины не нанесет вреда своему собрату. Нас слишком мало, чтобы вести себя агрессивно по отношению друг к другу. Живем смешанными родами, конфликты случаются крайне редко, и их быстро разрешают вожди и Старейшины.

– А как это: «смешанными родами»? – Асука непонимающе посмотрела на свою собеседницу.

– Это когда Светлые ёкай разных видов проживают в одном поселении, – охотно пояснила та. – В лесу нет отдельных деревень оками или тануки. Жить отдельным видом намного сложнее, ведь у каждого из ёкай-оборотней своя роль. Оками и бакэнэко – воины, кицунэ – лучшие планировщики, тактики и заклинатели стихий, тануки – хозяйственники, мудзина[10] – хранят традиции и лучше всех умеют использовать Силу Синего Леса.

– Мудзина? – я поморщился, услышав незнакомое слово. – А кто это такие? Почему я ни одного из них ни разу не видел?

– Потому что они никогда не покидают Аокигахару, – ответил за подругу Иоши. – Но одного мудзина ты видел. И даже носишь на себе его метку.

Блин, вот что за привычка у некоторых недоговаривать? Нет чтобы сказать прямо, но… Стоп! Я посмотрел на Эйку и уточнил:

– Получается, Сару-сама – мудзина?

– Да, – кивнула лисица. – Другие не такие крупные, и он, в отличие от большинства мудзина, Темный. Но, встретив одного, ты не ошибёшься, когда встретишь другого.

– А чем отличаются Тёмные оборотни от Светлых? – Асука перевела взгляд с Иоши на Эйку и вопросительно приподняла брови. – Таро, как и ты – кицунэ, но ты Светлая, а он Темный.

– Ты тоже Темная, – с улыбкой ответила Эйка. – У кицунэ и оками такими рождаются два-три щенка на несколько сотен. Ну а кумо[11], например, или серебристые лисы Светлыми быть просто не могут. Что же до отличий… – Кицунэ перевела на меня взгляд и пояснила: – Тёмные живут по собственным правилам, соблюдая лишь основные законы: не убей своего, защити, помоги. Больше никаких ограничений для них не существует. Ни мне, ни Иоши, к примеру, нельзя без причины убивать разумных. Наша сущность противится этому. Ведь даже одно убийство может привести к серьезному ухудшению кармы, и Хранитель Границы просто не пропустит нас домой. У Тёмных не так. Синий Лес принимает вас такими, какие вы есть, позволяя жить по своему разумению.

«Интересно, – думал я, слушая рассказ кицунэ. – Хотя все это вполне объяснимо. Любому крупному социальному образованию нужны те, кто способен выполнять грязную работу: лазутчики, диверсанты, убийцы. Сару тоже Темный? И это понятно. Много бы он науправлял, связанный по рукам и ногам кучей законов и обязательств? В общем, ничего нового во всем этом для меня нет. Ёкай просто сразу рождаются убийцами и диверсантами, у людей же все немного не так».

Видя, что Асука замолчала, очевидно, переваривая полученную информацию, я прибавил шаг и обратился к лисице:

– Слушай, а расскажи нам о Минамигучи. Мы ведь сразу пойдём туда?

– Ты слишком высокого мнения о моей осведомленности, – с грустной улыбкой ответила кицунэ. – Синий Лес я покинула в год своего взросления и ни разу после этого не возвращалась домой.

– Ну что-то же ты знаешь?

– Да, конечно, – лисица кивнула. – Знаю, что Минамигучи – это один из восьми форпостов Синего Леса, созданный вокруг Малого Побега Великого Древа. Думаю, там проживает до четырёх сотен ёкай, каждый из которых в любой момент готов взять в руки оружие, чтобы защитить Побег от любой возможной опасности. – Видя полное непонимание у меня на лице, Эйка вздохнула и пояснила: – У Синего Древа есть три Великих Побега: Судьба, Покой и Надежда. Они почти такие же огромные, как их прародитель, и растут, образуя огромный правильный треугольник, в центре которого находится Великое Древо.

