Я убил Бессмертного. Том 2
– Ха, – усмехнулся Лаво, хотя и достаточно тихо, чтобы никто из встречающих их не услышал. – Мне говорили, Майкл Крейн – человек дела на сто процентов. Ему плевать на свою семью, пока бизнес идёт удачно.
– Маска, – заметил Рассел, пожимая плечами. – Никто не может быть настолько холодным.
– Ну, если маска – то очень хорошая. Разве нет?
Джим помотал головой.
– Он просто держится, вот и всё. Его бьют, а он остаётся сильным.
Все трое раздражённо глянули на Джима; во взглядах мелькнуло что-то вроде «а тебя никто не спрашивал».
– Будто ты что-то знаешь о силе, – презрительно бросил Рассел.
Эмбер Кросс нетерпеливо махнула рукой – инвесторы уже сошли с самолёта, настала и их очередь.
– О, – двое спутников Крейна оставались неподвижными, а сам бизнесмен радушно улыбнулся, пожав руку Эмбер. – Для нас большая честь принимать вас здесь, госпожа Кросс. Говорил он не только на чистейшем английском, но и без малейшего намёка на акцент.
– Как и для нас – сотрудничать с вами, мистер Крейн, – Эмбер впервые за всё время позволила себе улыбку – кажется, такую же фальшивую, как и у её собеседника, но от этого (по мнению Джима) не менее волшебную. Она тряхнула волосами и огляделась по сторонам. – А где же ваша охрана? – заметила она. – Я думала, вы не упустите шанса продемонстрировать её прямо здесь и сейчас.
– Вообще-то я думал сделать это позже, в более удобном месте, – кивнул Крейн, – но если пожелаете… Здесь их полно, просто я предпочитаю, чтобы они не светились.
– Мы не спешим, – легко согласилась Эмбер. – Потом так потом.
– Тогда – прошу в мой лимузин, – вновь улыбнулся Крейн. Сказано это было только Эмбер, но относилось также и к остальным.
Инвесторы к этому моменту уже отошли к двоим сопровождающим Крейна и что-то тихо обсуждали с ними; кажется, ехать вместе с Плутающими они не собирались – у них была своя программа.
То, что их никто не проверял, тоже не стало для Джима неожиданностью. С той властью, что была у Крейна, устроить подобное… да и кто бы посмел проверять Эмбер Кросс? Они легко и быстро пересекли аэропорт и уселись в машину; хлопнула дверца, и лимузин тронулся.
– Хотите ехать побыстрее или помедленнее? – уточнил Крейн. – Возможно, вам захочется осмотреть город…
Обращался он по-прежнему только к Эмбер; остальные четверо удостоились от него лишь дежурно-вежливых кивков. Определённо, Крейн знал, кто тут главный.
– Ещё успеем увидеть, – решила Эмбер. – Зачем задерживаться?
– Отлично, – кивнул Крейн – и подал какой-то знак водителю через стекло.
Город действительно проносился за окнами с большой скоростью – и всё-таки он поразил Джима. Да, он знал, что Санкт-Петербург – не просто город, что это один из главных мегаполисов мира, вознесённый вверх на самой границе с Туманом. Но одно дело – знать в теории, и совсем другое – видеть.
– Господин Крейн, – робея и сам не понимая, как у него хватило храбрости обратиться к самому главе Крейн Корп, спросил он. – А это… правда, что город изначально был построен на болотах?
– Да, – вежливо кивнул тот. – Вначале на болотах, а теперь в Тумане – Питер всегда граничил с опасностью, и всегда побеждал её. Посмотрите, как приспособился город к Туману за двадцать с небольшим лет – здесь есть всё, чтобы удовлетворить потребности огромного количества Плутающих…
Товарищи по поездке снова покосились на Джима с раздражением; им совсем не улыбалось ехать под лекцию.
Впрочем, долго это не продлилось – благодаря Эмбер, водитель гнал на полной скорости.
– …и, конечно, наша гордость, знаменитый Университет Плутающих, – заключил Крейн, который уцепился за слова Джима и рассказывал о достижениях без остановки. – Пять кварталов, двадцать этажей вверх и десять вниз, и всё это – для Плутающих. Без ложной скромности, отмечу, что Крейн Корп взяла на себя немалую долю финансовых расходов при основании Университета…
Водитель спешно распахнул дверь.
– Что ж, прошу внутрь, – кивнул Крейн. – Для начала – на небольшую презентацию. Покажем, что ожидает вас после получения Интерфейса 2.0.
***
Что Джима по-настоящему удивило, так это то, что они даже не заглянули туда, где была убита Анна Крейн. Кажется, там был устроен мемориал – он видел фото в Интернете – и Джим был свято уверен, что начнут они именно с этого.
Но, видимо, Крейн не желал начинать с негатива и навешивать заграничным гостям свои личные трагедии. Либо он хотел максимально избежать напоминаний о провальной презентации. Скорее второе, подумал Джим.
Университет Плутающих действительно поражал. После простеньких курсов, что он прошёл в Штатах, это смотрелось целым царством Плутающих, монументальным памятником власти Человека над Туманом. И, кажется, удивлён был не только он, но и остальные; даже ледяная броня Эмбер дала слабую трещину при виде этого масштабного места.
Ролик, показанный Крейном, конечно, не был каким-то откровением – за две недели он уже облетел мир и вызвал бурю комментарием на Ютубе насчёт того, что окажется правдой, а что – спецэффектами. Конечно, увидеть его на экране размером со стену было впечатляюще, но не более.
Зато живая демонстрация поражала воображение. Кажется, правы были те комментаторы, кто всё же верил в возможности Крейна и Ханагавы. В качестве демонстрации Крейн вывел на сцену четверых Плутающих с Интерфейсом 2.0.
Чтобы подчеркнуть их силу и возможности, Плутающие были одеты в самые простые и лёгкие доспехи и вооружены обычными дубинками. Что же… пожалуй, ролик почти не солгал. Конечно, красочные эффекты от их ударов не появлялись, но это действительно было… нечто.
Раньше Джиму казалось, что такая сила может быть только у героев фантастических боевиков. Броски противника через всю комнату, прыжки на четыре метра в высоту, реакция на сверхскоростях…
– Занятно, – подала голос Эмбер, когда схватка закончилась, а четверо охранников даже не запыхались. – И впечатляет. Ну, какое-то время назад и обычный Интерфейс казался фантастикой… позволите?
Не дожидаясь согласия, она встала и решительно направилась вверх, на сцену.
– Госпожа Кросс, вы уверены? – Крейн чуть привстал.
– Не беспокойтесь, – усмехнулась Эмбер. – Простая фермерская девочка из Техаса умеет за себя постоять.
Она ткнула пальцем в одного из охранников и скомандовала:
– В начальную позицию. Остальные – не мешайте.
…эту легенду вокруг её личности массировали все СМИ. Дочь фермера из Техаса, выбилась в люди, стала Плутающей номер один. Настоящий селф-мейд, как и принято в Америке.
Впрочем, все прекрасно знали, что её отец владел не каким-нибудь тихим ранчо, а сотнями акров земли и обширными стадами скота. Фермер? Вполне себе фермер. Ну, и миллионер впридачу.
Что ж, своему противнику Эмбер, несомненно, проигрывала. Но… умудрялась делать это так достойно и красиво, что у Джима перехватило дыхание. Не в силах навредить своему визави, она будто играла с ним, уворачиваясь от ударов, не давая навредить и себе.
Схватка длилась недолго – минуты три – но была разве что не зрелищнее всех предыдущих. Мастерство против грубой силы, опыт чемпионки против самой передовой технологии. У Эмбер не было ни шансов – её враг был попросту защищён, за всё время она нанесла ему лишь два более-менее значимых удара.
Впрочем, два удара такому танку – уже много.
