Оргия с боссом
Я уже изнемогала от желания почувствовать в себе его член, эта игрушка меня только раздразнила.
– Трахни же меня, мой господин! – произнесла я, вложив в свои слова как можно больше жалости. – Я молю тебя!
Жужжание стихло, и я увидела Давида, стоявшего передо мной абсолютно голым со стоящим членом, готовым вонзиться в меня. Я шире раздвинула ноги и, наконец, почувствовала, как твердая головка члена раздвигает мои половые губы, а потом медленно входит в меня, заставляя меня стонать от наслаждения.
Он входил глубже, а мои ощущения становились ярче, я вся текла от его проникновений, ощущая, как двигается во мне его горячий и твердый член.
– Еще, мой господин, еще! – выкрикивала я, полностью войдя в роль рабыни и уже получая от этого несказанное удовольствие, а не сопротивление.
Он трахал меня резко, грубо, но так качественно и сильно, что мой первый оргазм накрыл меня уже через минуту после того, как Давид вошел в меня.
Он сжимал мои груди руками, сдавливая соски и улыбаясь. Ему нравилось быть моим господином, и слушать те слова, которые я выкрикивала ему, улетая от наслаждения.
Я протянула руку и потрогала его яички, которые в такт его движениям ударялись о мои ягодицы. Они были плотными и крепкими, и я сжала их слегка, заставив Давида издать легкий стон:
– Только с моего разрешения!
Я резко убрала руку, которая все еще помнила шершавую кожу и жесткие волоски, которыми были покрыты его яйца.
Движения Давида участились, и я почувствовала, как увеличился во мне его член, который готовился излить в меня сперму. Мне даже в голову не пришло, что мы не предохраняемся, настолько мне снес голову его подход к нашему первому сексу.
Давид громко застонал, оскалив зубы, и его тело содрогнулось от конвульсий. Я почувствовала внутри себя тепло спермы, заполнявшей меня.
Он откинулся от меня и исчез в ванной. Я лежала на диване, чувствуя, как сперма медленно вытекает из меня, и тяжело дышала. Я была так удовлетворена, что готова была порхать как бабочка. Следовало признаться себе в том, что секс с Давидом был лучшим сексом, что был у меня до этого.
Давид вышел из ванной, обернутый в полотенце, и кинул чистое полотенце мне:
– Сходи в душ, не люблю грязнуль.
Я послушно встала и направилась в ванную, хотя было немного обидно за то, что он обозвал меня «грязнулей». Все-таки, это его сперма сделала меня «грязной».
Горячая вода немного отрезвила меня, и я вдруг осознала, что нахожусь в чужом доме, с малознакомым мужчиной, с которым у меня только что был незащищенный секс. Насколько надо было потерять голову, чтобы допустить такое?
Выйдя из ванной, я обнаружила Давида, сидящим на диване, на которым мы только что занимались сексом. Я села рядом и спросила:
– А что за прикол с господином и рабыней? Тебе нравится доминировать?
Он посмотрел на меня удивленным взглядом:
– Мужчина всегда был и остается главным. А женщина – подчиняется ему.
– Глупость какая, – уверенно заявила я и заметила, как скривилось его лицо, – У женщин и мужчин равные права во всем. И зачем просить мужчину заняться со мной сексом, если я итак вижу, что он этого хочет?
– Ты просто мало понимаешь в отношениях между мужчиной и женщиной. В настоящим отношениях мужчина всегда главный, а женщина должна подчиняться.
– Женщина ничего не должна! – вспылила я, разозленная его заявлениями.
– Знаешь что? – вдруг грубо сказал Давид. – Собирай-ка свои манатки и чеши к себе домой. Если тебя не устраивает мой подход к отношениям, то нам не по пути. Лично я не вижу проблемы в том, чтобы женщина исполняла желания мужчины. Так принято во многих странах, семьях, и я не изменю своего подхода к этому. Не нравится – вали домой.
Я была поражена услышанным. Вот так просто, только потому что я решила оспорить его убеждения, меня посылают, а до этого еще влепили оплеуху. Готова ли я идти на жертвы ради таких отношений? Несмотря на то, что мне очень понравился и сам Давид, и секс с ним, его отношение к женщинам меня просто вымораживало.
Я встала с дивана и принялась одеваться. Искоса я поглядывала на Давида, который сидел на диване с ничего не выражающим лицом, как будто меня тут и не было.
До того момента, пока я не ушла из его квартиры, мы так и не сказали друг другу ни слова. Я уезжала от него в растрепанных чувствах, как будто мной воспользовались. Так, в принципе, и выходило: я просто стала его очередной жертвой в попытке заполучить секс-рабыню.
Дома я немного поплакала, а потом взяла себя в руки и решила игнорировать его на работе.
Но это оказалось очень непросто сделать, потому что он решил использовать ту же тактику. Я стала словно прозрачной для него: он только здоровался и прощался со мной, как будто ничего и не происходило между нами, а уж тем более, не было того захватывающего секса, при воспоминании о котором меня бросало в сладкую дрожь.
Я не сводила с него глаз, ловила каждое его слово. А еще я заметила его интерес к Оксане, которая сразу же сделала для себя соответствующие выводы и «зазвездилась», купаясь во внимании Давида. Я, конечно, старательно делала вид, что ничего не замечаю, но иногда, когда мы собирались с девчонками пить чай, Оксана то и дело начинала рассказывать о знаках внимания от своего босса.
– А помнишь, как в первый день ты пролила ему на брюки кофе, а потом носилась с ними в химчистку? – смеясь, спросила она у меня, как будто это было чем-то таким порочащим мою честь, что стоило обязательно упомянуть этот факт при всех.
Девочки, которые не были в курсе того случая, требовали подробностей, и Оксана с удовольствием их поведала, а я просто встала и вышла из обеденной зоны. И как раз в этот момент столкнулась с Давидом.
Так как в моих руках снова была чашка, но на этот раз пустая, при столкновении с его мощным телом, она полетела на пол и разлетелась на осколки. Я принялась собирать их и поранила руку.
Давид сел рядом со мной на корточки и взял мою руку в свою. Увидев, что из пальца идет кровь, он ахнул и запустил мой палец в свой рот. По всему моему телу пронесся импульс, заставив меня покрыться мурашками от приятных и столь неожиданных ощущений. Он посасывал мой палец, а сам смотрел в мои глаза, и я снова увидела его расширенные зрачки.
Услышав сзади звук открывающейся двери, я вырвала руку из рук Давида и прижала палец к себе.
– Что случилось? – услышала я голос Оксаны, в котором звучало нескрываемое удивление.
– Алена уронила чашку и поранилась, – ответил за меня Давид и снова взял мою руку в свою.
Я обернулась и увидела недовольное лицо Оксаны, она явно не была в восторге от того, как заботливо Давид держал меня за руку.
– Оксана, вызови уборщицу, пусть она уберет осколки, пока никто не поранился, – сказал Давид.
Та хмыкнула:
– Еще чего, вообще-то это работа секретаря, которого ты сейчас бережно держишь за руку!
Давид покраснел, и я почувствовала, как напряглась его рука, которой он продолжал держать мою руку:
– Оксана, это мое поручение для тебя. Я – твой руководитель, будь добра, выполни мое поручение!
Девушка развернулась и обиженно застучала каблуками. Все остальные тоже разошлись, все еще поглядывая на нашу парочку, державшуюся за руки.
– Давид, не надо давать поводов для сплетен, – сказала я ему, пытаясь вытащить руку из его цепких рук.
– Я не даю никаких поводов, я просто дал распоряжение своей подчиненной.
Мы стояли, глядя друг другу в глаза, а потом он неожиданно прижал меня к себе и обхватил мои ягодицы руками.
– Нас увидят! – испуганно сказала я.
– Тогда давай спрячемся! – и он потянул меня за руку. Я аккуратно обошла осколки и направилась за ним. Давид тянул меня за руку, и я не очень понимала, куда мы направляемся.
Только спустя пару минут до меня дошло, что он затащил меня в маленький склад, где хранилась канцелярия, и закрыл дверь на замок.
– Я очень скучал, – сказал он, – Я все время вспоминал тот вечер.
Я улыбнулась, мне было чертовски приятно осознавать, что он помнит и скучает.
– Но я же оказалась непокорной дрянью, – с сарказмом сказала я и посмотрела ему в глаза.
Он облизнул свои губы и снова притянул меня к себе:
– Я тебе буду переучивать. Будешь моей самой лучшей девочкой.
– Я не собираюсь быть твоей рабыней, – ответила я, и опять увидела блеск в его глазах.
– Хорошо, – легко согласился Давид, что меня весьма удивило.
Он стащил с моего плеча блузку и принялся покрывать поцелуями обнаженную кожу. По моему телу пробежали мурашки, его поцелуи сводили меня с ума, и я уже чувствовала ту приятную боль, которая сковала низ моего живота, заставив застонать и слегка раздвинуть ноги.
Рука Давида легко скользнула по моей груди, потом ненадолго задержалась на животе и вот, через мгновение, его пальцы проникли ко мне между ног, раздвинув их пошире и погружаясь в мою горящую плоть. Я застонала и схватила его на мускулистые плечи, стиснув зубы, чтобы не закричать.
Ты должна просить
Он ласкал мою промежность, а я кусала губы и впивалась зубами в край его пиджака, чтобы приглушить свой крик.
– Не останавливайся, прошу тебя! – взмолилась я, когда его палец начал активно массировать мой клитор, надавливая на него ритмичными движениями.
И вдруг его рука резко остановилась. Я пришла в себя через несколько секунд и, тяжело дыша, установилась на его довольное лицо:
– Что случилось?
Давид прижал меня еще крепче к себе и сказал мне в лицо:
– Ты должна меня попросить.
Опять! Он опять включил режим «повелителя». Я сгорала от желания, мечтая о том, чтобы его пальцы или его член довели меня до яркого и бурного оргазма, а вместо этого он говорит мне, чтобы я просила его. Чтобы я была его рабыней, как он того желал.
– Я тебя прошу, Давид, трахни меня! – выкрикнула я, и он накрыл мои губы своей горячей ладонью, которая только что была между моих ног и доставляла мне неописуемое удовольствие.
– Тише, – шепнул он, – Не так. Ты должна встать на колени и умолять меня! Только тогда я подумаю, исполнить ли твою просьбу.
Моя голова горела от возбуждения, смешанного с раздражением и нежеланием делать то, о чем он мне говорил. Я боролась с собой, но желание трахнуться вытеснило из меня все остальные желания и убеждения.
Я упала на колени, прямо в грязной подсобке, и подняла на него свои глаза:
– Давид, умоляю тебя! Трахни меня!
– Называй меня «мой господин», – снова продиктовал он мне свое условие.
Мне претило такое отношение мужчины ко мне, но снова и снова мой низ живота посылал мне сигналы, которые говорили мне о том, чтобы я согласилась с этим дурацким правилам, наступив на горло своим личным убеждениям.
– Умоляю тебя, мой Господин! – на последнем слова я сделала особое ударение. – Трахни свою рабыню.
И мое желание осуществилось. Потянув меня за руки, Давид поднял меня и, резко отвернув спиной к себе, задрал мою юбку и сдернул с меня трусики. Я почувствовала горячую головку его члена, которая некоторое время блуждала по моим ягодицам, пытаясь найти заветную дырочку, но я была настолько возбуждена, что исходивший от нее жар и влагу было найти довольно просто.
Наконец, головка его члена оказалась на моих половых губах, из которых сочилась влага, он раздвинул их и резко вошел в меня, и от этого первого проникновения по всему моему телу прокатилась волна такого наслаждения, о котором я уже забыла. Член полностью вошел в меня, он надавливал на нужные точки, от чего я кусала губы и стонала, держась руками для грязные полки, заполненные канцелярскими принадлежностями.
Каждый толчок подводил меня все ближе и ближе к оргазму, пока, наконец, я не почувствовала тот самый сладостный миг, когда мое тело сотряслось от сильнейшей волны экстаза, сковавшей низ живота, а потом расслабившей его и заставившей меня издать долгий и протяжный стон.
Руки Давида оказались у меня на шее, нежно сдавливая ее, словно он пытался таким образом приручить меня, обездвижить и сделать своей рабыней на все сто процентов. Я выгнулась к нему, чтобы его член вошел еще глубже в меня, я хотела еще одного оргазма, а лучше нескольких, и я точно знала, что Давид сможет мне их дать.
Мой горячий любовник развернул меня к себе лицом, усадил на некое подобие тумбочки, стоявшей в углу и усыпанное старыми папками. Он сгреб все папки, с грохотом повалив их на пол и снова вонзился в меня, теперь глядя прямо в глаза.
По моему телу пробегали мурашки и от его взгляда, и от его движений, и вообще от всего происходящего, казавшегося мне таким запретным и нереальным. Лицо Давида приблизилось к моему лицу, и его губы коснулись моих.
Я ответила на поцелуй, чувствуя его горячий и сумасшедший язык, который, сплетясь с моим, творил нечто невообразимое у меня во рту. При этом Давид ни на секунду не останавливался и продолжал меня трахать с такой силой и мощью, у меня заболели ягодицы от постоянного ерзания по неровной поверхности тумбочки.
Меня снова накрыло волной безумного оргазма, от которого свело низ живота, а потом все сменилось блаженством. И в этом момент я почувствовала, как в меня врывается волна спермы Давида, а его лицо при этом оставалось хладнокровным и не выражающим ничего, кроме уверенности в себе, только на лбу проступила испарина, а губы приоткрылись, издав почти беззвучный стон.
Он продолжал двигаться во мне, но член становился все менее и менее ощутимым, пока он не извлек его, а из меня вместе с ним вытекла его сперма.
– И как теперь выходить отсюда в таком виде? – спросила я беспомощно, понимая, что с текущей по ногам спермой, ярко-красными от поцелуев Давида губами и всклокоченными волосами я точно привлеку к себе излишнее внимание коллег.
Давид натянул трусы, потом брюки и оглядел комнатку. В углу стояла коробка с одноразовыми салфетками, которую он протянул мне, на ходу вырвав из нее несколько салфеток.
Усевшись на корточки, он принялся аккуратно вытирать свою сперму, которая сочилась из моей вагины и растекалась по ногам. Я была удивлена такому поступку мужчины, считавшего себя «господином», но мне была приятна его забота.
Но каково было мое удивление, когда после прикосновения салфеток к моей разгоряченной промежности прикоснулись его губы. Его язык пролез внутрь меня, орудуя, словно маленький член и заставляя меня снова извиваться на грязной тумбочке, стискивая челюсти, чтобы не издавать лишних звуков.
Его язык переместился к клитору, который набух и пульсировал, словно мини-член, требующий немедленной разрядки. Давид трахал меня языком, а у меня перед глазами проносились картины чего-то яркого и красивого, что, конце концов, привело меня к яркому и безумно сильному оргазму.
Я вцепилась в его черные волосы, и он, наконец, перестал мучить меня своими попытками довести до экстаза. Я кончила трижды, что за двадцать минут в подсобке оказалось рекордом всей моей сексуальной жизни.
Я продолжала сидеть на тумбочке, тяжело дыша и глядя на мужчину, который подарил мне столько удовольствия за столь короткий промежуток времени.
Мне он казался каким-то богом, спустившимся с небес, чтобы дарить мне истинное и ни с чем не сравнимое удовольствие. Он был уверен в себе, а я уже не была уверена в том, что не стану его рабыней на долгое время вперед. Я была готова отдать полмира за то, что этот мужчина дарит мне такое наслаждение, которого я не получала ни с кем и никогда раньше.
Давид помог мне надеть трусики, перед этим долго втягивая в себя их аромат. Я смотрела на него как на сумасшедшего, но при этом все его действия казались мне такими сексуальными, что я просто сходила с ума, снова и снова представляя, как он входит в меня или лижет мою вагину своим твердым и горячим языком.
Я спрыгнула с тумбочки и попыталась привести волосы в порядок. Давид рассмеялся, а я с раздражением посмотрела на него, такого довольного и выглядевшего так, как будто он просто сходил на обед, а не трахался в подсобке с одной из своих податливых коллег.
– Что смешного? – спросила я, раздосадованная его поведением.
– Просто по тебе чертовски заметно, что ты только что трахалась на протяжении долгого времени и испытала, как минимум, три оргазма. Мне нравятся такие женщины, как ты!
Теперь меня волновали два вопроса: как выйти к коллегам в столь непристойном виде, и что значит «женщины»? Сколько их у моего такого потрясающего нового любовника? Решила прояснить второй вопрос:
– И много у тебя таких как я?
Давид усмехнулся и погладил меня по голове, предпринимая попытки исправить беспорядок из волос:
– Дорогая, зачем тебе это знать?
Я примолкла. Действительно, зачем мне знать, сколько у Давида баб, если мы трахались всего пару раз, и этот секс был ни к чему не обязывающим действом? Я приоткрыла дверь каморки и выглянула в коридор, в надежде не встретить никого из знакомых лиц. Неожиданно под моей юбкой оказалась мужская рука, которая слегка ущипнула меня за ягодицу, заставив вскрикнуть.
Я обернулась к Давиду и снова увидела его довольное и смеющееся лицо.
– Что ты творишь? – с негодованием спросила я, одергивая юбку.
– Я веселюсь, – ответил он громко, и я сделала знак рукой, что означало, чтобы он примолк.
Вместо этого он потянул меня за подол юбки и почти стянул ее с меня, как раз в тот момент, когда я услышала шаги в коридоре. Я оттолкнула его и с равнодушным лицом вышла в коридор, закрыв за собой дверь. По пути мне встретилась наша бухгалтер Света, которая с удивлением посмотрела на меня:
– Что ты там делала?
– Канцелярию пересчитывала, – как можно спокойней ответила я, поправляя волосы скорее машинально, нежели, чтобы привести их хоть в какой-то порядок.
– Ты выглядишь так, как будто таскала на себе коробки весом с тонну, – засмеялась Света и прошла мимо.
Слава богу, что ей не потребовалось подробно объяснять, что именно я делала в подсобке с канцелярией. Я уверенно пошла по коридору в сторону приемной, чтобы успеть ускользнуть от злосчастного места случки до того момента, когда из него не появится сам Давид.
В приемной, как назло, стоял Роман с начальником отдела кадров. Увидев меня, он удивленно вздернул брови вверх, но ничего мне не сказал. Я схватила свою сумочку и выскользнула из приемной, на бешеной скорости несясь в туалет.
Увидев свое отражение в зеркале, я опешила. На меня смотрела сумасшедшая с горящими глазами и размазанной на губах помадой девушка с прилизанными волосами, которые, как казалось, обмазали маслом, чтобы они не торчали в разные стороны. С волосами я перестаралась, а вот размазанная губная помада была явным признаком того, что я не канцелярию перебирала.
Черт, и как теперь объяснить свой внешний вид Роману, который уделяет дресс-коду особое значение? Я почувствовала, как краснею, попутно вспоминая подробности нашего секса с Давидом.
Если Роман догадается о моей связи с новым работником, мне не сносить головы. Секретарше легко дать под зад, в отличие от того, как найти хорошего начальника отдела продаж. А Давид, насколько я знаю, был практически золотой рыбкой.
Приведя себя в порядок и согнав с лица краску стыда, я вернулась в приемную. Дверь в кабинет Романа была открыта, и я тут же услышала его голос:
– Алена, зайди!
Я сделала глубокий вдох и поплелась в кабинет шефа. Мне казалось, что он прямо сейчас скажет мне класть заявление об уходе на стол, настолько виноватой я себя чувствовала. Я смотрела в пол, входя в кабинет, мне даже казалось, что я слышу тяжелое и злобное дыхание Романа, когда он готовился произнести речь о моем увольнении.
– Алена, завтра с утра надо организовать совещание всех начальников отделов. Созови всех к одиннадцати утра в комнату для переговоров. Если хоть кого-то не будет, как в прошлый раз, я тебя накажу финансово.
Я с облегчением вздохнула, понимая, что опасность увольнения меня временно миновала. Но Роман продолжил:
– Имей в виду, что мне не нравится, как ты себя ведешь в последнее время. Ты стала несерьезной и рассеянной, а такого на работе быть не должно. Возьми себя в руки и начни нормально работать, иначе я буду лишать тебя премий и прочих бонусов, которые ты получала раньше, как один из лучших работников. Ты поняла меня?
– Да, Роман, я все поняла, – тихо ответила я и, развернувшись, пулей вылетела из кабинета, закрыв за собой дверь.
Сев за свой стол, я обхватила голову руками, понимая, что моей карьере мешает секс с Давидом, а моему сексу с Давидом мешает моя карьера. Черт, что же делать?
Раздался звонок на стационарный телефон, это был Давид:
– Ну как ты, не получила выговор за свое опоздание и свой внешний вид?
В его голосе слышалась усмешка, которая снова вызвала во мне волну протеста и раздражения.
– Нет, не надейся. Кстати, завтра в одиннадцать утра, будь добр, прибыть в комнату для переговоров на совещание.
– Хорошо, моя сладкая прелесть, – хихикнул Давид и положил трубку.
Я подняла глаза и увидела Романа, стоявшего перед моим столом. От его вида я вздрогнула, я не слышала, как он выходил из своего кабинета.
– Алена, что с лицом? – спросил меня он, внимательно глядя в моей лицо, покрывавшееся в этот момент густой краской стыда.
– Мне кажется, что у меня перепады давления, – промямлила я, понимая, что порю чушь.
– А мне кажется, что у тебя начались какие-то отношения, – вдруг сказал Роман, и я снова почувствовала, как заливаюсь густой краской.
Роман не стал слушать моих неуверенных оправданий, и, развернувшись, пошел к себе. Я сидела и думала о том, какое дело моему начальнику до моей личной жизни.
Потом до моей, отупевшей от оргазмов головы дошло, что я на работе, а секс на работе – это повод для увольнения, по крайней мере, в этой компании. Роман не раз говорил о том, что работе не должна мешать личная жизнь, и, если она есть, она должна происходить за пределами компании, но никак не в ее стенах. Тогда я еще подумала, что мне это не грозит, но как же я тогда ошибалась!
Я написала сообщение всем руководителям отделов про совещание, потом разгребла накопившиеся документы, сделала пятичасовой кофе Роману, и, вроде, все начало устаканиваться. Давид больше меня не беспокоил, но стоило мне выйти на улицу после рабочего дня, как я столкнулась с ним.
Давид был не один, а с Оксаной, они весело болтали на выходе, и он автоматически попрощался со мной, не отвлекаясь от болтовни со своей подчиненной.
Я прошла немного от офисного здания и села на скамейку в импровизированном саду, откуда открывался прекрасный вид на вход в офисы, а также фигуры Давида и Оксаны. Внутри меня бушевало нечто, похожее на ревность, да это она и была, ведь Давид после разговора проводил Оксану к своей машине, и от работы они отъехали вместе.
Я сидела на скамейке словно оглушенная. В голове бился пульс и одна мысль: «Какая я дура!» Сейчас он привезет Оксану к себе и трахнет ее, как несколько дней меня.
От этой мысли стало совсем тошно, а тот факт, что я даже не знала номера телефона Давида, добивал меня окончательно. Я так и сидела на скамейке, стискивая в руках свою сумочку и едва сдерживая слезы обиды и разочарования, готовые выплеснуться из глаз в любую минуту. Я даже не заметила, как рядом со мной кто-то присел.
– Ты почему не идешь домой? – это был мужской голос, и, еще не подняв головы, я уже поняла, кому он принадлежал. Роман.
– Я дышу воздухом, – ответила я, хотя мой голос предательски дрожал.
– Странно, обычно в это время ты, наверняка, уже подъезжаешь к дому.
– Подхожу, – поправила я Романа и отвела глаза, на которые накатывались предательские слезы, – Я живу тут неподалеку, хожу пешком.
– Может, тебя проводить?
Я была удивлена предложению Романа, обычно, максимум, чем он интересуется, это мое настроение и здоровье. Но вот проводить меня до дома – такое с ним впервые.
– Нет, спасибо, я сама.
Роман встал со скамейки, и я посмотрела на него снизу вверх. Для меня он всегда был и оставался таким недоступным и далеким, что даже мысль о том, что между нами может быть что-то более интимное, чем просто совместная работа, казалась мне чуть ли не кощунственной.
Роман попрощался со мной и пошел к своей машине, а я еще долго смотрела вслед на его удаляющуюся фигуру и думала о том, что я сама чувствую. До меня медленно, но верно, доходила мысль о том, что я, скорей всего, влюбилась в этого гадкого развратника Давида, который оказался простым бабником, трахающим все без разбору. Было обидно, но я решила не грызть себя изнутри из-за очередного бессмысленного романа, который закончился, не успев начаться.
Придя домой, я уже совершенно выкинула из головы Давида и думала только о том, как реабилитировать себя в глазах своего руководителя после сегодняшней дневной глупой аферы.
Кавказский темперамент
Утром я была собрана как никогда. Я поставила себе одну цель: игнорировать Давида, делая вид, что между нами ничего не было и быть не может.
До половины одиннадцатого утра мне это казалось легким и необременительным занятием, но ближе к одиннадцати, когда в комнату переговоров начали медленно стекаться руководители отделов, моя уверенность в себе начала давать слабину.
Полностью обескуражена я была, когда в приемную вошел Давид. Он широко мне улыбнулся и подмигнул, а я холодно поздоровалась в ответ.
Его брови нахмурились, и он внимательно посмотрел на меня:
– Что случилось?
Я видела, как вокруг нас собирается толпа людей, уши которых были готовы к поглощению любой мало-мальски любопытной информации, поэтому я ничего не ответила, а, молча встав, проследовала в комнату для переговоров.
Как назло, Давид снова уселся возле меня, но я постаралась максимально отодвинуться от него, чтобы избежать возможных посягательств на свое тело. Я старательно записывала все, что говорил сначала Роман, потом начали докладывать руководители. И тут я почувствовала на своей ноге его руку.
Черт, да он просто издевается! Давид сидел с каменным лицом и что-то писал правой рукой в своем блокноте в то время, как его левая рука нагло ползала по моей ноге, приближаясь к одной цели – моей промежности, которая уже начала пульсировать.
Я почувствовала, как меня бросило в жар, но ноги не слушались меня и раздвинулись сами собой, давая возможность его руке коснуться самого сокровенного. Я писала в блокноте слова руководителя отдела айти, но моя рука двигалась все медленнее, а лицо становилось все розовее.
Подняв голову, я снова столкнулась с удивленно-любопытным взглядом Романа. Он крутил в руке ручку, потом начал постукивать ею по своим записям, а рука Давида в это время уже раздвигала мои половые губы, а указательный палец проникал вглубь моей вагины, отчего я покрылась испариной.
Я сжала ноги, и Давид дернулся. С его лица исчезло выражение «камня», сменившись на некоторое удивление, и через мгновение его левая рука уже лежала на столе рядом с правой, а в моей киске продолжалась безумная пульсация, сводившая меня с ума.
Теперь Роман смотрел на Давида, и до меня начало доходить то, что он уже догадывается о том, что между мной и новым начальником отдела продаж что-то не так. Да и некоторые из коллег тоже косились на нас с подозрительным выражением лица, слишком странно вели себя и я, и Давид.
Как только совещание закончилось, и все медленно начали покидать кабинет, Роман неожиданно сказал:
– Давид, останься на пару минут.
Я приостановилась, услышав эти слова, словно ожидая, что меня тоже попросят остаться, но этого не произошло. Я села на свое рабочее место, грызя кончик ручки, тем самым, пытаясь переключиться с мысли о том, что именно сейчас обсуждалось в том кабинете.
Прошло больше пары минут, и мое терпение начинало лопаться, я была готова ворваться в комнату для совещаний и прокричать, что «Да, я трахаюсь с Давидом! Уволь меня, Роман!»
Но, к счастью, буквально через минуту оба мужчины вошли в приемную. Роман прошел в свой кабинет и закрыл за собой дверь, по его лицу я вообще не поняла, рад он или огорчен, слишком каменным оно было. А вот Давид весь светился и задорно улыбался:
– Что ты делаешь сегодня вечером?
Я посмотрела на него с нескрываемым удивлением:
– О чем ты говорил с директором?
Давид отмахнуся:
– Так, рабочие моменты. Ну так что, пойдем в ресторан? Или сразу ко мне?
– А ты всех коллег по очереди к себе водишь? – не удержалась я и съехидничала, вспомнив вчерашнее его милое воркование с Оксаной.
– С чего ты решила?
– С того. Вчера я видела, как ты уезжал вместе с Оксаной.
Давид хитро улыбнулся и придвинул свое лицо к моему:
– А ты в курсе, что господину можно то, чего нельзя рабыне?
Я схватила колпачок от ручки и кинула его в лицо Давида. Улыбка тут же сползла с его губ, и он, взяв колпачок, кинул его в меня, задев щеку острым краем.
– Не веди себя так! – слова Давида звучали грозно.
– Я веду себя так, как захочу. Не тебе решать, господин хренов.
Давид стиснул зубы и сжал руки в кулаки, но на меня это не произвело впечатления. Пусть борется со своими кавказскими замашками самостоятельно, без привлечения моей персоны.
– Ты заслуживаешь наказания, – сказал он недобрым голосом, и его черные глаза снова сверкнули, вызвав во мне азарт и легкое возбуждение.
– Ну так накажи меня, рискни здоровьем, – огрызнулась я.
– Хорошо, я рискну. Сегодня в шесть десять у выхода. Я буду ждать тебя и буду наказывать по всей форме.
Он вышел из приемной, а я долго думала о том, шутил он или говорил серьезно про какое-то наказание. К обеду я погрязла в делах, и из моей головы начисто вылетел наш договор о встрече. Поэтому, когда я вышла из здания, и мне перегородил дорогу Давид, я была удивлена.
– Поехали? – спросил он, по-хозяйски беря меня за руку.
Я посмотрела на него с удивлением, потом вспомнила о нашей с ним договоренности, но уже усаживалась в его машину. Нас снова сопровождали «зрители» в лице коллег, я даже заметила среди них лицо Оксаны, причем, оно не выражало радости или равнодушия: на нем была написана явная злость и досада.
– Куда мы едем? – спросила я.
– Ко мне, – просто ответил Давид, не отвлекаясь от дороги.
Больше мы ни о чем не говорили. Все превратилось в комок воспоминаний, дорога к его дому, подъем на лифте, вход в шикарно обставленную квартиру.
– Присаживайся пока на диване, я приготовлю легкий перекус.
Я была расслаблена, сидя на диване у него дома и разглядывая обстановку. Я помнила каждое мгновение, которое я провела в этой квартире, наш первый секс, который отложился в моей памяти в особом месте.
Мы перекусили салатом с бутербродами, после чего Давид предложил мне вина. Я выпила один бокал, и уже была готова к главному. Но главное все не наступало. Давид весь вечер сверлил меня взглядом, в основном, молчал и почему-то был не очень доволен. Наконец, я не выдержала:
– Что за кислое лицо? Ты чем-то недоволен?
– Ты знаешь, чем я недоволен, – сказал он, отпивая вино из бокала.
– Я пока не научилась читать чужие мысли, – ответила я довольно равнодушным голосом.
– Ты считаешь, что я хреновый господин, а ты вся такая независимая телка, так ведь?
– «Независимая телка» – звучит довольно грубо, но, по сути, ты прав, – ответила я, глядя в его лицо и не понимая, что за серьезность он придавал моим словам.
– Так вот, я хочу доказать тебе, что ты не права. И я хочу, чтобы ты сейчас сама попросила меня доказать тебе, что ты не права, – сказал Давид.
– Ты говоришь слишком запутанно, – поморщилась я, – Насколько я понимаю, я снова должна упасть на колени и, называя тебя «господином», умолять тебя доказать мне, что я не права в том, что ты господин хренов?
Давид стиснул зубы и, резко вскочив со стула, подошел ко мне и схватил меня за руку. Мне стало немного страшно от такой резкой смены хода нашего разговора, но я не сопротивлялась.
Читать бесплатно другие книги:
