Смерть антиквара Серова Марина
«Ок, тогда до завтра».
Впереди меня ждала моя уютная квартира, мягкий удобный диванчик и нормальный, человеческий кофе.
Эх, как мало иногда человеку надо для счастья. И даже философия не помеха.
Я рада, что судьба вновь столкнула меня с Таней. Как в школьное детство окунулась. Хорошее было время. Нам повезло: наш класс был в основной массе дружный. Хоть мы и соперничали с ребятами из параллельного, как и они с нами, это не мешало нашей с Таней дружбе.
После окончания школы наши пути, можно сказать, разошлись. Я поступила на филфак университета, а Таня – на юридический. Или, если быть до безобразия точным, в академию права. На первом курсе мы еще виделись, но потом встречи стали случаться все реже и реже. Это понятно: мы взрослели, у каждой из нас формировалась своя жизнь и свой путь. Мы не обязаны быть привязанными веревками друг к другу. Но мы сохранили теплые отношения. Говорят, дружба с годами гаснет. Возможно, так бывает, и нередко. Но я бы не сказала, что наша с Таней дружба совсем закончилась, сошла на нет. Да, мы очень редко видимся, из подруг превратились, пожалуй, в хороших приятельниц. Но это гораздо лучше, нежели если бы мы поссорились и враждовали.
Таня теперь частный детектив. Наверно, у нее очень интересная работа. Ты расследуешь преступления, находишь виновного. Ты можешь то, чего официальная милиция-полиция сделать не может. Папа рассказывал, что в нашей стране эта профессия появилась не очень давно. Но за границей частные сыщики – явление в порядке вещей.
Впрочем, что мы о них знаем? У каждого свой рабочий кабинет, они пользуются известностью, и не только в криминальных кругах. Как у нас, допустим, какие-нибудь адвокаты или нотариусы. У частных детективов свои методы работы, зачастую отличающиеся от работы официальных сыщиков. Хотя, если уж быть до конца откровенным, все это нам известно только по детективным повестям и романам. Уже давно стали нарицательными имена Шерлока Холмса, Эркюля Пуаро, комиссара Мегрэ и Ната Пинкертона. У нас в стране тоже были свои герои, самыми популярными из которых стали Глеб Жеглов и Володя Шарапов, хоть они и не являлись частными детективами.
Не хочу углубляться в отечественную историю, но для нашего нынешнего общества частный сыщик – это в первую очередь какой-нибудь литературный персонаж, но никак не реально существующий человек. Особенно в нашем провинциальном городке.
Я не касаюсь сферы уголовного сыска, поэтому не знаю, много ли вообще их у нас в Тарасове. Может, Таня одна-единственная на весь город. Наша, так сказать, местная мисс Марпл.
Наша встреча была неслучайной. В тот день меня выдернули на работу разгребать бардак, случившийся из-за старых проржавевших труб, которые угораздило прорваться под утро. Я поздно сообразила, что надо было соврать, что я где-нибудь в другом городе, денег на частника и такси нет, и вежливо послать всех куда подальше. Так мне Ник советует. Но, увы, я человек честный и редко могу соврать. Да и когда рано утром в выходной день звонок внезапно застает врасплох, ты как-то теряешься и не успеваешь придумать правдоподобную отмазку. Но наградой за то испорченное утро была встреча с Таней, душевная беседа с ней. Я наконец-то поделилась тем, что меня беспокоило, а именно – моя соседка.
Она поселилась в нашем доме не так давно. Когда я увидела ее в первый раз, то сразу обратила внимание на ее несколько странноватый внешний вид. Одежда у нее была какой-то… Старомодной, что ли. И пахло от нее какими-то не то пряными травами, не то благовониями.
Мне эта женщина тогда не понравилась. Что же меня насторожило? Необычная манера одеваться? Тяжелый взгляд исподлобья? Причудливая манера речи? Она ведь и разговаривает как-то нестандартно. Так говорили в дореволюционные времена, так изъясняются персонажи русской классики.
Помню, я приветливо поздоровалась с этой новой соседкой, но она лишь посмотрела на меня как-то странно, кивнула и пошла дальше. Потом от других соседей я услышала, что эта новенькая так ведет себя со всеми. Что она никого из других жильцов не пускает к себе домой, что на все вопросы о ней грубо посылает всех подальше, что к ней ходят какие-то странные посетители: то женщины в слезах, то подозрительные мужчины.
Может, это прозвучит глупо, но я тогда испугалась. Я понимаю, что лично мне эта странная женщина ничем не угрожает, но все равно на душе у меня неспокойно.
Соседи окрестили ее ведьмой. Может, они правы? Вдруг она действительно ведьма, которая рассыпает соль под дверь, лепит восковые фигурки и втыкает в них иголки и ржавые булавки и творит прочие пакости?
Я попыталась поделиться с Ником своими опасениями. Но он лишь рассмеялся и сказал, что я делаю из мухи слона.
Нет, он классный и понимающий человек. Он очень умный. Иногда даже кажется, что умнее меня. Мне бы хотелось поверить, что я действительно все преувеличиваю, но беспокойство все равно не отпускает.
Я и с Таней-то поделилась чисто автоматически, не особо надеясь на понимание. Но то утро меня измотало, и поделиться надо было.
Как ни странно, Таня меня поняла, не стала смеяться и даже предложила свою помощь, если у меня на горизонте замаячат какие-нибудь неприятности, исходящие от этой странной соседки. И, если честно, мне даже стало как-то легче.
А тут еще это убийство в подъезде. Жертвой стал этот приторно-вежливый Володя, живущий двумя этажами выше. Тоже немного загадочный товарищ, но не так, как эта гипотетическая ведьма. Сотрудники полиции, которые ходили тогда по подъезду и допрашивали всех жильцов, мельком упомянули, что его разукрасили, как ритуальную жертву.
Казалось бы, я должна была еще хлеще испугаться этой зловещей соседки. Кстати, тогда я узнала и ее имя – Марина Сергеевна Ковалева. И то, что она вроде бы гадалка. Но, по непонятной причине, мой испуг перед этой женщиной несколько отступил. Естественно, соседи по подъезду перешептывались, а то и в открытую говорили, мол, эта ведьма убила Володю. Но мне как-то в это не верится. Я бы скорее поверила в то, что она его заколдовала или зельем отравила. Но там вряд ли было отравление, судя по кровавым следам, которые отмывала с площадки наша уборщица.
Мне неожиданно стало интересно, что же за человек эта Марина. Действительно ли она такая, какой мы ее видим, или это просто эпатаж в силу ее профессии?
А не сделать ли мне ее персонажем своего фэнтезийного рассказа? Такая живущая в замке колдунья, зловещая, но притом мудрая и знающая, не пускающая к себе чужаков, которая может все на свете.
А что, интересная мысль. Надо будет это обдумать.
Глава 3
Визит к Лене ничего особо важного для дела не дал. Лишь подтвердил сказанное до этого ее соседями о Сажине и Ковалевой.
Но не могу сказать, что это субботнее утро было потрачено зря. Мы с Леной весьма душевно посидели за двумя чашками кофе и сладостями, поболтали о книгах, вспомнили школьные годы. Дела делами, но приятно проведенное время тоже должно быть в жизни каждого.
После посиделок у Синцовой я отправилась в мой любимый магазин букинистики на проспекте. Помимо старых книг его хозяин приторговывал старыми вещами. Многие из них на антиквариат не тянули, но любители советского декора могли здесь найти обширную коллекцию статуэток, посуды, игрушек и прочих мелочей. Но попадались и более старинные вещи, например часы с маятником или подсвечники.
Один из них я даже как-то задумывалась приобрести, но потом представила, насколько нелепо он будет смотреться в моей вполне современной квартире, и отказалась от этой затеи. Зато с удовольствием покупала книги. Здесь попадались даже экземпляры, выпущенные некогда небольшим тиражом. Не было такого случая, чтобы я уходила из этого магазинчика с пустыми руками.
Сейчас в магазине почти никого не было, за исключением старичка, изучавшего полки с русской классикой.
Я поздоровалась с продавцом и прошла вдоль рядов стеллажей. Приобретение очередной книги было сегодня не единственной моей целью. Я хотела расспросить продавца о Сажине: кто знает, вдруг они были знакомы? Чаще всего люди подобного рода занятий знают в лицо всех своих «коллег». Для этого я раскопала на просторах интернета фото Сажина и сохранила его в своем телефоне.
Выбрав приглянувшуюся книгу, я пошла к прилавку. Старичок уже тоже что-то приобрел и выходил из магазина. Отлично. Такие дела лучше обсуждать тет-а-тет.
– Двести пятьдесят, – сказал продавец.
– Недорого. – Я полезла в сумочку за деньгами.
– Такое не пользуется большим спросом. Поэтому и дешевле.
– Я хотела у вас кое-что спросить.
– Да?
– Видите ли, тут такое дело. – Я изобразила смущение. – Моей подруге сосед предложил старинные часы, но очень дешево. Она сомневается, не жулик ли он? Ей очень нравятся старинные вещи, но вдруг ей подделку подсунут.
– А что за часы? – заинтересованно осведомился продавец.
– Фото нет, зато есть изображение продавца. – Я достала телефон и показала фотографию Сажина.
– О да, я его знаю, – улыбнулся мужчина. – Это же Володя. Раньше постоянно на барахолке крутился. Говорят, он до сих пор торгует старыми цацками.
– Цацками?
– Володя продавал старинную бижутерию. Не золото и не камни, больше для музея подошло бы. Ну и так, по мелочи.
– Значит, не жулик?
– Нет. Но, если дешево запросил, скорее всего, старый хлам. Часы, говорите?
– Да.
– Если старинные, то, вернее всего, сломанные так, что уже не починишь. И еще их могли где-то подклеить, подкрасить, так что от оригинального вида мало что осталось.
– Ясно, спасибо.
– Не за что. Заходите.
Уже кое-что есть. Значит, Сажин продолжал торговать старинными вещами. Дело, конечно, не противозаконное, хотя… Это как посмотреть. Есть и такие вещички, за куплю-продажу или контрабанду которых можно и под суд попасть. Например, имеющие историческую и культурную ценность.
Интересно, а Киря знает? Может, да, а может, и нет. Если Сажин действительно торговал очень ценным антиквариатом (кстати, а где он его брал?), то вряд ли он это афишировал направо и налево по громкой связи.
Может, приятель или любовница были в курсе? Вполне возможно. Надо будет это обдумать.
А вот в воскресенье я все же решила навестить Андрея Лозинцева – друга покойного Сажина. Надеюсь, мне повезет и он окажется дома.
Лозинцев проживал через четыре квартала от моего офиса. Подождав до десяти утра (кто знает, вдруг человек еще спит?), я отправилась по нужному адресу.
В отличие от своего убитого приятеля, Андрей Викторович проживал в относительно новой девятиэтажке. Двор был огорожен калиткой с домофоном, но мне повезло: кто-то из жильцов выходил и я без помех проскользнула во двор. Правда, на двери подъезда меня ждал еще один домофон.
Я нажала на кнопку нужной квартиры.
– Кто? – спросил мужской голос.
– Мне нужен Андрей Викторович Лозинцев.
– По какому вопросу?
– Я частный детектив, расследую обстоятельства смерти Владимира Сажина.
– Я уже все сказал в полиции.
– А я не с их подачи действую. Есть люди, которые очень заинтересованы в раскрытии убийства. – Я добавила важности в голосе, хотя и не знала, будет ли это слышно через домофон.
На том конце провода стояла тишина. Потом запищал сигнал открытой двери.
Я зашла в подъезд. Оглядев первый этаж, я прикинула, на каком этаже теоретически находится квартира Лозинцева, и вызвала лифт.
Он уже ждал меня на пороге квартиры, приоткрыв дверь. Никита не ошибся: друг Сажина был щуплый, чуть ниже среднего роста и с узким лицом, напоминающим мышиную мордочку. Он выглядел моложе своих тридцати семи – если бы я не знала его возраста, подумала бы, что он на пару лет старше меня.
– Здравствуйте, Андрей Викторович, – доброжелательно поприветствовала я его.
– Здравствуйте, частный детектив, – кивнул Лозинцев, продолжая стоять на пороге. – Документы, будьте любезны.
– Конечно, – кивнула я и полезла в сумку.
Да уж, не жалует наш народ органы правопорядка и всех, кто с ними связан, хоть прямо, хоть косвенно. Несмотря на то что многие и смотрели западные сериалы о частных детективах, к их коллегам в нашей стране относятся по большей части так же предвзято, как и к официальным, то бишь полицейским сыщикам. Особенно в нашем провинциальном городке. Поэтому я всегда таскала с собой нужные документы, чтобы люди убедились, что перед ними не потенциальная воровка или мошенница.
Изучив мои документы, Лозинцев кивнул в сторону открытой квартиры, приглашая войти.
– Проходите в кухню, – сказал он.
И снова кухонные посиделки, в третий раз за последние три дня. Беседа с Никитой проходила на кухне, с Синцовой мы тоже распивали кофе на кухне. И вот опять. Или не опять, а снова.
В отличие от жилья Никиты, у Лозинцева была обыкновенная холостяцкая квартира. Заметно было, что хозяин как мог старался поддерживать относительный порядок. Хотя бы приоткрыл форточку, выветрить сигаретный дым. Правда, здесь был заметен ремонт, который делали не так давно, да и мебель явно не бабушкина. Наверно, как и его усопший дружок, Лозинцев – типичный середнячок.
Хозяин предложил мне присесть на табуретку, а сам остался стоять, опершись на кухонную тумбочку.
– Спрашивайте, – сказал он.
Вот так, официально, по-деловому. Да, Андрюша явно не настроен дружелюбно, но и враждебности тоже не наблюдается. Наверно, видит во мне назойливую муху, которая хоть и противно жужжит, но не кусает.
– Андрей Викторович, я задам вам вопросы, на которые вы, скорее всего, уже отвечали в полиции. Но, повторюсь, я действую не в рамках официального полицейского расследования, а по просьбе гражданских лиц, заинтересованных в раскрытии убийства вашего приятеля Владимира Сажина.
– И что же это за лица? – слегка усмехнулся Лозинцев. – Если не секрет, конечно.
– Не секрет. Родственник Марины Ковалевой, которая сейчас главная подозреваемая в убийстве Сажина.
– А, эта гадалка. – Андрей хмыкнул. – У них у всех какой-нибудь прихват есть. Или родственники, или хахали, которые прикрывают их в случае чего.
– Вы ее знаете?
– Видел. Володька ходил к ней пару раз.
– И она ему тоже на картах гадала?
– Да.
– Неужели ваш друг верил во все эти гадания и ритуалы?
– А вы, я так полагаю, не верите?
– Я – нет.
Хотелось ввернуть фразочку, сказанную недавно Леной: «Я – атеист, но в мистику верю». Но это прозвучало бы в данный момент слишком пафосно и неуместно.
– Да, Володя верил в гадания и приметы. Он был суеверным, но в разумных пределах.
– А по какому поводу он ходил к Марине? Конфликты, ссоры, сложности в отношениях?
Лозинцев немного помолчал, потом достал из лежащей на подоконнике пачки сигарету и закурил. Спасибо, хоть форточку оставил открытой, хотя из-за этого на кухне было нежарко.
– Володя хотел уехать.
– За границу?
– Да.
– А куда именно?
– Кажется, в Америку. Как он сам говорил, он нашел какого-то человека, который должен был помочь ему с документами, работой и обустройством. Но его терзали сомнения, и он пошел к этой гадалке, как он сам говорил, для очистки совести. Володя хотел знать, что тот человек его не кинет и все пройдет гладко.
– И как? Он остался доволен результатами гадания?
– Вроде да.
– А что за человек обещал ему помочь с отъездом за границу, вы не знаете?
– Нет. Хотя спрашивал. Но Володя сказал, что нашел его через старых знакомых.
– А что вы думаете о самой гадалке?
Лозинцев скривился.
– Мутная дамочка. И неприятная.
– И вы тоже думаете, что она убила вашего приятеля?
– Не знаю. Но я бы не удивился, если бы так оно и было.
– Почему?
– А вы сами ее видели?
– Честно говоря, пока не довелось, – призналась я.
– Она странная, – пояснил Андрей. – Я не психиатр, но у меня создалось впечатление, что порой у нее не все дома. А если так оно и есть, кто знает, что такой человек может выкинуть?
– Может, это просто эпатаж? Как артист в образе.
– Может быть. Я с ней близко не общался и не горю желанием.
«Да уж, ну и персона эта Марина Сергеевна. Мало того что зловещий вид, так тут еще и потенциальное сумасшествие вырисовывается. Нет, надо с ней встретиться. Хоть бы Наталья Васильевна побыстрее нашла то старое дело».
– Вы были у Сажина в квартире после убийства?
– Да. Менты тогда меня и Юльку вызвали, чтобы мы посмотрели, не пропало ли чего.
– И?
– А у Володьки ничего особо ценного и не было. Компьютер – и тот древний. Но его вроде милиция забрала.
«Ну, это логично. Друг другом, но есть и такое, что и друзьям, и близким не показывают (например, бриллианты в стуле)».
– Андрей Викторович, ваш друг Владимир работал в фирме по ремонту оргтехники, верно?
– Да, он был мастером по ремонту. В свое время закончил какое-то профучилище по ремонтной специальности, в механизмах хорошо разбирался.
– А у него не было какой-то еще, дополнительной работы или подработки?
– Что вы имеете в виду?
– У него мог быть еще один источник дохода?
– Нет, – немного подумав, ответил Лозинцев. – По крайней мере, мне он ничего не говорил. А к чему такой вопрос?
«Не нравится мне этот замухрышка. Наверняка он в курсе про антиквариат. Но пока спрашивать не буду. Еще успеется».
– Андрей Викторович, вы за границей когда-нибудь бывали?
– Не доводилось.
– Видите ли, поездка в Америку, если ваш друг действительно собирался туда уехать, стоила бы ему немалых денег. Виза, билеты и прочее. Уж не говоря о человеке, который взялся ему помогать. А я сомневаюсь, что он бы делал это бесплатно. Ну и в фирме по ремонту вряд ли можно грести миллионы лопатой. На проживание заработаешь, а вот на поездку в США – вряд ли.
– Да, вы правы. – Лозинцев вытащил еще одну сигарету. – Просто, как я понял, у Володи были деньги на все это. Но откуда, я не спрашивал. Это, знаете ли, не очень красиво.
– Понимаю. Владимир собирался ехать один?
– Да.
– А его сожительница?
– Юлька-то? Нет, ее с собой он не брал. Она ему сказала, что не поедет. Почему – не знаю, – опередил он мой вопрос. – Лучше у нее самой спросить.
– Я так понимаю, вы знали Сажина давно?
– Да, лет десять, наверное. Или около того.
– А как познакомились, не помните?
– Володька в автосервисе тогда работал. У него руки золотые. Пару раз мой старый «жигуль» чинил. Так и сдружились как-то.
– Кроме вас у него были еще друзья, приятели?
Лозинцев призадумался. Потом покачал головой.
– Друзей не было. Приятели… Ну, может, один или два. Володька не всегда сразу сходился с людьми.
– Андрей Викторович, как вы думаете, кто мог убить Владимира? Не считая, конечно, этой соседки-гадалки. Может, он кому-то помешал, дорогу перешел?
Мужчина затушил окурок в небольшой пепельнице и немного помолчал.
– Я думал об этом, – ответил он. – Но я даже не знаю. Володя никому не мешал и дорогу не переходил. Он жил спокойно, ни во что не ввязывался, ни с кем не ссорился, не скандалил. Разве что с Юлькой, и то это редко бывало.
– А эта Юля не могла его?..
– Да вы что, – Андрей засмеялся. – Она и мухи не обидит. Типичная рохля. Они с Володькой и цапались-то редко.
– А криминального за ним ничего не водилось? Может, в прошлом?
– Нет, конечно. Он ведь несудимый. Да и с компаниями такими не водился. Одно время торговал на барахолке, пока ее не разогнали, но вряд ли там что-то криминальное было.
– А чем он торговал на барахолке?
– Старьем каким-то. Володька не так много про это рассказывал.
– И больше он этим не занимался?
– Насколько я знаю, нет.
Все-таки сам рассказал. Говорит вроде убедительно, но меня не покидало ощущение, что Лозинцев чего-то недоговаривает.
Задав еще пару пустячных вопросов, я покинула квартиру. Информации за два дня я насобирала, было о чем подумать под чашечку кофе.
Вечером я расположилась на диване с чашечкой кофе в руках и погрузилась в размышления.
Итак, что прояснилось, что осталось неясным и какие вопросы добавились?
Жил себе на Лесном проезде хороший и спокойный мужчина Володя Сажин. В прошлом – продавец мелких антикварных товаров на барахолке. В настоящем (до момента гибели) – мастер по ремонту оргтехники. Но, по слухам, антикварными делами занимался и после разгона барахолки. Конфликтов и ссор ни с кем не имел, с криминалом не связывался.
Кто же мог его убить? Теоретически – Марина Ковалева, странная дама не от мира сего, гадалка по профессии. Почему убила? Да так, затмение нашло. И Меркурий уплыл из шестого дома.
Я издала смешок.
«Так, красавица, не отвлекайся на философию и Михаила Афанасьевича, а смотри на вещи трезво и ясно».
Рассказ Лозинцева как мутная водичка: видно, что что-то плавает, но непонятно, что именно. И без встречи с Юлей и Мариной водичка прозрачней не станет.
Пока ясно лишь одно: Сажин не афишировал, если не сказать скрывал, свои антикварные дела, потому что там явно пахло делом подсудным. За пару бронзовых подсвечников из особняка графа Петрова-Кукуевского, которые ты держишь у себя дома или продаешь дяде с улицы, не посадят. А вот если ты втихаря приобрел картину Репина или Рембрандта из загашников местного художественного музея и повесил ее себе на стену, а то и вообще решил продать за границу – это уже серьезнее.
Так что возникает вполне закономерный вопрос: если раньше Володя приторговывал старинной бижутерией, то теперь на что перешел? Украшения, картины, оружие?
И еще: один ли он все это проворачивал или у него были подельники? У самого Сажина, понятное дело, не спросишь. Остается любовница по имени Юля. Судя по тому, что про антиквариат Киря не упоминал, барышня, если была в курсе дел возлюбленного, умолчала об этом.
Лозинцев то ли действительно про это не знал, то ли по ему одному понятным причинам умолчал. Хотя почему только ему? Как там говорили древние греки? О мертвых или хорошо, или ничего, кроме правды. А правда порой бывает такая, что лучше говорить только хорошее.
Что мы имеем в итоге? Наиболее правдоподобный мотив убийства у меня сложился такой: Сажина прикончили из-за антикварных дел. Возможно, каким-то не тем ребятам дорожку перешел. Или что-то не поделили.
Читать бесплатно другие книги:
