Все дьяволы здесь Пенни Луиза

Он посмотрел на Гамаша, потом, слегка неохотно, распространил приглашение на Бовуара.

– Спасибо, – сказал Гамаш, а Бовуар кивнул.

После того как они договорились о времени встречи с префектом на набережной Орфевр позже в этот же день, Дюссо сказал:

– Комиссар Фонтен хочет поговорить с вами и вашей семьей. Вы свидетели нападения на Горовица.

Договорились о том, что Фонтен встретится с ними в середине дня в квартире Даниеля и Розлин в Третьем округе.

Дюссо покинул отель «Лютеция», забрав коробку, а Рейн-Мари, Жан Ги и Арман вернулись в бар «Жозефина».

Им нужно было поговорить.

Подошедший официант спросил, что они желают заказать.

Рейн-Мари попросила чай, потом быстро просмотрела меню и выбрала первое, что попалось на глаза. К счастью, это был омар под майонезом.

Арман заказал омлет с травами. Он не был голоден и знал, что будет просто возить вилкой по тарелке. Бовуар заказал бургер.

Наконец официант отошел, и Рейн-Мари обратилась к Арману:

– Неужели это Клод? Одеколон, запах которого мы ощутили в квартире Стивена. Клод пользуется таким же одеколоном.

– Oui. Я сказал об этом Жану Ги, пока мы разговаривали в спальне.

– Ты же не думаешь?.. Он твой друг. Да бога ради, он же глава префектуры.

Арман покачал головой:

– Я не знаю.

– Многие могут пользоваться этим одеколоном, – сказал Жан Ги, который постарался поглубже вдохнуть запах префекта, прежде чем тот ушел.

Рейн-Мари поколебалась, но она знала, что сейчас не время прятаться от правды.

– Я прежде не была знакома с этим запахом. А ты?

Жану Ги пришлось признаться, что и для него этот запах в новинку.

– Но, вероятно, здесь этот одеколон популярен. Как и tte de veau[42].

Он так и не пришел в себя после того первого раза, когда они с Анни и Оноре бродили по March des Enfants Rouges[43] близ их нового дома.

Отвернувшись от ряда эклеров, Жан Ги оказался нос к носу с другим рядом – телячьих голов, взирающих на него.

Он подхватил Оноре и поспешил прочь, держа мальчика так, чтобы тот ничего не увидел.

«Какие люди это едят?» – прошипел он Анни на бегу.

«А какие люди едят poutine?»[44]

«Это другое дело. У poutine нет глаз. Ты что, стала бы есть голову и мозг теленка?»

«Нет. Это отвратительно. Но французам нравится».

Рейн-Мари и Арман понимали слегка преувеличенную реакцию Жана Ги.

– Интересно, что это за одеколон, – сказала Рейн-Мари и поблагодарила официанта, который принес ей чайничек с уже настоявшимся чаем.

Она налила чай в чашку и посмотрела в окно, где за парком на улице Севр высился огромный универмаг.

Подняв чашку, она заметила трещину на боку и проступившие капли.

– Она течет, – сказала Рейн-Мари, ставя чашку на блюдце.

– «Тропинка в страну мертвецов», – произнес Жан Ги, к удивлению Гамашей.

– Что ты сейчас сказал? – спросила Рейн-Мари.

– Прошу прощения. Строка из стихотворения, кажется. Где-то я слышал недавно. Не могу вспомнить где. Ах да. Мы летели на Мальдивы…

Если бы здесь была Анни, она бы застонала, но в ее отсутствие это сделала Рейн-Мари.

– …и Кароль Госсет произнесла эти слова. – Жан Ги закрыл глаза, вспоминая. – «И откроет трещина в чашке / Тропинку в страну мертвецов».

– Почему она так сказала? – спросила Рейн-Мари.

– Теперь уж и не знаю, – ответил Жан Ги.

Повернувшись к Арману, Рейн-Мари сказала:

– Ты все-таки подозреваешь Клода. Если бы не подозревал, ты бы все ему рассказал.