– Довольно, – скомандовала она в какой-то момент – и её спарринг-партнёр застыл, не закончив удар, который мог бы уложить на лопатки быка. – Господин Крейн. Что у нас дальше по плану?
Джим мельком кинул взгляд на своих «товарищей». Кажется, их тоже пробрало, несмотря на все понты. Такую схватку, как эта, не каждый день увидишь… и ведь этот охранник оказался сильнее! Значит ли это, что и они будут такими же непобедимыми, когда получат новый Интерфейс?
– Дальше по плану – посещение лаборатории, – улыбнулся Крейн. – Хочу познакомить вас с господином Ханагавой и показать кое-что из наших с ним последних разработок.
– Мы увидим самого Ханагаву? – выдохнул Лаво, расширив глаза. – Он же…
– Легенда? – Крейн поглядел на него. – Это здесь привычно. Легенды – это то, кто мы…
Фразу договорить он не успел – в его кармане зазвонил телефон, и бизнесмен мигом подобрался, став собранным и серьёзным.
– Прошу прощения, – он быстрым шагом отошёл подальше, а когда вернулся через минуту, то поглядел на Эмбер слегка виновато.
– Прошу прощения… – он помотал головой. – Срочное дело. Служба безопасности сообщила о поимке… убийцы моей жены, Александра Талла. Я должен покинуть вас, и надеюсь…
– Ничего, – хмыкнула Эмбер. – Вы правы, дело действительно срочное.
– Всё, что запланировано на сегодняшний вечер – в силе, – кивнул Крейн. – В лабораторию вас проводит мой референт, он будет с вами всё время. Я же надеюсь увидеть вас завтра утром, чтобы заняться делами уже вплотную.
…лаборатория, вопреки ожиданиям Джима, располагалась на поверхности. Кажется, это была не лаборатория в чистом виде, а скорее что-то вроде демонстрационной аудитории. Ну, да, ну, да – странно было бы думать, что их бы сходу пустили в настоящую секретную лабораторию.
Референт извинялся перед ними не меньше, чем его хозяин, спешно покинувший Университет. Впрочем, что ещё им оставалось делать? Когда они вошли в лабораторию, там было пусто; господин Ханагава опаздывал.
Джим не удивлялся – а чего странного? У такого легендарного учёного наверняка уйма дел. А вот остальные начинали выглядеть слегка раздражёнными…
Впрочем, окончательно заскучать они не успели. Дверь распахнулась, и в лабораторию вошёл… явно не Широ Ханагава.
Молодой человек был одет белый халат и держал в руках портфель, но на этом любое сходство с учёными исчезало. Чёрные волосы, дерзкий взгляд… и улыбка. Не такая, какая была у Крейна, а слегка… хищная, что ли?
Или не слегка. Джим поёжился.
– Ну, привет, – хмыкнул вошедший, проходя вперёд и ставя портфель на стол, – Меня зовут Артур… просто Артур.
«Ага. Ударение на А», – подметил про себя Джим.
Глава 5
– Попал! Зачтено! Уровень всё ближе, хе-хе.
Мячик для пинг-понга отлетел обратно в Широ Ханагаву; тот вздрогнул. Басовитый голос Сената, его монструозный облик, его возможности, которые он видел в деле – всё это совершенно не вязалось с нынешним поведением существа. Или… существ?
– Ещё, – потребовал Сенат, сверля японца тысячей алых глаз. – Кидай.
– М-может… – пробормотал тот, неуверенно сжимая в руке мячик, – может, хватит? Займёмся чем-нибудь другим?
– Чем? – возмутился Сенат. – Артур Готфрид запретил использовать дробовик. А ловя круглую штуку, мы прокачиваем ловкость.
Щупальца твари нетерпеливо шевелились; Ханагава обернулся на дверь. Хорошо, что этот Готфрид хотя бы сказал про дробовик, иначе на пальбу – а как откажешь этому существу – сбежался бы весь Университет.
Пару раз моргнув, он размахнулся и метнул мячик прямо в маячащую перед глазами чёрную массу.
– Сильнее, – потребовал Сенат. – Что это за детский бросок?
Так, ладно… две недели он просыпался по ночам с криком. Две недели гадал, когда он снова встретится с кем-то из участников того кошмарного дня… но он точно не мог себе представить, что это будет выглядеть так. Игра в мячик.
И всё-таки, всё-таки… какая-то часть сознания Ханагавы вопила вовсе не от страха, а от детского, незамутнённого восторга.
Кем бы ни было это существо – оно уникально. Сущность с таким количеством сознаний внутри – а их тысяча с лишним!.. Он же учёный, в конце концов. А Сенат не пытается его убить, разорвать на части. Он просто требует, чтобы тот без остановки кидал ему мяч… что ж, это невеликая цена за право первым в истории изучить уникальное создание.
– Как так всё-таки вышло… – он покачал головой. – Ты прокачиваешься, и ладно бы кто-то один… столько Плутающих внутри тебя, и все качаются параллельно друг другу…
– Ага, – ухмылка исказила кучу пастей Сената. Наверное, в какой-то альтернативной реальности эти сотни оскалов можно было бы назвать дружелюбными, вот только здесь и сейчас это выглядело до одури жутко.
– Но погоди… погодите, – Ханагава подобрал мячик и размахнулся. – Ваша прокачка ведь неравномерна, так? Каждый качает что-то своё, успех одного не зависит от успеха другого…
– Точно, – подтвердил Сенат, ловя мячик краешком щупальца и тут же с силой отправляя его обратно. – Мы все разные, профессор.
Вот же… и этот туда же.
– Вот это – маэстро шеф-повар, – сообщил Сенат, и бесформенная чёрная клякса приняла форму чего-то, отдалённо напоминающего голову в поварском колпаке. – Он прокачал готовку, и теперь он лучший повар из всех Нас. Ты обязан попробовать его стряпню. Особенно галеты с маслом.
– Эээ… как-нибудь, – от обилия новой информации у Ханагавы уже кипела голова, и если бы не его опыт учёного – он бы уже вконец запутался. – Попробую, конечно.
– А вот этот – тот из Нас, кто прокачал выносливость, – поварской колпак смялся в громоздкую фигуру в массивной броне. – Ты стрелял ему прямо в голову, а ему хоть бы хны.
Ханагава быстро закивал. Столько вопросов без ответов, такой потенциал… такая удивительная форма жизни.
– Но… вот такой вопрос, – он внимательно поглядел на Сената, поднимая мячик. – Не сочти за труд, но… как ты… как вы принимаете решения?
О количество отдельных личностей в Сенате говорило уже то, как воспринимал его Интерфейс. Вместо одинокой скромной таблички с именем и должностью, или хотя бы надписи «Неизвестный Плутающий» – целый ряд надписей. Все они сливались в невообразимую мешанину, и, хотя разглядеть хотя бы одну было невозможно, также невозможно было и не заметить такой фонтан – разумеется, при наличии Интерфейса 2.0.
– О, – щупальца Сената качнулись – кажется, Ханагава затронул актуальную для него тему. – Это очень долгий и многоступенчатый процесс, профессор.
– Да, а точнее?.. – японец пропустил мимо себя очередной мячик и вопросительно поглядел на монстра.
– Ну, Наш любимый вариант – делать так, как скажет Артур Готфрид, – признался Сенат. – В этом случае Мы просто выполняем команду. К сожалению, это не всегда возможно, и тогда приходится идти обходными путями.
– Конкретнее, конкретнее!
– Вначале Мы устраиваем митинг, – пустился в объяснения Сенат, даже на время забывший про мячик. – Это дело долгое. Каждый по очереди высказывается, после каждого высказывания Мы обсуждаем и оспариваем его, после подводим итоги… и затем, когда всё завершено – переходим к первому голосованию.
Ханагава кивнул. Удивительно… и сложно. Наводит на столько мыслей…
– По результатам первого голосования проводится второй митинг, – продолжал Сенат. – Там Мы вносим правки – и, после их согласования, переходим к голосованию номер два. Иногда этого достаточно, иногда же этого оказывается мало, и тогда Мы проводим третье, может быть, четвёртое голосование…
– Да, но сколько времени это занимает? – вырвалось у Ханагавы.
– Недели, – щупальца существа вновь качнулись вверх и вниз; кажется, этот жест можно было истолковать как пожимание плечами. – Иногда месяцы.
– Да, но… – Ханагава пошевелил в воздухе ладонью. – А ты не думал… ну, как-то упростить процесс?
– Мы размышляли над этим, – согласился Сенат. – Недавно Мы дошли до образования партий, каждая из которых будет отстаивать свой интерес.
– И?.. – заинтригованный Ханагава глядел на него, не мигая; любой страх перед монстром исчез, уступив место научному любопытству и поистине детскому восторгу.
– И теперь у Нас есть партия, – заключила сущность.
– Всего одна?! – изумился Ханагава.
– Ага, – согласился Сенат. – Большая. Фактически, это монопартия. Она называется – «Поднятие уровня не в одиночку», и её основная программа – прокачивать уровень.
Ханагава захлопал глазами. Это сейчас было на полном серьёзе?
– Ещё у Нас есть конституция, – ничуть не смущаясь, продолжал Сенат. – В ней говорится, что нужно подчиняться Артуру Готфриду. Это решение было принято абсолютно единогласно, и отменено может быть тоже только полным количеством голосов.
Бедняга Ханагава почувствовал, что слегка… плывёт. Призма восприятия, через которую смотрел на мир Сенат, была слишком специфической, чтобы человек мог сразу в ней разобраться. Это была не простота, наивность, не что-то ещё подобное – просто в корне иная парадигма мышления.
– Так у вас… – он пошевелил пальцами в воздухе, – у вас что – демократия?
– Это сложный дискуссионный вопрос, – уклончиво ответил Сенат, покачиваясь из стороны в сторону. – Пока Мы склоняемся к конституционной парламентской монархии. Кстати, у Нас даже есть свой гимн, профессор.
И, не меняя тона, лишь чуть-чуть покачиваясь из стороны в сторону, сущность затянула торжественным хоралом:
– Наш король – Артур Готфрид,
Артур Готфрид – наш король,
Наш король – Артур Готфрид,
Артур Готфрид – наш король,
Наш король – Артур Готфрид,
Артур Готфрид…
Пение Сената резало уши; кажется, свой певческий талант он точно не прокачивал.
– Хватит, хватит, я понял! – Ханагава схватился за голову. – Чисто из научного интереса, сколько раз эта строка повторяется в вашем гимне?
– Столько, чтобы каждый из Нас пропел её по разу, – охотно пояснил Сенат. – Кстати, профессор. Почему Мы остановились? Продолжаем Нашу прокачку!
– Да-да… – Ханагава нервно сжал в руке мячик для пинг-понга. – Я просто… слегка волнуюсь. Как там Артур, справится ли он?..
– О, не волнуйтесь, – заверил его Сенат. – У Артура Готфрида всё схвачено.
***
Ну, что ж, неудачники. Приготовьтесь к лекции.
Если честно, я понятия не имел, что я собирался сейчас делать. План?.. Ну, он у меня был. Весьма условный, можно даже сказать, контурный.
Алекса я отправил, как настоящего Штирлица, в тыл врага. Если так подумать, это была максимальная польза, которую он мог мне принести. Пусть подставляется, пусть отвлекает Крейна – тем больше времени будет у меня.
Сенат остался развлекать профессора; тому была веская причина. Мы провели ряд тестов, и результат чётко показал – чтобы не выглядеть для любого обладателя второго Интерфейса как бенгальский огонь из ников, мне нужно находиться подальше от Сената. Ну, и к тому же – пусть они там пообщаются, попривыкнут друг к другу.
Таким образом, все были при деле. Я же… как я уже сказал, у меня был план. Хитрый план. Очень условный план.
Мне нужно было стать самым хреновым и неэффективным рекламщиком, который когда-либо работал на Крейн Корп. Всё для того, чтобы не дать новому Интерфейсу разойтись по миру.
Ситуация, если разложить её по полочкам, была проста. Каждый человек, получивший Интерфейс нового поколения, тут же автоматически становился, во-первых, угрозой для меня, а во-вторых – камешком в фундаменте успеха Крейна. И это не говоря уже о плане демонов.
Нужны ли мне люди, способные вычислить меня одним только взглядом? Очевидно, что нет. Нужны ли те, кто может тягаться со мной в бою? Тоже нет. Нужно ли мне, чтобы Крейн снова торжествовал, подсчитывая барыши и укрепляя свою власть?..
Как говорится, комментарии излишни.
Так что я собирался организовать Интерфейсу самую «лучшую» рекламу, на какую только хватит моей фантазии. Американцы приехали, чтобы решить, покупать его или нет? Отлично. Сейчас я спокойно обрисую им все перспективки, а там уж пусть сами решают.
– Итак, – я потеребил лежащий на столе кожаный портфель. – Как я уже сказал, меня зовут Артур, и я… ассистент профессора Ханагавы.
Большинство взглядов были обращены именно на этот портфель. Наверное, гадают – что же за чудо-технология там внутри? На самом же деле портфель был пуст. Я обнаружил его там, под столом в лаборатории Ханагавы – и прихватил с собой ради образа.
А вот Эмбер Кросс, сидящая ко мне ближе всех, не смотрела на портфель. Она глядела прямо на меня, взглядом удава, смотрящего на кролика.
– А разве сам господин Ханагава не должен быть здесь? – поднял бровь мускулистый блондинчик, даже не потрудившись поднять руку.
– Он… занят, – виновато потупился я. – Очень занят, и приносит вам всем свои глубочайшие извинения. Но вы можете не волноваться – я его, фактически, правая рука, и проведу презентацию не хуже него.
Иронично, учитывая, где он сейчас. И хорошо, что я учил английский в школе, иначе сейчас выглядел бы максимально глупо.
Во взгляде Эмбер читался холодный скептицизм; сотрудник Крейн Корп глядел с лёгкой растерянностью. Прочие переглядывались.
– Да? – фыркнула миниатюрная азиаточка лет двадцати, сидящая, закинув ногу на ногу. – Крупная шишка, наверное. А девушка у вас есть… Артур?
– Нет, – я «неловко» потёр рукой затылок. Ничего так не роняет образ корпорации в глазах клиентов, как вот такой сотрудник – растяпа, нескладный и неуверенный в себе. – Девушки у меня, извините, нет. Есть… домашний питомец. Зовут Сенат.
Молодёжь заулыбалась. Отлично, первый эффект достигнут. Перейдём к его закреплению.
– Но, – подобрался я, становясь серьёзным, – собрались мы здесь не для того, чтобы я показывал вам смешные видео с моим Сенатом. Профессор Ханагава лично попросил меня рассказать вам всё о нашей экспериментальной разработке – Интерфейсе 2.0.
– Экспериментальной? – холодный взгляд Эмбер Кросс упёрся прямо мне в лицо. – Разве Интерфейс нового поколение – не готовый продукт?
– Ну… практически, – улыбнулся я. – Почти. Мы ведём последние доработки… это так, мелочи, всякая шелуха. Основные программы уже завершены… а реклама, ну, реклама, кто её слушает, верно?
Несколько смешков. Прекрасно.
– Так вот, – продолжил я. – Рекламу вы все уже видели, и собрались здесь для другого – чтобы я внятно и вдумчиво рассказал вам о главных преимуществах нашего продукта.
Ну, поехали.
– Прежде всего, – я загнул один палец, – это полная, почти стопроцентная централизованность. Здесь, в нашем научном центре – ядро всех Интерфейсов. Здесь мы можем отслеживать всех, в любой момент времени.
Я не без удовольствия отметил тонкую жилку, заигравшую на шее Эмбер. Ага, заволновалась… остальные мало что поняли – пока. Что ж, продолжим так, чтобы дошло и до них.
– Отсюда мы можем также подключать Интерфейс – разумеется, как и отключать его, – я нёс всё это с серьёзным видом и так деловито, что даже референт не думал меня перебивать. Может, от шока, но скорее всего – он и правда не был посвящён во все подробности.
– Отключение? – повторила Эмбер со странной интонацией в голосе. – Поправьте меня, если я не права, но вы говорите о возможности отключения Интерфейса – отсюда, из штаба, без согласия на то Плутающего?
– Согласие? – я поглядел на неё. – Разумеется, с согласия. Устанавливая наш продукт, вы подписываете пользовательское соглашение, и все предупреждения туда уже внесены.
Затем я загнул второй палец.
– Теперь о безопасности. Это очень важная часть, поскольку, как вы знаете, маркетинговый лозунг нашего продукта – «Меньше трагедий, больше побед». Увы, на этапе теста многие подопытны… э, я хотел сказать – наши сотрудники получали необратимые повреждения мозга, той или иной степени. К счастью, сейчас это число удалось снизить до рекордной отметки в 14%.
Вот, теперь уже вытягивались и лица молодёжи. Подбросим немного правдоподобности, а то как бы мне не перегнуть палку. Решат ещё, что это какой-то розыгрыш, и их, в лучших традициях американских ток-шоу, снимает скрытая камера!
– Да, это всё ещё риск, и риск немалый, – кивнул я. – Но вы уже, должно быть, сами видели эффективность. Согласитесь, что каких-то 14% вероятности сойти с ума – немалая плата за подобные возможности!
Расстегнув портфель, я снова застегнул его; по аудитории пронёсся звонкий щелчок.
– К тому же, на этот случай мы предусмотрели функцию отключения нейронных реакций Плутающего. Это не убьёт его и даже не покалечит – просто парализует на нужный нам срок. К тому же, мы можем не только отключить Интерфейс, но и понизить его силу – это было сделано, чтобы защитить продукт от недобросовестного использования.
Не говоря ни слова, Эмбер Кросс поднялась и направилась к выходу.
– Погодите, госпожа… – засуетился бледный референт, ничего не понимающий. – Это…
– Я в туалет, – бросила та. – Пропустите.
Ага. Попалась.
– Теперь что касается контроля над сознанием Плутающего… – проводив её глазами, спокойно продолжил я.
***
– …именно так дела и обстоят, – выплюнула Эмбер Кросс в телефонный аппарат. – Это не просто мусор. Это опасный мусор, а при широком распространении – и вовсе преступление против человечества. Оружие, которое не должно выбраться в мир.
Она выслушала краткий ответ по ту сторону – и кивнула, скорее самой себе.
– Да. Возмутительно, я тоже так считаю.
…
– Да, и в этом вы тоже правы. Оружие слишком могущественное, чтобы оставаться привилегией русских. Мы не должны сотрудничать с ними – ни в одном из вариантов. Мы должны разработать свой собственный вариант, подконтрольный только нам.
– Кстати, – шевельнулись на другом конце. – Эмбер. Насчёт твоего запроса по ассистенту Ханагавы. Этого человека действительно никто не знает – в этой роли, по крайней мере. Но…
– Но? – резко спросила Эмбер. Неожиданностей она не любила.
– Странная история, – бросил её собеседник. – Мы нашли это фото. Судя по всему… этот человек уже двадцать лет как считается мёртвым.
Какой-то засекреченный спец?..
– Видимо, секретный учёный, настоящий создатель нового Интерфейса, – похоже, её собеседников посетили те же мысли. – Не просто же так он там. Попробуй завербовать к нам, если не получится… ты знаешь, что делать в этом случае.
Эмбер кивнула.
– Мы надеемся на тебя, – подытожил её собеседник перед тем, как повесить трубку.
Ну, что ж. Похитить какого-то ботана, плюс один «образец» из улья супербойцов?
Проще простого.
Глава 6
– …и, таким образом, диета, которую вам придётся соблюдать в Тумане и спустя три часа после выхода из него, легка и необременительна: всего-то ничего, что содержит углеводы, животные жиры или белки, – улыбнулся я обворожительной улыбкой.
Так, пора заканчивать. Моя фантазия – поистине безграничный источник, выкопанный за двадцать лет бесчисленных попыток убить бессмертного, но даже она может дать сбой, если битый час расписывать американским студентам, какая же гадость этот новый Интерфейс, да ещё и делать при этом вид, что хвалишь его. Последний пример явно был вымученным и неправдоподобным; следующие будут ещё хуже, а я не хочу испортить впечатления.
– Итак, – я обвёл сидящих в зале взглядом. – Может быть, вопросы?
О, да, кажется, вопросы у них накопились. Судя по лицам, потрясение, смятение, озадаченность – слишком мягкие термины, чтобы описать то, что творилось у них после моей лекции.
Приятно, когда твою работу оценивают по достоинству.
Печалило лишь то, что основная цель – Эмбер Кросс – так и не услышала большей части моих разглагольствований. Девица вышла в туалет двадцать минут назад, и до сих пор от неё не было ни слуху, ни духу. Что ж, либо у бедняжки нехило так прихватило живот… либо она занята чем-то другим.
Я ставил на второе.
– Эээ… господин… – замялся совсем юный паренёк в очках, по-школьному вытянув руку.
– Артур, просто Артур, – тепло улыбнулся я ему.
– Господин Артур, – сглотнув, кивнул он. – Скажите, а почему в рекламе не говорилось о… Да обо всём том, что вы только что рассказали?
– Ну, – развёл я руками, – на то она и реклама. Когда-то давно, в раннем детстве, меня тоже мучил вопрос – почему Кока-Колу привозят не Санта-Клаус с белыми медведями, а обычные фуры? Одно из главных разочарований детства, можно сказать. Но!
Подняв палец вверх, я снова улыбнулся. Улыбка – наше главное оружие в этой беспощадной борьбе!
– Несмотря на отсутствие Санты, Кока-Кола остаётся отличным продуктом. Как и наш Интерфейс 2.0. Потому что потребительские качества важнее всяких там спецэффектов.
– Верно, – раздалось сзади. – Господин… Артур… сказал так, что лучше и не придумаешь. Качество для Крейн Корп – главный критерий при разработке любого продукта.
А?
Опершись рукой на стол, я обернулся. Через маленькую заднюю дверь в помещение быстрым шагом входили десять охранников в бронежилетах, а за их спинами… вот чёрт. За их спинами маячил он. Майкл Крейн собственной персоной. Гладкая маска радушия на лице была слишком… глянцевой, чтобы в неё поверить.
Ну, здравствуй, ублюдок.
Наши взгляды пересеклись; Крейн глядел на меня без какого-то особого удивления – видимо, нервный референт уже успел отправить ему сообщение о том, что происходит, а может, увидел по камерам.
Нужно отдать ему должное: даже ненависть во взгляде, и та почти не читалась… только если искать её целенаправленно. Для всех же остальных Крейн выглядел любезным хозяином.
Я же глядел в ответ с вызовом и насмешкой. Возможно, его появление и было для меня неприятным сюрпризом – но показывать это врагу я не собирался.
Крейн медленно шёл вперёд; слишком медленно, чтобы списать это на обычную неторопливость. Не было никаких сомнений, что он думал, как и я – лихорадочно соображал на ходу, что же предпринять.
– Господин Крейн? – «обрадованно» поднял брови я, – Чем обязан? Мы уже почти закончили лекцию, и как раз перешли к вопросам…
Читать бесплатно другие книги:
