Белые звезды Муркок Майкл

Анжеле Картер

Ты Роза Битвы, Роза всех миров!

К причалу скорби в рокоте ветров

Приходишь ты, и колокольный звон

Нас манит вдаль, звучит со всех сторон.

Из мутной серости морской, из нашей

Печали вечной ты взросла и стала краше.

И мыслей корабли расправят паруса,

Но всем судьбу одну Бог уготовил сам.

В войне они все терпят пораженъе,

Под светом белых звезд ложатся тенью,

Не слышен больше тихий плач сердец,

И ты не знаешь, жив ты иль мертвец.

У. Б. Йейтс, «Роза Битвы»

ГЛАВА ПЕРВАЯ. Пояснения автора

Не станем отрицать, рассказы о Крае Времени имеют общую тематическую направленность, почерпнутую автором из сообщений путешественников во времени и взятую им за основу повествования. Автор посчитал интересным рассмотреть философские и социологические взгляды обитателей Края Времени, которым не откажешь в своеобразном мышлении. В то же время нельзя не учитывать, что легенды (как прошлого, так и будущего) доводят до нас рассказчики, не лишенные субъективных оценок.

Нижеизложенная история дана в интерпретации автора, который, впрочем, не изменил сути рассказа, услышанного им из уст путешественницы во времени Миссис Уны Персон.

ГЛАВА ВТОРАЯ. Прогулка по черному континенту

– Он действительно удивляет всех, – согласно кивнув головой, сказал Герцог Квинский, переступая через слона. – В то же время мы оправдываем его поступки свойственным ему идиосинкразическим чувством юмора. – Герцог снял украшенную перьями шляпу и вытер платком пот со лба.

– И все же некоторые его выходки трудно понять, – заметила Железная Орхидея, с нескрываемым отвращением взглянув на вцепившегося в ее левую ногу зеленого крокодила. – Хотя он вроде бы доволен собой. Вы не считаете? – Она стряхнула с ноги надоедливую рептилию.

– Видимо, так. Я тоже не понимаю его до конца.

Герцог Квинский и Железная Орхидея, оставив за спиной Южную Африку, вошли в конголезский лес с деревьями по колено. Железная Орхидея мило заулыбалась, приметив крохотных, ярко раскрашенных птиц, беззаботно порхавших у ее ног и даже доверчиво залетевших в складки ее пергаментной юбки. Этот уголок «Африки» Герцога, питавшего особую склонность к воспроизведению природы далекого прошлого, ей особенно нравился.

Разговор шел о Лорде Джеггеде Канари, который сначала тайно отправился в Лондон девятнадцатого столетия вслед за сыном Железной Орхидеи Джереком Карнелианом, космическими пришельцами и выходцами из Лондона, а затем, вернувшись, снова исчез, не предупредив, как и в первый раз, никого из друзей.

– Впрочем, хватит о Лорде Джеггеде, – сказал Герцог Квинский. – Вас не заботит, что время становится нестабильным? Так утверждает Браннарт Морфейл. Тому причиной, вроде, те разрушения во Вселенной, о которых все понаслышаны.

– Все это довольно прискорбно, – заметила Железная Орхидея. – Остается питать надежду, что Конец Света будет обставлен достаточно занимательно. – Она обернулась. – Герцог! – Того нигде не было. Наконец он появился, весь мокрый.

– Озеро Танганьика, – виновато пояснил Герцог. – Забыл, что оно где-то здесь. – Он дотронулся до одного из многочисленных Колец Власти, нанизанных на его пальцы, чтобы удалить воду с одежды.

– Пошли высокие деревья, – недовольно сказала Железная Орхидея, ступая меж пальмами, доходящими до пояса. – Боюсь, я раздавила одну из ваших деревень, Герцог.

– Не беспокойтесь об этом, прошу вас. Здесь таких деревень без счета. Я, верно, переусердствовал. – Герцог огляделся по сторонам, стараясь отыскать удобный проход. – Становится жарко.

– Это не потому, что ваше солнце расположено слишком близко? – предположила Железная Орхидея.

– Пожалуй, так. – Герцог повернул рубиновое Кольцо Власти.

Карликовое солнце чуть поднялось, пошло влево и закатилось за небольшой холм, который Герцог выдавал за Килиманджаро. Наступили приятные сумерки. Герцог удовлетворенно кивнул, подал руку своей очаровательной спутнице и повел ее в Кению. Здесь Железную Орхидею окружила стая миниатюрных фламинго, похожая на рой мошек. Вскоре стаю отнесло поднявшимся ветерком.

– Эти сумерки восхитительны, – заметил Герцог. – Я бы их так и оставил, но, боюсь, они наскучат со временем.

– Им можно придавать разный оттенок, – рассудительно сказала Железная Орхидея, весьма довольная тем, что вкус Герцога наконец-то претерпел изменение в лучшую сторону.

– Ив самом деле, – согласно ответил Герцог, помогая даме ступить на мост, перекинутый через воды Индийского океана. Он обернулся. Его глаза наполнились меланхолией. – До свидания, Африка! До встречи Кейптаун, пески Египта, долины Чада.

Вскоре Герцог и Железная Орхидея взобрались в оказавшийся поблизости моноплан. Высоко над их головами в желтом небе, подернутом легкой дымкой, теперь сияло отливавшее бронзой солнце. На горизонте виднелись горы с мягкими контурами холмов и пологими склонами – судя по виду, естественные, что было и объяснимо: в этой местности обитатели Края Времени бывали нечасто.

– Что-то лязгает, – озабоченно заметила Железная Орхидея.

– Я еще не запустил двигатель. – Герцог Квинский развел руками.

– Да не здесь. Справа от нас, вдалеке. Там, кажется, кто-то есть. Вы не видите?

Герцог проследил взглядом за движением руки своей спутницы.

– Какая-то пыль… – он поморщился. – Впрочем, вы правы – там двое.

– Полюбопытствуем?

– Раз вы хотите… – конец фразы Герцога потонул в шуме двигателя. Пропеллер вздрогнул, нехотя завертелся, набрал обороты, а затем внезапно соскочил с носа машины, ударился о землю, подпрыгнул и упал в воду.

– Нам лучше пройтись, – невозмутимо предложил Герцог, заглушив двигатель.

Идти пришлось по пересохшей, иссеченной трещинами земле.

– Местность требует преобразования, – деловито сказала Железная Орхидея. – Кто присматривает за ней?

– Сейчас мы его увидим, – ответил Герцог, успевший признать в одной из фигур своего знакомого.

Знакомый Герцога держал в руках металлический прут, которым, похоже, пытался проткнуть своего противника, вооруженного таким же прутом. Когда прутья скрещивались, раздавался тот самый лязг, который услышала Железная Орхидея, сидя с Герцогом в моноплане. Однако зрелище ее не смутило: нечто подобное она видела два-три века назад.

– Лорд Кархародон! – позвал Герцог.

Один из двух сражавшихся обернулся, и зря! Прут противника вонзился ему в плечо. Лорд Кархародон вскрикнул и упал на колено. Его красные глаза гневно сверкнули в прорезях маски акулы, с которой, как поговаривали, он сроду не расставался.

Не подымаясь с колена, Лорд Кархародон вытянул перед собой руку, орошая землю темно-красными каплями.

– Что это? – спросила Железная Орхидея.

– Это кровь, мадам! – Лорд Кархародон со стоном поднялся на ноги. – Моя кровь!

– Вам следует немедленно заняться собой.

– Это не в моих правилах, – ответил раненый, бросив свирепый взгляд на противника, неторопливо вытиравшего кровь с оружия.

– Надо полагать, вы сражались на шпагах, – проявила осведомленность Железная Орхидея, – правда, мне казалось, они длиннее и не лишены украшений на рукоятке.

– Вы говорите о старинных шпагах, мадам. – Лорд Кархародон размотал обмотанный вокруг шеи шарф и приложил его к ране. – А эти, – он поднял шпагу, – я сделал сам. Главное, они прекрасно закалены. – Лорд Кархародон повертел шпагу в руке и добавил: – Мы дрались на дуэли. Я и мой автомат.

Автомат Лорда Кархародона был его точной копией.

– Он мог убить вас, – предположила Железная Орхидея. – Вы позаботились о том, чтобы автомат сумел воскресить вас?

Лорд Кархародон отрицательно повел головой.

– Странно, вы могли быть убиты самим собой.

– А разве, когда мы сражаемся, мы не боремся сами с собой, мадам?

– Я не знаю, сэр. Я никогда не брала в руки оружие, да и спросить не у кого.

– Поэтому я соорудил себе автомат. Кстати, мадам, вы зовете меня по имени, а я лишен такой же возможности, хотя, мне сдается, что мы с вами встречались.

– Давным-давно. На Черном балу у Монгрова. Но тогда я выглядела иначе. Меня зовут Железная Орхидея.

– Ах, да. – Лорд Кархародон поклонился.

– А я – Герцог Квинский, – представился создатель Черного континента.

– Вас я не забыл, Герцог, хотя, когда мы встречались, вас, кажется, называли более длинным именем.

– Лиам Тай Пам $12.51 Цезарь Ллойд-Джордж Затопек Финсбери Ронни Микеланджело Юрио Иопа 4578 Соединенных. Вы знали меня под этим именем?

– Насколько я помню, да. Но мы с вами тоже давно не виделись. За это время в обществе, да и во внешнем мире кое-что изменилось. Однако я полагаю, вы все еще предаетесь своим излюбленным увлечениям.

– О, да! – ответила за Герцога Железная Орхидея. – Этот год был особенно плодотворным. Вы видели «Африку» Герцога? Восхитительная миниатюра. Недалеко отсюда. Вон там.

– Так это «Африка»? А я все гадал, что за диковина появилась на месте моих лишайников.

– Выходит, я загубил плод вашего творчества, – сконфуженно сказал Герцог.

Лорд Кархародон небрежно пожал плечами.

– Мне следует исправить свою ошибку, – продолжил Герцог.

В глазах Лорда Кархародона появилось выражение интереса.

– Дуэль? Вы хотите драться со мной? Герцог Квинский потер подбородок.

– Если это удовлетворит вас, пожалуй. Но я никогда не дрался на шпагах.

Глаза Лорда Кархародона потухли.

– Тогда, что за дуэль?

– Вы можете одолжить мне один из своих автоматов. Машина обучит меня.

– Нет, нет, сэр. Да я и не в обиде на вас. А теперь мне пора. Я быстро устаю в обществе. – Лорд Кархародон вложил шпагу в ножны, и, бросив взгляд на своего двойника, щелкнул пальцами. Автомат спрятал шпагу. – Всего доброго, Железная Орхидея. Всего доброго, Герцог Квинский. – Лорд Кархародон отвесил поклон.

– Подождите, сэр, – торопливо сказал Герцог Квинский, освобождаясь от руки своей спутницы, которая придерживала его за рукав. – Я настаиваю на своем предложении.

– Взыграли амбиции? Хорошо, я согласен. Но прежде вам нужно научиться владеть оружием.

– Как скажете. – Герцог изысканно поклонился. – Надеюсь, вы поможете мне.

– Договорились. Я пришлю вам инструктора.

– Буду вам признателен, сэр.

Лорд Кархародон подал знак автомату и вместе с ним направился к видневшимся на горизонте горам.

– Эти дуэли, вроде, неплохая забава, – сказал Герцог Квинский, провожая взглядом удалявшихся двойников. – Нечто новое. После Лорда Кархародона я стану первым, кто возьмет в руки оружие. Не удивлюсь, если мой пример окажется заразительным. Я могу стать законодателем моды.

– Значит, скоро польется кровь? Море крови? – восхитилась Железная Орхидея.

– Почему бы и нет? Я пресытился возведением городов, да и «Африка» мне приелась. Мы забыли о подвижных забавах.

– Вы правы, герцог, мы не занимались ими со времени увлечения танцевальными вечерами.

– Я сначала научусь драться на шпагах сам, а затем обучу этому искусству других, – воодушевленно продолжил Герцог. – Когда Джерек вернется, мы предложим ему новое развлечение.

– Созвучное с его теперешним настроением.

Хотя Железная Орхидея и старалась поддержать Герцога, в душе она сильно сомневалась в его способностях снискать лавры на новом поприще. Из затеи Герцога может ничего и не получиться, решила Железная Орхидея.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. Несколько слов о Лорде Кархародоне

В отличие от Лорда Монгрова, предпочитавшего вести замкнутый образ жизни, но который все же отважился на путешествие по останкам Галактики вместе с инопланетянином Юшариспом, Лорд Кархародон возвел одиночество в почти непреложный принцип. Не будь он увлечен поединком со своим автоматом, он бы без колебаний уклонился от встречи с Железной Орхидеей и Лордом Квинским. Лишь однажды, много веков назад, Лорд Кархародон изменил себе, сойдясь с одним из путешественников во времени, но тот прожил недолго, а от воскрешения заранее отказался.

Презрение всех и вся – вот что служило причиной затворничества Лорда Кархародона. Он презирал окружающих, планету, вселенную, само бытие. По сравнению с ним Вертер де Гете был оптимистом. Однажды Вертер попытался сблизиться с Лордом Кархародоном, но тот пресек его дружеские намерения, рассудив, что Вертер не лучше других – такой же жеманный и недалекий.

На Краю Времени Лорд Кархародон был последним истинным циником, а его единственным вожделением была смерть. Но вот найти ее он не мог. Раны, которые он время от времени получал в поединке со своим автоматом, быстро затягивались, а попытки самоубийства всякий раз заканчивались конфузом.

Возвращаясь домой с очередной дуэли со своим двойником, Лорд Кархародон чувствовал лишь слабую боль в плече, проклиная за неловкий удар противника, не сумевшего воспользоваться благоприятным моментом, чтобы поразить его насмерть. Возможность поединка с новым противником лорда Кархародона не вдохновляла. Он был уверен, что Герцог Квинский не в состоянии научиться фехтовать в такой степени, чтобы одержать верх и убить его, и потому считал дуэль с ним пустой тратой времени. В то же время, после недолгого размышления, он счел невозможным отказаться от договоренности с Герцогом. По его разумению, такой шаг сравнял бы его с презренными окружающими, лишив чувства превосходства над ними, что было его единственным утешением. Нельзя не сказать, что амбиции Лорда Кархародона ни на чем не основывались, ибо сам по себе он не только не обладал ровно никакими созидательными талантами, но и ни малейшим воображением, уступая всякому на Краю Времени, где каждый в той или иной степени был артистом. Даже свою маску акулы Лорд Кархародон изготовил не сам. Ее придумал и смастерил его друг, странник во времени. Вероятно, непригоже предполагать, что тот специально подшутил над Лордом Кархародоном (который воспринял маску всерьез и носил с присущей ему кичливостью), но, вместе с тем, хорошо известно, что лица, лишенные чувства юмора, зачастую становятся объектом насмешек со стороны тех, кто наделен этим чувством хотя бы в самой незначительной степени.

Родители Лорда Кархародона (о которых он ничего не знал), должно быть, поставили себе целью явить на свет настоящего мизантропа, чтобы противопоставить его всем другим обитателям Края Времени. Если это действительно так, они полностью преуспели в своем намерении. За свою почти тысячелетнюю жизнь Лорд Кархародон появлялся в обществе лишь два раза, во втором случае (три века назад) почтив своим присутствием Черный бал, который давал Монгров. Однако у Монгрова он пробыл не более получаса, категорически заключив, что бал столь же пуст и никчемен, как и все другие начинания на планете. Одно время Кархародон подумывал о переселении в другую эпоху, но, покопавшись в истории, он пришел к сладостной мысли, что любая из них столь же суетна и безнравственна. Отказавшись от своего замысла, Лорд Кархародон решил довольствоваться неприятием окружающих, в то же время продолжая искать путь к смерти. Результатом этих изнурительных поисков и стали изготовленные им автоматы (чего не сделаешь при крайней нужде). Ради объективности скажем: Лорд Кархародон сделал автоматы своими копиями не из эгоцентризма, а просто из-за отсутствия у него элементарной фантазии.

Потерпев неудачу в поединке со своим автоматом, Лорд Кархародон медленно брел домой, подымая ногами, обутыми в серые башмаки, коричневатую пыль, хоть как-то оживлявшую пересохшую землю. Через некоторое время он подошел к унылой прямоугольной постройке, притиснутой к подножию осевшей горы. У единственной небольшой двери в дом Лорда Кархародона встретили два неподвижных странника, оба копии своего хозяина. Миновав стражников и поднявшись по узкой, чуть освещенной лестнице, он очутился в квадратной комнате, ничем по виду не отличавшейся от других комнат дома. Горестно усмехнувшись, Лорд Кархародон уселся на серый металлический стул и погрузился в раздумье. Ничего нового в голову ему не пришло: отказаться от поединка с герцогом Квинским было немыслимо. Разве что, решил он, торопиться не следует – чем позже состоится дуэль, тем лучше.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ, в которой на краю времени появляются нежелательные пришельцы

Расхаживая по потолку в своем новом дворце, Герцог Квинский заметил в окне Епископа Тауэра, который с любопытством заглядывал в комнату, задрав голову.

– Спустимся на пол? – спросил Герцог Железную Орхидею и, истолковав ее кивок за согласие, повернул драгоценный камень в одном из своих Колец Власти.

– Немудреный замысел, но зато сколько вкуса! – со знанием дела сказал Епископ, успевший войти и теперь выглядывавший в окно.

А посмотреть было на что: земля и небо поменялись местами – внизу голубело схожее с морем небо, а вверху, устремив кроны вниз, шелестели деревья.

– Это освежает, создает настроение, – ответил польщенный Герцог. – Впрочем, моей заслуги здесь нет. Идею предложила Железная Орхидея.

– Вовсе нет, – запротестовала она. – Я ее позаимствовала у Сладкого Мускатного Ока. Кстати, как она себя чувствует?

– Оправилась полностью, хотя, как вы знаете, ее воскрешение не прошло гладко, – ответил Епископ. – Мы чуть было не опоздали.

– А мы только что видели Лорда Кархародона, – сообщила Железная Орхидея. – Представьте, он вызвал Герцога Квинского на дуэль.

– Не совсем так, душистый цветок, – тактично поправил Герцог. – Как такового вызова не было. Мы просто договорились с Кархародоном о поединке.

– О поединке? – удивленно воскликнул Епископ Тауэр, чуть не зацепив густыми бровями надвинутую на лоб высокую зубчатую корону. – И что, этот поединок связан с насилием?

– В какой-то степени, – степенно ответил герцог. – Думаю, без крови не обойдется. Эти прутья… – он вопросительно посмотрел на Железную Орхидею.

– Шпаги, – подсказала она.

– Ах, да! Так вот эти шпаги – с острием на конце. Похоже, могут продырявить кого угодно. Мы их и раньше видели – на картинах. Помнится, одни принимали их за предметы древнего культа, другие – за символ власти. Оказывается, все ошибались: они предназначены для убийства.

– Все это трудно осмыслить, впрочем, как и другие развлечения прошлого, – заметил Епископ. – А скажите, милейший Герцог, чтобы взять в руки шпагу, надо прежде разгневаться?

– Насколько я понял, совершенно необязательно.

Постепенно разговор перешел на другую тему. Вспомнили о бесследно пропавших Лорде Джеггеде Канари, Джереке Карнелиане и его возлюбленной Амелии Андервуд, а заодно об исчезнувших Латах, пришельцах с другой планеты.

– Все-таки удивительно, куда все подевались, – сказала Железная Орхидея. – Кстати, те Латы на самом деле были воинственны?

– Еще как! – ответил Епископ. – Потому мы и не сумели наладить с ними контакт. Однако лучше продолжить беседу позже. Не забывайте, нас ждет Шарлотина.

Разговор закончился тонким комплиментом Епископа, похвалившего новый наряд Железной Орхидеи – пробковый шлем и короткое темно-синее платье с глубоким вырезом (веселенький фасон платья она переняла у одной из дам в кафе «Роял» девятнадцатого столетия). Правда, деликатный Епископ не обмолвился об ее усах, которые, на его взгляд, нарушали гармонию.

Через некоторое время Герцог Квинский, Епископ Тауэр и Железная Орхидея уселись в воздушный экипаж Герцога и отправились в Миледи Шарлотине на озеро Билли Кид, где она устраивала прием по случаю благополучного возвращения на Край Времени.

Преодолев несколько сотен миль, Герцог и его спутники увидели в воздухе еще один экипаж – большую надгробную плиту из пурпурного мрамора. На плите восседал Вертер де Гете. Его мертвенно-бледное лицо, исполненное выражения меланхолии, резко контрастировало с надетой блузой из черного материала. И все же потому, что Вертер наконец выбрался из своего мрачного замка, можно было понять, что он, вероятно, пришел в себя после ошеломляющего сюрприза, преподнесенного ему Миссис Кристией, Неистощимой Наложницей. Как бы там ни было, Вертер не оставил без внимания дружеский оклик Герцога и поравнялся с его экипажем.

– Вы не к Миледи Шарлотине, унылый Вертер? – спросила Железная Орхидея.

– К ней, хотя, не сомневаюсь, получу у нее новое потрясение. Кстати, вы уже видели пришельцев?

– Пришельцев? – удивленно вскликнул Герцог. – Из космоса?

– Не знаю. По виду они гуманоиды. Миледи Шарлотина поместила их под силовой купол. Вы тоже к ней? Мы еще увидимся?

– Увидимся, печальный отпрыск Природы, – пообещала Железная Орхидея.

Восприняв обращение за изысканный комплимент, Вертер улыбнулся обескровленными губами и устремился вперед. Экипаж Герцога последовал за надгробной плитой.

Вскоре Герцог и его спутники увидели внизу озеро, окаймленное небольшими горами. От середины озера расходилась мелкая рябь, в которой угадывалась энергетическая труба подводного дворца Шарлотины. Герцог набрал высоту и направил машину к куполообразной мерцающей массе зеленоватого воздуха. Опустившись у подножия почти неразличимого купола, он припарковал экипаж. Кругом стояли машины, толпились гости.

– Железная Орхидея! Герцог! Епископ! Идите сюда, мне удалось добыть для зверинца прекрасное пополнение, – раздался голосок Шарлотины, которая пробиралась через толпу, опираясь на руку Вертера. Ее обнаженное тело украшали черные и белые полосы. Подойдя ближе, она хихикнула и с удовольствием пояснила: – Обзавелась новыми путешественниками во времени. Увидите, сколько их. Такого улова у меня еще не было. – Она снова хихикнула и шутливо продолжила: – Браннарт корчит кислую мину, а я довольна: теперь моя коллекция лучше всех.

Услышав свое имя, стоявший неподалеку Браннарт Морфейл отделился от своих собеседников и, приблизившись к обступившим Шарлотину гостям, пробурчал хриплым голосом, вперив взгляд в Железную Орхидею:

– Всему виной ваш сын! Да и Лорд Джеггед хорош! Где он? – Глаза Браннарта горели. Было видно, он поглощен какой-то идеей.

– Я не знаю, – растерянно ответила Железная Орхидея. – После нашего возвращения мы его ни разу не видели. Я горюю. Без него порой скучно.

– Вам не долго скучать, хрупкий цветок, – проворчал Браннарт и, сделав таинственное лицо, торжественно удалился, неторопливо передвигая кривые ноги с изуродованными ступнями и волоча горб, придававший ему вид истинного ученого.

Миледи Шарлотина подвела окружавших ее гостей к почти невидимой стене силового купола. Железная Орхидея от удивления поднесла руку ко рту.

– Они наделены разумом? – спросила она.

– Примитивным, – ответила Шарлотина. – Но они буйствуют. Нам еще не удалось с ними толком поговорить.

Изнутри купола, пробив стену, с грохотом вырвались огромные языки пламени.

– Вот так все время, – пожаловалась Шарлотина гостям. – Того и гляди, всех сожгут. Я включила автоматический переводчик, но уговоры на них не действуют. Молчат, словно воды в рот набрали.

Железная Орхидея с нескрываемым интересом обвела взглядом пришельцев. Их было около тридцати. На каждом был костюм в зеленоватых и коричневых пятнах и металлический шлем, а за плечами виднелся какой-то предмет, который она приняла за отключенный дыхательный аппарат. В руках каждый держал металлическую трубу с рукояткой, похоже, из пластика (не иначе как источник языков пламени). Лица пришельцев были в кровоподтеках, ссадинах и масляных пятнах.

– Они выглядят утомленными, – сочувственно заключила Железная Орхидея. – Вероятно, путешествие им далось нелегко. Откуда они?

– Не знаю, – ответила Шарлотина. – На открытом воздухе им, вроде, не по себе, вот я и поместила их под силовой купол. А здесь, вы видели, они буйствуют. Четверых гостей уже пришлось воскрешать. Впрочем, я думаю, эти пришельцы когда-нибудь успокоятся. Как, по-вашему, Герцог Квинский?

– Несомненно. Они скоро устанут.

– Их так много! – вступил в разговор Епископ, теребя мочку уха.

– Удивительный случай, – задумчиво подтвердил Герцог. – Вертер, это по вашей части. Как, вы считаете, из какого они столетия?

– По-моему, из двадцатого.

– А не из более позднего? – усомнился Епископ Тауэр.

– Может, из двадцать пятого.

– Пожалуй, так. – Епископ кивнул. – А среди ваших гостей, Миледи Шарлотина, есть кто-нибудь из двадцать пятого века?

– Никого. Вы же знаете, из Эпохи Рассвета к нам нечасто заглядывают. Кажется, в зверинце Доктора Волоспиона…

Закончить пояснение Миледи Шарлотине не удалось. Ее перебила появившаяся Миссис Кристия.

– Какие очаровательные животные! – восхитилась она, облизнув сочные губы. – Завидую тебе, Шарлотина. Когда ты ими обзавелась?

– Недавно. Только не имею понятия, когда они объявились.

Изнутри силового купола снова вырвались языки пламени, на этот раз менее интенсивные. Один из путешественников во времени бросил свою трубу, скривил рот и сердито сверкнул глазами. Кое-кто из гостей захлопал в ладоши.

– Был бы с нами Джерек… – протянула Железная Орхидея. – Он умеет обращаться с подобными существами. А где их машина?

– Загадка! – ответила Шарлотина. – Даже Браннарт не обнаружил ее. Он считает, что машина, должно быть, вернулась в свое столетие – такое случается. Но его удручает, что приборы, с которыми он так носится, не засекли ее появления. Недаром он ходит мрачнее тучи. – Шарлотина замолчала, заметив Гэфа Лошадь-в-Слезах. Она оставила Вертера и подошла к Гэфу.

– Вы уже видели моих путешественников во времени? – спросила она.

– А вы уже видели мои новенькие копыта? – Гэф приподнял штанины, рассмеялся и, подхватив Шарлотину под руку, увлек ее в сторону.

Проводив Шарлотину взглядом, Епископ Тауэр приблизился к стене купола и громко сказал, устремив взор на одного из пришельцев:

– Мы рады видеть вас на Краю Времени. Из-за стены донеслись нечленораздельные звуки.

– Откуда вы? – поддержала Епископа Железная Орхидея.

Внезапно из-за стены послышался внятный голос:

– Помните, рядовой: только имя, звание, личный номер – ничего больше.

– Сержант, они хотят знать, откуда мы прибыли.

– Хорошо, сообщите.

– Я – Кевин О'Двайер, – сказал пришелец, переводя взгляд с Епископа на Железную Орхидею. – Рядовой первого класса, личный номер – 0008859376. Мы все с планеты Земля.

– Из какого столетия? – спросил Герцог Квинский. О'Двайер вопросительно посмотрел на сержанта. – Вы – командир. Может быть, ответите сами?

– Хватит болтать! – гаркнул сержант. – Наше дело сражаться.

– Так вы солдаты? – воскликнул Герцог. Его лицо расплылось в улыбку.

Сержант вздохнул. – А кто же мы, по-твоему, парень?

– Но это же замечательно! Вы-то мне и нужны.

ГЛАВА ПЯТАЯ, в которой герцог Квинский ищет инструктора

Через некоторое время, убедившись, что солдаты утихомирились, Шарлотина освободила их командира, назвавшегося сержантом Генри Мартинецем (личный номер – 0008832942). Невозмутимо выдержав град вопросов, он, наконец, ответил:

– Признаться, не знаю, на какую планету нас занесло, но предупреждаю: вам не одурачить нас маскарадом, мы проинформированы обо всех уловках альфацентавриан.

– Кто такие альфацентавриане? – спросила Шарлотина у Вертера.

– Они существовали еще до Эпохи Рассвета, – пояснил он. – Разумные лошади.

– Ага, вы признались, кто вы на самом деле! – воскликнул сержант. – Будь я проклят, если не так.

– Он принимает нас за лошадей? – удивился Епископ Тауэр, высоко подняв брови. – Вероятно, оптический обман, связанный с…

– К чему лишние разговоры? – прервал его Мартинец. – Мы – военнопленные. Насколько я понял, Женевскую конвенцию в системе Альфы Центавра не признают, но в любом случае…

– Это – звездная система, – снова пояснил Вертер, не дослушав сержанта. – Сейчас ее уже нет, но, помнится, в двадцать четвертом столетии земляне воевали с альфацентаврианами, а эти солдаты по виду из того века. Кстати, я вспомнил, альфацентавриане умели летать, как птицы.

– Мы называем вас грифами, – буркнул Мартинец.

– Вы ошибаетесь, сержант, – авторитетным голосом произнесла Шарлотина. – Мы не лошади и не грифы. Мы – ваши потомки, правда, очень далекие. Вы не узнаете свою планету? Среди нас есть китаец из двадцать седьмого века, почти ваш современник. Он подтвердит мои слова. – Шарлотина обвела глазами гостей. – Где Ли Пао? – Оказалось, тот еще не приехал.

– Кажется, вы пытаетесь меня убедить, якобы вихрь, подхвативший нас за Меркурием, занес нас в далекое будущее, – с ухмылкой сказал сержант. – Зря стараетесь, вы меня не собьете. Мы проинструктированы, как вести себя на допросе. Не тратьте попусту время, я вам ничего не скажу. Поместите нас в лагерь, убейте или поступите с нами, как знаете, согласно своим обычаям. Солдатам дано победить или пасть в бою. Бывает и плен, но мы и к этому подготовлены. Вы меня поняли?

– Не совсем, – ответил Епископ Тауэр, – но то, что вы рассказываете, весьма интересно.

Недовольно буркнув что-то себе под нос, сержант Мартинец опустился на землю.

– Разве вы больше нам ничего не скажете? – разочарованно произнесла Миссис Кристия. – А вы не хотите заняться со мной любовью, сержант?

Марганец посмотрел на нее с презрительным интересом.

– Солдаты не промахи и в любви.

– Какая прелесть! – воскликнула Миссис Кристия и обернулась. – Ты не станешь возражать, Шарлотина, если мы с Мартинецем позабавимся?

– Конечно, нет.

Миссис Кристия села рядом с сержантом и погладила его по стриженой голове. Мартинец надел шлем, который он снял, как только выбрался из-под купола, затем скрестил руки и уставился вдаль отрешенным взглядом. Миссис Кристия погладила его по руке. Он отстранился.

– Я не понимаю вас, – сказала она.

– Если вы хотите таким путем выудить у меня информацию, знайте: у вас ничего не выйдет. Кроме того, любовь должна быть взаимной.

– Может, вы хотите уединиться со мной?

На израненном лице Мартинеца появилась ироническая улыбка.

– Неужто вы решили, что я готов… – он на секунду задумался и продолжил: – Проявить свою расторопность на виду у толпы?

– Ах, конечно, – Миссис Кристия сконфузилась. – Простите меня за бестактность, ноя давно не общалась с путешественниками во времени. Не беспокойтесь, я все устрою.

Между тем Железная Орхидея заметила, что кое-кто из солдат заснул.

– Они устали и, наверное, голодны, – сочувственно сказала она. – Миледи Шарлотина, может, их накормить?

– Я отправлю солдат в зверинец, – ответила Шарлотина. – О них там позаботятся.