Предначертанные Пименова Анастасия

Глава 2

Для свидания с Рэмом я выбрала простое темно-синее платье в пол и с длинным рукавом.

Выбора у меня было немного: либо это, либо черное. Стражам запрещено носить другие цвета, чтобы их не путали с кем-то другим.

Не знаю, как в других секторах, но в нашем разрешены все нейтральные цвета, однако они должны быть разделены по профессиям. Так, например, у моей мамы – белый и бежевый, потому что она работает в медицинском отсеке. Рэм – серые, коричневые и темно-зеленые тона.

Яркие оттенки не запрещены, но таких просто не осталось. Всю яркую одежду в свое время уничтожили из-за хищников, ведь последних всегда привлекают пестрые и яркие цвета. Вот ещё одна причина, почему меня не хотели брать в стражи с моим цветом волос. Это самоубийство – зайти в лес с рыжими волосами.

Парень заехал за мной ровно в семь вечера.

– Вернусь через пару часов, – сказала родителям перед выходом.

Рэм уже ждет меня за порогом.

– Добрый вечер, мистер и миссис Рэдинс, – с вежливой улыбкой парень помахал рукой родителям, когда я открыла дверь.

– Привет, Рэм, – отозвались они в один голос, – как твой отец? – это уже задал вопрос отец.

–Всё отлично, мистер Рэдинс!

На мобиле мы доехали до ресторана, и нас встретила девушка, которая проводила к нужному столику.

Здесь царит спокойная атмосфера. На фоне играет тихая классическая музыка. Освещение приглушено.

Людей немного, кто-то тихо разговаривает между собой, а другие ужинают в полнейшей тишине.

Я и Рэм заказали то, что будем есть, а пока стали обсуждать задание.

– Волнуешься?

– Нет. Нас же к этому готовили, Рэм.

– Готовиться и пережить это разные вещи, Кьяра.

– Знаю, но волнения всё равно нет. Тем более, что может пойти не так, когда ты будешь направлять нас? – мои губы растянулись в улыбку.

– Верно, – нам принесли сок, который разлили по бокалам, – помню, как я переживал из-за первой операции и боялся облажаться.

– Ты хорошо справился тогда, Рэм, – это было два года назад.

Рэм и ещё несколько людей будут находиться по ту сторону мониторов. Их задача заключается в том, чтобы подсказывать нам и предупреждать об опасности. Когда мы будем находиться в лесу, то запустим скаймеры. Они просканируют территорию с помощью тепловизора. Так можно будет определить, есть ли кто-нибудь чужой поблизости, в том числе и хищники.

Рэм – будет моими глазами с воздуха. Направляющие обычно закрепляются за теми, у кого нет способностей, чтобы помочь. Таких в нашем отряде – четверо.

У остальных же есть какая-либо способность. Всего их пять. Все они связана с органами чувств: обоняние, осязание, зрение, вкус и слух.

После войны мутировали не только животные и растения, но и люди. Мутации были настолько страшны, что человек мог родиться с лишней рукой или ногой, с одним глазом и прочее. Таких людей почти сразу убивали, потому что другие боялись. Человека всегда пугает то, что он не может объяснить. Со временем вернулась медицина и технологии, которые до этого были уничтожены. Мутировавших людей практически не осталось. Так все думали, но они ошибались. Люди убивали лишь тех, кто отличался внешне.

Появились люди, которые обладали способностями, как супергерои (такое понятие существовало ранее). Одни лучше видят. Их зрению можно позавидовать, ведь они могут видеть в кромешной темноте и на дальнем расстоянии. Другие слышат всё то, что происходит, на ближайший километр. Третьи могут по запаху определить, как давно в определенном месте проходил человек или животное и отследить их. Четвертые более ярко ощущают вкусы. Их способность в основном используют в приготовлении пищи или в умение распознавать химические вещества на вкус. Наконец, пятые умеют кожей воспринимать потоки воздуха от окружающих предметов, «читают» крайне мелкие детали с поверхности.

Анна обладает повышенным чутьем, а Рэм – улучшенном осязанием.

У меня, как я говорила ранее, нет никакой способности, хотя у моей мамы есть – улучшенное зрение. Даже если у обоих родителей есть способность, то ребенок может родиться без неё.

– Я сегодня говорила с Анной. Она предлагала нам сходить с ней и Льюисом через неделю на окраину. Что скажешь?

– Ты знаешь, что я только «за», Кьяра.

– Именно так ей и сказала.

– Как Мэдок? Не видел его сегодня.

Я попыталась сохранить нейтральное выражение лица.

– Нормально. Кажется, он в предвкушении из-за нашей первой операции.

Рэм не просто так задал этот вопрос. По иронии судьбы они являются двоюродными братьями и весьма хорошо общаются.

– Я попрошу его, чтобы он приглядел за тобой.

– Рэм.

– Кьяра, это первое задание. За пределами сектора опасно.

– Вот именно, Рэм, Мэдок тоже будет там впервые, поэтому мы все на равных. Прошу тебя, ничего ему не говори, – парень с неохотой кивнул. – Точно? Договорились?

– Ладно.

Не хватало ещё, чтобы со мной нянчились.

– Только я буду наблюдать через нательную камеру.

– Ты и так будешь это делать, как и другие, Рэм.

– Да, ты права. Как считаешь, я буду в старости занудой?

Из-за этого его вопроса я рассмеялась, привлекая внимание к нашему столику.

– Определенно!

– Зато будет нескучно.

Когда принесли еду, то мы приступили к приему пищи, попутно разговаривая на самые нелепые темы. Дошло даже до того, что Рэм заговорил со мной о шимпанзе. Не представляю, как мы до этого дошли. У нас даже возник спор, касаемо обучения шимпанзе в нынешних реалиях.

– Всё, Рэм, – у меня живот уже устал смеяться, хватит. Признаю, ты прав. Шимпанзе вполне обучаемы, и ты смог бы воспитать их.

– Ты специально со мной согласилась, чтобы дальше не спорить, Кьяра.

– Возможно…

Я подмигнула ему, а Рэм оплатил счет, когда мы закончили.

Когда парень подвез меня до дома, то поцеловал в губы своим обычным коротким прикосновением.

– Иди отдыхай, Кьяра. Увидимся завтра.

– До завтра, Рэм.

И вот опять. Тишина. Сердце не замерло в груди от поцелуя, не ускорило ритм, бабочки не запорхали в животе. Ничего.

Я воспринимаю Рэма только в качестве лучшего друга, но не более, и ничего не могу с этим поделать.

***

Мне снится сон. Я понимаю это краем сознания.

Это даже не сон, а воспоминание, потому что я прекрасно помню тот день.

Мне было тринадцать.

Звучит сирена, и из-за этого хочется закрыть чем-нибудь уши. Она слишком громкая.

Я переглядываюсь с Анной, ведь мы обе понимаем, что это значит. Кто-то пытается сбежать.

– Нужно уходить, – говорит маленькая Анна, – в случае сирены нам говорили спуститься на первый этаж.

Я киваю, ведь она совершенно права.

Сегодня день, когда мы с Анной задержались допоздна. Такое бывает крайне редко и в десять вечера мы обычно уже дома, но сегодня, по глупой случайности, мы решили остаться и отработать один прием, который до этого не получался.

– Идем к лестнице, Кьяра.

Я в теле маленькой Кьяры иду следом за Анной. Когда мы выходим из тренировочной, то попадаем в коридор, где слишком много людей для этого времени суток. Кажется, не одни мы задержались в этот вечер.

Лифты при включении сигнализации автоматически отключаются, поэтому все должны воспользоваться лестницей.

– Внимание, – заговорил голос мисс Браун по микрофонам в здание, который заглушил сигнализацию, – нужно задержать Листэра и Гидеона Брауна, – Анна взяла меня за руку, чтобы мы не потерялись, – в случае их отпора, разрешаю стрелять на поражение.

Моё сердце при этих словах дрогнуло, и Анна это ощутила. Мы с ней лишь переглянулись, не понимая, что происходит.

Мисс Браун только что отдала приказ уничтожить собственных сыновей.

Люди не паникуют, но всё равно толкаются друг о дружку, поэтому мы с Анной движемся максимально близко друг к другу.

По лестнице мы уже спустились на три этаже ниже, как вдруг освещение погасло и включилось аварийное, окрашивая пространство вокруг в красные оттенки. Следом появился слезоточивый газ, который пустили специально.

Я начала кашлять, закрывая рот рукой, а мой браслет запиликал. Плохо.

– Кьяра, инъекция! – прокашляла Анна.

– У меня нет с собой, – кашель, – есть только на пятом этаже, в зоне раздевалок.

– Пошли за ним. Выйдем через северный выход потом.

Сквозь толпу мы протиснулись через лестничный пролет, чтобы ввалиться в коридор на пятом этаже.

Здесь людей уже меньше.

Писк браслета только усилился. Как же всё это вовремя…

Мы с Анной преодолели большую часть пути, когда из-за угла вышел мой отец и его друг. Они одеты по форме и с оружием в руках.

– Кьяра? Почему вы не эвакуируетесь?

Я захотела ответить, но не смогла, потому что голова закружилась и из-за этого чуть не споткнулась.

– Ей нужен инсулин, мистер Рэдинс, – ответила за меня подруга.

– Где он?

– В раздевалках, – прошептала я. Наверное, сейчас я очень бледная.

Отец ругнулся, потому что до раздевалок ещё долго даже с учетом половину пути, который мы преодолели. Северный выход находится в нескольких метрах от нас, а раздевалки в самом конце здания.

– Я принесу шприц.

– Я с вами, мистер Рэдинс. Знаю, где Кьяра хранит его.

– Хорошо, – отец кивнул, глядя на меня с тревогой в глазах, – Рик, останься с ней.

– Так точно.

– Мы быстро, милая.

Я ободряюще улыбнулась, и через несколько секунд он с Анной скрылся за ближайшим поворотом.

– Что случилось? – решила отвлечься, надеясь, что за разговором время пролетит быстрее. – Почему мисс Браун отдала такой… приказ?

– Листэр и Гидеон присоединились к отступникам.

Кажется, мои глаза округлились от шока.

Как такое может быть?

Листэру Брауну – девятнадцать лет. Он возглавляет отряд стражей, который считается лучшим во всем нашем секторе.

Его брату – Гидеону, шестнадцать, но это не помешало ему уже в таком возрасте стать лучшим бойцом. Тем более, он считается уникальным, ведь обладает двумя способностями сразу – улучшенным зрением и слухом. Таких людей больше не существует. Несмотря на свой возраст, Гидеон более жесток, чем его брат.

Их мать – Алекса Браун. Женщина, которая является лидером нашего сектора.

Её сыновья самые перспективные кандидаты на будущих лидеров.

Да, я никогда особо с ними не пересекалась. Но эти люди последние, кто мог присоединиться к отступникам.

– Это точно?

– Такая у нас информация.

Возможно, Рик знает что-то ещё, но не хочет обсуждать это с тринадцатилетней девчонкой.

Вдруг раздались выстрелы со стороны северного выхода.

– Оставайся здесь. Я проверю, – сказал он мне.

Я кивнула и достала пистолет. Стражей обучают пользоваться оружием с ранних лет, поэтому это нормально, что с десяти лет дети носят с собой не игрушки, а настоящее оружие.

Рик скрылся за поворотом, оставляя меня в коридоре совершенно одну.

Я отключила звук на браслете, чтобы не слышать этот раздражающий писк.

Из-за отсутствия лекарства мой рот вмиг стал таким сухим, словно я несколько дней не пила воду. Губы также пересохли.

Раздалось два выстрела.

Я вздрогнула, но взвела пистолет дрожащими руками, чувствуя бешеный стук сердца.

Ещё один выстрел.

Наступила секундная тишина, вслед за которой послышались приближающиеся шаги.

Указательным пальцем коснулась спускового крючка, чувствуя, что меня всю трясет.

Никогда в жизни мне не было так страшно. Это был самый большой страх маленькой Кьяры, но то, что последовало за ним… этого я боюсь и сейчас.

Я захотела проснуться, не желая видеть дальше этот сон-воспоминание, но не получилось.

Паника захлестнула меня не только во сне, но, кажется, и в реальности.

Вдруг наступило спокойствие. Оно накрыло меня и маленькую Кьяру, словно цунами. Знакомое чувство.

Он где-то рядом.

Во сне я все ещё ожидаю, пока кто-то появится из-за угла, но вдалеке вижу силуэт. Тот, кто предначертан мне судьбой.

Как и обычно, я не могу различить его черты, даже не скажу, какое у него телосложение, но он здесь.

Спокойствие всегда накрывает меня в его присутствии. Правда, это первый сон, где он находится в секторе. Обычно сны связаны с лесом.

В этот момент выходит Листэр Браун, и маленькая Кьяра готовится нажать на спусковой крючок, но останавливается в последний момент.

В руках у Листэра тоже пистолет, который он направляет на меня. На нем одежда стража.

Мы смотрим друг другу в глаза. Прежде я с ним так близко никогда не пересекалась.

– Ты слишком юна для того, чтобы становиться убийцей, – говорит он и… опускает свой пистолет.

Я пытаюсь подавить дрожь в руках, не понимая, почему он опустил оружие?! Отступники так не поступают. Они убивает всех: и детей, и женщин, и мужчин. Им неважно, кто перед ними.

– Застрелишь меня?

Он делает несколько шагов в мою сторону.

– Стой на месте! – мой голос тоже дрожит.

– Ты же Кьяра, верно? Дочь Джулиана, – я никак не реагирую, хотя он прав, – твой отец хороший страж. Хочешь стать, как он? Тогда ты знаешь, что должен делать хороший страж. Беспрекословно исполнять приказы. Ты слышала приказ. Стреляй.

Он ненормальный.

Я сжала пистолет с такой силой, что костяшки пальцев даже побелели.

– Почему вы присоединились к ним? – решила, что лучшем решением будет потянуть время.

– Из тебя действительно выйдет хороший страж, – усмехнулся Листэр и подошел ко мне так, что дуло пистолета уперлось ему в грудь. – Твой выбор, Кьяра?

Хоть я и не являюсь ещё полноценным стражем, но приказы распространяются на всех. Задержать у меня его не выйдет, потому что силы тут колоссально не равны. Единственное, что мне остается – это застрелить его. Так должен поступить страж. Всегда следовать приказу.

Я смотрю в глаза Листэру и ничего в них не могу прочитать. Они не выражают никаких эмоций. Что он видит в моих? Страх, смятение или нечто другое?

Я опустила пистолет.

– Интересный выбор, – с легкой улыбкой отозвался он, а после посмотрел куда-то мне за спину, – ты все достал, что нам нужно?

– Да, – голос парня прозвучал где-то в десяти метрах позади меня, – Кори с остальными уже ждет нас.

– Тогда нам пора, брат.

Каждый дюйм моего тела напряжен. Я продолжаю сжимать опущенный пистолет, не оглядываясь на Гидеона.

– Помни, Кьяра, что у тебя всегда есть выбор, – сказал Листэр, а после развернулся и скрылся там, откуда вышел.

Гидеон прошел мимо меня. Я различила его черные короткие волосы и браслет на руке.

Он зачем-то остановился в последний момент прежде, чем скрыться, но не обернулся.

– Всё, что они говорят – ложь, – сказал он, так и не оглянувшись, а после ушел.

Я практически сразу рухнула на пол, уже не в силах сдерживать дрожь.

Мои глаза отыскали камеры, которые должны были записать то, как я их отпустила. За это меня… накажут.

Я открыла глаза, наконец проснувшись.

На часах только начало четвертого утра.

Этот сон часто мне снится. Он является напоминанием моего поступка.

Тогда камеры оказались отключены, поэтому то, что я сделала – никто этого не узнал. Меня даже не допрашивали. Когда вернулась Анна и отец, то я была уже без сознания, поэтому на больную девочку, которая упустила преступников, никто и ничего не подумал.

Рик погиб в тот вечер. Листэр убил его. Но почему оставил живой меня? У него был такой же шанс застрелить меня. Я долго думала об этом и придумала самое логичное объяснение этому.

Сзади был Гидеон, которого я сразу не заметила, поэтому в случае каких-то резких движений с моей стороной, то Листэр бы отдал ему приказ пристрелить меня.

Братьев обвинили не просто к присоединению к отступникам, но и краже важной информации. Они сбежали не одни, а вместе с ними сектор покинуло более пятидесяти человек. Ещё столько же было застрелены. Это очень большие цифры.

Из-за украденной ими информации соседние сектора тоже сильно пострадали. Кажется, на них были совершены нападения, и они забрали разные припасы, в том числе и боевые.

Почему братья так поступили? До сих пор я не знаю точного ответа на этот вопрос. Хоть, оба они и находились в средней зоне риска, но это было… неожиданно.

С тех пор Листэр и Гидеон Браун находятся в розыске. Их цифровые портреты висят на доске в алипсе. Программа автоматически создала их, как братья должны выглядеть на данный момент. Там не только они, но и другие отступники, которые представляют опасность для общества. Где они находятся сейчас… неизвестно. Их ищут самые ближайшие сектора, но никакого следа… Возможно, они уже и мертвы, потому что единственное место, где можно так долго скрываться – это лес. Но в нем без защиты не выжить. Это верная смерть.

Каждый раз, когда я прохожу мимо их портретов, то всякий раз вспоминаю ту ситуацию, о которой никто даже не подозревает.

Я вновь прикрыла глаза, стараясь восстановить сбившееся дыхание.

В тот день я ослушалась прямого приказа. Да, я была маленькой девочкой, но страж не должен так поступать. Хороший страж застрелил бы Листэра даже ценой собственной жизни.

Глава 3

День операции.

Я уже собрала все самое необходимое в рюкзак и жду Анну, которая тоже вот-вот закончит. Мы последние, остальные уже готовы.

– И… зажигалка.

– Ты собираешься там курить?

– Да.

– Как ты это будешь делать, если на нас будут респираторы?

– Если я отойду в сторонку, Кьяра, и незаметно его сниму, то смогу покурить. Я знаю, что ты тоже будешь снимать его, так что не стоит здесь мне причитать.