Сборник. Верберы Сапфир Ясмина
– Мужчины? Да. В первую же встречу. Женщины тех видов оборотней, у которых тоже есть пара, ощущают, но немного попозже.
– И мужчина вот так вот сразу приходит и заявляет, что женщина – его истинная пара?
– Зачастую да. Так все и делают. Это равноценно признанию в настоящей и глубокой любви. Оборотню для такой не нужно узнавать женщину. Он просто сразу понимает – она. Видит только ее и только для нее старается стать лучшим, нужным и незаменимым.
Он сказал это с таким чувством, что даже Клим оторвался от созерцания вида за окнами.
– Эм… Давайте не при детях? А? – попросила я.
– Хорошо, – в ответе Искандера явственно чувствовался вздох разочарования. Но он исполнил мою просьбу.
Мы сходили в пиццерию, съели по огромной сочной пицце с поджаристыми колбасками, шампиньонами и нежным сливочным соусом. Ммм… Пальчики оближешь.
Выпили черничного чаю, и Искандер повез нас с Климом домой.
Поселок уже окутали первые сумерки. Серой вуалью легли меж домов, а фонари начали слабо мерцать.
Еще когда я выходила из машины, показалось, мелькнула чья-то тень. Но я не обратила внимания.
Тем более, что я все еще привыкала к усиленным ощущениям оборотня и могла заметить, например, качающиеся вдали ветки или двигающийся подъемный кран. Так, словно все это находилось поблизости.
Искандер вошел вместе с нами на участок и проводил до дверей дома. А когда Клим радостно забежал внутрь, и я обернулась, чтобы попрощаться, нэнги закрыл дверь и поставил руки по сторонам от моей головы. Я только растерянно сморгнула.
Мне нравился этот мужчина. Он был приятным, интеллигентным, очень интересным в общении. Но никаких особенных чувств я к нему не испытывала.
Я не хотела его разочаровывать. Но и давать надежду на то, чему не бывать, тоже не возникало желания. И вот пока Искандер смотрел на меня, не двигаясь и ничего не говоря, а я пыталась разобраться в себе, на участке появился еще один мужчина.
– А ну, отойди от нее, чешуйчатый! – зарычал из темноты Феликс. Я сразу узнала его голос.
Вербер вышел в световое пятно от лампочки над крыльцом дома и выглядел более чем угрожающе.
Волосы вздыбились, на лице застыл почти звериный оскал. Кажется, даже клыки чуть удлинились!
Глаза Феликса в темноте светились, словно внутри зажглись лампочки, мышцы окаменели.
Я отчетливо слышала рычание вербера, от которого все внутри леденело… Аж желудок скручивало узлом.
Искандер развернулся к Феликсу, подбоченился и медленно, спокойно спустился с крыльца к верберу.
– Чего тебе здесь нужно, блохастый? – презрительно произнес нэнги. Не знаю почему, но мне стало неприятно, почти противно от того, что он так разговаривает с Феликсом.
Словно он чем-то лучше.
– Пасть захлопни, земноводный! – в том же духе ответил вербер. И все же менее оскорбительно. Благородней, что ли. Если вообще можно так выразиться.
Не знаю… но мои симпатии были на стороне Феликса. Хотя… сейчас это скорее была не такая сильная антипатия.
Потому что битву самцов за самку я вот прямо совсем не желала видеть на своей территории. Да, в принципе!
– Слыш, ты, мохнатый. Что, силой померимся? Ну давай, раздевайся! При женщине!
Не знаю почему, но Феликс странно изогнул губы. Посмотрел на меня то ли с опаской, то ли с недоверием. Хм… Вот уж совсем неожиданно. Я ведь уже видела его голым! Ну правда, в темноте, не то чтобы прямо хорошо.
Ну дак и сейчас не день!
Впрочем… Я только теперь поняла, что вижу, как при солнечном свете.
Но все равно! Я же не девочка подросток! Я видела голых мужиков. А уж Феликсу совсем нечего стесняться! Он сложен как Геракл!
Да нет! Геракл хуже!
Вербер отвернулся и сбросил вещи, показав мне во всей красе мощный треугольник спины и круглые, крепкие, как орехи, ягодицы.
Повернулся уже медведем.
Я огляделась, отчаянно надеясь, что соседи не решат выйти на балкон или с чердака поглазеть на мой участок. Потому что еще и Искандер превратился в аурного дракона.
Два гигантских зверя двинулись друг на друга, рыча и скалясь.
Боже! Как страшно-то! Сердце зашлось. Я, наконец-то, сбросила оцепенение. Сбежала по лестнице и в один рывок оказалась между оборотнями.
Те аж опешили, отступили назад.
Оба, словно договаривались.
Я развела руки в стороны, будто расталкивала мужчин и произнесла, как можно спокойней:
– Не смейте драться на моем участке! Да проявите же благоразумие! У меня дома сын! Вы можете его напугать. Соседи могут вас увидеть. Конечно, здесь достаточно темно. Но все-таки.
В конце концов, что вам делить?
– Вот пусть он тебе сам расскажет! – из глубины аурного ящера донесся голос Искандера.
Вербер зарычал. Повернулся спиной к нам, обратился и оделся быстрее, чем я ахнула.
Искандер тоже стал человеком.
– Ну давай, блохастый! – зарычал нэнги.
– Ты моя пара! – выпалил Феликс. – Алена! Я люблю тебя!
Я попятилась. В голове все смешалось. Так. Я. Его. Пара.
Так может все из-за этого? Может дело не в том, что я общалась с оборотнем? Может это из-за нашей незримой связи меня переклинило? И я едва не осталась на всю жизнь в мерзких казематах ОПО.
Я смотрела на Феликса и вопросы вертелись в голове.
Искандер подошел, остановился рядом и наблюдал за происходящем.
Я вдруг поняла, что нельзя выяснять отношения с вербером на глазах у нэнги. Повернулась к дракону.
– Искандер. Я все поняла про тебя. Про твои чувства и все остальное… Пожалуйста, теперь уходи. Дай нам с Феликсом поговорить.
– Мы еще встретимся, блохастый! – рыкнул в его сторону нэнги, вдруг взял мою руку, поцеловал и ушел за калитку.
Мы с Феликсом остались наедине.
Видимо, Клим послушался и отправился пить чай.
Вербер какое-то время смотрел, молчал и словно пожирал меня глазами. Затем стремительно приблизился. Шаг – и он уже рядом, дышит в лицо горячим воздухом. Еще шаг – и я в его руках. Мощных и крепких, как камень.
– Алена… – выдохнул вербер и вдруг поцеловал.
Так, словно уже не надеялся со мной встретиться. Увидеть меня живой или самому выжить и вернуться ко мне. Так целуют в последний раз в жизни. Отправляясь на кровавый бой, зная, что почти наверняка погибнут.
Какое-то время я растерянно замерла в руках вербера. Его губы оказались нежными, а язык умелым. Феликс целовал настойчиво, не позволяя мне отстраниться. Но я поняла, что вначале нужно все выяснить. Тем более, что тело вербера мгновенно среагировало на нашу близость. Так, что теперь я отлично знала, как быстро готов оборотень рядом со своей парой.
Феликс был таким горячим, хоть яичницу на нем поджаривай. Тяжело дышал мне в рот раскалившимся воздухом и слабо рычал… Будто боль и наслаждение от нашего контакта смешивались.
Наконец, я начала отбиваться, толкать в плечи оборотня. Но он то ли не замечал, то ли не считал это достаточно веским аргументом. Потому что я и на миллиметр эту гору мышц не сдвинула бы.
Спустя какое-то время я дернулась, почти начала обращаться. И Феликс, наконец-то отступил.
Я шарахнулась от него и выбросила вперед руки, предупреждая, чтобы не приближался. Вербер вздохнул – тяжело, устало и обреченно.
– Он тебе так понравился?
Вопрос звучал хрипло и тихо.
Я не сразу сообразила – о ком вообще идет речь. Потому что напрочь забыла об Искандере, как только тот скрылся из виду. Вся сосредоточилась на Феликсе и предстоящем непростом разговоре.
Я мотнула головой.
– Сейчас не об этом!
От моего резкого выкрика Феликс сам попятился. Словно я ударила его.
– Кхм… А о чем? – прокашлялся вербер. – Я тебе все сказал. Честно.
– Не все! – возмущенно парировала я. Феликс нахмурился, скрестив руки на груди.
– О чем ты? – в его взгляде читалось смятение. Каждый мускул вздулся бугром. Лицо вербера вытянулось, словно он ожидал от меня какого-то подвоха. Догадывался? Или думал о чем-то своем? Я не могла определиться… Почему-то вспомнилось как отреагировал Феликс на предложение нэнги раздеться.
Смущением и злостью.
Я тряхнула головой. Вначале самое важное. По крайней мере, для меня.
– Во мне проснулась ипостась нэнги… – начала я издалека. Феликс кивнул, все больше хмурясь.
– Ты это видел, еще когда мы встречались за стеной, в лесу? Ты понял это, верно же? Ты ведь мне на это там намекал… Всеми этими недомолвками и загадочными фразочками…
– Догадывался… Намекал…
– Ты знал про то, как действуют ОПО. И про то, что они следят за каждым оборотнем, и нэнги тоже? Даже если те не знают, кто они такие?
– Да. Знал.
– Почему ты не предупредил меня? Ты понимаешь, что я пережила?! Ты хоть можешь себе представить, что переживает мать, когда думает, что больше не увидит своего ребенка?!
Я закричала, подскочила к Феликсу и схватила его за грудки. Тонкая футболка вербера натянулась и рельеф его мышц проступил еще сильнее.
– Ты… Ты… ты!
Я не знала, как выразить то, что сейчас чувствовала.
– Как ты мог не предупредить меня??
Феликс выдохнул, лицо его посерело, а глаза словно потухли. Будто внутри их, и впрямь, недавно горели лампочки. А вот теперь выключились.
– Аленушка… – от его ласкового, с надрывом, с песком голоса у меня мурашки побежали по спине и внутри что-то сжалось тугой пружиной. Опять. Опять. – Я не думал, что так получится. Я не был уверен… Я и представить не мог…
– Уходи! – закричала я и слезы обиды хлынули из глаз. – Я не могу сейчас тебя видеть! Это напоминает мне о том…
Я захлебнулась словами, замолкла, вытирая ладонью влагу со щек.
Феликс всплеснул руками. Тихо зарычал. Я отпустила его, и вербер медленно двинулся к калитке. Шаг за шагом. Словно ждал, что я окликну его.
Я боролась с собой, с противоречивыми эмоциями.
Почему он не подумал, не предупредил, не рассказал мне все начистоту? И одновременно все во мне кричало Феликсу: «Останься!»
Я не хотела, чтобы он ушел вот так. Сгорбленный, будто нес на плечах весь мир. Притихший, словно задумал нечто ужасное и обвиненный мной.
Зря, зря Феликс явился сегодня. Напрасно не дал мне еще пару дней. Успокоиться, примириться со всем, что случилось… По сути, он попал под горячую руку…
Шпр… Защелка калитки открылась. Вербер вышел, не оборачиваясь. Зннн… Закрылась дверь. Я осталась одна, на участке. Не зная, куда бежать. Домой, к своему Климу, предоставленному самому себе после всего, что он узнал и увидел. Или за Феликсом…
Меня словно рвали на части.
Я дернулась в сторону калитки, всем телом стремясь к верберу.
Сама не зная почему… Я почему-то ужасно не хотела отпускать его именно сегодня, сейчас, в эту минуту… Хотя сама только что требовала, чтобы Феликс ушел…
И, тем не менее, ноги сами рвались за вербером, а крылья почти расправились за спиной, чтобы догнать его в полете.
Вдруг возникло сильное желание сказать Феликсу, что я не навсегда обижена. Что я остыну, приду в себя и снова захочу его видеть…
Однако мысль о том, что Клим один дома, что он ждет и переживает, свербела в голове и не позволяла сделать то, что хотелось.
Я все же выбрала сына.
В конце концов, мы живем не последний день. Феликс оговорился, что ему несколько сотен лет. Ведь ждал же он истинную пару столько времени. Неужели не подождет еще немного?
Я же не на Северный полюс уехала. Я здесь, живу рядом с его поселком. Он в любой момент может найти меня.
Я успокоюсь, все обдумаю и, может, снова позову Феликса. Или сама приеду к нему в поселок. Я ведь теперь оборотень и имею право туда явиться.
Почему-то в голове вертелась где-то послушанная фраза «Сколько судеб разбилось из-за не сказанного вовремя слова»…
Но я приняла решение, которое, уверена, приняла бы каждая мать.
Нормальная мать, во всяком случае.
Сейчас я нужна сыну…
Феликс взрослый мужчина, состоявшийся, альфа целого племени верберов. А мой Клим еще совсем мальчик. И сейчас мне важнее быть с ним. Поддержать, ответить на вопросы, помочь разобраться со страхами.
Я, прежде всего, мать и лишь потом – подруга, женщина…
Я прежде всего мать моего Клима и только потом чья-то пара…
Глава 9
Вербер весь день слонялся возле дома Алены, но она никак не возвращалась с тренировки. Альфа уже сбился со счету, сколько раз приезжал к нэнги и возвращался в племя ни с чем. Тимур и Герман засели в его доме и каждый раз встречали вопросом:
– Ну что?
Они волновались. Как друзья и как соплеменники, которым не все равно чем займется один из самых сильных верберов, один из самых перспективных вожаков.
Члены племени присмирели. Видя Феликса: взвинченного, дурного и пьяного от постоянных мыслей об Алене, они шарахались и старались не попадаться под горячую руку. Все сделали как требовал альфа. На улицах не было мелюзги и тех детей, которые еще не полностью контролировали оборот.
Никто не обнажался у всех на виду, чтобы убежать в лес и выгулять зверя. А то одежду они не хотели мять, пачкать и портить! Та еще отговорка. Нормальные люди даже в своем окружении, даже при родственниках, не то чтобы при соседях просто так одежду не скидывают.
Спрятали всякие штуки оборотней. Камеры слежения за всем, что окружает поселок, специальные усилители телепатической связи, которую можно было активировать в зверином обличье, позволявшие слышать сородичей даже в другом городе. Так спрятали, что даже острый взгляд Феликса не всегда определял куда.
Альфа весь извелся. Забыл пообедать, почти не реагировал на Тимура и Германа, которые волновались все больше и больше.
Наконец, когда он вечером в очередной раз собрался к Алене, бета взволнованно произнес:
– Фел. Ты слишком взвинчен. Может тебе охладиться. Успокоиться, переждать. А завтра, на свежую голову…
Он был прав. Совершенно и полностью. Альфа плохо себя контролировал. Все инстинкты, все нутро зверя и человеческие чувства тянулись к Алене. Феликс тосковал по ней, будто не видел неделю, а то и несколько месяцев. Он уже не думал о том, что она на него обижена. Совершенно забыл, что сейчас с нэнги ее сородич – голубой дракон Искандер.
Он лишь хотел встретиться с ней. Наконец-то! Вдохнуть полной грудью ее запах. Словно изголодавшийся по кислороду ныряльщик, что делает первый вдох, вынырнув с глубины. Пропитаться насквозь ее близостью. Будто мать, которая отпускает любимое чадо учиться или жить в другой город. Обнимает его, прижимает, закрывает глаза и стремится до краев наполниться этим ощущением. Когда еще подобное почувствует?
Сказать ей… Что-то сказать.
Еще недавно он заготовил бы целую речь. Продумал ее вплоть до мелочей, до интонаций. Он не собирался себя выгораживать. Феликс, и правда, сильно дал маху. Весь сосредоточился на паре и совсем перестал мыслить здраво. Забыл о необходимой в таких случаях осторожности. И вообще не подумал, что в нэнги может так внезапно проснуться ипостась. Этого ему и в голову не приходило. Феликс считал, что драконья сущность будет пробуждаться постепенно. И почему-то ни разу не сомневался, что это случится под его строгим приглядом. Даже не думая, не озаботившись тем, что нэнги не всегда находилась у него на глазах.
Матерый оборотень, разменявший третье столетие, вполне мог предположить, что Алена именно ночью перекинется в первый раз. Потому, что юные, несмышленыши оборотни именно так и делали. Ночью подсознание и звериное нутро вылезали на поверхность.
Младенцы часто во сне перекидывались. Феликс прекрасно об этом знал, хотя и не имел собственных детей. Однако рядом с нэнги, со своей истинной, альфа совершенно забыл обо всем. Его раздирали ревность, инстинкт собственника, который подсказывал: бери, бери, бери! Ни за что ее от себя не отпускай! Не отдавай этому человечишке!
Он боролся с собой, чтобы не пристать к Алене прямо в первую же встречу. И во вторую, и в третью. Таким озабоченным, дурным, переполненным гормонами и совершенно ничего не соображающим вербер себя еще не чувствовал.
Но он мужчина, в конце концов! А не только зверь! Он обязан был позаботиться о ее безопасности! В первую очередь – именно об этом. А он дал маху…
Вот что называется «снесло крышу», «потекла крыша», «крыша прохудилась»…
С крышей вербера случилось все и сразу.
Феликс собирался как-то повиниться. Поклясться, как на духу, как перед лицом последнего дня жизни, что никогда больше не подведет ее.
А еще… раз она в курсе про оборотней, уже вполне себе в теме… Сказать, что она его истинная.
Чтобы Алена поняла, что Феликс за ней не волочится ради какой-то там интрижки. Осознала, как все серьезно.
Вот о чем думал Феликс, когда в очередной раз гнал по дороге, взвивая в воздух облака пыли, не в силах совладать с собой и ехать спокойно, как просила Алена. Впрочем, сейчас его с ней не было, а вербер ни минуты не сомневался, что вырулит из любой ситуации…
Первое, что он почуял, добравшись до заветного дома – сильный запах другого самца. Именно самца, а не мужчины! Нэнги! Голубой нэнги, который обучал Алену, на всю округу вонял гормонами возбуждения!
Феликс поморщился и звериная, неуправляемая ярость закипела в крови оборотня. Смела все разумные запреты, лишила спокойствия и ясности мысли. Если последняя еще у него оставалась.
Возле забора Алены вербер нашел еще одно свидетельство присутствия соперника. Его машину, которая насквозь, до последнего винтика и клочка кожи, резины, металла пропахла запахом Алены. И… сильным самцовым желанием. Таким, что у Феликса свело скулы.
Она – истинная пара этого голубого нэнги. Сомнений не оставалось. Феликс знал это также точно, как и Искандер понял, что Алена – пара для вербера. Стоило лишь последнему появиться на территории нэнги.
Зрелище, которое застал Феликс, окончательно свело его с ума. Вербер буквально слетел с катушек. Зверь внутри требовал своего. Поррвать! Поррвать! Рычал он и бесновался внутри Феликса.
Вербер и нэнги едва не сцепились, как два нормальных альфа самца, которые сражаются за самку.
Но Алена их остановила.
Феликс плохо соображал, почти совсем себя не контролировал. Желание разорвать соперника в клочья текло по венам огненной лавой. Но Алена одним взглядом, одним словом запретила ему действовать. Пригвоздила вербера к месту. Заставила окаменеть.
Алена избавилась от Искандера, но разговор с Феликсом все равно не клеился.
Он зачем-то поцеловал ее. Просто не мог поступить иначе. Метил, захватывал, заставлял ощутить, проникнуться своими эмоциями. Пытался донести этим поцелуем все, что не мог выразить словами.
Она не прониклась, не поняла, не прочувствовала. Напротив, призвала своего зверя, чтобы защититься от мощного Феликса. И вербер вынужденно отступил. Не ломать же ее, хрупкую, маленькую. Да, он мог бы, он мог бы.
Конечно, нэнги в своей ипостаси гораздо сильнее обычного человека. Но все равно она – женщина. И ей не справиться с матерым вербером. Ни в животном обличье, ни в человеческом.
Но нельзя, нельзя ломать ее волю, принуждать, сминать сопротивление. Это ужасно, это неправильно! Это совершенно не то, что хотел сделать Феликс еще недавно. Не то, чего требовало его нутро. Даже зверь этому противился. Рычал, скалился и отступал.
А потом… потом они поговорили.
Алена злилась и обижалась, сетовала на оплошность вербера. А тот просто не мог оправдываться. Не лгал и себя не выгораживал.
Он столько хотел ей тогда сказать…
Что готов понести любое самое суровое наказание. Хоть в застенках ОПО, да хоть где. Что готов грудью и всем телом защищать ее от любых бед и невзгод. Что никогда больше ее не подведет. Лучше самому себе в горло вцепится. Что нет у него сейчас никого ближе и дороже ее. И ради нее он на все готов…
Драться с нэнги и даже отпустить его. Хотя все звериные инстинкты вставали на дыбы, требовали уничтожить другого самца, что претендовал на пару вербера. Только ради Алены, по ее просьбе, по ее требованию Феликс мог отпустить его.
Он так много хотел ей сказать.
Но почему-то не смог.
Фразы не формулировались, слова крутились на языке и прилипали к нему намертво.
Феликс только отвечал на вопросы нэнги и чувствовал, что катится к пропасти. Словно огромный, тяжелый внедорожник. Мощный, опасный железный зверь, что может покорить сотни километров, выехать из любой грязи… внезапно долетает до пропасти и ухает в нее с жалким гудком. Отчаянным воплем железного зверя.
Он сказал, что любит ее. Что она его истинная пара. Больше ему сказать было нечего.
Алена и понимала и не понимала. И вроде бы отчасти проникалась и одновременно тут же отгораживалась.
А под конец все-таки его выгнала.
«Уходи!» – прозвенело над ухом, словно пулей вонзилось в сердце. И оно, глупое зашлось, начало истекать кровью.
Феликс ушел.
Потому, что не мог больше от нее этого слышать. Потому, что больше ничего не хотел. Потому что все его силы, все инстинкты и все порывы были нацелены на одно. Вернуться, забрать ее себе, присвоить и не отпускать, чтобы ни делала и чего бы ни требовала.
Феликс ехал по дороге так, как, наверное, ездят пьяные. То вилял, то выкатывал на обочину, то газовал не к месту, а то притормаживал. Хорошо, что его не остановили. В таком состоянии Феликс мог натворить дел. И даже убить ДПСника за один лишь неправильный вопрос… Да вообще за любой вопрос и любое замечание…
Загрызть, а затем сдаться ОПО, не думая, чем все закончится…
Клим сидел на кухне, болтал ногами и пил цикорий.
Я думала он будет в шоке, начнет задавать кучу вопросов. Но мой маленький почемучка выглядел вполне довольным и даже веселым.
Заметив меня, Клим придвинул мне вторую чашку с цикорием. Мой заботливый мальчик. У меня улыбка напросилась на губы.
– Уже немного остыл, как ты любишь, – довольно сообщил сын. Я чмокнула его в макушку и села за стол.
Сжала ладонями чашку с ароматным напитком. Сынишка даже молока налить не забыл.
– Как ты? После всего… Ну ты понимаешь… – я не могла не спросить Клима. Многие годы, да и сейчас, именно его счастье и спокойствие были для меня самыми важными. Наверное, поэтому я так легко отпустила Влада… Потому, что сынишка остался со мной, а к мужу я уже давно сильных чувств не испытывала.
Клим посмотрел на меня с прищуром и по-прежнему напуганным не выглядел.
– Мам… Я всегда что-то подобное чувствовал. Фантазировал, как летаю. Как хватаю облака за шкирки. Я читал книги про оборотней…
– Фентези, – напомнила я.
– И что? – он смотрел широко распахнутыми глазами и до меня вдруг начало доходить. Дети легче воспринимают подобное. Для них сказки про лепреконов, оборотней, фей – все еще живы. Они воображают все это в нашем мире или где-то рядом. И столкнувшись с ним воочию лишь убеждаются, что не ошиблись.
Разум и чувства ребенка еще не закованы в кандалы скептицизма и прагматизма взрослого. Не втиснуты в рамки культуры, морали и представлений о нашей реальности. Он более гибкий и легче подстраивается под новые, даже самые невероятные открытия.
– Тебе понравилось летать?
– Очень! Это было… обалденно! Вот приду в школу осенью. Там такие все люди. А я… дракон! – он гордо вскинул голову, и я быстро уточнила:
– Ты ведь понял, что никто не должен об этом знать?
Меня немного напугал оптимизм Клима и его упоминание о школе. Мало ли… Мальчишки так любят хвастаться. Машинками, спортивными достижениями, поездками… Эта самцовая привычка соперничества в них сидит с детства.
– Ма-ам! – возмутился Клим. – Ну я, что, маленький? Я все прекрасно понимаю. Это наша тайна. Большая тайна. Мы будем, как шпионы. Общаться только со своими. Пароли там, явки, коды. А все остальные должны думать, что мы самые обычные люди. Это же тоже клево!
Я потрепала ребенка по макушке. Надо же! Какой позитивчик! Во всем нашел что-то хорошее! Даже в том, что не сможет больше делиться всем на свете с друзьями и близкими. Кстати, этот вопрос стоило бы прояснить.
– Клим, а ты понял, что никому ничего не можешь рассказать? Ни няне, ни бабушке, ни отцу. Ни друзьям в школе? Даже если вы очень близки! Ты никому ничего не должен рассказывать!
– Естественно! Я же – суперагент оборотень!
Я усмехнулась и почти расслабилась. Но тут Клим задал самый неудобный, самый неудачный сейчас вопрос.
– Мам. Я подходил к двери, когда вы общались… Ну ты и дядя Искандер… Ты и дядя Феликс.
Я отставила чашку и сосредоточилась на сыне. Что он сейчас скажет?
– Если ты истинная пара для них обоих, тебе нужно выбирать?
Я кивнула, сглотнула, запила смущение цикорием и спросила у сына:
– Ты знаешь, что такое истинная пара?
– Ну я же читал про оборотней! – возмутился мой просвещенный ребенок. – У каждого из них есть та самая единственная женщина. Пара. Нашли ее – и счастливы вместе! Как две половинки одного целого.
Он еще плохо понимал, о чем говорит. Но произносил такие правильные вещи, что я поразилась.
– Ма-ам! Выбери дядю Феликса!
Я подняла брови и от удивления несколько секунд молчала.
– Ты же его не знаешь. Вернее, не общался с ним…
– Я слышал ваш разговор во дворе. Не забывай, я дракон! И слух у меня в звериной ипостаси тончайший!
– Ты перекидывался? – удивилась я.
– Да! Чтобы вас подслушать! – беззастенчиво признался Клим и тут же оговорился: – Не волнуйся, я принял все меры предосторожности. Опустил жалюзи на окнах даже в топочной.
Я посмотрела в его зеленые глазищи и поняла, что до совести не достучаться. Она сидит себе и пьет кофе с пирожными. В полной нирване и отказке.
– Малыш. Это же взрослые разговоры! – пожурила я непоседу.
Читать бесплатно другие книги:
