Выживший: Сбившись с пути. Том 1

Глава 7. Хранитель историй, мифов и легенд

Руну мне вернули, проблем не создали. Правда, я не знал, какие у меня будут отношения с Левионтом. Он мне не очень понравился и было странно, что именно ему поручили заниматься послушниками. Может, как раз именно потому, что он строгий, сердитый и вредный?

Хмыкнув про себя – все же я правитель Рассвета, а не простой послушник, – я уверился в том, что здесь ко мне будет совершенно иное отношение. Да и мое прошлое как-то перестало меня волновать. Оно будет не менее запутанным, чем история этого мира, но раз давно ушедшее никак не сказывается на мне, то зачем в нем рыться?

Я даже не ощущал желания спросить у Пироканта, как я здесь появился и когда. Но в то же время не смог удержаться от того, чтобы не спросить Мьелдона:

– Они ведь не слишком старые, все трое?

– Ты про Совет? – молодой монах вроде бы даже улыбнулся. – Говорят, что каждому из них больше сотни лет, что они знают секрет вечной жизни. Во всяком случае, наш хранитель говорит, что именно Пирокант назначил его на эту должность. И тогда хранителю было всего лишь тридцать пять лет.

– Всего лишь! – воскликнул я.

Мы обошли стороной группу послушников, которые разговаривали под тенью невысокого, но аккуратного деревца. Их было четверо – я старался не смотреть в их сторону, но все же любопытство заставило меня бросить взгляд на них:

Да они же все одинаковые! Почти как на подбор одинаковые ростом – может, есть какая-то минимальная разница, но точно в потолок все уперлись. Коротко стриженые волосы – натуральные ежи!

Разве что один оказался лопоухим, а у другого была шея натерта докрасна – вот и все отличия. Чтобы понять, чем они отличаются внешне, надо было подходить ближе. Я не стал этого делать, но провел рукой по волосам, которые уже прилично закрывали уши.

– У нас есть мастер, который приведет тебя в порядок, – заметил мое движение Мьелдон.

– Не стоит, – отчего то покраснел я. – Так что там с хранителем, сколько ему сейчас?

– В прошлом году Оромир оговорился, что хранителю исполнилось восемьдесят.

– Значит сорок пять лет тому назад Пирокант уже был в Совете, – начал рассуждать я и тут же запнулся: – но ведь он выглядит едва на пятьдесят-щестьдесят лет. – Он стал главным в пятнадцать лет? Не верю.

– В том и дело, что все они не выглядят на свой возраст. И свой секрет не раскрывают, – повел бровями Мьелдон. – Правда, их возраста не знает никто, так что никто и не знает, что на самом деле истина, а что – слухи. Пришли, – он подвел меня к одноэтажному каменному зданию. Ни единой трещины на добротно оштукатуренных стенах. – Здесь живет и работает наш хранитель.

– Хранитель истории? – спросил я у Мьелдона, как только мы вошли.

– Хранитель историй, мифов и легенд, – проскрипел, не скрывая радости, дряхлого вида старик.

Жидкие седые волосы, прищуренные глаза, морщинистое лицо и огромный нос картошкой. Скрюченные пальцы пятнистых ладоней, что выглядывали из-под ветхих рукавов древнего одеяния, только что перевернули толстую страницу большого журнала.

Журнал лежал на деревянном основании с наклоненной рабочей поверхностью. За спиной хранителя виднелись полки, заваленные свитками, книгами и журналами, бумагами, сложенными то ли в стопку, то ли стоймя прислоненные к ближайшей не столь шаткой конструкции.

– Приветствую тебя, юный искатель, – старчески проскрипел хранитель. – Давненько тебя здесь не было!

– Здравствуйте, – ответил я осторожно, но подошел к нему поближе. – А раньше я часто сюда заходил?

– Не так часто, как мог бы, но задавал вопросы, на которые у меня не было ответов, – Хранитель растянул губы в беззубой улыбке.

– Какие, например? Может, про территории?

– Нет, ты спрашивал про историю, про прошлое, о том, что было давным-давно.

– Я потерял память, – ответил я. – Вероятно, я снова буду задавать одни и те же вопросы, но только вот будут ли на них ответы?

– Ох, память потерял, – сокрушенно вздохнул хранитель. – Какое разочарование. Столько трудов впустую. Мы все тебя стольким вещам научили… Но я готов ответить на вопросы, если ты задашь их снова.

– Мне нужна карта, чем больше, тем лучше, – попросил я. – Чтобы и довольно подробная, но при этом на ней были города и поселения. Можно без всяких мелочей типа ферм и остального.

– Ага, – смекнул хранитель. – Есть у меня такая. Быть может, не очень свежая. Тебе же не нужна политическая карта нашего мира?

– Нет, боюсь, завтра любая свежая политическая карта уже будет неактуальна.

Старик застыл, а потом расхохотался, как мог, хрипло, но во все горло. Затем отошел к своим бесконечным стеллажам, достал оттуда, как мне показалось, наугад, один из свертков.

– Не то, – сказал он, лишь посмотрев на его уголок, а потом убрал обратно. Схватился еще за один сверток и снова убрал. С третьей попытки ему удалось обнаружить то, что мне было нужно.

Хранитель бережно отнес свиток к стене, потом раскрыл его и повесил на три гвоздя так, чтобы карта обвисла ровно, без складок и неровностей.

– Это карта Страны, – выразительно произнес Хранитель.

– Почему именно Страны?

– Потому что не осталось никаких свидетельств о том, что это и правда была страна, но есть множество косвенных признаков, по которым Совет и я можем определить и с высокой точностью заявить – раньше здесь была одна страна. Я могу продолжить тему, если тебе интересно, юный искатель, – предложил хранитель.

Я посмотрел на Мьелдона, но тут же вернулся к старику:

– Да, конечно. Мне интересно, – произнес я.

– Главные признаки одной страны – территория, люди и язык. Мы достаточно хорошо успели в мирное время поработать с городами. Везде живут схожие внешне люди, говорящие на одном языке и прекрасно друг друга понимающие. Диалектизация минимальна. То есть, – пояснил он, – если рынок – то рынок везде. Не базар, не сходка, не толкучка. Рынок. Да, есть небольшие различия, но они несущественны. Люди путешествуют через границы и несут свою культуру в другие города.

– То есть, все города – остатки одной большой страны, – кивнул я. – Понял. А сколько их?

– Посчитай, – улыбнулся старик и показал на карту.

Я обошел хранителя и принялся считать. После второго десятка глаза на лоб полезли. Города уходили на восток, за Монастырь и дальше. Шли к северу, причем за Улерином они покрывали карту стройными рядами.

– А они все воюют между собой? – поинтересовался я. – Может, где-то есть мир? Союзы, которые не рушились последние десятки лет?

– Нет таких, – сразу же ответил хранитель. – Не существует на этой карте ни одного города, который не вступал бы в войну на той или иной стороне за последние пять лет. Ты это у меня однажды спрашивал и ужаснулся. Сейчас по твоему лицу я вижу, что тебя такие известия по-прежнему ужасают. И это хорошо.

– Значит, все города между собой воюют… но, – я показал пальцем на территории южнее монастыря: – неужели здесь ничего нет? Это же огромная и пустая земля!

– Пустая – да. Огромная – едва ли. Посмотри, между городами примерно по семьдесят-сто километров расстояния. На хорошей скаковой лошади – три часа, из которых час животное отдыхать будет. Телега идет в зависимости от груза два-три дня. Пеший справится за четверо суток или за трое, если захочет довести себя до полного истощения. Это совсем небольшие расстояния. Посмотри лучше на реку Нируду. В нее впадает Краля – не смотри, что это ниточка на карте. Она вполне себе судоходна.

– То есть, одна река охватывает с десяток городов и их территорий! – воскликнул я.

– Да!

– Но мне интересны Пустоши.

– Чем же, позволь узнать?

– Тем, что там нет конкуренции по границам с другими городами.

– О… – протянул хранитель. – О! – вскричал он. – Хорошая задумка!

– Но мне нужно знать и понимать, что там безопасно.

– Я не могу знать, опасно там или нет. Слухи ходят разные. Новости – тоже. Где-то полно диких зверей, где-то сидят бандиты. Но Пустоши… хм-хм-хм… Мне нужно почитать побольше об этих местах, полистать хроники и выяснить, не происходило ли там чего дурного.

– Бавлер сказал, что там нашли большое захоронение, – впервые за время присутствия Мьелдон заговорил. – Я отправляюсь с ним узнать, что это такое.

– Хорошо, хорошо, я тогда дам все, что нужно, чтобы ты и твои помощники могли записать и зарисовать это для меня, – хранитель с большой резвостью отскочил прочь от карты и принялся записывать и делать пометки, чтобы не забыть то, что ему предстояло сделать. – Покажи, пожалуйста, на карте, – попросил он меня. – А севернее у нас поля, пустые поля, хм-м-м…

Пришлось рассказать ему, что полей там уже три месяца как нет. Короткий рассказ заинтересовал старого хранителя, который попросил меня передать ему карту поселения.

– Это не какая-то деревушка, – воскликнул он, когда услышал, что в Рассвете живет несколько сотен человек. – Это почти город! Но городом его сделают мощеные улицы, правительство и каменные дома. К тому же у тебя уже почти имеется небольшое поселение в подчинении твоей будущей столице!

Я краснел, но понимал, что если только не заведу собственного хрониста, карту Хранителю никто не передаст. И все же у меня еще оставались вопросы, которые касались не столько других городов, сколько легенд.

– Веллент, – сказал я единственное слово, после того как еще раз просмотрел всю карту.

– Думаешь, это не сплетни? – прищурил подслеповатые глаза Хранитель.

– Слишком много людей говорит о том, что город существовал. Есть даже примерные места, где можно заняться поисками, но…

– Пирокант опять тебе напомнил про свои идеи, – недовольно проговорил старик.

– Нет, не только он. Люди, которые живут в Рассвете, рассказывали мне про странные места. Где ровная поверхность на многие сотни метров. Идеально ровная поверхность.

– Сам видел? – тут же спросил Хранитель.

– Нет.

– Когда увидишь – скажи мне, и я поставлю отметку на карте. Ну а старое кладбище ты сам видел?

– Да-да, – спешно ответил я. – Видел.

– Ну и хорошо.

Я попытался перевести разговор в тему систем, которые есть в разных городах, однако Хранитель отмахнулся. Сказал, что все это глупости, поэтому я еще разок посмотрел на карту, пожалел, что рядом нет тетради – хоть как-то срисовать это все. И решил, что мы закончили.

Хранитель пообещал посмотреть летописи и хроники – и мы распрощались.

– Много нового узнал? – спросил Мьелдон.

– Я хотел узнать о проблеме городов, – ответил я. – Если рассуждать относительно их жителей, то любая проблема становится двоякой. Если жителей мало, то их отток заметен. Если их много – нет. Но при агрессии других городов против нас Рассвету не выстоять. В то же самое время обилие людей в целом заставит каждый город держать на границе избыток охраны. Что в свою очередь упрощает бегство в наш город. Другими словами я…

– Просто не можешь предсказать, хорошо все будет или нет, – закончил за меня Мьелдон. – Я то же самое говорил Пироканту про его план. Но что было, то прошло. Тебе осталось лишь повидать Оромира. Я тебя провожу. Всего доброго, – распрощался он с Хранителем.

– И вам, – негромко ответил тот. – Надеюсь, что мы еще увидимся. Нынешний мир, – вдруг добавли он, когда мы уже стояли в дверях, – стал очень опасным местом. Впрочем, он таким был и раньше. Просто нас тогда еще не было.

Я не понял, что за философию Хранитель решил преподнести нам этими словами, и потому просто молча согласился с ним. Но в наше время важнее всего была надежда на повторную встречу.

Глава 8. Оромир и Левионт

Второй день позволил мне немного прийти в себя. Сказать, что я был в какой-то прострации – не сказать ровным счетом ничего.

Я смирился с прошлым, однако резкие скачки «правитель-послушник-недоученикстроительногоколледжа» и обратно выводили меня из себя. Я понимал, что обрывки воспоминаний, что остались в моей голове, не принадлежали мне. Но все же они были частью меня и потому я не мог не сомневаться в том, что именно они могут еще сыграть свою роль в моей жизни.

Масштабность мира тоже начинала напрягать. Я представлял пару раз, что городов не может быть мало. Не может цивилизация сохраниться лишь на крохотном островке, тогда как вокруг – дикость и ужас.

Я оказался прав – но для меня это стало не меньшими дикостью и ужасом. Более того, многие из тех, кого я встречал, проводили жизнь на таком маленьком клочке земли, что не бывали даже в том городе, которому принадлежала их территория.

И удивляться тому, что Баризон просто отнекался, когда я спросил его про города вокруг, тоже не стоило – он мог попросту не знать половину. И, чтобы не скрыть свое невежество, предпочел грубость.

Таким образом, мое путешествие в Монастырь пока что не привело ни к какому вещественному результату, но дал пищу для размышлений, подтолкнул к тому, что я раньше старался игнорировать.

Тело, которое я нашел рядом. Труп с сумкой, пустой – и не более. Ведь в сумке была тетрадь. Тетрадь была чистой. Я уверен, имя «Бавлер» там вывел Отшельник. Если бы тетрадь принадлежала Гарольду, маловероятно, что там стояло бы имя Гарольд.

– Подскажи, Мьелдон, – спросил я, остановившись на полпути к большому залу, где мы надеялись застать Оромира. – Ты знал Гарольда?

– Видел несколько раз.

– Какой он был?

– Большой и сильный, натуральный рыцарь. Паладин, – небрежно бросил Мьелдон. – У него в голове была вбитая Пирокантом задача, а вот собственных мозгов – не слишком много. Не говори никому, но я считаю, что как охранник – паладин ни к черту не подходит.

– Почему? – спросил я.

– Сильный, но неповоротливый мужик. Если он в вареной коже в три слоя – еще терпимо, а если в стали… нет, его любой бандит ножом пырнет.

– Так Гарольд был именно таким?

– Почти что. Без стали. И мозгов. Но другого варианта не было. Запомни, если у тебя есть кто-то проворный и сильный – бери его в охрану. Не бери паладина.

– Возьму монаха с руной, – ответил я. И остановился: – Нам точно не нужно пересекаться с Левионтом? Он должен был опросить своих послушников…

– Слушай больше, – фыркнул Мьелдон. – Он не будет ничего делать. Он делает только то, что считает нужным. Потом делает отчет, что все выполнено, и Пирокант это проглатывает. Здесь та же бюрократия, что и везде. И чем больше послушников, тем хуже. Не удивлюсь, если этих ребят готовят на убой, – он посмотрел с безразличием на тех, кто вышел в прохладу потренироваться с толстыми деревянными палками. – Просто ради того, чтобы эту бюрократию подсократить. А ты везунчик, знаешь? Первый вышел. И просто получил по голове, да? Как ты потерял память?

– Наверно, – я посмотрел на Мьелдона и вспомнил про руны. – А это могло быть что-то магическое? Вроде ваших рун?

– Я потом попробую тебе объяснить, – быстро проговорил Мьелдон. – Левионт идет.

– А… – проговорил второй член в Совете монастыря. – Вот и ты.

Мьелдон едва успел закончить фразу. Я вздрогнул – монах обращался ко мне. И в безопасности я себя не ощущал.

– Вот и я.

– Опять дерзишь?

– Нет, и не думал.

– Нет, и не думал, мастер Левионт, – грозно поправил меня монах.

– Хорошо, – ответил я.

– Хорошо, мас…

– …тер Левионт, – чуть сердито ответил я, но и такое не понравилось монаху. Однако тот сдержался, потому что за дверями зала, напротив которых мы стояли, показался Пирокант.

– Да… так… нормально, – его покоробило, но все же второй член совета попытался сохранить лицо. – Сегодня ты отбываешь, я надеюсь?

– Вероятнее всего.

– Ах, вероятнее всего, – протянул Левионт. – Хочешь успеть на вечернюю чистку комнат?

– В моей довольно чисто, – быстро нашелся я.

– Интересно, если тебя три месяца не было… какая же она твоя?

– Если меня здесь три месяца не было, о каких вообще чистках может идти речь? – вспылил я. Сунув руку за руной, я заметил, что и Левионт сделал то же самое, но под взглядом Пироканта остановился.

– Хорошо. Даже если ты задержишься здесь надолго, не думаю, что тебя ждет то же самое, что делают другие послушники. Но помни, Бавлер, что не всем нравится, когда их равные отлынивают от работы!

И Левионт удалился прочь. Ближе подошел Пирокант:

– Ты получил ответы на свои вопросы?

– На некоторые. Но этого достаточно, чтобы с чистой совестью удалиться обратно в Рассвет и продолжать работать.

– Молодец, хвалю! Вот чем Бавлер отличается от других послушников. Понимает, когда нужно работать, а когда – искать информацию.

Он поправил одеяние и к нам приблизился Оромир.

– Мастер Пирокант, – начал он, – пропажа десяти мешков муки, а также…

– Тс-с, не так громко, – перебил его главный монах. – Что еще?

– Руна электричества тоже наша.

– Пусть останется у Бавлера, – сказал Пирокант. – У нас на складах есть что-то, что мы могли бы, м-м-м, подарить Рассвету в знак нашей признательности?

– Есть, – с готовностью ответил Оромир. – Но не мука.

– Жаль, – вырвалось у меня. Монахи посмеялись.

– Есть кое-что получше.

И Оромир провел меня и Мьелдона еще глубже по территории монастыря. Все послушники и другие монахи, которые встречались гораздо реже коротко остриженных парней в кожаных одеяниях, провожали нас взглядами. Но подойти и заговорить никто не решался. Только любопытные взгляды и ничего больше.

Оромир прошел на большой склад, который размером был больше склада в Рассвете примерно раза в три или четыре. И заполнен он был буквально доверху.

– Брать можно не все подряд, – сразу же предупредил Оромир. – У нас все подучетно.

– Смеяться когда можно? – спросил я.

– Юноша, если Левионт заставил вас замолчать, а я поддержал не его, а вас, это не значит, что мне можно дерзить. Понятно?

– Простите, – пробормотал я.

– То-то же. Однако мастер Пирокант предложил награду, которая сослужит хорошую службу. На твой выбор, Бавлер. Что бы ты хотел получить?

– Бумагу. Журналы. Чистые. Или тетради. Письменные принадлежности. Станки или что-нибудь для производства одежды и теплых вещей.

– Список кончился или ты остановится вдохнуть? – Оромир попытался отыскать что-нибудь на складе. – Запросы большие, дать могу не все, но… тетради?

– Я организовал доставку грузов через одну контору. И тому, кто за ней смотрит, нужен журнал, чтобы вести учет.

– Есть такой. А вот по поводу производства… пчеловодство сейчас не пойдет, не сезон. Весной дам, если будет нужда – у нас есть домики для пчел, – ответил Оромир, на миг выглянув из-за стеллажа, за которым успешно спрятался, пока я объяснял особенности транспортировки грузов. – Сейчас есть чесалка. Для шерсти. У вас ведь есть шерсть?

– Есть! – радостно воскликнул я.

– И пара деревянных форм для шитья обуви. Размер… стандартный вроде бы. Возьмешь?

– С удовольствием, а есть что-то еще?

– Ух, еще, – покачал головой Оромир, а я поспешно спросил:

– Если только это не будет вас в чем-то стеснять или ограничивать.

– Нет, Бавлер, этими вещами давно никто не пользовался. Весы, маленькие. Пара ножниц. Инструмента не дам, нет такого. Сами бы с удовольствием пару лопат нашли.

– Наш кузнец может сделать, я думаю. Если есть металл.

– Металл… – задумался Оромир. – Могут тебе точно сказать, что металла ты больше всего найдешь на дне Нируды.

– Это секрет какой-то?

– О, нет, – улыбнулся монах. – Дело в том, что здесь, за монастырем, севернее Нируды уже земли Мордина. А те любили делать большие корабли для перевозки грузов.

– Мне сегодня Хранитель рассказывал, что Нируда и Краля – судоходные реки.

– Нируда – не вся. А вот по Крале сплавляли много чего. И если ты доберешься до места, где из реки торчал остовы кораблей, я думаю, что ты сможешь найти немало интересного. Улерин, например, славен добычей огромного количества металла. Орокант – тоже не отстает.

– Там разве есть горы? – усомнился Мьелдон.

– Не в горах дело. А в шахтах. Уж очень они любят копаться в земле. И неважно, как глубоко. Лишь бы добыть то, что им нужно.

– Золото в том числе? – спросил я.

– Да. Удивительный мир. Мы здесь, в монастыре, знаем железо, медь, алюминий и различные сплавы. А те, кто живут обычной жизнью, знают лишь золото, серебро и металл.

– И медь, – я вспомнил медяки.

– Да. И медь, – поддакнул Оромир. – Есть еще пара комплектов одежды, но…

– Мьелдон! – вдруг подпрыгнул я. – А что на мне была за одежда??? Сверху, на груди, что-то написано было. Ты помнишь??

– Не очень, – нахмурился монах. А Оромир поднял в воздух палец:

– Я помню! Эту одежду мы нашли в том подземелье. В одном из ящиков, что там лежали!

– Ящиков… – медленно повторил я. – Это одежда из тех времен? Она пролежала тысячи лет?

– И это еще один повод убедиться в том, что прошлая цивилизация была гениальной! Одежда не портилась. И обувь тоже!

– Только сносилась быстро, – ответил я. – Нет, спасибо, одежда мне не нужна.

– Я поищу еще что-нибудь, Бавлер, – вдруг подобрел Оромир, который и до того мне очень-то злым не казался. – Все, что может пригодиться Рассвету.

– Вы правда верите, что в Рассвете – спасение? – с какой-то грустью проговорил я.

– Да. И потому ты должен защищать его. А для защиты тебе нужны люди, которые ни в чем не нуждаются, – быстро говорил Оромир.

Я его понимал. Прекрасно понимал. Потому что нам многого не хватало. Но готов ли был монастырь расстаться с этим?

Глава 9. Возвращение в Рассвет

Оромир подготовит все очень быстро. Монастырь оказался тем местом, где по возможности предпочитают следить за всем подряд. И это были не только происшествия, которые несколько лет назад случились в некотором радиусе от Монастыря.

Все вещи были в полном порядке. В Рассвет передали прялку, чесалку, станок для плетения нитей, парикмахерский инструмент в виде ножниц, брусок для затачивания – отдельно предупредили, что он не подойдет для заточки оружия, потому что металл слишком разный по твердости.

Нашлась и большая прочная телега, которая вместила в себя все это разнообразие. Решили много не наваливать – лошадь могла не потянуть, все же я взял себе худосочную скаковую, а не тяжеловеса, способного тянуть несколько бревен разом.

Оромир не забыл и про канцелярские принадлежности. Кроме того, от Хранителя мне досталась небольшая брошюра о том, как можно сделать бумагу и чернила. Брошюра была жутко истрепанной, но буквы были на месте – а это самое главное.

Большую карту со всеми городами не дали. Хранитель и так был сильно загружен, плюс мои вопросы требовали некоторого времени для решения. Поэтому от копии карты пришлось отказаться, хотя в глубине души я надеялся, что кто-нибудь из послушников все же займется этим делом.

Нагруженная одноосная тележка катилась позади лошадки. Мы с Мьелдоном сели в телегу. Монах набрал с собой еды, с недоверием отнесшись к тому, что в Рассвете ему хватит съестного. На мои заверения, что Мати прекрасно справляется с готовкой, что есть еще Ония и не меньше трех помощниц, которые делают прекрасные завтраки, обеды и ужины, Мьелдон взял в мешке солонины, хлеба и сыра.