Помимо этого, существует ещё двадцать Малых Побегов, которые растут на расстоянии примерно пятидесяти ри друг от друга и создают собой огромную защитную сеть. Когда-то их было двадцать пять, но твари, вторгнувшиеся в Северный лес, уничтожили эти Побеги в первую очередь, – Эйка тяжело вздохнула, отвела взгляд и продолжила свой рассказ: – Каждый из оставшихся Побегов находится в крупном поселении ёкай. Минамигучи – одно из таких поселений.

– Ну а какая польза ёкай от этих Побегов? – уточнил я, не совсем понимая всю эту эльфийскую муть. Великие Деревья, Побеги и прочие одуванчики… Тут же черт ногу сломит с одними только названиями. А ведь за каждым из этих названий лежит пять томов пояснений, и нормальный человек просто не в состоянии все это понять.

Забавно, но, разорвав оковы, я мгновенно превратился в того парня из прошлого, которому не нужно было ничего объяснять. Восстановив цепь, Хона отрезала меня от огромного массива информации. Отключила на хрен все диски и вырвала из компа сетевой кабель, оставив только тетрис и пару пасьянсов. Тот парень мог превратить в призрака здоровенную верну и сам был способен превратиться в сотню самых разных существ, но всего один поцелуй, и я снова чувствую себя полным дебилом. Ну да… Горе-то – оно от ума, поэтому играй, Гриша, в свой тетрис, и не хрен тут возмущаться.

– Эти Побеги приносят пользу всем обитателям Леса, – ответил за подругу Иоши. – Они очищают местность вокруг себя от любых проявлений скверны, ускоряют рост травы и деревьев, делятся с нами излишками Силы и защищают от нашествия снизу. Ты же помнишь тот храм, что вылез из земли в Мрачном лесу? Так вот, на территории Аокигахары такое случиться не может.

– Господин! Дорога закончилась около леса, – подбежавший к нам самурай ударил себя кулаком в грудь и указал на опушку, на которой остановился передовой отряд. – Впереди непроходимые заросли. Прикажете поискать дорогу или…

– Сейчас… – Нори повернул голову и вопросительно посмотрел на меня.

Ну да, он бы ещё на жену посмотрел. В том смысле, что с одинаковым результатом. Не, я могу посоветовать рубить эти заросли или поджечь, но подозреваю, что эти варианты нам не подходят.

Видимо, заметив выражение моего лица, Эйка сдержала улыбку и, переведя взгляд на брата, произнесла:

– Ничего не нужно искать. Пусть ждут около леса. Мы с Иоши сейчас покажем дорогу.

– Все слышал? – Нори посмотрел на самурая и, дождавшись его кивка, приказал: – Выполнять! И не вздумайте сунуться в лес!

– Да, господин! – самурай обернулся и, придерживая ножны, побежал к ожидающему нас отряду.

Я посмотрел ему вслед, затем тронул за плечо идущего рядом енота и, указав на деревья, до которых оставалось меньше трёх сотен метров пути, уточнил:

– Это уже Синий Лес или ещё не совсем?

– Нет, Таро, – тануки покачал головой. – До Аокигахары ещё полтора ри пути. Но это тоже не простой лес. Абы кого он сквозь себя не пропустит.

– А если поджечь?

– Да что ты такое говоришь?! – енот всплеснул руками и осуждающе посмотрел мне в глаза. – Как тебе в голову такое приходит?! Ты же ёкай!

– Я просто пытаюсь поставить себя на место наших врагов, – пожал плечами я, немного покривив при этом душой. – Думаю, как бы поступили они…

– Этот лес поджечь не так-то и просто, – вступила в разговор кицунэ. – Вряд ли тут справился бы обычный заклинатель огня. Но даже если это бы и получилось, никакой пожар не поможет проникнуть в Аокигахару. Ты поймешь это, Таро, когда мы придем.

– Хорошо, – кивнул я, – но ты ещё говорила что-то о Хранителе Границы, который не пропускает тех ёкай, у которых дурная карма. Кто это? Расскажи…

– Кукуноти-но ками[12] – божественный Хранитель и Страж границы Синего Леса, – поправив заплечный мешок, ответила кицунэ. – Он оберегает Аокигахару от проникновения скверны, и сам, по сути, является этой самой границей. При определенных обстоятельствах Кукуноти-сама лично является к ёкай, но в большинстве случаев возвращающиеся из внешнего мира просто проходят ограду деревьев и ничего при этом не чувствуют.

– А что с братом и его бойцами? Они же не возвращаются. Они просто идут.

– Таро, я ещё сама ни разу не возвращалась домой, – посмотрев на меня, грустно улыбнулась лисица. – Откуда мне знать, как оно будет?

– «И придёт Император людей, и выйдет к нему божественный ками – Хранитель Границы», – воспользовавшись паузой, негромко произнёс Нори. – Об этом прямо написано в древнем договоре между Империей и Аокигахарой. Не знаю, правда, как Кукуноти-сама почувствует, что к границе леса подошёл Император, но я на всякий случай взял с собой копию того договора.

– Если написано в договоре, то, значит, как-то узнает, – пожал плечами впереди идущий енот. – Думаю, о том, что в Империи сменилась власть, знают уже все заинтересованные боги этого мира. И о том, куда ты направляешься, тоже…

– Всем остановиться! – громко выкрикнула лисица, когда мы подошли к ожидающему у леса отряду. – Кояма-доно, – она нашла взглядом старшего телохранителя и, махнув рукой себе за спину, попросила: – Собери всех в плотный строй за нашими спинами так, чтобы ширина этого строя не превышала десятка шагов.

Произнеся это, лисица позвала Иоши, и они вместе подошли вплотную к краю леса.

Собственно, лесом это можно было назвать только с большой натяжкой. Какая-то жуткая смесь джунглей Амазонки, Уссурийской тайги и колючих кустарников, которыми местные так любят огораживать собственные участки. Высокие ели и пальмы росли на достаточно большом расстоянии друг от друга, но между ними все заросло настолько, что вглубь этот лес не просматривался даже на метр. Впрочем, ни у Эйки, ни у Иоши на лицах не было и тени сомнений, а значит, и мне заморачиваться не стоило.

– Так! Слушаем все внимательно! – кицунэ обернулась, оглядела передние ряды самураев, которым Кояма приказал строиться в колонну по шесть, и, кивнув на заросли у себя за спиной, пояснила: – Сейчас мы с Иоши пойдём туда, и лес расступится на сотню шагов вперед и на столько же ударов сердца. Ваша задача: быстро идти за нами по освободившемуся пути. Вся дорога займет что-то около часа, поэтому будьте внимательны. По сторонам лучше не смотреть, но если кто-то что-то увидит – не смейте хвататься за оружие. Здесь врагов нет.

Со стороны это выглядело как минимум необычно. Хрупкая девушка в длинном плаще и с вещмешком за спиной командным голосом обрисовывает задачи двум сотням матёрых вояк. Сомневаюсь, что в той Японии хоть раз случалось что-то похожее. Впрочем, натуральных лисьих ушей над причёской и хвоста под плащом там тоже, скорее всего, никогда ни у кого не случалось. Хотя за это поручиться нельзя. Ну а откуда, скажите, японцы с Земли притащили в свой фольклор всех этих тануки и кицунэ?

– Кояма-доно, – Эйка снова обратилась к командиру отряда. – Сообщи, когда будете готовы. Ваше Величество, вместе с женой вставайте сразу за нами. Таро, ты… в порядке?

Голос кицунэ выдернул меня из размышлений о похожести миров. Я кивнул, подошел к зарослям и встал слева от Асуки. В этот момент Кояма доложил о готовности.

– Отлично! – Эйка обернулась, отошла от енота вправо метров на пять и, прокричав: «Пошли!» – шагнула в непроходимую чащу.

Дальше началось обещанное волшебство. Кусты, не вылезая из земли, разошлись в стороны и спрятались за деревья, следом за ними уползли лианы и корявые корни.

– Пошли! – за спиной продублировал команду Кояма, и строй, лязгая железом доспехов, двинулся в освободившийся проход.

Как Эйка и говорила, весь путь через этот странный лес длился около часа, и это был не самый веселый час в жизни самураев сопровождения. Дело в том, что расступившиеся заросли находились в постоянном движении. Всю дорогу там что-то трещало, скрипело и ухало. Создавалось впечатление, что наш отряд идёт по бездонной глотке какого-то монстра. При этом земля была рыхлая, гэта проваливались в неё до подошвы, а в довесок ко всему вокруг нас роились целые тучи каких-то мелких жуков.

Впрочем, все хорошо, что хорошо заканчивается. В какой-то момент впереди показался просвет, лес закончился и отряд выбрался на широкую поляну с изумрудно-зелёной травой. Это осенью-то, ну да…

На другой стороне поляны в двух сотнях метров от нас сплошной стеной стояли высоченные голубые ели. Там, на Земле, я видел похожие деревья в парке Сокольники. Не такие, конечно, огромные, но теперь хоть стало понятно, почему этот лес называют Синим. В японском языке нет слова «голубой[13]», у них тут все синее. И летнее небо, и океан, и эти вот огромные елки…

– Это граница Аокигахары, – указав рукой вперёд, пояснила лисица. – Идём к ней!

Со стороны было заметно, что кицунэ нервничает. Иоши тоже выглядел немного растерянным, но оно и понятно. Они же больше тридцати лет не были дома. Как тут, скажите, не волноваться? Со мной другая история. Я не был дома четыре тысячи лет, поэтому ничего, кроме легкой грусти, испытывать не мог. Да и грусть эта непонятно о чем. Просто не помнил ничего – и не знал, на какую тему грустить.

При приближении к границе Синего Леса стало очевидно, что просто так нас тут никто не пропустит. Ели стояли сплошной голубой стеной, которую окутывала полупрозрачная дымка, очень похожая на защитную магию.

– Близко к границе никто не подходит! – не доходя тридцати метров до еловой стены, Эйка остановилась и, повернув голову, нашла взглядом Иоши. В глазах кицунэ плескались боль и отчаяние. Енот тоже выглядел не лучше подруги. Поджав уши и оскалившись, с высунутым языком, он сейчас напоминал собаку, которую пинками выгнали со двора. Такими этих двоих я видел лишь пару раз за все прошедшее время. Только что ведь были нормальными…

– Что происходит?! – рявкнул я, переведя взгляд с тануки на кицунэ. – Что с вашими лицами? Кто-то там впереди умер?

– Нет… – Эйка посмотрела на меня и, опустив взгляд, прошептала: – Синий Лес для нас с Иоши закрыт.

– С чего вы это взяли? – хмыкнул я и кивнул на стену деревьев. – Вам же ясным языком сказали, что к Императору должен выйти Хранитель Границы. Так что отставить панику! Подождём час, и, если он не появится, зайдём туда сами.

– Как ты туда зайдёшь? – подняв на меня взгляд, бесцветным голосом поинтересовалась лисица.

– Да так и зайду, – я обвёл взглядом стену деревьев и зло усмехнулся. – Срублю пару ёлок, и проход откроется.

– Как ты можешь такое говорить?! – енот испуганно округлил глаза. – Это же священная граница твоего дома!

– Вот именно, – кивнул я. – Если кто-то не пускает меня домой, я вышибу дверь и зайду! Великое Древо меня позвало, и я к нему приду, чего бы это ни стоило!

Иоши хотел что-то сказать, но не успел. Внезапно налетевший ветер пахнул в лицо густым запахом хвои, земля под ногами дрогнула, и из стены деревьев, как Азазелло из зеркала, вышел деревянный гигант.

Внешне Кукуноти напоминал Грута из «Стражей галактики». Ростом – метра под три с половиной, с торчащими из тела побегами и длинными, до колен, шестипалыми лапами. Хранитель Границы, скрипя, прошёл в нашу сторону, остановился в десяти метрах напротив и, вперив в меня свой немигающий взгляд, пробасил:

– Не нужно ничего тут рубить! Ты слишком долго жил среди людей и отучился терпеть, хотя… сейчас, наверное, это тебе пригодится… Вам всем пригодится, – гигант повернул голову, посмотрел на ёкай и едва заметно кивнул. – Эйка и Иоши… С возвращением! Вижу, вы пришли не одни. Люди все-таки вспомнили о нас через четыре тысячи лет…

– Мне жаль, что так получилось, – воспользовавшись паузой, Нори шагнул вперёд и, задрав подбородок, встретился взглядом с богом. – Но мы пришли и готовы разделить свою судьбу с Аокигахарой! Как и клялись четыре тысячи лет назад!

– Лес услышал твои слова, Император, – в голосе Кукуноти мелькнули торжественные нотки. – Получи разрешение Совета Старейшин, и я перенесу твою армию в любую точку нашего дома. Я сказал! – Хранитель кивнул, показывая, что разговор закончен, и снова посмотрел на меня. – Теперь с тобой, Мунайто… Тебе я ничего говорить не могу. Кроме одного… Помни, самурай, что Синее Древо не умрет, если живы три его Великих Побега.

Произнеся это, гигант направился обратно к стене и, зайдя в нее, исчез вместе с десятком деревьев.

– Вперед! Быстро! – тут же выкрикнула лисица и первой направилась в появившийся проход.

Зайдя на территорию Синего Леса, наш отряд оказался на просторной лужайке, по краю которой тёк широкий прозрачный ручей. Стена деревьев исчезла вместе с проходом, вокруг шумел нормальный смешанный лес. В первый момент мне показалось, что я снова в Уссурийской тайге[14]. Кедры, лиственницы, орешник, прозрачный ручей с каменным дном… Интересно… И не потому ли на Земле я сам попросился во вторую командировку в тайгу и, находясь там, постоянно испытывал дежавю? Я ведь, несмотря ни на что, всегда оставался тем парнем, который родился в этом лесу. И словно не было четырёх тысяч лет забвения. Впрочем, все это лирика. Я снова дома! Со мной друзья и филактерия Нактиса! Мы дошли! И это последний этап!

Глава 6

– Таро, иногда с тобой даже страшно обгадиться, – ворчливый голос Иоши оторвал меня от осмотра окружающего леса. Енот глубоко вздохнул, уселся на траву и с осуждением во взгляде посмотрел на меня. – Я даже думать боюсь, что бы случилось, если бы ты…

– Так ничего же не случилось, – хмыкнул я, глядя на приятеля сверху вниз. – Ну а то, что боишься обгадиться, – тоже неплохо. Подштанники чище и воздух свежее…

– Да ну тебя, – енот состроил обиженную физиономию, но не выдержал и довольно оскалился.

Я подмигнул ему и, найдя взглядом лисицу, приказал:

– Командуй привал! Пусть народ поест и пополнит запасы воды. И сама подходи – нам тоже нужно поужинать.

Пока лисица выдавала ценные указания Кояме и четырем полусотникам, к нам присоединились Нори и Асука. Иоши выложил на подстилку еду и, подхватив бурдюк, отправился к ручью за водой. Вернулся он уже с Эйкой, и какое-то время мы ужинали. Точнее, ел в основном только я. Оно и понятно… Одни вернулись домой после долгой разлуки, и им явно было не до еды, другие пришли в сказочный лес на экскурсию, и только у меня на руках цепь. Впрочем, она никак не портила вкуса жареной курицы и овощей, которые Эйка закупила в дорогу. Ну а Синий Лес теперь никуда от меня не денется.

Закончив с едой, я сходил к ручью умыться и, вернувшись, уточнил у лисицы:

– Ты говорила, что знаешь, как добраться до Минамигучи?

– Да, – кивнула девушка. – Тут примерно три ри по лесу напрямик. Половину пути пройдём вдоль воды, а там поищем тропу. Возможно, встретим кого-то из охотников, и нам покажут короткую дорогу к форпосту.

– Эйка, скажи, а ёкай охотятся в форме зверя? – Асука оторвала восторженный взгляд от группы синих ёлок, под которыми росла семейка грибов с рыжими шляпками, и посмотрела на кицунэ. – Просто меня так и подмывает превратиться в волчицу…

– Не стоит этого делать до посещения Сеичи Дзингу, – лисица покачала головой и пояснила: – Тут слишком много разлито Силы, и, обернувшись, ты можешь не вернуться обратно. А по поводу охоты… Да, мы охотимся в форме зверя, а вот сражаемся, как правило, в переходной. Как люди, с привычным оружием. Наши враги – это в основном порождения Нижнего Мира, а грызть ржавое железо и мертвую плоть не очень приятно. Впрочем, заклинатели могут драться в любой из трёх своих форм.

– Да, я тоже оборачивалась… Там, в святилище Салисэ, – Асука вздохнула и, кивнув на меня, уточнила: – А Таро рассказывал, что у него есть ещё и боевая форма.

– У тех, кто стоит рядом с богами, есть и четвёртая форма, – кивком подтвердила сказанное кицунэ. – Возможно, она когда-нибудь появится и у тебя.

– Только у меня нет формы зверя, – я передал Иоши овощи с подстилки, посмотрел на Асуку и пожал плечами. – Только человек, переходная и боевая.

– Ты ошибаешься, – Иоши убрал овощи в рюкзак и весело оскалился. – Ты же можешь превратиться в любое существо. Не знаю как, но ты можешь!

– И что? – я непонимающе посмотрел на тануки.

– А то, что звериная форма серебристого лиса – одна среди этих многочисленных форм. Это не заклинания. В любом из этих образов ты будешь собой и сможешь использовать способности и Силу того существа, в которое превратился! Ты чудовище, друг, и с этим нужно смириться.

«Блин, вот же лошара, – думал я, слушая улыбающегося енота. – А я-то считал, что мне выдали неполную версию оборотня-ёкай, а она, оказывается, расширенная! Впрочем, все эти формы за оковами из истинного серебра. Так что губы пока раскатывать рано».

– Интересно, – я хмыкнул и, переведя взгляд на Эйку, приказал: – Поднимай народ, командир. Пора выдвигаться. До ночи ещё далеко, и нам бы засветло добраться до поселения.

Ну да… Нори передал бразды правления мне, но какой из меня командир при полном незнании местных реалий? Так что я удобно устроился. Эйка командует отрядом, а я командую Эйкой, как заезжий проверяющий из министерства.

Собирались недолго, но потом долго шли. Сначала вдоль ручья, а затем по берегу небольшой речки, в которую впадал этот ручей. Идти было довольно легко. Дождя тут не было давно, и почва под сандалиями даже не проминалась. Немного напрягали заросли камышей, которыми в некоторых местах густо порос берег реки, торчащие из земли корни деревьев и путающиеся под ногами животные. Выдры или ондатры… Ещё какие-то крупные мыши, которым обязательно требовалось пробежать к реке прямо под твоими ногами.

Зверья вокруг было немерено. Из леса постоянно доносились тявканье, визги, рычание и утробное хрюканье. Без умолку орали над головой птицы, плескалась в речке крупная рыба. Наверное, классно оказаться здесь в мирное время. На берегу с удочками… Серега бы оценил. Однако покой нам пока только снится. Да и Серега далеко, и с ним мы больше никогда не увидимся…

Примерно через полтора часа пути лес вокруг поредел и отряд вышел на широкое поле.

– Вон каменная переправа! – указав рукой вперёд, громко произнесла глазастая Эйка. – Идём к ней! Там должна быть тропа.

Переправой в полном смысле этого слова увиденное назвать было сложно. Около десятка больших плоских валунов были уложены в воду на таком расстоянии, что по ним можно было только скакать. Впрочем, местные так, наверное, и поступали. Не, вообще по лесу можно «шагать» или перемещаться порталами-дырами, но на небольшие расстояния проще ходить без всех этих магических заморочек. Оно ведь чем больше ходишь, тем меньше задница. Впрочем, будь мы одни, Эйка с Иоши давно бы докинули меня экспрессом до Минамигучи, но с нами две сотни бойцов, а такую ораву быстро перекинуть не выйдет.

Тропа возле переправы обнаружилась, но она была абсолютно неприметной. Для меня, в смысле, но не для лисицы.

– Туда! – Эйка махнула рукой в сторону леса, до которого было меньше километра пути, и, вспугнув стаю каких-то мелких зверьков, первой пошла в указанном направлении.

Когда до деревьев оставалось метров триста, из леса выбежала стая волков и, не задерживаясь, направилась нам навстречу. Шесть оками. Серые с лоснящимся мехом и вожак. Огромный, белый, как Акела из старого советского мультика.

Скорее всего, они какое-то время следили за нашим отрядом, как это сделал бы любой на их месте. Потом, очевидно, поняли, что мы не враги, и решили подбежать познакомиться.

– Всем стоять! Это свои! – Эйка вскинула над головой руку и, убедившись, что ее команда исполнена, вышла на десять шагов вперёд. Мы с Иоши и Нори встали чуть позади нее. За спиной восхищенно выдохнула Асука.

Забавно, но за все время своего пребывания здесь я видел только двоих мужчин-оборотней: себя и Иоши. Во встреченном нами отряде было четыре волка и две волчицы. Не знаю как, но я умел их различать.

Не добегая полусотни метров до нас, оками прямо на ходу приняли переходную форму. Как в каком-нибудь голливудском блокбастере или компьютерной игре. Не хватало только слоумо и характерной озвучки.

Все шестеро в плетёных доспехах. Вооружены парными прямыми клинками, у девушек за спинами короткие луки. Мужчины выглядят предельно внушительно. Лет по двадцать пять каждому. Жилистые, скуластые, с холодными цепкими взглядами. Девчонки – стандартно. Словно только что вышли от визажиста и можно сразу на подиум. Вожак – заметно старше других. Седой, с ветвистым шрамом на правой части лица.

– Приветствую вас, братья и сестры! – кицунэ кивнула, коснувшись ладонью левой части груди. – Я Эйка, дочь Кэтсуо и Мигуми по прозвищу Кленовая Ветвь. Веду отряд в Минамигучи. Со мной друзья и Ясудо Нори – Император, с двумя сотнями воинов.

– Здравствуй, сестра! – остановившись в пяти метрах напротив, низким рычащим голосом поприветствовал Эйку вожак. Затем он перевел взгляд на Нори и едва заметно кивнул. – Я Риота Свирепый, сын Аки и Мэтсу Красноглазого, приветствую тебя, Император, на нашей земле. Люди к нам давно не заглядывали. Во внешнем мире что-то произошло, раз Воин решил о нас вспомнить?

Со стороны было видно, что волки не очень рады таким гостям. Очевидно, старые обиды никуда не ушли. Ведь в том бою за Северный лес многие потеряли родственников и друзей. А еще погиб Сару и вместе с ним половина Совета Старейшин. Если бы люди пришли тогда, возможно, ничего бы этого не случилось. Но они не пришли…

Нет, ни презрения, ни обиды в голосе волка я не услышал. Лишь горечь и глубокое разочарование.

И да… Наверное, у людей простой десятник и слова бы не посмел сказать своему Императору, но ёкай не люди.

– Да, случилось, – Нори спокойно кивнул в ответ. – Такэми оказался предателем и братоубийцей. Сейчас он мертв. В мир вернулась Солнцеликая Госпожа, и она же объявила меня Императором.

При этих словах нижняя челюсть оками дернулась, брови удивленно взлетели.