Полюби во мне тьму Абалова Татьяна

Глава 4. Царство всегда начеку

«Донос.

Ваше Пресветлейшее Светлейшество! На коленях умоляю простить за ту несуразность, которая едва не перечеркнула своей нелепостью ваш величайший замысел! Бью лбом оземь в надежде, что вы простите своего нерадивого ученика. Клянусь всеми шестью крыльями, что подобное более не повторится…»

– Да когда же он к сути перейдет! – Владыка с досадой хлопнул ладонью по золотому подлокотнику трона. По огромной зале эхом пронесся гул, словно где-то ударили в колокол. Пергамент с доносом, более не удерживаемый светлейшей рукой, дернулся и торопливо свернулся в рулон. Испуганные ангелы показали свои заспанные лики из гущи курчавых облаков, медленно плывущих над витыми колоннами.

– Та-та-та… – бубнил Владыка, вновь раскатывая пергамент и выискивая в потоке ненужных слов важное. – Ах вот!

«Каюсь, я чуть было не открылся Кразимиону во всей своей пресветлой красе, когда услышал, какие страшные слова произносит Непотребник. Коварство демона похоти не знает границ. Возмущенный, я едва не сверзнулся с крыши, на которой провел бессонную холодную ночь. Руки мои вконец окоченели, а пальцы отказались держаться за трубу. Соскальзывая, я наделал премного шума, чем вызвал опасное любопытство у предмета наблюдения. Чтобы отвести его взгляд, пришлось прокричать петухом.

Убедившись, что Кразимион скрылся в доме, а Анхель – мой сотоварищ по слежке последовал за ним, я, что есть духу, устремился за кузнецом. Полет выдался крайне затруднительным: крылья занемели ничуть не меньше пальцев и на первых порах отказывались слушаться. Превозмогая себя, я догнал-таки кузнеца, и весь путь до трактира незримо сидел на его плече. Увещевания, пробуждение светлых мыслей, могущих сгладить его душевные терзания, а также нашептывание назиданий возымели свое действие, и смертоубийство было предотвращено. К месту кузнец подъехал полностью умиротворенный и даже не понимал, за что хотел погубить таких хороших людей, как его жена и трактирщик.

Кузнец совсем не сопротивлялся, когда трактирщик, разбуженный слугами, появился во дворе и с налету несколько раз ударил соперника по лицу, назидательно вещая при этом: «Вот тебе, поганец, за то, что в злобе поднимал руку на женщину» и «Более Анхи тебе не жена, ступай вон со двора».

Кузнец, посчитав отпор праведным (ведь действительно был грешен – частенько во хмелю бил жену), согласился с доводами, утер кровь и поспешил в свою кузницу, где до поздней ночи гремел молотом по раскаленному железу и раздумывал о том, как вы, Пресветлый Владыка, открыли ему глаза на прежнюю поганую жизнь.

Итожа, хочу порадовать вас благой вестью – нашими ангельскими силами проказы Непотребника были низведены в пустое: трактирщика и Анхи связала чистая любовь, а не похоть. Кузнец, осознав свои деяния, потреблять хмельное вино и почем зря колотить женщин более не станет. Подумываем наградить его за правильные мысли доброй женой. Вдова пекаря подойдет как нельзя лучше.

За сим прощаюсь. Служба зовет.

Ваш С. Фим, верноподданный слуга и та-та-та…»

Владыка Света вздохнул, и, хлопнув в ладони, позволил свернувшемуся пергаменту исчезнуть, осыпавшись золотой пылью. Та медленно осела на белокаменный пол и искорками заиграла под солнечными лучами.

– В какую сторону направился демон? – спросил Владыка, в задумчивости оглаживая седую бороду.

– Кразимион сейчас находится в замке лендлорда Пхулия Невоздержанного, – поспешил ответить Советник, радуясь, что владеет нужными знаниями.

– Выдержит ли Анхель творящиеся там непотребства? Не сломается?

– Никак нет, Ваше Пресветлейшество. Анхель из закаленных засланцев. Он несколько веков тайно жил во владениях Темного Владыки и его не удивить людскими грехами. Видели бы вы, что творится в демонических борделях…

– Кхм, – кашлянул Владыка. – Ты глупую улыбочку-то сотри.

Советник в испуге тряхнул крыльями. Румянец стыда залил его красивое лицо.

– Когда замысел удастся, и дочь вернется в Заоблочное царство, все получат заслуженную награду. Устроим пир горой. – Хор радостных возгласов одобрил слова Владыки. – А Анхеля отправим восстанавливать душевное равновесие в Пречистые кущи.

– Да, бедняге Анхелю на Той Стороне придется нелегко. – Советник сложил руки на животе, наблюдая, как беспечные ангелы порхают от группы к группе, обмениваясь восторженными впечатлениями, словно дочь Властителя уже на Пороге. – Нам несказанно повезло, что сила мысленного воздействия Анхеля столь велика, что смогла пробить броню Высшего демона. Вопрос «Не жалко?» означает, что в Кразимионе зародилась искра сочувствия к человеческой женщине.

– Но он же и пальцем не пошевелил, чтобы спасти жену кузнеца? – Владыка поморщился, услышав звуки победы в словах ангела.

– Демонов не знаете? – Грустная улыбка мелькнула на лике Советника. – Хорошо еще, что не поехал следом за рогоносцем. Другой бы принялся подзуживать и кузнеца, и трактирщика, лишь бы насладиться дракой. Увы, не все, что задумывается, получается сразу. Но будем стараться.

– Вот за это особо хвалю! – Владыка тепло посмотрел на преданного помощника, у которого от похвалы еще ярче засиял нимб и расправились сильные крылья. – Прививание добрых качеств – сложная работа, а в случае с демоном почти невыполнимая.

Вдруг откуда-то из облаков раздался тоненький голосок:

– А вы уверены, что демон приведет Лючию к нам? Мелькнувшее в Кразимионе сочувствие еще не означает, что он будет и далее милостив. Природу демонов не изменить. Зачем ему дорожить какой-то человеческой женщиной и вести за собой к Порогу? Попользуется ее любовью да бросит.

Раздались шиканья, и неуверенный голос смолк.

Советник медленно сложил дрожащие крылья. Нимб заметно потускнел.

– Так-так-так… – Пресветлый отец прижал пальцы к губам. – Действительно, что Высшему демону помешает воспользоваться влюбленной дурочкой? Снял проклятие и свободен!

– Натравили волка на овечку! – запричитали ангелы, скорбно сжимая руки. – И ведь не возродиться ей вновь! Ах, потеряли мы нашу девочку на веки вечные! Владыка резко поднялся. Плачущие голоса смолкли.

– Есть только один способ заставить демона привести Лючию к Порогу, – вкрадчиво начал Советник, отвлекая внимание разгневанного Владыки, – наградить его любовью. Влюбленный мужчина не оставит свою женщину.

– Ишь, чего удумали! Не бывать этому! – вскричал Владыка. Ангелы от испуга взметнулись к облакам, обильно теряя оперение. Хрустальная лестница ответила высоким звоном. – Никогда дочь Света не составит пару с сыном Тьмы! Привел до Порога и свободен! А уж Лючии я собственноручно мозги вправлю! Живо в памяти восстановлю все ее многовековые мытарства, чтобы впредь неповадно было своевольничать!

– Не гневайтесь, Ваше Пресветлейшее Светлейшество! – Советник умоляюще сложил ладони. – Я лишь предлагаю наслать на Кразимиона чары любви, которые сразу же растают, стоит ему переступить Порог. Демон очнется и оставит нашу девочку, а уж мы найдем способ утешить ее сердце.

– Но это вне принятых мною и Темным Владыкой правил! Узнай Обратная Сторона, что ангелы применили к их Высшему демону чары любви, и начнется война! Ведь мы первые отгородились от их подлых попыток проникнуть в Заоблачное Царство! Вспомните, сколько зачарованных демонами ангелов пало смертью на поле любви?

– А потому действовать будем осторожно. Приворотные чары применим умеренно. То есть, сделаем так, чтобы на Той Стороне демон умирал от любви, а на этой – напрочь забыл о влечении к Лючии. А нет любви, нет и свидетельства применения чар.

Светлый Владыка вновь опустился на трон. Его лоб бороздили морщины тяжких дум, а остекленевший взгляд смотрел в никуда. Прошло немерено времени, прежде чем он ожил. – Позвать сюда Андаэля!

Всем стало ясно, что Владыка принял опасное предложение Советника, иначе зачем приглашать в тронную залу ангела, влияющего на любовь и страсть.

– Чарам любви быть, – устало произнес Владыка, когда перед ним в поклоне опустился ангелок с курчавой головой и пухлыми щечками. На вид Андаэль весьма походил на упитанного человеческого детеныша. На его плече болтался колчан с золотыми стрелами и легкий, почти игрушечный лук. – Помни, применять чары следует умеренно и только в случае крайней необходимости.

Ангелок затрепетал крохотными крыльями и шмыгнул носом.

– Кто является целью? – деловито поинтересовался он.

– Кразимион.

– Высший демон? – Надо отдать должное выдержке Андаэля. Лишь приподнявшаяся светлая бровь выдала его волнение. Получив утвердительный кивок, ангел любви продолжил: – Придется убрать оперение у стрел, иначе на Пороге использование ангелами любовных чар станет очевидным. Правда, при этом пострадает точность попадания в цель…

– К демонам точность. Лишь бы не было войны! – Владыка поманил Андаэля рукой, призывая приблизиться. –  Приступишь к делу только через пятнадцать лет, – шепотом продолжил он. – Никак не раньше. Позволь Лючии созреть для любви.

– А как иначе? – Андаэль поднял обе брови. – Я же не Непотребник какой! Если уж и применю стрелу раньше времени, то только по особой необходимости. На Той Стороне всякое случится может.

– Смотри мне! – погрозил пальцем Владыка и, уже обращаясь к Советнику, добавил: – Все пятнадцать лет глаз с Кразимиона не спускать. Докладывать не только об успехах, но и обо всех наших неудачах.

Когда Андаэль и прочие ангелы покинули зал, Светлый Владыка вновь подозвал Советника.

– Как там Лючия? – тщательно скрывая волнение, спросил он. – Что доносит хранитель, приставленный к ее человеческой матери?

– Девочка уже агукает.

Лицо Владыки расплылось в улыбке.

– Агукает, – с нежностью в голосе повторил он.

Глава 5. Грозовые раскаты

– Беда, Ваше Светлейшество! Беда! – в тронную залу влетел задыхающийся ангел.

Владыка Света оторвал взгляд от свитка с письменами, что расправил перед ним Советник по Благим Делам, и устало произнес:

– Что еще, Фим? – от зоркого взора Владыки не скрылось, что кончики крыльев ангела, ответственного за миссию по спасению Лючии, были опалены.

– Пхулий Невоздержанный пригласил в свой замок лорда Рондвилла с супругой! Вассалы не смогут отказаться, дабы не вызвать гнев сюзерена!

– Они берут малышку с собой?! – Владыка резко поднялся с трона. Его лицо заметно побледнело.

– Да! – ангел рухнул на колени и опустил голову. Всем присутствующим стало заметно, что его нимб мелко дрожит. – Мы отчасти сами виноваты. Пытаясь оберечь Лючию, внушили родителям, чтобы они и на минуту с ней не расставались.

За все четыре века наблюдений сведущие лица Заоблачного Царства не раз отмечали, что Лючия появлялась на свет только в богатых и заботящихся о своих чадах семьях. Дитя, лишенное личного ангела-хранителя, тщательно оберегалось родительской любовью. Проклятие проклятием, но Владыка Света не стал обременять свою дочь муками нищеты и бесправия.

– Это что же выходит? Встречи Кразимиона и Лючии не избежать? – Светлый Владыка угрожающе медленно спускался с тронного возвышения. В воздухе ощутимо пахло грозой. За спиной ангельского властителя клубилось облако, пронизываемое яркими сполохами.

– Виноват! Не уберег! – каялся Фим, вздрагиванием реагируя на каждый шаг приближающегося Владыки. И в качестве оправдания, быстро зашептал: – Но кто же знал, что живущий лишь развлечениями лендлорд вдруг обратит внимание на такого скучного Рондвилла!

– Ох, как рано для встречи! Ведь Лючии всего пять лет! – запричитал оставшийся у трона Советник. Пергамент выскользнул из его пальцев и с шелестом скрутился в плотный свиток, который следом за Владыкой устремился вниз, падая со ступени на ступень. – Если для людей Кразимион остается невидимым, и можно лишь догадываться, что в замке поселился кто-то посторонний, то Лючия обязательно узрит его! Боюсь, что эта встреча наложит на неокрепшее сознание девочки страшный отпечаток, и все наши планы рухнут! Она никогда не влюбится в того, кто ее до смерти напугал!

– Что предприняли, чтобы Пхулий забыл о Рондвилле и отменил визит? – Владыка сложил руки за спиной и навис над трепещущим ангелом.

– Мы даже пытались сжечь замок, – Фим поднял полные страдания глаза. –  Но Кразимион зорко следит за местом своего обитания. Он просто втянул огонь в себя, не дав тому разгореться.

– Как бы на Обратной Стороне не прознали о нашем вмешательстве! – ахнул Советник и явственно услышал, как Владыка Света скрипнул зубами.

Словно в подтверждение слов со стороны хрустальной лестницы послышался топот множества ног. Через мгновение в сопровождении свиты ангелов-пограничников в залу вошел демон, за спиной которого были воинственно расправлены черные крылья. Его гордо задранную голову венчали два тяжелых рога, между кончиками которых дрожала красная огненная дуга, что говорило о крайней степени гнева Высшего демона.

Не дойдя до Владыки Света с десяток шагов, представитель Обратной Стороны замер. Сильный запах серы перебил запах грозы.

– Что вас привело в Заоблачное Царство, посол?

– Протест, – посол поклонился и взмахнул крылом, словно плащом. От пришедшего в движение воздуха нимбы у ангелов-пограничников сбило на затылок. – Вы нарушили равновесие. До Его Темнейшества дошли сведения, что во владениях лендлорда Пхулия Невоздержанного ангелы бесчинствуют в открытую. Поджоги, сотрясение замковых стен, смерчи, буйный разлив реки и затопление переправ… – демон выдержал небольшую паузу. – Мне продолжить?

По мере того, как посол перечислял столь не свойственные ангелам деяния, грозовое облако за спиной Владыки Света ширилось, а лежащий у его ног Фим все больше распластывался.

– Мы сильно радели… – беззвучно, одними губами прошептал провинившийся ангел.

– Уничтожение рассадника зла – благое дело, – вмешался Советник, вставая перед послом. Его белоснежные крылья резко раскрылись, и сладкий цветочный аромат волной ударил по запаху серы, рассеивая тот без остатка. – И не мы первые нарушили равновесие. Ответьте всего лишь на один вопрос, уважаемый посол: сколько лет демон грешной любви Непотребник обретается в стенах принадлежащего нам монастыря? Не это ли прямое вмешательство в дела Заоблачного Царства?

Лучезарная улыбка Советника по Благим делам противоречила его ледяному взору. Именно он, будто ластиком, стер кривую усмешку посла.

Над головами противостоящих сторон, словно разломившая стекло трещина, расползлась гигантская молния. Ее кратковременное свечение было столь ярким, что ослепило всех находившихся в зале. В воцарившейся тишине прозвучал глас Владыки Света:

– Протест отклоняется. Деяния ангелов на территории Пхулия Невоздержанного засчитываются как ответ на деяния Непотребника в монастыре. Счет один – один. Равновесие восстановлено.

Когда к послу вернулось зрение, он стоял у подножия хрустальной лестницы. У весов деловито сновали пограничники, слышался счастливый смех праведников и горький плач грешников. Тряхнув тяжелой головой, демон внимательно посмотрел в сторону Порога. Желание Темного Владыки выполнено. Больше ангелы не посмеют вмешиваться в и без того непростую жизнь подопечного Его Темнейшества. Временное жилище Кразимиона отвоевано, ангелы отступятся, и теперь демону не придется тушить пожары, возвращать реки в берега, магией удерживать стены замка от разрушения.

«Пусть скиталец передохнет», – подумал посол, и уже обращаясь к застывшему рядом демону, произнес: – Прикажите Непотребнику немедленно покинуть монастырь. Сделаем вид, что равновесие восстановлено.

***

Впитанный Кразимионом жар приятно грел тело. Демон трепетно прислушивался к тому, как языки насланного ангелами пламени лижут сердце, истосковавшееся по вулканическому огню.

Холод Той Стороны добивал. Даже здешнее лето нельзя было сравнить с вечным жаром родины. Краз скучал по раскаленной магме. Частенько, закрыв глаза, он представлял, как входит в лаву Черных гор – безопасную для всех без исключения демонов. Сначала его ноги погружались в медленно текущую массу по щиколотку, потом по колено, а когда в его представлении лава достигала груди, Краз замирал, делал глубокий вдох и нырял…

Демон застонал, вспомнив, как ему пришлось войти в ледяную воду разлившейся реки, чтобы заставить ее вернуться в берега. Он злился и никак не мог понять, с чего вдруг так обнаглели посланники Заоблачного Царства и начали действовать в завоеванных демонами владениях.

То, что за ним следят, Кразимион почувствовал, как только покинул дом кузнеца. Ветер нет-нет да и приносил аромат, отличный от того, каким пахнут хранители.

«И к чему бы ангелам, оберегающим людей, кружить над пустынной дорогой?» – размышлял Краз, сидя на обочине. Покусывая соломинку, он провожал взглядом свинцовые тучи, неспешно ползущие под тяжестью непролитого дождя. По тому, как до чуткого носа доносились то острый запах мяты, то приторной аромат ванили, демон понял, что следит за ним как минимум пара ангелов.

«Вот это честь! – усмехнулся он, поднимаясь и потягиваясь всем телом. – Не каждый человек имеет ангела-хранителя, а рядом со мной околачиваются сразу двое!»

Тут и недоумку стало бы понятно, что Заоблачное Царство имеет в его миссии свой интерес, от того и подсуетилось. Умозаключения вскоре подтвердились, стоило лишь понаблюдать, как внезапно взлетают вверх опавшие листья, поднятые крылом ангела, в суматохе прячущегося от демонического взгляда, или вдруг, уколовшись, ойкнет кто-то на ели, пытаясь скрыться в ее вечнозеленых лапах.

Кразимион не подавал вида, что знает о присутствии лазутчиков ровно до тех пор, пока они не начали бесчинствовать, угрожая облюбованному месту разрушением. Не раз во время грозы молнии освещали ангельскую фигуру, что поспешно ныряла в тень.

А вспомнить хотя бы тот смерч, что вырывал деревья с корнями и швырял их на дорогу, делая ее непроходимой? Не хлопанье ли мощных крыльев слышалось в вое ветра?

«С чего бы это? – задавался вопросом демон. – Пять лет таились, страшась нос высунуть, а тут вдруг осмелели? И ведь никакого повода для ангельского буйства я не давал: ем, сплю, охочусь. Все как всегда.  Не значит ли это, что заоблачники пытаются воздействовать на какие-то грядущие события?»

Но как бы то ни было, Кразимион ни за что не позволил бы разрушить тот маленький мир, к которому привык и считал своим.

«Еще десять лет и я услышу зов, найду девчонку и одним махом покончу с проклятием. Главное, переждать», – утешал он себя, сидя на кухне в простенке у огромного очага. Выбранное место позволяло расслабиться и насладиться жаром печи, которую растапливали вне зависимости от сезона. Жизнь в замке, кишащем людьми, из-за чего приходилось перемещаться с осторожностью, словно кораблю меж льдов, немало утомляла. А у очага тепло, тихо и можно закрыть глаза, не боясь, что кто-то на тебя, невидимого, налетит.

– Молоко вскипятили? – зычный голос поварихи заставил открыть глаза. – Ночью прибыли лорд Рондвилл с супругой и маленькой дочкой. Вы бы видели ее. Чистый ангел. Волосики золотые, глазки васильковые, ямочки на щечках. А уж как улыбнется, в сердце возрождается весна!

– Только на кой черт их принесло в наш замок? – кухарка, чей лоб покрыла испарина, через ткань переливала горячее молоко в кувшин. – Здесь ангелам не место.

– Вот и мне интересно, – повариха понизила голос. – Супруга лорда Рондвилла ужас как хороша. Неужто наш лорд подлое дело задумал?

Кразимион потянулся, повел плечами и нехотя покинул теплый угол. Ему было интересно взглянуть на гостей и заодно разузнать, с какой целью их пригласил распутный толстяк. Проходя мимо нагнувшейся над котелком кухарки, Краз не сдержался и погладил ее по упругой ягодице. Женщина ойкнула и покраснела.

«Теперь хоть не кричит», – усмехнулся демон, вспоминая свои первые прикосновения к телу Магды. В тот год зима выдалась на редкость холодной, и очаг так выстывал к утру, что Краз боялся клацаньем зубов разбудить замок.

В поисках теплого места набрел на закуток кухарки. Та перед сном грела камни и, укутав их в тряпицы, укладывала в свою постель. Пуховое одеяло, выстеганное собственноручно, добавляло уюта, и Краз просто не мог пройти мимо такого великолепия.

Да и крупные формы Магды притягивали взор демона, и однажды, когда кухарка крепко уснула, невидимый Кразимион лег рядом. Сначала он просто прижался, с наслаждением вдыхая женский запах и чувствуя, как от живого тепла расслабляется каждая демоническая частичка, а потом позволил большее – обнял и притянул к себе податливое тело так тесно, как тесно укладываются друг в друга две ложки.

Когда Непотребник рассказывал Кразу, что рано или поздно его мужское естество возьмет свое, демон в душе усмехался. Сколько раз по пятнадцать лет он вынужден был скрываться в пещерах Красных гор, и ни разу телесный зов не возобладал над его разумом. Кразимион считал, что и сейчас легко справится и не опустится до связи с человеческой женщиной. Но стоило широким бедрам Магды плотно прижаться к низу его живота, демон почувствовал такой прилив желания, что не заметил, как его ладонь проникла под сорочку кухарки и крепко стиснула большую грудь.

Дыхание Магды изменилось. Размеренное и спокойное, оно на какое-то мгновение прекратилось, словно женщина прислушивалась к своим ощущениям, а потом стало чаще и глубже. Когда Краз осмелел и тронул пальцем сосок, Магда с тихим стоном выдохнула и открыла глаза. Ее мягкая ладошка легла поверх руки Краза. Демон замер.

Истошный крик разорвал ночную тишину.

Сбежавшийся люд никак не мог понять, что же так напугало кухарку. Успокоив рыдающую Магду и выслушав ее жалобы на теснение в груди и жар во всем теле, «особенно с задней стороны», дружно порешили, что «нечего на ночь нажираться», с чем и разошлись. А пристыженная Магда, свернувшись клубочком на кровати, до утра размышляла о том, что теснение в груди было, в общем-то, очень даже приятным, да и жар с «тыльной стороны» не особо досаждал, а потому в следующий раз она криком никого будить не станет. Потерпит.

Как решила, так и сделала. Минуло пять лет, а «несчастная» Магда по прежнему терпела теснения не только в груди, но и на губах да и… Тут кухарка непременно краснела и сладко вздыхала. А если рядом никто не крутился, то, будя воспоминания, проводила ладонью по тем неровностям тела, что так приятно ныли после очередного ночного «теснения».

Видя реакцию кухарки, Краз широко улыбнулся. Озорной огонек засветился в его глазах, когда он вспомнил, в какие позы ставил Магду прошедшей ночью, лишая ее страха демоническим поцелуем.

И как покинуть столь налаженную жизнь? Тепло, вкусно, сладко. А тут ангелы путают его планы, сотрясая стены и устраивая пожары! Конечно, Кразимиону ничего не оставалось, как защищать свое. Пусть грешник Пхулий и заслужил кару Заоблачного Царства, но согласиться с гневом ангелов и обречь себя на скитания Краз не желал. Поэтому с рвением охотника выслеживал небесного противника и применял демоническое противодействие.

Ангелы не проявляли себя вот уже два дня, и Кразимион уверовал, что они признали его право и больше не станут досаждать. Настроение заметно улучшилось.

Переход от кухни до покоев лендлорда был скучен и занял бы уйму времени, поэтому Краз выбрал иной путь: скинул плащ, ступил на подоконник и прыгнул вверх, раскрывая в воздухе огромные крылья. Набрав высоту и сделав несколько сложных кувырков, демон рассмеялся.

Полет давал чувство свободы и превосходства над теми, кто мелкими муравьями сновал по двору крепости. Яркое солнце, отражающееся во множестве окон, делало замок похожим на алмаз, лежащий на зеленом ложе лесов. Река серебристой змеей уползала куда-то вдаль и превращалась в тонкую нить, готовую оборваться на горизонте. В отличие от вулканического края, где в небо взлетают тонны пепла, на Той стороне воздух был настолько прозрачен, что Краз легко мог рассмотреть даже букашку, ползущую по рукаву всадника, едущего во главе отряда.

«А это еще что?» – демон забил крыльями на месте, пытаясь сообразить, что привело королевских гвардейцев во владения Пхулия Невоздержанного. Синие плащи с вышитыми эмблемами двора Корделия Первого яснее ясного говорили о том, что чья-то жизнь в опасности. Появление такого отряда сравнимо с прохождением чумы – за спиной останутся только горе и слезы.

Всадники были еще далеко, поэтому Кразимион поспешил к открытому окну кабинета лендлорда.

Тот сидел в широком кресле, утопая в подушках, и слушал доклад секретаря, стоящего в согбенной позе напротив хозяина. Пхулий, причмокивая губами, потягивал из хрустального бокала очень уж похожее на кровь вино. Жирное тело лендлорда колыхалось при каждом движении руки.

«Так приходит в волнение ряска на болоте, стоит тронуть ее ногой», – поморщился Краз. Для него, существа, рожденного в крае, где, если и существовала вода, то только в кипящем состоянии, вид пузырящейся и дурно-пахнущей тины казался таким же мерзким, как и пористая вечно лоснящаяся кожа Пхулия.

Демон всегда с презрением относился к людям, но на таких, что предаются чревоугодию, смотреть было особо противно. В Пхулии демона раздражало все: и усеянные кольцами пальцы, более похожие на колбаски, и живот, фартуком лежащий на коленях, и узкие покатые плечи, поросшие, словно у борова, сивой щетиной. Но особенно Краз ненавидел рот хозяина замка. Красные пухлые губы, которые беспрестанно облизывались, казались демону похожими на двух живых гусениц, выгибающихся при каждом удобном случае: говорил ли их хозяин, ел ли или целовал очередную женщину, доставленную в замок по его желанию. Демону чудилось, что этот рот может засосать кого угодно, и даже его самого, если Кразимион вдруг замешкается и окажется поблизости от толстяка. Его, видевшего миллионы грешников, за похоть отбывающих наказание на Обратной Стороне, чуть не выворачивало наизнанку, когда эти две чертовы гусеницы смыкались вокруг женских губ.

Что и говорить, Пхулий Невоздержанный был отвратителен. Пользуясь властью и деньгами, он не знал счета красавицам, побывавшим в его постели.

Поначалу Кразимион удивлялся, почему многие из весьма знатных женщин, могущих дать отпор, не спешили покидать ложе мерзкого лендлорда. Правда открылась, когда одна из них прошла мимо в чем мать родила. На ее спине, чуть ниже левой лопатки алело небольшое пятно, больше похожее на родинку. Это был след от стрелы Непотребника – ангела грешной любви.

«Неужели он всех здесь перестрелял?» – задался вопросом демон, находя приметные следы то на одной любовнице Пхулия, то на другой. Краз с облегчением выдохнул только тогда, когда, осмотрев Магду, не нашел никаких признаков воздействия Непотребника. Делить человеческую женщину с низшим демоном ему не подобало.

– Ты не перепутал сундуки? – высокий голос лендлорда вывел из задумчивости.

– Нет, мятежные документы были спрятаны только в вещах лорда Рондвилла. – Секретарь подошел на шаг ближе и зашептал: – Теперь он не сможет откреститься. Для верности я за обшивку засунул арбалетный болт, похожий на тот, каким был убит наследник. Все знают, что Рондвилл недолюбливал старшего сына короля, а тот не упускал возможности оскорбить соперника.

– Еще бы, – хмыкнул Пхулий. – Увести из под носа такую деву, как Евсения. Но теперь партия, начатая когда-то подстрекательством борцов за нежную руку красавицы, подходит к завершению. Бедняжка, лишившись обоих покровителей, найдет покой в моих объятиях. Не пройдет и недели, как она будет умолять о поцелуе.

– Вы правы, милорд, – секретарь, испугавшись того, что Пхулий прочтет в его глазах недоверие, низко опустил голову и попятился к двери. – Вы всесильны. Ни одна женщина не сможет противостоять вашему обаянию. Да и куда деваться строптивой леди Евсении, когда она останется без средств к существованию, ведь все владения ее мужа перейдут к Корделию Первому.

– Это честный дележ, – широко улыбнулся Пхулий. Демона передернуло: гусеницы губ стали похожи на дождевых червей. – Королю – мятежник, мне – женщина мятежника.

Глава 6. Волосики золотые, глазки васильковые

Взмахнув крыльями так, что все бумаги, лежащие на столе, разметало по комнате, а наполненный лордом бокал, дрогнув в руке, пролил содержимое на накрахмаленную рубашку, Краз выпрыгнул в окно.

Не людская подлость возмутила демона. О ней он знал, сызмальства наблюдая, как с подобных Пхулию на Обратной Стороне сдирают кожу. Его резанула ножом жалость, невесть откуда появившаяся в сознании. Впервые он почувствовал ее в то утро, когда Непотребник подставил под удар жену кузнеца, второй раз – когда жестко брал Магду, но увидев ее слезы, смилостивился, и вот снова…

Кразимион отмел первую пришедшую на ум мысль свернуть интригану шею. Насильственная смерть грозила бы разбирательством, а прибывшие королевские гвардейцы быстро нашли бы мотив все у того же лорда Рондвилла, якобы убирающего свидетелей своей мятежной деятельности. А каким бедам подвергнутся многочисленные обитатели замка, если гость вдруг докажет свою невиновность? С королем, карающим за смерть родовитого лорда, пусть и такого мерзкого, шутки плохи. Убей невидимый демон Пхулия, и тогда вина падет на любого, кто сознается в ней под пытками. Такой развязки Краз не желал. Демоны, как и люди, срастаются с привычным окружением и дорожат им.

«Пусть Пхулий получит возмездие из рук самого короля».

Взлетев выше, Кразимион пригляделся к движущейся в сторону замка группе всадников и на глаз определил, что в запасе у него не более получаса.

Гости находились в западном крыле. Они тихо беседовали за накрытым к завтраку столом. Задержав взгляд на светловолосой леди, демон понял, почему за ее сердце бились столь высокородные мужчины. Находясь на Той Стороне, Краз научился разбираться в человеческой красоте. Если когда-то его обескураживали формы местных женщин, такие пышные в отличие от подтянутых и мускулистых фигур демониц, то вкусив земное, понял, как приятна на ощупь мягкость тела – словно бултыхаешь рукой в чане с теплым маслом. Теперь Кразимиону казалось, что прикасаться к жрицам из борделя Дьябол-тауна все равно, что гладить тугой канат, тогда как кожа Магды под его ладонью стелилась нежнейшим шелком. Да и ноги человеческих женщин не покрывала жесткая поросль – еще одно обескураживающее отличие от обитательниц Обратной стороны. Первое время, дотрагиваясь до безволосых конечностей кухарки и испытывая при этом странное наслаждение, Краз чувствовал себя настоящим извращенцем. Потом привык и начал находить в гладкости и мягкости любовницы особый изыск.

Сидящая за столом леди Рондвилл светилась здоровьем и той целомудренной красотой, что свойственна бутону белой розы. Перед таким невольно замираешь в надежде увидеть, как он изящно распустится и одарит волнующим ароматом.

«Небесный огонь, о чем я думаю?» – одернул себя Краз и оторвался от оконного стекла, оставив на нем дымку дыхания.

Передвигаясь вдоль здания, демон отыскал сундуки – они стояли у широкой незаправленной кровати, на которой, по всей видимости, гости провели ночь. Небрежно лежащее покрывало и раскиданные подушки показывали, что слуги еще не начали уборку, поэтому демон, не таясь, распахнул окно и мягко спрыгнул на ковер.

 «Мятежные документы спрятаны только в вещах Рондвилла, – Краз вспомнил слова секретаря и принялся открывать сундуки, на глаз пытаясь определить, содержимое каких из них принадлежат лорду. Но по моде Той Стороны и женские, и мужские наряды были обильно расшиты драгоценностями, что заставило задуматься: – А вдруг я ошибусь и пропущу нужный сундук?»

Двумя пальцами вытащив первую попавшуюся вещицу, оказавшуюся женским нижним бельем, демон вздохнул.

«И сколько времени займет поиск? Сжечь бы все к черту, но вдруг арбалетный болт уцелеет и станет доказательством измены?»

Недолго думая, Краз сдернул с окна портьеру и вывалил на нее содержимое сундуков, затем тщательно обыскал их обшивку и, обнаружив болт с красным оперением (отчего удовлетворительно хмыкнул), сунул его за нагрудный ремень.

– Зачем вы раскидали наши вещи, милорд?

Демон от неожиданности вздрогнул и медленно развернулся к кровати, откуда донесся тонкий голосок.

Из-под покрывала показалась голова человеческого детеныша. По растрепавшимся белокурым волосам и вороту тонкой рубашки невозможно было определить, кто в ожидании ответа строго смотрит на демона – мальчик или девочка. Но не вопрос заставил Кразимиона застыть с открытым ртом. Ребенок его видел!

В замке жили другие дети. Отпрыски смотрителя конюшен или ключницы не раз попадались на пути, но никто из них не замечал демона, а тут какая-то малявка уставилась на него, нахмурив светлые брови!

Краз моргнул.

 «Волосики золотые, глазки васильковые», – вспомнил он слова поварихи, описывающей дочь лорда Рондвилла, и, бросив концы портьеры, которые намеревался связать узлом, выпрямился в полный рост. Многочисленные кожаные ремни, опоясывающие его тело, тревожно скрипнули.

«Хоть бы не закричала, хоть бы не закричала!» – взмолился демон, а вслух, стараясь сделать голос как можно мягче, произнес: – Дитя, ты когда-нибудь разговаривала с ангелом? – Кразимион уже знал, что люди не видят обитателей миров, раскинувшихся за Порогом, но этот ребенок был особенным, а потому, прежде чем пускаться во все тяжкие, следовало кое-что уточнить.

Девочка медленно повертела головой, ни на секунду не спуская с незваного гостя глаз.

– Нет? Тебе повезло. Перед тобой самый настоящий ангел-хранитель.

– Ангел? Но разве они не должны быть с крыльями…

Краз осторожно развернул крылья. Ему никогда не приходилось общаться с детьми, поэтому он боялся сделать лишнее движение.

Девочка, увидев два крыла, перья на которых под лучами утреннего солнца переливались черным атласом, восхищенно вздохнула.

– Красиво… Но почему они у тебя не белые? – теперь она перевела взгляд на лицо собеседника, и улыбка, свойственная, наверное, только женщинам, пусть даже маленьким, но столкнувшимся с чем-то прекрасным, растянула ее губы.

Краз уже и забыл, что он хорош собой. В мире демонов, где красота, помимо мужественности, ценится не меньше, чем в Заоблачном Царстве, подопечный Темного Владыки слыл завидным женихом, которому помимо богатства и родовитости были даны стать, сила и привлекательная внешность. Здесь же, на Той Стороне, где невозможно увидеть даже своего отражения, демон и вовсе не думал о том, как выглядит. Единственное, что его заботило – чистота тела. Краз не мог выдать своего присутствия запахом, а потому, не имея возможности купаться в лаве, ходил на уединенное лесное озеро. Ему не нравилась прохладная вода, после которой долго сохли отросшие чуть ли не до пояса волосы, но другого выхода не находилось.

Поймав наивный взгляд не умеющего скрывать свои чувства ребенка, лже-ангел расправил плечи. Редкие для демонов зеленые глаза с теплотой (во всяком случае, Кразимион так полагал) смотрели на девочку.

– Ангелы всякие бывают. Поверь. – В сущности, он не врал. За Порогом и не скрывали, что у представителей Заоблачного Царства и Обратной Стороны общие корни. Только время да противоречия разделили их на черных и белых.

– А зачем ангелу наши вещи? – малышка пальцем показала на гору тряпок.

– Так нужно. Твои родители попали в беду, а я их спасаю, – прислушавшись, Краз различил характерные звуки поднимающихся ворот, что выходили на главную дорогу. Значит, королевский отряд уже прибыл. – Ты прости, я поболтал бы еще немного, но осталось слишком мало времени… Я должен уйти.

– Ты хотел сказать «улететь»? Ведь ангелы летают, – девочка встала в полный рост, и покрывало соскользнуло к ее ногам. Худенькое тело, освещенное солнечными лучами, казалось прозрачным. Золото заиграло в волосах, когда дочь лорда Рондвилла тряхнула головой, закидывая прядь за плечо.

«А она будет знатной красавицей», – мелькнула в голове ненужная мысль.

За дверью послышался обеспокоенный женский голос.

– Зачем королевские солдаты здесь?

Демон поспешно подхватил узел и забрался на подоконник.

– Обещаю, все будет хорошо, – обернулся он к девочке. Она улыбнулась в ответ. На щеках заиграли ямочки.

– Ангел, ты хороший, – крикнула малышка, провожая «хранителя» взглядом, и когда Краз исчез из вида, добавила шепотом: – Обязательно возвращайся! Я буду ждать!

Шагнув за окно, лже-ангел чуть не рухнул: узел получился слишком тяжелым. Хотя Краз рассчитывал долететь до ближайшего леса, его путь оказался намного короче. До крыши.

Удобно расположившись меж двух труб, демон вытащил из вещей первое попавшееся письмо, в котором нашел призыв к свержению короля. Для этого пришлось сломать сургучную нашлепку, на которой стоял оттиск герба, видимо принадлежащего лорду Рондвиллу. След на застывшем материале был нечеткий, словно печать ставили второпях, но узнать изображение летящего сокола никому не составило бы труда.

«Грубо действуешь, толстяк», – хмыкнул демон, засовывая письмо за тот же ремень, что удерживал арбалетный болт, и, убедившись, что ветер не растреплет содержимое узла, направился по крыше в сторону кабинета Пхулия. Лендлорд как раз покинул его, чтобы поприветствовать грозных служителей короля.

– Заговорщик находится в западном крыле, – донеслись до демона слова интригана.

В очередной раз вознеся хвалу теплой погоде, благодаря которой не приходилось возиться с окнами, Краз проник в кабинет. Устроившись в кресле, нажал на одно из цветных стеклышек на искусно инкрустированной мозаикой столешнице. Будучи невидимым, он не раз наблюдал, как Пхулий вытаскивает из тайника свою печать. Дыхнув на сургуч, прикрепленный к мятежному письму, демон расплавил его и сделал свежий оттиск – так документ приобрел нового хозяина.

– Посмотрим, как ты попадешься в собственные силки, – мстительно прошептал демон.

Порывшись в тайнике, Кразимион вытащил на свет книгу, тщательно оберегаемую лендлордом, и оскалил зубы. – Нехорошо утаивать налоги. Королю это не понравится.

Письмо, книга и болт заняли свои места среди бумаг знатного грешника. Теперь осталось дело за малым – заставить капитана королевского отряда посетить кабинет хозяина замка.

Глава 7. Еще один взгляд на происшествие

«Донос.

Ваше Пресветлейшее Светлейшество!

Опускаю голову ниц и жду заслуженного порицания. Не все в нашей миссии складывается благополучно, однако радует хотя бы одно – душевное здоровье несчастной Лючии от встречи с посланником Темного Владыки не пошатнулось.

Но обо всем по порядку.

Из-за восстановленного равновесия между Обратной Стороной и нашим Царством как-либо влиять на ситуацию, творящуюся в замке Пхулия Невоздержанного, стало невмоготу. Лучше было бы позволить Непотребнику околачиваться в монастыре, чем нам оставаться на землях лендлорда немощными.

Даже не думайте, что сиими словами ставлю вам упрек! Просто хочу описать, как тяжело нам давались решения, могущие показаться опасными.

Благодатное воздействие на мысли Кразимиона потихоньку приносит свои плоды. Анхель работал не покладая рук и сумел поменять отношение демона к людям с большого минуса на малюсенький плюс. Пусть вам покажется, что мы занимались сводничеством, обращая взор подопечного на кухарку, но только так мы могли подготовить его к встрече с Лючией в момент ее вхождения в пору цветения. Никому из нас не хотелось бы, чтобы, откликнувшись на любовный зов молоденькой девушки, демон накрутил ее золотые локоны на кулак и поволок к Порогу силой. Испытав нежные чувства к Магде, он непременно перекинет их на нашу девочку и станет обращаться с ней бережно».

Дочитав до этого места, Владыка Света закрыл лицо ладонью.

«Радужный свет, какие глупцы! Если до того существовал шанс, что девочка вернется целомудренной, то теперь, когда у демона нет брезгливости к человеческой женщине, они своими стараниями низвели вероятность до нуля!»

Тяжело вздохнув, Владыка вновь вернулся к чтению.

В тронной зале было непривычно тихо. С некоторых пор изучение посланий с Той стороны проходило без свидетелей. Меньше шума и стенаний – больше возможности принять правильное решение и направить засланцев по верному пути. Да и ангелы, устав отращивать перья, стоило появиться гонцу на Пороге, спешили заняться благими делами, а не околачиваться возле Владыки. Так и крылья целее будут, и нимбы не потускнеют. Лишь один Советник, наглотавшись успокоительных отваров, занимал тайное место в скоплении облаков, чтобы по первому требованию предстать пред светлыми очами. Ну и по статусу в курсе событий не мешало бы находиться.

«Ваше Пресветлейшее Светлейшество, знали бы вы, в каком непростом положении мы оказались! Грешник Пхулий задумал страшное дело – смертельной интригой разлучить родителей Лючии, чтобы завладеть ее земной матерью. В тот холодящий кровь момент, когда мы разгадали его мерзкие планы, свет в наших глазах померк. Но ваша мудрость зажгла свечу надежды!»

– Советник! – крикнул Владыка в облака, а когда из белесой пелены высунулось бледное лицо ангела, устало произнес: – В последний раз прошу, научи Фима выражаться без украшательств и аллегорий. Замучился выискивать зерно в узорчатых словесах!

– Уже не раз назидал, – выдохнул Советник, придерживая нимб, чтобы тот не съехал на лоб. – Но Фим из древнейших ангелов. Вам ли не знать, как трудно переучивать упрямых стариков.

– Мда, – произнес Владыка, раскатывая на колене успевшее свернуться послание. – Поручая спасение дочери Фиму, я, прежде всего, надеялся на опыт и мудрость Первого из Первых, но, выходит, и здесь ошибся. Ты бы поговорил с Анхелем. Пусть в свободное время займется полезным внушением сотоварищу.

– Пробовали, – вздохнул Советник. – Не получается. Анхель Высшего демона пробивает, а Фиму хоть бы хны. Твердолобый.

Увидев, как Владыка в раздражении махнул рукой, Советник без промедления скрылся в облаках.

– Так какую я там зажег свечу? Ах да, вот…

«Прибывший по вашему велению ангел любви Андаэль оказался весьма полезен.

Ранее, размышляя над тем, как уберечь малышку Лючию от гнева Высшего демона, если они вдруг встретятся (ведь всем известно, насколько крикливы могут быть испугавшиеся дети), мы решили использовать возможность, предусмотренную вами, и поразить Каразмиона стрелой любви. Пока бы он разбирался, с чего вдруг так сильно защемило сердце, его раздражение непременно поутихло бы.

P.S. Простите, что не вовремя, но тут же хотел бы выложить родившуюся в моей голове фантазию: выдавать Андаэлю стрелы для пробуждения любви к детям. Обретаясь на Той Стороне в течение пяти лет, я заметил, что злоупотребляющие хмельными напитками перестают радеть о своих чадах. Пальнуть бы по таким горе-родителям двойным зарядом, всем была бы польза!

Но вернемся к нашим ба… (зачеркнуто) делам.