Туманы мертвых городов

Проверяющая пределы

Я как раз спешилась у последних ворот, когда в Мёртвом городе кто-то завыл. Долго, душераздирающе жутко и очень близко от входа, перед которым я стояла. Деревянная фортификационная решётка почти сгнила, да и двойная арка гигантской двери тоже висела на соплях. Но на это никто давно не обращал внимания, потому что тварей внутри города держали вовсе не ворота.

Марк и Седрик почти синхронно кивнули, приветствуя, но при этом глядели не на меня, а внутрь. Туда, куда вовсю рвалась их истребительская душа. Они были явно в предвкушении хорошей драки.

– Не торопилась ты к нам, – для порядка поворчал Марк.

– Спешка нужна только при поносе, а ещё с чужой женой, – фыркнула я, разряжая обстановку.

– И откуда же такая недотрога, как ты, знает про вернувшегося раньше времени мужа? – оскалился Седрик. Он тоже любил позубоскалить и считал, что для этого не бывает неподходящих моментов.

– Да на вас, дураков, гляжу и выводы делаю, – не осталась в долгу я.

– Ну и язва ты, Кира, – не обиделся на «дураков» Седрик.

Язва, ещё какая. Так мне и начальник заставы говорит. И кладовщик. И многие из собратьев-истребителей. Да и Седрик сообщает эту конфиденциальную информацию не впервые.

Седрик, как и все северяне, был светловолос и невысок. Марк, напротив, долговязый и темноволосый. Казалось, они были полной противоположностью, но мне нравилось думать, что они просто отлично дополняли друг друга. Возможно, это был один из секретов, почему их Единица была такой результативной. Щитом был Седрик, и я видела, что он уже весь обвешался свёрнутыми магическими пологами. Ведь основная задача любого Щита – быть готовым раскинуть их в любой момент, чтобы защитить себя и своего Меча. Мечом был Марк. Его задача – рубить тварей в Мёртвых городах, чтобы тех не расплодилось слишком много, и они не начали вырываться за ворота, к мирным жителям в подворья. Мужчины уже давно работали как Единица, и их взаимопонимание было впечатляющим.

– Осталось совсем немного. Успеешь проверить? – спросил Марк.

Я не ответила, а только наклонилась к большому старинному фонарю, который мы называем «предел». Именно он не даёт тварям во время зачистки сбежать за городские стены. Обычно чудовища не особо желали покидать умершие территории, то ли им там нравилось, то ли что-то удерживало. Но преследуемые истребителями, они могли вырваться. И тогда мало никому не покажется.

Традиционно, настройка предела – задача Щита, и Седрик с ней справлялся отлично. Но я – это я. Если проверю и ничего не найду, значит, и вправду всё безукоризненно.

Сложила руки на купол предела и запустила проверку. Мне необязательно было наблюдать, чем заняты пальцы, все манипуляции совершались на уровне осязания. Поэтому я по привычке смотрела внутрь города. Для меня, никогда не бывавшей внутри, что Синий, что другие шесть городов заставного спектра выглядели одинаково. Разной степени разваленности входы и серое марево, мешающее разглядеть больше. Хотя ребята говорят, что Желтый – город низкоросликов, потолки в домах такие, что чуть не задеваешь головой. В Красном есть храм с сохранившимися витражами. А Голубом до сих пор пахнет рыбой, хотя рынок умер вместе с городом.

Я вглядывалась в клубящийся за воротами туман, мечтая увидеть хотя бы одну мелькнувшую тварь. Но они не подходили. Вообще, складывалось впечатление, что чудовища не желали даже выглядывать, мы не были для них добычей, пока не вторгались на их территорию. Но как только Единица входила в ворота, им приходилось демонстрировать все имеющиеся в распоряжении навыки, чтобы очистить Мёртвый город и не быть съеденными кем-то особо прожорливым.

– Всё отлично. – Я поднялась и обернулась к мужчинам: – Готовы?

Как раз в этот момент раздался звук рога – справа. За ним ещё один – дальше и глуше. Почти неслышный – с обратной стороны города, и только затем слева. Последним запел рог Седрика, парень поднёс его ко рту, направив раструб вверх. Это всегда было очень громко, я даже чуток поёжилась, словно хотела зажать уши плечами. Все пять Единиц были готовы.

– Удачи, – пожелала я.

– Попроси за нас Живых богов, Кира, – подмигнул Марк.

– Как только увижу – непременно, – не удержалась я.

– Спорим, мы сегодня сделаем больше остальных? – Седрик почти подпрыгивал от нетерпения.

– Идите уже!

Когда туман их обнял, скрыл от моих глаз и утащил вглубь Мёртвого города, моя улыбка начала покидать лицо. Я шагнула к стене, прижалась спиной к крупным валунам кладки и сползла по ним вниз. Камни холодили спину, ведь до них ещё не успело добраться вышедшее из-за холма солнце.

Я разрешу себе ровно два мгновения слабости. Не больше.

Закрыв лицо руками, я позволила себе тихонечко повыть. Да, по-девчачьи, но ведь никто не видит. Я тоже хочу внутрь! Руки чесались сжать рукоять оружия, нерастраченная сила рвалась наружу. Я была готова, обучена и очень хороша в бою.

Но я была не целая. Я была Щитом без Меча. А в город могли идти только полные Единицы.

Разумеется, каждый маг-истребитель мог сражаться с тварями в одиночку. Но не в городах. Да и за их пределами в дозоры уже давно одиночек не пускали. Потому что наш дар был разным. Кто-то был прирождённым боевиком, но у них результативность поражающих действий явно превалировала над способностью ставить защиту. И наоборот, прирождённые защитники «провисали» в атаках.

Уже почти сто лет истребителей объединяли в Единицы. Это было правильно, удобно и эффективно. Сразу стало меньше магов гибнуть в неравных схватках.

Талант к истребительству проверялся абсолютно у всех детей заселённых земель. Раз в год магистерский Совет отправлял наставников по всем крупным городам. Туда люди привозили детей, достигших десяти лет, чтобы их осмотрели маги. Причём жители деревень и сёл делали это даже охотнее горожан: талант истребителя открывал ребёнку двери в Академию даров и проклятий, а значит, доступ к полному содержанию государством. Отмеченные дети получали пособие до шестнадцати лет и приглашение в день совершеннолетия прибыть в академию. Раньше этой чести удостаивались лишь мальчики. Не больше десяти лет прошло с тех пор, как стали проверять и девочек тоже.

Я помню почти шокированного мага-наставника, когда Чаша даров загудела под моими руками. Три девчонки до меня не смогли заставить её говорить. Я была мельче всех и слабее, но мой дар громко заявил о себе.

Сама суть наших способностей определялась на втором курсе академии, и дальше готовили уже по специализации – Мечи или Щиты.

Я была одной из лучших на курсе. У меня уникальное Призванное оружие. Мои способности оценены как превышающие средние. Но при этом некоторые мои менее одарённые однокурсники сейчас в городе, убивают тварей. А я снаружи, жду, как какая-то баба своего мужа с ярмарки. Я зло сплюнула на дорогу.

Когда парни вернулись, я была уже в норме и приветливо улыбалась пришедшим. Все догадывались, что я переживаю, но не допущу, чтобы кто-то узнал насколько.

Оба были лохматые, помятые, у Седрика даже ссадина на щеке. Но в глазах у них горело такое шалое веселье, что я невольно заулыбалась ещё шире и уж точно искреннее.

– Кир, голову на отсечение, мы всех сделали сегодня! – Марк взмахнул рукой, и чёрный хлыст метнулся сердитой змеёй.

– Поаккуратнее, прибьёшь ещё, – беззлобно цыкнула я.

– Ой, прости! – Марк расслабил кисть, и его Призванное оружие растворилось в воздухе. А я ревниво отметила про себя, что хоть я и Щит, моё Оружие выглядит куда внушительнее, что у Марка.

Мы не стали задерживаться и дожидаться остальных – всё равно скоро увидимся на заставе. Всю дорогу мужчины взахлеб рассказывали мне, как они сражались с тварями и кого сегодня видели нового.

– Представляешь, такой ящер с крупного телёнка, но у него три башки и шесть лап! Как оказалось, шесть лап – это очень неудобно, и достать его не составило никакого труда.

Чудовища быстро мутировали, и постоянно появлялись новые виды. Наш штатный писарь исправно всё документировал, и сегодня у него прибавится работы. Ящера, которого описал Седрик, раньше никто не видел, а парень ещё и его коготь забрал в качестве трофея. Он всегда что-то притаскивал из города. Подозреваю, что больше для меня, чем для писаря. Так у меня была возможность потрогать.

Впереди замаячил городишко, а значит, застава Западная-1 уже близко. Дома были по большей части каменные, из местной породы. Говорят, севернее дома ставили из дерева, но у нас деревьев было немного, и таких богатеев, что могли бы себе позволить столь дорогой особняк, не водилось. Самым высоким был трёхэтажный дом, да и то последний этаж был скорее приподнятой крышей. В заставе жилой корпус достигал четырёх этажей. Считается, что когда были живы Мёртвые боги, дома умели строить до облаков. Врут, наверное.

Люди охотно строили дома вокруг застав – под боком у истребителей как-то спокойнее. Помнила народная молва о тех временах, когда чудища вырывались из Мёртвых городов и крушили всё подряд. И тогда высокие стены и магические способности истребителей были наилучшей защитой. Позже была разработана схема зачисток, когда истребители планомерно выметали из Мёртвых городов всю скверну, и с тех пор количество прорывов сократилось до единичных, но домишки продолжали жаться к нашим крепостным стенам.

Дозорный вышел навстречу, рыжий, вихрастый, весь облитый веснушками. Всё время забываю, как его звать. Не самый талантливый Щит, в этом его Мечу не особо повезло. А кроме всего прочего, он вечно попадал в наряды, и вместо зачисток вся Единица сидела на входе.

Мы спешились.

– Вы третьи. Ну как ваша зачистка?

– Прекрасно. – Седрик дал поглядеть коготь и охотно повторил историю про ящера.

– Приехали переводные, – сообщил дозорный.

Мои спутники помрачнели. В нашей заставе было хорошо, и многие к ней прикипели. Но раз прибыли переводные, кого-то отправят в другое место. Начальство считало, что Единицам надо время от времени менять заставы. Чтобы не привыкали к определённым Мёртвым городам и не теряли концентрацию. Смысл в этом был – когда всё знакомо, начинаешь расслабляться. А там и до ошибки недалеко. Чем грозит ошибка истребителя, тоже известно всем.

Но это не отменяет того факта, что Единицы привязывались к местам и не особо горели желанием уезжать. Мне это не грозило. Смысла переводить одинокого Щита никакого, так что на этой заставе я давно старожил. Хоть какой-то плюс в моём положении.

– А самое странное знаете что? – заговорщицким тоном спросил рыжий, понижая голос.

Тоже мне, королева интриги. Нашёл, где разводить тайны.

– Их пятеро!

Мы замолчали, уставившись на дозорного.

– Наверное, ещё один писарь, – протянула я.

– Ни фига! – довольный эффектом, заявил парень. – Два Щита и три Меча.

На мгновение я забыла, как дышать, сердце забилось как барабан, гулко и сильно. В ушах зашумело.

– Кир, – повернулся ко мне Марк, – может….

– С моим-то везением? – прервала его я, боясь даже подумать о такой возможности, не то что сглазить.

– Ну вдруг…

– Узнаем, – я дёрнула за удила, и мой конь послушно отправился через ворота.

Новый Меч

Во дворе было шумно, как всегда после зачистки. Все высыпали на улицу, слушали истории, поздравляли вернувшихся. Я глазами перебрала пространство двора, но новичков не увидела. Вероятно, размещаются.

Сразу за въездными воротами заставы располагался двор. Его образовывали стены и два здания – столовая и конюшня. Середину двора занимал фонтан.

И сейчас кто-то плескался прямо в фонтане, наклонившись через парапет. Это не то чтобы было запрещено, но не поощрялось, хоть вода и была проточной. Тут пили лошади, а иногда и люди. Когда голый по пояс мужчина распрямился, я узнала Брона и невольно поморщилась. Он был высок, ладно сложён и очень хорош собой. Но при этом не менее высоким было и его мнение о себе и о своей привлекательности. Он был воплощением того, что мне мешало жить, ещё начиная с обучения в Академии даров и проклятий. Я была в первом потоке, когда набрали на службу девушек. Силой даров девчонки не уступали парням, и эксперимент был признан условно удачным. Условно, потому что в нашем потоке в первый же год много кадеток выскочили замуж. Наборы продолжились, но в устав было внесено изменение. Всем истребителям запретили жениться во время учёбы и пять лет после.

Многие до сих пор считают, что мы пришли в академию в поисках мужика. Брон с этой мыслью не расстался и на заставе. Я раз за разом отшивала его, но он не сдавался. Отчасти именно из-за него меня прозвали недотрогой. Если его переведут от нас в эту смену Единиц, то я куплю в городе бочку пива и устрою праздник.

Брон заметил меня и ухмыльнулся. Вразвалочку направился в мою сторону. Я напряглась, но не двинулась с места – ещё не хватало бегать от него. По пути он подхватил полотенце, но не спешил вытираться. Вероятно, считал, что капли воды, стекающие по его крепкому торсу, должны ввести меня в эстетический транс.

– Как зачистка, Недотрога?

– Скучища смертная. – В равнодушии я мастер, даже если внутри всё кипит.

– Я бы взял тебя к себе в Единицу, но твоё проклятие мне не пережить.

– Тебе и меня не пережить, даже без проклятия, так что всё отлично.

– Я бы поспорил. Слышала, новенькие приехали?

– Слышала. Тебя переводят?

– Не дождёшься. – Ухмыляясь, он продолжал внимательно разглядывать моё лицо. – Я от тебя никуда не денусь.

– Я денусь, – отрезала я и развернулась, чтобы уйти. И чуть не столкнулась с мальчишкой, который почти нёсся через двор. Это был посыльный, который бегал по поручениям начальства внутри заставы и в город, если придётся. Его звали Мышкой, за быстроту, юркость и в целом невзрачную масть.

Я схватила его за шкирку и встряхнула.

– Под ноги гляди! – рыкнула я излишне зло.

– Прости, Кира! – нисколько не смутился Мышка. – А я за тобой. Магистр тебя хочет видеть.

Сердце снова треснуло в грудь, пытаясь её пробить.

Пока я вышагивала через двор, следуя за Мышкой, взвешивала шансы. И по всему выходило, что они невелики. Как и раньше. Ведь по-прежнему мой сильный дар почти на нет сводило проклятие. Оно есть у каждого мага, это закон равновесия. Никто не может получить силы без нагрузки. Мага от обычного смертного отличала способность проводить сверхмерные силы, значит, умение призвать Оружие, которое поражает тварей Мёртвых городов. Дар – это дополнение, индивидуальные отличия конкретного мага. Он проявлялся почти сразу с обретением силы. И лишь на третьем курсе в академии мы получали вместе с дарами мрачный довесок. И именно от проклятий зависело, как нас будут формировать в Единицы. Внутри каждой боевой пары должны быть не только Меч и Щит, это должны быть маги с взаимоисключающими проклятиями. Только тогда они смогут сотрудничать, а не отправить друг друга к Мёртвым богам. Например, если проклятие одного – Огонь, а второго – Вода, то тогда они могут быть в Единице. У Марка проклятие бесконечности, а Седрик своё называет «уже поздно», и они – идеальный симбиоз.

Мне достался не только уникальный дар, но и проклятие, которое ничто не может перевесить. Я зову его «33 несчастья». Если что-то может пойти не так – пойдёт. Я постоянно за что-то зацепляюсь, рядом со мной падают горшки с цветами, ломаются ключи в дверях, бьётся посуда.

В академии не нашлось ни одного Меча с проклятием, которое могло бы пригасить моё. Меня пытались ставить в пару с разными магами, но мои несчастья в итоге накрывали с головой обоих. Хорошо ещё, не угробила никого. А в Мёртвых городах такое допустить ни в коем случае нельзя. Именно поэтому я ни разу не была в Мёртвом городе.

Совсем сойти с ума мне не давало лишь одно дело, к которому меня смогли пристроить, повернув моё проклятие в нужное русло. Ведь если что-то может сломаться, то в моих руках сломается непременно. Именно поэтому мне доверяют проверку пределов перед городом. Если предел неисправен, то он заклинит, именно когда я рядом. Но на этом полезные бонусы заканчиваются.

Широкие, под мужской шаг, ступени главного здания привели в небольшой уютный холл. Магистерская. Здесь стояла мягкая лавка для посетителей, а на стенах висели парные портреты великих Щитов и Мечей. Дверь в приёмную магистра была приоткрыта, и именно поэтому я хорошо услышала сказанное незнакомым мужским голосом явно в сердцах:

– Я не буду работать с девчонкой, будь у неё хоть три диплома! Я не нянька и не желаю стать чьей-то влажной мечтой.

Магистр громко прочистил горло. Ну ещё бы, он не мог не отметить моего прибытия, хотя мы с Мышкой замерли, как две причудливые мраморные статуи. Мальчишка – раскрывший рот от такого обращения с великим и ужасным Мортимером Свифтом. Я – остолбеневшая от наглости и объёмов самомнения неизвестного мага.

– Киара, заходи, – позвал магистр.

Я шагнула внутрь с самым независимым видом, на который была способна. Поприветствовала присутствующих, глядя на магистра. А потом сформировала самый ледяной взгляд из своего арсенала (благо, на Броне натренировалась) и перевела его на второго человека.

Он был выше меня почти на голову и выглядел обманчиво тощим. Такие маги – самые опасные, это не человек-гора, чья физическая сила перекачанных мускулов даёт большую просадку быстроты и скорости реакций. Сквозь обиду проскочила мысль, что я хотела бы его потрогать, чтобы убедиться, что под дорожной рубашкой всё же не тряпочки, а тугие канаты мышц. Но вспомнив про сказанное раньше, избавилась поскорее от этой мысли.

Он был молод, но академия явно была давно позади – интересно, как он остался один? Его Щит погиб? Покалечен и не смог функционировать дальше? Для любого члена Единицы это было бы серьёзным ударом. Мы становились больше чем братьями и сёстрами, мы врастали друг в друга. И разрыв не мог быть безболезненным. Может, поэтому он такой злобный гад?

Гад был шатеном, но верхние пряди выбелило летнее солнце. Серые глаза мрачные, на щеках чуть розовел румянец смущения, что хорошо, совесть хотя бы в зачаточном состоянии присутствовала. Хотя, возможно, это и не смущение вовсе, а гнев?

– Познакомься, это Эрик Лутс, Меч. Эрик, это Киара Закатная, Щит.

Эрик мрачно кивнул в качестве приветствия и упал в своё кресло. Я заняла второе.

– Мышка, кыш отсюда! – магистр шугнул всё ещё подслушивающего мальчишку, и когда в приёмной стало тихо, продолжил: – Я принял решение поставить вас в Единицу. Пробно.

Он правда это сказал? Я не сдержала улыбки, а не упустивший этого Эрик Лутс ещё больше нахмурился.

– Как я уже объяснил Эрику, у Киары крайне неприятное проклятие, которое пока не позволяло ей встать в Единицу.

– А какое проклятие у тебя? – я посмотрела прямо на Меча, давая понять переходом на «ты», что мы равные.

– Разрушитель щитов, – ровно ответил мужчина.

Я удивлённо подняла бровь и перевела взгляд на магистра:

– И как нам это поможет?

– Кира, ты лучше спроси, какой у него дар.

Я снова впилась взглядом в Меча, напряжённо ожидая ответа и одновременно отмечая подвижный разлёт темных бровей, прямой нос и резко очерченную сжатую нижнюю челюсть.

– Мой дар – Сильная удача, – с неохотой пояснил он.

– А так можно? Я имею в виду, можно ли нивелировать урон от проклятия силой дара?

Магистр не улыбнулся и ответил решительно:

– Вот и узнаем. Я вас оставлю ненадолго. Полагаю, вам стоит пару минут поговорить наедине. – Он поднялся. – Не разнесите мне кабинет.

Я вскинула на него удивлённые глаза – он правда это сказал? Словно мы несмышлёные первокурсники, а не дипломированные истребители.

Мы остались вдвоём. Тяжёлая тишина повисла в воздухе. Магистр принял решение. Мнение сидящего напротив мне было в общих чертах ясно. И я отчасти его понимала. Для любого Меча предпочтительнее партнер-мужчина. Он сильный, ловкий и без придури в голове. И я примерно представляла, кого сейчас видит Эрик Лутс перед собой. Молодую девчонку с лохматым пучком на голове, который навылет пересекают две деревянные шпильки, в стандартной мешковатой форме, которая не позволяет оценить ни наличие мускулатуры, ни её отсутствие. Я не красилась не только в силу казарменного положения, а еще и потому, что могла себе это позволить: тёмные ресницы, брови и глаза и так выделялись на лице. Но надеюсь, что сейчас отсутствие краски на лице пойдёт мне в плюс.

Всё это было не то. Он не мог оценить ни мои способности, ни мой дар. И я решила пойти на риск.

– Я предлагаю тебе сделку.

Его левая бровь сломалась посередине, поднимаясь. Он откинулся на спинку кресла и сделал приглашающий жест.

– Мы сейчас отправимся в тренировочный зал, и если ты сможешь меня победить, я сама откажусь от нашего партнёрства.

Взгляд стал заинтересованным.

– Ты так уверена в себе или так наивна?

– А ты хочешь, чтобы я ответила, или выяснишь это сам?

– На чём предлагаешь драться? – азарт и предвкушение уже плескались на его лице.

– Призванное оружие.

– Решила зайти с козырей?

Я пожала плечами и встала. Он поднялся тоже, шагнул ближе. Нависая надо мной, он явно пытался вывести меня из равновесия. Но я повидала высоких мужчин на своём веку такую кучу, что впору давать взаймы. Поэтому прямо посмотрела ему в глаза, слегка задрав подбородок, и протянула руку.

– Сделка?

– Сделка. – Он сжал мою руку, ухмыльнувшись. – Это будет самое короткое партнёрство в моей жизни.

Я шла первой, он чуть позади, с самым независимым видом. Двор пересекли по краю, благо вход в тренировочный зал был рядом с Главным зданием. На моё счастье, внутри никого не было, все встречали Единицы из зачистки. Зал был высокий, казалось, его потолок подпирает само небо. Гулко отдавались шаги, но я знала, что он совершенно непроницаем – ни для звуков, ни для магии. Иначе молодые щенки разнесли бы его давно на отдельные камешки.

Когда Меч вошёл за мной, я задвинула засов изнутри. В ответ на его вопросительный взгляд объяснила:

– Не хочу, чтобы зеваки набежали.

– Боишься свидетелей?

– За тебя боюсь. Ты новенький, и будет непросто, если тебя в первый же день побьёт девчонка. А мне ещё с тобой и твоим самомнением работать.

Разумеется, я не чувствовала такой наглой уверенности, которую излучала. Да, я хороша, но противник мне совсем не знаком. Ну что ж, тем чище будет результат.

Он вышел на середину, размял шею, наклоняя голову то к одному плечу, то к другому, потом встряхнул рукой, и в следующее мгновение в руке заискрил длинный меч. Как оригинально, Меч с мечом. Из существенных минусов – он левша.

Разберёмся. Я вздёрнула подбородок и, не сводя с Эрика взгляда, плавно раскрыла руку. Даже отсюда я видела, как его зрачки расширились. И я знала, как выгляжу в этот момент со стороны. Мелкая девчонка с огромной секирой в руке. Моё призванное оружие спускалось почти до пола, и контраст всегда вызывал у зрителей оторопь.

Я помню, как его призвала. Мой маг-тренер нещадно гонял меня по полосе препятствий и хвалил за хороший вестибулярный аппарат. Когда раскрылся мой дар, гласящий «Не потеряет голову», он только что не прыгал от восторга, говорил, что мы с ним добудем нечто совершенно необычное. Но дни шли, мои однокурсники почти все ходили с оружием, а меня всё не допускали в Башню Призыва. Пока не настала та самая ночь. Стук в дверь разбудил меня и моих соседок. Я открыла: на пороге стоял тренер. Его глаза предвкушающе блестели, он коротко велел одеваться. За окном бушевала гроза, и девчонки посоветовали мне никуда не идти – одинокий маг на башне может стать отличной приманкой для молний. Но разве я могла ослушаться? Когда я вышла на верхнюю площадку башни, то промокла в первую же секунду. Гроза, как швея-недоучка, прошивала чёрное небо кривыми стежками. Я подняла лицо вверх и закричала слова призыва. Вместе с секирой в мою руку легло ликование и совершенно сумасшедший восторг. Отголоски его я чувствую каждый раз, когда Оружие по первому зову возникает в моей ладони.

– Не передумаешь? – спросил Эрик слегка насмешливо.

– Ты – мой шанс, и я тебя просто так не отпущу. Я готова вывернуться наизнанку, но получить от тебя всё, что мне надо. И, клянусь, ты не пожалеешь.

– Ты хоть понимаешь, как двусмысленно это звучит?

Возможно, я и порозовела щеками, но снова вскинула подбородок вверх и чётко выговорила:

– Не переживай, никаких влажных мечтаний не будет. Меня здесь зовут Недотрогой, и если немного пораскинешь мозгами, догадаешься почему.

Он смутился, а я начислила ему всё же полный балл. Воспитание у него похоже было.

Не знаю, чего ожидал от меня Меч, возможно, того, что я буду с надрывными криками молотить секирой сверху вниз, как это делают иногда бестолковые стражники, но мой маг-тренер не зря хвалил мой вестибулярный аппарат. Я приподняла секиру, встала в стойку, а потом начала раскручиваться юлой, увлекая за собой оружие. Да, мой дар позволял голове не кружиться, что бы не вытворяло тело. Я скакнула в сторону Эрика, чуть приседая и подсекая лезвием его ноги. Он подпрыгнул, уходя с линии удара. Я резко направила оружие по дуге вверх, но никого не задела – да в общем-то, и не рассчитывала победить так быстро. Я продолжила вертеться, а он резким движением хотел отбить моё оружие. Клинки столкнулись, но сила моего разворота была выше, и его меч откинуло в сторону. Вопреки моим надеждам, он не выпустил рукоять и быстро восстановил равновесие.

Я на мгновение замерла, поймав взгляд мужчины, а он предвкушающе ухмыльнулся. И полетели искры.

Он был хорош. Силён, но при этом ловок и подвижен. Тактическая чуйка развита хорошо. Удары не пропускал, и от его выпадов я отбивалась на пределе. Пожалуй, он был для меня идеальным спарринг-партнёром. И я его гоняла, и он не давал мне расслабиться. Одно было неудобно – то, что он левша. Полагаю, ему-то как раз было привычно биться с праворуким соперником. А вот мне «обратный» доставался редко.

Он опрокинул меня на пол, но я успела подняться на одно колено и остановила приближающийся клинок рукоятью. Да, силы отжать его у меня не было. Но я вывернулась, зацепила лезвие обратной изогнутой стороной секиры и крутанула наружу. Меч гулко зазвенел по полу. Жаль, замах вышел очень большой, и пока я возвращала секиру на линию боя, он успел позвать свой меч обратно в руку.

На следующем развороте уже он меня подловил, не стал останавливать моё вращение, а дополнительно усилил и в последний момент подбил секиру мечом. Теперь уже она выскользнула из моей руки и с грохотом поехала по полу. Призвать её обратно – пара секунд, но я начинала уставать, а значит, было пора завязывать с этим боем. Он ожидал, что я потянусь за оружием, и выбросил меч на опережение, метясь между моей рукой и направлением, куда упала секира. Но я изогнулась, подныривая под его кистью, на ходу выдернула шпильки из пучка на голове и крутанулась вокруг себя. Освобождённый ворох волос взметнулся в отвлекающем движении, я докрутила разворот и оказалась в зоне ближнего боя. В последние мгновения это больше походило на танец. Когда я врезалась в его грудь, он инстинктивно обхватил меня свободной правой рукой. И замер.

К его горлу прижималась моя шпилька. И вовсе она была не из дерева – он наверняка чувствовал её острый край.

Мы застыли, тяжело дыша. Он зафиксировал меня правой рукой, чтобы не дёргалась и не порезала его случайно, левая всё ещё отведена и сжимала меч.

– Такой фокус на тварях не сработает, – заметил он.

– Для тварей у меня много других фокусов, – улыбнулась я. – Бросай!

Он тоже улыбнулся, чуть криво. Его стального цвета глаза были близко, и я могла разглядеть все эмоции. Хорошо, что не бесился и умел признавать поражение. Звякнул упавший клинок. А рука Эрика присоединилась к первой, и теперь он прижимал меня к себе уже обеими конечностями.

– Это было не совсем честно, – ухмыляясь, заметил он.

– Почему это?

– Мы договорились, что ты попробуешь победить меня призванным оружием.

– Неправда. Мы договорились драться призванным оружием. О победе не было сказано ни слова. А теперь руки убрал.

Он прищурился, внимательно разглядывая меня, но не пошевелился. Очередная проверка? Тем лучше… Я слегка надавила на шпильку, и она вспорола кожу. Капелька крови заблестела, собираясь, и поехала вниз. Истребитель разжал руки и поднял их над головой в извиняющемся жесте.

– Ладно, Щит, так тому и быть. Это может быть интересно.

На улицу мы вышли вместе. И кто же нас встречал? Разумеется, Брон. Я даже не удивилась – мои «33 несчастья» в действии. Он подошёл вразвалочку и недобро оглядел моего спутника.

– А это ещё кто?

– Мой новый Меч. Эрик Лутс. Эрик – это Меч Брон Вильсон.

– Так это правда? – Взгляд стал ещё более подозрительным.

Я пожала плечами и оставила их одних. Большие мальчики сами разберутся. Я им не мать.

За спиной услышала, как Брон спрашивает у Эрика:

– А на шее что? Порезался, когда брился?

– Да нет, – весело ответил Эрик. – Это я к вашей Киаре подкатить хотел. А она меня отшила.

– Наша Недотрога может, – удовлетворённо хмыкнул Брон.

Ну надо же! Ловко новичок разрулил потенциально опасную ситуацию.

Первая зачистка

Утро встретило туманом. Словно город, который мы отправились зачищать, сам пришёл к нам в гости. Ночью практически не сомкнула глаз, так переживала накануне своего первого боевого выезда. Тем удивительнее было то, что и сейчас спать совсем не тянуло. Я подрагивала, как породистый конь из королевских конюшен, но старательно скрывала это, чтобы не заметил Лутс.

Перед выездом пришлось поменять лошадь: у моей кобылки отслоилось копыто. Перековка – потеря времени, поэтому я взяла резервную. Ещё вчера вечером всё было нормально, но я даже не удивилась – такие мелочи со мной случаются постоянно, даже все заставные привыкли.

Всю дорогу молчали. Эрик вроде бы даже дремал в седле. Вчера застава немного запоздало отпраздновала встречу новичков и проводы перенаправленных (обычно это занимало один день, в этот раз растянулось на все три). К сожалению, Брон остался. Пить много истребители себе почти никогда не позволяли, особенно те, кого утром ждала зачистка. И всё равно все были немного заторможенные. По этому поводу волноваться не было нужды, они соберутся перед входом в город.

– Эй, Кира, – со мной поравнялась Заура, девушка-Щит, с которой мы вместе заканчивали академию. Она была яркой, рыжей, быстроглазой и исключительно фигуристой. Я даже удивлена, что Брон не за ней хвостом ходил. И что со вкусом у мужика? Ну как можно предпочесть такой красавице невзрачную мелкую брюнетку? – Переживаешь?

– Не особо, – лениво соврала я.

Она стрельнула глазами в Эрика и понятливо не стала допытываться дальше, а переменила тему:

– Я понимаю, что ты теперь в Единице. Но ты же проверишь пределы?

– Проверю, – легко согласилась я.

Она отстала, присоединяясь к своему Мечу.

– Почему ты проверяешь пределы? – хриплым со сна голосом спросил Эрик.

– Потому что, если он сломается, это обязательно случится в моих руках. Я же 33 несчастья.

– Я думаю, каждый должен заниматься своим делом, – звучало так, словно Эрик был недоволен. Я покосилась на него – и правда, хмурится.

– Мне несложно. И вообще, это уже традиция нашей заставы.

– Угу. А другой заставе попадётся расслабившийся Щит, который надеется на чужую проверку.

Я сдвинула брови и повернулась к мужчине.

– Серьёзно? Ты считаешь, я тут всех расслабляю?

Он поморщился, словно от зубной боли.

– Ох уж эти девчонки и их обобщения.

Я хотела было его отчитать, но захлопнула рот. Это было обидно, потому что несправедливо. Да, я девчонка, и реакции мои зачастую продиктованы первой эмоцией. Но при этом не вижу смысла омужичиваться: во-первых, не получится, во-вторых, незачем. Моя женская чуйка не раз меня выручала в самых сложных ситуациях, когда мужской «напролом» не работал.

Мысленно наградила его медалью за тупость и грамотой за активное участие в делах, которые его совершенно не касаются. На чём решила успокоиться и не обострять.

Да, похоже, просто с Эриком не будет. В нём, как и в любом мужчине-истребителе прочно уселись и проросли идеи о том, что девочкам не место на заставе. Да и чёрт с ним, другие же притираются. Вон Заура с Микаэлем – бывает жутко перегавкиваются. Мне иногда кажется, что ещё чуть-чуть и медведеподобный Меч сгребёт её в охапку и раздавит в труху. Но стоит им зайти в Мёртвый город – идеальная Единица. Ну, как говорят.

– Ты не хочешь спросить про моё проклятие? – нарушил тишину Эрик.

– Я решила, ты сам расскажешь, когда придёт время, – получилось немного резковато, я всё ещё сердилась на него, хоть и старалась скрыть.

– Поразительное отсутствие любопытства для девушки.

– Не подлизывайся.

– И не думал. Впереди зачистка, ты должна знать, чтобы быть готовой. Я уже приноровился его обходить, и, возможно, мой собственный дар мне в этом помогает. Суть в том, что если я зацеплю Полог другого истребителя своим призывным оружием, то могу его разрушить. Поэтому ты должна быть готова набрасывать новый.

– К этому любой Щит готов.

– Любой Щит готов к тому, что его полог спадёт от когтя твари, а не от удара своего Меча, – с раздражением прокомментировал Эрик.

– А твой бывший Щит? Он из-за этого погиб? – вырвалось у меня раньше, чем я успела себя остановить.

– С чего ты взяла, что он погиб?

– Тогда что случилось? Почему ты остался один? – я была в растерянности и вглядывалась в лицо Меча. Это было сложно, ведь он не счёл нужным поворачиваться ко мне. Я лицезрела его профиль – надо отметить, очень привлекательный профиль, вполне можно на монетах чеканить – и об эмоциях могла только догадываться.

– Он ушёл. – Пауза была длинной, и я думала, что продолжения не последует. – Он встретил женщину, которая ему оказалась дороже, чем призвание.

– А тебя бесит, что он променял оружие на бабу? – я высказалась преувеличенно резко, и он на мгновение потерял самообладание.

– Да, бесит! Он был отличным Щитом, и в моей голове не укладывается, как можно послать свои умения к тварям в глотку, променяв их на … – тут Эрик справился с собой, и я не услышала, как называет женщин в порыве гнева оскорблённый Меч.

– Значит, мне очень повезло, – я усмехнулась, не отворачиваясь, давая напарнику рассмотреть мои эмоции, – и ты не ускачешь в закат за очередной юбкой, а я не останусь снова без Меча.

– Хотел бы я тоже такую уверенность, – лицо Эрика было задумчивым.

– Некоторые знания приходят с опытом, – не обиделась на этот раз я.

Объехав все входы в город и проверив пределы, я вернулась к нашим воротам. Эрика Лутса застала дремлющим в тени большого дерева. Видимо, этот город мёртв уже давно, раз в такой близи от крепостных ворот успел вырасти здоровенный дуб. Нормальная охрана не потерпела бы рядом со стеной ствол, так беззастенчиво подрывающий оборону. Вообще, первые города начали умирать чуть более ста лет назад. То, что город доживает последние дни, можно было понять по туману, который начинал словно из ниоткуда заволакивать улицы. Затем из города уходили все животные, включая мышей и крыс. А потом появлялись твари. И все, кто не успел покинуть территорию уже Мёртвого города, больше никогда из него не выходили.