(не) Желанный покровитель

Смирись, Анька! Помощи ждать неоткуда!

«А что мне оставалось делать?» - так и подмывает спросить. Василий Павлович вне зоны доступа. От его имени Александра шлет всякую дичь.

«Отвали, лахудра!»

Ну кто еще мне мог прислать такое сообщение? Вот только Стелке знать об этом необязательно.

- Какие у тебя доказательства? – печатаю в ответ и невольно кошусь на предмет нашего спора. Агурский сидит рядом со мной, невербально вдавливая меня в спинку сиденья. Крепкий властный мужик, он словно заполоняет все пространство машины.

На лице Глеба играет довольная улыбка. А сам он что-то просчитывает сначала в уме, а потом и в калькуляторе айфона. Звонит Исаеву.

- Кос, думаю, мы сами справимся… Да… Кину по первому требованию…

Непонятный разговор меня не трогает. А вот Стелка, решившая поиграть в шпионов, беспокоит.

- Как твои дела? – спрашиваю, когда гневные тирады подруги о моей глупости и наивности сходят на нет.

- Где надо – подмаслила. Остальное – дело техники.

- Стелла, может, передумаешь?

- Нет. Мы с тобой миллион раз обсуждали. Этот гад вытер об меня ноги. Дважды, Аня! Невозможно такое простить.

- Не прощай. Но и мстить нет смысла.

- Много ты понимаешь, - пишет подруга и шлет мне какие-то страшные морды.

Выхожу из Телеграм и, уставившись в окно, лихорадочно думаю, что же делать. Как помочь этой дурынде? Платону позвонить? Но Стелла может воспринять это как предательство.

Снова открываю мессенджер и, наскоро прочитав Стелкины монологи, пишу быстро.

- Понадобится помощь, пиши.

- Да все нормально, систер. Роберт в курсе. Подстрахует. Только ты никому…

- Конечно, - отправляю кивающий смайл. – Но я волнуюсь.

- Все будет хорошо. Спектакль начинается. Зрители заняли места в первом ряду. Йехууу!

- Ты сумасшедшая!

- Ты тоже!!!

«Вот и поговорили», - печально думаю я и замираю, как заяц, пойманный в ловушку. Порш останавливается около огромного здания из черного стекла. Величественного и мрачного одновременно.

Корпорация «Агур-продукт».

Машина замирает около крыльца.

- Поднимемся буквально на десять минут. А потом заедем в твою школу бальных танцев.

- Хорошо, - соглашаюсь с Глебом, но тут же перебиваю саму себя. – Может, я тебя здесь подожду?

Это «тебя» дается мне с неимоверным трудом. Словно буквы застревают в горле. «Т» становится посередине гортани, а остальные сыплются сверху, не давая возможности дышать. Будто вижу этот сумасшедший тетрис в собственном горле, когда фигурки падают одна на одну.

- Ну, вот еще, - фыркает Глеб. – Пойдем. Покажу тебе свою империю.

- Император Всея… большие и малые…

- Вот именно, - хищно усмехается он, беря меня за руку. Помогает выйти из автомобиля, а потом ведет внутрь своего стеклянного дворца. Спокойный, уверенный в себе мужчина, от которого веет абсолютной властью и большими деньгами. Такой сожрет и не подавится. Явно мне не пара.

Отогнав страхи, смело шагаю рядом. Глеб кивает каким-то людям, при нашем появлении расступившимся в холле по разные стороны. Ловлю на себе любопытные взгляды. И хочу спрятаться куда подальше. Только бы никто не нашел и не заметил.

Вот не люблю я такое усиленное внимание к своей персоне.

- Пешком быстрее, - кивает Агурский в сторону мраморной лестницы. Неспешно поднимается по ступенькам и внезапно останавливается на площадке между этажами.

- Гляди, какая красота, - кивком головы показывает на внутренний дворик. Там рассажены елочки и березки. На миниатюрных аллейках стоят лавочки. А в конце двора – беседка.

- Это для курения, - поясняет Глеб.

- Гляди, вон парочка целуется, - не подумав, выпаливаю я.

Зачем? Зачем я это сказала? Глеб бы точно ничего не заметил. А так…

- Подойди на лестницу, - рычит он кому-то в трубку. И когда к нам навстречу торопливо спускается красивая женщина в офисном сером платье, приказывает недовольно. – Узнай, кто это такие, и мне доложи. Еще не хватало в рабочее время обжиматься… Выяснить кто и сегодня же рассчитать!

- Может, у них перерыв? - робко оправдывается Ксения.

- Пусть снимут номер, - раздраженно бросает Агурский. И снова взяв меня за руку, ведет к себе в кабинет. Девица семенит рядом.

- Сделать кофе, Глеб Александрович? – подобострастно интересуется она, окидывая меня напряженным взглядом.

- Ты что-нибудь хочешь? – участливо спрашивает меня Агурский.

- Нет.

- Пока ничего, - отмахивается он, входя в роскошную приемную. Терпеливо ждет, когда секретарь, метнувшись к столу, возьмет ключ и откроет дверь.

- Императоры сами двери не открывают, - усмехаюсь, войдя в огромный мрачный кабинет. Темно-серы стены, черная мебель. Зашторенные окна.

Глеб помогает мне снять куртку и, стащив с плеч кашемировое пальто, кидает наши вещи на первое попавшееся кресло.

- Смотри, где тебе удобнее, - машет в сторону просторной светлой комнаты. Хочешь, здесь посиди, а можешь полежать на диване. Мне нужно кое-какие документы подписать, и поедем дальше.

- А мой паспорт где? Ты его вроде забыл в офисе.

- Да, кстати, - усмехается Глеб. – Вот он!

Достает из-под бумаг маленькую красную книжечку. Задумчиво стучит им по свободной ладони и вместо того, чтобы отдать паспорт мне, прячет во внутренний карман пиджака.

- В ЗАГС на обратном пути заедем, - заявляет без тени смущения.

Глядит на меня как ни в чем не бывало. Будто я сплю и вижу, как поскорее выйти за него замуж.

- Глеб, - прошу я. – Ты обещал не давить…

- Если бы я давил, Анечка, - шепчет, обнимая меня, - ты бы уже в белом платье и в фате маршировала по красной дорожке под вальс Мендельсона.

От этого хриплого шепота у меня подкашиваются ноги. По спине пробегают мурашки. Целое стадо.

- Можно, я сама решу? - шиплю, пытаясь вырваться из крепких рук Агурского.

- Конечно, - весело кивает он, затыкая мне рот поцелуем. Требовательным и таким жарким.

Где-то невдалеке слышится поспешное «извините!», и захлопывается дверь в кабинет. Руки Глеба скользят по моей спине, накрывая плечи, а потом ягодицы.

- Глеб, - шепчу я, стараясь просунуть между нами локоть.

- Сдавайся, Анечка, - рычит он, с трудом оторвавшись от меня. – Нам будет хорошо вместе!

 Когда машина останавливается неподалеку от ДК, выхожу вместе с Аней. Идем через сквер, слегка припорошенный снегом. По аллеям гуляют мамаши с детьми. Быстрым шагом пересекают сквер какие-то мужики с портфелями и плакатами.

Держу Аню за руку. Дышу полной грудью. Молчу наслаждаясь моментом. Аня тоже погружена в свои мысли. Лишь тонкие пальчики, сжатые в моей ладони, свидетельствуют о реальности происходящего. Чувствую тепло Аниной ладошки и готов заорать во все горло от радости. Аня со мной. Рядом. И это главное!

Со временем и остальное приложится. Дружба. Доверие. Уважение. Страсть и удовольствие.

- Через час тебя заберу, - наклонившись, целую в висок. Губами лишь слегка касаюсь розового ушка. Ощущаю себя прыщавым подростком, сходящим с ума от одноклассницы. И как мальчишка готов из штанов выпрыгнуть, чтобы понравиться знакомой девчонке.

- Хорошо, - шепчет Аня, пытаясь отстраниться. – Мне надо собрание провести. Это займет минут сорок.

- Могу и раньше приехать. Или не уезжать никуда, - вздыхаю я, даже не представляя, как выдержу целый час без нее.

- Нет-нет, - мотает она головой. – Мне потом еще нужно в учебную часть зайти…

- Значит, договорились, - киваю я и бодрым шагом иду обратно к машине. А по пути замечаю небольшой ювелирный магазин.

Рубите канаты, юнги!

Захожу внутрь и неспешно скольжу взглядом по трем одиноким витринам. Прямо скажем, ассортимент небольшой. Зато каждая безделушка заслуживает восхищения. Какой-то монобрендовый бутик, по всей видимости. Только бренд, как и автор, совершенно не раскрученный.

Выбираю Вере колье с сапфирами и бриллиантами. Должно понравиться. Очень изысканная работа. И неожиданно обращаю внимание на кольца. Нет, не обручальные. А витиеватые серебряные на две фаланги. Странный выбор. Но когда меня это смущало?

Коробочку с Аниным кольцом прячу во внутренний карман. А пакет с Веркиным колье засовываю под мышку. Так и захожу к бывшей любовнице. Решительный и мрачный.

Она встречает меня в темно-красном шелковом платье. Раньше такой наряд назывался комбинацией и считался нижним бельем.

Открыв дверь, Вера чуть отходит в сторону. Смотрит напряженно, и я по выражению лица догадываюсь о том, что творится у нее в голове. Она все знает. Вот только один вопрос. Откуда?

Кто источник, мать вашу?!

- Это тебе, - равнодушно протягиваю ей пакет. – Так… купил на свой вкус, - говорю фразу, давно ставшую штампом.

- Спасибо, - улыбается она, заглядывая внутрь. А я замечаю, что у этой красотки под платьем ничего нет. Слишком рельефно выпирают горошинки сосков. Да и сама ткань струится ровно, ничего не встречая на своем пути.

Раньше бы я, впечатав Верку в стену, спустил бы с плеч бретельки и задрал бы подол… Но, видимо, весь расчет и строится именно на этом.

- Проходи, - робко замечает Вера. Машет рукой в сторону гостиной.

Привычно опускаюсь в широкое разлапистое кресло и устало смотрю на бывшую.

- Ты знаешь, зачем я приехал?

- Да, - спокойно и сдержанно кивает она.

- Нам было хорошо вместе, - выдавливаю из себя набившую оскомину фразочку. – Но нужно двигаться дальше. Создавать семью. И тебе. И мне. У каждого из нас свой путь.

- Да, конечно, - снова соглашается Вера и бросает неожиданно. – Тебя ждут многочисленные оргазмы. А мне предстоит найти другого мужчину.

- Абсолютно верно, - улыбаюсь я, внутренне ликуя. Вера совершенно неосознанно выдала своего осведомителя. Малышев, сучий потрох! Я же не забыл, по чьей протекции ты попал в «Агур-продукт». Но, возможно, это и к лучшему. Уходит прежняя любовница, а вместе с ней – ее родственники. Отлично получилось! И объясняться не пришлось.

- На бусики посмотри, - поднимаясь, роняю лениво. – Там чек и визитка магазина. Не понравится, сдай.

- Спасибо, Глебушка, - подрывается с места Вера. – Может, чаю попьешь? Мама булочек испекла…

- Некогда, - бросаю отрывисто. – Дел полно. Я специально заехал сразу.

- Хорошо, милый, - лепечет Вера. Не плачет и не кидается на грудь. И на том спасибо! - Пока! – улыбается жалко.

- Будь здорова, - киваю, открывая дверь, и внезапно замираю от резкого стука. Что-то падает в спальне…

- Ты не одна? – рыкаю нетерпеливо.

- Нет, - недовольно кривит губки она.

- Почему не сказала?

- Да какая теперь разница?

- Действительно, - усмехаюсь я. И, спускаясь по лестнице, уверяю себя в полном безразличии.

Ну, какая разница, кто там прячется у Веры в спальне?

Но, во-первых, где гарантия, что она не наставляла мне рога раньше? И слишком жалко она выглядела… Меняющая любовников женщина должна выглядеть иначе. От нее должен исходить триумф и … злорадство. А Вера смотрит слишком обреченно.

Может, стоит вернуться и разобраться?

Но нет! Я уже перевернул эту страницу. Поставил точку. И как добросовестный юнга, обрубил все канаты.

Но сев в машину, сам не знаю, почему, прошу Юру.

- Останься. Нужно проследить, кто из знакомых выйдет из этого подъезда.

- От Веры?

- Да.

- Так бабка-соседка стучит Ордынцеву.

- Юрец, - рыкаю недовольно и повторяю свою просьбу. – Останься и проследи.

- Конечно, Глеб, - поспешно восклицает он и быстро выпрыгивает из Порша.

- Едем в ДК, Миша. Нужно забрать Анечку.

Мы не успеваем проехать и половины пути, когда приходит сообщение от Санька.

- Тут такой скандал, шеф! На Аню наехали какие-то родители. А потом и старая грымза подключилась. Кажись, директриса.

- А ты?

- Стою рядом. Торгую мордой. Все орут, как потерпевшие…

- Выводи ее оттуда!

- Не могу!

- Сейчас приеду, надаю по ушам.

Печатаю последнюю фразу, когда машина паркуется прямо около крыльца. Из портфеля, валяющегося на задней полке, достаю документы. Кидаю в карман, натыкаясь пальцами на коробочку с колечками. И выскочив из Порша, на всех парах несусь в ДК. На ходу показываю красную ксиву на проходной, бегу по лестнице. Слышу вопли, доносящиеся сверху. И поднявшись на третий этаж, вижу разъяренного мужика и толстую бабу, прессующих мою Аню. Мою! А она ежится, как маленький воробушек, и пытается оправдаться. Вот только ее никто не слушает.

- Вы - плохой преподаватель, Анна Владимировна! То, что вас любят дети, никого не интересует… Еще одна жалоба, и я вас уволю…

- Что здесь происходит? – рявкаю, не сдерживаясь. Несколько лиц поворачиваются ко мне как по команде. А толстая баба, отчитывающая Анечку, покрывается красными пятнами.

- Здравствуйте, Глеб Александрович, - блеет, растягивая губы в улыбке.

Узнала, стерва! Интересно, как выкручиваться будет? Кого подставлять? Обожаю эти цирковые выступления. Дрессированные людишки на манеже. Что может быть занятнее?

Но сейчас меня интересует только Аня.

Пренебрегая директрисой, шагаю к ней. Беру куртку из Санькиных рук. Накидываю на плечи.

- Как ты? – шепчу глухо и даже через свитерок чувствую, как дрожит моя девочка.

- Все нормально, - бухтит маленький боевой комар.

А директриса - как-ее-там- ошалело смотрит на меня, потом переводит взгляд на Аню.

- Демина, откуда ты знаешь Глеба Александровича?

- А это имеет какое-то отношение к перелому ноги Леси Самойловой? – гордо вскидывается она и, повернувшись ко мне, просит.

- Поедем домой, Глеб. Я устала.

Аня

 Я вхожу в зал за считанные минуты до окончания тренировки. И честно говоря, до сих пор нахожусь в полном раздрае. Нежные слова Глеба никак не вяжутся с его напористостью.

- Николай Андреевич! – басит он в трубку, с трудом оторвавшись от моего рта. – Сделай доброе дело. Узнай в ЗАГСе, когда они смогут зарегистрировать брак. Меня интересует самая ближайшая дата… Нет-нет… Для себя. Ага. Никаких торжеств. Просто хотим расписаться. Спасибо, буду благодарен.

- Кажется, на завтра есть время, - сообщает довольно. Целует меня в висок и церемонно усаживает на кожаный диван в комнате отдыха. Сам плюхается рядом.

- Ксения, зайди! – просит в трубку.

И как только секретарша входит, велит, протягивая мой паспорт.

– Сделай копию. И свяжись с ЗАГСом. Пусть пришлют тебе на почту заявление для регистрации брака. Пока мы будем ездить, заполни, пожалуйста…

- Это недопустимо, - шепчу, стоит секретарше выйти за дверь. - Как можно поручать личные дела чужому человеку…

- Делегирование функций – основа менеджмента, - пожимает плечами Глеб. По холеному лицу пробегает волна самодовольства. – Чай или кофе хочешь?

- Нет, - мотаю головой, пытаясь справиться с накатившей тошнотой. Все происходит слишком быстро и без моего желания.

«Остановись!» - хочется закричать во все горло. Но я молчу. И от этого делается еще противней.

Как ягненок на заклании, блин!

- Мне нужно немного поработать, - будто извиняясь, говорит Глеб. – Сейчас народ озадачу, и поедем.

- Хорошо, - киваю, желая остаться в одиночестве. И уже через несколько минут слышу, как Агурский распекает кого-то. Голос спокойный, холодный, иногда вкрадчивый. Но от этой нарочитой вежливости по коже бегут мурашки.

Я представляю, как это действует на подчиненных. И сама пытаюсь понять, когда Агурский настоящий. Со мной или с ними. Ответ очевиден. Со мной и с Асей он ласков и нежен. А значит, ведет какую-то свою игру, желая заполучить нас. Ну, как ребенок, который старается вести себя хорошо в надежде получить новую игрушку. А потом, сломав ее, снова начинает валяться на полу и требовать новую.

От грустных мыслей меня отвлекает жужжание сотового. Высвечивается сообщение от Василия Павловича.

- Прости, Анютка. Был занят. Дети шалили.

- Что мне делать? – спрашиваю, понимая, что из Марбельи папа Вася не прилетит в голубом вертолете.

- Соглашайся, Аня, - тут же приходит ответ. – Глеб - мужик богатый и всесильный. Асеньку не обидит. И тебе будет спокойнее с ним. Ритка померла, бабка еле дышит. Никто твою кровь пить не будет. Отпились мрази.

- Мне кажется, Агурские повинны в гибели Павла, - честно пишу о своих страхах и сомнениях.

- ДТП было странное очень. Я узнавал подробности. И немного расследовал это дело. Агурец тут явно ни при чем… Он такой… Чистенький. Против закона ни-ни.

- А кто тогда?

- Без понятия. Вернусь в Россию, возобновлю расследование. Или Глебу скажи.

- Он собирается.

- Ну и молодец. Агурский – дотошная скотина. Докопается. Только ты, Ань… Знаешь что? Ритка говорила, что он терпеть не может вульгарных баб. Но ты у нас девочка правильная. Может, поэтому и запал на тебя.

- Я очень рада, - отправляю грустный смайлик.

- Не самый хреновый вариант. Все. Давай. Пока. Аську целую. Летом приезжайте в гости.

- С Агурским? – подначиваю я.

- Сами. Я этого придурка на дух не выношу.

«Помощи мне ждать неоткуда, - думаю я, шагая вместе с Глебом через небольшой сквер. – Папа Вася благословил. Стелка смылась по неотложным делам. А мама всегда за мир во всем мире».

- Анна Владимировна! – верещат девчонки, кидаясь ко мне, едва я захожу в зал. Обнимают радостно. Всегда в такие минуты чувствую, как сердце наполняется счастьем.

- Как вы сегодня занимались? – спрашиваю своих маленьких птичек. И больше вопрос адресую не им, а своей помощнице Варе. В этом месяце у нее закончилась стажировка, и она вот-вот станет преподавателем.

- Все отлично! – улыбается Варвара. – У Леси сегодня отлично тур-пике получился. С переходом в шене…

- Молодец, - хвалю нескладную девчушку. Честно говоря, из нее балерина никакая. Но ходит… Старается.

- Я еще и фуэте могу! – кричит она в радостном запале. Неверно ставит ногу.

- Леся! – пытаюсь остановить ее. Но бесполезно. Девочка делает поворот и, вскрикивая, падает на паркет.

Сейчас же в зал вбегают родители. И среди них Лесин отец. Неприятный мужик. Адвокат. Этим все сказано.

- Засужу тебя, стерва, - рычит он, пытаясь отогнать меня от дочки.

- Сперва вызовите скорую, - отрезаю я. Смотрю на синяк, расползающийся по голеностопу, и молю бога, чтобы перелом был закрытым.

- Ты у меня за все ответишь, стерва, - пытается схватить меня за руку папаша Самойлов. А Варя не находит ничего лучше, чем позвать директрису Ларису Петровну.

- Руки от нее убрал и отошел, - слышу я голос Саши.

- А вы кто такой? – ополчившись, поворачивается к нему Леськин отец. – Кто дал право постороннему находиться среди малолетних детей? Тем более девочек? Я вас спрашиваю, Лариса Петровна?

Наша Рубцова может только нас гонять, а вот перед любой шишкой на ровном месте пасует.

- Это мой охранник, - замечаю я. – У тебя есть удостоверение, Саша?

- Конечно, - протягивает личный телохранитель Агурского оранжевый бейдж с печатью.

- Охранное агентство «Альфа», - тянет Самойлов. – Что-то я о таком не слышал. Наверняка филькина грамота… Нужно проверить.

- Ага, - мрачно заверяет его Саша. – Проверялка еще не выросла.

- Демина, - вопит Лариса Петровна, - что ты себе позволяешь?

Она орет в голос, распугивая детей, которых в страхе уводят родители. Кричит что-то о моей некомпетентности и заверяет Самойлова, что удержит у меня из зарплаты стоимость лечения Леси.

Ага, сейчас!

Пытаюсь что-то возразить, но любой мой аргумент разбивается о несокрушимую логику идиотов. Остается только пережить этот кошмар, а потом решать проблемы по мере их поступления. Выпадаю из реальности, стараясь просто выстоять. Не дать себя затоптать морально. И не сразу замечаю, когда в зал решительно входит Агурский.

- Что здесь происходит? – рявкает он с порога. Высокомерный и мрачный тип.

С внутренней ухмылкой наблюдаю, как покрывается пятнами Лариса Петровна. Лебезит, слащаво улыбаясь.

И лишь когда сильные руки Глеба накидывают мне на плечи куртку и прижимают меня к себе, понимаю, что теперь я в безопасности.

- Поедем домой, - прошу, в душе не ведая, о каком доме идет речь.

- Сейчас, милая, - вскользь бросает Агурский и, строго глянув на Рубцову, спрашивает. – Какие претензии к Анне Владимировне? Насколько я понимаю, занятие вела не она.

- А кто? – пыхтит, сбавляя обороты, Лариса. – В зале была Демина.

- Откройте расписание и уточните, - отрезает Агурский. – Но похоже, Лариса Петровна, вы с трудом понимаете, что творится во вверенной вам организации. Нужно связаться с комитетом культуры. Думаю, у них есть к вам нарекания…

Директриса задыхается от возмущения и беспомощности. Ловит воздух ртом, словно рыба, выловленная сачком из рыбовоза и оказавшаяся на прилавке. Другой мир, другие правила.

Глеб

 - А вам, - Агурский переводит раздраженный взгляд на Леськиного отца, - хорошо бы отвезти ребенка в больницу. И если есть претензии к моей жене, подавайте в суд.

- Жене? – не сдержавшись, охает Рубцова.

Варя и кто-то из родителей смотрят на нас с нескрываемым любопытством.

- А вы кто? – интересуется борзо Самойлов. Небось мысленно прикидывает, сколько денег он сможет содрать с Глеба.

- Как верно заметила моя супруга, это не имеет отношения к ситуации… Пойдем, Аня, - поворачивается ко мне. – Где ее сумка? – строго спрашивает Сашу.

И покрепче обняв меня за плечи, ведет к выходу.