Дураков здесь нет! Или приключения дракоши Белова Елена

Глава 4

БОГИ РЯДОМ

Что такое «не везет» и кто за это в ответе.

(Из «Мудрых изречений», записанных за Александрой Великой, оборотнем из Москвы)

Почему-то богиню судьбы я узнала моментально, несмотря на то что между строгой женщиной (как изображали судьбоносную в местах поклонения богам) и этой девицей дикого вида общим был только пол. Ни на одной статуе у богини не было такой растрепанной гривы стиля «я-только-что-с-реактивной-метлы». Да и таких фенечек на изображениях не попадалось — куча браслетов на худых запястьях, что-то вроде банданы с висячими кисточками, ожерелье типа «солнышко», причем на каждом «лучике» болтается не то чучелко, не то игрушка. Какие — не спрашивайте: после того как я увидала ее глаза — расфокусированные, как у пьяного ежика или обкуренного сулика, было уже не до того, чтобы разглядывать чучелки.

Это что, это вот это управляет нашими судьбами? Вот это маловменяемое непонятно что?

— Я! — радостно призналось непонятно что, попытавшись ткнуть себя в грудь, и почти попало. — Боги-ик! Бог-иня. Трепещи, неместная… нечестная… или нечесаная?

— Что?

Нет, вы видали такое? Такое… у меня даже слов не находится прокомментировать.

— Слышь, богиня, ты чем так догналась?

Никакого ответа. Похоже, меня даже и не слышали!

— Не частная… — перебирало варианты укуренное несчастье. — Нечистая…

— Ну, с меня хватит!

— Несчастная! — наконец осенило богиньку, и мутный взор остановился на моем крыле. — А ты… ты что делаешь?

— Трепещу, — сквозь зубы процедила я, аккуратно окуная крыло в воду.

— А?

— Бэ, — мрачно отозвалась я. И резко дернула крылом.

На богиню рухнул водопад. Драконье крыло может быть очень вместительным, если постараться. Я постаралась. Сверкающая масса подрыгнула в воздух и тяжелой волной обрушилась на лохматую голову невменяемой гостьи. Невнятный вопль я пропустила мимо ушей, и пока мокрая жертва непонятной дури пыталась подобрать слова для выражения возмущения, мое крыло уже поднырнуло снизу, подсекло судьбоносицу под ноги и плюхнуло в море, на всякий случай прикрыв сверху, во избежание преждевременного выныривания.

Жертва отчаянно затрепыхалась. Тридцать секунд… тридцать пять… хватит на первый раз. Убираем крыло. Ну?

Вынырнувшая голова стала в два раза меньше — вода пригладила все лохмы; но, к сожалению, разумным мыслям и в этой голове все еще было слишком просторно — по причине почти полного отсутствия разума.

— Оу! Ты… ты…

— Инструктор по снятию абстинентного синдрома, — помогла я с подбором слов.

— Чего?

— Похмельщик.

— Чего?!

— Ничего. Лечимся дальше.

— А-а… не… буль!..

Мне богиня нужна вменяемой и поддающейся аргументам. И раз у нас из лекарств имеется только холодная вода — что ж, будем считать, что богинечке не повезло. Пить надо меньше.

Через пять минут совершенно мокрая, немного замерзшая, но зато вполне разумная богиня сидела на берегу и сердито шипела, снимая с шеи медузу и отлепляя водоросли.

— Набросилась… справилась, да? Если б не твое колечко — мое, между прочим, колечко! — тебе бы даже увидеть меня не удалось, не то что схватить! А ты кидаться…

Колечко? Я недоуменно глянула на свои лапы. Может, я богиню мало под водой продержала? Может…

— Даже не вздумай! — нервно отодвинулась протрезвленная жертва.

— Где ты видишь колечко?

— А ты захоти — и тоже увидишь! А то только злишься… оно и прячется.

Прячущееся кольцо, которое чувствует, что на него злятся? Услышала б такое еще лет семь назад — сама бы голову в воду сунула, для профилактики глюков. А сейчас уже ничего, попривыкла. Только посмотрела на протрезвевшую гостью так, что та отодвинулась.

— Ты что?

— Значит, я из-за колечка смогла прихватить тебя за шиворот? Какое полезное колечко…

— Что ты так смотришь?

— Да так, благодарность хочу выразить. За все хорошее.

Глаза Рика. Подземелье с аррохи. Слезы Маринки. Принц Вителлике, которого маги после нападения драконов даже не рискнули приводить в себя, а погрузили в кому на годы. Горящий вертолет…

— Послушай…

Пламя, в котором тонет улица… «Мама, а разве бывают злые драконы? — Бывают…» Рик с развороченным боком, замирающее дыхание…

— Эй… — как-то виновато вздыхает богиня. — Слушай, это не я, просто… в общем, я не хотела…

Когда все это закончится, пойду к дедушке Гаэли, возьму с собой пепел (побольше), посыплю им голову и торжественно извинюсь перед старым магом. Дед мог быть занудой, нервным типом и той еще пилой, но в одном он был совершенно прав: у человека должна быть ответственность. Просто потому, что если уж ты что-то на свои плечи принял — тащи. Шипи на маленькую зарплату, ходи к психологу или священнику для поправки нервов, займись аутотренингом и убеди себя, что твоя работа круче яиц динозавра и без нее мир развалится на запчасти — словом, способы разные, но взялся — тащи. А то получится как у Проницающего Дарру. Или вот у этой… богини. Мир, мол, ей достался при распределении слишком скучный — благополучный, без войн и всего такого. Другие поинтересней были. Поэтому вместо того чтобы заниматься своими делами, богинечка подсматривала за чужими, из-за чего прохлопала сначала контакт подопечных с нижней сферой, потом Черные войны, потом историю с аррохи… А потом ударилась в депресс и умчалась его лечить, бросив подшефных на произвол судь… кхм, самих себя. Колечки, кстати, появились именно по этой причине. Богиня попросту перевалила собственную работу на самих подшефных. Наложила на алтари какие-то чары, которые чуяли людей, способных справиться с грядущим кризисом, и кольцевали при возможности.

И это, похоже, было самое полезное, что она могла сделать. Интересно, что бы она наруководила под таким-то кайфом!

— Вот! Так получилось просто.

— Угу, — автоматически отозвалась я, размышляя, как обстоят дела у богини любви, бога ветров и радуг и прочих покровителей. Судя по тому, что творилось в мире, эти боги работали на совесть. Что ж они не вправили мозги бестолковой коллеге?

— Ты же понимаешь, что я не хотела? — настойчиво переспросила богиня.

Я очнулась.

— Тебя как зовут?

— Или. А что?

Ничего себе имечко.

— Да так… Ты глаза-то моему мужу верни. И принца подлечи. И вообще, совесть иметь надо.

Ой, а что у нас так глазки-то забегали? Что, совесть в дефиците или с силами напряг?

— Я это… — наконец выговорила непутевая богиня. — Так сразу не могу. Я могу ситуации подстраивать, вводить людей на узловые точки, а лечить — не мое. В смысле исцеление у меня не получается. Не научилась как надо. А с Целеной, которая умеет, я поругалась…

Ну что, видать, не видать деду покоя на ближайшие лет двадцать. И мне. И Ковену магов… Богиню будем перевоспитывать.

— Слушай сюда, Или…

— А какого оно цвета?

— Разные бывают. Серые, бе… бежевые, че… разные.

— А оно дикое?

— Нн… — Две пары ушек мгновенно настораживаются, но Рик быстро поправляется: — Не совсем. Оно охотно живет в доме. Если его кормить.

— А что оно ест? — тут же интересуется бронзовая малышка.

— Молоко, мы…

— Я знаю, я! — Рриша верещит так ликующе, что уже раскрывшая рот для ответа Маришка примолкает, не портя сестричке радость. — Это мяука! Мяука! Правда, папочка?

— Да, правда…

На секунду над пляжем повисает тишина, а потом радостный вопль оглушает все наличные уши в округе.

— Попался! — прыгает орава крылатой мелочи. — Попался!!! Сказал «да»!

Я давлю в себе смех, Рик сохраняет серьезность:

— Попался. Молодец, Рриша, теперь ты водишь.

Малышка гордо пушит хохолок и погружается в раздумья на целых три секунды.

— Я задумала животное, — наконец выдает она.

Стайка дракончиков набрасывается с очередными вопросами, стараясь выжать из девчонки заветные «да» или «нет», а я тихонько толкаю Рика:

— Ты нарочно?

— Конечно.

Ну да, поверить в то, что Рикке сделает такую детскую ошибку, способны только наши малолетки. Но они сейчас слишком увлечены, отгадывая Рришкино животное, и о нашем коварстве не подозревают. Хорошо Рик их отвлек, вон как стараются. А уж как нам благодарен лагерь за передышку…

Мой муж неисправим все-таки.

Только-только выкарабкавшись с того света, едва отлежавшись, он тут же нашел себе работу. Причем такую, которой и зрячие побаиваются…

— Умный ты мой… Храбрый…

— Это не храбрость, это трезвый расчет. — Он, как всегда, понимает с полуслова. — У меня есть преимущество, которого нет у других. Секретное оружие. Поэтому меня они слушаются.

— Это секретное оружие вчера побило одного из драконов старше тебя в два раза.

— Тебе не кажется, что она в последнее время какая-то беспокойная?

— Кажется. Но ее можно понять. Столько всего… Но хоть по ночам больше не плачет.

— Не плачет, — задумчиво повторяет Рик. — Действительно.

На миг меня охватывает странное ощущение — что нет на самом деле ни чужого пляжа, ни драконов за скалами, ни магов у хатарессы, ни богини судьбы в неадеквате… Что крылатые тени в небе — не патрули против аррохи, а обычные рыбаки или рейсовые перевозчики… что мы дома и все по-прежнему. Это удивительно тихий вечер. Уютный…

Присмирели детишки, занявшись тихими играми, успокоились насчет своей судьбы местные драконы — за два последних дня ни одного конфликта на тему «Бескрылые нас погубят!», «Продажный вождь ведет нас к гибели!» или «Драконам-чужакам нельзя доверять!» Учитель Беригей умеет прочищать мозги и может заставить думать даже огородное пугало. Я, кстати, маму с ним познакомила, теперь жду… Приутихла незадачливая богиня, перестав наконец шуршать по всем складам-ямам в поисках чего-то такого, «чтоб жизнь стала повеселей». Плохо я подумала о местных богах, кстати, вправить мозги безответственной коллеге они пытались, именно поэтому она тут и оказалась, причем почти без своих божественных сил. Утомившись объяснять, уговаривать и ругаться, рассерженные боги попросту запихнули избалованную девицу сюда, чтоб она на себе почувствовала, к чему привела ее безответственность. И почти все способности заблокировали. Хотя и с тем, что осталось, она три дня назад ухитрилась отыскать неешку и бросить в костер — порадоваться жизни. Не знаю, радовалась ли она сама, а вот маги с подветренной стороны очень даже. Хатаресса уцелела, но собственную палатку чародеи спалили, запас одежды тоже, а у нескольких мочалок в бассейне вдруг прорезалась способность шипеть по-змеиному и рычать. Что подумали драконы о таком экзотическом развлечении — можете себе представить. А уж что мне высказал дед Гаэли в порыве благодарности за новую подопечную… лучше не вспоминать.

Но сейчас и это чудо (Или) угомонилось, надеюсь. Чародеи обещали, что наложат на нее магический вариант кодирования, только, мол, соберутся в количестве больше двадцати — богиня все ж, надо наверняка. И кажется, легкомысленную девицу это не слишком обрадовало. Ну ладно, не до нее мне сейчас. У меня Рик рядом. Рик, солнце мое золотое.

Шорох, легкий ветерок от движения — и мне вдруг становится очень тепло. Это Риково крыло легло мне на спину.

— Саша…

— Мм?

— Чего ты боишься?

А я боюсь? Все ведь хорошо!

Боюсь… Все это тепло, и смех Маринки, и моя радость из-за тихого вечера — будто танцы на подтаявшем льду. Неосторожное движение — и с головой уйдешь в темный холод.

— Рик… что у тебя с Рэем?

Я не открываю глаз, будто это как-то нас уравняет — меня и его. Я не вижу, только слышу тихий вздох, и крыло точно наливается жаром.

— Понимаешь, они здесь сильно одичали — законы, как у примитивных. Это обусловлено суровыми условиями жизни.

— Дальше!

— Оставшаяся в изоляции группа часто…

— Дальше!

— Словом, в племени Сынов Неба такие законы: если воин становится калекой, то он лишается права на жену. Если она здорова и красива, то у нее есть шансы…

— Есть, — перебила я. — Конечно, есть. Шансы начистить морду одному черному мерзавцу сейчас велики как никогда!

— Саша! Подожди…

— Не волнуйся, я скоро.

Значит, жену захотел. Чужую. Ну, Рррррэй, это уж слишком…

— Александра! Леди Александра!

Я не ответила. Черная ярость заслоняла мир, и если бы черный мерзавец сейчас попался мне на глаза, отшибленным хвостом он бы не отделался.

— Леди Александра! Вы меня слышите? Где Марина?

Марина?! Я пригляделась к тому, кто кричал, и чуть не врезалась в ближайшую скалу.

— Вителлике?

Минутку, а почему он выглядит на десять лет, не больше?

На всякий случай я хлопнула себя хвостом по боку (сами понимаете, человеческое «ущипнуть на всякий случай» дракону не подходит). К сожалению, я не посмотрела, где именно собираюсь махать, и по дороге хвост зацепил стеклянный котел, в котором остывала какая-то жижа… то есть образец экспериментального зелья-стимулятора, как мне потом объяснили. А пока половина стимулятора вместе с котлом влепилась мне в бок, остальная жижа щедро окропила ближайшую траву и кустики. Горячая (и пахучая!) гадость на чешуе заставила меня экстренно вспомнить остатки немецкого, английского и французского — ругаться при ребенке на понятном ему языке я не могла, мое любимое выражение про косметичку не вмещало всей глубины чувств, а не ругаться было просто невозможно.

— …! Вителлике, ты что здесь делаешь?

Глаза вроде-как-принца просияли, и, может, он бы и ответил, но в этот момент откуда-то справа, из-за ив-переростков в районе хатарессы, ветер донес вопли:

— …Туда побежал!

— …видел?

— Где он?

— …е… ожет быть…

И копия его высочества шустро полезла мне под крыло.

— Спрячь меня!

— Да какого?!. Здрасте, мастер Кристаннике. Хорошая погода сегодня, правда?

Вылетевший из-за занавеса ивовых ветвей чародей притормозил, чудом не вляпавшись в облитые зельем кустики, и уставился на меня довольно странным взглядом. Я бы даже сказала, профессиональным. Ну да, а как бы вы посмотрели на его месте. Стоит дракон, крылья держит, как больная крупнокурица (одно раненое злобно жалуется на перегрузку, а под вторым сидит копия принца), по боку в потеках жижи плавно скользит стеклянный котел, а дракона, видите ли, в этот момент интересует погода!

— Рад вашему оптимизму, леди Александра, — наконец выговорил маг каким-то примороженным тоном. — Хорошая… погода…

Пришла моя очередь смотреть на магов, как супермодели на учебник алгебры. То есть в непонимании и подозрении. Это что, мне предлагается поверить, что мастер Крис и толпа за его спиной (скромненькая, всего-то человек десять) гоняется за хорошей погодой?

— Отличная погода! — среагировал один из магов.

— Да, такой ветерок… освежающий! — поддержал второй.

— И тучки…

Под моим взглядом голоса магов становились все менее и менее уверенными.

— И температура… Э-э… Вы тут никого не видели?

— А что случилось? Видела, конечно. — Под крылом испуганно затрепыхалось, и я прижала его поплотнее. — Двух драконов, стаю птиц, симпатичную бабочку, вон там кустики трещали — кто-то прятался. А что?

— Леди Александра! — возопил за спиной голос. — Наше зелье! Вы невыносимы!

Отлично. Нам не хватало только Гаэли.

Дед выскочил из кустов, как гаишник из засады, одним взглядом обозрел группу магов, мои крылья и пятна зелья… и схватился за голову.

— О боги… Что вы опять натворили?!

— Да я-то при чем опять? — возмутилась Или. — Не, вы видали? Ей, значит, можно взбодриться глоточком подкрепляющего, а мне так «непорядочно и недостойно»?

— Апчхи! — прокомментировало крыло всю эту суматоху. И мальчишка, выбравший именно эту минуту, чтоб вывалиться из-под моего крыла, шустро выпрямился и решительно сдвинул на закопченном лице брови. — Я никуда не пойду, пока не увижу мою невесту!

— Кого?!

…Принц Вителлике выбрался в сад через окно. В последние годы его высочество редко позволял себе такие выходки — все-таки он как-никак взрослый. Но когда напряжение или тревога не давали покоя, принц покидал свои покои и отыскивал подходящее дерево. Нет, его учили методикам обретения душевного равновесия, но дерево отчего-то помогало лучше всего. Шелест листьев успокаивал.

А сегодня ему надо было успокоиться.

Тревожное состояние нагнетали угроза нападения на побережье и нарастающее напряжение между драконами и людьми. Люди на все лады обсуждали агрессивных нападающих, и только-только укрепившееся межрасовое сотрудничество заметно пошатнулось. А главное, нехорошие итоги гадания магов — вчерашнее, так называемое «ближнее гадание» выдало такие прогнозы, что хоть сейчас за оружие хватайся. Очередное нападение могло оказаться последним, а могло перерасти в настоящую войну. И от картинок этой возможной войны холодели пальцы. Горящие города, бои между своими и чужими драконами, дым, заслоняющий солнце, пепел и угли… Вдобавок маги явно изрекли что-то нехорошее насчет самого принца — ведь недаром родители спешно отправили его из летнего дворца. Якобы инспектировать состояние прибрежных крепостей. Смешно. Инспекция в местность, максимально удаленную от всех отмеченных точек прежних «рейдов».

Похоже, его просто удалили с линии огня.

Мимо беззвучно промчалась летучая мышь. Вителлике вздрогнул, и ветка под его рукой тихо хрустнула. Почему-то было очень тревожно. Привычный способ успокоения не помогал, нехорошее предчувствие не оставляло.

«Не по себе», — как говорила оборотень Александра. Что же такое…

— Ваше высочество! Ваше…

Охрана? Ночью? Вителлике быстро перебрался по ветке обратно в спальню.

— Что случилось?

…Он не захотел уезжать. Уезжать представителю королевской семьи из города за час до нападения? Это бесчестно и совершенно невозможно. Нет, это не обсуждается. Нет, он не собирается прятаться в укрытии. И на месте здешнего главы он бы позаботился о порядке на улицах! Нельзя же возлагать все надежды только на магов! Со всем уважением, мастер, понятие долга мне знакомо. И — да, мой долг велит оставаться здесь.

…Он очень волнуется, поднимаясь в бой на спине мастера Рикке. Все-таки он не маг, не сможет защитить своего дракона. Но кое-что у него все-таки получается. Парализующие шары можно кидать и на праще. И он видел, видел, как подбитый им дракон, приготовившийся дохнуть на угловую башню, бессильно опустился на землю.

А потом что-то случилось. Откуда-то взялась стена огня. И боль. Бесконечная. Черная.

Когда боль стала непереносимой, он… ну, словом, он захотел уйти. А его не пустили.

…Откуда она взялась в этой черноте, та смешная малышка с его дня рождения, дразнившая его «женихом»? И почему она держит его за руку и плачет: «Не уходи, Вителлике… я не буду тебя больше дразнить».

И почему у нее такие сильные руки?

И он удержался.

Когда боль все-таки отпустила его из жгучих когтистых лап, девчонка продолжала приходить. Рассказывала много интересного, уводила в свой сон и показывала джунгли и заброшенный драконий город, хвасталась сестренкой. И принцу, зависшему непонятно в какой серой бесконечности, становилось легче после их разговоров.

А потом он открыл глаза. Под стеклом. Как образцы в прозрачных банках… в университете. Несколько часов пробовал выбраться, разбить стекло, позвать на помощь. Рядом никого не было. Сначала.

…Они его будто не узнали. На вопросы не отвечали, ничего не объясняли, только смотрели непонимающими глазами и яростно спорили о стазисе и невозможности «подобных побочных эффектов»…

— И ты решил сбежать, — понимающе проговорила я, потирая крыло.

Могу понять. На мальчишку разом свалилось столько внимания всех видов, что даже тренированные нервы принца не выдержали. А вот что у них получилось с Маришкой, я понять не могу. Как это вообще возможно? Я не особый знаток магии, но Рик объяснял, что дар связываться сознаниями во сне есть далеко не у всех. Интересно, что бы он сказал про возможность связаться с человеком в коме?

— Да. Надоело же, Александра! Два дня уже! Проверяют на постороннюю магию, на примеси в крови, на какие-то «петли». В глаза заглядывают, мышцы перещупали, отваром каким-то напоили! Горечь такая, что я онемел на полдня! И я…

Обступившие нас чародеи загомонили:

— Он появился через хатарессу! — проговорил молодой маг. — Причем вместе с грузом лекарственных порошков! Это такой риск, вы хоть понимаете?

— Мальчик, ты должен позволить нам себя осмотреть. Ты мог надышаться и…

— Не дам я сейчас себя осматривать!

— Так ты сбежал, потому что устал от бесконечных проверок здоровья?

— Да. — Глаза у беглеца были ясные-ясные, чистые-чистые… как спирт деда Гаэли. Как раз такие я видала у Маринки, когда спросила, куда подевался ягодный пирог; и у ребят со второго курса, когда узнавала, почему у одного гостя универа возникли неожиданные проблемы с убеганием его штанов в неизвестном направлении. Поскольку «гость из Граззи» был редкостно противным типом, лично я его штаны поймать не пыталась, но эти невинные глазки запомнила. Вот как раз такие, один в один. Сейчас у него еще ушки должны заалеть… есть! Я снова потерла крыло, невольно морщась — чего оно сейчас-то разнылось? Будто от ожога.

— А Мариной ты заинтересовался чисто из вежливости, да?

— Ну… — Вителлике отвел глаза. — Леди Александра, я… прошу разрешения… мне надо повидаться с ней! Если это правда, я обязан ей жизнью.

— Еще скажи, что в благодарность собираешься жениться, — вздохнула я.

Мальчишка что-то буркнул, старательно изучая пятна жижи на земле. Я взглядом придержала рвущихся с вопросами магов.

— Что-что?

— Не в благодарность…

С ума сойти!

— О, будет свадьба? — оживилась Или. — Отлично, я одобряю.

Колечко на пальце мальчишки засветилось. И пока мы все смотрели на него круглыми глазами, богинечка добавила:

— Надеюсь, хоть на свадьбе можно будет выпить?

Словом, Рэю не повезло. Его команда охотников выбрала для возвращения в лагерь именно этот несчастливый момент. Причем черный врун еще имел наглость при пролетании мимо нырнуть вниз — в знак приветствия! Ну, зараза! Успокоившаяся было злость после высказывания богини забила кипящим фонтаном. И все, на что меня хватило, — это отправить новоявленного кандидата в зятья (ой, мамочки мои, это я уже теща?!) к «невесте» вместе с беспокойными магами.

А потом я двинулась к охотникам.

Разноцветная компания окопалась у второго котлована. Охотники уже успели сгрузить со спины магов и сейчас снимали предметы снаряжения: аррохопугательный мешочек, специальный ошейник с креплениями, страховочные «гнезда» со спины. Причем все это снималось с эффектным выгибанием шей, игрой мускулов и гребней, а уж разговоры, разговорчики…

— И тут я его ррррраз! Только пепел посыпался!

— А мой попробовал со стороны хвоста зайти. И мой ведомый, ты представляешь, чихнул так, что я думал — без него останусь…

— Без напарника?

— Без хвоста!

— Да, это была бы реальная беда, — сочувственный голос.

— И я говорю… — не почуял подвоха рассказчик.

— Вот дохнул бы он тебе на голову — никто бы и не заметил, что ты ее потерял. А хвост… — Сочувствующий нарочито печально вздыхает. — Хвостом ты пользуешься чаще.

— Чего?! Ох, намну я кому-то гребень…

— Парни, парни, а на меня сразу двое кинулись, и мы с магом…

Словом, типичная картинка «Отважные бойцы распускают хвосты перед девушками». Девушки, кстати, были в наличии — четыре молоденькие дракоши с восторгом смотрели на «мужественных воинов» и вовсю изображали из себя снег после сезона бурь, тая буквально на глазах.

— Рэй!

— Санни? — Братец Гарри высунул голову из котлована. — Ты что тут делаешь?

— Александра, — радостно заухмылялся его лживость… и чуть не опрокинулся от удара хвостом. — Эй, золотая, потише!

— Ах, потише! Нет уж, ваша вышность, пусть все слышат! Это тебе за козни за моей спиной! Это — за «калеку»! Это — за то, что посмел подойти с этим бредом к моему мужу! Ах ты…

На секунду я притормозила, потому что мне показалось, что Рэй отбивается не всерьез, а так… Но тут ему кинулись на помощь, кто-то принялся оттаскивать меня прочь, зацепили недолеченное крыло, и бешенство моментально застлало все ростки разумных мыслей.