Хозяйка перекрёстков Василенко Владимир
– Например, о том, что именно Паутина и Элизиум в её центре – и есть изначальное творение Араноса-Создателя. Истинная реальность, противопоставленная первозданному хаосу Заарума и Слепому пожирателю. Миры смертных же – это лишь дополнительные слои этой реальности. Отражения. Тенёта, сотканные Великой ткачихой…
– И это правда?
Эреш, кажется, всерьёз задумалась, потому что ответила не сразу.
– Кто знает… Сложно судить об этом изнутри. Впрочем, есть теория, что как раз для этого и созданы миры-отражения и сами смертные. Но мы отвлеклись на философию. А я вижу, что ты чем-то обеспокоен.
– Думаю, вы и так знаете, чем, – проворчал я. – Я бы предпочел отправиться в путь во всеоружии. А что насчет амальгамы?
– Серебряная кровь останется с тобой.
Уф, ну хоть что-то. Это, кстати, еще раз косвенно подтверждает, что амальгама каким-то образом связана с Паутиной.
Я сделал мысленный запрос Аме – что-то вроде проверки всех систем. После небольшой паузы она ответила, что все кластеры работают в нормальном режиме. Единственные ограничения – это сбой в системе ориентирования в пространстве и невозможность связаться с Чёрной пирамидой. Ну, это как раз ожидаемо. Как говорится, абонент вне зоны доступа.
– Хорошо. Я понял. Вернемся к награде за прохождение раунда. Я могу выбрать своей главной целью встречу с Козл… с Энки?
– Исполнение желания, – понимающе кивнула хозяйка. – Да, это часто выступает целью для ныряльщиков.
Она подняла крышку третьей каменной шкатулки – багрово-красной с желтыми прожилками, и поймала выпорхнувший оттуда камень. Подержала на ладони, как бабочку, и сдула в мою сторону. Камень подлетел ко мне ближе и завис перед лицом так, что я смог разглядеть его.
Линзы немного поглючили, взяв его в фокус, но все же выдали короткую подсказку.
«Храм упавшей звезды». Камень Лабиринта.
– Храм упавшей звезды?
– Это Осколок, на котором гарантированно можно встретить Энки. Своего рода место паломничества для тех, кто хочет заключить с ним сделку. Хотя должна предупредить – сделки с ним бывают опасными. Да, он исполняет желания. Но всегда с выгодой и для себя. Нужно быть очень аккуратным в формулировках, иначе сбывшаяся мечта может стать проклятьем, избавиться от которого будет непросто.
– Буду иметь в виду. Хотя то желание, что он уже исполнил, меня вполне устраивает.
– Уверен?
Что-то в её тоне насторожило меня. Впрочем, под взглядом этих черных бездонных глаз вообще было неуютно, а в каждую фразу я вслушивался, стараясь не пропустить какого-то подвоха.
– Наши с дочерью жизни теперь связаны воедино. Но так я, по крайней мере, могу быть уверен, что она жива. Раз уж я жив.
– Именно этого ты желал? – всё с той же тенью усмешки уточнила Эреш. – Именно в таком виде? Или всё же дудочник подвёл тебя к этой мысли?
Конечно, я уже не помнил дословно наш разговор с Козлоногим. Вроде бы всего несколько дней прошло, но каких дней… Всё, будто в тумане.
Я поморщился, потирая лоб.
– Я не уверен, что формулировал своё желание именно так. Скорее уж он сам его так вывернул.
– Так может, это вовсе и не твоё желание, а его? – ещё шире улыбнулась Эреш.
– По нашему уговору, он защищает мою дочь, пока этого не могу сделать я. И в чём тогда его выгода?
Хозяйка перекрёстков ответила негромко, будто кто-то мог нас подслушать.
– Это, конечно, не моё дело, но я кое-что тебе объясню. Как я уже говорила, мы, обитатели Паутины, хоть и могущественны, но не всесильны. Наши возможности ограничены нашим предназначением. Большинство из нас, например, не может беспрепятственно посещать миры смертных. Но у Энки возможностей больше, если он заключил со смертным сделку и должен обеспечивать её исполнение. В твоем случае он связал себя договором сразу с двумя человеческими судьбами. И это даёт ему постоянную лазейку в Аксис…
– И зачем это ему? Чтобы найти новых жертв? – проговорил я, тоже невольно понизив голос.
– Именно, – кивнула Эреш. – Его сила основывается на сделках со смертными. Я уже говорила, что он исполняет их желания так, чтобы и самому получать выгоду. Поэтому да, ты нужен ему живым, и он действительно будет защищать твою дочь. Но ему не очень-то выгодно, чтобы ты её отыскал. Потому что, насколько я понимаю, на этом ваша сделка будет исчерпана.
Очень хотелось выругаться, но я не стал. Лишь шумно втянул воздух ноздрями.
– Тогда мне тем более хочется ещё раз потолковать с ним. И, возможно, загадать новое желание.
– Что ж, выбор сделан, – ровным голосом ответила Эреш, едва заметно кивнув. – Амен.
Камень Храма упавшей звезды опустился ровно в центр лабиринта, составленного из шестиугольных фишек. Грохнул он при этом с таким звуком, будто весил, как блин от штанги.
– Итак, камни брошены, – торжественно произнесла она. Сбившись на какой-то незнакомый язык, добавила: – Мене, мене, текел, упарсин…
Я не сводил взгляда с камней, будто от них зависела моя дальнейшая судьба. Хотя, собственно, так и было.
– Если ты готов войти в Лабиринт – выбери, откуда начнёшь путь. Помни, выбор – это главный элемент игры. Здесь нет однозначно правильных или неправильных путей. Но любой твой выбор в Лабиринте – впрочем, как и в обычной жизни – будет иметь последствия. Не всегда предсказуемые.
Я замешкался, пробегая взглядом по своим заметкам. Ничего не упустил?
– У тебя еще вопросы?
Конечно, вопросы были. Миллион вопросов! Но болтовня мне, если честно, уже надоела, хотелось действия. Однако нужно было уточнить одну важную вещь.
– Пока я буду там, в Лабиринте… Что там с течением времени? Не окажется ли так, что на Аксисе за это время пройдут годы?
– Наоборот. Ты ведь помнишь нашу прошлую встречу. Я вернула тебя в тот же самый отрезок времени, из которого забрала. Время здесь не имеет значения.
– И нет какого-то срока, за который нужно выполнить испытание?
– Чаще всего нет. Осколки проходятся очень по-разному. Некоторые можно проскочить за несколько минут. На других можно зависнуть на много часов. Многое зависит от самого игрока. Кто-то просто ищет кратчайший путь к выходу. Кто-то тщательно исследует Осколок, пытаясь найти дополнительные награды. И порой это удаётся.
– Ладно, посмотрим… Куда мне сложить мои вещи?
Эреш небрежно указала на свободный край каменного стола. Я неохотно снял наручи, выложил из сумы всё, кроме камней лабиринта. Жестом картежника пододвинул к себе пять Камней Добычи, предложенных Госпожой.
Перевернул их один за другим.
Стальной кинжал. Фляга воды. Монета. Монета. Монета.
– Серьёзно? – скривился я. – Фляга воды? И это артефакт Лабиринта?
– Непростая фляга. Она наполняется сама собой при переходе на новый осколок. И в мирах смертных обновляется каждую полночь.
Я по очереди активировал все камни добычи, и они рассыпались, оставив на столе то, что скрывали внутри.
Фляга была примерно литровая, овальной формы, в сетчатой оплетке и с лямкой, за которую её удобно было цеплять к поясу. Но я все же отправил её в Суму, чтобы не болталась. Монеты тоже, мельком оглядев одну из них. Явно золото. На сторонах – ни номинала, ни профилей царей, ни гербов. Вместо этого на одной стороне – небольшой плоский камешек. Вроде рубин. На другой – сложный узор, расходящийся от центра. Напоминает не то паутину, не то лабиринт.
– Там нужны будут деньги?
– Иногда. Например, с некоторыми обитателями Лабиринта можно торговать. Увидишь сам. И, думаю, не стоит уточнять, что с деньгами стоит обращаться осмотрительно. Впрочем, это тоже элемент выбора. Как и в каждой грани игры.
Кинжал был самый что ни на есть обычный. Прямой стальной клинок сантиметров в тридцать, обоюдоострый, с глубоким долом и крестообразной гардой. Никаких украшений, ножны тоже простые, кожаные.
Я повертел оружие в руках, с досадой покосившись на наруч со Светом зари. Да уж… Чувствую себя, как в компьютерной игре на самом старте.
Впрочем, такие игры я всегда любил. Они привлекали тем, что развитие героя в них всегда наглядно и прозрачно. Все твои действия идут в копилку – персонаж набирает опыт, добывает ценные артефакты, становится сильнее. В жизни, увы, всё куда менее очевидно. Да и задачи стоят посложнее, чем убить монстра, получить лут и искать более сильного монстра.
Я снова встретился взглядом с Эреш.
– Осталось лишь выбрать точку входа, Ян.
Тут я не стал мудрствовать. Я сюда не за развлечениями пришёл и не в погоне за добычей с Осколков. Мне нужно побыстрее добраться до центра поля и встретиться с Козлоногим. Так что надо прикинуть самый короткий путь…
Рисунок на столе был несимметричным, так что точка входа действительно имела значение. Путем нехитрых подсчётов я выбрал участок, где от края до центра можно было добраться за минимальное количество ходов.
– Здесь.
Камень перевернулся, и начертанная на нём руна вспыхнула. Над игровым полем тут же развернулась полупрозрачная объемная картина. Безлюдная скалистая местность с одиноко торчащим вдали высохшим деревом. Довольно мрачновато.
– Непроходимое ущелье, – объявила Эреш. – Что ж, тебе повезло. Не очень сложный Осколок. Не пугайся названия. Ущелье это не такое уж непроходимое. И тебе это предстоит доказать.
Видение, разворачивающееся над столом, стало таким плотным, что за ним я уже едва различал силуэт Эреш. А потом мир вокруг и вовсе как-то странно качнулся. Легкое головокружение – и я понимаю, что я уже не на поляне Хозяйки перекрёстков.
Здесь не ночь, а скорее ранний вечер. Сумеречное небо с тяжелыми, зависшими над самой кромкой скал тучами. Скалы – темные, голые, местами похожие на нагромождения каменных обломков. Подняться по ним без снаряжения, пожалуй, нереально – они не то, что отвесные, а частенько и с обратным уклоном. Так что дорога одна – по ложбине между двумя каменными грядами. Она неровная – изгибается, расширяется, сужается, так что противоположного края ущелья не разглядеть. Еще и расщелины по ней идут, некоторые довольно широкие.
Ладно, надо разглядеть поближе. Будем решать проблемы по мере их поступления.
Я потихоньку зашагал вперёд, стараясь поглядывать под ноги. Впереди маячил относительно ровный участок протяженностью метров сто, как раз до сухого дерева. Но прежде чем добраться до него, придется спуститься по крутому каменистому склону. Он довольно коварный, сходу не проскочишь.
Шёл я осторожно, предварительно пробуя ногой каждый камень, на который собирался наступить. Некоторые пошатывались, парочка и вовсе сорвалась, покатившись вниз по склону. Но, наконец, я спустился на ровный участок. Дальше должно быть полегче.
Тишина, царящая вокруг, здорово действовала на нервы. А может, я просто постоянно ожидал какой-нибудь пакости. Просто перебраться на другую сторону ущелья? Вот и всё испытание? Звучит как-то слишком просто. В чём подвох?
Обогнув большой, выше моего роста валун, я расслышал позади шорох, на который вряд ли бы обратил внимания, если бы не был так насторожен. Повернулся на звук – назад и вверх, и тело тут же обдало изнутри горячей волной адреналина.
С вершины камня на меня немигающим пристальным взглядом смотрела пара желтых звериных глаз.
Глава 4
Я думал, что после Жатвы меня уже мало что сможет напугать. Я ведь уже сталкивался с жуткими тварями, от одного вида которых можно было схлопотать сердечный приступ, и укокошил их не один десяток.
Но, как оказалось, натерпеться страху впрок невозможно.
Зверюга была похожа на волка, но гораздо крупнее и массивнее, с заметным мощным горбом, из-за которого башка его казалась непропорционально маленькой. Челюсти, впрочем, всё равно внушали – такой пастью запросто можно отхватить руку по локоть. Но, наверное, больше всего меня испугал не сам вид твари, и не то, что она явно собиралась наброситься. А осознание того, что всё, что у меня есть против этих клыков, когтей и полутора центнеров мускулов – это жалкий стальной кинжал.
Прежде чем хищник успел спрыгнуть с валуна, я рванул в сторону дерева, виднеющегося в сотне метров от меня. Амальгама, кажется, впрыснула в кровь столько адреналина и прочих стимуляторов, что мне бы сейчас позавидовал чемпион по спринту. Но главным допингом, конечно, было тяжелое дыхание позади, прерываемое коротким рыком.
Попытался на ходу нырнуть на изнанку – хотя бы частично, как я это обычно делал во время боя. Но ничего не вышло. Только, кажется, на короткие мгновения перед глазами начало двоиться.
Мышцы на ногах едва не лопались от напряжения, но это того стоило. Уж не знаю, побил ли я мировой рекорд в стометровке, но свой личный улучшил точно. Причем спортсмены-то бегают в легких кроссовочках по идеально ровным дорожкам. Я же, грохоча по камням тяжелыми подошвами берцев, нёсся вперед, каждую секунду рискуя споткнуться или подвернуть ногу.
Уже недалеко от самого дерева под ногами возникла расщелина, незаметная издалека. Я с разгону прыгнул, и при приземлении чувствительно приложился коленом. Благо, наколенник смягчил удар, но оставшийся десяток метров я бежал, чуть прихрамывая.
Волчара, преследующий меня, расщелину перемахнул играючи, и нагнал меня, когда я уже коснулся ствола дерева – белесого, твердого, высохшего, как кость. Я едва успел дернуться в сторону, и пасть отчетливо клацнула клыками рядом с моей рукой – будто крышка сундука лязгнула.
В такие моменты, на голых рефлексах и адреналине, человек, по-моему, даже по гладкой стене может забраться до третьего этажа. Вот и я даже сам не понял, как умудрился взлететь на нижнюю ветку дерева. Мало того – даже кинжал успел выхватить. Всадил его в ствол дерева, чтобы помочь себе подтянуться.
Зверюга запоздало прыгнула за мной вслед, и когти её пробороздили сухой ствол, срывая с него ошметки коры. Еще прыжок – и, пока я не успел подтянуться повыше, полоснула меня когтями по лодыжке. К счастью, не глубоко, лишь порвала штанину и слегка оцарапала ногу. Самое главное – когти не завязли, а не то бы сдернула меня с ветки. Но, уворачиваясь от когтей и цепляясь покрепче за высохший сук, я выронил кинжал. Блеснув на прощанье клинком, он кувыркнулся в воздухе и ухнул куда-то вниз, к корням дерева.
Да твою ж мать!
Я был примерно в трех метрах над землей, и пока подняться выше не получалось. Даже просто удерживаться здесь было сложно – высохшее дерево было гладким и твердым, почти без коры, а сучья на нем росли далеко друг от друга. Да и берцы были не очень удачной обувью для того, чтобы лазать по деревьям.
Я попытался подтянуться, чтобы добраться до развилки ствола метрах в двух над моей головой. Но сук, за который я ухватился, с хрустом надломился, и я чуть не потерял равновесие. Замер, припав к стволу и вжавшись в него всем телом, с обломком сухой деревяшки в кулаке.
Зверюга продолжала прыгать, пытаясь достать меня. Лапы её скрежетали по стволу в опасной близости. Пинать её по морде я не стал, потому что не был уверен, что выиграю это небольшое состязание по скорости реакции. Если успеет ухватить меня за ботинок или зацепить когтями – всё, пиши пропало.
Сердце после рывка по пересеченной местности колотилось, как бешеное, но я постарался успокоиться. Хотя куда там. Со страхом ещё худо-бедно можно было справиться, а вот от досады и злости на самого себя прямо кровь вскипала.
Тоже мне, великий покоритель Лабиринта! Последний из Аракетов, гроза оставшихся династий Аксиса. Драпать у тебя получилось прекрасно, воитель ты хренов. Но как ты ножик-то умудрился просрать? Чем теперь зверюгу эту будешь брать – зубами?
Волчара внизу, будто дразнясь, задрал башку и оскалился, демонстрируя великолепные клыки длиной в палец. Прыгать за мной он перестал – видно, выбился из сил. Судя по впалым бокам и торчащим из-под шкуры очертаниям рёбер, он был не в лучшей форме. Похоже, голодает много дней и уже начал слабеть. Может, только благодаря этому я и жив.
Впрочем, даже учитывая неважнецкое состояние зверя, не верилось, что я смогу одолеть его голыми руками. Да даже с кинжалом-то – и то сомнительно.
Я продолжал балансировать на ветке, придерживаясь за ствол дерева. Сесть на неё было нельзя – если свесить ноги, зверюга вполне сможет до них допрыгнуть. Я на самом краю зоны досягаемости.
Ладно, какие у нас варианты? Долго я так не простою. Да это и бессмысленно. Волчара явно голодный, другой добычи поблизости не видно. Так что он никуда не уйдет. Мне тоже с этого дерева деваться некуда – оно одиноко стоящее, вокруг голые камни. Ни спрятаться, ни перебраться на другое возвышение. Значит, выход один – драться.
Обернувшись через плечо и вытянув шею, я попробовал разглядеть внизу свой кинжал. Удалось это не сразу, но, к счастью, амальгамные линзы работали вполне исправно, и зрение у меня даже в сгущающихся сумерках было отличное.
Кинжал обнаружился метрах в трех от ствола дерева. Хорошо, что не провалился в какую-нибудь трещину – их в округе было полно. Все дно ущелья было похоже на разбитую чашку, черепки от которой кое-как пристыковали друг к другу, но так и не склеили.
Ну и что тут прикажете делать? Спрыгнуть с трехметровой высоты, метнуться к кинжалу, подобрать его, развернуться и ринуться на волка? Звучит не очень вдохновляюще. Больше похоже на то, что на практике такой план закончится уже после первого пункта. Этот мохнатый крокодил точно не будет стоять в сторонке, выжидая, пока я верну себе оружие. Вон, зыркает как. И это что, слюна стекает по морде? Или какая-то пена? Не хватало ещё, чтобы эта тварь оказалась бешеной.
Пока я разглядывал зверя, амальгама подсветила мне его уязвимые зоны. Впрочем, они и так были понятны. Глаза, шея, подбрюшье. Будь это привычная собака или волк – пожалуй, можно было еще попробовать ударом сверху добраться до позвоночника. Но у этого горбатого страшилища сверху настоящая броня из шкуры и мышц. Так что не прокатит.
Осмотрев и прощупав ствол дерева внимательнее, я все же предпринял ещё одну попытку забраться повыше. На этот раз повезло больше – удалось найти крепкий сук, подтянуться и с относительным комфортом устроиться на развилке ствола. Уже хорошо, можно устроить себе передышку и собраться с силами. И с духом.
Правда, чем больше я наблюдал за голодным зверем, нарезающим круги под деревом, тем меньше мне хотелось спускаться. Эреш говорила о постоянной необходимости делать выбор. Но тут что-то вариантов выбора вообще не видно. Разве что рассматривать совсем уж бредовые. Например, сидеть на этом дереве до посинения, проверяя, кто раньше сдохнет с голоду – я или волк. У него, судя по прилипшему к спине брюху, солидная фора…
Ладно, соберись, Ян! Придумай что-нибудь!
Плохо, что в прошлой жизни я был городским до мозга костей. Если не считать тех детских эпизодов с проваливанием в серый мир, рос я в довольно тепличных условиях, и в кругу друзей даже считался мажором. Да и во взрослой жизни предпочитал комфорт. Охоту и рыбалку не любил, по лесам сроду не шатался. Да что там, даже в городе бродячие собаки на меня ни разу не нападали. Если не считать недавнего случая, конечно.
В общем, я понятия не имел, как драться с таким зверем. В памяти всплыли разве что кадры из каких-то видео, на которых тренировали бойцовских собак. Инструкторы там еще бегали в смешных войлочных костюмах, похожие на надувных человечков.
А, кстати, это идея…
Я залез еще чуть выше. Сучья здесь были еще тоньше и опасно хрустели под нагрузкой. Но мне, собственно, это и надо было. Мне удалось отломить несколько, толщиной где-то в два-три пальца и примерно по полметра длиной. Запихал их за пазуху, прижав поясом. Спустившись обратно к развилке ствола, устроился поудобнее и стянул с себя накидку. Ткань у неё плотная, должно сработать…
Изрядно повозившись, я приладил сломанные сучья к своему левому предплечью, обмотав сверху накидкой так, что рука ниже локтя стала похожа на огромное осиное гнездо. Для верности я перемотал его сверху узкой полосой ткани, оторванной от накидки. Перехватив зубами край полосы, затянул потуже узел. Вроде неплохо держится.
– Ну что, не передумал? – буркнул я, глядя на волка. – Может, всё же разойдемся по-хорошему?
Зверь, экономя силы, перестал прыгать на дерево, но и уходить явно никуда не собирался – разлегся неподалеку, поглядывая на меня. Услышав мой голос, насторожился и снова поднялся на лапы. Оскалился, будто хвастаясь клыками.
– Ну, как знаешь…
Слезать с дерева вообще тяжелее, чем карабкаться наверх. А тут ещё и левая рука, по сути, не рабочая – я перемотал её так, что ладонь оказалась глубоко внутри тряпичного кокона. Так что спускался я на нижнюю ветку, кряхтя и чертыхаясь, как старый дед.
Волчара оживился, снова нетерпеливо забегал под деревом. Даже попытался прыгнуть, но заметно ниже, чем обычно – видимо, и у него первоначальный запал ярости иссяк, а вместе с ним и силы. Так что я даже смог сесть на ветку, свесив ноги – зверь с рычанием рванулся было, вверх, но не допрыгнул – челюсти клацнули в нескольких сантиметрах от моего ботинка.
Может, попробовать его немного измотать? Хотя, пожалуй, нет. Не стоит его недооценивать. Наоборот, разозлю так, что порвёт, как Тузик грелку.
Ама, чувствуя мой настрой, явно начала накачивать меня какими-то стимуляторами – я чувствовал, как по конечностям пошёл жар, под кожей покалывало, пальцы слегка дрожали. Сердце, хотя я сидел относительно спокойно, начало разгоняться – пульс подскочил явно выше ста пятидесяти.
Я снова шевельнул ногой, нарочито спуская её чуть ниже, а когда волк прыгнул, поджал её. Постарался поймать момент, когда зверь, зависнув на долю секунды в верхней точке траектории, опять полетел вниз.
Тогда-то я и прыгнул.
Приземлились мы почти мгновенно. Твердая каменистая почва ощутимо ударила по подошвам, так что колени подогнулись. Выпрямляя их, я кувыркнулся вперед, к кинжалу. Но подхватить его не успел, хотя уже нащупал взглядом. Волк, мгновенно развернувшись, уже прыгнул на меня – без всякого разбега, одним махом, будто у него в задних лапах пружины взведенные. Я едва успел поднять левую руку, защищая лицо и горло, и буквально запихнул её зверю в раскрытую пасть.
Страшные зубы сомкнулись у меня на предплечье, легко прокусывая намотанную мешковину. Затрещали примотанные к руке сухие ветки, пара самых длинных клыков с ходу пробила все слои моей жалкой брони и впилась в плоть. Зверь сшиб меня с ног, повалил на спину, придавливая к земле всей тушей. Пасть я ему на время заблокировал, но когтями на передних лапах он мог орудовать свободно. Разодрал мне весь бок, кромсая крепкий гракхский пояс-разгрузку так, будто он был сделан не из нескольких слоев дубленой кожи, а из картона.
От боли я и сам зарычал не хуже зверя, отчаянно извиваясь и пытаясь увернуться от когтей. Вблизи, в тесной схватке, волчара казался вдвое больше и свирепей. А ещё – чудовищно вонял псиной. А уж из пасти несло так, что глаза заслезились.
Правой рукой я шарил по земле, пытаясь нащупать кинжал, но, как назло, не мог найти. А о том, чтобы повернуться и разглядеть, где он лежит, не могло быть и речи.
Зверь мотал башкой, вцепившись мне в руку. И то, что он пока не смог прокусить мою импровизированную защиту, утешало слабо – тут уже надо бояться, как бы он вообще руку не выломал прямо из плеча.
Под руку попался какой-то камень, и я, уже больше на инстинктах и отчаянии, вцепился в него и ударил несколько раз по морде зверя, пытаясь попасть в глаз. Кажется, даже удалось – он вдруг фыркнул и подался назад, ослабляя хватку. Это была буквально секундная пауза, но я успел рванулся назад и обернуться.
Вот он, кинжал!
Рифленая костяная рукоятка легла в ладонь как раз в тот момент, когда зверь снова прыгнул на меня, накрывая всем телом. Я отбил его морду левой рукой, снова попытался засунуть замотанную культю в пасть, но волчара уже не повелся на эту уловку и пытался ухватить меня за глотку. У меня получалось лишь держать его пасть на расстоянии, отталкивая левой рукой. Пока не удалось ударить кинжалом в шею, куда-то под нижнюю челюсть.
Волк, неожиданно тонко взвизгнув, отпрянул, кровь его брызнула мне в лицо, заливая глаза. Я зажмурился и ринулся на него почти вслепую, нанося колющие удары кинжалом.
Со стороны это вряд ли смотрелось изящно и красиво. Страшная, сумбурная схватка насмерть. Я и сам сейчас превратился в зверя, обезумевшего от страха, боли и отчаяния. Мы с волком катались по земле, сцепившись и одинаково рыча. Я разве что зубами в противника не впивался, да и то только потому, что всё равно не прокусил бы шкуру. Он успел разодрать мне когтями всю грудь и бок, и даже частично спину, хотя я вроде всегда был развернут к нему лицом. Я же отчаянно колол кинжалом, пытаясь нащупать уязвимое место. Но клинок то вяз в плотном мехе, то упирался во что-то твёрдое, то вроде бы вонзался в плоть, но без всякой реакции – будто зверю было плевать на раны.
Я и сам не понял, когда всё кончилось. Животное вдруг замерло, а потом навалилось на меня всей тяжестью, но уже не пытаясь укусить. Я с трудом спихнул его в сторону, и только тогда заметил, что кинжал мой торчит из его левой глазницы, засаженный туда по самую перекладину.
Рыча и матерясь от боли, я окончательно выбрался из когтистых объятий, и только тогда вытащил оружие. С трудом поднялся, оглядывая себя и место побоища. Кровищи вокруг было столько, что казалось, ею щедро плескали из ведра. Часть её текла у меня по лицу, продолжая заливать глаза. Оказывается, на лбу глубокая царапина.
«Ама, как я? Выживу?».
«Жизненно важные органы и артерии не задеты. Многочисленные повреждения мягких тканей. Серьезная кровопотеря. Все свободные кластеры амальгамы пущены на регенерацию. Полное восстановление займет около двух часов».
Я взглянул на темнеющее небо и выругался. Нет у меня двух часов! Солнца за тучами не видно, но, судя по всему, оно где-то вон там, над самой кромкой скал. И если на этом Осколке есть смена дня и ночи, то дело явно идёт к закату. Причем здесь, в ущелье, будет темно задолго до того, как солнце зайдет за горизонт. Впрочем, даже в полутьме карабкаться по камням в поисках дороги будет уже невозможно.
Я все же сделал небольшой привал. Размотал левую руку, изодранные лохмотья, оставшиеся от моей накидки, забросил в Суму. Поначалу думал вообще выбросить, но потом решил, что не стоит торопиться. Куртка и пояс тоже были здорово повреждены, но еще держались. И то хорошо.
Раны затягивались прямо на глазах, боль Ама тоже отключила, но всё же чувствовал я себя хреново. За один присест осушил почти всю флягу воды, остатки пустил на то, чтобы отмыть лицо и ладони от крови – та уже загустела и была жутко липкой, так что обычной тряпкой оттиралась плохо.
Пустую флягу вернул в Суму. Сейчас я очень даже оценил этот артефакт. Было бы куда хуже, если бы вместо неё мне досталась, к примеру, ещё одна монета.
Путь продолжил где-то через четверть часа. Среди сухих веток, валяющихся вокруг дерева, удалось отыскать достаточно ровную и прочную, чтобы сделать из неё что-то вроде посоха. Коротковатый, правда, вышел, метра полтора, не больше. Но в моей ситуации – лучше, чем ничего. Я здорово ослаб от ран, так что даже просто идти было довольно тяжело. Взмок весь, то и дело приходилось вытирать лицо от пота, а то он начинал заливать глаза.
На посох я опирался левой рукой, из правой не выпускал кинжала. Впрочем, если навстречу попадётся еще один хищник – я вряд ли вывезу. Но риск вроде бы минимальный. Судя по виду того волка, он здесь один, и довольно давно. Изголодал, бедолага. Так что, если тут и были еще какие-то живые существа – то он их уже сожрал.
Больше всего бесило то, что я оказался так уязвим против обычного зверя. Вот, значит, чего ты на самом деле стоишь, Ян? Без радиумного клинка и без своего читерского дара уходить на изнанку ты бы и во время Жатвы так же сдулся бы. В лучше случае – попал бы в качестве трофея в один из пилонов, а потом в лагерь для гелотов. Это если бы до этого какая-нибудь тварь не загрызла.
Но я постарался отбросить неконструктивные мысли. Из этой ситуации нужно извлечь урок. Быть осторожнее. И постараться усилить себя всеми доступными средствами. Наверняка в Лабиринте будут попадаться и куда более серьёзные противники.
Самый очевидный способ усилиться – это, конечно, амальгама. Если уж она работает и здесь, то надо использовать её на всю катушку, а не просто бросать все кластеры на заживление ран. Пока не раздобуду оружие и снаряжение получше, моё собственное тело – и есть моё оружие.
Логичнее и безопаснее всего сейчас вернуться в реальный мир, взять таймаут в несколько дней и провести несколько модификаций организма. Обидно, конечно, что я почти не продвинулся. Выглядеть будет так, будто я сунулся на эти испытания, получил по щам и отступил. Еще и камень Хозяйки перекрёстков опять придётся потратить, чтобы вернуться сюда…
Точно! А ведь можно было, сидя на дереве, просто вернуться к Эреш с помощью её именного камня.
Впрочем, это была бы совсем уж стыдобища. Да и камни эти надо бы приберечь…
Остаток пути до противоположного края ущелья я проделал без особых происшествий. Разве что один раз изрядно поплутал, пытаясь обогнуть широкую расщелину. В итоге всё же пришлось перепрыгивать – благо отыскал место поуже.
Кластеры амальгамы работали вовсю, самочувствие тоже улучшилось. Разве что голод начал пробиваться даже сквозь блок, поставленный амальгамой. На экстренное заживление ран пришлось пустить все ресурсы организма, и нужно было срочно их возместить. Ещё один довод в пользу того, что исследование Лабиринта придётся прервать, едва начав.
Финальный отрезок пути проходил уже в полутьме. Ущелье сузилось до нескольких метров, по сторонам от него высились отвесные скалы высотой с пятиэтажку, кое-где почти соприкасающиеся между собой. Выход из этого туннеля издалека смотрелся, как огромный каменный портал.
Но чтобы добраться до этого коридора, пришлось сначала вскарабкаться по крутому склону, сплошь состоящему из нагромождения каменных обломков. Похоже, что часть скалы слева недавно откололась и обрушилась – возможно, от землетрясения. Потому и волк оказался запертым в ущелье – взобраться по этой круче он не смог бы.
Честно говоря, я и сам-то с трудом справился. Под конец был совершенно отвесный участок, и мне едва хватило сил на то, чтобы подтянуться и вытащить себя на каменный уступ. Хорошо, что удалось нащупать дополнительную опору ногой. На одних руках точно бы не вывез, хотя в спортзале легко делал несколько выходов силой подряд, даже с дополнительным грузом. Но то в прошлой жизни. Последние дни меня здорово вымотали, в весе я потерял, наверное, килограмм пять-семь, а то и больше.
Сделав последний рывок, я распластался на камнях лицом вверх, тяжело дыша и оттирая с лица пот, смешанный с пылью. Будто мелкой наждачкой по щекам прошёлся.
Темнее становилось с каждой минутой, да и до выхода было уже рукой подать, так что я не стал разлёживаться. Поднялся и прибавил шагу, не сводя взгляда с заветного выхода.
Не дошёл совсем чуть-чуть.
Ама предупредила меня об опасности алыми сполохами, замельтешившими на границе зрения. Я взглянул вверх и едва успел отпрянуть в сторону, прижавшись к скале. Несколько валунов размером со стиральную машину, полетевшие сверху в компании полусотни более мелких собратьев, с грохотом рухнули рядом со мной, поднимая целое облако пыли. Несколько мелких булыжников, отскочив в сторону, зацепили меня, один угодил прямо под коленку, так что я в голос взвыл от боли.
Не разбирая дороги, рванул в сторону выхода, опасаясь дальнейшего обвала. Камни сверху продолжали сыпаться, правда, уже более мелкие. Меня спасало то, что бежал я вдоль правой стенки ущелья, и скала здесь немного нависала надо мной, будто накренившаяся башня. А камни летели именно с правой стороны.
Уже у самого выхода я обернулся и успел разглядеть над кромкой скалы пару темных силуэтов, явно человеческих.
Вот ведь паскуды! Это не просто обвал, это засада!
Я пробежал чуть дальше, но чуть не споткнулся от внезапного головокружения. Притормозив, вдруг понял, что снова нахожусь в лесу. А в десятке метров передо мной маячит знакомая поляна.
Уф! Проскочил…
Согнувшись и упершись ладонями в колени, я постоял, восстанавливая дыхание. Потом, прихрамывая, проковылял к поляне и с мрачным видом остановился напротив стола Эреш.
Сама демоница перебирала перед собой какие-то каменные фишки, кажется, раскладывая что-то вроде пасьянса. Отвлеклась, наконец, и повернулась ко мне. Во взгляде её, кажется, промелькнуло удивление.
– Вижу, испытание оказалось для тебя сложнее, чем я думала.
– Ну что вы. Разве что совсем чуть-чуть, – я опустился на своё сиденье перед её столом и, поморщился, растирая ушибленную ногу пониже колена.
Кажется, Эреш не очень-то распознавала сарказм. А может, просто сделала вид. Спокойно подняв крышку шкатулки с Камнями добычи, она достала один и пустила его по воздуху в мою сторону.
Я без особого интереса взглянул на вспыхнувшее описание. Ещё одна монета.
Камень Испытаний на игровом поле немного изменился. Он потемнел, руна на нем потухла. А вот два камня, смежные с ним, наоборот, стали ярче и из-под них будто бы сочился свет.
Развилка. Впрочем, на количество шагов до центра она не влияет – оба эти камня потом соприкасаются гранью со следующим, который я наметил для прохождения.
– Увы, награда довольно скромная, – произнесла Эреш. – Но ты ведь, надеюсь, хорошо обыскал логово волчицы и нашел дополнительную добычу?
– В логове? – переспросил я.
«Волчицей?» – мелькнула следом мысль. Так это ещё и самка была? Что ж было бы, если бы мне попался крупный матерый самец?
– Судя по твоему виду, ты ведь решил сразиться с ней?
– Ну, не то, чтобы это было моё решение… Скорее уж пришлось. И я не видел никакого логова. Зверюга напала на меня прямо в ущелье.
– Ах, да. Такой ход событий тоже возможен. Тебе немного не повезло. Надо было потом получше обыскать ущелье – и увидел бы логово.
– Было как-то не до того.
– Не страшно. Главное, что ты справился. Сильно ранен? Сможешь продолжать?
– Точно не сейчас.
– Что ж, ладно, – с заметным разочарованием отозвалась она. – Разумный выбор. Тебе нужно восстановить силы.
– Я вернусь, – поднимаясь на ноги, пообещал я. – Подготовлюсь получше – и вернусь. Я обязательно должен переговорить с Козлоногим. Но если вы встретитесь раньше, и передадите ему, что…
Она покачала головой.
– Сомневаюсь, что он выполнит эту просьбу. Скорее уж он будет избегать тебя, пока будет такая возможность.
– Ну, тогда я достану его в Лабиринте.
Я уже забрал свои вещи, развернулся и поковылял прочь, когда Эреш окликнула меня.
– Я не могла предупредить тебя о звере, Ян. Таковы правила.
Звучало это, как попытка извиниться, и я кивнул, давая понять, что оценил это.
– Но пусть это будет тебе уроком, – холодно продолжила она. – В Лабиринте нужно постоянно быть начеку. Даже если Осколок выглядит безмятежно, как уголок райского сада.
– Учту. Впрочем, зверь – это полбеды. А вот под обвалом погибнуть было бы совсем обидно. Тем более до выхода было уже рукой подать.
– Обвал? – нахмурилась Эреш. – Не помню такого сценария в Непроходимом ущелье…
Я пожал плечами. Хотел было сказать «И на старуху бывает проруха», но вовремя спохватился. И, пока подбирал более безобидный аналог этой фразы, Хозяйка перекрёстков продолжила:
– Точнее, такого сценария там нет. Я хорошо помню все Осколки, которые при мне исследовали Ныряльщики за многие столетия. Особенно серые Камни Испытаний, потому что большинство претендентов не уходят дальше них.
– По-вашему, я это придумал? – проворчал я. – Какие-то сволочи намерено сбросили на меня целый вагон булыжников. Я чудом спасся. Жаль, их толком не разглядел.
Эреш не смогла совладать с собой – лицо её на мгновение изменилось, и в этой мимолетной гримасе я успел разглядеть целый ворох эмоций. Удивление, гнев, растерянность, и… Страх? У неё?
– Ступай, – ровным голосом произнесла она, делая вид, что снова вернулась к раскладыванию пасьянса. – Продолжим, когда ты будешь готов.
Я, прищурившись, взглянул на неё, не сходя с места. Повисла долгая неловкая пауза, но я всё же спросил:
– Кто это был?
– Иди, Ян. Я не привыкла повторять дважды. Тебе нужно отдохнуть и хорошенько подготовиться. Да и мне нужно подумать.
– Кто. Это. Был? Вы что-то скрываете от меня?
Ресницы её взметнулись вверх, и бездонные чёрные глаза сверкнули гневом.
Я отшатнулся, словно получив оплеуху огромной невидимой ладонью, и в глазах потемнело.
Очнулся я на земле. Над головой раскинулось затянутое тучами ночное небо. Капли холодного моросящего дождя неприятно щекотали лицо. Было холодно – кажется, я успел изрядно промокнуть. Сколько же я провалялся?
– Ян? Ты как здесь очутился?
Надо мной выплыло из темноты озадаченное лицо Харула, наполовину скрытое тряпичной маской. Ведьмак помог мне подняться и, бегло оглядев, присвистнул.
– Это кто тебя так отделал? И главное – когда успел-то? Ты же только недавно ушёл от Акаманта…
– Да так… – отмахнулся я, отирая лицо от брызг дождя. – Надо учиться обращаться с дамами…
Глава 5
Обоз тянулся так медленно и монотонно, что казалось, будто местность вокруг вообще не меняется. Но, учитывая, как тяжело нагружены повозки, повысить скорость было нереально. Да и сами колгары – могучие мохнатые животные, похожие на помесь мамонтов и буйволов, выглядели так, будто природа не наделила их способностью бегать. Вышагивали они медленно и степенно. Правда, при этом, кажется, вообще не имело значения, сколько груза на них навесить – всё утащат.
С другой стороны, сейчас мне это размеренное спокойное путешествие было как нельзя кстати. Отличная возможность залечить раны, набраться сил и хорошенько обдумать дальнейшие планы.
Читать бесплатно другие книги:
