Ребёнок для бывшей Рей Полина
Отчего я сейчас не хожу с пузом, в котором сидит четвёртый-пятый-седьмой ребёнок? Отчего не могу махнуть рукой на анализы и прибыть в дородовое только если начнёт тянуть так, что на стену лезть хочется?
Почему я не такая?
- Ну, он не мой, - передёрнула я плечами.
Тут же почувствовала на себе осуждающий взгляд Жени. Она, зная мою историю, которую я рассказала ей пусть и дозировано, но зря, считала, что мне нужно сойтись с Яном. Дескать, не так уж он и виноват.
- Но да, это был мой муж.
Сказав это, я легла на постель и повернулась набок. Тем самым говоря, что вести и дальше беседы о Сереброве я не намерена. Достаточно было всей той взвеси чувств, что он уже поднял со дна моей души.
Эти его жесты, когда он падал на колени. Этот его взгляд…
Стоп, Арина! Тебе вовсе не стоит об этом думать. Ведь одно дело, когда Ян показывает своё раскаяние, и совсем другое - когда делает мужские поступки. А их я пока, увы, не дождалась…
- Пап, хорошо, что ты здесь, - сказал Ян, входя в квартиру.
Его уже встречали родители, которые смотрели так, словно он знал какую-то тайну, которая могла как минимум спасти человечество.
- Как Кирилл? - уточнил Серебров, разувшись.
- Он покушал, с дедом поиграл. Сейчас спит, - отрапортовала мама. - А ты где был?
В её словах Яну послышалось что-то вроде упрёка. Ну, или попытки выяснить какие-нибудь грязные подробности. Или он всё это себе напридумывал? Видел то, чего не было и быть не могло?
- У Ариши. Она в порядке, её выпишут скоро, как только состояние нормализуется.
Сказал это тоже в виде сухого отчёта. Совсем не хотелось сейчас переводить разговор на жену, ведь беседа должна была касаться совсем не её, а Вики.
- Давайте на кухню, - кивнул он в ту сторону, где располагалось «помещение для переговоров».
И когда родители направились туда, прошёл за ними следом.
Мать и отец устроились за столом, Ян же остался стоять в полуметре от них. Заложил руки в карманы джинсов и молчал, сам не зная, чего ждать дальше. И с чего в принципе стоит начинать разговор. Лишь только видел - отец что-то хочет сказать. И он очень надеялся, что это не будет признанием в том, что всё это время папа созванивался с Викой и сейчас собирался озвучить желание общаться дальше с ней и с новообретённым внуком.
- Я тебя позвал не просто так, - начал Серебров, обращаясь к отцу.
Он планировал вывести того на откровенность. Пусть уже расскажет, зачем звонил Вике и что ему было настолько интересным, что он пошёл, по сути, на предательство. Ведь как иначе можно было назвать связь с Плюсновой, которую отец поддерживал за их спинами?
Тем неожиданнее стало то, что папа произнёс следом. Тихо, опустив голову и глядя на поверхность стола, словно на ней имелось то, что могло привлечь его внимание настолько, что он бы наконец сосредоточился, отец сказал:
- Я знаю, зачем ты меня позвал. И нет, я не созванивался с Викой по поводу ребёнка, которого она родила. Но хочу рассказать, что знаю, пусть это и не относится к нынешней ситуации.
Он посмотрел сначала на мать Яна, потом - на него самого. У Сереброва от этого взгляда мурашки по спине побежали, а следом за ними - ледяной озноб.
Он поймал удивлённый взгляд матери и коротко пожал плечами, давая понять ей, что не представляет, о чём может пойти речь.
- Вся эта история тянется из прошлого. И я не могу больше таить то, что знаю.
Папа перевёл дыхание и, сделав глубокий вдох, вдруг выдал:
- В тот вечер, когда погиб Марк, Вика была рядом с ним. И у меня есть подозрения, что именно она столкнула нашего мальчика с крыши.
То, что сказал отец, ошарашило. Ян не сразу понял, о чём вообще речь. Слова словно расположились в хаотичном порядке, и составить из них что-то вразумительное не получалось.
Вика была рядом с Марком на крыше. Она столкнула вниз его брата… Какая, мать его, чушь!
- Пап, ты не в себе, - глухо произнёс Серебров, глядя на отца.
- Я в себе!
