Божий дом Шекли Роберт

Глава 20

Тем временем Астурас, расставшись с Декстером, приступил к дальнейшим действиям. Он достал радиотелефон, которым был наделен при рождении, и набрал номер, сложный, иррациональный, включающий мнимые числа.

— Главное управление вселенской помощи. У аппарата Моника.

— Моника? Сдается мне, я тебя не знаю.

— Я сильфида из секретарского резерва, замещаю постоянного оператора.

— Говорит Астурас. Что у нас неладно?

— Неладно?

— Что происходит опасного, угрожающего всей Вселенной?

Астурас постарался говорить отчетливо, чуть не по слогам, недоумевая, зачем нужно так часто менять персонал. Казалось бы, если вы заняты таким важным делом, как защита Вселенной, не стоит возражать даже против сверхурочной работы…

— Да, сэр. Передо мной справка. Вселенной угрожают события, связанные с Купидоном.

— С Купидоном? Ты уверена, что с Купидоном?

— Так утверждается в справке, сэр.

— Ладно. Что там еще говорится?

— Как первоисточник вселенских тревог и бедствий указан некто по имени Артур Фенн. С ним должно случиться нечто исключительное.

— Что именно?

— Фенн должен быть поражен стрелой Купидона, что вынудит его влюбиться в богиню Меллисенту.

— В Меллисенту? Никогда не слышал ни о какой Меллисенте.

— Заурядная юная богиня, сэр. Правда, очень хорошенькая, как юным богиням и положено.

— Где это должно произойти?

— В доме Артура на планете Земля, на вечеринке, устроенной в его честь богом Листячком.

— Так Листячок тоже принимает участие в этом заговоре?

— В справке не указано.

— Ладно. Сколько у меня есть времени, чтобы попасть туда?

— Боюсь, сэр, что до выстрела Купидона осталось совсем недолго. Две минуты, если точно. И тридцать пять секунд.

— Лечу! — вскричал Астурас и исчез. Радиотелефон долго молчал, но потерял терпение и произнес неуверенно:

— Может, кто-нибудь будет любезен меня выключить?

В местности без определенных примет вновь воцарилось молчание. И наконец божественный радиотелефон зарыдал: разве он не вправе рассчитывать на выключение хотя бы из вежливости?

Глава 21

Вслед за отбытием Астураса Декстер, не медля ни секунды, направился в совет по трудовым отношениям между людьми и богами. Но все официальные лица в отделе контрактов, как на грех, ушли на обед. И ушли довольно давно, вероятно, три-четыре столетия назад. Декстер понял это после того, как просидел в мрачной приемной около часа. Информацию ему дала паутина, а вернее, многовековой слой пыли на паутине.

Тогда Декстер вышел в коридор разыскать хоть кого-нибудь. Коридор был тоже заткан пылью и паутиной. Декстер одолел весьма значительное расстояние — коридор тянулся на мили, — пока не наткнулся на дверь с табличкой «Смотритель здания». Постучал, не дождался ответа, нажал на ручку. Дверь оказалась незапертой, он вошел и оказался в небольшом офисе с комфортабельной кушеткой.

А на кушетке возлежало существо — с первого взгляда не определишь, человек или бог, а может, кто-нибудь еще. Существо, по-видимому, принадлежало к мужскому полу, было не выше среднего роста, и каштановые его волосы тронула седина. Декстер громко кашлянул. Существо на кушетке открыло глаза, быстро-быстро сморгнуло несколько раз подряд и приняло сидячее положение.

— Слушаю, сэр. Чем могу служить?

— Ищу кого-нибудь, кто служит в совете по трудовым отношениям между людьми и богами.

— Да, сэр. Я служащий совета. Мое имя Хелле.

— Это имя человеческое или божеское?

— И то и другое. Однако лично я — бог. Хотя, боюсь, не из значительных.

— А я человек, — ответил Декстер. — Продвинутый, но человек. Мои возможности выше, чем у среднего человека, и все же я не бог.

— Пусть это вас не беспокоит.

— Чего нет, того нет.

— Прекрасно. У вас жалоба?

— Да. Она касается моего клиента, подписавшего соглашение с богом по имени Листячок.

Декстер показал Хелле копию соглашения, которую получил ранее в учреждении под названием Вселенское контрольное бюро по правам. Пробежав документ глазами, Хелле только головой покачал:

— Сдается, что ваш клиент отказался от всех своих прав.

— Мне тоже так представляется.

— Очень жаль. Людям следовало бы проявлять в таких делах большую осторожность. Они по-прежнему склонны считать, что богам положено быть честными лишь потому, что они боги.

— Согласен.

— Ваш клиент совершил серьезную ошибку. Но тут я не в силах ничего поделать. Соглашение действительно.

— Я пришел вовсе не за тем, чтобы вы его отменили. Я здесь ради того, чтобы просить вашего постановления по чисто житейскому вопросу. Мой клиент пригласил этого божка в свой дом, а тот позвал, еще и своих друзей. Все они поселились в доме моего клиента, а дом небольшой. И теперь клиент лишился какой бы то ни было личной жизни.

— Что, у него даже нет собственной комнаты?

— Комната есть, но она не застрахована от вторжения. Мне надо встретиться с клиентом, однако при данных обстоятельствах встреча просто невозможна.

— Это и впрямь чересчур, — высказался Хелле. — Я напишу записку на официальном бланке, подтверждающую право вашего клиента на комнату и на полный контроль за тем, кого туда пускать.

— Очень мило с вашей стороны.

— No hay de que[8], — отозвался Хелле. — В этой Вселенной подтасованные правила повернуты против людей в пользу богов. Мы в совете делаем то, что можем.

Глава 22

У Артура наступил кризис. Вероятно, этого можно было ожидать, и остается диву даваться, почему он не наступил еще раньше. За какие-то несколько недель коттедж превратился из убежища затворника-ученого в штаб-квартиру НОВТРЕЗАБа, шумную и перенаселенную. Новый культ распространялся, как лесной пожар. Артура постоянно донимали репортеры, портные, Сэмми с помощниками, да и сами боги. Он все чаще впадал в истерику, аппетит пропал, а про сон нечего было и вспоминать. Становилось все труднее сдержать себя, тем более что никак не удавалось решить, что именно сдерживать.

Кто знает, чем все могло бы кончиться, — Артур был бы не первым, кого боги довели до ступора или до истерического помешательства, и, в общем, к тому и шло. Но ситуация вдруг изменилась, круто и неожиданно.

Несмотря на все усилия, Артур не мог больше скрывать от себя, что события безнадежно выходят из-под контроля. И дело даже не сводилось к собственному бессилию: Листячок стал вести себя более чем странно. Вроде бы дела двигались в угодном ему направлении, а бог был недоволен, стал нервным и вспыльчивым или впадал в бессвязное красноречие. А если наброситься было не на кого, погружался в затяжное мрачное молчание.

Листячок определенно действовал Артуру на нервы. Однако кульминация наступила однажды после обеда, когда Листячок заявился в гараж, где Артур читал свои книжки. Бог плюхнулся на стул — лицо напряжено, губы поджаты, помолчал и изрек:

— Я больше не намерен это терпеть!

— Что терпеть? — недопонял Артур.

— Немыслимую, преступную тупость человечества. Кажется, люди до сих пор не понимают, кто я такой.

— Но они присоединяются к вам что ни день…

— Слишком лениво. Большая часть человечества не имеет понятия, кто я, и им на меня наплевать.

— Это переменится, — произнес Артур как мог успокоительно.

— Будь я проклят, конечно, переменится, — заявил Листячок. — Я и собираюсь сделать так, чтобы переменилось.

— Что у вас на уме?

— Слегка поучить их благодарности. — Листячок улыбнулся напряженной, злобной улыбкой. — Подумать только, прямо среди них поселился настоящий живой бог, а они ему ноль внимания! Ну поглядим, как они запоют после чумы…

— А что, будет чума?

— Как дважды два, — откликнулся Листячок. — Я уже говорил с Калпаусом, финским богом чумы. Он готов провести небольшую акцию, поставить нам «бычью чуму-5». Кожа отпадает лохмотьями, кровь сворачивается в желе, мозг сжимается до размеров грецкого ореха, а затем взрывается. Поглядим, как среагирует гордое, могучее человечество, когда на него обрушатся эти заботы.

Артур ощутил приступ ужаса, но сумел сдержаться и сказал почти спокойно:

— Ну почему не дать людям еще немного времени? Ваша религия вот-вот расцветет полным цветом. Неразумно лишать себя почитателей именно сейчас.

— Ты думаешь, они действительно придут ко мне?

— Нисколько не сомневаюсь.

— Ладно, подожду еще пару-тройку дней, — согласился Листячок. — Но если они не объявятся в должном количестве, мы их слегка пошевелим. — Он хохотнул. — Ты можешь не беспокоиться, тебя Калпаус не тронет. Ты мой пророк, малыш…

И Листячок вышел из гаража посмеиваясь, впервые за долгое время придя в хорошее настроение.

Артур понял, что должен что-то предпринять.

Собственно, он мог сделать только одно. Не хотелось, но он решил, что обязан. Вся эта каша заварилась по его вине. И если Листячок накличет чуму, вина в последнем счете тоже ляжет на него, Артура. Он обязан пойти на все. Обязан повторно отправиться в Божье царство.

Вечерком, когда боги увлеклись состязаниями по выпивке — своим любимым видом спорта, — Артур вновь вызвал к жизни миниатюрную телефонную будку и позвонил в бесконечность.

Ответил тот же голос, что и в прошлый раз.

— Послушайте, — сказал Артур, — мне нужна помощь. Срочно нужна.

На сей раз в голосе послышались сердитые нотки.

— Мне велено сообщить вам, что вы не вправе использовать божескую линию. Извольте повесить трубку и никогда не звоните сюда снова!

Повесить трубку? Никогда не звонить снова? Последний шанс улетучивался прямо на глазах, и безвыходность ситуации придала Артуру смелости. Он требовательно прикрикнул:

— Эй, погодите! Кто вам сказал, что я не вправе? Тот факт, что я вообще могу дозвониться к вам, сам по себе доказывает мои права.

— Ну не знаю, не знаю… — протянул голос.

— Это же очевидно! Слышали вы когда-нибудь, чтобы кто-нибудь пользовался божеской линией не правомочно?

— Такого никогда не случалось. Считалось, что это невозможно. Да это и в самом деле невозможно!

— То-то и оно. Соедините меня со «Сверхъестественной службой Декстера».

— Но мне приказано не соединять вас…

— А я утверждаю, что это ошибка. Соедините, или я пожалуюсь вашему инспектору!..

Артур и сам не понимал, как набрал в себе столько твердости. Но всего удивительнее, что тон сработал. Голос пробормотал что-то неразборчивое, и Артура соединили.

— Декстер слушает.

— Говорит Артур. Я звонил вам раньше. Теперь я вынужден настаивать, чтобы вы мне помогли.

— А я как раз собирался звонить вам. Они по-прежнему не дают вам вести личную жизнь?

— Дело куда серьезнее, чем трудности в личной жизни. Декстер, эти божки хотят сокрушить Землю до основания. Я обязан что-то предпринять.

— Вы можете прибыть сюда?

— Я стою рядом с телефоном. Можете втянуть меня.

Выходит, Артур уже начал усваивать некоторые божеские установления.

И впервые по-настоящему познакомился с Божьим царством.

Глава 23

Божье царство велико. Очень, очень велико. И никто не знает точно его протяженности, поскольку боги никогда его не мерили. У богов нет такой привычки — мерить. В конце концов, расстояние сводится к усилиям, необходимым для его преодоления, а раз боги могут попасть куда угодно без усилий и, в большинстве случаев, мгновенно, к чему утруждать себя измерениями?

А люди все-все меряют. И потому боги опасаются людей. Опасаются и в то же время восторгаются ими — точно так же, как люди относятся к богам.

С божеской точки зрения, люди вечно измеряют вещи, выражая свои измерения в неких единицах на основании теорий, богам начисто непонятных. Просто божьи мозги иначе устроены. Богам ни за что не разобраться, как работает ум какого-нибудь Пифагора, Платона или Эйнштейна. «Что толку думать о подобных глупостях? — недоумевают боги. — Пространство велико. Время на пространство не похоже. Но кому же это невдомек?..» И боги пожимают плечами. Таков их подход к вечным тайнам, которые не дают покоя человечеству.

В общем, никто Божьего царства не мерил. Людей, которые могли бы провести измерения, туда не пускают. Хотя царство так или иначе велико. Весьма и весьма. Оно занимает целиком всю сферу пространства-времени — что может быть больше?

Все боги, когда-либо существовавшие, а также те, кому еще предстоит прийти, рассеяны по Божьему царству. По крайней мере, предположим, что рассеяны. В действительности они вполне могут оказаться в какой-то одной его части, а кто и что в остальных частях — неизвестно. Терра инкогнита. Боги не рисуют карт. Зрительная память у них отсутствует. Когда один бог желает видеть другого, ему достаточно лишь подумать об этом и слегка подтолкнуть воображение, и — хоп! — пожалуйста, они встретились. Если вы способны на такое, зачем вам карта?

А поскольку боги могут еще и перемещаться мгновенно, то не утруждают себя пешим хождением. Им не нужны ни автомобили, ни лошади, хотя лошадей они подчас и держат по мифологическим соображениям. В сущности, сентиментальным.

С какой бы стороны ни взглянуть, места в Божьем царстве полным-полно. У каждого бога собственный дом, и Бог не обязан даже попадаться на глаза никому другому, если сам не захочет, — что случается редко.

Каждый бог создает себе свой климат. Единственное, чего боги никогда не изобретали, — это техника: зачем, когда есть магия? С божеской точки зрения, техника — магия более низкого порядка.

Боги не очень-то уважают точность и аккуратность в человеческом смысле слов. Иначе можно сказать и так: боги — мастера поступков и выражений уклончивых и туманных.

Появляются боги на свет со знаниями, заложенными в них на уровне инстинкта, как у птенцов и котят. Потому-то так сложно объяснить людям разницу между низшим и высшим богом. Хотя сами боги воспринимают ее без труда. Можно сформулировать так, что высший бог просто солиднее низшего. У него больше власти, больше престижа, больше присутствия духа и уж точно больше самомнения. Но если спросить, отчего одни боги становятся высшими, а другие низшими, ответа никто не найдет. Так происходит, вот и все.

Как бы то ни было, у высших богов в пределах Божьего царства — своя территория. Они предпочитают держаться поближе друг к другу — привычка не только божеская, но и человеческая и даже звериная, почти неизменная при любых обстоятельствах.

Даже жилища у высших богов величественнее, чем у остальных. Величественнее — это значит солиднее, красивее, внушают большее благоговение. И непонятно, в чем тут дело: ведь любой бог может построить себе дом любого размера и привести любого художника-декоратора. Видно, таково уж свойство высших богов — производить впечатление более божественное, чем то, какого способны добиться низшие боги.

С обычной человеческой точки зрения, Божье царство — топографический кошмар. Один бог живет, допустим, на берегу широкого гулкого моря, а его соседом — иначе не назовешь, хоть в данных условиях слово неизвестно что значит, — может оказаться бог, живущий в бескрайних просторах пустынь. А за следующей дверью может поселиться подземный бог: каким-то образом его подземелье находится над землей — и тем не менее остается подземельем. Вот и разберись.

Глава 24

Офис Декстера был залит ярким светом. Яркость постепенно перерастала в сияющий шар. Только это сияние не было безвкусно пронзительным, что обычно свойственно богам. Оно полнилось темно синим покойным теплом, а не рвалось фейерверками, какими боги оповещают о своем появлении.

Синий шар вращался почти незаметно, да и разрастался в умеренном темпе, и в конце концов обратился в высокую, пожалуй, осанистую лысеющую фигуру в коричневом деловом костюме, слишком плотном для жаркого климата, и с распухшим портфелем. Явившийся сразу принялся вытирать себе лоб.

— Привет, я Артур, — представился Артур. — А вы бог Декстер?

— Я не бог, я человек. Как уже упоминалось, я весьма продвинутый человек — и все же человек. Мое имя Декстер, Эдгар Аллан Декстер, но вы зовите меня Эд или Декстер, как вам больше нравится.

— Мне нужна помощь.

— Знаю. Извините за прошлое недоразумение. Я обдумал ваше положение и пришел к выводу, что вам нужен агент.

— Может, и нужен, но где его взять?

— Он перед вами. Я опытный специалист в области отношений между богами и людьми, с соответствующей лицензией. И нужен я вам потому, что вы вступили в соглашение с божеством, не приняв мер предосторожности и не прибегнув к посредничеству кого-то, кто знает правила таких отношений, знает, чего остерегаться, и может просветить вас, кто может позаботиться о ваших интересах. Вам необходим агент. Вы этого и сами хотите, или должны бы хотеть, пока эти возомнившие о себе божки с великими идеями не обделали вас с ног до головы.

— Понял, — отозвался Артур, скривившись: усвоить все это было отнюдь не легко.

— Нам, агентам с лицензией, даны особые права. Не имей мы их, нам, учитывая божеские нравы, просто ничего бы не сделать. Я видел подписанное вами соглашение, и должен вам сказать, что выглядит оно скверно.

— Где вы достали текст?

— В наблюдательном совете высших богов по отношениям с клиентами. Там есть файл. Впечатление, повторяю, скверное. Но у меня, пожалуй, есть мыслишка-другая. Поищу, что можно сделать, потом свяжусь с вами опять.

И Декстер отправил Артура по телефону обратно на Землю.