Счет за счастье Колычев Владимир
Ульяна молчала всю дорогу, видимо, боялась, что словоохотливый таксист будет вмешиваться в разговор. Возможно, даже переживала за Ерему, который мог броситься в драку и получить кулаком или даже монтировкой в живот. Но ему хотелось общаться с Ульяной, а он даже не мог смотреть на нее в зеркало заднего вида.
Машина въехала во двор большого красивого дома сталинской эпохи, остановилась, Ерема расплатился, вышел, собираясь поухаживать за девушкой. Но Ульяна опередила его и сразу же направилась к своему подъезду. Как будто торопилась поскорее скрыться с людских глаз, возможно, она стеснялась показываться с кавалером. А может, не хотела, чтобы ее видели именно с Еремой. Ну да, Кирилл цивильный мальчик, а он мужлан.
Ерема не мог переступить через чувство собственного достоинства. Он же не петух, чтобы бежать за убегающей курицей. Не хочет Ульяна с ним, не надо.
Но, возможно, Кирилл проживал в этом же доме, все знают, с кем гуляет Ульяна, а тут какой-то незнакомый парень, да еще с грубой внешностью. Зачем ей слава дешевой потаскухи? Может, она стоит сейчас в подъезде и ждет его!..
И действительно, Ульяна ждала его в подъезде. Улыбнулась из прохладного полусумрака, вдруг подалась к нему и нежно поцеловала в щеку.
– Спасибо!
И легко, будто невесомая, побежала вверх по лестнице. И голову подняла, как будто собиралась засмеяться от радости, которая ее переполняла. А догонять он ее не стал. Во-первых, смешно, а во-вторых, у него разболелся живот.
– До свидания! – только успел сказать он.
– Пока!
Ерема усмехнулся, слушая стук ее каблуков. Спасибо, что не попрощалась.
Ульяна остановилась где-то на четвертом этаже, чуть погодя закрылась дверь. Теперь он знал, на каком этаже она живет. А улицу и номер дома запомнил накрепко.
И еще он услышал, как загудел лифт, кто-то вызвал его сверху. И вряд ли это Ульяна. Но вдруг она все-таки решила к нему спуститься. Но нет, из лифта вышел пузатый дядька в светлом костюме и бежевых туфлях.
Мужчина недовольно глянул на Ерему, возникло желание ответить ему как минимум тем же. Но он пересилил себя и сделал вид, что ничего не заметил. Может, Ульяна потому и не захотела побыть с ним, что он ведет себя как типичный гопник. Попроще надо быть, помягче.
А живот разыгрался не на шутку. Ерема с трудом вышел на улицу, поймал машину, назвал адрес и, закусив нижнюю губу, закрыл глаза. И нужно было ему играть в благородство… Нужно! Ради Ульяны?
Пока ехали, он несколько раз от боли отключался, кое-как расплатился, вышел из машины, поднялся на крыльцо, там и свалился без чувств.
В себя он пришел на каталке в операционной, над ним стоял все тот же доктор, только вот Шишман больше не угрожал. Наркоз усыпил его, очнулся он в реанимационной палате и снова провалился в немую темноту. Но перед этим успел задаться вопросом, вдруг из живота у него будет торчать страшная трубка?..
В сознание он вернулся с тем же вопросом в голове. Не успев открыть глаза, стал ощупывать себя. Повязка на животе, но больше ничего. Трубки есть, но одна торчит из носа, другая из руки.
– Сергей! – строго назвал его по имени знакомый голос.
Ерема даже не понял, что это позвали его, а не кого-то. Звали его Сергей, но фамилия Еремеев, всю дорогу Ерема, Ерема. Он уже отвык от настоящего имени.
– Оксана! – Он глянул на грудастую медсестру, как на ангела, который вытащил его с того света.
А что, похожа! Ясный взгляд, вся в белом, только вот улыбка отнюдь не ангельская.
– Лежи спокойно! – потребовала она.
– Виноват!
– Виноват он…
Иголка вышла из вены, и Оксана снова ввела ее. И сделала это довольно грубо, но Ерема даже не поморщился. Вот если бы трубка выпала из живота, но нет там ничего. Неужели кишку и на этот раз удалось спасти?
– Ивану Ильичу скажи спасибо! – сказала сестра.
– А то бы костолома?
– Какая костолома? В морге бы сейчас лежал.
– А костолома?
– В следующий раз будет!
Ерема промолчал, и Оксане это не понравилось.
– Чего молчишь? Говори: следующего раза не будет!
Он удивленно повел бровью, глядя на нее. Как он мог давать ей обещание, если прекрасно знал себя? Ради Ульяны он пойдет на что угодно, и плевать на израненный живот.
– Это, а паренек со мной в палате лежал! Кириллом его зовут, – нахмурился он.
Ради Ульяны он готов на все, но первым делом подумал не о ней, а о своем животе. А ведь с ней уже могло что-то случиться.
– Лежит, – кивнула Оксана.
– Девушка к нему там ходит…
– Та, которую ты провожал? – качнув головой, уточнила медсестра.
– Ну-у… Там утырки какие-то на Кирилла наехали, ну и на Ульяну… Пришлось проводить.
– Разве ж я против? – вздохнула Оксана.
Как мужчина Ерема интересовал ее в числе прочих, не более того. Однако интересовал. Но не сложилось, и ей обидно. Она, конечно, скрывает обиду, но все равно чувствуется.
– Что с ней, не знаешь?
– А что с ней?
– Ходит она к Кириллу?
– Не знаю, не видела. Может, и ходит… Я что, доктор?
– Не доктор, но стремиться к этому должна. Может, сходишь, узнаешь?
– Куда?
– Ну, у Кирилла спросить, что там с Ульяной. Будем считать, что это курсы повышения квалификации. Ну ты же хочешь доктором стать?
– Это хорошо, что ты шутишь, жить будешь.
– Ну так что?
– А если нет, сам пойдешь?
– Какая ты догадливая!
– Ну хорошо, схожу.
Оксана ушла, появился Иван Ильич, сначала пропесочил Ерему, затем осмотрел его. И ушел, цокнув на прощание языком. Не самый приятный Ерема пациент, но никуда от него не денешься.
Оксана вернулась через час, не раньше.
– Клизму или капельницу? – игриво спросила она.
– Что там с Ульяной?
– Не знает он. Ты как увел ее вчера, больше она не появлялась. Но вроде бы все в порядке.
– Вроде?
– Родители его были, приходили проведать. Они бы сказали, если бы что-то случилось.
– А они ее знают?
– Невесту сына?.. Ну, я думаю, должны знать, – усмехнулась девушка.
– Невесту?!
– У них там все серьезно. Так что ты в пролете, парень! – не удержавшись, съязвила Оксана.
– Да дело не в этом, – сквозь зубы сказал Ерема. – Дело в том, что Ульяну могут обидеть.
– И меня могут обидеть, давай, подключайся!
– Ага, сейчас на «утку» схожу и подключусь.
На этом разговор и закончился. Оксана подала «утку» и ушла, а он остался лежать – под полным запретом подниматься с койки. Так и лежал, всеми покинутый. За весь день пацаны даже не дали о себе знать, и Ульяна не искала с ним встречи.
Не появились пацаны и на следующий день. И Ерему не переводили в обычную палату, снова пришлось ночевать в реанимации.
В обычную палату его решили перевести только на четвертый день после операции. За это время Ульяна в больнице так и не появилась. И пацаны куда-то пропали. Ерема через Оксану сбросил на пейджер Шишмана сообщение, но ни ответа, ни привета. Неужели что-то случилось?
Об Ульяне он собирался узнать у Кирилла, но разминулся с ним. «Пряник» выписался за час до того, как Ерему доставили в палату. Рана его оказалась настолько несерьезной, что врачи разрешили ему долечиваться дома. Но, возможно, на этом настояли его родители, думая, что в больнице оставаться опасно. А Ерема даже не знал, как зовут бандитов, которые на него наехали. Думал поговорить об этом с друзьями, но те куда-то пропали, ни слуху ни духу. И что ему думать?
А он думал, все надеялся, что сейчас откроется дверь и в палату с шумом войдут его пацаны. Но время шло, а они не появлялись. Четвертые сутки на исходе, а от них никаких вестей. И бородавчатый с яйцебородым не высвечивались. Об Ульяне и говорить нечего.
Шишман появился только на следующий день, мрачный, руку пожал вяло. На шее под ухом у него виднелся пластырь, закрывающий рану. Синяк под глазом запудрен. Старый синяк, темный, с желтизной. Но в прошлый раз синяка не было. И это после жестокой драки у озера. Там ему только губу разбили да подбородок поцарапали. А сейчас и синяк, и под ухом припухлость.
– Что-то случилось, – не спрашивая, а утверждая, сказал Ерема.
– Да случилось, Свист – все!
– Как?
– Да так, вышли на этих козлов, а они шмалять! Даже стрелку забивать не стали! Сразу шмалять! – сквозь зубы процедил Шишман и нервно глянул на дверь, как будто кто-то мог зайти в палату и пристрелить его, а заодно и Ерему.
– Какие козлы?
– А ты не знаешь, – скривился Шишман, недобро глянув на него.
– Эти, которые здесь? – Ерема обвел рукой свободное пространство между задними спинками коек и стеной.
– Были здесь, стали там!..
– Ты это, не кипишись! Давай выкладывай!
– А что выкладывать? Ну, забрали мы этих, что за дела, так нельзя, все такое… Думали, все, а они вечером подкатывают! Целая толпа!.. Туман и Квач – славяне, а остальные кавказцы!.. С кавказцами ты нас схлестнул, понимаешь?
– Я схлестнул?!
– Ну а кто начал? Из-за какой-то телки!
– Ты сопли подними! Что там с кавказцами было?
– Ну что… – Косо глянув на Ерему, Шишман коснулся пальцами синяка под глазом, а затем пластыря под ухом. – Там Телетайп с пацанами подъехал… Короче, навалили мы им!
– Ну и нормально.
– Да нормально… А потом они Свиста завалили! Аким пулю поймал, еле до больницы довезли…
– Ты говорил, вы на этих козлов вышли!
– Ну так…
– Сами наехали на них?
– Ну!
– В ответку…
– Не совсем… – Шишман отвел взгляд.
– Говори, что произошло!
– Там у кавказцев рынок недалеко от нас, на Криничной улице.
– Не знаю, не был!
– А мы были, подъехали, глянули! Бадал сказал, балочку[1] надо брать!
– Балочку брать?
– Ну так там балочка, скажу тебе! – Взгляд у Шишмана вспыхнул от азарта огнем.
– Большая?
– Да я бы не сказал… Но все цивильно, все в масть! Там не просто лотки под крышами, там целые ряды под навесами. Все по уму сделано, площадку заасфальтировали, навесы поставили, торговые ряды…
– Короче!
– А что короче? Вроде бы окраина, а народ прет! На Луже такая толкучка только в базарный день!
– Да мне по, что там на балочке? Кто сказал на нее наехать? Бадал?.. А ко мне какие претензии?
– Ну, так из-за тебя…
– Шиша, я тебя ударить не могу! Я тебе сейчас в морду плюну!.. – распалился Ерема. – Нашел крайнего!..
– А я что? Я ничего! Это пацаны говорят, – заерзал Шишман.
– Кто конкретно говорит?
– Ну, может, и не все, но говорят…
– И на рынок я наехал?
– Ну, тут мы косяка дали…
– Сглотнули или как?
– Да нет, Бадал удила закусил… Короче, война у нас!
– Я нужен?
– Да какой из тебя боец… Короче, твое дело лежать здесь и не отсвечивать. И нас не жди, мы к тебе пока ходить не будем…
– Волыну дашь?
– Ну-у… Волыну дам!
Шишман глянул на дверь, сунул руку под футболку, нащупал и вынул «ТТ», сунул под матрас так, чтобы Ерема легко мог вытащить его. Немного подумал и приложил к пистолету запасную обойму.
– Но я не думаю, что ты нужен Эльшаду!
– Что за Эльшад?
– Он там у кавказцев хороводит.
– И большой у них там хоровод?
– Человек сорок… Это не считая барыг.
– А их нужно считать?
– Так у Эльшада рынки по всей Москве, фрукты, овощи в основном, а на Криничной балочку поставил… Зацени, не у кого-то там отбил, а сам поставил, на свои бабки!
– То есть барахолка эта – его собственность?
– Типа того.
– И как вы ее отбить у него хотите?
– Ну, не отбить, пусть платит!
– За крышу?
– Да!
– Так у него своих нукеров хренова туча!
– А кто сильней…
– А мы сильней?
– Ну-у, – замялся Шишман. – Мы там не совсем одни…
– А кто еще с нами?
– Говорят, Сильвестр, – совсем тихо сказал пацан.
– Бадал был у него?
– Да нет вроде.
– Сильвестр подъезжал к нему?
– Не видел.
– А кто видел?
– Никто не видел. Но говорят, что Сильвестр кавказцев только в путь мочит.
– Опять говорят!.. Развелось у нас болтунов, тебе не кажется? Как бы отстреливать не пришлось!
– Кто отстреливать будет? – нахмурился Шишман.
– Эльшад! Если говорить много будете…
– Да не будем говорить. Совсем не будем. Бадал сказал, на связь с тобой не выходить.
– Нормально!
– Пока все не уляжется… Ты сам за себя сейчас, сказал Бадал. Волыну тебе вот сказал передать… Ну ты меня понял!
– Понял, и без обид, – кивнул Ерема.
– Ну, тогда держись!
– Да мне-то что? Вам там удачи!
– Ну тогда давай… Это чисто на карман, ну если лекарства там какие-то…
Шишман достал из кармана свернутые в жгут деньги, сунул их туда же под матрас, что и пистолет.
– Да, и с лепилой договорился, тебя в другую палату переведут. Здесь ты уже засветился.
Шишман ушел, Ерема достал сверток с деньгами, снял с них резинку, пересчитал. Сорок «пятихаток», всего двести тысяч «деревом». Немного, но и немало, хватит, чтобы санитарок подогревать, ссанки-сранки выносить. И новая палата стоит денег, а пистолет и вовсе бесценный дар, так что позаботилась о нем братва, не бросила его на произвол судьбы. И очень жаль, что он не может вписаться в свару.
Его действительно перевели в другую палату, в одноместную, но явно требующую ремонта. Туалет не работал, вода из крана не текла. Но ему-то что? Как только ему разрешат самому ходить в туалет, так он сразу и выпишется. Нельзя ему здесь отсиживаться, пока пацаны в беде.
Глава 4
Лето заканчивается, малышне скоро в школу, бегают детишки по двору, кричат, визжат, голоса доносятся через двойное стекло в окне, но все равно в квартире тихо. Но не спокойно. Пустые кровати в спальне навевают тоску. Нет пацанов, ни Шишмана, ни Вахлама, где они, не ясно. Известно только, что Свист убит. И есть подозрения, что братва разбежалась.
Три недели провел Ерема в больнице, пока наконец-то не выписался. Хотел через две слинять, но не знал куда идти. Знал только, что война с Эльшадом не задалась. Потеряв осторожность, Бадал попер на него буром, жестко схлестнулся с ним. И получил пулю в лоб. Пацанам тоже досталось, несколько трупов, куча раненых, менты встали на дыбы. Чем там дело закончилось, Ерема не знал, но бригада, все, что от нее осталось, залегла на дно. Но скорее всего, пацаны просто разбежались. Он съездил на одну хату, на другую, но никого не застал. И его квартира, которую он делил с пацанами, пустовала. Что делать, Ерема не знал. Только в Атомный звонить, возможно, кто-то из пацанов уже там, но ему не информация нужна, а люди, с которыми он мог бы вернуть утраченные позиции. А бандитская Москва уже затягивала в себя оставшиеся бесхозными точки – ларьки, развалы, магазины, автосервисы… Свято место пусто не бывает.
А Шишман с Вахламом с места сняться могли, их вещей на хате нет. И Свиста вещи куда-то делись. Может, пацаны в Атомный забрали, родителям покойного передать. А может, они просто перебрались на новую квартиру, о которой Ерема не должен знать?.. Вопросы, вопросы, а где ответы?
Можно по больницам пройтись. Узнал же Ерема о том, что Бадала убили. Паню к ним в больницу с огнестрелом доставили, он и рассказал, как было дело. Но тогда все только начиналось. А может, тогда все и закончилось. Может, братва после разгромного побоища и разбежалась? Тогда Ереме в Москве делать нечего. Паня еще не скоро на ноги поднимется, да и сломался парень. Видно, что сломался. Жесткую Эльшад ответку дал.
Оставаться в квартире опасно, возможно, Эльшад еще не успокоился, может, брошенные точки подбирает. Или добивает пацанов. Это вряд ли, но все возможно. Да и менты на ушах стоят. Ерему не трогали, а к Пане приходили, спрашивали. Там все серьезно…
Ерема усмехнулся, невидяще глядя в окно. Может, все что ни делается, все к лучшему? Он же не виноват в том, что Бадал подставил братву. Сначала козырные куски Сильвестру сдал ни за понюх табаку, потом на Эльшада от жадности набросился. Или от безысходности. Может, и не было никакого Сильвестра, может, наврал Бадал, чтобы хоть как-то оправдать свой промах. Как бы то ни было, нет его больше, и сам зажмурился, и пацанов положил. А если кто-то и остался, то почему Ерема должен продолжать войну? Что он с этого имеет? Два года они уже, считай, в Москве, взлеты, падения, стрелки, разборки, смерть, кровь. И что? Даже машины своей нет, все общее, квартира съемная, из личных сбережений гулькин хрен, да и то пацаны утащить могли, когда съезжали.
А кто-то за два года поднялся без всякой пальбы. Тот же Кирилл мог бы раскрутиться, не нарвись он на лохотрон. Он-то прогорел, но кто-то же раскатывает на крутых иномарках, ни разу не побывав в крутой разборке. Сколько их таких, кровь не проливали, а в шоколаде. Возможно, с помощью математических методов анализа экономики. Если эта дичь изучается в университете, значит, оно того стоит. Может, и ему попробовать заняться чисто бизнесом?
Ерема пожал плечами, зашел в ванную, бросил на пол тряпку, лег на спину. Да нет, на месте сверток, крепко приклеен к дальней стенке ванны, пришлось поднатужиться, чтобы его оторвать. Денег, правда, не ахти, всего три с половиной тысячи долларов. Купюра к купюре. А может, и не мало. Кирилл всего штуку баксов одолжил, думал, что для начала хватит…
Впрочем, Ерема Кириллу верил не очень. Мутный он тип, так до конца и не объяснил, кто его на нож поставил. Зачем Туману и Квачу мочить его, если они собирались снять с него бабки? Возможно, его из-за Ульяны ударили, очень может быть. Но, по-любому, Кирилл что-то недоговаривал… Может, и не из-за штуки баксов он попал, может, он торчал Эльшаду куда большую сумму. Неплохо бы выяснить. Ерема ничуть не сомневался, что свидится с ним. Мысли об Ульяне так и не покинули голову, он обязательно найдет ее.
Ерема распихал деньги по карманам, поправил закрепленный за поясом пистолет, взялся за ручку двери. И застыл в раздумье. Он знал, как найти Ульяну, но, может, не нужно спешить? Сначала обустроиться как-то надо, снять квартиру, обрести душевное спокойствие, а потом уже вплотную заняться ею. А если она выходит замуж за Кирилла? Может, к ее подъезду уже подан свадебный кортеж. Сегодня как раз суббота…
Ерема резко открыл дверь, быстро спустился вниз по лестнице. В себя он пришел уже в такси. Ну какая свадьба? А если вдруг, то какая разница, женой она будет или останется невестой? В любом случае, придется отбивать.
Он еще только подъезжал к дому Ульяны, когда увидел ее. Девушка стояла лицом к дороге, смуглый черноволосый мужчина что-то ей говорил, а она с бледным видом слушала его. Ерема видел только ее лицо и плечи, остальное все закрывали машины, припаркованные к обочине.
– Останови здесь! – крикнул Ерема.
– Да где? Забито все! – мотнул головой водила.
– Да похрен где! Тормози!
– Нельзя!
События развивались стремительно, Ерема успел заметить, как Ульяна садится в черный микроавтобус. Она не торопилась, но чернявый подтолкнул ее в спину, и она скрылась из виду.
– Можно! – Водитель нажал на тормоз, останавливаясь прямо посреди дорожной части.
– Дальше давай! – крикнул Ерема.
Поспешил он остановить машину, ей бы еще немного вперед проехать, тогда бы она перекрыла путь микроавтобусу.
– Что дальше?
Пока водитель выяснял, «Фольксваген» тронулся с места и стремительно набрал ход. Ерема открыл дверь, собираясь выскочить, но понял, что не успевает.
– Так ты выходишь или нет? – с надеждой и раздражением спросил таксист.
– Давай за «фольксвагой»!
– Да что это такое? – отказываясь повиноваться, мотнул головой мужик.
– Ну ты в натуре!
Ерема вытащил ствол и навел на него. Мужик в ужасе глянул на него, но быковать не стал, включил скорость и отпустил сцепление.
– Ну так бы сразу и сказал!
– А я тебе и говорю! Девчонку мою увозят!
– Куда увозят? Зачем?
– А это не твоя боль!.. Меньше знаешь, легче ссышь!
Ерема видел, Ульяна садилась сама, по своей воле, в спину ее толкнули в самый последний момент. Подтолкнули. Но садилась она явно с неохотой и точно не с романтическим настроением. Чем-то озадачил ее чернявый, может, сказал, что с Кириллом что-то случилось и ему требуется ее помощь. Ерема знал, как это бывает, развести человека не сложно, тут, главное, найти болевую точку.
Мужчина молодой, хорошо одетый, располагающей внешности, не русский, но цивильный. Видно, что врос он в столичную жизнь, прилизала его цивилизация, залакировала. Возможно, он азербайджанец. Что, если посланник Эльшада?
А если этот мужчина снял Ульяну? Может, Ерема не так понял. Но микроавтобус? Почему именно микроавтобус?.. С распахнутой дверью… И водителем за рулем. Дверь еще не закрылась, а «Фольксваген» уже сорвался с места… Нет, здесь явно что-то не то!
– Не знаю насчет легче, – вздохнул мужик, косо глянув на пистолет.
Он нагнал «Фольксваген», но не собирался обходить его, подрезать, тормозить. Ему это даром не нужно. А Ерема его не принуждал. Он хотел знать, куда везут Ульяну, и собирался рубить в корень.
Можно было подрезать микроавтобус, вытрясти из чернявого душу и забрать Ульяну. Но если Эльшад или тот же Квач задался целью поиметь ее, проблема останется. Рано или поздно ее снова похитят, в этот раз грубо.
А еще Ерема переживал, что Ульяна увлеклась чернявым. Может, он сын богатых родителей и в микроавтобусе у него спальня с мини-баром, как в роскошных лимузинах. Выпивка, личный водитель, прочие понты. Ерема, конечно, набьет морду этому козлу, но сначала надо бы узнать, куда он везет Ульяну. Если к себе домой… Все равно надо набить морду!..
«Фольксваген» выехал на Бульварное, затем оказался на Садовом кольце. На Кутузовском проспекте разогнался, таксист еле поспевал за ним на своей дребезжащей «пятере».
– Меня сейчас за превышение остановят! – предостерег он.
Читать бесплатно другие книги:
