Мое проклятие. Право на счастье Ардова Алиса

© А. Ардова, 2018

© ООО «Издательство АСТ», 2018

Глава 1

Очнулась я на траве под большим раскидистым деревом. Открыла глаза и долго вглядывалась в далекое пронзительно-синее небо, мучительно пытаясь вспомнить, что же со мной произошло.

Как я здесь очутилась? Почему валяюсь в мягкой пышной зелени, пахучей и удивительно яркой, несмотря на густую тень деревьев, а не нахожусь в Эфраде, у себя в покоях? И с какой стати я вообще лежу, если до вечера явно еще далеко? Вон солнце как высоко стоит.

Голова раскалывалась, тело онемело от боли, а грудь саднило просто невыносимо. С трудом подняла руку и осторожно ощупала себя в полной уверенности, что натолкнусь на страшную рваную рану с запекшейся по краям кровью. Но ощутила лишь упругую горячую кожу – безупречно гладкую, без единой царапины.

Странно…

Под пальцами вдруг забился-завибрировал медальон – мерно, в такт ударам сердца. Испугавшись, дернулась, отводя ладонь. Рука тяжело упала на землю, а я снова замерла, беспомощно уставившись в небо.

Яркие лучи, пробиваясь сквозь густую листву, слепили глаза. Было жарко и душно, лишь тень да слабый ветерок немного спасали, даря едва уловимую прохладу. Горло пересохло так, что казалось невозможно сглотнуть. Отчаянно хотелось пить, но я даже пошевелиться не могла – не осталось сил.

Веки налились свинцом и начали постепенно опускаться…

– Кэти!

Оторвала взгляд от полупрозрачных пейзажей, сменяющих друг друга в туманном проеме портального перехода. Обернулась – медленно-медленно – и меня обожгло бьющееся в серых глазах яростное черное пламя. Гнев, боль, непонимание, растерянность, дикий страх – я задохнулась, захлебнулась обрушившимися на меня чужими эмоциями.

Савард!

– Кэти…

Сиятельный рванулся вперед, но получилось это как-то заторможенно, тягуче, словно в замедленной съемке. Невольно отступила, задев что-то ладонью, и одновременно с этим мужчина выбросил перед собой руку. С его пальцев сорвался пульсирующий темный сгусток и полетел ко мне.

Нет, не ко мне…

Время стало вязким, почти застыло, и я ясно увидела приближающийся магический заряд. Еще секунда, и он, скользнув мимо, коснется развернувшегося портала. Савард собирается закрыть переход?

– Кэти… в сторону… – не услышала, а скорее прочитала по губам.

Отходить не хотелось – тогда точно никуда не уйду, ни сегодня, ни тем более потом. Восстановят связь, увезут, запрут, станут следить за каждым шагом. Да и настоятельницы рядом не будет, чтобы еще раз помочь. Но прыгать сейчас в портал и подставляться под удар – самоубийство. Я колебалась, не зная, что предпринять, пока кто-то другой не решил все за меня.

Неясная смазанная тень отделилась от стены и плавно двинулась к переходу. Неожиданный короткий толчок, почти следом за ним – сильный удар в грудь…

Волна острой боли, нахлынув, опрокинула навзничь. Не успела ни осознать, что происходит, ни даже испугаться, а уже летела, беспомощно раскинув руки, в раскрывшуюся за спиной бездну. Тело стало непослушным и невероятно тяжелым.

«Вот и все», – мелькнула удивительно спокойная мысль.

– Кэти… – отчаянным эхом донесся издалека мужской голос.

– Прости, дитя, так надо, – тихим шелестом вторил ему женский.

Сердце, дрогнув в последний раз, затихло. Сознание стремительно гасло, наполнялось темнотой, пока не исчезло, растворяясь в небытие.

Не знаю, долго ли я пролежала без чувств, но в следующий раз пришла в себя уже вечером. С трудом ворочая головой, посмотрела по сторонам и в быстро сгущающихся сумерках кое-как разглядела, что нахожусь на крохотной полянке, окруженной густыми зарослями и крепкими ветвистыми деревьями. Воздух заметно посвежел, изнуряющая духота исчезла, жара уже не давила как прежде, но жажда мучила нестерпимо.

Нащупала сумку – хорошо, что она лежала рядом, – достала флягу с водой, чуть приподнявшись, сделала несколько жадных глотков. Пить было больно. Сухие губы потрескались и кровоточили, так что во рту ощущался солоноватый металлический привкус. Закашлялась, выронила из ослабевших пальцев фляжку – потом посмотрю, куда она откатилась, – и вяло опустилась на траву.

Теперь я помнила все, что со мной произошло, но вопросов меньше не стало.

С души будто камень упал, когда осознала, что Савард не собирался причинять мне вреда, не планировал ранить или тем более убить. Хотел всего лишь закрыть портал, остановить, удержать. Но понял ли он, что я ухожу добровольно? Попыталась поставить себя на место сиятельного.

Странные болезненные ощущения вырывают его из глубокого сна… Одновременно с пробуждением он чувствует, что связь с наидой оборвалась, а это возможно только в случае ее смерти…

Читает ли Крэаз инструкцию, оставленную на столе, и надпись на стекле? Уверена, что нет, ему не до этого – он в панике. Зовет, мечется и как-то подозрительно быстро определяет, где я. Словно его ведет что-то…

Находит… и что видит? Наида жива-здорова, но стоит у открывающегося портала и собирается исчезнуть.

О чем он думает в эти несколько секунд? Что я сама приняла решение бросить его? Может, и так. А если меня опоили, наложили новое сильное заклятие и принудили? Ведь было уже два покушения. Вдруг это похищение? Тогда обязательно нужно задержать, спасти. Кстати, в этом случае Савард и прощальному письму, скорее всего, не поверит. Мало ли кто его сочинил, он ведь даже почерка моего не знает.

И кто меня толкнул в портал? Настоятельница, которой важно, чтобы я выполнила волю ее богини и нашла храм? А если бы я погибла? Откуда такая уверенность, что со мной ничего не случится? Или все-таки это был кто-то другой?

Пока я размышляла, наступила ночь, глаза уже едва различали мрачные призрачные силуэты деревьев. В высоких кронах шелестел ветер, но сюда, вниз, его шум доносился неясно и глухо, превращаясь в тихий зловещий шепот. В отдалении послышались странные невнятные хрипы, зашуршали листья, захрустели ветки. Медальон на груди мгновенно нагрелся, окутывая тело нежным ласковым теплом, и неприятные звуки отступили. Они кружили неподалеку, но не приближались, словно вокруг меня был очерчен невидимый защитный контур или накинут охранный полог.

Проверять, так это или нет, не стала, да и не смогла бы. Заснула почти мгновенно.

– Не сходи с ума, Вард, – раздался в поглотившей меня темноте знакомый голос. Раиэсс… Днем покоя не давал, так теперь еще и сниться начал! – Как ты собираешься сейчас ее искать? Метаться по всему Эргору? Наудачу, вдруг повезет?

Император говорил отрывисто и сердито, но мне показалось, что за раздражением и недовольством прятались неподдельная тревога и даже смятение.

– А ты что предлагаешь?

Вздрогнула, услышав резкий ответ, и, собрав силы, распахнула глаза. Будто включила свет.

Гостиная наших покоев в Эфраде. У окна спиной ко мне застыл Савард. Напряженные плечи, неестественно прямая осанка, побелевшие пальцы, судорожно стиснувшие подоконник.

– Ждать, – раздалось сбоку решительное.

Покосилась на кресло у дивана, уже зная, кого там обнаружу. Айар. Мрачный, сосредоточенный и, на первый взгляд, совершенно спокойный. Но не покидало ощущение, что повелителю приходится прилагать немалые усилия, чтобы это спокойствие сохранить.

– Ждать?! – яростный выдох. – Чего?

Савард стремительно развернулся, и я невольно вздрогнула, увидев наконец его лицо – потемневшее, осунувшееся, словно изможденное. Лихорадочно блестящие глаза, щетина на обычно гладко выбритом подбородке. Волосы растрепаны, а одежда измята, точно он сегодня спал не раздеваясь.

– Как ждать, если знаешь, что в эту самую минуту Кэти умирает где-то там… – Сиятельный запнулся и с силой сжал кулаки. – И в этом виноват именно я! Я собственными руками… – он снова не договорил, отводя взгляд.

– На поиски брошены все маги имперской службы безопасности и стражи порядка. – В холодной сдержанности Айара чувствовалась скрытая сокрушительная мощь. – После того как с глав высших родов была взята клятва о неразглашении, их также уведомили о похищении наиды советника императора.

– Похищении? – Савард вскинул голову.

– А ты предпочел бы сообщить, что твоя женщина сбежала? – невесело усмехнулся император. – Нет уж, пока не доказано обратное, пусть лучше думают, что Кателлину забрали силой. Надо признаться, я тоже склоняюсь к этой версии. Кэти не способна сама оборвать связь или построить портальный переход. Гарарда и Кариффу мы с тобой допрашивали лично – им ничего не известно. Старуха даже на ритуал взыскания истины согласилась, но, уверен, это ничего не даст. Тут явно замешан высокородный. Скорее всего тот, кто устроил покушение на Поединке Стихий, а до этого пытался отравить Кателлину в вашей родовой резиденции. – Айар помолчал, скривился и неожиданно добавил: – Или кто-то другой, с кем Кэти успела договориться за твоей спиной.

– Что ты хочешь сказать? – нахмурился Савард.

– Только то, что наида моего советника – загадка, которую, к сожалению, так и не удалось разгадать. Не удивлюсь, если выяснится, что она ушла с похитителем или сообщником добровольно. Я тебе еще не говорил… Сегодня мне доложили, что артефакт, с помощью которого в обители определяли девочек с кровью жриц, больше не действует. Маги не могут понять, почему и когда он «сломался», но последней на нем проверяли именно Кателлину. Так что мне есть о чем побеседовать с твоей женщиной, и я приложу все силы, чтобы узнать, где она находится. И для тебя… и для себя, – повелитель поднялся и в несколько шагов оказался возле сиятельного. – Мы отыщем ее, Вард, обязательно. Чтобы вернуть назад или… убедиться в смерти.

– Кэти жива. – Савард внезапно успокоился, замер, словно прислушиваясь, и решительно кивнул, встречая скептическую улыбку императора. – Я знаю.

– Откуда такая уверенность? – Айар недоверчиво прищурился. – Кателлина оставила письмо? Записку? Объяснила свои действия?

– Нет, – сиятельный не медлил ни секунды, – я ничего не видел.

Бросила быстрый взгляд на оконное стекло. Чисто… Посмотрела на прикроватный столик. Пусто… Значит, Савард обнаружил мои послания, но сохранил в тайне, не счел нужным делиться с императором.

– Райс, я хочу остаться один. – Сиятельный снова повернулся к окну. – Дай мне час.

Несколько мгновений тот колебался, но все-таки нехотя процедил:

– Хорошо. Жду тебя в Соот Мирне.

И шагнул в созданный портал.

Марево перехода давно развеялось, когда сиятельный наконец-то отмер. Прерывисто выдохнул, разрушая царившую в комнате гнетущую тишину, и устало ссутулился, будто из него выдернули стержень. Потом протянул руку, медленно провел пальцами по стеклу там, где еще совсем недавно были буквы.

Ладонь Саварда дрогнула, а мне внезапно стало трудно дышать. Сердце подскочило, замерло и тут же бешено заколотилось. Отчаянно захотелось подойти, дотронуться, прижаться хоть на миг. Качнулась в сторону мужчины и тут же остановилась, услышав полное надежды:

– Кэти?

Савард отпрянул от окна, напрягся, жадно обводя взглядом гостиную. Он что, почувствовал мое присутствие?

– Кэти?!

Отступила назад, и комната тут же начала растворяться в наползающей темноте. Миг – и все исчезло, лишь в ушах продолжал звучать хриплый голос:

– Я найду тебя, Кэти. Слышишь? Найду. Чего бы мне это ни стоило…

Проснулась я, когда рассвет едва коснулся неба. Именно проснулась, а не выпала из обморочного небытия, как в первый и второй раз. Чувствовала себя вполне сносно, от прежнего болезненного состояния остались лишь легкая слабость и некоторая заторможенность. Быстро, однако, в себя пришла… или все-таки не быстро? Сколько дней я здесь провалялась? Никто не ответит… Очнулась – уже неплохо.

Медленно приподнялась, села, и тут же над головой раздался короткий громкий хлопок, словно лопнул огромный воздушный шар или разрушился невидимый барьер. Вокруг меня заструилась, быстро растворяясь в воздухе, темная дымка, медальон на груди внезапно нагрелся и так же стремительно остыл, когда зыбкое марево окончательно рассеялось.

Новая загадка…

Ладно, подумаю об этой странности позже, кстати, и о необычном сне тоже. Сейчас не до них.

Осторожно встала на ноги, нашла отброшенную пустую флягу и пошатываясь побрела к краю поляны. Там, вырываясь из густых кустов, усыпанных крупными фиолетовыми ягодами, протекал небольшой прозрачный ручей. Чистая хрустальная вода показалась особенно вкусной. Я торопливо, жадно пила – жажда все никак не проходила, затем умылась и долго лежала на теплой земле, отдыхая.

Солнце, взбираясь все выше, снова начало припекать, и я вдруг сообразила, почему мне так жарко, – слишком тепло закутана. Собиралась ведь в горы, на перевал, подготовилась соответственно, а здесь, внизу, царило душное лето. Выпуталась из плена плотной одежды и с облегчением ощутила, что сразу стало свободней дышать. Аккуратно сложила все лишнее в заплечную сумку, наполнила водой пустую флягу, бросила туда же и стала думать, что делать дальше.

Прежде всего хорошо бы понять, куда меня занесло. В том, что я все еще на Эргоре, сомневаться не приходилось: необычные деревья, кусты, цветы – все это я уже видела в Эрто Аэрэ. Осталось определить, в какой стороне Альские горы и долго ли добираться до перевала Онтир. Но в лесу это точно невозможно сделать, надо выходить к дороге, а потом – к ближайшему городу.

«…На поиски брошены все маги имперской службы безопасности и стражи порядка… глав высших родов также уведомили о похищении наиды советника императора», – вспомнились слова Айара.

Значит, Кателлину Крэаз уже ищут. На дорогах и в городах – точно.

Это, безусловно, минус.

На мне нет родового кольца – знака принадлежности отцу, опекуну, мужу или господину, а сирры без него не могут обходиться. Связь с родовым артефактом для них жизненно необходима. И ни одной высокородной в голову не придет нацепить на себя платье нары.

А вот это плюс.

Но у имперских магов и стражей порядка наверняка есть мое описание. Да и внешне я не очень похожа на женщину «из народа». Простолюдинки более плотные, ширококостные, черты лица у них не такие тонкие, а волосы – русые или каштановые. Светлых, почти белых локонов у нар просто не бывает.

Еще один минус.

Вздохнула: что ж, выбираться все равно придется. Достала большой платок, повязала, чтобы скрыть волосы. Как учила меня Кариффа – натянуть вплотную к подбородку, а потом обмотать вокруг головы и заколоть так, чтобы один конец падал на плечо или грудь. Чуть подняла рукава, чтобы всем встречным сразу бросались в глаза абсолютно «пустые» пальцы: родовое кольцо никуда не делось, но, как только настоятельница блокировала связь с Савардом, стало невидимым. Стряхнула пониже вдовий браслет на запястье. А теперь вперед – искать дорогу.

Куда идти дальше, было совершенно безразлично. Вперед, назад, вправо, влево – везде один и тот же незнакомый лес. Но не успела сделать и шага, как медальон опять нагрелся, а в душе появилась твердая уверенность, что мне нужна вон та неприметная на первый взгляд тропка, что, петляя, тут же скрывалась из виду. Хмыкнула, пожала плечами, закинула на плечо сумку и направилась к деревьям.

К моей радости, лес оказался сухим и редким. Слабость исчезла, шла я бодро, несколько раз, следуя указаниям неожиданно появившегося навигатора, сворачивала с одной тропинки на другую и довольно скоро оказалась возле старой грунтовой дороги. Остановилась, раздумывая, а вернее, ожидая совета. Получила подсказку и, настороженно поглядывая по сторонам, двинулась по обочине.

Разбойников я не боялась – стараниями саэров на Эргоре эта древнейшая профессия давно стала невыгодной и чрезвычайно опасной для жизни. Единичные уцелевшие «бандформирования» промышляли на оживленных и шумных торговых трактах, а уж никак не на пустынных сельских дорогах. А вот встречи со стражами порядка, патрулирующими эти самые дороги, опасалась.

Нет, одинокая нара их бы не насторожила. Разве что отсутствие у нее сопровождающих вызвало бы некоторое удивление. С другой стороны, мало ли по каким делам спешит утром в соседний город женщина с вдовьим браслетом. Плохо не это. А то, что, во-первых, в каждом отряде обязательно имеется свой маг, которому успели передать «из центра» мой ментальный портрет, и, во-вторых, я даже не могла ответить на вопрос, откуда и куда иду, так как до сих пор не имела ни малейшего представления, где нахожусь.

Примерно через час с небольшим показалась развилка с указателем. «Цевин» – зазывала направо одна табличка. «Сидо» – предлагала повернуть налево другая. Наконец-то я поняла, куда же меня занесла нелегкая, и это знание совсем не радовало.

Путь до перевала Онтир предстоял неблизкий. Начинался он в землях саэра Рэдриса Борга, мужа хорошо знакомой мне Энальды, – собственно, здесь я сейчас и находилась – и дальше шел через владения Эктаров, где в любой момент имелся шанс столкнуться с горячо любимым «дядюшкой» Ританом, «сестрицей» Альфиисой и знающим меня в лицо наследником Теаром. Уверена, он тоже не испытывал ко мне большой братской любви после того, что случилось с его отцом.

Из-за поворота дороги, ведущей из Цевина, вывернула большая крытая повозка. Если она едет в Сидо, нам по пути. Надвинула платок пониже, почти на самые глаза, и стала ждать. Поравнявшись со мной, возница придержал лошадь – значит, готов выслушать. Нащупала в кармане несколько предусмотрительно положенных туда медяшек, шагнула вперед.

– День добрый! Вы в Сидо? Позвольте доехать с вами, мне срочно нужно в город, а пешком очень уж долго добираться, – улыбнулась как можно приветливей и в ужасе замерла, увидев знакомое лицо.

Седой мужчина, немного сутуловатый и весь какой-то бесцветно-унылый, словно пропыленный, скользнул по мне пустым взглядом и вяло кивнул:

– Садитесь.

Лучше бы отказал, честное слово, это порадовало бы гораздо больше. Интересно, узнал или нет? Все-таки видел он меня всего лишь раз, мельком, роскошно одетую и увешанную драгоценностями. Да и не до того ему было, чтобы меня разглядывать.

– Что там, Ильм? – раздалось недовольное, и ткань, прикрывающая вход в повозку, отлетела в сторону.

А вот и Урга. Собственной персоной.

Нара Дарн высунулась наружу и бесцеремонно осмотрела меня с ног до головы, уделив особое внимание рукам и браслету на запястье. В выцветших голубых глазах мелькнуло странное выражение, зрачки резко сузились, словно женщина увидела что-то неприятное, но через мгновение она уже отвернулась и вопросительно уставилась на мужа.

– Вот, просят подвезти до города, – равнодушно пожал плечами супруг.

Урга зыркнула исподлобья и неожиданно раздвинула губы в почти любезной улыбке, приглашающе сдвигаясь в сторону.

– Что ж, места всем хватит, нара…

– Варр, – представилась вежливо, – Рина Варр, вдова Тима Варра, купца второй руки из Иртея.

– Урга Дарн, – сообщила женщина то, что я и без нее знала. Дождалась, пока залезу и повозка сдвинется с места, после чего продолжила: – Как же вы оказались так далеко от Иртея, нара Варр? И где сопровождающие? Оно, конечно, не запрещено, но все-таки не следует достойной вдове без спутников по дорогам шастать.

– После смерти мужа я совсем одна осталась, не дала Лиос нам с Тимом детей, – начала неторопливо излагать составленную вместе с Кариффой «легенду», на ходу вплетая в нее новые подробности, – да и родственников у меня в Иртее нет. Вот и решила съездить после положенных месяцев траура к родителям, они во владениях саэра Эктара живут. У отца собственный дом в столице провинции, – похвалилась важно. – Он у меня тоже купец второй руки, тканями торгует, его многие в Гриаде знают. И попутчики имелись, только не поладили мы. Нифа сама предложила вместе ехать, а потом покрикивать стала. Подумаешь, муж у нее – купец первой руки, это еще не повод нос задирать, – обиженно надула губы, вздыхая про себя: опять дурочку изображать приходится. – В общем, лопнуло мое терпение, ушла я с постоялого двора. Не нужны мне такие подруги, обойдусь без ее помощи. Сейчас в Сидо сопровождающих найму, как и положено, а отец дома со всеми расплатится.

Не знаю, поверила мне Урга или нет, но ничего не сказала. Головой покачала, неопределенно хмыкнула и скрылась в глубине повозки, задернув за собой полог. А я осталась рядом с ее мужем. Нар Дарн сгорбился и безразлично застыл на козлах, не обращая на меня никакого внимания. Судя по всему, он и рассказа моего не слышал. Впрочем, его ничего вокруг не интересовало. Даже лошадь тащилась сама, без понуканий и указаний со стороны возницы.

Дорога вилась вперед бесконечной лентой, повозка покачивалась на кочках и ухабах, а мы с Ильмом сидели и молчали, погруженные в свои невеселые размышления. Не знаю, о чем думал мужчина, а я перебирала в уме все, что сказала Урге, поминая добрым словом Кариффу и ее предусмотрительность.

Имя мы с наставницей искали долго и тщательно. Чтобы «прижилось» сразу, стало родным, чтобы я отзывалась на него быстро, без запинки, лучше всего – машинально. «Кэти» старуха забраковала сразу – простолюдинок так не называли. Пришлось сочинять новое. Мы прикидывали так и этак, пока я не вспомнила, как ко мне обращалась бабушка Люся, мамина мама. Не Екатерина, Катюша, Катя, как другие, а Рина. Как ни странно, это подошло! Фамилию составляли по тому же принципу: чтобы запомнилась и произносилась без запинки. Так Екатерина Уварова в очередной раз сменила имя и превратилась в Рину Варр.

Вести себя как служанка, а тем более крестьянка я не умела, слишком высоко «в верха» забираться опасалась, поэтому Рина стала дочерью зажиточного торговца. Не слишком богатого и известного, но и не простого лавочника. Так называемого купца второй руки. Он вполне мог дать своей любимой девочке и начальное образование, и соответствующее воспитание.

Бережно погладила тонкий обруч на запястье. За него я была особенно благодарна наставнице. Именно ей пришла в голову мысль представить меня вдовой – они более самостоятельны и независимы, чем девушки и замужние женщины. И именно Кариффа настояла, чтобы Гарард надел на меня это украшение, скрепив его магией. В отличие от высокородных простолюдины носили не кольца, а браслеты. До свадьбы – детские, а потом брачные или, если не повезет, вдовьи. Снимали и надевали их маги специального имперского ведомства, так что подделать свой «семейный статус» нары не могли, даже если бы захотели. Никому просто в голову не придет, что я не вдова и нацепила браслет, не имея на это ни малейшего права.

День уже перевалил за половину, когда мы миновали еще одну развилку, повернули, и лошадиные копыта бодро застучали по мощеному тракту. Сначала редко, а потом все чаще и чаще стали попадаться повозки, телеги с разнообразными грузами, а также путники, пешие или конные. Крестьяне, ремесленники, купцы, воины… саэров, слава богам, я не увидела. Что, впрочем, и неудивительно – высокородные обычно перемещались порталами.

За спиной неожиданно зашелестел полог.

– Вы, наверное, проголодались, нара Варр? Пообедаете с нами?

Голос Урги звучал спокойно и ровно, а вот глаза… глаза как-то нехорошо, лихорадочно блестели, и уголки губ слегка подергивались.

Глава 2

Я колебалась лишь мгновение, но женщина успела заметить мою нерешительность. Поджала губы, бросила обиженно:

– Брезгуете? Или боитесь отравиться? – Невольно вздрогнула – именно этого я и опасалась, а супруга Ильма ухмыльнулась и добавила: – Не сомневайтесь, все самое свежее, утром в Цевине лично выбирала.

– Что вы, просто… – какой же повод найти, чтобы отказаться? Лезть под крышу повозки почему-то ужасно не хотелось, – на меня же не рассчитано.

– С запасом купила, – буркнула нара, – на всех хватит.

Тянуть дальше было невежливо, а повода уклониться от приглашения так и не нашлось. Сказать, что сыта? Глупо. Мы уже полдня в дороге, кто угодно успел бы проголодаться.

– А нар Дарн? – кивнула на мужчину, который за все время нашего разговора даже не шелохнулся.

– Позже поест. – Женщина скользнула назад, но полог задвигать не стала. – Кому-то же надо управлять повозкой. До Сидо еще ехать и ехать, хорошо бы попасть в город к ужину, так что останавливаться не станем. Так вы идете, нара Варр? – окликнули меня, поторапливая.

Вздохнув, пробралась внутрь и с любопытством огляделась.

В повозке было достаточно просторно, чтобы мы с хозяйкой могли, не теснясь, свободно разместиться. В глубине – накрытые одеялами спальные места, впереди – несколько мягких шкур. На одну из них мне и указали, предложив садиться.

– Доченька, просыпайся, – Урга мягко провела рукой по одному из одеял, поразив меня удивительно нежными, ласковыми интонациями, – пора обедать.

Под покрывалом завозились, заерзали, край его откинулся, и я увидела… Хельму.

Со времени нашей последней встречи девушка почти не изменилась. Все те же густые русые волосы – сейчас спутанные и растрепанные после сна, чуть вздернутый носик, пухлые губки. Только взгляд иной. Чистый, не замутненный ни злобой, ни ненавистью, ни болью, наивный и открытый. Какой бывает только у детей.

Девушка сонно посопела, похлопала длинными пушистыми ресницами, протерла кулачком заспанные глаза и с искренним интересом уставилась прямо на меня.

– Здравствуйте, тетенька. – Покосилась на мать, исправилась: – Здравствуйте, нара, – запнулась и, все-таки не выдержав, спросила с детской непосредственностью: – А вы кто?

Надо же, даже голос у нее стал другим – более высоким, звонким. Это несоответствие внешности и внутреннего содержания просто оглушало, вызывало самые противоречивые чувства: неприятие, острую жалость, какую-то брезгливость, смутную вину. Хотелось вскочить и бежать без оглядки от этой молодой женщины, в одночасье ставшей ребенком.

– Нара Рина Варр, – произнесла немного растерянно.

– А я Хель, – девушка выпуталась из одеяла и перебралась поближе, – ой, то есть Хельма, Хельма Дарн. Но мне не нравится это имя, оно взрослое и совсем колючее. Хель лучше. Можно называть вас тетя Рина? Мама говорит, что незнакомым нарам нельзя говорить «тетя», это не-при-лич-но, – слово «неприлично» она так и выговорила, по слогам, очень старательно. – Но вы добрая, не обидитесь.

И лицо девушка озарила улыбка, широкая и немного озорная.

– Моя дочь больна, – неожиданно проскрипела Урга, о которой я на время совершенно забыла. Женщина неприязненно прищурилась и после паузы, видя, что я не собираюсь ни о чем расспрашивать, пояснила: – Неудачный магический ритуал.

Неудачный ритуал? Ну, можно и так сказать.

– Очень жаль…

Разговор, да что там разговор – вся ситуация раздражала, была неприятна. Я не понимала, узнала меня мать Хельмы или нет, откровенна она или играет, и что ей вообще от меня нужно. Это напрягало. Хотелось побыстрее съесть что-нибудь, неважно что, и выбраться из душной повозки назад, к солнцу, свету.

– Моя девочка находится под наблюдением целителей и должна ежедневно им показываться, – продолжала рассказывать нара Дарн. – Мы не уехали бы из дома, если бы не смерть свекра, отца Ильма. Пришлось отлучиться на время, чтобы, как полагается, провести все необходимые обряды, но по пути в каждом городе Хельму обязательно осматривают имперские маги. Поэтому мы так торопимся в Сидо.

Вот зачем она все это мне сообщает? Случайной попутчице, с которой через несколько часов благополучно расстанется, чтобы больше никогда не встретиться. Или… все-таки узнала и теперь пытается намекнуть, что они не сбежали из-под надзора, а получили соответствующее разрешение? Бросила быстрый взгляд на Ургу, но лицо женщины не выражало ничего, кроме тоски и какой-то глухой покорности судьбе.

– Понимаю…

– Понимаете? – По губам женщины скользнула горькая усмешка. – Что может понимать женщина, которой не дано иметь детей?

Это она о чем сейчас? О моем вдовстве или о статусе наиды?

– Тетя Рина, а вы любите угорские пряники? – вмешалась в непонятную беседу «взрослых» Хельма, чем заслужила мою молчаливую, но от этого не менее горячую благодарность. – Любите, да? Я поделюсь… у меня много, – похвасталась она, порывисто подскакивая.

– Сядь, Хель, – строго одернула Урга, наконец-то отвлекаясь от меня. – Сладкое только после еды.

Она потянулась к одной из сумок, и через несколько минут на большой белой салфетке появилась посуда, нехитрая снедь – копченое мясо, домашний сыр, лепешки, вареные овощи – и фляга с водой. «Что бы Урга ни задумала, травить она меня вряд ли станет», – подумала, наблюдая, как женщина отрезает мясо, разламывает лепешку и протягивает все это дочери. Но не успела я взять свою порцию, как услышала капризное:

– Не хочу! – Хельма мотала головой, прикрыв рот рукой, видимо, для надежности. – Пряники лучше.

– Хель, доченька, надо поесть, хоть чуть-чуть, – начала уговаривать Урга, но девушка была неумолима.

– Мясо невкусное, не хочу, – повторяла она снова и снова, а потом вдруг неожиданно сдалась и лукаво выдала: – Только если сказку расскажешь.

– Хорошо, – устало выдохнула мать и впихнула в руки довольной дочери несчастный бутерброд. – Какую: про девочку из озера или про то, как мышиный император на войну ходил?

– Не-е-е, эти все я давно знаю – заявила девушка, впиваясь зубами в мясо. Кажется, кое-кто и не собирался от еды отказываться, а просто шантажировал родительницу. – Новую.

– Новую… – Урга задумчиво посмотрела на дочь, а потом окинула меня долгим непонятным взглядом. В полумраке повозки глаза ее загадочно мерцали. – Будет тебе новая.

Женщина соорудила еще один бутерброд, подвинула его поближе к дочери и негромко нараспев начала:

Я замерла, опустив руку с зажатой в ней лепешкой. Опять храм… удивительное совпадение.

Надо же, я была уверена, что на Эргоре только высокопарные хвалебные оды сочинять могут, и вдруг – такая красивая баллада. Хотя что я знаю о нарах, кроме официальной информации и того, что из них получаются усердные послушные слуги? Ничего…

Урга говорила протяжно, неспешно, глядя куда-то поверх наших голов, а мы с Хельмой внимательно слушали.

Несколько мгновений после того, как женщина закончила, в повозке царила тишина, а потом раздался бодрый, полный любопытства голос:

– Мам, а это какая богиня? Лиос? Но она ведь не спит. А никакой другой я не знаю.

Урга вздрогнула и точно от транса очнулась. Пересела поближе к дочери, печально улыбнувшись, ласково взъерошила ее волосы.

– Это просто сказка, малышка, о других мирах и чужих богах. К нашим она не имеет никакого отношения.

– Значит, это не о Лиос? – не успокаивалась Хельма.

Мать отрицательно покачала головой.

– И не о Проклятой? – Прозвище забытой богини девушка произнесла зловещим шепотом, смешно округлив глаза.

– Конечно, нет, Хель. Я же говорю, это выдумка, в ней нет ни капли правды.

– Жаль, – скуксилась Хельма, но тут же снова воодушевилась. – А почему богиня спит? Ее заколдовали?

– Она проиграла свою последнюю, самую страшную битву. Потеряла магию, спряталась в древнем храме и заснула.

– Насовсем?

– Навечно… если не найдется тот, кто сумеет вернуть ей прежнюю силу.

– Мамочка, а зачем она легла на золото и камни? Они же твердые и больно колются, в кровати намного удобнее… – Девушка взяла протянутый ей кусочек вакки – овоща, по вкусу напоминающего земной огурец, и подвела итог: – Какая-то глупая богиня! – А потом просительно заныла: – Ма, хочу еще… только не такую… другую, страшную…

Урга на секунду прижала дочь к себе, потом отстранилась и принялась рассказывать – красочно, увлекательно, иногда таинственно понижая голос и доверительно наклоняясь к уху дочери. О коварных духах и умной сиротке, о простом воине, обманувшем злого борэша, о купце и нечистой силе. Саэры в этих историях совсем не упоминались, будто жили в какой-то параллельной вселенной, а вовсе не на Эргоре. А я поймала себя на мысли, что нары – их быт, мысли, чувства, желания – кажутся мне понятнее, ближе, «роднее», что ли, чем их высокородные хозяева, среди которых я провела столько времени.

Хельма внимала, затаив дыхание, и время от времени механически жевала, когда матери удавалось что-то запихнуть в ее полуоткрытый от удивления рот. Я поспешила доесть, поблагодарила и, не дожидаясь ответа, выбралась наружу, чтобы присоединиться к молчаливому нару Дарну. Мужчина никак не отреагировал на мое появление, продолжая смотреть вдаль ничего не выражающим пустым взглядом.

Так мы и ехали некоторое время – каждый молчал о своем, и нарушать тишину ни у одного из нас не возникло ни малейшего желания, пока сзади не раздалось:

– Иди поешь, Ильм.

Возница, все так же не произнеся ни слова, послушно скрылся под крышей повозки, уступая место сменившей его жене.

– Папочка, – радостно зазвенело ему навстречу, – я соскучилась.

В ответ отец забормотал что-то, быстро и ласково. Надо же, он, оказывается, может быть очень разговорчивым.

– Я тоже, – громко вторила дочь. – Знаешь историю о маленькой сиротке и злом-презлом духе? Нет? Садись… В маленькой деревне на краю леса жила девочка Тона…

Лепет Хельмы постепенно стихал, и я не стала вслушиваться дальше. Судя по всему, история находчивой сиротки впечатлила девушку сильнее, чем баллада о какой-то там богине, непонятно зачем спящей на неудобных острых камнях. Меня же сейчас больше беспокоило неожиданное соседство и то, что мы с ее матерью остались вдвоем.

– Мой отец сказитель, – женщина легонько хлестнула лошадь, понукая ее двигаться резвее, – и его отец, и отец отца… теперь вот брат продолжил династию. В семьях, подобных нашей, хранится много удивительных легенд и сказаний, древних, как сам мир. Именно поэтому сказители дают магическую клятву, обещая рассказывать людям только то, что разрешено законом. В детстве мне так хотелось стать сказителем, как дедушка, папа, старший брат, – Урга желчно усмехнулась, – и я научилась подсматривать, подслушивать. Незримо присутствовала на всех уроках, которые отец проводил с братом, как губка впитывала все истории. Жаль, что к девочкам не переходит семейный дар…

Вспомнила, какое впечатление произвела на меня баллада, как звучали сказки, – я словно наяву все видела. У жены Ильма явно есть талант сказителя, а значит, не так все просто с наследованием способностей, как внушают женщинам.

– Предание о богине тоже от отца?

Урга дернула уголком губ, подтверждая мою догадку.

– Но если оно запретное, почему вы его рассказали? Не боитесь, что донесу? А дочь? Она ведь может пострадать, если случайно проговорится кому-то постороннему.

– После болезни моя девочка запоминает только те истории, которые слышит изо дня в день много раз, например про сиротку Тону. Эту же скоро забудет… уже почти забыла. К вечеру останутся лишь самые яркие воспоминания – о тетеньке, что спит на камнях. А через несколько дней и они уйдут. Так что хуже ей не станет… куда уж хуже. – Женщина с вызовом уставилась на меня. – А что касается вас – тут я и правда рискую, если ошиблась. Что ж, значит, так тому и быть. Сыновья взрослые, самостоятельные, у всех свои семьи, они с Ильмом позаботятся о Хельме.

– И все-таки зачем, нара Дарн? К чему мне знать о богине, о вашей семье?

– Когда-то я услышала от отца странную историю о древних женщинах-магах, которые умели снимать с сирр кольца, привязывающие их к хозяину. – «Привязывающие к хозяину»… Хорошо сказано, прямо в точку. – Не верила, что такое возможно, пока сегодня не увидела наиду сиятельного саэра Саварда Крэаза без родового кольца. – Урга бросила на меня насмешливый взгляд. – Думали, не узнаю? Зря.

– Что собираетесь делать? – Я не узнала свой голос, таким он был хриплым. – Сообщить стражам порядка?

– Отвезти вас в Сидо, как и обещала. – Она явно наслаждалась моим удивлением. – Там, в Хардаисе, когда не оставалось никакой надежды, вы заступились за Хельму, хотя имели полное право требовать ее смерти. Я этого никогда не забуду. И даже спрашивать не стану, как оказались на той дороге и куда идете, – не мое это дело. Меньше знаю – дольше проживу, да и дознавателям лишнего не сообщу, если уж придется с ними беседовать. Скажите только одно: вы маг?

Я неопределенно передернула плечами. Вот что на такой вопрос ответить?

– Не хотите говорить? – Женщина мой жест поняла по-своему. – Ладно, молчите, я и сама догадалась. Если сняли привязку, значит, маг и ищете храм. Не представляю, где он находится, но вдруг легенда пригодится, поможет, натолкнет на мысль… Она ведь и в самом деле очень древняя.

Сзади зашуршал отодвигаемый полог, Урга замолчала и через минуту, снова поменявшись с мужем местами, вернулась к дочери. Больше снаружи она не появлялась.

По мере приближения к городу повозок, телег, пеших и конных путников становилось все больше. Они ехали навстречу, обгоняли нас или сворачивали с прилегающих проселочных дорог на тракт, по которому мы неторопливо двигались. Еще один поворот, и вдали показался стоящий на невысоком холме, окруженный живописными зелеными садами Сидо.

Удивительная особенность Эргора, на которую я обратила внимание, еще когда изучала сферы: возле городов обязательно высаживали рощи или фруктовые сады. Обычно они подступали прямо к стенам, которые, впрочем, не имели никакого стратегического значения – исключительно декоративно-таможенное. Ни внешних, ни внутренних врагов у империи давно уже не было.

Мы достигли небольшой развилки, где все желающие попасть внутрь перестраивались и разделялись. Телеги и повозки поворачивали вправо и чередой скрывались в распахнутых настежь широких воротах, ненадолго задерживаясь для досмотра, уплаты въездного сбора и пошлины на ввозимый товар. Для тех, кто шел пешком или ехал верхом без груза, имелся отдельный вход слева.

– Нара Варр, – окликнула неожиданно возникшая сзади Урга, – вам лучше пока зайти внутрь.

Молча подчинилась. Женщина тщательно расправила ткань, закрывающую вход в повозку, и расположилась рядом с мужем.

– Ой, тетя… – вскочившая навстречу Хельма на мгновение замялась, кажется, она уже начинала забывать мое имя, – …Рина, а вы любите сказки?

– Очень, – кивнула машинально.

Болтать с девушкой совершенно не хотелось – не до этого сейчас было. Меня начинало ощутимо потряхивать. Смогу ли без проблем попасть в Сидо? Успели ли стражи порядка получить распоряжение о проверке всех женщин, прибывающих в город? В группе, что дежурит у ворот, наверняка есть маг, и даже не один. Вдруг у него уже имеется мой ментальный портрет?

– Тетя Рина, ну тетечка… – пробился сквозь хаос мыслей и предположений возмущенный голосок, – вы меня совсем не слушаете!

– Слушаю-слушаю, – заверила поспешно.

– А о чем я тогда говорила? – «включила» вредину Хельма.

– О сказках, которые нравятся больше всего, – ткнула я пальцем в небо и, как ни странно, попала.

Девушка удовлетворенно кивнула.

– Хотите послушать? – Не дожидаясь моего согласия, она подобралась поближе, села рядом, доверчиво прижалась теплым боком и, явно подражая матери, затянула нараспев знакомое: – В маленькой деревне на краю леса жила девочка Тона…