Весна Гелликонии Олдисс Брайан

Кроме того, его мучила еще одна мысль:

— Если я хочу править Олдорандо, как это положено мне по праву наследования, я должен убить отца девушки, которую я люблю. Но это невозможно.

Без сомнения Ойра тоже понимала его дилемму. И она уже окончательно считала, что она принадлежит ему и только ему. Он должен был бы драться до смерти с любым мужчиной, который бы предъявил на нее свои права.

Его дикие инстинкты, врожденное чувство западни позволили видеть ему так же ясно, как и Шей Тал, что Олдорандо сейчас уязвим для атаки. Мягкая погода расслабила всех. Часовые спали на постах.

Он поднял этот вопрос перед Аоз Руном, который дал ему вполне разумный ответ.

Аоз Рун сказал, что сейчас никто, ни враги, ни друзья, не ездят далеко. Сейчас нет снега, по которому было легко передвигаться куда угодно. Сейчас все заросло деревьями и густым кустарником, через который трудно пробираться. Время набегов прошло.

А кроме того, добавил он, с тех пор, как Шей Тал совершила чудо в Рыбьем Озере, фагоры тоже прекратили набеги. Сейчас город в большей безопасности, чем когда-либо. И он протянул Лэйнталу Эй кружку с бителем.

Лэйнтал Эй не удовлетворился ответом. Дядя Нахкри тоже чувствовал себя в безопасности вплоть до того часа, как упал с башни. Всего две минуты понадобилось для того, чтобы он улегся внизу со сломанной шеей.

Когда охотники в это утро поехали в долину, Лэйнтал Эй сопровождал их только до моста. Затем он повернул назад, решив осмотреть деревню, чтобы понять, что же нужно сделать для ее защиты.

Когда он обошел деревню, первое, что бросилось ему в глаза, это пар над рекой Вораль. Стена пара находилась как раз на средней линии реки и, казалось, следует за ее течением, хотя на самом деле пар оставался на месте. Что это означает, Лэйнтал Эй не знал, но ему стало неспокойно.

Атмосфера сгущалась. Лэйнтал Эй осмотрел то, что некогда было башнями, а сейчас зарастало кустами и травой. Аоз Рун был прав в одном отношении: действительно — разросшиеся кусты были труднопроходимы.

И все же тревога не покидала его. Он видел, как кайдавы фагоров легко перепрыгивают все препятствия, проникая в самое сердце укреплений. Он видел, как охотники, нагруженные шкурами хоксни, возвращаются, спешат домой. Головы их тяжелы от выпитого бителя. И они еще успевают увидеть свои горящие дома, своих жен и детей, убитых фагорами, прежде чем сами погибнут под копытами кайдавов. Вот какие мысли формировались в его мозгу.

Он пробрался через колючие кусты.

Как ездят фагоры! Что может быть более чудесным, чем скакать на кайдаве, управлять им? Однако, как утверждают легенды, эти животные подчиняются только фагорам. Во всяком случае, никто из людей не ездил на кайдаве. Люди всегда ходят пешком… Но человек верхом на кайдаве будет равен по силе фагору.

Из этих кустов он мог видеть северные ворота, открытые и никем не охраняемые. На верхней перекладине ворот весело чирикали две птицы. Он подумал, есть ли пост у этих ворот, или же часовой просто покинул его? Гнетущая тишина и тяжелый воздух давили на него.

Но вот в поле его зрения показалась чья-то фигура. И сразу же он узнал надсмотрщика рабов Гойю Хина. За ним на веревке шел Мик.

— Тебе понравится твоя работа здесь, — услышал Лэйнтал Эй слова Гойи Хина. Тот остановился и привязал раба к дереву. Ноги фагора были уже в оковах. Гойя похлопал Мика по плечу.

Мик посмотрел на Гойю Хина:

— Мик некоторое время может просидеть здесь на солнце?

— Не просидеть. Простоять. Ты должен стоять, Мик, как тебе приказано, иначе ты знаешь, что будет с тобой. Ты должен делать то, что приказал Аоз Рун, иначе тебя ждут неприятности.

Старый фагор хмыкнул.

— Неприятности всегда вокруг нас. Вы, сыны Фреира, самая большая неприятность.

— Помолчи, а то я спущу с тебя шкуру, — беззлобно сказал Гойя Хин. — Ты будешь стоять здесь и делать то, что тебе приказано.

Он оставил фагора и потихоньку пошел обратно к башням. Мик тут же улегся на землю и скрылся с глаз Лэйнтала Эй.

Все это усилило беспокойство юноши. Он стоял, выжидая, осматриваясь, прислушиваясь. Тишину нарушало только пение птиц, которое всего несколько лет назад он считал чем-то неестественным, пугающим. Немного погодя он пожал плечами и пошел дальше.

Олдорандо остался совсем без защиты. Нет, нужно что-то предпринять, чтобы пробудить в людях чувство опасности. Над вершинами райбаралов клубился пар. Это явление он тоже не мог объяснить и оно внушало ему тревогу. Где-то вдалеке прогремел гром.

Вскоре он подошел к ручью, пробирающемуся между камнями и встал на колени, чтобы вымыть руки. Вода оказалась на удивление теплой. Он осмотрелся. Нет, здесь никогда не было горячего источника.

Земля ощутимо дрогнула. По воде прошла рябь. Птицы с криками поднялись над башнями, затем опустились снова.

Лэйнтал Эй ожидал следующего подземного толчка и в это время поблизости послышался рев Свистуна. Этот звук был знаком ему со дня рождения, но на этот раз ему показалось, что рев был дольше, чем всегда.

Лэйнтал Эй поднялся и пошел дальше вокруг Олдорандо. Продираясь сквозь густые кусты, доходившие ему до пояса, он услышал голоса. Юноша инстинктивно застыл на месте, затем, пригнувшись, стал пробираться вперед. Осторожно он выглянул из-за камня и… Он был готов ко всему, но реальность превзошла его ожидания. Перед ним открылась небольшая уютная долина, в центре которой находился небольшой бассейн. От воды поднимался пар, оседающий каплями влаги на листьях близлежащих кустов. На противоположной стороне бассейна в шкуры хоксни одевались две женщины. Одна из них была беременна. Лэйнтал Эй сразу узнал Амин Лим и Ври. А на ближнем к нему берегу бассейна спиной к нему стояла совершенно голая его обожаемая Ойра.

И когда он узнал ее, он ахнул от восхищения и прижался к камню, пожирая глазами эти прекрасные плечи, волнующий изгиб спины, нежные округлые ягодицы, стройные крепкие ноги. Он не мог дышать — так сильно было его желание.

Беталикс вырвался из-за облака, закрывающего его, и залил все землю золотом. Лучи солнца заиграли на перламутровой коже Ойры, зажгли на ней искры капель воды. Вода стекала по ее телу на камень, на котором стояла девушка. Она была похожа на каменное изваяние наяды, олицетворение души природы. Она стояла в расслабленной позе, слегка расставив ноги. Одной рукой она смахивала с ресниц воду, которая мешала ей видеть подруг, собиравшихся уходить. В Ойре была какая-то беззаботность животного, не чувствующего в данный момент взгляд хищника, но готового в любой момент к бегству.

Ее темные волосы намокли и спадали на нежные девичьи плечи.

С того места, где он был, юноша почти не видел ее лица. До этого он еще никогда не видел обнаженного тела — ни мужского, ни женского. Давние обычаи, первопричиной которых был холод, запрещали смотреть на человеческое тело. Кровь хлынула в голову юноши. Он уткнулся лицом в траву. Жилы на висках вздулись.

Когда он снова поднял голову, то увидел движение округлых ягодиц: это Ойра повернулась, чтобы помахать уходящим подругам. Теперь ему открылся совсем иной вид, который полностью околдовал его. Ойра стояла на берегу бассейна, глядя в его глубину. Теперь он видел ее гладкий плоский живот и чарующий треугольник внизу живота, покрытый нежными слегка вьющимися волосами. А в следующее мгновение она подняла руки и прыгнула в воду.

Он остался один под палящим солнцем, слыша только шум ручья, протекающего поблизости.

И затем она со смехом вынырнула из воды почти рядом с ним. Нежные груди ее блестели от воды.

— Ойра, золотая Ойра! — вырвалось у него.

Он встал.

Девушка стояла перед ним. Под ее нежной кожей на шее билась жилка. Ее темные огромные блестящие глаза были устремлены на него без тени стыда, без тени смущения. Во взгляде ее светилась животная чувственность, порожденная теплом, оживившим всю природу, в том числе и чувства людей. Юноша как будто впервые увидел красоту ее лица, обрамленного темными кудрями, изгиб ее бровей. Она смотрела на него без удивления, без страха, губы ее были полуоткрыты. Она как будто ждала, каково же будет его следующее движение, как он поступит. А затем она медленно опустила руку, прикрыв ею темный треугольник внизу живота. Это движение скорее приглашало его к действию, чем играло защитную роль. Прекрасно понимая, какое она произвела впечатление на юношу, она подсознательно пользовалась этим, возбуждая его.

Над их головами с чириканьем пролетели четыре маленькие птицы.

Лэйнтал Эй сделал несколько шагов вперед и грубо схватил ее руками, глядя ей в глаза и ощущая все ее тело. Затем он страстно прижался губами к ее губам.

Ойра освободилась из его рук, сделала шаг назад, слегка улыбнувшись и облизнув губы. Глаза ее сузились.

— Разденься. Пусть Беталикс посмотрит, как ты сделан, — сказала она.

Голос ее был наполовину насмешливым, наполовину приглашающим. Лэйнтал Эй с яростью рванул тунику, так что затрещали все ремешки и шнурки. Она полетела в кусты. Так же быстро он скинул штаны и отшвырнул их прочь ногою. С торчащим, как кол, членом, он шагнул к девушке.

Однако та увернулась от его простертых рук и слегка подтолкнула его, так что он оказался в бассейне. Теплая вода сомкнулась над ним и он торопливо вынырнул, чтобы вдохнуть воздуха.

Она наклонилась, упершись руками в колени, и смеялась над ним.

— Вымойся, прежде чем хватать меня, грязнуля-охотник!

Он плеснул водой в нее, одновременно и злясь на нее и смеясь.

Когда девушка помогла ему выбраться из воды, она была уже более податлива. Она уже сама льнула к нему. Когда они опустились на колени в траву, рука юноши сразу скользнула по животу девушки и нащупала самые интимные части ее тела. И сразу же он не выдержал напряжения и изверг семя прямо на траву.

— О, дурак, дурак! — выкрикнула она, ударяя его кулаком в грудь. Ее лицо было искажено разочарованием.

— Нет, нет, Ойра! Это ничего! Дай мне еще минутку, пожалуйста! Я люблю тебя, Ойра! Я хочу тебя, очень хочу! Иди ко мне, сейчас все снова будет в порядке.

Но Ойра уже поднялась на ноги. Горечь разочарования не оставляла ее. Несмотря на свои мольбы, Лэйнтал Эй был зол на нее, был зол на себя, на свою внезапную слабость. Он тоже вскочил на ноги.

— Черт бы тебя побрал, зачем ты такая соблазнительная!

Он обхватил ее руками, повернул и толкнул к бассейну. Она вцепилась в его волосы, шипя и царапаясь. Они вместе рухнули в воду.

Лэйнтал Эй обхватил ее под водой руками, а когда она показалась над поверхностью, поцеловал ее, сжимая ее грудь левой рукой. Он закинул на нее ногу и Ойра страстно поцеловала его, глубоко сунув язык в его рот, в то время, как его член раздвигал ее половые губы.

И они еще долго лежали тут, в этом месте, укрытом от всех любопытных взоров, и занимались любовью. Ложем им служил мягкий теплый ил на берегу бассейна, чавкающий под ними, как будто он был полон мелкими живыми существами, тоже занимающимися любовью, чтобы выразить свою радость жизни.

А потом она надела одежду из шкуры хоксни. Темно-голубые и светло-голубые полосы струились сверху вниз, то расширяясь, то сужаясь. Они подчеркивали плавные изгибы прекрасного тела девушки. Раскаты грома слышались уже ближе и чаще.

Лэйнтал Эй лежал, глядя как одевается девушка.

— Я всегда хотел тебя, — сказал он. — Все время. Твое тело — это горячий возбуждающий источник. Ты будешь моей женщиной. Мы будем приходить сюда каждый день.

Ойра не сказала ничего, но стала тихонько напевать.

Вода течет в ручейке,

Утекая прочь, как наши дни…

— Я хочу иметь тебя каждый день, Ойра. И ты ведь тоже хочешь этого?

Она взглянула на него и сказала:

— Да, да, Лэйнтал Эй. Я хочу тебя, но не могу быть твоей женщиной.

Он почувствовал, что земля затряслась под его ногами:

— Что ты имеешь в виду?

После некоторого колебания, она наклонилась к нему. Когда он тут же потянулся к ней, она отпрыгнула, спрятав выпрыгнувшие груди под тунику.

— Я люблю тебя, Лэйнтал Эй, но я не собираюсь стать твоей женщиной.

— Я всегда подозревал, что академия — это только прибежище глупых женщин, вроде Амин Лим. Теперь, когда погода стала хорошей, академия распалась. Только Ври и Шей Тал еще верны ей. И возможно, старый мастер Датнил Скар. Да, я ценю независимость Шей Тал и последую ее примеру. Шей Тал не подчинилась даже моему отцу, хотя страстно хотела его… И я буду такой, как она. Если я стану твоей собственностью, я стану ничем.

Он поднялся с земли и встал на колени.

— Нет, нет, Ойра. Ты будешь всем, всем. Ведь мы ничто друг без друга.

— На несколько недель — да.

— Чего ты ожидаешь?

— Чего я ожидаю… — Она посмотрела на него и вздохнула. Затем она пригладила свои мокрые волосы и отвернулась, глядя на молодой кустарник, на небо, на птиц. — Ты не подумай, что я так высоко ценю себя. Нет, я могу сделать так немного. Но оставшись независимой, как Шей Тал, я могу кое-чего добиться.

— Не говори так. Тебе нужен кто-то, кто будет защищать тебя, Ойра. Шей Тал, Ври — они не счастливы. Шей Тал хочет радости, разве не так? Кроме того, она стара. Я буду ухаживать за тобой и сделаю тебя счастливой. Мне больше ничего и не надо.

Она застегнула тунику на пряжки, которые, к изумлению портного, сделала сама.

— О, Лэйнтал Эй, мне так трудно. Я сама точно не знаю, чего хочу. Мне хотелось бы раствориться в этой воде и уплыть прочь вместе с нею. Я… я люблю тебя, правда, по своему. Слушай, давай договоримся.

Она прекратила возиться с одеждой и посмотрела прямо ему в глаза.

— Сделай что-нибудь великое и удивительное. Что-то грандиозное. Ты понимаешь меня, Лэйнтал Эй? Грандиозное. И тогда я твоя. Я сделаю все, что ты пожелаешь.

Он поднялся и отошел в сторону, рассматривая ее.

— Что-то великое? О чем ты? Клянусь первородным камнем, ты странная девушка, Ойра.

Она снова пригладила волосы.

— Если я скажу тебе, то это уже не будет великим. Неужели ты не понимаешь этого? К тому же я и сама точно не знаю…

Он стоял неподвижно. Лицо его ожесточилось.

— Я сказал тебе, что люблю тебя, а ты издеваешься надо мною?

— Ты сказал мне правду, надеюсь. Я тоже не солгала тебе. Но я не хотела обидеть тебя. Ты ведь только что спустил в меня свое семя… Этого я никому бы не позволила, кроме тебя. Но я правда не знаю, что можно сделать, чтобы стать великим. Сделай что-нибудь, Лэйнтал Эй. Я прошу тебя, сделай что-нибудь, пока мы еще не состарились и можем наслаждаться друг другом.

— Убить фагоров?

Она расхохоталась, грубо, язвительно, сузив глаза. В этот момент она была удивительно похожа на Аоз Руна.

— Это все, что ты можешь придумать? Убей хоть миллион.

Он стоял в замешательстве.

— Значит, ты считаешь, что стоишь миллион фагоров?

Ойра с трудом удержалась от улыбки.

— Разве ты не понимаешь, что это не для меня. Это только для тебя. Тебе нужно стать великим ради тебя самого. Мы живем в мире, который, как сказала Шей Тал, только старый задний двор. Так хотя бы прославь его, сделай его легендарным.

Земля снова задрожала.

— Черт побери, — сказал он. — Земля действительно трясется.

Они стояли, слегка оглушенные, выбитые из своего спора. Бронзовый свет распространялся с небес. Облака были похожи на пурпурные сердца с золотыми краями. Жара становилась невыносимой. Они стояли в гнетущей тишине, повернувшись спиной друг к другу.

Снова раздался странный звук и они оба повернулись к бассейну, на поверхности которого возникали и лопались желтые пузыри. Пузыри всплывали снизу и лопались, распространяя запах тухлых яиц. Пузырей становилось все больше и вот уже поверхность бассейна покрылась черным туманом.

Вскоре из бассейна вырвался фонтан жидкой грязи, забрызгавшей все вокруг — листья, траву. Юноша и девушка в страхе кинулись прочь. Она — в одежде цвета летнего неба.

Через минуту после их побега весь бассейн стал лужей черной маслянистой жидкости.

Они не успели добежать до Олдорандо, как небеса разверзлись и хлынул дождь. Они оба мгновенно промокли до нитки.

Они вбежали в большую башню и услышали наверху голоса, громче которых был голос Аоз Руна. Он уже вернулся со своими друзьями: Тант Эйном, Фаралин Фердом и Элин Талом — воинами, охотниками. С ними были их женщины, восторженно восклицающие над новыми шкурами хоксни, и Дол Сакиль, которая сидела возле окна, невзирая на хлещущий дождь. Кроме того, в комнате был и Райнил Лайан в сухой одежде. Он поглаживал свою бороду и нервно посматривал по сторонам. Он не говорил ни слова и к нему никто не обращался.

Аоз Рун бросил на свою дочь только один взгляд и тут же закричал Лэйнталу Эй:

— Опять ты опаздываешь!

— Прошу прощения. Я осматривал укрепления и…

Аоз Рун расхохотался и посмотрел на своих сторонников:

— Если он пришел в дом в таком состоянии, а одежда Ойры в беспорядке, то я знаю наверняка, что он осматривал нечто другое, чем укрепления. Не лги мне, сопляк.

Все рассмеялись. Лэйнтал Эй покраснел.

— Я не лгу. Я действительно осматривал укрепления, вернее, выявлял то, чего у нас не хватает. Нет часовых, нет охраны. Пока мы, охотники, валяемся на траве в долине и устраиваем пьянки, Олдорандо может захватить один вооруженный борлиенец. Мы ведем слишком беззаботную жизнь и ты показываешь дурной пример.

Он почувствовал, что Ойра положила руку ему на локоть, успокаивая его.

— Сейчас он совсем редко бывает здесь, — пожаловалась Дол, но ее никто не слушал.

Аоз Рун повернулся к товарищам:

— Видите, что мне приходится терпеть от моих так называемых лейтенантов. Олдорандо сейчас защищен густой непроходимой растительностью и она становится гуще с каждым днем. Ты стараешься во всех вселить тревогу, Лэйнтал Эй.

— Наоборот. Я стараюсь сделать так, чтобы не было оснований для тревоги.

Аоз Рун подошел и встал перед ним. Огромный, в черной шкуре, он буквально возвышался горой над юношей.

— Тогда веди себя смирнее. И не учи меня.

Сквозь шум дождя на улице послышались крики. Дол выглянула в окно и сказала, что кому-то плохо. Ойра подбежала к ней.

— Назад! — крикнул Аоз Рун. Однако три пожилые женщины тоже подошли к окну. В комнате стало еще темнее.

— Пойдем, посмотрим, что случилось, — сказал Тант Эйн. Он, а за ним Фаралин Ферд и Элин Тал стали спускаться вниз. Райнил Лайан остался в тени. Аоз Рун сначала хотел остановить их, затем замер в нерешительности посреди комнаты. Его видел только Лэйнтал Эй.

Юноша шагнул вперед:

— Я не выдержал, когда ты назвал меня лжецом. Однако ты должен знать, что мы несем ответственность за охрану Олдорандо.

Аоз Рун прикусил губу и не слушал его.

— Ты почерпнул эти мысли от сумасшедшей Шей Тал? — проговорил он, но было видно, что он прислушивается к крикам с улицы. Вскоре послышались и голоса мужчин. Женщины у окна оживленно переговаривались между собою.

— Идите прочь! — крикнул Аоз Рун, отталкивая Дол от окна. Курд, его огромная собака, поднял лай.

Дождь барабанил по крыше. Фигуры внизу башни казались серыми из-за водяной пыли. Два охотника подняли с земли чье-то тело, а Фаралин Ферд обхватил двух пожилых женщин и повлек их под крышу. Эти женщины были настолько охвачены горем, что они не обращали внимания, что уже совершенно промокли под дождем. Они воздевали головы к небу и вода лилась им прямо в открытые рты. Это были женщина Датнил Скара и старая вдова, тетка Фаралина Ферда.

Женщины тащили тело от северных ворот и все вымазались в грязи. Когда охотники подняли тело, всем стало видно лицо, покрытое грязью и засохшей кровью. Когда охотники понесли его, голова трупа закинулась назад. Горло трупа было перекушено кем-то.

Дол закричала и забилась. Аоз Рун перегнулся через подоконник и крикнул охотникам:

— Не тащите его в башню.

Однако охотники не подчинились ему. Они направились к ближайшему убежищу. Вода заливала их, жидкая грязь хлюпала под ногами.

Аоз Рун выругался и выбежал из комнаты, устремясь вниз по лестнице. Захваченный этой драмой, Лэйнтал Эй бросился за ним. А следом — Ойра, Дол и остальные женщины. Райнил Лайан медленно пошел за ними.

Охотники и старухи притащили тело в башню и положили на пол. Мужчины отошли в сторону, вытирая мокрые лица руками. Возле трупа немедленно образовалась лужа, в которой плавали солома и щепки. Старухи уткнулись лицами друг другу в плечи и безутешно рыдали. Хотя лицо трупа было покрыто кровью, можно было безошибочно узнать, кто это. Мастер Датнил Скар лежал мертвый перед людьми.

Жена Тант Эйна не выдержала и разразилась рыданиями, перешедшими в непрерывный вопль.

Никто не мог сомневаться в том, кто нанес эту смертельную рану. Все узнали укус фагора. Этот жуткий обычай казни, который существовал в Панновале, ввел здесь еще Юлий Великий, хотя нужда в таком наказании возникала крайне редко.

Где-то снаружи, в шуме дождя, ждал Вутра. Вутра, вечно воюющий. Лэйнтал Эй вспомнил о том, что говорила Шей Тал: Вутра — фагор. Может он действительно бог, бог-фагор. Лэйнтал Эй вспомнил, как он сегодня видел Гойю Хина, ведущего Мика к северным воротам. У него уже не было сомнения, кто виновник этой ужасной смерти. У Шей Тал появятся новые причины для скорби.

Он посмотрел на искаженные горем лица вокруг него, на спокойное лицо Райнила Лайана — и набрался мужества. Он громко выкрикнул:

— Аоз Рун, я считаю тебя убийцей этого старика.

Все глаза обратились на лорда Эмбруддока, который стоял, прижавшись спиной к стене. Лицо его было бледным. Он хрипло сказал:

— Не вздумай выступать против меня, Лэйнтал Эй! Еще одно слово и я ударю тебя.

Но Лэйнтал Эй не мог остановиться. Полный ярости, он выкрикнул:

— Это еще один твой удар против знания! Против Шей Тал!

Все вокруг зашептались. Аоз Рун сказал:

— Это справедливо. У меня есть информация, что старик позволил непосвященным взглянуть в тайную книгу гильдии. Это запрещено. И наказание за это — смерть.

— Справедливо? Разве это справедливо? Это больше похоже на убийство. Это очень похоже на убийство…

Нападение Аоз Руна было неожиданным, но ярость юноши помогла ему нанести удар, а затем его поразило как будто громом. В глазах у него потемнело, он полетел в угол и последнее, что услышал он прежде, чем потерять сознание, это крик Ойры. Затем он немного пришел в себя и услышал крики, топот ног, почувствовал удары по ребрам. Он закрыл рукой голову, чтобы ее не разбили о стену. А затем его выбросили на улицу, под дождь, и раскат грома потряс землю.

Он лежал в грязи, дождь барабанил по его лицу и он понял, что он уже не лейтенант Аоз Руна. С этого времени он изгой и ему остается только одно — уйти из города.

Дождь продолжался. Плотные тучи неслись над континентом. Грозные явления природы отодвинули в сторону все дела в Олдорандо.

Огромная армия молодого кзана Хрл-Брахл Ипрта была вынуждена прекратить свое движение и искать убежища в восточных горах.

Фагоры тоже ощущали сотрясения земли. Они были вызваны теми же причинами, что и землетрясения в Олдорандо. Далеко на севере земля испытывала громадные сейсмические давления. А когда огромные толщи льда были расплавлены горячим солнцем, грандиозные силы земли стали вырываться наружу. Земля затряслась, стала вздыбливаться.

К этому времени океан, окружающий континент, очистился ото льда на большой территории, простирающейся от экватора до тридцать пятого градуса широты к северу и югу. Циркуляция океанских вод создавала тайфуны, цунами, которые опустошали прибрежные области континентов по всей планете. Эти наводнения в сочетании с вулканической деятельностью изменяли ландшафт планеты, лицо мира.

Все эти глобальные явления изучались с Земной Станции Наблюдения, которую Ври называла Кайдав. Данные передавались на далекую Землю. Ни одна планета Галактики не наблюдалась столь интенсивно, как Геликония.

Подсчитывались стада йелков и бийелков, обитающих на северных долинах Кампанилата. Их пастбища угрожающе уменьшались.

Кайдавы же, напротив, увеличивались в числе, так как пищи для них становилось все больше.

На тропическом континенте жило два вида фагоров, оседлые — без кайдавов, и кочевые группы с кайдавами. Причем кочевали они не только потому, что могли передвигаться на кайдавах, но и потому, что было необходимо искать пастбища для них. Армия молодого кзана состояла из кочевых воинственных племен. Их поход был частью великой миграции, которая будет длиться десятилетия с востока континента на запад.

Землетрясение сбросило лавины с ледника Кхриггт, которые образовали новые долины, и по ним потекла новая река, образованная тающими льдами ледника. Эта река текла на запад.

Новая река вскоре слила свои воды с рекой Такиссой и направила свои воды на юг, в море Иглз. Воды реки очень долго были черными, так как несли в себе многие тонны горной породы, раздробленной в пыль.

Эта река заставила отдельные отряды из армии кзана направиться прямиком к Олдорандо вместо того чтобы идти на восток. И их предназначением было последнее свидание с Аоз Руном. Хотя эта задержка во времени имела малое значение для самих фагоров, она вызовет изменение социальной истории этого сектора.

На Авернусе были люди, изучающие социальную структуру Геликонии. Но были и те, кто считал свою науку самой нужной — гелиографы. Ведь прежде всего приходит свет.

Звезда B — Беталикс — относилась к классу звезд со спектральным составом G4. Она была немного меньше Солнца, а температура фотосферы 5600 градусов по Кельвину — 0.8 температуры Солнца. Ему было уже пять миллиардов лет.

Более удаленная звезда — Фреир, — вокруг которой вращался Беталикс, была белым супергигантом класса A. Радиус его был в сорок пять раз больше солнечного, масса в 14.8 раза больше солнечной, температура поверхности — 11000 градусов — почти в два раза выше солнечной.

Хотя звезда B была под постоянным наблюдением, к звезде A было приковано больше внимания, особенно теперь, когда Авернус приближался к супергиганту.

Фреиру было 10-11 миллиардов лет. Он оторвался от звездного скопления и теперь приближался к старости.

Интенсивность его излучения была громадной, хотя он никогда не был так близко к Геликонии. Да, фагоры должны были бояться его — а Ври и остальные люди радовались ему.

Ври стояла одна на вершине башни рядом с телескопом. Она ждала. Она наблюдала. Она ощущала, как ее личные чувства, жизнь, изливается подобно реке в необозримое небо. За ее неподвижностью, пассивностью было несформулированное в слова ожидание чего-то большого, каких-то перспектив, которые были недоступны несовершенной человеческой натуре.

Когда на планету опустилась темнота, она взглянула на звезды — облачность расступилась в достаточной степени, чтобы видеть чистое небо и звезды на нем.

Теперь Олдорандо был окружен зелеными массивами лесов, разрастающихся с каждым днем, как будто природа задалась целью похоронить город в буйной растительности. Некоторые из башен были уже еле видны из-за высоких деревьев.

Ври заметила в небе большую белую птицу, парившую над землей. Она восхитилась тем, что птица летит без всяких видимых усилий.

Издали донеслось пение мужчин. Охотники возвращались с охоты со шкурами хоксни и Аоз Рун намеревался устроить празднество.

Это было празднество в честь новых лейтенантов — Тант Эйна, Фаралина Ферда и Элин Тала, заменивших Датку и Лэйнтала Эй, которые были смещены и отосланы прочь.

Ври попыталась остаться равнодушной, но мысли ее постоянно возвращались к одному — к ее несбывшейся надежде — Датке. Однако в нем она не могла найти взаимопонимания. Ее настроение было созвучно опускающемуся вечеру. Беталикс уже скрылся за горизонтом, другое светило скоро последует за ним. Это было время, когда люди и животные готовятся к царствованию ночи. Это было время, когда люди готовят свечи к наступлению темноты или ложатся спать до света.

Отсюда Ври видела людей Олдорандо, возвращающихся домой. Среди них была и тощая сгорбленная фигура Шей Тал.

Она вернулась в башню вместе с Амин Лим, усталая и изможденная. Со времени убийства мастера Датнила она стала еще более одинокой. Проклятие молчания опустилось на нее. Она попыталась последовать совету мастера — проникнуть в пирамиду короля Денниса. Но несмотря на помощь рабов это ей не удалось. Люди, которые приходили посмотреть на работу, тайно или открыто издевались над нею, над тщетностью ее попыток. И с каждым взмахом лопаты лицо Шей Тал становилось все угрюмее.

Движимая жалостью и собственным одиночеством, Ври решила поговорить с Шей Тал. Колдунья осталась единственной среди женщин Олдорандо, которая все еще оставалась в старой одежде, висящей бесформенным балахоном на ее тощей фигуре. Все остальные уже ходили в хоксни.

Пораженная несчастным видом старой женщины, Ври решила дать ей совет.

— Ты сама делаешь себя несчастной, Шей Тал. В земле находится только мрак и давнее прошлое. Не стремись туда.

Шей Тал с неожиданным юмором ответила:

— Каждый находит счастье там, где ищет.

— Все твои мысли направлены вниз, под землю, — продолжала Ври. Она показала на окно. — Видишь эту белую птицу в небе. Неужели тебе не хочется парить, как она? Неужели она не возвышает твой дух? Как мне хотелось бы подняться в небо и лететь к звездам!

К удивлению Ври, Шей Тал встала и подошла к окну, чтобы посмотреть на птицу. Затем она повернулась, откинула волосы со лба и спокойно сказала:

— Ты знаешь, что это за птица?

— Знаю. И что из того?

В комнате стали сгущаться тени.

— Ты помнишь Рыбье Озеро и другие встречи с фагорами? Это же птица фагоров.

Она говорила спокойно, назидательным тоном. Ври испугалась, поняв, насколько она была поглощена своими размышлениями, что даже не обратила внимания на столь очевидный факт. Она закрыла рукой рот, переводя глаза с Шей Тал на Амин Лим и обратно.

— Снова нападение фагоров? Что же нам делать?

— Мы с лордом Эмбруддока не разговариваем друг с другом. Ври, ты должна пойти к нему и сказать, что враг у ворот, пока он пьянствует со своими приближенными. Скажи ему, что лично я не приму участия в битве, как это было когда-то. Иди и скажи ему.

Ври поспешила к Аоз Руну. Дождь начался снова. Подходя к башне, Ври услышала пение. Аоз Рун с дружками расположились в нижней комнате башни. Лица их лоснились от жира, на столе стояли сосуды с бителем. Жареный гусь был гвоздем обеда. От него исходил такой запах, что у Ври потекли слюнки. За столом, кроме Аоз Руна, сидели три новых лейтенанта с женами, новый мастер гильдии Райнил Лайан, Дол и Ойра. Последние двое обрадовались появлению Ври. Ври уже знала — Рол Сакиль гордо объявила об этом — Дол носила в своем чреве ребенка от Аоз Руна.

На столе уже горели свечи. В углах комнаты было темно и там собрались собаки. Запахи пищи смешались с запахами собачьих испражнений.

Мужчины были потные, раскрасневшиеся, хотя в комнате было довольно прохладно. По грязным стенам бежали струйки воды, с углов свисала паутина. Ври окинула это все одним взглядом, затем подошла к Аоз Руну и передала ему новости.

Хотя Аоз Рун был пьян, он сразу же вскочил на ноги. Его пес яростно залаял. Дол пнула его ногой, чтобы он замолчал. Собутыльники Аоз Руна недоуменно переглядывались, силясь понять что-либо.

Аоз Рун обошел вокруг стола, похлопывая всех по плечам.

— Тант Эйн, предупреди всех и верни охотников. Черт побери, почему у нас давно нет охраны? Поставь часовых на башни, пусть следят днем и ночью. Фаралин Ферд, займешься женщинами и детьми. Запри их всех в женской башне. Дол, Ойра, вы двое останетесь здесь. Элин Тал, у тебя громкий голос — ты будешь находиться на башне и передавать все донесения часовых.

— Райнил Лайан, ты будешь отвечать за людей из гильдий. Подготовь их.

Отдав распоряжения, он приказал приступить к выполнению, а сам стал нервно расхаживать по комнате. Затем он повернулся к Ври:

— Хорошо, женщина. Я хочу сам посмотреть на свою землю. Ваша башня самая северная. Я посмотрю оттуда. Идем. Хотя будем надеяться, что это ложная тревога.

Он быстро пошел к двери, собака бросилась за ним. Бросив последний взгляд на жареного гуся, Ври пошла за Аоз Руном. Весь город уже был наполнен криками, беготней. Дождь продолжал лить. Растительность с благодарностью принимала живительную влагу.

Ойра побежала за Аоз Руном, счастливо улыбаясь, несмотря на грозное известие. Ее серо-голубая одежда из шкуры хоксни струилась вокруг ее стройного тела.

— Мне не часто приходится видеть тебя таким озабоченным и неподготовленным, отец.

Он бросил на нее угрюмый взгляд. Ойра ощутила, насколько состарился он.

Возле башни Ври он жестом приказал дочери остаться, а сам бегом бросился наверх. Шей Тал вышла из своей комнаты, но он прошел мимо, лишь кивком поздоровавшись с нею. Она последовала за ним по лестнице, вдыхая его запах.