Тот ударил ладонью по столу и вскочив с места, тяжело опёрся руками на деревянную поверхность. Посмотрел исподлобья - сначала на жену, потом - на сына.
- Я вас в тот момент оградить хотел, потому сам на все суды ездил. Но уже тогда знал - Вика эта твоя с Марком нашим на крыше была. Правда, следствие выяснить не смогло, что она там делала и зачем. Вика сказала, что хотела Маркушу остановить, дескать, он тебе не дозвонился, потом её набрал, чтобы приехала. Она помчалась туда, а он при ней с крыши и сиганул.
Ян слушал всё это, а у самого перед глазами картинки мелькали. Обрывками, словно кто-то методично отрывал по кусочку от киноплёнки и бросал ему. А он смотрел. Вглядывался жадно, пытаясь собрать из этого калейдоскопа кадров хоть какую-то удобоваримую цельную картину.
- Ты знал всё это и нам ничего не говорил? - тихо спросил отца, когда ощущение, будто попал в перевёрнутый кверху ногами мир, достигло апогея.
- Нечего говорить было. Не думал я, что это значение какое-то имеет. Вика тогда тебя заменила, потому что Марк не мог дозвониться. Вот, что произошло тогда. Ну, как я считал всё это время.
Серебров перевёл ошарашенный взгляд на мать. Та тоже ничего не понимала - это было видно по её лицу, на котором было написано такое выражение, коего Ян не видел ни разу в жизни. Словно она оказалась среди тех, кого не узнавала. Незнакомцев из иного мира.
Марк звонил ему, не получил ответа. Тогда стал вызванивать Вику, она примчалась к брату и… И полезла к нему на крышу. Отец об этом знал всё это время. И вот теперь подозревал, что именно Плюснова столкнула Марка вниз.
Чёрт. Это было каким-то сюром.
- Ты нам об этом не рассказал. Что Вика была с Марком, - как можно спокойнее повторил Ян, устраиваясь за столом.
Ноги, кажется, переставали его держать.
- Не хотел бередить раны. Да и Вика тогда просила тебе не говорить. Дескать, тебе будет тяжело знать, что вместо брата рядом с Марком был чужой человек…
Отец сказал это и осёкся. Серебров сделал рваный вдох. В голове шумело от информации, которая стала подобна внезапному торнадо в десять баллов. Вроде пару часов ничего не знал о том, что случится позже, и вот тебя уже закручивает в воронку, после чего буквально перемалывает, как в гигантской мясорубке.
- Почему сейчас ты решил, что именно Вика столкнула тогда Марка? Почему вообще вдруг эта тема поднялась? - с трудом взяв себя в руки, спросил Ян.
Ему ни черта было не понятно. Как и матери, что сидела и переводила удивлённые взгляды с сына на мужа и обратно. Серебров лишь подозревал, что он угодил в ловушку. Увяз в ней по самую макушку, и это откровенно пугало.
- Со мной связался Марк, - сказал отец, и у Яна по спине холодок побежал.
Мать тоже взглянула на него с таким отчаянием, что стало дурно.
- Другой Марк, не наш, - поспешил пояснить папа. - Он сейчас во всей этой истории разбирается, потому что для него есть много непонятных вещей, как он сказал. А Марк в неё тоже втянут.
Серебров откинулся на спинку стула и хмыкнул. Хотелось ржать. Причём над самим собой. Какие-то непонятные люди лезли со всех сторон в его жизнь - прошлую и настоящую - а он узнавал об этом вот так. Вскользь. Случайно.
Может, виной тому был он сам?
- С тобой связался Марк, - напомнил он отцу, готовясь узнать много нового.
- Да. Да… - Папа перевёл дух и продолжил: - Он копается в этом деле, не знаю, зачем, но хочет разобраться. Есть подозрения, что Вика не просто была на крыше с нашим мальчиком, но и поспособствовала тому, чтобы он с неё упал, - повторил он то, что Ян с матерью уже слышали.
- Подозрения? У этого Марка есть подозрения и ты ему вот так вот просто поверил?
Серебров почувствовал, что его будто бы сжимает тисками какой-то безысходности, которая тянется из прошлого. Оттуда, где всё было таким, что это хотелось лишь похоронить и забыть.
- Я не верю, сынок… Я просто говорю о том, что мне сказал Марк. Он пытается всё выяснить… он хочет вытащить наружу то, что скрыто.
- В том числе и тобой, - мрачно озвучил Ян то, что и без того было понятно и ему, и родителям.
Папа на справедливый упрёк лишь поджал губы и уставился перед собой. А Серебров осознал - ни черта он с Викой не развязался. По крайней мере, до тех пор, пока не выяснит всё, что, став отголоском прошлого, отравляло его настоящее и будущее.
А это значило лишь одно - ему придётся встретиться и поговорить с Марком. Той тёмной лошадкой, о которой пока он не знал ровным счётом ничего.
Марк, стоило только Яну набрать его номер, ответил на звонок. И, кажется, был совсем не удивлён тому, что Серебров хочет с ним поговорить. Возможно, стоило ограничиться телефонной беседой, однако Яну хотелось с этим самым Марком встретиться. Слышать голос и видеть человека, с которым собираешься разговаривать о важных вещах - совершенно разное.
- Тогда через пару часов, - кивнул Ян, когда они с Роминым договорились о встрече. - Увидимся.
Он отключил связь и побарабанил пальцами по подоконнику. Этот нескончаемый, казалось бы, день, уже порядком его утомил. Однако сейчас Серебров был готов продолжать и продолжать копаться в том, что случилось и продолжало случаться здесь и сейчас, лишь бы только завершить эту историю. Ведь в ней, как оказалось, было столько всего скрытого, но того, что влияло на него самого и близких ему людей, что оставлять это без внимания он не мог.
- На «ты», на «вы»? - спросил Марк вместо приветствия, когда они встретились в малолюдном баре в паре кварталов от дома Яна.
Бывший Вики ему не понравился сразу. Смотрел исподлобья и словно бы рентгеном пытался просканировать насквозь. Под его взглядом Серебров чувствовал себя неуютно. Наверное, правильным было выставить границы и сказать, что обращение «вы» будет вполне уместным, но отчего-то захотелось поступить прямо противоположно.
- На «ты», - кивнул он, устраиваясь за барной стойкой так, чтобы сидеть вполоборота к Марку.
Тот кивнул и заказал бармену бокал крепкого. Ян последовал его примеру.
- Отец сказал сегодня, что ты связался с ним, чтобы кое-что прояснить, - проговорил Серебров, когда они выпили по глотку. - Сразу скажу - мне не нравится, что в мою семью кто-то лезет.
Ян осёкся, когда Марк окинул его насмешливо-угрожающим взглядом. Нет, он вовсе не боялся этого типа, но понимал - если будет вести беседу в таком же ключе, хрен что вызнает.
- Мне тоже не нравится, когда ко мне лезут, - кивнул Марк. - Но, думаю, нам с тобой нечего делить. И, как бы пафосно это ни звучало, пока мы в одной лодке.
Серебров залпом допил свою порцию и дал знак, чтобы бокал наполнили снова.
- Тогда к главному. Я хочу услышать всё, что ты знаешь об этом деле, - сказал он.
Марк ухмыльнулся. А когда заговорил, Ян нутром почуял, что он сдержался, лишь бы не вставить перед этим какую-нибудь едкую ремарку.
- Когда мы только начали встречаться с Викой, она не сразу, но рассказала, что попала в беду. Давно, в прошлом. Но если всё вылезет наружу, у этого могут быть последствия. Как я ни бился тогда с ней, она не говорила, в чём дело. А тут, ты сам понимаешь, речь могла идти хоть о том, что её подставили, хоть о чём угодно.
Марк сделал глубокий вдох и тоже прикончил свой бокал.
- Я думаю, тебе не стоит объяснять, каково это - быть с такой женщиной, как Вика. Уж прости за откровенность. Иногда мне казалось, что она колдунья, что ли, - хмыкнул он. - Думать ни о ком и ни о чём не мог, когда мы вместе были.
О, Серебров примерно понимал, о чём говорит Марк. Только понимал и другое - эти болезненные отношения никогда и ни к чему хорошему бы не привели. Хотя, ведь повёлся же он её просьбу, когда встретились через годы.
- В общем, если по делу, точкой в том, чтобы перестать её любить, стала та история с твоей помощью. - Марк пожал плечами, как бы говоря, что ничего такого в этом не видит. - И пока мы не встретились с твоей женой и она не обмолвилась про общее прошлое Вики и твоего брата, я вообще не собирался в это лезть.
Сереброва передёрнуло. Никакого прошлого у Плюсновой с его Марком быть не могло… Или он ошибался?
- А потом до меня доходить стало, что всё то время, пока мы с Викой были вместе, скорее всего, она меня использовала. У меня есть деньги… связи. Если бы вдруг что-то всплыло из прошлого, я бы глотку любому за неё перегрыз.
- А копаться в этом начал чисто из любопытства? - вскинул бровь Ян.
- Типа того. Не люблю, знаешь ли, себя идиотом чувствовать. Даже через время.
Марк озвучил то, что сам Серебров ощущал на периферии сознания. Он сам был идиотом и, похоже, Вика сделала всё, чтобы он не чувствовал себя в этом состоянии одиноким.
- В любом случае, я не знаю, стоит ли дальше всё это раскручивать, - наконец сказал Ян.
В принципе, ничего нового он не услышал. А от понимания, что там, в прошлом, его может ждать нечто такое, что вновь перевернёт его жизнь и жизни родителей, становилось окончательно дерьмово на душе.
- Почему? Если Вика в чём-то виновата - а судя по её поведению, так и есть - нужно в этом разобраться.
Серебров хмуро посмотрел на Марка. Сидящий рядом с ним мужчина готов был наказать Вику? За то, что и сам пострадал от её рук?
- Она только что родила. И если Вика виновата, то её ребёнок - нет, - сказал Ян, и у него вдруг возникло ощущение, что он сморозил величайшую глупость.
Ибо Марк вытаращился на Яна так, словно у него во лбу звезда загорелась.
- Она - что? Родила? Так рано? И что с ней? Что с ребёнком?
В голосе Марка послышалась неподдельная тревога. Будто бы маска притворства слетела и за показным равнодушием проступили черты настоящего Ромина.
- Да не слишком рано. Восемь месяцев уже было. С ней всё хорошо, с ребёнком тоже. Сказала, настоящий богатырь.
Марк смотрел на него с недоумением, и точно такое же чувство появилось в душе Яна. Он не понимал, отчего Ромин ведёт себя так, будто только что столкнулся с самой неразрешимой из всех загадок.
- Насколько помню, ты год назад донором стал? - наконец спросил Марк.
- Плюс-минус. А что? - нахмурился Серебров.
- Так плюс или минус? Точную дату не помнишь?
Ян растёр лоб ладонью и дал знак бармену снова налить им с Роминым выпить.
- Могу посмотреть. Сейчас, - ответил Серебров и начал просматривать фотки в телефоне.
Он как раз отправил скан договора юристу, с которым собирался посоветоваться относительно того, чем может ему грозить рождение ребёнка Вики.
- Вот. Да, год и неделя выходит, - протянул он мобильник Марку.
Тот взял телефон и довольно долгое время изучал скан. И чем больше времени проходило, тем более озадаченным выглядел Ромин.
- Хм. Тогда не сходится. Если был использован твой биоматериал, ребёнок, который родился у Вики, никак не может быть восьмимесячным.
Он вернул телефон Сереброву и, видимо, поняв по выражению его лица, что срочно требуется пояснительная бригада, вздохнул и залпом опрокинул в себя содержимое бокала. А у Яна внутри появилось то, что можно было охарактеризовать лишь одним словом - надежда. И пусть он прослывёт тысячу раз дураком, если Плюснова обвела его вокруг пальца - ну, или попыталась это сделать - лучше он будет свободным от неё идиотом, чем связанным общим ребёнком.
- А ты вообще ничего не разузнавал тогда, когда донором стал? Ну, как оно всё будет происходить? Какие этапы нужны? - спросил Марк, и Серебров помотал головой.
Он и события-то те не особо хорошо помнил. Приехал, сдал анализы, подписал бумаги. Потом сам процесс и всё. Ну, как Ян тогда считал. Всё урывками и не вдаваясь в подробности.
- Понятно.
Ромин посмотрел на часы и, бросив на стойку пару крупных купюр, поднялся.
- Мне ехать нужно, дела. Мой тебе совет - перепроверь всё ещё раз. Насчёт клиники не знаю, помогут ли. Там какая-то приятельница Вики работает, так что, - он развёл руками. - Но вот саму новоиспечённую маму к стенке попробовать можно припереть. Изучи, как всё должно было происходить по протоколу, и если они почему-то от него отступили, пусть объяснят причины.
Марк просто ушёл, оставив Сереброва в полнейшем раздрае. Он не доверял Ромину и не верил ему с полуслова, но то, что тот сказал, могло переменить всё на сто восемьдесят градусов. Оставалось только понять, что предпринять, чтобы «припереть Вику к стенке».
И нельзя было действовать очертя голову в этом вопросе, ибо можно было наворотить ещё больших дел
Часть 11
Прошло три дня с тех пор, как Марк озадачил Яна настолько, что у Сереброва теперь всё время было ощущение, будто голова опухла, но в ней всё равно не могут уместиться те миллионы мыслей, которые крутились там без остановки.
Он хватался за информацию, выданную Роминым, как за спасательный круг. Насколько бы легче стало жить, если бы вышло так, что Вика обманула его, и отцом её ребёнка является не он. Кто угодно - Марк, анонимный донор, дядя Федя из деревни Кукуево. Но только не Ян Серебров.
Поручив юристу подготовить и озвучить варианты того, что можно было предпринять в правовом поле, он дотошно изучил всё, что касалось аспектов искусственного оплодотворения. И действительно выяснил, что если клиника не нарушила протокол, что грозило ей крупными неприятностями, ребёнок у Плюсновой должен был родиться шестимесячным.
Из этого проистекало ещё одно сомнение - а что если Вика соврала и малыш родился глубоко недоношенным? Ведь была же у неё угроза преждевременных родов? Чёрт… Что ожидать от бывшей, он до сих пор не знал. Поэтому ему стоило продумать ещё и план выведения Плюсновой на чистую воду. И пока с этим было туговато.
Арине, с которой он виделся за это время лишь однажды, да и то мельком, разумеется, говорить он ничего не стал. Хоть и помнил её слова - она попытается его простить, если этого ребёнка не будет. Что ж, в случае лжи со стороны Вики, примерно так всё и случится. Нет, малыш никуда не денется, но если его отцом будет не он… Серебров рассчитывал, что это хоть немного смягчит Арину.
- Ян… Ты не слышишь? Телефон твой разрывается, - позвала его мама, и Серебров отлип, наконец, от экрана ноутбука.
Кивнул, забрал сотовый из рук матери и ответил на входящий вызов. Звонил врач из клиники, которая делала обследование Кирилла, и теперь Серебров переключил всё своё внимание на разговор.
Хоть сын в последнее время был бодр и весел и уже начал проситься в садик, всё равно тревоги Яна по поводу здоровья Кира не утихали.
- Я не понимаю… это что-то серьёзное? - выдохнул он, когда врач сообщил, что какие-то из анализов через время нужно будет переделать, потому что результат пограничный.
- Нет, Ян Владленович. Кое-какие показатели завышены, но так как ваш сын за короткий промежуток болел дважды, мы хотим удостовериться, что с ним всё в порядке. Через месяц анализы должны прийти в норму.
Серебров выдохнул и потёр лоб. С этими всеми перипетиями он стал слишком мнительным. Не верить врачу у него не было никаких оснований.
- Хорошо, - кивнул он и добавил: - Если что, сразу ставьте меня в курс дела. До свидания.
Он отключил связь и отложил телефон. Повертелся в кресле, пытаясь понять, что именно крутится в голове. Какая-то мысль, связанная с ребёнком, ложью Вики и Кириллом. Точно! Анализы. Ему просто нужно было призвать на помощь немного фантазии и можно было попытаться «припереть Плюснову».
Мгновением позже Серебров вбивал в поисковик новый запрос.
Самым сложным было решиться и набрать номер Вики. Он бы многое отдал за то, чтобы не говорить с ней больше никогда. И, тем более, не видеться. Но Плюснова представляла реальную угрозу благополучию его семейной - и не только - жизни. Чего доброго, с неё могло статься приехать к его родителям со «вторым внуком». Или появиться в поле зрения Арины, когда ту выпишут домой. Это всё неминуемо привело бы к бесконечным нервам, тревогам, волнениям. Всему тому, что его жене сейчас было абсолютно противопоказано.
Дождавшись, пока Кир уляжется на дневной сон, а мама прикорнёт рядом с ним в кресле, Серебров вышел из квартиры и спустился вниз. Чувствовал себя чёртовым шпионом из малобюджетного детектива, снятого где-нибудь на окраине России-матушки.
Пять первых гудков вызвали у Яна такое сердцебиение, что, чего доброго, так было недалеко до инфаркта. Вика или не хотела подходить, или просто тянула время. И всё было бы хорошо, Серебров бы просто выдохнул с облегчением и больше не набирал её номер, поняв, что Плюснова больше не желает с ним общаться, если бы в это верил.
Всё было слишком гладким, чтобы оказалось правдой.
Он уже собирался перестать дозваниваться и попытаться набрать Вику минут через десять, когда на том конце связи послышалось:
- Потом скажешь, что я к тебе лезу сама? И опять на меня наорёшь?
В голосе Плюсновой были нотки вселенской усталости. Серебров даже на мгновение почувствовал себя надоедливым кавалером, забрасывающим даму сердца любовными посланиями и назойливыми звонками.
- Привет, - как можно более спокойным голосом поздоровался он и быстро добавил: - Я бы не звонил, но есть важное дело.
Он много раз прокручивал в голове то, что собирался сказать Вике с того момента, когда выдумал причину, чтобы уже начать докапываться до правды. Но сейчас все слова куда-то растерялись. Пришлось мысленно встряхнуть себя, заставить наконец действовать.
- Если важное - говори, - равнодушно сказала Плюснова, но в словах её Серебров подметил плохо скрываемый интерес.
- У нас Кирилл приболел что-то. Уже второй раз за последние несколько дней ему не очень хорошо.
Сказал и замолчал. Примерно представлял, насколько глупым это может показаться Вике. Но нужно было доводить этот разговор до конца.
- М, сочувствую, - ответила Плюснова, и вновь в её тоне слышалась такая усталость, словно в этот самый момент Вика катила в гору камень, весом в сотню пудов.
- Да… Сейчас анализы всякие он сдавал и вот врач навёл меня на мысль.
Ян снова глубоко вздохнул и быстро выпалил:
- Он сказал, что у братьев-сестёр обычно пуповинную кровь берут, ну, для подстраховки. А твой Ян - это же как раз брат Кира. Конечно, с пуповинной кровью мы с тобой уже опоздали, но я бы хотел, чтобы у маленького Яна взяли анализ, чтобы понять, насколько они с Кириллом совместимы. Они ведь не совсем кровные, только по отцу. Ну и пусть это будет страховкой, мало ли что…
Серебров сел на лавку и постучал по ней трижды. Он чувствовал себя слоном в посудной лавке, но ему была нужна сейчас реакция Плюсновой. Та, по которой можно было понять - есть ей, что скрывать, или нет.
А Вика молчала. Так долго, что у Яна закралось подозрение, что она вообще сбросила звонок. Молчала, и он бы очень дорого заплатил за то, чтобы узнать, что происходит в её голове.
- Я не думаю, что это хорошая идея, - наконец сказала она, и голос её дрогнул.
- Почему? - просто спросил в ответ Серебров.
- Потому что Ян слабенький. Я не хочу, чтобы с ним проводили какие-либо манипуляции.
- Это всего лишь анализ… - начал Серебров, но тут же запнулся. Пока ему хватало и того, что он услышал.
- И всё равно. Я не хочу, чтобы по такому поводу моего сына лишний раз тревожили. Ему и так ещё многое предстоит, пока он окрепнет.
Волосы на затылке Яна зашевелились. Может, Ян и впрямь родился шестимесячным? Твою мать… Это ж надо было так вляпаться.
- Вик… а на сына-то посмотреть можно? - осторожно спросил Серебров, импровизируя на ходу.
Он попытался вложить в голос всё то притворное тепло, на которое только был способен. Правда, в этот момент ассоциации нехорошие родились. Как будто с ненормальной общался, которую нужно было уговаривать и увещевать.
- На сына? Ты действительно этого хочешь?
Удивление со стороны Плюсновой было неподдельным, но, кажется, она не собиралась отказывать ему сразу. Даже наоборот - весьма воодушевилась вопросом Яна.
- Да. Очень хочу, - вновь солгал Серебров. - Вас когда выписывают?
- А мы уже дома. Утром сегодня отпустили. Держать нас долго не стали. Всё ведь более-менее в порядке.
Ян выдохнул. Насколько ему подсказывали скудные знания о новорождённых, шестимесячных детей на пятый день после родов не выписывали. Значит, там действительно был богатырь. И оставалось разобраться, из чьей он дружины.
Серебров едва сдержал нервный смех, когда ему на ум пришла эта ассоциация.
- Тогда я приеду, если ты не против? - спросил он, и когда услышал радостное «Конечно!», поднялся со скамьи и направился к машине.
Цветов по пути, разумеется, покупать не стал. Но сделал нечто важное - связался со знакомым ментом и тот быстро добыл информацию о том, как можно будет грамотно не только взять образец ДНК ребёнка Вики, но ещё и сохранить его до момента, пока он не будет отдан спецам.
К Плюсновой ехал с ворохом сомнений на душе, но твёрдой уверенностью в том, что поступать иначе нельзя. Нельзя тянуть с этим и дальше. Уже и без того прошли все возможные и невозможные сроки пребывания в его жизни этой женщины. Да, существовала огромная вероятность, что Арина каким-то волшебным образом узнает об этом визите до того, как Ян расскажет всё жене сам. Однако сейчас он гнал от себя подобные мысли, полностью сосредоточившись на поездке к Вике.
- Признаться, я удивлена. Думала, ты до нас не доберёшься.
Плюснова, открывшая ему дверь, выглядела так, будто готовилась к этой встрече сильно загодя. При полном параде, с идеальным марафетом, без намёка на то, что ещё вчера она была беременна - даже создалось впечатление, что вместо неё носил этого ребёнка и рожал кто-то другой.
Ян усмехнулся - и придут же мысли в голову.
- Почему? Я же сказал, что хочу видеть сына, - соврал Серебров с самой открытой из тех улыбок, на которые был способен в данный момент. - Можно пройти?
- Ой, да, конечно! - Вика отступила и затараторила: - Так тебя ждала, а сама на пороге держу. А я уже и чаю нам заварила. Ты же останешься на чай?
Яну, который вошёл в прихожую и стаскивал обувь, очень хотелось ответить, что ни на какой чай, кофе и прочие напитки задерживаться он не собирался. Но пришлось и дальше играть роль «счастливого отца».
- Останусь. Но на полчаса, не больше. Я говорил, Кир приболел, стараюсь быть с ним постоянно.
Он запнулся, когда поймал недовольно-удивлённый взгляд Вики. Конечно же, у неё мог возникнуть закономерный вопрос - где в этот момент находится Арина? Потому чтобы обезопасить себя и жену копаниями в том, что Плюсновой совсем не касалось, Серебров быстро добавил:
- Сейчас руки помою и веди к Яну.
Он направился в ванную, где наскоро плеснул себе в лицо ледяной воды, чтобы немного отрезвиться. В голове шумело, ибо всё внутри Сереброва противилось тому, что он делал. Нужно было взять себя в руки.
Удостоверившись в том, что небольшой пакет, прихваченный из машины, на месте - в заднем кармане джинсов - Ян вышел из ванной и тут же наткнулся взглядом на Вику. Она, улыбаясь так, словно только что получила свой самый заветный приз, стояла и ждала его на пороге комнаты, вероятно, отданной под детскую.
- Идём. Янчик спит, но если будет нужно - разбудим его. Ну, чтобы ты мог сына на руках подержать, - приглушённо сказала Вика и зашла в комнату.
Серебров шагнул следом и тут же его взгляд наткнулся на кроватку с балдахином, стоящую возле окна. Пожалуй, на этом вся обстановка детской и заканчивалась.
- Я пока ничего не покупала. Примета такая плохая. Но скоро хочу как раз поехать в магазин и закупить всё для нашего малышика. Можем вместе съездить - Ян будет рад потом узнать, что папа участвовал в его жизни с самого начала.
Похоже, Плюснова за то время, пока он к ней ехал, успела нафантазировать себе воз и маленькую тележку того, как будет дальше проистекать из «счастливое» будущее. Но это было неважно. Уже завтра-послезавтра он узнает, его это ребёнок, или нет.
- Потом обсудим, - тихо ответил Серебров и не без опаски приблизился к кроватке.
Он и сам не мог понять, почему так отчаянно колотилось сердце. Словно испуганная птица, пойманная в клетку, из которой не было выхода. Что он боялся увидеть? Куклу вместо ребёнка? Вообще ничего и никого? Какого-нибудь уродца? Или вообще трупик?
Чёрт, после этого вечера, пожалуй, он попросит маму остаться с Киром до утра, а сам поедет в бар и напьётся в хлам.
Ян подошёл к кроватке и заглянул в неё. Выдохнул. Под голубым атласным одеяльцем лежал малыш. Судя по тому, что он активно причмокивал соской - живой. И довольно большой. Конечно, за пять лет, прошедших с рождения Кирилла, воспоминания о том, каким был их с Ариной сын, едва только родился, немного подстёрлись, но Ян определённо не проигрывал ему ни в чём.
Облегчение пронеслось по телу волной, от которой стало свободнее дышать. Малыш нахмурился, после чего чуть дёрнул головой и, вскинув ручки, тут же опустил их обратно.
- Он просто чудо! Если бы доносила до срока - родился бы килограммов пять, - прошептала Вика, стоящая рядом.
Серебров скосил на неё глаза. Такой он не видел Плюснову никогда. Она смотрела на ребёнка с каким-то маниакальным обожанием. Даже глаза потемнели настолько, что зрачок заполнил всю радужку.
- Да, - ухмыльнулся Ян. - Действительно чудо.
Именно так. Если Вика что-то там не наколдовала с протоколом ЭКО, её сын был самым настоящим шестимесячным чудом-богатырём.
- Ладно. Я пойду чай нам приготовлю, а ты пока с Янчиком побудь. И можешь его на руки взять - он или не проснётся, ну или проснётся, но мы его потом уложим.
Она упорхнула из комнаты, и Серебров сделал глубокий вдох. Быстро осмотрелся. Можно было отыскать маникюрные ножницы и осторожно отстричь пару крохотных ноготков. Рвать у малыша волосы было как-то слишком жестоко. А отсутствие соски Плюснова наверняка бы заметила сразу.
Ян подошёл к стеллажу, на котором стоял небольшой телевизор, а также лежали книги по уходу за новорождёнными, несколько подгузников и пачка пелёнок. Неожиданно его взгляд нашёл стопку дисков. Старых, в довольно потрёпанных коробках. На одной из них было написано «Марк», и едва Ян увидел это имя, сердце его вновь застучало о рёбра.
Он мог просто отвернуться и забыть об этом, ведь была вероятность, что это какие-нибудь записи Плюсновой и Ромина, если бы рядом с именем не стоял год. Тот самый, когда не стало его брата.
Серебров задержал дыхание. Возможно, именно на этом диске имелось то, чего ему так не хватало - ответы на вопросы о прошлом. И он решился.
Быстро вынув диск из коробки, отправил его во внутренний карман пиджака. Упаковку вернул на место. Подойдя к кроватке, взялся за кольцо на соске и осторожно выудил её из ротика малыша. Положил в пакет, после чего присовокупил добычу к диску.
После чего вышел из комнаты, а на душе у него было чувство, что он покидает место преступления. Теперь дело оставалось за малым - сократить пребывание в этом доме настолько, чтобы Вика не успела обнаружить пропажу. Но и не бежать, сломя голову, чтобы Плюснова ничего не заподозрила.
И хоть сделать ничего она ему не могла, всё равно нехорошее чувство не давало Сереброву покоя.
- О, ты уже? Я думала, побудешь с сыном подольше, - сказала Вика, когда он зашёл на кухню.
Показалось, что он застал Плюснову врасплох. Хотя, наверное, виной тому было ощущение, что диск и пустышка жгут карман изнутри.
- Да нет, я поеду уже вот-вот, - ответил Ян. - Созвонимся позже.
- А чай?
Вика указала на стол. Здесь стояли две красивых чайных пары, такие впору было бы поставить перед королевской четой. Да уж, бывшая весьма усердно готовилась к их встрече.
- Я тороплюсь, Вик…
- Ну, хоть по глоточку.
Серебров машинально окинул обстановку кухни взглядом, словно рассчитывал увидеть какие-то доказательства того, что Плюснова затеяла нечто нехорошее. Например, подсыпала ему что-то в напиток, ну, или только собирается это сделать. Интуиция буквально вопила, что нужно быть начеку.
- Ты сказал, что Кирилл часто болеет, - как ни в чём не бывало, проговорила Вика, начиная суетиться возле стола.
Налила из одного заварочного чайника им обоим. Добавила кипятка - тоже из одной посуды. Всё это Серебров отмечал скорее инстинктивно, чем полностью сосредоточившись на деталях.
Читать бесплатно другие книги:
