Чужая школа Эльтеррус Иар
– Ох, ничего себе! – выдохнула Ямпольская, вытаращившись на экран.
– Что там? – насторожился Алексей.
– Силовое поле! Оно резко набирает интенсивность, превращаясь в непроницаемый барьер! У нас о таком только мечтали, перекрывали шлюзы броневыми плитами.
– Да сама эта станция – чудо из чудес, – недовольно проворчал Петров, он редко бывал хоть чем-то доволен. – Такие размеры? Обалдеть! Это сколько же палуб здесь? Тысяч двадцать?
– Если не все двадцать пять, – кивнул лейтенант. – Ладно, пошли. Приказываю оставить оружие. Это хоть и русские, но однозначно не наши русские, да и станция, похоже, не земная. Ссориться с хозяевами не стоит. Документы захватите.
Покинув корвет, экипаж принялся осматриваться. И первое, что бросилось космонавтам в глаза – разруха, причем явная. Пыль везде. Разбросанные тут и там непонятные приспособления, сломанные дроиды, а ничем иным эти многорукие существа быть не могли. Возникало ощущение заброшенности станции, многолетней заброшенности.
– Странно… – с недоумением протянул Петров. – Такое ощущение, что тут сотни, если не тысячи лет никого не было…
– Миллионы лет, молодой человек, – поправил его чей-то голос. – Станция была покинута экипажем и сотрудниками шесть миллионов лет назад. Поэтому неожиданное появление здесь трех десятков русских оказалось немалой неожиданностью.
– А кто вы? – поинтересовался Алексей.
– Местный искин, имя – Айтос.
– Разумный?
– А вас это смущает? – в голосе искина слышалась ирония.
– Если честно, да, – кивнул лейтенант. – У нас это строго-настрого запрещено, искины не доводят до уровня обретения сознания после нескольких очень неприятных инцидентов.
– Ну, если вас это утешит, то я не просто искин, а личность одного из бывших директоров школы «Тархи Ла», – хмыкнул Айтос. – Умирая, согласился на перезапись своего сознания в память искина.
– Это совсем другое дело, – успокоился Алексей. – Хотя у нас искинов такого уровня, чтобы вместили в себя память человека, не было. Но ваша цивилизация, судя по всему, намного опередила нашу по развитию. Мы еще не вышли за пределы Солнечной системы, разве что отправили несколько экспедиций в соседнюю, однако ни одна еще не достигла цели к моменту нашего попадания в червоточину.
– У нас была освоена практически вся галактика, – с грустью сообщил искин. – Более трехсот развитых разумных рас, так называемых старых. И тысячи молодых. Воевали, мирились, организовывали союзы, развивались. Несколько древних цивилизаций перешло, если вы понимаете о чем речь.
– Да, у нас знали о Переходе, – кивнул лейтенант. – Но не знали его критериев, известно было только, что цивилизация для Перехода должна соответствовать каким-то особым критериям.
– Это долгий и несвоевременный разговор, – сымитировал вздох Айтос. – Хочу сразу предупредить о нескольких вещах. На станции разруха после миллионов лет отсутствия экипажа, а ваши земляки здесь всего около трех суток. Предстоит огромная работа по ее восстановлению и запуску двигателей, чтобы добраться до какой-либо галактики. Поэтому пока что все живут в медцентре, находившемся в стазисе. Дело в том, что станция «Тархи Ла» – это школа в прошлом и, надеюсь, в будущем. Прошу не пытаться захватить власть, иначе я буду вынужден применить жесткие меры. Капитаном утвержден бывший майор морской пехоты Тихоокеанского флота Сафронов Николай Иванович. Вам, господин лейтенант, скорее всего, будет предложена должность старпома, как офицеру космофлота и опытному пилоту. На станции двенадцать, а включая вас, пятнадцать взрослых. И тридцать два ребенка. Часть из них ваши, русские, часть из прежнего состава сотрудников и учеников школы, спавших в стазисе. Домой вернуть вас мы не в состоянии, у самих сейчас одна задача – выжить. Захотите, присоединитесь. Ничего другого мы вам предложить не в состоянии.
– Морпехи – это круто, но они не космонавты, – несколько невпопад заметил Петров. – Но раз выбор сделан, это ваше дело. Господин лейтенант, думаю, нам стоит присоединиться к экипажу станции. Это всяко лучше, чем лететь неизвестно куда без всякой надежды. Думаю, наших ресурсов хватило бы еще на шесть-семь столетних циклов, после чего – все.
– Я тоже за присоединение, – решительно заявила Ямпольская.
– Другого выхода все равно нет, – тяжело вздохнул Алексей. – Мы согласны на присоединение к экипажу станции, уважаемый Айтос.
– Хорошо, – отозвался тот. – Тогда идите к стене напротив, там найдете площадку, окруженную светящейся оградкой, сообщите мне, когда окажетесь там, и я перемещу вас в медцентр.
– Каким образом? – не сдержал любопытства мичман.
– Телепортом, – любезно ответил искин. – Прошу не беспокоиться. Эта технология давно отработана.
Троица военных космонавтов переглянулась, но делать было нечего, и они пошли в указанном направлении. Идти пришлось почти час, прежде чем удалось достичь противоположной переборки, где находилась упомянутая площадка. Немного посомневавшись, офицеры встали на нее, сообщив об этом Айтосу. На мгновение потемнело в глазах, и они оказались в совсем другом помещении – приятного вида холле, где их встретили двое в гражданском. Мускулистый седой мужчина, в котором по выправке сразу угадывался офицер, и сутулый старик с белой бородкой. Первый был майором Сафроновым, а второй – директором школы Иваном Афанасьевичем Нестеровым.
– Лейтенант российского императорского системного космофлота Глодин Алексей Михайлович! – щелкнул каблуками командир «Решительного». – Мичманы Петров Сергей Иванович и Ямпольская Ядвига Яновна.
– Императорского? – нахмурился капитан станции. – То есть у вас Российская империя, а не Федерация?
– Так точно, империя, – подтвердил лейтенант.
– А из какого вы времени? – поинтересовался директор.
– Из две тысячи сто восемьдесят второго года, – ответил ничего не понимающий Алексей.
– Что-то тут странное… – задумчиво произнес Иван Афанасьевич. – Дело в том, что мы из первой четверти двадцать первого столетия, из Российской Федерации, образовавшейся после распада Советского Союза.
– Советского Союза? – не сдержал любопытства Петров. – А что это?
– Государство, образовавшееся на территории бывшей Российской империи в одна тысяча девятьсот семнадцатом году. Николай II был расстрелян вместе со всей семьей под Екатеринбургом. Советский Союз выиграл величайшую войну в истории, первым вышел в космос, он просуществовал до 1991-го года.
– Это какая-то чушь, простите! – уверенно заявила Ямпольская. – Николай II второй умер своей смертью в тысяча девятьсот тридцать втором году, после чего на престол взошла его дочь Ольга, поскольку сын умер в двадцать шестом от белокровия.
– Ефим Наумович, – позвал кого-то Иван Афанасьевич. – Подойдите сюда, будьте добры.
К ним подошел в сопровождении белобрысого мальчишки явный еврей, который никак не мог оказаться в космосе по очень простой причине – в Российской империи представителей этого хитровыкрученного народа к работе в пространстве не допускали. Он выслушал рассказ директора, задумчиво хмыкнул и констатировал:
– Мы и эти офицеры из разных реальностей, в русской фантастике этот вопрос многократно обыгран. Но вы понимаете, что это значит, Иван Афанасьевич?
– Нет, – растерянно покачал головой тот.
– Мы совсем не обязательно в родной вселенной, – вздохнул Ефим Наумович. – И вопрос возвращения домой подвисает в воздухе. Даже если удастся запустить двигатели. Уверенности в том, что одна из восьми близлежащих галактик наша, теперь нет никакой. История в нашей и их реальности сильно отличается. И в какой именно мы находимся – неизвестно. Дальнейшие выводы делайте сами.
– Вот проклятье! – выругался Николай Иванович. – Я-то думал, что починим станцию и полетим искать Землю… А оно вон что…
– Поищем все равно, конечно, – вздохнул Иван Афанасьевич. – Но теперь уверенности в том, что найдем, нет. А если и найдем, то не факт, что это будет наша Земля. Но делать нечего. Вы с нами, господа офицеры?
– Естественно, – щелкнул каблуками Алексей. – Деваться нам некуда, поэтому располагайте нами, господин директор.
– В таком случае, я предлагаю вам занять должность старпома, – заинтересованно посмотрел на него Николай Иванович. – Я все-таки морской пехотинец, а не космонавт. Ваша помощь будет очень кстати. Хоть это и не военная станция, а школа, но экипаж должен знать дисциплину.
– А вдруг здесь отстойник для попавших в червоточину кораблей? – вдруг заговорил белокурый мальчик. – Простите, что вмешиваюсь, но я читал что-то подобное недавно. В той книге писалось о множестве кораблей, оказавшихся в так называемом отстойнике, причем это были корабли самых разных цивилизаций из разных вселенных. Сюжет заключался в том, как экипаж земного линкора собирал себе экипаж, поскольку попал в червоточину только с перегонной командой. Айтос, у тебя ведь сохранились корабли?
– Да, и немало, разных классов, – подтвердил искин. – Причем все в стазисе, им надо только профилактику провести, и будут готовы к полету. Отличная идея! Тем более, что теперь экипаж для поисковика имеется. Можно будет порыскать вокруг станции на расстоянии до тысячи светолет, может еще кто-то найдется, у нас ведь тоже страшная нехватка экипажа.
– Возьметесь за это дело? – обратился к лейтенанту капитан.
– Конечно, возьмусь! – оживился тот. – Полетать на корабле более развитой цивилизации? Да об этом можно только мечтать!
– А можно будет мне с вами полететь? – загорелись глаза мальчика.
– Извини, Ваня, но ты еще слишком мал для этого, – отрицательно покачал головой директор.
С момента внедрения имплантов и первичного обучения прошли сутки, и Иван Афанасьевич никак не мог привыкнуть к мышлению шестью потоками, это вызывало немалые затруднения, но и давало немало преимуществ. Да и идеальная память поражала. Он сейчас мог вспомнить дословно любую прочитанную когда-то книгу, да даже мельком увиденную газетную заметку. Воспоминания стали четко структурированными, разложенными по полочкам.
Сегодняшнее происшествие стало полной неожиданностью. Учителя и ученики, не находившиеся в капсулах на обучении, очень удивились, когда Айтос вдруг сообщил, что к станции приближается чужой корабль, вызывающий ее в радиодиапазоне, причем на русском языке. Поначалу было обрадовались, что их нашли свои, но быстро поняли, что это невозможно, не имелось на Земле кораблей, способных преодолеть такое расстояние. Но кто это тогда? На коротком совещании было принято решение ответить гостям. И не зря, как выяснилось. Это все же оказались русские, но из другой реальности.
– Ну вот, опять маленький… – огорчился и надулся мальчик. – Так нечестно! Все самое интересное мимо меня проходит!
Алексей с улыбкой наблюдал за ним. Именно из таких вот юных любителей фантастики и вырастают космонавты, мастера и ученые, тянущие вперед всю страну. Обыватели никуда, кроме болота, ее не заведут, нужны энтузиасты. Он и сам был таким в детстве.
– Как вижу, у нас пополнение, – раздался приятный женский голос.
Лейтенант обернулся и чуть не упал – на него смотрела четырехрукая, синекожая женщина с довольно симпатичным лицом. Инопланетянка, точно инопланетянка! Хотя Айтос же говорил, что кое-какие сотрудники школы из прежнего экипажа пребывали в стазисе.
– Как я слышала, вы тоже долго спали, – продолжила незнакомка. – А значит вас нужно как можно быстрее обследовать, чтобы своевременно купировать возможные проблемы. Я здешний медик, Халана Кейто Эмрис. Какого типа был ваш стазис?
– Не стазис, анабиоз, госпожа доктор, – поправила ее мичман Ямпольская, тоже во все глаза рассматривавшая инопланетянку.
– Анабиоз?! – ахнула медик. – То есть вас замораживали, а потом размораживали?!
– Именно так, – подтвердила девушка.
– Какой ужас! – обхватила свои щеки одной парой рук медик. – Да у вас же страшное с клетками сейчас творится! Немедленно в медкапсулы, вас надо срочно лечить, пока проблемы не стали неустранимыми! По известным мне данным хотя бы трехкратное использование анабиоза приводит к полной атрофии мышц за какие-то несколько лет!
– Все настолько серьезно? – встревожился Алексей, врачам он привык доверять, они не раз спасали ему жизнь.
– Серьезнее, чем вы думаете, – заверила госпожа Эмрис. – Идемте. Господин директор, забираю у вас молодых людей. И да, направьте ко мне этого вашего алкоголика, Булыгу. Я могу полностью излечить его от алкогольной зависимости и обновить организм до тридцатилетнего возраста, как у вас сейчас, а он не хочет от нее избавляться. Вы представляете?! Бурчит, что это его единственная отрада в жизни. И все просит спирта. Естественно, я не даю, не хватало еще поощрять пьянство! Попробуйте вы уговорить его. Иначе я буду вынуждена поместить его в капсулу насильно при помощи меддроидов и поставить блок в сознании, чтобы забыл о спиртном.
– Забирайте насильно, я уже пытался говорить с ним, – скривился Иван Афанасьевич. – Бесполезно. Вы можете обещать, что пить после лечения он не будет? Ведь образованный же человек, профессор физики, а водка сгубила!
– Гарантию даю, – усмехнулась медик. – Хорошо, я разберусь. Прошу также отправить ко мне всех, у кого еще нет мозговых имплантов, без них на станции разумный слеп и глух. Айтос, будь добр, разработай график обучения. Прежде всего учителей, профессор Маор разработал для каждого методики первичного овладения даром, причем очень толковые. Господин директор, господин капитан, прошу не манкировать тренировками, вы сами знаете, что начать ремонт мы сможем только после вашего окончательного вступления в должность. Пока все. Молодые люди, следуйте за мной.
Космонавты сразу поняли, что этой женщине перечить не следует, ей лучше повиноваться, проще будет. Тем более, что ничего дурного она им не сделает, они ощущали это подсознательно. Поэтому последовали за медиком в рамку телепорта, а оказавшись в стазисном зале, покорно разделись и легли в капсулы, вскоре заснув. Бог услышал их молитвы и послал спасение. Теперь главное воспользоваться предоставленной возможностью.
Глава 6
– Раньше, чем через неделю, новички из капсул не выйдут, – сообщила госпожа Эмрис на следующее утро. – У них с клеточной структурой сущий кошмар творится. Пять заморозок, пять! Это кто же такой умный был, что такое придумал?! Ни один из них и до тридцати пяти не дожил бы, и умирал бы очень тяжело. Буквально все клетки поштучно перебирать придется!
– А у них выхода другого не было, – вздохнул Николай Иванович. – Либо сразу помирать, либо так. До стазиса на их Земле еще не додумались. Они даже за пределы Солнечной системы толком не вышли.
– Понимаю, – вздохнула медик. – Просто мне больно видеть, когда разумные так поступают со своими телами. Вот и возмутилась. Хорошо, что до нас добрались, славные ребята. А вот вам, господа, я пошла навстречу, оставила прежнюю внешность, но вы учитывайте, что сейчас вам, по физическому состоянию, не шестьдесят с плюсом, а примерно по тридцать. И вашим мышцам следует давать нагрузку в спортзале. Хотя бы по часу в день.
– Ясно, – кивнул капитан, директор только вздохнул, спорт он никогда не любил, будучи стопроцентным книжником. – И не вздыхайте, Иван Афанасьевич! Врач полностью права. Раз уж нам достались молодые тела, то их следует держать в тонусе.
– Согласен, но удовольствия от этого не испытываю ни малейшего. Что по основным инфопакетам контроля над даром? Когда будете их внедрять?
– Через три дня, – ответила госпожа Эмрис. – У вас пока не усвоились первичные, это не такой быстрый процесс, как хочется. К тому же следует пройти несколько начальных уроков у архимагистра. Перед внедрением пакетов вам следует выстроить так называемую точку опоры, без ее наличия никакое тонкое манипулирование энергиями невозможно, а любая попытка приводит к выгоранию, после которого только смерть, причем весьма мучительная. Поймите, то, что невежды называют магией – это далеко не игрушки, к энергетическому манипулированию следует относиться со всей возможной серьезностью. Оно очень многое дает.
Иван Афанасьевич с Николаем Ивановичем только вздохнули – им трудно было относиться к сказочной магии серьезно. Но раз надо, то придется этому научиться. Они хотели было отправиться к профессору Маору, но не успели – из стазисного зала вернулись остальные учителя и завхоз. Все они сильно помолодели и сейчас выглядели лет на двадцать пять, разве что трудовик казался тридцатилетним из-за своей окладистой бороды. Отсутствовали только Ирина Васильевна и Булыга, которым предстояло провести в капсулах еще несколько дней для пробуждения дара. Последнего, к тому же, ждало полное преобразование тела, омоложение и избавление от страсти к алкоголю и никотину. Его, к счастью, не пришлось заставлять идти в медцентр силой – по здравому размышлению бомж все же согласился, что избавление от вредных привычек будет для него благом, и с тяжелыми вздохами отдался в руки госпожи Эмрис. Та не преминула погнать пациента как следует вымыться, поскольку несло от него так, что глаза слезились. А потом уложила в медкапсулу, выбросив всю одежду Булыги в дезинтегратор, стирать эти вонючие тряпки смысла не имело. Благо новых комбинезонов в медцентре хватало, будет во что одеть его после пробуждения.
– Вот и отлично, – удовлетворенно кивнула медик. – Вместе и идите к архимагистру. Первый урок лучше проводить для всех. Одно попрошу запомнить твердо. Вы не обычные энергеты, вы носители темного дара! А он очень опасен сам по себе. Одно неверное действие, и вы либо сами пострадаете, либо пострадают окружающие, в том числе и дети. Приведу один пример. Так случилось, что сопровождающий группу школьников в длительном походе наставник ухитрился лечь спать на древнем могильнике, прямо над глубоко закопанной могильной плитой. Получил, как и все вы, темный дар. А через пару дней в сердцах пожелал балующимся непослушным детям провалиться сквозь землю. Грунт мгновенно превратился в болото, и дети почти все погибли. Думаю, вы подобного не хотите.
– Нет, конечно! – содрогнулась Мария Степановна, представив себя на месте бедного наставника, когда он понял, что натворил. – Благодарим за рассказ, это повод задуматься.
– Хорошо, – удовлетворенно кивнула медик. – Идите, вас ждут в шестьдесят четвертой кают-компании.
Указанное помещение находилось довольно далеко в глубине жилого комплекса, плюс было закрытым. В нем когда-то, видимо, проводились собрания персонала, поскольку оно было заставлено рядами кресел. В этот момент землянам и довелось впервые увидеть осознанное использование магии, как, похоже, придется называть энергетическое манипулирование. Не энеманом же его звать? Уж больно аббревиатура нелепая. Профессор Маор легким шевелением пальцев поднимал ряды кресел в воздух, затем скатывал их в крохотные рулончики, которые прилеплял к стене. Это настолько впечатлило завуча, что она икнула с вытаращенными глазами.
– Добрый день, дамы и господа! – поздоровались архимагистр и стихийница, которую учителя поначалу не заметили, она скромно стояла в уголке. – Очень хорошо, что вы все пришли, не придется повторять основной урок дважды.
– Еще двое в медкапсулах, – возразил Иван Афанасьевич. – Да и новички.
– Ах да, запамятовал, – поморщился профессор Маор. – Ладно, повторю. Для начала хочу объяснить вам кое-какие аксиомы, в нашей цивилизации их знали даже дети, но вам они вряд ли известны. Иногда их еще именуют законами магии, хотя в полном смысле законами они не являются. Итак, первый из них – закон Знания[1]. Разумный, использующий энергетическое манипулирование, должен четко знать, чего именно он хочет добиться, предпринимая любое действие. Чем больше вы узнаете, тем становитесь сильнее. Если ваше знание о чем-либо закончено и совершенно, то вы обладаете абсолютной властью над данным явлением. Ключевая фраза этого закона: «Знание – сила». Чем больше вы знаете, тем вы лучше владеете своим даром. Особенно это касается темных. Если Свет еще допускает невежество, основанное на вере, то Тьма – никогда. Она требует прежде всего знаний. Дополнением к закону Знания идет закон Самопознания. Чем лучше разумный знает свое сознание и свое тело, тем более он приспособлен для выживания. И, естественно, знает свои возможности и свои ограничения. Ключевая фраза: «Познай себя».
– Простите, это нужно записать, – как примерная ученица подняла руку Мария Степановна.
– Зачем? – удивился архимагистр. – А, ясно, вы еще не привыкли к мозговым имплантам. Они записывают все происходящее вокруг вас в фоновом режиме, и эти записи в любой момент можно просмотреть. А можно отдать импланту приказ перевести видеозаписи в текстовый формат и сохранить. Также можно создать базу данных в памяти искина, и сделать ее общедоступной чтобы все могли вносить в нее изменения. Айтос будет контролировать процесс и не допустит внесения в базу изначально ложных сведений.
– Благодарю, – наклонила голову завуч, – мы действительно еще не привыкли, что есть такие возможности.
– Тогда продолжу. Некоторые школы еще выделяют законы Имен и Силы Слов. Но это касается прежде всего тех школ, в которых используются словесные конструкции, так называемые заклинания или заговоры. Или ритуалистов. Я же предпочитаю и учеников своих учу либо разнородным энергетическим плетениям, либо прямому мыследействию, поэтому с этими двумя законами знакомить вас не буду, если захотите, самостоятельно ознакомитесь с ними в библиотеке, доступ в нее через импланты для взрослых свободный, а для детей ограниченный, только с разрешения наставников. Ритуалистику в «Тархи Ла», к моему глубочайшему сожалению, преподавать некому. Очень полезная дисциплина. Но оставим сожаления и перейдем к закону Ассоциации. Если две вещи имеют что-то общее, неважно что именно, то это может быть использовано для контроля над обеими. Эти вещи оказывают воздействие друг на друга в зависимости от степени их общности. Чем больше они имеют общего, тем сильнее это воздействие. Но данный закон редко используют в чистом виде, чаще используют два наследующих ему – Сходства и Сродства. Первый является основой так называемой «симпатической магии» и в упрощенной форме гласит, что следствия сходны с причинами. Помните: любой предмет, идея или личность, напоминающий вам или ассоциирующийся с конкретным феноменом или сущностью, обладает частицей силы этой сущности и может быть использован так же, как и сама сущность. Например, перья, щебет и другие «реквизиты», связанные с идеей полета, могут использоваться для создания феномена полета. Ключевая фраза закона Сходства: «То, что выглядит подобным, является подобным».
– Не совсем понял, – Ефим Наумович растерянно посмотрел на профессора Маора. – То есть, навесив на какой-то предмет перья и почирикав над ним, мы добьемся того, что он полетит?.. Но ведь это не так!
– Не так, – с улыбкой подтвердил тот. – Но данные действия несколько увеличат шанс полета. На самом деле этот закон чаще всего используется в плетениях и рунных конструктах во время создания сложных артефактов. При их помощи артефакту передаются нужные свойства, но требуются расчеты, чтобы не ошибиться. Это мы будем рассматривать позже, когда вы изучите инфопакеты по энергоматике и магоматике. Пока же вернемся к первичным законам. Следующим идет второй исходящий из закона Ассоциации закон – Сродства. Он гласит, что «вещи, однажды находившиеся в контакте, продолжают взаимодействовать после разделения». Здесь делается акцент на предметах или людях, вступавших в физический контакт друг с другом. Ключевая фраза: «Сила пронизывает собой все». Закон Ассоциации со своими многочисленными следствиями используется намного чаще, чем любой другой. Поскольку магия является преимущественно функцией разума, можно ожидать, что этот закон тесно связан с принципом работы мозга и шестой оболочки души. И это действительно так, поскольку главная их функция заключается в ассоциативном мышлении. Ключевая фраза закона Ассоциации: «Общность управляет частностями», некоторые упрощают, говоря вместо «частностями» – «вещами», но я с такой трактовкой не согласен.
– Одну минуту, – потер виски Иван Афанасьевич. – То есть все связано со всем? У нас некоторые увлекающие личности утверждали, что даже сорванная травинка связана с погасшей в далекой галактике звездой, а мы просто не в состоянии уловить их связи, поскольку не понимаем каковы они. Но эти связи есть, и если знать, как воздействовать на что-либо, то можно получить нужный результат, совершив так называемое минимально необходимое воздействие, которое может заключаться в простой перестановке двух предметов с места на место. И если все рассчитано правильно, то результат будет достигнут. Это так?
– Так, – с улыбкой подтвердил архимагистр. – Но то, о чем вы говорите, уже божественный уровень, а то и уровень демиургов. Обычному разумному даже при помощи искинов не хватит жизни, чтобы без ошибок произвести хотя бы один расчет такого рода воздействия. Но вы правы, это именно закон Ассоциации, его следствия.
– Сложно, – покрутил головой директор, почти все остальные поддержали его согласным гулом. – Понимаете, мы из технологического, материалистического мира, нам нелегко уложить в сознании хотя бы наличие богов и прочих высших сущностей.
– Это кому как, – не согласился химик. – Мне легче, поскольку всегда любил фантастику и фэнтези, а в последнем каких только систем магии нет. Я только, если разберусь с имплантом, смогу десятка три описать.
– Был бы очень благодарен, если бы вы меня ознакомили с этими описаниями, – заинтересовался профессор Маор.
– Когда сделаю, обязательно ознакомлю, – пообещал Ефим Наумович. – Тут бы еще одного мальчика задействовать, он, невзирая на возраст, не меньше меня фэнтези прочитал. Я Ваню Лугового имею в виду.
– Сегодня детям должны установить особые детские импланты, помогающие мозгу развиваться, после этого мальчик тоже сможет выделить из прочитанных когда-либо текстов нужную информацию.
– Я ему скажу. Можно спросить?
– Спрашивайте, – с интересом посмотрел на химика архимагистр.
– А вероятностная магия существует? – поинтересовался тот.
– Что вы подразумеваете под этим? – явно насторожился профессор Маор.
– Прямое управление вероятностями посредством особенностей мозга вероятностного ментата, – пояснил Ефим Наумович. – То есть оный ментат делает изначально очень маловероятное событие стопроцентно вероятным, и оно тут же происходит. Делается это посредством подмены созданным магом плетением основной линии вероятности. Это очень упрощенное объяснение, в книге, где я его вычитал, оно дано намного подробнее, если хотите, я вытащу объяснение.
– Не надо, – поднял ладонь профессор Маор. – Я знаю, о чем вы говорите. Да, такая магия существует, но ее носители чрезвычайно редки, у нас на всю галактику их было то ли трое, то ли четверо. Так что давайте вернемся к теме урока. Итак, следующий закон называется законом Идентификации, сочетающим законы Знания, Ассоциации и Персонификации. Он гласит, что благодаря максимальной ассоциации между вашей метасхемой и метасхемой иной сущности вы можете временно стать ею и обрести ее силу. Творческий акт вживания в образ другой сущности даст вам не только новые сведения, но и представление о том, как данная сущность воспринимает себя изнутри. В итоге вы изучите свою личную метасхему с точки зрения другого сознания. Это приводит к более тесному сродству, но чревато отождествлением себя с другим. Всякие мысли о разделении исчезают, и вы можете делать все, на что способна сущность, поскольку отныне являетесь ею. Таким образом наставники делятся своими знаниями с учениками. Нам с вами это предстоит освоить, поскольку потом вам предстоит учить детей. Но тут есть подводные камни, которые обязательно надо учитывать. Многие люди порой настолько теряются внутри чужой сущности, что не способны выбраться обратно и снова стать собой. Они теряют осознание себя, как самостоятельной личности. Но два существа не не равны, поэтому сильнейшее поглощает слабейшее. В зависимости от общества и культуры это состояние известно либо как безумие, либо как святость. Закон Идентификации имеет преимущественно теургическую природу, поскольку, достигнув цели, вы больше не в состоянии продолжать эксперименты, да и не хотите этого делать. Если идентификация временная, мы имеем нечто, называемое одержимостью «небесными» или «демоническими» силами. Ключевая фраза: «Одно может стать другим».
– Очень интересно! – загорелись энтузиазмом глаза Ефима Наумовича. – То есть вы сможете значительно ускорить наше обучение посредством этого закона?
– Не самого закона, а практик, использующих его, – уточнил архимагистр. – К тому же с каждым из вас в мое сознание отправится леди Хебонель, чтобы вывести вас, если начнете растворяться в моей метасхеме. Не беспокойтесь, методика давно отработана и опробована, мы все проходили это в начале обучения, так что ничего страшного. Зато это чуть ли не стократно ускорит обучение, а вам надо как можно скорее пройти сертификацию. Пока капитан и директор не полноправны, мы почти ничего не можем исправить. Тем более, что основной источник спит, и как его разбудить я понятия не имею. Его и найти-то проблема без его желания. Он разумен, но очень своеобразно разумен, нам никогда разум такого порядка не понять.
– Ясно, – кивнул Иван Афанасьевич. – Ускорение обучения – это очень хорошо, ведь детей тоже надо обучать, у них тоже темный дар.
– А это очень опасно, дети далеко не всегда понимают слово «нельзя», – вздохнул профессор Маор. – Но давайте продолжим урок. Следующий у нас закон Синтеза или единства противоположностей, он гласит, что в результате синтеза двух противоположных идей рождается третья, более высокого уровня, чем первые две. Эта третья идея является не компромиссом между двумя предыдущими, а чем-то совершенно новым. Порой переворачивающим все с ног на голову, такое не раз случалось.
– У нас этот закон был известен в науке диалектике, – вмешался Константин Петрович. – Только назывался законом единства и борьбы противоположностей. Но выводы из него следовали те же. Однако Гегель сформулировал не один, а три закона. Первые два – закон перехода количественных изменений в качественные и закон отрицания отрицания.
– Не могли бы вы сформулировать мне последний? – с явным интересом посмотрел на него архимагистр.
– Не проблема, – пожал плечами трудовик и процитировал, на плохую память он никогда не жаловался и помнил формулировку еще со времен обучения в институте: – Отрицание отрицания означает, что переход из одного качественного состояния в другое произошел после преодоления старого качества и вторичного принятия в новом виде того, что было накоплено на предшествующей ступени. Процесс развития носит поступательно-повторяемый характер. Новое всегда отрицает старое и занимает его место, но постепенно уже само превращается из нового в старое и отрицается все более новым. Таким образом, развитие скорее идет не линейным образом (по прямой), а по спирали: причем каждый виток спирали повторяет прежние, но на новом, более высоком уровне.
– В общем, все верно, – кивнул профессор Маор. – Ваш Гегель объединил в одном законе два, поэтому сразу перейду к следующему, закону Противоположностей, гласящему, что что любую характеристику можно разделить на две противоположные, и каждая из этих противоположностей содержит в себе сущность другой. Данный закон часто проявляется в комментариях, наподобие «черноты белого и белизны черного» и так далее. Фактически сама сущность черного заключена в сущности белого, и наоборот. Одного этого уже должно быть достаточно, чтобы раз и навсегда понять неправоту идиотов, верящих в «черную магию», «белые чары» и прочую чушь. Как ни жаль, переубедить религиозных фанатиков невозможно.
– Основные монотеистические религии нашей планеты вообще отрицают магию, как таковую, – вздохнул директор. – В их книгах говорится, что где встретил ворожею или чародея, там их и убей. В итоге в средние веки заживо сожгли всех красивых женщин в Европе, там полагали, что раз красивая, то обязательно ведьма.
– Это же как они изуродовали свой генофонд? – ошарашенно покачал головой архимагистр.
Читать бесплатно другие книги:
