Философские сказки Козлов Николай
Если заметили, это более мягкие формулировки. Спросить «Что хорошего в этом?», попросить «поделиться радостью» – не могу. Язык не поворачивается. А народ – думает и говорит. В реальности, как бы ни был замечателен любой из нас, в чем-то каждый из нас труден и неуместен. И когда любой из нас уходит, что-то хорошее с этим всегда приходит. Вот об этом они и беседуют. Спасибо.
Новая пара, закрыли глаза. «Как прекрасна жизнь, как много в ней света и радости! Но вы узнаете, что у вас рак, и жить вам осталось полгода. Как у нас с радостью?»
Господи, как будто все выдохнули. Как будто скинули огромный груз, – я так понимаю, называемый жизнью, – и с восторгом мечтают, как плотно и с кайфом они проведут свои – совершенно свободные! – свои последние полгода. Ишь, размечтались… Пора возвращать к реальности.
Я вынужден попросить вас попрощаться и перейти в новую пару. Внимание, неожиданность, только не расстраивайтесь: «Вы узнаете, что врачи ошиблись, и выздоравливаете!»
Выброс эмоций, где радость перемешана с досадой. Вычерпывать радость, похоже, уже умеют все, только это не всегда хочется…
О чем плакать?
– Папа, не уходи от нас! Папа!……
– Дети, ваш папа умер. Поплачьте…
Я тут плакал
Жизнь прожита – компот выпит. Он даже не разлит, и чашка не разбилась, просто компот в чашке кончился. Да, компот был вкусен, но вы решаете плакать? Да, жизнь была прекрасна, но она кончилась. Вы решаете плакать? – Выпив компот, я обычно не плачу, а встаю из-за стола с удовлетворением.
Когда умирают любимые родители, любящие дети плачут. Но плачут они не об умерших родителях, они плачут о себе, лишившихся собственности и спонсоров внимания.
А еще точнее – плачут по иллюзии, потому что не лишились ничего.
Пока у капли остался океан, можно ли говорить о потерях?
Что стоит за плачем
Было бы сердце, а печали найдутся.
В. О.Ключевский
Моя соседка Юля вздрагивает и вопит по любому поводу. Она терпеть ненавидит крапиву; она, как заранее ужаленная, отпрыгивает даже от упоминания змеи, ужа и готова плакать лишь от мысли, что ее любимая подруга Алиса уедет от нее на три дня раньше.
Мама у нее такая же дерганая. Невроз.
Для нее вздрагивать и ужасаться – естественно, и чем удобнее для этого повод, тем с большим воодушевлением она это делает. А теперь догадайтесь, как она относится к смерти?
– Очень относится. Относится с интересом. Относится с мечтательным ужасом.
И бережностью, как к любимой игрушке. Она даже старается эту игрушку пореже доставать – потому что оттуда, из-за прозрачной занавески, смерть выглядит еще более зловеще и привлекательнее.
Будет смерть – здесь будет плач и крик. Но смерть в данном случае просто удобный повод проорать свои неврозы. Орет – невроз, неблагополучие, несчастье, а смерть – лишь зацепка, которой так удобно воспользоваться.
…Бабушка Лены умерла уже много лет назад, но Лена плачет каждый раз, когда вспоминает об этом. О чем плачет Лена? О бабушке? – Нет, о той любви, которую ей бабушка давала, о той любви, на которой она была воспитана, которую она запечатлела как Любовь и которую теперь не получит ни от кого другого.
Хороший человек Лена. Но если бы она не так нуждалась в подкармливании любовью, если бы она умела усваивать любовь любую, идущую от такого множества людей в ее сторону, если бы она раздавала любовь, а не ждала ее – плакала бы она?
Сенека в подобной ситуации реагировал резко:
«Так что же, – спросишь ты, – неужели я забуду друга?» – Недолгую память обещаешь ты ему, если она минет вместе со скорбью!!!! Скорбь кончается быстро – но память пусть будет долгой. А самая долгая – память, связанная с приятными чувствами. Поэтому, если хочешь об умершем друге помнить долго, пусть твои мысли о нем будут приятны. Совершенно верно, но как-то цинично. Для меня думать об умерших друзьях отрадно и сладко. Когда они были со мной, я знал, что их утрачу. Когда я их утратил, я знаю, что они были со мной».
А это просто мудро.
Смерть и Спектакли
Все формы проходят.
Последние слова Будды
Смерть – это очень просто. Человек родился. Человек умер. Это так же просто, как включили и выключили свет в комнате. Вот свет зажегся и осветил нам кусочек мира. Мы жили в его лучах. А потом свет погас. И все.
Как правило, в таких случаях даже не надо привыкать к темноте, потому что вокруг нас обычно много источников света, а над нами всегда – или солнце, или огромное звездное небо…
Но люди, как правило, не могут жить просто и начинают устраивать Большие Спектакли. Первое действие: «Пришествие Света». Народ собирается, готовится к Событию и переживает: «Вот сейчас… Вот… Я верю, это случится! Свет придет к нам! (Лампочка загорелась.) О, Свет!»
Далее радостные торжества. Каждый год отмечается День рождения Лампочки.
Действие второе: «Трагедия». «Свет, ты будешь с нами вечно! Но почему ты мигаешь?! Меркнешь?! (Лампочка перегорела.) Нет!! Это невозможно! Ах, лампочка погасла… Так безвременно перегорела…»
Все рыдают. Далее организуются поминки на девятый и сороковой день.
Некролог
Умер Козлов Николай Иванович.
Это известие отзовется во многих сердцах: его знали и любили многие, очень многие, для которых он был Учителем. Но те, кто слушал, читал и любил его, не будут грустить или плакать, ибо стержнем всего его учения была заповедь жить сильно, достойно и светло. Заповедь праздновать свою жизнь. В книге его, которая останется в культуре человечества, в «Философских сказках», он оставил уже свое завещание: он хотел, чтобы мы праздновали его смерть, он завещал и свою смерть превратить в человеческую радость.
Каким он был? Он был живым и свободным. Многие спотыкались на том, что он не соответствовал тому высокому образу, который мог сложиться о нем после его книг. Он не был величествен, совершенен и недоступен – он был человеком среди людей, одним из самых житейских среди всех житейских. Душа его парила в небе, но ноги крепко и с удовольствием стояли на земле.
Он был веселым тружеником, празднующим жизнь, но его никто и никогда не видел праздным. Для него самым роскошным развлечением, самым роскошным и уникальным экспериментом была его жизнь, и он жил ее сильно.
Те, кто любили Николая Ивановича, продолжат его дело. Его жизнь. То есть будут просто счастливы.
Писано Н.И. 17 апреля 1995 г. на занятии в Клубе с чувством той высокой радости, которая бывает всегда, когда вспоминаешь об очень близком и любимом тебе человеке.
Мое завещание
Когда я умру – да, когда я умру! – пусть это будет для всех моих близких Большим Праздником. Они праздновали дни моего рождения, пусть продолжают праздновать теперь дни моей смерти. Расшифрую: праздновать – значит улыбаться, радоваться, петь, весело буянить и т. д.
Если им нужна для этого другая упаковка, пусть называют днем Памяти.
Могу предположить, что по такому Важному Поводу соберутся многие, и многие будут очень рады друг друга увидеть. Ну так вот: пусть радуются, не скрывая этого. И пусть радуются тому, что у них оказался для встречи повод.
Так или иначе, я не хочу остаться человеком, воспоминания о котором кого бы то ни было печалили. Все, что связано со мной, должно людей радовать, а не наоборот.
Буду чрезвычайно благодарен всем тем, кто разрешит мне так же светло реагировать на все события, связанные с их жизнью и смертью.
Спасибо
Счастье и свобода
Отпустите Счастье на волю
Человек ведет себя со своим Счастьем очень глупо.
Вначале человек СВЯЗЫВАЕТ свое Счастье с работой, деньгами, семьей, здоровьем и кучей ерунды размером еще меньше. А потом он его насилует-дожимает: вот, на работе успехи, деньги есть, семья приличная, на здоровье не жалуюсь. Счастье, будь со мной! – Если Счастью, прижатому и обложенному со всех углов, деваться некуда, оно тяжело отдается вам и нехотя включает Солнышко.
Но о-очень ненадолго.
А чаще всего Счастье ускользает.
Что делать? А просто быть счастливым. Будьте счастливы и НЕ СВЯЗЫВАЙТЕ СВОЕ СЧАСТЬЕ ни с чем! Только тогда, когда вы освободите свое Счастье, оно подарит вам себя.
Для этого, правда, надо еще хорошо себя вести, но на самом деле Счастье не такое уж и привередливое.
НЕ СВЯЗЫВАЙТЕ СВОЕ СЧАСТЬЕ НИ С ЧЕМ. РАЗРЕШИТЕ СВОЕМУ СЧАСТЬЮ ПРИХОДИТЬ К ВАМ СВОБОДНО!
Дела душевной канцелярии
В то время как простые работяги понуро отрабатывают свои пустые договора и грустные программы, в душевной канцелярии иногда происходят и более интересные вещи.
Как мы уже говорили, Святую Веру иногда можно обмануть. Профессионально обучают этому актеров, и умение «действовать в предполагаемых обстоятельствах» есть только другое название навыка подсовывать в канцелярию Святой Веры фиговые справки.
То, что психологи называют рационализацией, является умением сочинять докладные записки под девизом «Почему хорошо то, что Плохо».
Правда, Вера не совсем дурочка, и она закрывает глаза на эти фальшивки только до тех пор, пока ей лень на это вранье реагировать.
Маги и шаманы отличаются от прочих смертных тем, что, годами травя свою заведующую канцелярией все более и более нелепыми записками (а иногда и подпаивая ее), они в конце концов сводят Веру Ивановну с ума. И теперь она подписывает им все что угодно.
Правда, в канцелярии теперь кавардак, и нередко оттуда идут совершенно сумасшедшие приказы.
Философ побеждает Веру на своем поле. Когда ему что-то понадобится, он приглашает уважаемую Веру к себе и заводит с ней длинную беседу. Философ обрабатывает Веру мудрыми изречениями, туманными притчами, экзистенциальными доводами, логическими доказательствами и практическими соображениями до тех пор, пока та не сдастся и не признает его просьбу обоснованной.
После чего философ живет картинками, которые сам же и сочинил.
А Хозяин, он же Мастер, действует иначе. Вызывает к себе Веру и дает ей задание, на что она согласно отвечает: «Есть!» Он дает ей задание на душевную погоду, заказывает внутреннюю музыку и хотя бы в общих чертах определяет сценарий душевных событий. После этого ему беспокоиться не надо – Вера справится всегда. Потому что любая Вера – волшебница.
Счастливые рабы и свободное Солнышко
Дух дышит, где хочет.
Свободное слово Евангелия
Ему кажется, что все плохо, – и он расстроен. Я показал ему, что еще не все потеряно, – он успокоился. Я воодушевил его смелыми перспективами – он воодушевился.
Его дурное и темное душевное самочувствие стало светлым и радостным. А он как был рабом обстоятельств, которые программируют его самочувствие, так рабом и остался. Меняется видимая им картинка мира – на него находит другое настроение.
Почему ты счастлив? – Потому что мой лотерейный билет выиграл.
Глупо. Хозяином твоей души становится лотерейный билет…
Почему счастлив я? – Потому что я это выбрал. Мне это нравится.
Можно – и привычно – всему искать внешние обоснования: в серых обстоятельствах искать оправдание своему хмурому утру, в происшедшем найти разрешение на душевное волнение или покой, в лучащихся глазах ребенка отыскать предписание для восхода своего внутреннего солнца… А можно заказывать себе внутреннюю погоду по своему свободному выбору.
Свободно – не значит совершенно без обоснования. Я вижу обстоятельства и, если это входит в мои планы – учту. Нет – нет.
Может быть, обстоятельства со всех сторон подталкивают меня расстроиться. Но мне не надо этого – и я этого не сделаю. Обстоятельства мне не диктуют, а подсказывают. Решение же – мое.
Как живут Взрослые
Конечно, можно жить по дурным верованиям-программам-обоснованиям – то есть как люди.
Или как дети в плохой семье, где от пьяного папы, кроме подзатыльников, ждать нечего.
Можно жить по хорошим программам-верованиям – то есть как умные люди.
Или как дети в хорошей семье, где папа детишек любит и наказывает редко. Но, как бы легко ни выдавались разрешения и какими бы мудрыми ни оказывались предписания, это папины предписания и разрешения, а не выборы и решения ребенка.
А можно жить свободно и весело – так, как живут люди взрослые. Я напомню: когда вы – взрослый человек и захотели взглянуть на солнце, вы идете на улицу, а не к папе за разрешением.
Свободно – это понятно. А почему весело? – Потому что: а зачем вам по-другому?
Удивление
Ставить себе целью: «Добиться в жизни Счастья!» – по-моему, нелепо и странно. С этого просто должно начинаться каждое утро. Встал, умылся, причесался, сделал сам себя счастливым – и поддерживай это в течение дня. Это так же, как причесаться или умыться – как это можно делать целью жизни?
Правильно ли быть счастливым?
«Я буду счастлив в этой жизни!»
– Ты представляешь, КАКОЙ УЖАС? – Ну что я могла поделать??! – Конечно, я расстроилась.
Из коллекции
Любимая игра «человеков с улицы» – доказывать, что вот здесь и вот тут они счастливы быть не могут. Коллекционируя и демонстрируя свои неприятности, они старательно обосновывают свое святое право страдать.
Как правило, им удается сделать это достаточно убедительно – и для себя, и для других.
Люди из Клуба выбирают другие Игры.
– Ты не красива!
Я красива не для всех. Но те, кого ценю я, меня любят и ценят. У меня есть другая красота, и она важнее.
– У тебя бледные тонкие ноги.
Они достаточно ровные, чтобы я ими гордилась.
– Ты занимаешься наукой, но в наших условиях не сможешь реализовать себя. А без этого твоя жизнь будет неполна.
Во-первых, я смогу. Если же нет – то я могу огорчиться за мир, что он не получит от меня того, что я могла бы ему сделать. Это его проблема, а не моя.
– Ты можешь подзалететь, появится ребенок, мама тебя не поймет, да и все планы рухнут. Твоя жизнь будет поломана.
Мой ребенок мне часто снится по ночам, и я очень его хочу. Да, пока у меня другие планы, но если он появится скоро, я буду его любить.
– А если он умрет?
Я соберу все свои силы и буду жить так, как собиралась без него. И потом, я думаю, это будет мой не последний ребенок.
– Ты слабая, тебя легко задавить.
Я была слабой. Теперь я другая, и у меня хватит сил, чтобы жить так, как я хочу – счастливо.
– Я не верю тебе!
А вот это уже ваши проблемы. Я все равно буду счастлива!
В эту Игру мы часто играем в Клубе – с теми, кто к этой Игре готов. Суть ее проста: группа «бьет» играющего по больным и слабым местам, доказывая, что он не сможет держать свое счастье, будет проваливаться в переживания, будет страдать. Задача играющего – выстоять и доказать обратное. Чья победа, определяется по системе Станиславского: «Верю» или «Не верю».
Как показывает опыт, решающими тут оказываются не какие-то особенные аргументы, а душевная сила человека, отстаивающего свое Счастье.
Конечно, это Игра. Но для всех, кто вкладывал в нее душу, это всегда оказывалось чем-то большим, чем Игра.
Это – способ сильной жизни. Это – стиль жизни, когда ты готовишь себя к весьма вероятным обстоятельствам, чтобы потом не делать наивные круглые глаза и не говорить: «Как же так?! Жизнь, я не готов к такому раскладу!»
А кто виноват, что ты не готов?
Это – ваша игра с Жизнью, и в нее может сыграть каждый. Сенека отыгрывал ее в своих письмах (и, значит, душе): «Я обеднею – значит, окажусь среди большинства. Буду изгнан – сочту себя уроженцем тех мест, куда меня сошлют. Попаду в оковы – что с того? Разве сейчас я не опутан? Природа уже связала меня весом моего грузного тела. Я умру? Но это значит, что уже не смогу заболеть, не смогу попасть в оковы, не смогу умереть!»
Жизнь бывает к нам внимательна, но не всегда по-доброму – и неприятности нам устраивает. Устраивает неприятности и мне. Спасибо, жизнь – ты подарила мне уже столько сильных уроков! Я действительно не знаю такой ситуации, которая не могла бы меня чему-нибудь, нужному мне, научить.
Как правило, жизнь раз за разом, без устали, учит самым простым вещам: терпению, ответственности, пониманию других, любви.
– Это красивые слова, а если человек лишился и ноги, и жилья, и нет тех, кто будет с ним нянчиться, – тогда как?
– Да как обычно, славно. Вот, например, всю мою жизнь пронизывает страшная трагедия: мне абсолютно реально не хватает второй жизни. Моей одной жизни мне не хватает так же, как не хватает воздуха к концу минуты под водой. Это, безусловно, ужасно, но… – но даже если у меня останется всего один день моей жизни и только половина тела, но душа и дух мои останутся со мной, я буду праздновать этот день, как обычно.
Свою Игру я начинаю и заканчиваю словами:
Я буду счастлив, и никакие внешние обстоятельства не могут помешать мне сделать это. Я в свою душу их просто не пущу. Потому что это мой мир и мое счастье, и на этой территории хозяин – я.
Я буду счастлив – я выбираю это.
Поздравление самому себе
Самое главное, что родители могут передать своим детям – это опыт своего личного счастья.
Л. Жуховицкий
И соответственно:
Все лучшее – взрослым.
Лозунг нашей семьи
Каждое поколение жертвует собой во имя того, чтобы были счастливы их дети. Правда, их дети не счастливы, потому что они жертвуют своим счастьем во имя своих детей. Те, в свою очередь, перебрасывают эстафету будущего счастья вперед – и так далее, дурная бесконечность, то есть история человечества.
А я решил позаботиться в первую очередь о счастье своем. Более того, я сделал себя счастливым. И я не нехороший эгоист, а человек, который воплотил своей жизнью чаяния всех живших до меня поколений. Я взял то, что мои предки так хотели мне передать. И теперь мне есть что передавать дальше, и я буду это делать. Эстафета пойдет вперед – но это уже будет эстафета счастья. Я сделал наконец-то то, чего все они так хотели.
Ура мне.
Естественно, желаю —
Ура вам.
А правильно ли выбирать счастье?
Я так понимаю, что люди от страданий и проблем отказываться очень не хотят и поэтому выдвигают очень умные возражения.
Всегда два и всегда одни и те же, что говорит, видимо, об их очень творческом интеллектуальном процессе.
Первое умное возражение: «Все познается в сравнении. Если у человека не будет страданий, у него не станет и радостей».
Ответ: «Конечно, если мир воспринимать только в убогом черно-белом варианте. Но ведь сколько оттенков даже у страдания: страдание бывает тянущим, бывает острым, пронзающим насквозь, бывает сладким, а бывает и серо-буро-козюльчатым.
У моих детей, когда оно перемешано с баловством и капризами.
У радости – красок еще больше. Мир – цветной, и если я из своей палитры решу убрать одну грязную краску, мир не поблекнет, а только засияет в чистоте».
Второе возражение: «Если у человека на душе будет всегда хорошо, то у него исчезнет стимул к развитию».
Далось им это развитие… Это только современные европейцы между бегущим и счастливым человеком выбирают бегущего…
Впрочем, официальный ответ: «Верно, если человека представлять в виде некоего Осла, который пойдет вперед только тогда, когда его простимулирует морковка перед носом или острая палка, вонзающаяся в зад.
Напоминаю: греческое «стимулюс» и обозначает острую палку, которой погоняют скотину.
Я имею смелость верить, что люди не всегда скоты и по крайней мере некоторые из них иногда идут вперед, потому что душа их полна сил и развиваться им нравится. Более того, они лучше всего творят (и мир, и себя), когда в душе у них сильное солнце.
То есть полное – и даже блистающее! – благополучие.
Впрочем, если вы знаете, что вас лучше стимулируют неприятности, вы можете себе их устроить. И будете бегать, как ужаленный».
А я буду на вас смотреть и улыбаться.
Сказка, которой лучше бы не было
Дорогой ей человек
Я знал, что в жизни Аллочки появился дорогой ей человек.
Был красивый вечер и весна. Аллочка, сильно задержавшись на работе, пришла в Клуб к концу занятий. Она сидела в углу, смотрела на меня, а я любовался на нее. Потом мы пошли домой, она старалась прижаться ко мне, но чувствовалось, что у нее в душе есть ЧТО-ТО еще и что она хочет и боится это высказать. Я не торопил ее, но дал понять, что буду рад поговорить с ней, если она захочет мне что-то сказать.
Да я просто предполагал, о чем пойдет речь.
Мы не пошли сразу домой, я предложил ей погулять. Она была ЗА. Мы шли, она тянула время, потом напряглась и решилась…
Солнышко, у меня в жизни появился человек, который меня любит. И мне это дорого.
Она боялась это сказать, боялась, что мне будет больно. Я внутренне улыбнулся и помолчал. Мы шли рядом, я смотрел вперед.
– Это Виктор Петрович?
– Да.
– Я думаю, что он очень хороший человек?
– Да, и он меня любит.
– … Хорошо.
Я сказал это после значительный паузы, и так, чтобы Аллочка могла прочитать в этом грусть. Я сделал это намеренно, потому что для нее это было Очень Важно, и я не имел права ее разочаровать. В ее глазах стояли слезы, я обнял ее еще крепче, и она начала ПРО ЭТО плакать.
Плакать было про что. Как бы ни были больны юношеские влюбленности, мало кто решился бы выбросить их из жизни и памяти: это наши драгоценности. Мы, бывало, влюблялись в тех, кто не влюблялся в нас, но в нас влюблялись тоже. А в Аллочку не влюблялся никто. Никогда. Она ни для кого никогда не была Единственной, не была Звездочкой, не была Счастьем. Пусть это болезнь, но этим надо переболеть. А она – не переболела.
И поэтому тут она из всей души выбросила, выдохнула: «Солнышко, меня в жизни никто никогда не любил, все мной только пользовались!»
У меня внутри все ёкнуло. Я услышал, как это СИЛЬНО.
Было темно, а наверху были звезды.
Я успокаивал ее, как мог, и внешний плач скоро прекратился. По дороге уже домой мы купили в ночном ларьке бутылку хорошего ликера, дома накрыли маленький стол, включили музыку и сделали праздник. Праздник Аллочки, потому что в ее жизни появился еще один дорогой ей человек.
Потом было лето, и была осень. Все шло, как обычно, только Аллочка стала чаще задерживаться на работе. Меня это, бывало, напрягало – если это было без звонка и я не знал, как поступить с детьми, уходя вечером в Клуб. У меня работы становилось все больше, я прощупывал возможность, чтобы Аллочка оставила свою и еще больше помогала мне, но встретил спокойно-каменное «Нет». Подумав, я согласился с ней: ведь у меня был Клуб, а ее отдушиной была только работа. Деньги там были смешные, но закрыться в четырех стенах нашей семьи и квартиры – нет, это для нее было бы слишком тяжело, она бы это реально не выдержала. И я это принял.
Каждый имеет право на свои развлечения.
Все было, как обычно. Но…
В этот вечер, в конце октября, после ее возвращения из очередной поездки на дачу (к нему), я видел, как она напряжена. Как перед прыжком в пропасть. Это было очень необычно, я постарался ее согреть и расспросить, но она сказала: «Потом». И потом это прозвучало:
Солнышко, я от тебя ухожу.
Солнышко, может быть, я эгоистка, но мне 36 лет, и я хочу, чтобы у меня в жизни ЭТО было!
Аллочка много плакала, я ее утешал.
Так в мою жизнь ворвалась Сказка, которой лучше бы не было.
Разговоры
– Детишки, сядьте, у нас к вам с мамой есть серьезный разговор. (Чуда, не плачь!)
– Детишки, вам Виктор Петрович нравится?
– Да!
– И маме он тоже очень нравится. Поэтому мама решила переехать и жить у него.
– (Ванин голос) А я не хочу!..
– Угу. У вас теперь будет два дома: и тот будет ваш дом, и этот. А сейчас вам надо будет быстро собрать вещи, пока не пришла бабушка. Дело в том, что бабушке все это очень не нравится, она будет ругаться на маму, а на маму ругаться нельзя. Сможете все собрать быстро в свои рюкзаки?
– Сможем.
– Ну вот и молодцы.
Кто он такой?
Начнем с того, что он – тоже человек и ничуть не меньше, чем кто-либо, имеет право на счастье. Ему за 40, он человек очень спокойный, добрый и порядочный, преподаватель вуза и руководитель небольшой фирмы, но главное в том, что по результатам своего жизненного пути уже пришел к выводу: работа работой, а самое главное в жизни – это любовь. И семья. И тут я ему не конкурент.
Монолог Чуды: «Я не дома, а в офисе. Встречи, письма, гости. Дом, как проходной двор, и я хлопочу для всех. А когда люди уходят, все равно наблюдаю мужа только со спины. Он писатель, а мне надоело быть компьютерной вдовой!»
Все правильно, похвалиться нечем: для меня семья была и есть на втором плане. Появляются деньги – я нанимаю помощника-секретаря и покупаю новый компьютер – для работы, а Виктор Петрович собирается покупать машину – для семьи. И расклад очевиден.
Снова Чуда: «Если бы я не встретила В.П., я жила бы как всегда, потому что мы так всегда и жили. Но тут, рядом с ним, я увидела, что возможна другая жизнь…»
Богу – Богово, женщинам – женское… В четверг тут я был с детьми в гостях у одного удивительного человека – у Кирилла Федоровича Леонтовича. Кто он? Он психиатр и просто Человек с большой буквы. Мы были у него дома, то есть в его уникальном клубе-мастерской «Левша», и Ванька токарным станком был просто очарован. Кирилл Федорович в тот вечер был после суток дежурства на «скорой помощи», но, как всегда, плотно окружен кучей детей и детей постарше, которым он дает «свет в окошке». Он для них – Спаситель, но, как и все Спасители до него – без семьи и личной жизни. Какая жена выдержит клуб и мастерскую в своем родном доме, да еще на свои личные средства?
Януш Корчак – человек-подвиг, но мало кто знает или задумывался над тем, что он был всегда одинок. Антон Макаренко… Вы читали его письма любимой, которая годами не находила возможности жить с ним – в колонии? Если сюда приписать еще Альберта Швейцера и других подвижников, то компания окажется просто блестящей.
Отношение
Мое отношение к тому, что Аллочка ушла? – Огромное уважение к Аллочке. Это настоящий сильный поступок, за который человеком можно любоваться. Есть даже маленькая гордость – хочется верить, что этому она научилась у меня.
«И все?..» – Конечно же, нет. Много еще и других хороших чувств.
Что мне люди никак не могут простить, так это как-то слишком разумного отношения к происходящему. Почему я не делаю то, что делают все нормальные люди в подобных ситуациях? Конкретно: «Николай Иванович, почему вы не боролись за семью? Она что, вам не дорога? Или вы Аллочку не любили?»
У меня секретов нет, слушайте, детишки…
Почему я «не боролся за семью?» – Странная фраза, вполне на уровне «Перестали ли вы пить водку по утрам?» О нашей семье – об Аллочке, детях и себе – я заботился всегда, и дай Бог всем такие семьи. Или здесь имеется в виду, что мне надо было препятствовать уходу Чуды? Я действительно совершенно не препятствовал этому. Мне это даже в голову не пришло: лишать любимого человека свободы.
Я мог бы сделать это жестко и эффективно, у меня есть (по крайней мере было) много в руках ниточек и рычагов. Но мне хочется себя уважать, а это было бы низким поступком. Нет задачи кого-то где-то удержать, есть общая задача – подарить людям больше счастья. А для этого надо посмотреть, где и при каком людском раскладе счастья будет больше.
А здесь – будет? Этого не знает никто, и ровно поэтому Алла имела права на свое решение.
– Чуда, все нормально. У нас же с тобой все хорошо, и ты уходишь не от плохого, а к своему счастью. Если у тебя там все сложится, значит, все хорошо. Если же нет, ничего страшного – ты просто возвращаешься сюда, и у нас будет все по-прежнему хорошо.
– Солнышко, какое вернуться?! Да я же знаю, что у тебя сразу же появится другая женщина. Я же знаю, что возвращаться мне будет некуда!
– … Да, конечно, я один оставаться не буду. У меня сейчас никого нет, но, какая бы женщина ни появилась рядом со мной, она будет знать, что до лета я не свободен. Другое дело, что она тоже имеет право на свое счастье, и с лета место рядом со мной будет ее. Чуда, у тебя есть полгода.
А если бы я увидел, что ей там плохо, но она не возвращается из-за разных глупостей (чувство вины перед В.П., передо мной и пр.), я бы вернул ее силой.
А дети?? «Бедные дети…» – ну, я не думаю, что стоит вздыхать и произносить традиционные глупости. Все в порядке. Я успел воспитать своих детей, они умеют жить сильно и радостно, и теперь уже никакие бабушки не сумеют внушить им, что в их жизни произошла Трагедия. Раньше они жили со мной и часто были с мамой в гостях у Виктора Петровича. А сейчас они живут у Виктора Петровича и часто с мамой бывают в гостях у меня. Они смотрят на мир просто и открыто: какая трагедия?? Количество любящих их людей уменьшилось или увеличилось? А обживать новые места – в этом и есть предназначение настоящих мужчин. Они сейчас этим и заняты.
То, что произошло, в мои планы не входило. Мне было бы лучше, если бы Аллочка была со мной. Но если задуматься о том, что она – тоже живой человек и тоже имеет право на счастье, то, похоже, она права. Я – сильный и свои проблемы решу всегда, соответственно… Соответственно один (я) теряет мало, а другие (Чуда и Виктор Петрович – тоже, кстати, вполне живой человек) приобретают много. Детей выносим за скобки, потому что воспитать в них самое главное – умение быть счастливыми – я уже успел, а остальное не вычисляется. Сумма: Алла решила правильно.
Читать бесплатно другие книги:
