Город мертвых Деревянко Илья

Все имена, фамилии, прозвища действующих лиц, равно как и названия областей, улиц, шоссе, фирм, увеселительных заведений и т. д. вымышлены. Любые совпадения случайны.

Пролог

Апрель 2005 года.

Окрестности города Светлянска.

2 часа ночи

Грузовой фургон с надписью «Мясо» быстро катил по широкой неухоженной дороге. Из-под колес летели грязные брызги. Свет фар выхватывал из темноты рытвины, колдобины, росшие вдоль обочины чахлые деревца... В кабине сидели двое. Молодой парень за рулем и плотный мужчина лет тридцати с обритым наголо черепом. Оба были одеты в простую немаркую одежду и вооружены пистолетами с глушителями в скрытых под ветровками наплечных кобурах. Молодой вполглаза смотрел на дорогу и вполуха слушал радио, передающее эстрадную музыку. Бритоголовый играл желваками и к чему-то напряженно прислушивался.

– Выключи шарманку! – неожиданно сказал он.

– А-а-а? – полуобернулся водитель.

– Выключи!!!

Парень неохотно нажал соответствующую кнопку. В кабине воцарилась тишина.

– Вроде показалось, – минуты через полторы облегченно выдохнул бритоголовый.

– Ты о «пассажирах» беспокоился?! – догадался парень. Его товарищ утвердительно кивнул.

– Да они же полутрупы! – сипло хохотнул водитель. – После такой дозы ни один нормальный человек шевелиться не сможет.

– Так-то оно так, – проворчал бритоголовый. – Но в любом правиле бывают исключения. А мы не имеем права на ошибку. Операция должна пройти без сучка без задоринки. В строгом соответствии со сценарием шефа. Иначе возникнут серьезные осложнения!

– Да ни хрена там не возникнет! – беспечно фыркнул парень. – Мы ведь...

– Хорош базарить!!! Надоел!!!

Чуть вздрогнув, водитель прикусил язык, придал лицу каменное выражение и принялся внимательно следить за дорогой, хотя знал ее как свои пять пальцев и мог легко проехать по ней с завязанными глазами. Прошло минут десять. Впереди показался обрывистый берег реки и силуэты двух легковых машин. Одна из них, «БМВ», стоящая носом к дороге, трижды мигнула фарами. Водитель ответил условным, двукратным миганием. «Прибыли, – подумал бритоголовый. – Пока вроде все гладко. Может, зря я нервничал?» Фургон тем временем затормозил. Отделившись от «БМВ», к нему вальяжно приблизился высокий, седоватый господин с надменным лицом. Надо полагать, главный в этой компании.

– Опоздали на четыре минуты, – сварливо заметил он, взмахом руки пресек возможные оправдания и властно скомандовал: – Доставайте груз!

Скрипнула открываемая дверь фургона. Водитель с бритоголовым вытащили оттуда бесчувственное тело молодого человека, отнесли ко второй машине, «Волге», развернутой в сторону реки, и аккуратно усадили на переднее сиденье.

– Оружие, – сквозь зубы напомнил седовласый. Бритоголовый послушно вложил за пазуху парню «ПСС»[1] с полным магазином.

– Хорошая «игрушка», – с сожалением покачал головой водитель фургона. – Ценная! Все равно ведь пропадет!

– Второго тоже обобрали?! – резко спросил главарь.

– Но, шеф, мы же на время транспортировки!.. Безопасности ради. Мало ли чего! – виновато забормотали исполнители.

– Молчать, болваны! – прошипел седовласый. – Знаю я ваше «на время». Прикарманить хотели, жлобы чертовы! Ух, мать вашу... – тут он с трудом удержал, готовый выплеснуться, поток ругани, кое-как совладал с собой и глухо распорядился: – Волоките второго. Да поживее! И ствол не забудьте... уро-о-ды!

Второй оказался постарше и покрупнее первого: плечистый мужчина лет тридцати, весом килограммов под сто. Напарники, пыхтя от натуги, подтащили его к «Волге», собрались запихнуть в салон, но внезапно поскользнулись и вместе со своей ношей повалились на капот.

– Закругляйтесь, дармоеды! – раздраженно поторопил главарь.

– Минутку. – Бритоголовый достал из кармана «ПСС», вновь подхватил мужчину, хотел что-то сказать товарищу, но вдруг замер как вкопанный. На него в упор смотрели открытые светлые глаза, а в ребра жестко упиралось дуло пистолета, непонятно как перехваченного жертвой.

– Спасибо, – прошептал второй, нажимая спуск. Внутренности бритоголового пронзило раскаленное веретено. Он дернулся, как от удара током, разжал захват и начал медленно оседать на землю.

– Тревога!!! – заорал водитель, акробатическим прыжком перемахнул через машину и плюхнулся в грязь, с обратной стороны. Второй, между тем, не целясь, пальнул в направлении «БМВ», набрал в грудь воздух и прыгнул с обрыва в реку.

– Не дайте гаду уйти! – злобно рявкнул главарь, уже успевший, по примеру водителя, распластаться на земле. Из «БМВ» шустро выскочили трое парней спортивного вида. Один с мощным ручным прожектором, двое с автоматами.

– Огонь на поражение! В темпе, блин! – продолжал надрываться седовласый.

– Вижу! Вон он, за льдину уцепился, – радостно сообщил тип с прожектором.

Сухо затрещали автоматные очереди.

– Попали, – спустя несколько секунд сказал один из стрелявших. – Голова скрылась под водой. На поверхности пятно крови.

– Еще по три магазина каждый, – распорядился подошедший главарь. Автоматы заработали вновь. Причем один чертил поверхность реки расширяющимися кругами, а другой (внутри них) буквами «Z».

– Теперь точно сдох, – когда стрельба прекратилась, ощерился водитель и тотчас схлопотал от седовласого увесистую оплеуху.

– Идиот! Дегенерат! – бешено прорычал тот. – Ничего доверить нельзя! С простейшим заданием не справились, бараны!!!

– Мы сделали, как было велено, – держась от шефа подальше, плаксиво заканючил проштрафившийся. – Вкололи им ровно столько, сколько велел доктор. Кто же мог подумать...

– Заткнись, чмо! – процедил главарь. – Лучше Бориса перевяжи. Если жив. А вы, – обратился он к остальным, – займитесь машиной!

Три пары мускулистых рук раскачали «Волгу» и сильным толчком сбросили с обрыва в реку. Седовласый промокнул батистовым платочком взмокший лоб, вынул из кармана портсигар с монограммой, сунул в рот сигарету «Парламент» и щелкнул дорогой зажигалкой. К далекому, усыпанному звездами небу, потянулся сизый дымок. Стрелки сноровисто собрали гильзы, положили в «БМВ» прожектор, автоматы и застыли снаружи, ожидая дальнейших приказаний.

– Борис умер, – негромко доложил водитель. – В сердце пулю схлопотал.

– Ну и черт с ним, – равнодушно отреагировал главарь. – Сам, дурак, виноват. Забросьте труп в фургон. После разберемся.

Спустя еще минут пять оба автомобиля гуськом двинулись в сторону города...

Глава 1

Майор ФСБ Корсаков Дмитрий Олегович, 1976 года рождения, русский беспартийный, неженатый

Город Светлянск, областной центр с миллионным населением, совсем не соответствовал своему названию. По крайней мере, мне он показался довольно мрачным и, даже, каким-то зловещим. Обшарпанные громады однотипных домов, грязные, лишенные зелени улицы, глухие коробки захламленных дворов, почти полное отсутствие православных храмов... Повсюду чугунные памятники лысому душегубу. Всеобщая атмосфера тоски и безысходности. Правда, в пригороде притулилась стайка новорусских особняков с садами, бассейнами, кортами, декоративными клумбами, рядами вечнозеленых деревьев вдоль дорожек... Однако их цветастая, крикливая роскошь лишь подчеркивала серую угрюмость города. Из окон гостиницы «Центральная», где я остановился, было видно дореволюционное кладбище, в настоящее время переделываемое под «Парк культуры и отдыха». С утра до вечера там возились экскаваторы и бульдозеры, перекапывали могилы, рушили памятники и ограды, варварски ровняли с землей старинную часовню. На ее месте, как я слышал, городские власти планировали установить «Чертово колесо». Я приехал сюда вчера вечером, спустя сутки после того, как светлянское УФСБ сообщило шифровкой в Контору:

«...Ваши сотрудники майор Сибирцев К.Н. и старший лейтенант Шульгин А.И., находившиеся у нас в служебной командировке, минувшей ночью погибли в результате несчастного случая, а именно: свалились с обрыва в реку вместе с казенной машиной. У сидевшего за рулем Шульгина обнаружено в крови огромное количество алкоголя. Тело Сибирцева не найдено. Очевидно, унесено течением. За несколько часов до гибели их обоих видели в ресторане „Изба рыбака“ в компании девиц легкого поведения. Причем Сибирцев был на вид значительно пьянее, чем Шульгин. Собранная ими оперативная информация хранилась в ноутбуке, безнадежно поврежденном вследствие аварии и длительного пребывания под водой. Тело А.И. Шульгина высылаем в Н-ск чартерным авиарейсом. Поиски тела К.Н. Сибирцева продолжаются».

– Дело тут нечисто! – едва ознакомившись с шифровкой, твердо заявил мой шеф, полковник Рябов Владимир Анатольевич. – Аж за версту воняет! Суди сам: практически непьющие, Леша Шульгин и Костя Сибирцев, нажираются в кабаке до положения риз... Бред сивой кобылы! Они и дома, в свободное от работы время, не позволяли себе ничего подобного. А уж в чужом городе, в разгар ответственной командировки... В общем – исключено! Я вижу здесь только два варианта: либо их ловко подставили, а местные гэбэшники на подставу купились, либо (что более вероятно) светлянское УФСБ причастно к этой истории. Есть, знаешь ли, большие сомнения на их счет! Уж слишком туго идет там зачистка концов по делу «Голубой революции»[2]. Вернее – совсем не идет! Один из сданных Либерманом фигурантов, не дожидаясь ареста, кончает с собой. Второй – бесследно исчезает в тот же день. Из Центра прибывают двое офицеров, пробуют восстановить оборванные нити и... гибнут якобы по пьяной лавочке. Ты, Дима, веришь в такие совпадения? Лично я – нет! Надо вывести гадов на чистую воду и за ребят поквитаться. Сейчас схожу к руководству, а ты жди здесь и мысленно готовься к командировке в Светлянск...

Произнеся вышеуказанную речь, полковник отправился к начальнику Управления генералу Маркову, пробыл у него три часа и по возвращении осчастливил меня обещанной командировкой. В официальных документах мое задание формулировалось так: «...Разобраться в обстоятельствах гибели майора Сибирцева и старшего лейтенанта Шульгина в тесном взаимодействии с представителями светлянского УФСБ». А сам я прятался под личиной ответственного сотрудника аппарата внутренних расследований. Подлинной же целью командировки являлось провоцирование неизвестных злодеев на резкие ответные действия (вплоть до покушения на убийство) и, таким образом, выведение оных злодеев «на чистую воду». Но не подумайте! Начальство вовсе не отправляло на убой вашего покорного слугу. Согласно сценарию меня должны были активно прикрывать несколько опытных агентов. Никого из них я не знал и прежде никогда не общался. Но оно и к лучшему. Чего не знаешь, того не выдашь, даже под воздействием психотропных препаратов. (А мне доводилось испытывать эту поганую штуку на собственной шкуре[3].) Тайные помощники могли отслеживать мои перемещения по радиомаякам в одежде, а на случай непосредственного контакта были предусмотрены специальные пароли...

Сразу по прибытии в Светлянск я явился на прием к начальнику местного ФСБ полковнику Апраксину. Это был жизнерадостный толстяк лет пятидесяти. Круглолицый, курносый, с уютным брюшком и с несмываемой улыбкой на ярких губах. Начальник УФСБ восседал за широким столом с компьютером, двумя стационарными телефонами, десятком мобильных в специальной подставке и с аккуратными стопками деловых бумаг. На стене, за спиной у него, висели два портрета – Путина и Дзержинского.

– Рад, очень рад! – ласково проворковал он, привставая с места и протягивая мне пухлую ладошку. – Присаживайтесь, майор, чувствуйте себя как дома... Све-е-ета!!!

В кабинете появилась длинноногая блондинка в короткой юбке.

– Кофе нашему гостю, – отечески распорядился полковник. – Кстати, не желаете ли перекусить с дороги?

– Спасибо, я сыт.

– Ну, тогда печенье и конфеты.

Секретарша удалилась, покачивая бедрами.

– Мы, конечно, провинция, но девушки у нас первый сорт, не хуже, чем н-ские. Думаю, скучать не будете, – игриво подмигнул начальник УФСБ.

– Мне бы материалы об убийственаших сотрудников, – казенно-вежливо сказал я.

– Да-а-а, ужасная история, – проигнорировав слово «убийство», скорбно вздохнул Апраксин. – Такие приятные молодые люди. В самом расцвете сил! И так глупо погибли. У меня, поверите, сердце кровью облилось! Нет, я понимаю, дело молодое, загуляли с девочками, но зачем после этого за руль садиться? Могли бы такси вызвать.

– Материалы! – подпустив в голос ледка, напомнил я.

– Да-да, конечно, – покивал головой толстяк. – Вот, возьмите. – Он протянул мне кожаную папку-скоросшиватель. – Протокол осмотра места происшествия, заключение судмедэкспертизы, показания свидетелей... Все как положено!

В кабинете вновь возникла секретарша с расписным подносом в руках, на котором стояли две ароматно дымящиеся чашечки кофе, плетеная корзинка с рассыпчатым печеньем и хрустальная вазочка с шоколадным ассорти.

– Угощайтесь! – радушно предложил полковник. – С материалами ознакомитесь потом, на досуге. Мы подготовили для вас двухместный люкс с видом на реку, в лучшем отеле города. Обслуживание на высшем...

– Благодарю, но я хотел бы остановиться там, где проживали убитые, – бестактно перебил я. – В номере восемнадцать, гостиницы «Центральной». Вы, надеюсь, не возражаете?

– Разумеется, нет. – В маленьких глазках Апраксина мелькнуло недоброе выражение. Сразу, впрочем, исчезнувшее. – Угощайтесь, майор, – мягко повторил он.

Испив с ним кофе, я поднялся из-за стола и, сославшись на усталость, попросил отвезти меня в гостиницу. Машина с водителем, крепким парнем лет двадцати, дожидалась возле подъезда.

«Полковник – опытный лис и артист незаурядный, – развалившись на заднем сиденье, думал я. – Но тем не менее малость облажался, переиграл! По официальной версии светлянского УФСБ, наши ребята – жертвы любви к горячительным напиткам. А я дважды назвал их убитыми. Апраксин же ни гугу! Только зыркнул со злостью. Желание представителя Центра обелить своих гуляк-командировочных вполне понятно и закономерно. Однако по той же логике принимающая сторона (то бишь Апраксин) должна если не возмутиться, то хотя бы деликатно поправить нахального ревизора, объявившего приговор до начала расследования. А он предпочел ничего не заметить. Это, конечно, еще не доказательство вины. (Все мотивы человеческих поступков угадать невозможно.) Но уже наводит на определенные размышления».

Номер 18 представлял собой средних размеров комнату с городским телефоном, с отдельным санузлом, журнальным столиком, парой кресел, небольшим шкафчиком, телевизором и двумя кроватями. «Жучков» в нем не оказалось. Впрочем, неудивительно. Эфэсбэшники не будут столь топорно работать с собственным коллегой. Но телефон стопроцентно на кнопке[4]. И тот мобильник, что я успел «засветить», – тоже. А где-то снаружи здания, в неприметном автомобильчике, притаились «слухачи» с узконаправленными микрофонами и лазерными сканерами[5]. Первым делом я позвонил в Н-ск, доложил Рябову о прибытии и не преминул вставить в разговор клятвенное обещание «обязательно найти убийц». Затем принял горячий душ, запер дверь, укрепил ее креслом, коротко помолился и улегся спать. На следующее утро я плотно позавтракал в ресторане, вызвал предоставленную Апраксиным «Волгу» (все с тем же водителем) и велел ехать к реке, к месту гибели Сибирцева и Шульгина. По прибытии я оставил машину с водителем метрах в ста от обрыва и строго-настрого запретил приближаться ко мне. Потом, не менее часа, старательно осматривал землю, воровато подобрал первый попавшийся камешек, уложил его в целлофановый пакетик, спрятал глубоко за пазуху и краем глаза заметил, как водитель нервно говорит с кем-то по мобильнику. «Ага, клюнул, сопляк! – обрадовался я. – Не иначе докладывает начальству, что чертов „ревизор“ обнаружил вещдок». Желая подлить масла в огонь, я спустился к воде по крутому склону, минут двадцать бродил вдоль берега и, наконец издав довольный возглас, присовокупил к первому камешку второй, размером чуть крупнее.

– Общественный транспорт в город отсюда ходит? – вернувшись к машине, спросил я водителя.

– Ага. Если пройти через картофельное поле, на Н-ском шоссе есть автобусная остановка, – не подозревая подвоха, ответил тот. – Только пока доберетесь, в грязи измажетесь. По уши!

– Тыизмажешься, – злорадно поправил я, – Мне нужно прокатиться в одно место, о котором тебе знать не обязательно. Возвращайся домой, на сегодня свободен!

С этими словами я уселся за руль и погнал «Волгу» в Светлянск. В зеркальце заднего обзора я увидел, как парень вновь прилип к мобильнику и в процессе разговора возбужденно размахивает свободной рукой...

Добравшись до города, я долго колесил по его неуютным улицам, но «хвоста» не обнаружил. То ли не успели приставить, то ли в машине находился «пассивный»[6] радиомаяк. «Активных» в ней точно не было. Отъехав от реки километра полтора, я тщательно обследовал «Волгу» карманным детектором. Сам я больше склонялся ко второму варианту. Они явно не пальцем деланные. (Таковых в ФСБ просто нет.) А в наличии постоянной слежки сомневаться вовсе не приходилось. Нас, эфэсбэшников, хлебом не корми, но дай кого-нибудь проследить или прослушать. И здешние – не исключение. Даже если они не убивали Сибирцева и Шульгина, то все равно не оставят без присмотра коллегу, приехавшего из Центра разбираться в скверной истории, приключившейся в их собственном «доме»...

Вдоволь налюбовавшись «красотами» Светлянска, я пообедал в недорогом ресторанчике, наведался в некоторые заведения, выбранные наугад по карте. (В галерею модерновой порномазни имени академика Сахаринова, в клуб игровых автоматов, в синагогу, на ипподром, в приемную местного отделения КПРФ.) И в завершение купил билет на модный отечественный блокбастер «Удар по зубам», шедший в кинотеатре «Факел». Досмотрев фильм до середины, я проследовал в туалет, выбросил камешки в корзинку с использованным пипифаксом, покинул кинотеатр, неторопливо возвратился в гостиницу и с чувством выполненного долга поднялся к себе в номер. День прошел не зря! Злодеи (если они из светлянского УФСБ или связаны с ним) спровоцированы более чем достаточно. По их мнению, дотошный офицер из Центра сумел быстро обнаружить некие важные улики, наглым образом избавился от приставленного к нему соглядатая и пообщался в городе со своим подручным. Возможно, с несколькими. Теперь следовало ожидать ответного хода. Какого именно – просчитать сложно, слишком много вариантов. Но, так или иначе, они должны вступить со мной в контакт, что, собственно, от них и требовалось...

Я взглянул на часы – половина второго ночи. Из приоткрытого окна веяло ароматом выхлопных газов. С разоренного кладбища доносились отголоски собачьей драки. (Очевидно, кость не поделили.) В коридоре щебетала по телефону дежурная, уже битый час обсуждавшая с подругой традиционные женские темы и, судя по всему, не собиравшаяся заканчивать. По крайней мере до утра. «Пожалуй, пора на покой», – подумал я, побрился, почистил зубы, принял душ, облачился в спортивный костюм, собрался традиционно подпереть дверь креслом и вдруг замер. Голосок дежурной прервался на полуслове, сменившись задушенным писком. В следующую секунду в комнате погас свет, за спиной послышался легкий шорох, и мне на шею обрушился мощный удар ребром ладони...

Глава 2

В принципе я был готов к подобному обороту событий. А потому в последний момент успел низко присесть, пропустив руку нападавшего над головой. С полуразворотом всадил ему локоть в солнечное сплетение и окончательно добил кулаком в висок. Незваный гость рухнул как подкошенный. Он оказался высоким парнем, примерно моей комплекции, в таком же, как у меня, спортивном костюме и в черной собровской маске. В номер он проник через лоджию, воспользовавшись незапертым окном, в то время как я плескался под душем, а где затаился, оставалось лишь догадываться. В запертую на замок дверь поскребли ногтем.

– Сейчас, – шепнул я, вынимая из левой руки гостя «ПСС», сдирая с него «собровку» и надевая себе на голову. – Куда его?

– На кровать. Забыл, что ли? Шевелись, мудила! – яростно прошипели из-за двери.

– Ага, шевелюсь! – выдохнул я, укладывая тело вниз лицом на разобранную постель. Затем отпер замок. В комнату зашли двое, тоже в масках. Один нес бесчувственную дежурную, другой держал в руке острый кухонный нож. Теперь ответный ход злодеев стал ясен как божий день. Из меня собирались сделать гадкого маньяка-убийцу и застукать на месте преступления в обнимку с окровавленным трупом жертвы, с зажатым в ладони орудием убийства и с отбитой, плохо соображающей башкой. Заснимут на видеокамеру, составят протокол... А дальше возможны два варианта:

1. Шантаж. «Работай на нас, дыши по команде, иначе...». Если я на шантаж поддаюсь, то они вообще «в шоколаде».

2. Если же я вдруг на шантаж не поддамся, то они дают ход уголовному делу, и меня немедленно отзывают в Центр (или даже этапируют).

В любом случае угроза, исходящая от не в меру шустрого «ревизора», будет устранена... Что же. Неплохо задумано! Еще один «несчастный случай» неминуемо вызовет подозрения, а так – все получается тип-топ...

– Саша, раздевай бабу, – хрипло сказал тип с ножом, очевидно, старший в этой компании. – Укладывай на койку к Корсакову, а ты, Стас, – он протянул мне нож, – перехвати ей глотку, отрежь груди... Короче, сам знаешь!

Упомянутый Саша бросил дежурную на кровать, одним движением сорвал с нее блузку и начал расстегивать «молнию» на юбке.

– Не на-а-адо! – попросила очнувшаяся девушка. – Не...

– Глохни, сука! – прошипел Саша, хлестнув ее по щеке. – Урою на хрен! – он замахнулся по новой и...

П-ф-ф – сработал трофейный «ПСС». Мерзавец с простреленной башкой начал оседать на пол. Главарь проворно сунул руку за пазуху, но вытащить оружие не успел. Вторая пуля вошла ему точно между глаз.

– Тише, – шепнул я остолбеневшей от ужаса дежурной. – Не поднимай шума, а то новые припрутся. И не бойся! Я тебя отсюда выведу... Надень. – Я указал девчонке на свою чистую футболку, висевшую на спинке кресла.

В кармане убитого главаря тихонько зажурчал мобильник.

– Да, – прохрипел я в трубку.

– Как дела, Виктор? – донесся из мембраны чей-то голос.

– Нормально.

– Долго еще?

– Не очень.

– Как управишься, дай знать. – Трубка запикала короткими гудками.

Я достал из шкафа дорожную сумку. Побросал в нее свой «ПСС», боевой нож, разорванную блузку, документы, бумажник, незасвеченныймобильник для связи с шефом. Быстро обул кроссовки и надел поверх костюма кожаную куртку. Потом обтер пистолет Стаса платком и вложил ему в ладонь, а мобильник и нож (после такой же процедуры) в руки главаря.

– Уходим через лоджию, – обернулся я к нервно вздрагивающей девушке. – Сможешь спрыгнуть со второго этажа?

– Да.

– Отлично, за мной!..

Несостоявшаяся жертва «маньяка» при ближайшем рассмотрении оказалась миниатюрной шатенкой: с синими глазами, вздернутым носиком, полной грудью и стройными ножками. Она судорожно цеплялась за мой локоть и зябко поеживалась на холодном ночном ветру.

– Кто вы? – когда мы отдалились от гостиницы метров на двести, осмелилась спросить девушка.

– Майор ФСБ Дмитрий Корсаков. Можно просто Дима, – ответил я, снимая опостылевшую «собровку».

– Маша.

– Очень приятно. Скажи, Маша, какой тут самый удобный и короткий путь к Балашовскому шоссе?

– Вот, – девушка показала пальчиком направо: на прямую асфальтированную дорожку, обставленную редкими фонарями.

– А самый длинный и неудобный?

– Через кладбище.

– Ага! По нему и пойдем!

– Но это же неразумно!!! – округлила глаза Маша.

– Правильно. И наши преследователи рассудят точно так же, – улыбнулся я...

Разрушаемое кладбище представляло собой жуткое сюрреалистическое зрелище. В свете полной луны застывшие экскаваторы и бульдозеры напоминали чудовищ из древних сказаний, готовых в любой момент броситься на непрошеных гостей, растерзать железными пастями. То там, то здесь виднелись поломанные кресты, опрокинутые памятники и белели человеческие кости из разоренных могил. Откуда-то издалека доносился заунывный, протяжный вой.

– В окрестностях стаи диких собак водятся, – дрожа губами, пролепетала Маша.

– Ерунда. Двуногие опаснее, – фыркнул я...

Мы шли долго, не менее часа. По размерам кладбище не уступало Вагановскому в Н-ске. К тому же нормальной дороги тут не было. Нам приходилось постоянно преодолевать различные препятствия. Типа куч земли, груд камней, поваленных толстых деревьев, и аккуратно обходить глубокие ямы, зияющие чернотой и остро пахнущие тленом. Маша, уже опомнившаяся от происшествия в гостинице, неустанно болтала. (Вероятно, стремясь отвлечься от зловещего пейзажа.) Я узнал, что ей двадцать лет. Родом она из села Красное Светлянской области, на противоположном берегу реки. Мать Маши умерла два года назад, а отец нашел новую жену в Светлянске и переехал к ней, оставив дочери дом в селе. Но бывала она там редко, раза два в месяц, до работы неудобно добираться. В остальное же время девушка проживала в съемной однокомнатной квартире по улице Волгоградской. Ехать недалеко, минут двадцать на автобусе или пять-шесть на машине...

– Там появляться нельзя, – перебил я. – И в селе тоже. Тебя будут искать, а эти адреса им наверняка известны.

– Кому им?! – пискнула Маша.

Ответить я не успел. Из темноты вдруг возникли пять мужских фигур в серых балахонах, с тесаками в руках и перегородили нам дорогу.

– Ночные призраки! Ну мы и влипли! – отчаянно простонала девушка и хлопнулась в обморок. Фигуры гнусно заржали.

– Ага! Вот, значит, вы какие! – запустив руку в сумку, хищно сощурился я...

О «призраках» я читал накануне в местной газете. Они представляли собой молодежную банду сатанинского толка и называли свои преступления «ритуалами». «Призраки» нападали по ночам на припозднившиеся парочки влюбленных. Сперва обирали до нитки, а затем начинался собственно «ритуал». Подонки курили и нюхали какую-то дрянь, плясали вокруг связанных жертв в наркотическом трансе и возносили хвалы дьяволу. Потом мужчинам отрезали головы и половые органы, а женщин зверски насиловали, выкалывали им глаза и выжигали на животах три шестерки. Банда нелюдей орудовала в городе восьмой месяц, счет жертвам шел на десятки, но местная милиция до сих пор не могла взять след...

– Вас сколько тут, козлики? – нащупав «ПСС», ласково спросил я. – Надеюсь, все на свет вылезли? Искать по кустам никого не придется?!

– Ты чо, мужик?! Крутой, да?! – видимо, заподозрив неладное, глухо забормотал толстый, приземистый тип.

– А даже если и так. Подумаешь! Нас-то в пять раз больше, – ободрил его другой, ростом повыше. – Ни хера страшного. Задавим массой! Ну, супермен, защищайся!!!

Фигуры одновременно завертели в воздухе тесаками. Надо сказать, весьма грамотно.

– Не ожидал. Да?! – злорадно провизжал чей-то голос.

П-ф-ф... П-ф-ф... П-ф-ф... П-ф-ф... П-ф-ф... – ответил вместо меня «ПСС».

Четыре выстрела оказались удачными, сразив «балахоны» наповал. Пятый – не очень. Хмырь, который обещал «задавить массой», корчился на земле, гнусаво выл и обеими руками держался за промежность. Пуля угодила ему в мошонку.

– Получи обезболивающее, урод, – буркнул я, подобрал выроненный им тесак и коротким движением вогнал сатанисту в сердце. Немного подергав ногами, длинное тело застыло. Сам не знаю зачем, я пристально всмотрелся в лошадиную рожу с закатившимися глазами. Она здорово напоминала кого-то важного. Из верхних эшелонов власти, но кого именно?! Промучившись в догадках с минуту, но так и не найдя ответа на этот интересный вопрос, я проверил у всех пульс и свалил трупы в ближайшую яму. Бросил туда же тесаки (уничтожив на использованном свои отпечатки пальцев), закидал мертвецов различным мусором и присыпал песком лужи крови вокруг ямы. Маша по-прежнему лежала в обмороке. Я присел рядом, на замшелую плиту, вытер взмокший лоб и закурил сигарету. Лицо девушки в свете луны казалось белым и холодным, как мрамор. Грудь, впрочем, дышала ровно. «Скоро сама очнется, – решил я. – Не буду зря теребить». И действительно, минуты через три Маша шевельнулась, открыла глаза, села и, вспомнив нападение «призраков», испуганно огляделась по сторонам.

– Тебе лучше? – участливо спросил я.

– Где... где ЭТИ?!!

– Кто? – удивился я.

– Пятеро... в серых балахонах... с большими ножами!!!

– Ты слишком перенервничала сегодня, – мягко произнес я, – слишком устала. Да и место здесь, прямо скажем, не из приятных. Вот и померещилась какая-то гадость! Ничего страшного, с любым может случиться!

Девушка недоверчиво глянула на меня, но оспаривать мои слова не стала. Лишь вздохнула прерывисто.

– Давай-ка вместе подумаем, куда тебя пристроить на время, – предложил я. – На работу пока возвращаться не стоит, в съемную квартиру и в сельский дом тоже. Может, к отцу?

– Нет!!! – в синих глазах вспыхнули гневные огоньки.

– Н-да-а. Ну а паспорт у тебя с собой?

Маша отрицательно покачала головой.

– Значит, посадить тебя на н-ский поезд не удастся! – резюмировал я. – Остается последнее средство. Ты посиди тут, я быстро. – Отойдя шагов на двадцать, я достал незасвеченный мобильник и набрал домашний номер шефа. Полковник отозвался почти сразу, после второго гудка, будто и не спал вовсе.

– Свидетель из нее не ахти, но по-человечески жаль девчонку, – выслушав мой доклад, молвил он. – Ладно, «коль пошла такая пьянка... Гм! Придется немного отступить от первоначального плана. Отправляйтесь по адресу: Севастопольская, дом 5, квартира 51. Агента зовут Светлана Федоровна. Используйте пароль «А». Она приютит вас до утра и позаботится о твоей протеже. Все, желаю удачи! – Рябов повесил трубку.

– Ну вот, проблема благополучно разрешилась! – вернувшись обратно, бодро начал я и осекся. Расширенными от ужаса глазами девушка смотрела на лужицу мозгов, вытекших из башки какого-то сатаниста и не замеченных мной в процессе заметания следов...

Глава 3

До указанного шефом адреса мы добрались на такси, вернее на разбитном частнике, не боящемся халтурить по ночам. Это был крепко сбитый, уверенный в себе мужик лет сорока. На полу у его ног лежала монтировка. Правую руку украшала утяжеленная свинцом перчатка без пальцев.

– Городок у нас беспокойный, – получив плату вперед и встретившись со мной взглядом, пояснил он. – Много всякой сволочи развелось! Приходится подстраховываться. А то и деньги отберут, и тачку. И головенку запросто скрутят!

– Хорошо, что мы встретились с вами, – облегченно вздохнул я. – Теперь точно домой попадем! А то, знаете, пьяные компании шастают, пристают на каждом шагу. Я же, если честно, боец никудышный! Всю жизнь за компьютером просидел.

Тут Маша дико вытаращилась на меня и отодвинулась подальше. Всю дорогу она молчала, а частник, представившийся Витей, степенно рассуждал о достоинствах и недостатках различных видов единоборств и о том, что в нынешние времена мужчина должен уметь драться. Сам Витя, как выяснилось, имел первый разряд по боксу. Я вежливо поддакивал в нужных местах. А Маша мелко вздрагивала, словно в лихорадке...

Дом номер пять (кирпичная девятиэтажка) стоял в глубине просторного, плохо освещенного двора. К нужному подъезду вела расчищенная от грязи асфальтовая дорожка. Почтительно попрощавшись с крутым частником и проводив глазами габаритные огни его «девятки», я подставил девушке локоть, но она вдруг резко отпрянула.

– Я уже не знаю, кого больше бояться!!! – зло выкрикнула Маша. – Тех типов в гостинице, «ночных призраков» или тебя – хладнокровного, лицемерного убийцу!!! – Губы у нее дрожали, ноздри широко раздувались, в глазах плясали безумные искры. – Зачем ты соврал, будто «призраки» мне померещились?!! Куда подевал трупы?!! А если я просто пошлю тебя в задницу, вернусь обратно в гостиницу и позвоню в милицию?!

– Звони, – устало пожал плечами я. – Если жить надоело. Твой звонок мгновенно перехватят. Тебя похитят, допросят с пристрастием и ликвидируют. А вообще, голубушка, прекращай-ка истерику! Я понимаю: ситуация для тебя неординарная, похожая на страшный сон. Ни с чем подобным ты никогда не сталкивалась, а потому психуешь, срываешься на первом, кто под руку подвернется. То есть на мне. Нет-нет, я не в обиде! Однако времени у нас мало. Нужно быстрее добраться до убежища, где ты отсидишься, пока все не уляжется... Короче, постарайся сдерживать эмоции и иди, куда скажу. Бояться меня не надо. Может, я и «убийца», но тебе зла не причинял. А про отсутствие «призраков» соврал по одной простой причине: не хотел лишний раз травмировать твою психику. В итоге, правда, получилось еще хуже. Но я, к сожалению, не ясновидец!

Моя речь произвела некоторое впечатление. Девушка прекратила раздувать ноздри, поникла, съежилась, опустила глаза и покорно пошла рядом со мной.

Пятьдесят первая квартира располагалась на третьем этаже, справа от лифта. Едва я нажал кнопку звонка, дверь отворилась и на пороге возникла... (я чуть не присел от изумления!) красавица-секретарша начальника здешнего УФСБ: в невесомом шелковом халатике, пахнущая свежестью и с распущенными, слегка влажными волосами. Судя по всему, недавно из ванной.

– Ну-у-у?! – взглянув на мою вытянувшуюся физиономию, улыбнулась Света.

– Я твой троюродный брат из Вологды, – запинаясь, выдавил я пароль «А».

– Очень рада. Дядюшка предупредил телеграммой, – промурлыкала она отзыв и приглашающе махнула рукой: – Проходите, не стесняйтесь, чувствуйте себя как дома!

Квартира Светланы состояла из двух комнат, уютной кухоньки и небольшого холла. Из кухни вкусно пахло свежей выпечкой и жаренной с грибами картошкой.

– Рябов позвонил на резервный мобильник. Сказал, что у тебя неприятности и ты с дамой, – пояснила она. – Вот я и состряпала на скорую руку то ли поздний ужин, то ли ранний завтрак. Еще есть кофе по-турецки и немного коньяка. Сполоснитесь с дороги да за стол. О делах поговорим после!

– В гробу я видала ваши дела и угощение ваше тоже, – мрачно заявила Маша. – А помыться твоему дружку впрямь не помешает. С пензой и хлоркой! Он в крови по уши! – В глазах девчонки вновь заплясали безумные искры, бледное лицо исказилось, рот раскрылся, готовясь к истошному крику. Я внутренне съежился и возмечтал провалиться сквозь пол.

Хлесть – наградила ее Светлана размашистой пощечиной с правой руки. Хлесть – добавила с левой и прошипела рассерженной кошкой:

– Заткнись, тварь неблагодарная! Он тебя от смерти спас, а ты гадости говоришь!

– У нее нервный срыв, – попробовал заступиться я.

– Башню снесло со страха, – жестко уточнила блондинка и пообещала сквозь зубы: – Я тебя, гусыня спятившая, в смирительную рубашку закатаю, клюв скотчем заклею и выдам звездюлей по полной программе. Враз мозги на место встанут!

– Не надо! – жалобно всхлипнула Маша. – Я больше не буду!

– Так-то лучше, – фыркнула Света. – Но... все же подстрахуемся. – Она достала из аптечки шприц, ампулу. Перетянула Машину руку жгутом выше локтя и скомандовала: – Поработай кулачком! Активнее, стерва, не филонь!

– Э-э-э, ты чего? – встревожился я.

– Реланиум внутривенно. Не повредит! И спать будет хорошо, – ослепительно улыбнулась агент «Светлана Федоровна».

Спустя несколько минут Машины глаза начали слипаться, голова склонилась на грудь. Блондинка повела ее в меньшую из комнат, а я отправился в ванную. Кровь не кровь, но после ночных приключений пахло от меня не слишком приятно. Футболка насквозь провоняла едким потом. Плюс настойчивый запах гнили. То ли на кладбище им пропитался, то ли мерещилось с переутомления. Так или иначе, но после горячего душа запах исчез. Одевшись, я прошел на кухню, выпил сто граммов коньяка, отведал хозяйкиной стряпни, в нескольких словах разъяснил ситуацию (общую суть агент уже знала от Рябова) и демонстративно зевнул.

– Ах! Ну конечно! – спохватилась Светлана. – Проходи в дальнюю комнату. Там тебе постелено. Никто не побеспокоит...

Раздевшись догола, я блаженно растянулся на свежих простынях, прикрыл глаза, но, как выяснилось, блондинка соврала насчет «спокойствия». Только я начал засыпать, скрипнула дверь, и ко мне под одеяло скользнуло горячее, упругое тело.

– Отлично снимает стресс! – с придыханием прошептала она, обвивая руками мою шею и нежно целуя в губы. – А выспаться все равно не успеешь. Светает уже...

– Противная баба! – с ноткой ревности сказала за завтраком Света, кивнув в сторону комнаты, где крепко спала Маша. – Ненавижу таких чистоплюек двуличных! Помирать они не хотят, насилия и боли панически боятся, но когда опасность миновала, сразу становятся в позу: «Мы, дескать, беленькие и пушистые, а вы – палачи и убийцы! Фи-и-и! Знать вас не желаем!» И помрачение рассудка тут ни при чем. Просто натура скотская! И где ты откопал подобную дрянь?! Ох, какие же вы, мужики, доверчивые!!!

– Никого я не откапывал, – решительно воспротивился я. – И вообще не встречал прежде. Она сама объявилась. Вернее, свалилась. Как снег на голову. Ну-у-у... и не бросать же на произвол судьбы?!

– Значит, вы раньше не были... Гм... знакомы? – испытующе глянула на меня Светлана.

– Боже упаси!!! Да и откуда?! Я впервые в вашем городе. Приехал позавчера. Ты же знаешь!.. Стоп! Разве тебе на службу не надо?! – посмотрев на часы, вдруг спохватился я.

– Сегодня у меня отгул, – серебристо рассмеялась блондинка. – На случай неурочного звонка начальства – работает автоответчик. Когда бедная девочка проснется – отвезу ее за город, в укромное место, где сам черт не сыщет... Но проснется она не скоро. Так что времени у нас с тобой достаточно! М-р-р?!

– Прямо здесь? – обреченно спросил я.

– Ну зачем! Пойдем в комнату...

В гостиницу я вернулся лишь после полудня, с красными от бессонницы глазами, пропахший Светкиными духами, со следами засосов на шее и на подгибающихся от усталости ногах. Окинув меня опытным взглядом, пожилой швейцар понимающе ухмыльнулся. «Дополнительное алиби», – вяло подумал я.

Внешне мой номер выглядел так, будто в нем абсолютно ничего не произошло. Следы ночной бойни были старательно уничтожены. Кровать, где лежал мой «двойник», аккуратно застелена новым покрывалом. С виду – точно таким же. Вся комната тщательно убрана. Хотя нет! Одно напоминание все-таки имело место. На журнальном столике в стеклянной вазе стояли четыре ярко красные гвоздики. «Четное число, как покойнику! – мысленно усмехнулся я. – Юмористы хреновы. Да пошли вы...»

Переодевшись в махровый халат, я задвинул на окнах шпингалеты, повесил на дверь табличку «Не беспокоить», заперся изнутри на замок, подстраховал дверь креслом, улегся в постель и моментально отключился...

Весь город превратился в одно огромное кладбище. Правда, не совсем обычное. Покойнички постоянно вылезали из могил (именуемых «квартирами»), шастали по зловонным «улицам» и собрались на так называемой «Храмовой площади» перед чугунными изваяниями В.И. Ленина, Дж. Сороса[7], З. Бзежинского[8] и еще ряда мерзавцев, рангом пониже. Мертвецы возносили славословия идолам и совершали у их подножия кровавые жертвоприношения, зверски убивая тех немногих горожан, кто еще оставался в живых. Повсюду стояли указатели с надписью «Резиденция губернатора». Ориентируясь по ним, я беспрепятственно (нежить меня упорно не замечала) добрался до означенной резиденции и... обомлел. Она представляла собой ржавый мусорный контейнер, до краев заполненный белым порошком, по которому ползали жирные, скользкие черви с крокодильими мордами. В центре восседал полуразложившийся губернатор Светлянской области Иван Перфильевич Елагин, а за спиной у него, на зависшем в воздухе стульчике, развалился Глеб Якунин собственной персоной. (Одно из доверенных лиц Либермана[9], командированное им сюда и «бесследно исчезнувшее» накануне ареста.) К контейнеру тянулась длинная очередь ходячих трупов с живыми, отчаянно орущими младенцами на руках. И прямо на моих глазах совершился некий чудовищный бартер. Когда к губернатору приближался очередной «клиент», Елагин забирал у него ребенка, швырял в яму с нечистотами, а взамен вручал крохотный «чек» с порошком и одноразовый шприц.

– Новая программа оздоровления населения, – шамкал он. – С сегодняшнего дня по решению администрации области шприцы выдаются бесплатно.

– Помните нашу доброту!!! Все на борьбу со СПИДом!!! Ура-а-а!!! – по-вороньи каркал Якунин.

– Прекратите, сволочи! Вы оба арестованы! – не выдержав, закричал я. Якунин щелкнул костлявыми пальцами, и очередь застыла с разочарованным стоном. Страшный обмен прекратился. В пустых глазницах Ивана Перфильевича вспыхнуло багровое пламя. Подгнившее лицо затряслось от гнева, да так сильно, что с него кусками стало отваливаться мясо.

– Ты-ы-ы-ы!!! – злобно прохрипел он. – Помешал моему бизнесу!!! Взять гаденыша!!!

Побросав наземь детей, мертвецы вооружились железными кочергами и, ковыляя, устремились ко мне. Тут я с удивлением осознал, что привычный «ПСС» куда-то пропал. А вместо него ладонь сжимает рукоять старинного обоюдоострого меча. Ну ладно, меч так меч.

– На! Получи, тухлятина!!! – Голова ближайшего зомби, гулко стукаясь, покатилась по земле. Однако прочих это не остановило, и они группами по шесть штук начали бросаться на меня. Едва я успевал расправиться с одной, как на смену ей подбегала другая. И так до бесконечности. А изрубленные и не думали успокаиваться! Безголовые, разваленные от плеча до пояса (и т. д. и т. п.), они ползали вокруг меня и норовили ухватить за ноги остатками конечностей. Я полностью потерял счет времени. Мне казалось, будто мир вовсе исчез, а остались только бешеные взмахи моего меча, брызжущая во все стороны гнилая жижа и оскаленные морды напирающих мертвецов.

Внезапно все прекратилось. Я стоял один на холме обрубков с мечом в обессилевшей руке. Из многочисленных ран струилась кровь. Ноги подкашивались от усталости. Голова опустела. Ни единой мысли! А вокруг – мерзкое месиво, резкий запах разложения да черная стая ворон в вышине. Радости от одержанной победы я почему-то не испытывал.

– Не-на-ви-и-ижу!!! – заскрежетал из контейнера губернатор. Плоть на его башке окончательно обвалилась, и теперь на меня смотрел голый череп. С прежним багровым огнем в глазницах.

От стаи воронья отделился господин Якунин, проделал в воздухе неуклюжий пируэт, осклабился и радостно закаркал:

– Сюрприз!!! Сюрприз!!! Сюрприз!!!

В следующую секунду кто-то смутно знакомый, возникший из пустоты, с размаху ударил меня в шею окровавленным тесаком. В последний момент я успел перехватить кисть с оружием, зарычал от напряжения и... проснулся.

Во рту ощущался противный, горьковатый привкус. В висках молоточками стучала кровь. Сердце норовило выпрыгнуть из груди. Тело взмокло от пота. С минуту я сидел на кровати, тяжело дыша. Потом, успокоившись, взглянул на часы – половина четвертого. За окном лениво светило пыльное солнце. Из коридора доносились чьи-то голоса. Но вот странность – хищного урчания техники на кладбище слышно не было! Я удивленно пожал плечами, окончательно очухался и постарался проанализировать недавний кошмар. Из учения Православной Церкви я знал:

1. Характер снов соответствует духовному состоянию человека наяву.

2. Во время сна мы видим бесчисленные образы вещей, не постигаемых телесными чувствами, и, что нередко случается, находим во сне решения, казалось бы, неразрешимых задач[10].

3. Наряду с пустыми и обманчивыми бывают сны вещие. Но вместе с тем в отношении снов (и вообще всех сверхъестественных явлений) нужно следовать правилу монахов Старого Афона – «Не принимать и не отвергать»[11].

Итак, не считая увиденное мной Пророчество или Откровение, я постарался разобраться в причинах, его породивших... Светлянск мне изначально не понравился, ассоциируясь с чем-то недобрым, неживым. «Город мертвых» – мысленно «окрестил» я его при первом же знакомстве. Данное впечатление усугубляло кладбище, где местные власти собирались строить развлекательные аттракционы... Господин Якунин играл в кошмаре далеко не последнюю роль. Его «бесследное исчезновение» из-под носа светлянских чекистов внушало моему шефу, да и мне тоже, самые скверные подозрения! Александра Меньского – крупную, заметную в масонстве фигуру – не постеснялись грохнуть под видом самоубийства. А этот, рангом ниже, видите ли, «исчез»! Если бы впрямь «зачищали концы», то гораздо логичнее было устроить им обоим автомобильную катастрофу. А так – неувязочка получается. Похоже, Якунин до сих пор жив, находится где-то поблизости и продолжает «действовать-злодействовать»...

...Белый порошок, ради которого зомби топили в нечистотах собственных детей, – несомненно, героин или его синтетический заменитель. Образ «топления в нечистотах» вовсе не случаен. Судьба детишек из семей наркоманов – просто ужасна! А само видение... Гм!!! Хозяева господина Либермана спят и видят, как бы «посадить на иглу» большую часть населения России (а желательно все!), дабы оно поскорее вымерло и освободило жизненное пространство для пресловутого «золотого миллиарда». Кстати, Либерман и не скрывал на допросах титаническую работу своих подручных по насаждению наркомании у нас в стране. Но неужели в Светлянске она успела принять столь колоссальные масштабы?! И при чем здесь губернатор Елагин? Почему именно он представился мне главным наркоторговцем и душегубом?! (Не считая «серого» кардинала Якунина.)

Я порылся в памяти и... не нашел там ни единого факта, свидетельствующего о причастности Ивана Перфильевича к подобного рода деятельности. Ни даже косвенных намеков на его контакты с масонскими структурами. С другой стороны, настораживала страстная любовь губернатора к В.И. Ленину – кровавому палачу русского народа, тесно связанному с мировой закулисой[12].

Он не только не снес памятники лысому исчадию ада, оставшиеся от советских времен, а понастроил уйму новых. Однако это могло объясняться обыкновенной исторической безграмотностью, которой, к сожалению, до сих пор грешат многие честные, патриотически настроенные люди. (Далекие, правда, от Православия.) Да, кстати!!! Город показался мне мертвым еще и потому, что в нем практически нет православных храмов. (Так, считаные единицы в довольно плачевном состоянии.) А между тем Православие – главный враг сатанинского мирового порядка, единственная реальная сила, еще удерживающая Россию на краю пропасти. В то же самое время нелюбовь Елагина к Церкви могла объясняться обычным тупоголовым атеизмом, который старательно насаждался десятилетиями и от которого далеко не все избавились по сей день...