Ледяная корона Нортон Андрэ
Еще недавно Роана думала помочь принцессе, а потом неожиданно исчезнуть в лесу, предоставив Лудорике идти одной туда, куда она намеревалась. Но теперь она поняла, что не сможет бросить свою спутницу. Шел пронизывающий до костей дождь, а принцесса была босиком. Через сколько времени те негодяи обнаружат, что их пленница сбежала? А еще, сколько времени будет продолжаться этот проклятый дождь?
– А где этот твой Йаттон? – резко спросила Роана. Единственная альтернатива – это отвести принцессу в лагерь, но это совершенно невозможно. Роана предчувствовала, что этот поход может закончиться бедой. Но любой путь, который она сейчас выберет, обратится для нее сильнейшими неприятностями, если не сказать большего. И все эти беды надвигались с каждой проходящей секундой.
– В двух лигах отсюда… ну, примерно в трех, – ответила принцесса, поднимая ногу, чтобы очистить ее от грязи. – По правде говоря, ни за что не поверила бы, что смогу идти без туфель. Похоже, мои ноги слишком нежные для подобных путешествий.
– Нам не удастся уйти слишком далеко от Хизерхау, – заметила Роана.
Принцесса, очистив ногу, принялась сворачивать цепь, некогда прикованную к ошейнику вокруг ее изящных плеч, отчего у нее получилось нечто похожее на странное уродливый браслет.
– Я не стану возвращаться в Хизерхау, пока не удостоверюсь…
– В чем? – перебила ее Роана.
– В том, что смогу подняться с постели сама, а не при помощи грубой ручищи какого-то подонка. – Говоря это, она смотрела куда-то в сторону, но внезапно ее взгляд сосредоточился на Роане. Девушке показалось, что в эти мгновения принцесса намного внимательнее изучает ее.
И она продолжала:
– Ты… безусловно, ты – не одна из нас. Но Хранителю не понадобилось бы сперва карабкаться по стене наверх, а потом ползти по тому спасительному мостику. Как гласят легенды, Хранителю достаточно только пожелать что-либо, и это тотчас же происходит. Я не знаю, кто ты, а ты так и не назвалась…
– Я – Роана Хьюм, – представилась Роана, хотя ей хотелось ответить совсем иначе. По-видимому, на нее снова подействовал странный импульс, побуждавший ее говорить правду до того, как она осознает это. – Я – не из Ревеньи, но, по-моему, я уже доказала, что не собираюсь причинить тебе никакого вреда.
– Роана Хьюм, – задумчиво повторила принцесса. – И имя у тебя странное. Видимо, настало время, когда многое кажется совсем не таким, каким было прежде. – Она продолжала пристально разглядывать Роану, но на этот раз улыбнулась и протянула руку.
Когда принцесса протянула Роане свою тонкую изящную руку, девушка ощутила внутри какое-то удивительное, смешанное чувство. Как будто еще ни разу никто не улыбался ей, не просил у нее помощи, не требовал чего-то с нетерпением. И когда ее загорелая коричневая рука взяла эти белые, несмотря на грязь, пальцы и легонько сжала их, девушка снова вспомнила, что она, Роана Хьюм, меньше всего в этом мире имела право связать себя даже легким знакомством с кем-либо, не говоря уже о дружбе.
– Ты не засвидетельствовала мне свое почтение, – заметила принцесса. – В этом ты тоже ведешь себя, как Хранительница. Неужели там, откуда ты прибыла, не существует разницы между людьми королевской крови и всеми остальными?
– Ну… существует, конечно… что-то в этом роде, – уклончиво отозвалась Роана.
– Я ни за что не поверю, чтобы житель Ревеньи смог бы свободно жить в таком удивительно упорядоченном мире, – начала принцесса, и вдруг рассмеялась, мгновенно приложив пальцы к губам, словно ей захотелось поймать эти откровенные слова. – Я вовсе не желаю проявить неуважение к твоим обычаям, Роана Хьюм. Во мне лишь говорит воспитание по одному-единственному образцу, поэтому все отличное от него меня приводит в замешательство и обескураживает.
– У нас нет времени на обсуждение всего этого, – произнесла Роана, с трудом преодолевая желание засыпать принцессу вопросами, чтобы узнать о Лудорике как можно больше. – Если ты не можешь вернуться в Хизерхау, а до Йаттона добраться невозможно, куда же ты пойдешь? – Она должна уйти, но Роана по-прежнему не могла бросить принцессу.
– Туда, откуда ты пришла, – ответила принцесса, словно прочитав в мыслях Роаны единственное решение, которого она так опасалась. Девушка понятия не имела, как поступит дядя Оффлас, если она возвратится в лагерь с этой грязной и растрепанной беглянкой. Она только догадывалась, что результат будет весьма плачевным. Но, похоже, ей больше ничего не оставалось делать.
– Тогда я возьму тебя с собой, – промолвила Роана, и собственный хриплый голос эхом отдался в ее ушах. Она пыталась найти еще какой-нибудь выход из положения. Надежда была, правда очень зыбкая. Она могла бы отыскать убежище в лесу, оставить там Лудорику, отнести ей запас провианта, одежду, обувь и случайно наткнуться на нее со своей группой. Возможностей провала этого предприятия имелось примерно столько же, сколько пальцев на руках и на ногах. Но ничего другого она придумать не могла…
Она повернулась, чтобы посмотреть на башню и лес. Вне всякого сомнения, они оставили следы. Следовательно, им придется уходить окольными путями. И в то же время она просто обязана предоставить принцессе возможность побега.
– Нам надо туда… – она показала на север, подальше от лагеря. Если они сделают такой огромный крюк, то смогут выиграть побольше времени.
Они спустились с выступа. Принцессе пришлось идти очень медленно. В конце концов Роана сняла свой вещевой мешок, рассовала все его содержимое по внешним карманам комбинезона, разрезала мешок ножом и обмотала тканью ступни своей спутницы. Теперь они могли идти значительно быстрее.
Дождь не прекращался ни на минуту, и продрогшая принцесса все время дрожала от холода. У Роаны появилась новая забота. Сама Роана давным-давно уже прошла все курсы по усилению иммунитета, но понимала, что если принцесса не примет нужные медикаменты, то в таком виде долго не протянет. Что, если Лудорика заболеет? Что, если… Их будущее теперь представлялось Роане состоящим из множества таких «если». Роане придется привести ее прямо в лагерь. И, следуя неукоснительным правилам дяди Оффласа, она продолжала идти кружным путем, заметая следы, чтобы отвести беду.
Но Роана наконец поняла, что Лудорика больше не выдержит. Хотя принцесса ни разу не пожаловалась на трудности, она еле-еле плелась позади. Дважды Роане пришлось возвращаться, потому что она теряла ее из виду, и всякий раз находила свою спутницу прислонившейся к дереву и тяжело дышащей. У нее был такой вид, словно это дерево – ее последняя опора. В конце концов Роане пришлось почти нести ее.
Когда они добрались до одного из каменистых холмов, Роана узнала в нем одну из отметок на карте дяди. На склоне холма она увидела глубокий провал и вздыбленную землю, как после взрыва. Вокруг носился смрадный удушливый запах горелого дерева. Наверняка, в него ударила молния, а рядом произошел сильнейший оползень.
Сейчас они проходили мимо огромной дыры. По-видимому, после бури в склоне горы открылась ранее невидимая пещера или по крайней мере глубокая трещина. Это было превосходное убежище, куда Роана и привела изможденную принцессу.
Глава четвертая
Роана знала, что они находятся совсем близко от лагеря. Она могла бы оставить принцессу в укрытии, забрать из лагеря все необходимое и вернуться. Ей не хотелось даже думать о трудностях, с которыми придется столкнуться для выполнения этого плана. Она считала, что лучше совершить все сразу, одним махом.
Когда они забрались в расщелину холма, дождь больше не доставал их. И хотя сама расщелина была узкой, внутри расширялась, простираясь во тьму, как будто она была входом в какое-то очень просторное помещение. Усадив принцессу на каменистый пол, Роана отстегнула от пояса фонарь и включила его на полную мощность.
Пещера явно не была естественной. Роану изумил ее пол, совершенно ровный и гладкий. Словно здесь находилась прихожая, ведущая в тоннель. Роана вполне прилично разбиралась в археологии, чтобы понять: этот тоннель создан чьими-то руками, а не природой. И действительно, когда Роана провела кончиками пальцев по стене, ее рука соскользнула вниз, потому как стена оказалась металлической, хотя выглядела каменной.
Она быстро включила детектор, и когда его контрольная панель тускло замерцала, девушка услышала ответное гудение, которое лишь подтвердило ее догадку. Тоннель не был созданием природы, а на его стенах виднелись остатки древних надписей. Роана оцепенела от неожиданности. Неужели это то самое место, которое они искали? Роана нащупала на запястье передатчик, чтобы попытаться связаться со своими. Но только она собралась нажать на кнопку, как вспомнила…
Привести сюда дядю Оффласа с Сандаром – значит позволить им обнаружить принцессу… Они ни за что не отпустят обитательницу Клио, если та узнает об их новом открытии. Если их маскировка будет раскрыта, их не только с позором отлучат от Службы; они навечно отправятся в такое место, куда власти решат их послать. И карьеры дяди Оффласа и Сандара будут навсегда уничтожены. Их занесут в черный список, в ту самую строку, о которой все они прекрасно знали… И единственный способ избежать этого – заставить замолчать сгорбившуюся на камне девушку, тело которой сотрясалось от кашля, а тонкие руки растирали порозовевшие щеки. Это молчание не означало бы смерть, как это случалось раньше. (Роана слышала жуткие рассказы о первых днях завоевания космоса). Но это будет означать, что принцессе напрочь заблокируют память или даже переправят с ее планеты в так называемое чистилище: место для забытых вещей и тому подобного хлама. И это достанется на долю невинной! Нет! Все, что могла сделать Роана, это выиграть время в надежде на какое-нибудь чудо. От лихорадочных расплывчатых мыслей у нее разболелась голова. Она не знала, что делать с принцессой, к которой испытывала очень сильную симпатию. Вероятно, та была вызвана еле уловимым оттенком чуть ли не первобытного поведения, внедренного обитателям Клио во время экспериментального заселения планеты, когда ее осваивали. Впрочем, Роана догадывалась, что именно это было задумано с самого начала.
Так она и стояла, обуреваемая скверным предчувствием и думая, что же ей предпринять. Рука ее крепко прижалась к передатчику, которым она была обязана воспользоваться, если действительно предана своему народу и всему, чему ее учили.
– Что это за место? Это не пещера! – внезапно донесся до Роаны удивленный голос принцессы.
Посмотрев на принцессу, она поняла, что та совершенно ошарашена зрелищем вокруг. Теперь Лудорика стояла, внимательно глядя Роане в лицо, и ее взгляд не обвинял, а просто принцесса выглядела так, словно не верила своим глазам.
– Ты все-таки сделала это! – вскричала принцесса, немного пошатываясь, точно ей трудно было устоять на израненных ногах. – Ты привела нас к тайнику Оха! Корона… верни мне корону!
– Прошу тебя! Я не знаю, о чем ты говоришь, – возразила Роана. – Какая еще корона? И тайник Оха? – А вдруг в Ревеньи уже обнаружен тайник предтечей, и они опоздали? Однако разведчики Службы даже малейшим намеком не дали понять, что что-то произошло. Если так, то это молчание обусловлено тем, что удалось избежать лишнего шума, который, несомненно, глубоко запечатлел бы это событие в общественном сознании.
Принцесса долго смотрела на чужеземную девушку, словно пытаясь взглядом выудить из Роаны правду и при этом избежать двусмысленного или лживого ответа. Но что бы она ни решила, Роана не успела узнать, ибо со стороны входа в пещеру раздался глухой рокот.
Роана резко развернулась, а принцесса вцепилась в ее локоть, словно ища поддержку. Роана наугад водила лучом возле выхода из пещеры. Раньше там не было никакой двери. Но теперь яркий свет фонаря выхватил нечто вроде плотного занавеса из камней из земли, с замешанными в них сдавленными листьями.
С криком Роана оттолкнула принцессу и побежала туда, чтобы разрушить «занавеску», закрывшую им выход. Но девушке удалось лишь соскрести с нее немного влажной глины и обломков веток. Под всем этим находилась тяжеленная плита, которую Роане не удалось даже немного сдвинуть с места. Хотя, возможно, при помощи своих инструментов она смогла бы подпилить или подрезать ее.
– Мы в ловушке? – спросила Лудорика.
Роана опустилась на колени, наведя энергетический луч прямо на плиту. В общем-то, их проблему можно было решить. Жизни обеих девушек теперь зависели от помощи снаружи – то есть, из лагеря. Потому что справиться с плитой можно только посредством соответствующего оборудования, имеющегося у дяди Оффласа и Сандара.
– Да, – ответила Роана. – И у меня недостаточно сил ни сдвинуть ее, ни подпилить. Придется позвать на помощь. – Надо ли ей предупреждать принцессу о последствиях? Или просто сидеть и ждать чего-то, что облегчит их незавидную участь?
– Скорее всего, мы – в тайнике Оха, – промолвила принцесса. – Если мы должны ждать помощи, то надо ли нам оставаться здесь и сидеть, согнувшись в три погибели? Потому как, если это тайник Оха и я смогу отыскать корону… – Лудорика глубоко вздохнула. – А знаешь ли ты, что для меня и для Ревеньи этот день может стать самым великим за последние сто лет!
– Что за корону ты ищешь? – спросила Роана, думая о том, что в прошлом открытия, касающиеся предтечей, являли собой множество разновидностей. Несколько раз найденными предметами оказывались старинные традиционные украшения, такие как геммы, камеи, весьма странные по форме украшения из драгоценных металлов и тому подобное. Хотя те древние находки, были, безусловно, очень важными, то, что они искали теперь, были механизмы, записи, приборы и, вполне возможно, ключом к той – самой важной – находке, что заставила их с риском для жизни отправиться на Клио.
– Я ищу нашу корону – Ледяную Корону королевства Ревеньи, – почти отсутствующим голосом ответила принцесса. Теперь она смотрела не на Роану, а вглубь мрачного коридора. Потом она повернулась, и Роана заметила, что лицо Лудорики исказила ярость. Принцесса приложила пальцы к губам. Когда она заговорила вновь, голос ее был низкий, хриплый и еле слышный.
– Это – великая тайна, Роана Хьюм, и знают ее только двое: мой дедушка король и я. Я поклялась всеми святыми моего народа никому об этом не рассказывать. Теперь я – клятвопреступница!
– Но я не из Ревеньи, – успокоила ее Роана. – И я, как и ты, клянусь хранить молчание, – прибавила она, чувствуя себя весьма неуютно под затуманенным взором принцессы.
– Если это тайник Оха, то наш приход сюда не принес никакого вреда; все скрыто и забыто ради величайшего блага. Но я должна знать! Пойдем, ты посветишь своим факелом, и тогда мы увидим…
Неужели они ступали по оставшемуся от предтечей, и принцесса знала об этом? Какое это сейчас имеет значение? Роане надо сделать то, что она уже давным-давно должна была сделать. – Давай, я сперва вызову помощь. – Она нащупала передатчик, надавила на кнопочку вызова лагеря. Немного подождав, она увидела на циферблате вспышку ответного кода, затем еще одну… С ней явно пытались связаться, причем весьма настойчиво. Но она весьма скупо отрапортовала, сообщив лишь о том, где находится и по чему вероятно ступает. О принцессе она даже не упомянула.
Огоньки на панели превратились в целую серию ликующих вспышек, сообщающих о скором обещании помощи. Роана предусмотрительно предупредила своих о людях в лесу, думая о том, что негодяи из башни вполне могли добраться сюда по их следам.
Она все время ожидала какого-нибудь вопроса от Лудорики, но та сидела молча, лишь иногда освещая фонарем коридор.
– Ты не могла бы рассказать мне чуть побольше о том, что ищешь? – спросила Роана, когда они двинулись в путь.
– Раз тебе уже известна часть истории, то нет никакого смысла утаивать остальное, – сказала принцесса. – Ледяной Короной Ревеньи Хранители одарили наше королевство, как только оно основалось, и случилось это давным-давно. С Ревеньи произошло то же самое, что и с правителями Лейхштана, которым Хранители даровали Огненную Корону. А в королевстве Триск король получил от Хранителей Золотой Венец… но, безусловно, тебе все это известно. Мой дед Никлас взошел на трон еще совсем ребенком, а его мачеха королева Олава стала при нем регентшей, хотя у нее не было ни опыта управления государством, ни даже королевской крови, поскольку она вышла замуж за моего прадеда морганатическим браком, когда тот впал в старческое слабоумие. Она была из рода Джаррфаров. Когда-то они жили на холмах и дважды пытались завоевать королевство. Однако они не получили от Хранителей могущества королевской власти.
– Но управление государством было у них в крови, и они не отказались от своего желания, – продолжала Лудорика. – Даже когда их земли значительно уменьшились, и у них остался только замок и две деревни. Олава была редкой красавицей, и случилось так, что амбициозные намерения ее народа претворились в жизнь без кровопролития. Как я уже говорила, она вышла замуж за моего прадеда морганатическим браком. Но это довольно длинная история. Ведь началось все с того, что представители ее рода собрали все, что имели, и доставили ее ко двору, с застенчивым видом представив как опытную служанку.
Король уже долгое время вдовствовал. О, все эти годы он не страдал от отсутствия дам, но это были всего лишь навсего мимолетные интрижки. Будучи человеком практическим, он вполне удовлетворялся такими отношениями. И не стремился к большему. И хотя Олава и казалась поначалу женщиной такого же сорта, она вовсе не была такой! И… в общем, поговаривали, что еще до своего прибытия на королевский двор Олава посетила одну наимудрейшую женщину, умеющую сделать так, что у тебя все пойдет хорошо. И она нашептала Олаве что-то насчет того, что та станет фавориткой мужчины благородного рождения. По прошествии времени она сочеталась морганатическим браком с прадедом, не имея практически никаких законных прав, а потом стала королевой, хотя по закону ей не должно было дозволяться даже прикасаться к Короне из-за ее бесконечных капризов и интриг. Наверное, моего прадеда опьянила ее красота, но в его жилах текла королевская кровь, и это сущая правда (несмотря на то, что в наши дни кое-кто считает все это легендой), что тот, кто надевает корону, пожизненно выбирает ее. Выбрав ее, король или королева, надев корону, уже не может снять ее с головы всю свою жизнь. Корона являет собой своего рода защиту со стороны Хранителей. Хотя порой корона могла привести и к смерти своего владельца, которого убивали, чтобы кто-нибудь другой мог воспользоваться правом ее ношения.
Итак, Олаве пришлось дожидаться благоприятного случая, пока смерть не настигла короля. Ведь она надеялась на то, что ее сын сможет стать кандидатом на ношение короны. А ведь он был его сыном, несмотря на то, что король никогда не позволил бы ему испить из королевского кубка и тем признать перед Двором его королевское происхождение, поскольку кровь не была полностью королевской.
Когда король почил, Хранители вынесли Ледяную Корону для выбора. Хотя Олава пыталась помешать моему деду добиваться ее, как это делалось испокон веков, выбор пал на него, и деда провозгласили королем. Однако тогда он был еще ребенком, а к Олаве благоволило множество влиятельных лордов, поэтому они всенародно объявили, что старый король назначил ее регентшей при малолетнем короле, а лорды советовали ей, как управлять государством.
Довольно обычная история, не так ли? Во всяком случае, мне рассказывали, что такое неоднократно случалось прежде. Но кое-что никогда не происходило до этого. Когда мой дед достиг того возраста, когда можно носить корону и тем самым принять на себя всю власть в королевстве, Корона, принесенная для церемонии из особого хранилища, тотчас же исчезла, хотя впоследствии и вернулась.
Ибо Олава осмелилась сделать то, на что никогда не осмелилась бы прежде. Она присвоила Корону, чтобы таким образом нанести поражение моему деду. И власть Короны погубила ее, как случалось с теми, кто завладевал ей незаконно. Но перед ее смертью мой дед тайно посетил Олаву. Она рассмеялась ему в лицо и сказала, что отнесла Корону в тайник Оха, и что теперь существует только один шанс отыскать ее. Она заявила, что ее род будет охранять все пути туда, и только когда Корона подойдет кому-нибудь из ее рода, она появится вновь.
С тех пор на Ревеньи опустилась тьма. Нам не дозволялось даже знать о драгоценной пропаже. И даже тогда, когда нам понадобилось провозгласить нового короля, все оставалось под покровом тайны. Мой отец погиб во время охоты на этих холмах, но то, на что он наткнулся во время этой роковой охоты, было не какое-нибудь свирепое животное, а тайник Оха. Двое моих дядьев тоже скончались в расцвете сил. Третий пропал без вести. А теперь король Никлас очень стар, а я решила взяться за поиски. Ибо если мне не удастся предстать перед народом Ревеньи с Ледяной Короной на голове, когда объявят о смерти короля, то всему нашему королевскому роду наступит конец. А королевство Ревеньи захватит или Лейхштан, или Вордайн, где есть истинные представители королевской власти. Государство без короны – это страна без имени. Его вообще не существует. Так в незапамятные времена постановили Хранители.
– А когда-нибудь еще случалось, чтобы государство лишалось своей короны? – спросила Роана.
Принцесса передернула плечами, но не от пронизывающего ветра, гуляющего по коридору, где они шли.
– Да, такое однажды случилось в Арознере. Эта Корона… а Корона Арознера была из моря и называлась Короной-Раковиной. Ее разбило огромной волною. Дальше началось ужасное. Весь народ сошел с ума. Они стали нападать на своих властителей, друг на друга, поэтому все граничащие с ними государства немедленно вооружились, чтобы удержать этих безумцев в их раздробленной стране. Разумеется, Арознер стал проклятым королевством, и никто не осмелился завоевать его из страха тоже сойти с ума. А ведь когда-то Арознер был огромной страной со множеством кораблей, а его столицей был торговый город Арх… теперь же это не город, а печальные руины, и если даже кто и живет в нем, то это уже не люди…
– Во всяком случае, Ледяная Корона цела и невредима, ибо Ревеньи постигла бы та же судьба, что и Арознер. И существует надежда, что, возможно, мы отыскали ее! – воскликнула принцесса.
– Если твой отец и другие ближайшие родственники погибнут, а потом это случится с тобой, значит, есть люди, которым известно об этой тайне, и они не желают, чтобы Корону нашли, – заметила Роана.
– Да, – процедила сквозь зубы принцесса. – Я догадываюсь, и по-моему, совершенно правильно, хотя у меня нет никаких доказательств, что все это – низкие проделки Реддика. Хотя мне и в голову не приходило, что он сможет зайти так далеко, чтобы вывезти меня из Хизерхау, когда всем прекрасно известно, что я находилась в замке. Наверняка какая-то отчаянная необходимость побудила его действовать столь открыто. Кстати, вполне возможно, что этот проход чем-то защищен. Роана, тебе не кажется, что стало теплее?
Лудорика замедлила шаг и вытянула руку, словно хотела дотронуться до стены, но так и не коснулась ее.
Она оказалась права! Холод, обволакивавший обеих девушек в начале коридора, исчез. Теперь им казалось, что они идут под мягкими лучами солнца, и успокаивающее, благотворное тепло приятно согревает их тела. Роана дотронулась до стены. Она оказалась даже теплее воздуха, окружающего их. И еще Роана ощутила исходящую от стены еле уловимую вибрацию.
Небывалое волнение охватило ее. Неужели сооружение предтечей все еще действует? Такое случалось на других планетах – на Лимбо, Арзоре. Если такое возможно, тогда эта планета – одна из великих находок, и все вокруг – даже сломленное укрытие закрытой планеты – было обнаружено еще первооткрывателями-исследователями! Это и может быть разрешением ее проблемы.
– Что это? – спросила Лудорика, по-видимому, заметив на лице Роаны восторг.
– Не знаю… пока… – поспешно ответила Роана и спросила: – Кто такой этот Реддик, что захотел завладеть Короной?
– Несмотря на то, что король не стал бы признавать сына Олавы, тем не менее он пожаловал мальчику дворянство и даровал ему пожизненное право на владение Хизерхау, причем это право распространялось бы и на все последующие его поколения. Реддик – его внук. Но, возможно, ему известна тайна Оха. Если бы только я смогла отыскать Корону, то у герцога Реддика не осталось бы ни единого шанса. Тогда ему не удастся завладеть Короной прежде смерти короля, или пока жива я…
– Пока ты жива, – задумчиво вторила ей Роана.
– Ты хочешь сказать… ну конечно! Так вот почему… у него двойная цель. – Принцесса кивнула. – Помешать моим поискам либо сделать так, чтобы у меня не было возможности продолжать их. Что также означает… – Теперь на ее лице отражалась только решительность и холодная ярость вперемешку со страхом.
– Роана, – продолжала она. – Я не виделась с королем Никласом пять дней. А ведь старик говорил мне, чтобы я поспешила с поисками Короны и забрала в свои руки все то, в чем мне отказывали в течение многих лет. Он говорил о ключах, о путеводной нити, о которой он часто думал, пытаясь отыскать ее, чтобы потом следовать за ней, как делали мой отец и мои дяди, когда принимались за поиски. Наверное, королю намного хуже, нежели мне известно, и с каждым днем его болезнь становится все сильнее и сильнее. А вот проклятому Реддику об этом известно! Если бы сейчас король был в своем уме, то герцог ни за что не осмелился бы выкрасть меня из Хизерхау.
– У тебя есть какой-нибудь человек, на которого можно положиться?
– Никто не знает секрета Короны. Но если я теперь отыщу ее и мне удастся добраться до Йаттона или до границы, то смогу вместе с нею достичь Лейхштана и получить передышку, во время которой можно собрать преданных мне лордов. Моя мать была принцессой Лейхштана, и хотя она умерла, рожая меня, трон Лейхштана занимает мой двоюродный брат. Я все же смогу воззвать к его кровному родству со мною, и всё должно помочь тому, кто носит на голове корону!
Он посветила впереди себя.
– Послушай! Если она где-то здесь, то почему ее не видно? Я должна завладеть ее, и как можно быстрее!
Теперь она чуть ли не бежала.
Однако луч выхватил что-то еще. С правой стороны стена изменилась. Роана надавила на нее ладонью, и резко остановилась возле плиты из какого-то прозрачного материала. Внутри коридора – и вдруг какое-то неведомое оборудование! Это не могло быть ни чем иным. Тут и там она увидела ряды механизмов и вспыхивающие разноцветные огоньки. Она прижалась лицом к стеклу, пытаясь получше рассмотреть то, что увидела. Но свет был слишком прерывистым; она видела лишь мерцающие вспышки, сменяющиеся одна за другой. Зеленый, синий, красный, оранжевый, множество цветов и их комбинаций. И что удивительно, они не отражались в коридоре, где она стояла.
– Идем же! – громко промолвила принцесса, уверенно шагая вперед, не обращая внимания на изумленную Роану. – Почему ты остановилась?
– Эти огни… возможно, это какое-то оборудование. Но что…
Лудорика явно неохотно возвратилась к своей спутнице.
– Какие еще огни? – требовательно осведомилась она, направляя фонарь прямо на панель. Яркий луч света тотчас выхватил два странного вида прибора, разделенных между собою колонной, отбрасывающих от себя лучи света.
– Какие огни? – снова спросила Лудорика и потянула Роану за руку. – Почему ты стоишь здесь, пялишься на голую стену и говоришь об огнях? Ты что, рехнулась? – Она слегка ослабила хватку и немного отошла назад.
– Тогда что ты там видишь? – поинтересовалась Роана.
– Стену… да, стену, как и здесь, так и там… – Принцесса ткнула указательным пальцем вперед, в сторону, затем – назад. – Ничего, кроме стены я не вижу.
Роана оцепенела от потрясения. Ведь она-то видел а необычные приборы, установленные за прозрачной панелью! Она не могла ошибиться или вообразить такое! Могло быть только одно объяснение тому, что принцесса ничего этого не видела: психологическая обработка!
А подобная психологическая обработка означала кое-что еще. Внезапно Роану осенила смутная догадка. Вполне вероятно, что обнаруженное ими оставили вовсе не предтечи, а скорее психократы, которые определяли судьбу Клио.
Само по себе открытие подлинного оборудования предтечей не считалась какой-либо важной находкой, но оно могло сыграть весьма существенную роль для чего-нибудь еще. Службе было мало что известно о технике психологической обработки на многочисленных закрытых планетах. Так что обнаружение хотя бы части оборудования подобного эксперимента могло весьма заинтересовать тех, кто стоял за сферами, поддерживающими дядю Оффласа. Так что, в конце концов, теперь у Роаны имеется повод для заключения сделки. Теперь она имеет возможность поторговаться с дядей насчет принцессы.
– Это – всего лишь голая стена! – снова заявила Лудорика, продолжая отходить от Роаны, взирая на чужеземку, как на что-то, представляющее опасность.
– Обман света, – тихо отозвалась Роана, но она понимала, что если принцесса была психологически обработана, то будет сопротивляться даже мысли о том, что находилось за панелью.
– Обман света? – переспросила Лудорика с сомнением в голосе. – О, наверняка Олава приняла какие-нибудь свои меры предосторожности против искателей. Я слышала о таких обманах, но они действуют только на некоторых. – Она снова пристально посмотрела на Роану и протянула ей руку. – Позволь, я проведу тебя через эти иллюзии. Видишь ли, я не могу быть настолько сбитой с толку и озадаченной. Никого из лиц королевских кровей невозможно привести в замешательство какими-либо иллюзиями.
«Забавно, – подумала Роана, криво усмехаясь. – Получается, что слепой предлагает вести за собой зрячего». Как бы она была благодарна, если бы принцесса соблаговолила выслушать и принять ее объяснения. Она больше не смотрела на панель.
Очень скоро вид коридора вновь переменился. Сперва он стал шире, а после гладкие его стены неожиданно привели девушек к очень узкой тропинке с шероховатой скалой с одной стороны, словно те, кто прокладывали эту тропинку, воспользовались естественным проломом в горе для каких-то своих целей. Первоначально же здесь находилась пещера, где Роана не заметила никаких следов человеческого вмешательства для ее улучшения.
Когда луч фонаря высветил тропинку среди грубых стен, принцесса замедлила шаг, а затем и вовсе остановилась с весьма озадаченным видом.
– И что означали все эти перемены? – спросила она, скорее обращаясь к себе, нежели ожидая ответа от Роаны.
– Ты по-прежнему считаешь, что это – тайник Оха?
– А что же это еще может быть? Да и какой смысл пробивать проход через скалу? И еще…
– Подожди! – Роана подняла руку и несколько секунд держала ее перед расщелиной. – Оттуда идет воздух! Наверняка впереди есть еще одна дорога.
Они обнаружили еще один коридор, очень узкий и с шершавыми стенами, смыкающимися так близко друг к другу, что девушки едва могли продвигаться ползком. Ко всему прочему, Роана понятия не имела, насколько далеко от них находится выход. А что, если дядя Оффлас с Сандаром были вынуждены усилить энергетическое заграждение вокруг лагеря и не ищут ее? Но по крайней мере они должны были получить ее сообщение и пойти на разведку. Конечно, преследователи принцессы могли столкнуться с трудностями, возникшими во время погони за ней, и это могло задержать их на какое-то время.
Когда они добрались до более или менее широкого пространства, Роана заговорила:
– Не знаю, как ты, а я умираю с голоду.
– Не говори о еде! – резко сказала принцесса. – Когда у тебя нет ничего, лучше не думать о том, чего у тебя нет. Давай-ка выбираться отсюда…
– Но у меня есть кое-какая провизия, – возразила Роана. Не стоило пытаться скрывать о таких вещах, как тюбики с Е-рационом, когда уже пройдено столько пути, а она голодна, как волк.
– Где? У тебя же нет никакой сумки с едой… – промолвила принцесса, освещая Роану лучом фонаря. Ее спутница тем временем расстегнула свой комбинезон и вытащила один из тюбиков. У нее осталось еще два тюбика, и поскольку надежда на помощь была весьма сомнительной, Роана решила, что лучше разделить один тюбик на двоих.
Принцесса уставилась на тюбик.
– Ты носишь в нем еду? – еле слышно проговорила она. – Но даже если эта штука была в четыре раза больше, еды нам все равно не хватит. Если, конечно, ты так же голодна, как я!
– Это особый вид пищи для путешественников, – пояснила Роана. – Очень маленькая порция, скажем, половина этого тюбика, равноценна полному обеду. Сразу скажу, что вкус у этой пищи не такой, к которому ты привыкла, но она очень полезна для тела и придаст нам сил. Если ты сомневаешься, я начну есть первой. – Она отмерила половину длины тюбика и постепенно начала выдавливать его содержимое себе в рот, не касаясь тюбика губами.
Ее спутница наблюдала за ней с нескрываемым интересом. И когда Роана покончила с едой и передала принцессе тюбик, Лудорика поднесла его к губам. Попробовав предложенное, она сделала кислую гримасу, но еду проглотила.
– Она почти безвкусна, как ты и предупреждала. Честно говоря, не думаю, что получила бы удовольствие от такого, с позволения сказать, блюда. Однако когда голоден, нечего кочевряжиться в выборе пищи. Любая еда хороша, не так ли? – Она быстро покончила с содержимым тюбика и, когда тот опустел, возвратила его Роане.
Роана лишь улыбнулась. После долгих тренировок, ей ничего не стоило за какие-то доли секунды свернуть тюбик в шарик и спрятать его под отвалившийся камень. Принцесса установила фонарь вертикально, словно свечу, и свет от него отразился от потолка, нависшего над их головами. Теперь девушки как следует смогли разглядеть место, в котором находились. Это оказалась настоящая пещера.
Но свет фонаря выхватил еще кое-что. Как только Роана увидела это, то быстро поднялась и направила фонарь прямо на то, что находилось перед нею. Когда-то это было человеком. Но сейчас она видела настолько древние останки, что даже не ощутила позывы к тошноте. Кости лишь наполовину выступали из земли, и часть скелета скрывалась обрушившейся скалой.
Она услышала, как вскрикнула принцесса, когда свет фонаря упал на потрескавшиеся кости запястья. И тут же зажмурилась от яркой вспышки, исходящей от чего-то внизу. Роана нагнулась, чтобы поднять металлический браслет из маленьких драгоценных камни. Их фантастический блеск почти ослеплял. Как и его красота. Роана видела перед собой шедевр ручной работы. Драгоценные камни изображали крошечные цветы среди причудливо переплетающихся металлических листьев.
Через секунду браслет уже был сорван с пальца пожелтевшего от времени запястья. Принцесса и так и сяк вертела его между пальцами, время от времени примеряя его.
– Это браслет Олавы! Да, мы в тайнике Оха! И Корона… Корона! – Она развернулась кругом, пристально разглядывая стены пещеры, пока Роана освещала их фонарем. Однако новообразовавшаяся стена перед ними, где лежал раздробленный скелет, уже была кем-то исследована в прошлом. Причем со всей тщательностью. Помимо всего прочего, Роана не заметила ни одного выхода из пещеры. Даже узенькой расщелины.
Глава пятая
– Если даже Корона находится где-то здесь, – заметила Роана, – то теперь ее завалило обрушившейся скалой.
Про себя же она подумала, что найденный ими браслет – очень небольшой ключ к разгадке.
– Но ее могли запрятать отдельно! – Лудорика сидела, поджав ноги, на могильном холмике, стараясь держаться как можно ближе к нему, и в то же время избегала смотреть на скелет. – Ты говоришь, что твои друзья придут освободить нас со стороны внешней пещеры. Безусловно, они помогут нам отыскать Корону! Дайте только мне завладеть ею, и Ревеньи освободится от вечного страха, ибо покуда я буду жива, больше никто не посмеет претендовать на…
– Вот именно, покуда ты будешь жива , – саркастическим тоном промолвила Роана. – А что произойдет тогда, когда ты найдешь Корону, а твои враги в свою очередь отыщут тебя? Сколько тогда тебе останется жить? Ты подумала об этом?
Принцесса вперилась в собеседницу. Ее глаза расширились от потрясения.
– Но ни один человек, будучи в здравом уме, не посмеет поднять руку на обладательницу Короны; ведь это все равно, что находиться под эгидой Хранителей. Что же касается смерти, то она может постигнуть любого лишь прежде , чем Корона упрочится на избранной голове.
– Но сейчас Корона должна принадлежать твоему деду, разве не так? И пока он жив, ты в опасности.
– Правильно. Но если то, чего я так боюсь – правда, а это уже в некотором роде доказано тем, что Реддик выступил против меня столь открыто, – это говорит о близкой кончине короля. Корона узнаёт об этом, ибо она обладает странной силой. Все Короны знают о таких вещах. Короны – это сердца государств, обладающих ими. Короны, в свою очередь, обладают этими государствами и жизнями их народов… это уже доказано на примере Арознера. Нет, когда твои люди придут нам на помощь, они должны откопать Корону! Она все еще существует, и я должна ее найти!
И эта неистовая вера, это влияние, временами проявляемое принцессой с такой огромной силой, почему-то возобладало над Роаной, и она с удивлением для себя признала, что не может противостоять ему. Поэтому она с трудом, но снова согласилась со своей спутницей. Но через некоторое время ей все же удалось побороть навязчивое состояние, передающееся от принцессы, и убедить Лудорику вернуться в противоположный конец прохода, чтобы встретиться там со своими спасителями.
Она не сомневалась, что дядя Оффлас обязательно придет, но вот когда – это уже другой вопрос. Особенно, если ему придется избегать преследователей принцессы, рыщущих в лесу. Именно это она и сказала, чтобы заранее предупредить принцессу.
– Но ведь ты можешь отправить послание… хотя браслет, взятый с той неприятной руки, уже сам по себе послание… – Затем принцесса быстро сменила тему. – Я не знаю, кто ты на самом деле. Зато ты не из Ревеньи и не из какого бы то ни было известного мне королевства, могу поклясться! И если бы ты не вытащила меня из той проклятой башни, я не… – Лудорика вновь замолчала. – И вот я здесь, и не угодила в лапы негодяя Реддика, так что в некоторой степени доверяю тебе. Но отправить послание тем, кто по твоим словам, выручит нас из беды, значило бы обнаружить себя. Знаешь что? Передай им, чтобы они связались с гарнизоном в Йаттоне. Для этого им достаточно назвать мое имя полковнику Нелису Имфри. Он нес патруль во дворце до того, как был отправлен на службу в Пограничную Охрану. Призванный от моего имени, он обязательно явится на помощь. Ты можешь сказать своим людям, если эти твои перещелкивания действительно означают разговор, ты можешь сказать им…
– Нет, – Роана отрицательно покачала головой. – Они не отправятся ни в Йаттон, ни в какое другое место за твоей гвардией, и неважно, какое послание я им отправлю.
Вероятно, Роана поступила неправильно, так решительно отказав своей спутнице. Ее слова могли вызвать у Лудорики еще большие подозрения. Тем не менее, она должна составить план прежде, чем дядя Оффлас с Сандаром явятся сюда, поскольку они не предоставят принцессе никакой помощи в разрешении ее запутанных проблем, связанных с наследием ее династии.
– Мои люди дали клятву… – Роана старалась представить ситуацию в тех словах, которые были бы понятны для принцессы. – В общем, мои люди поклялись под присягой, которая навеки крепко связала их, ни при каких обстоятельствах не вмешиваться в чужие дела. Я уже нарушила присягу тем, что сделала с того момента, когда мы с тобой встретились. И за это мне придется заплатить. А тебя просто никто не станет слушать, когда ты будешь просить помощь у тех, кто явится сюда.
Они проходили мимо панели, которую принцесса не видела вовсе, а Роану та привела в восхищение и чуть ли не очаровала. Поэтому девушка, минуя панель, закрыла глаза, чтобы не поддаться искушению взглянуть на нее еще раз. И в этот момент передатчик на ее запястье замигал. Ей даже не пришлось воспользоваться фонарем, чтобы прочитать искрящийся код.
Сандар! И никакого упоминания о дяде Оффласе. Только короткий приказ сделать сигнал сильнее, так, чтобы он стал проводником для своих родственников.
– Они сейчас здесь! – Роана побежала по ровному полу, и в эти мгновения ее не волновало, следует ли за ней принцесса или нет.
Вместо входа в пещеру она вновь увидела преграду из камня из глины. Очень осторожно, поскольку она не знала, какой именно используют инструмент, они начали избавляться от нее. Роана махнула принцессе рукою, чтобы та держалась на достаточно безопасном расстоянии от «заслонки».
Лудорика не стала возражать, когда Роана отказалась от ее помощи. Однако она улыбалась от предвкушения чего-то. Вокруг принцессы образовалась такая мощная аура доверия, что Роане даже стало неловко. Вероятно, ей надо было поведать правду до конца: о том, что Лудорике не стоит ожидать не только помощи, но и о том, что те, кто придет сюда, возможно захватят ее в еще один плен; так что ее поиски Короны очень скоро завершатся. Роана открыла было рот, чтобы сказать своей спутнице то, что она должна была сказать, как перегородка из земли, камня и глины переместилась. Глыба, служащая ей опорой, исчезла.
У Роаны перехватило дыхание. Им все-таки удалось применить этот инструмент! Значит, они действительно готовы к самым отчаянным мерам; таким, на которые люди пускаются только в экстремальных условиях.
Она посмотрела на принцессу. Как ее спутница восприняла внезапное исчезновение огромной и тяжеленной каменной глыбы? Однако Роана не увидела даже намека на удивление; она ощутила лишь еще больше усилившееся доверие, которое сейчас будет очень грубо разбито на осколки.
В пещеру ворвался свежий воздух, влажный от непрекращающегося дождя. Потом, немного ссутулившись, в пещеру вошел Сандар. Он пришел один, а в его руке… Роана тяжело вздохнула, но у нее не оставалось времени, чтобы повернуться к принцессе и предупредить ее. Сандар уже нажимал на кнопку своего станнера. Принцесса медленно повалилась на каменный пол рядом с Роаной. Впервые в жизни Роана смотрела на кузена с нескрываемой яростью.
– Зачем ты это сделал? Ты даже не знаешь, в чем…
Его рот неприятно искривился, точно так же, как у дяди Оффласа в определенных обстоятельствах. Но на этот раз Сандар ничуть не смутился, как это случилось несколько дней назад.
– Тебе известен устав. Я увидел чужого… – произнес он резко. – А теперь… – Он взглянул на детектор, который носил с собой, словно счел Лудорику одним из камней, который раздробил из своего бластера. Потом с его лица слетело угрюмое выражение. – А ты оказалась права! Надо искать именно здесь…
Роана опустилась на колени возле принцессы, приподняв обмякшее тело и положив ее себе на плечи. Лудорику можно было усыпить, безусловно, но оставлять ее здесь не следовало. Сырость, просочившаяся вместе с воздухом, уже достигла Лудорику и легла на ее лицо. Роана не знала, какие болезни существуют на Клио, но она не сомневалась, что обитатели этой планеты не смогут долго продержаться без какого-нибудь укрытия, чтобы не заболеть.
– Оставь ее… никуда она не денется! – Сандар подошел к Роане. – Что там внутри?
– Какое-то оборудование. Это чуть подальше. Я видела его через панель в стене.
Сказав это, она почувствовала, что не может пошевелиться, чтобы провести его туда.
Не став дожидаться Роану, Сандар, включив свой фонарь, двинулся в указанном направлении, оставив кузину с принцессой, по-прежнему пребывающей без сознания. Дядя Оффлас и Сандар будут категорически против освобождения принцессы, и Роана понимала это. И она решила, что подыщет для нее убежище и станет ухаживать за ней, пусть даже придется столкнуться с могучим давлением с их стороны, которым они частенько пугали ее прежде.
Она по-прежнему прижимала принцессу к себе, согревая ее, оставив между их телами небольшую щелочку для влажного воздуха, когда, наконец, возвратился Сандар.
– Понятия не имею, что это, – проговорил он недовольно. – Возможно, это предтечи. Во всяком случае, эту штуку нельзя отнести к настоящему времени Клио.
– Наверное, это оборудование установили психократы для психологической обработки местных жителей.
– Откуда ты… – начал он, но замолчал и, пожав плечами, продолжил: – Кому об этом известно, прежде чем мы ознакомимся поближе? Итак… в лесу бродят какие-то люди. Они кого-то ищут. Мне выпало счастье запустить восьмипалого Даргона, чтобы сбить этих недоумков со следа. Отцу пришлось распространить побольше рассеянных лучей, чтобы покрыть ими и эту область. Что это за люди, которые преследуют… ее? Я прав? Если это так, мы промоем ей мозги и оставим там, где они смогут захватить ее. На этом наши проблемы закончатся.
– Нет.
– Нет? Это еще почему? – Он пристально уставился на нее (а Роана про себя засмеялась), словно у нее внезапно выросли рога и хвост.
– Никакого промывания мозгов и оставления ее в беде, – тоном, не допускающим возражений, промолвила Роана. – Это – принцесса Лудорика.
– Да по мне, будь она хоть Звездная Дева Раганорка! Ты знаешь устав не хуже меня. И ты уже нарушила его, находясь рядом с ней все это время. Ну, и сколько секретов ты ей выболтала? – Глядя ей в глаза, он медленно крутил настройку своего станнера. Роана ощутила пронзительный холод, но отнюдь не от ветра.
Она вытащила из-за ремня свои универсальные кусачки.
– Только попытайся промыть ей мозги, Сандар, и ты увидишь, что я сделаю с твоим станнером. А главное – с рукой. А ну, брось его! Сейчас же! Или узнаешь, до чего ж я люблю жаренные пальчики! Послушай, я не шучу!
Он воззрился на нее с величайшим изумлением. Тем не менее, он прочел в ее глазах, что в эти мгновения девушка способна на все. Раньше Роана очень редко сталкивалась с сильным воздействием на ее волю и храбрость, однако в обществе Сандара такое уже случалось дважды, и теперь он должен был запомнить ее реакцию.
– Ты соображаешь, что делаешь? – холодно осведомился он. Его рука по-прежнему сжимала станнер, но с небольшим чувством триумфа она отметила, что палец медленно отходит в сторону от боевой кнопки.
– Я все прекрасно понимаю, – ответила она. – Брось эту штуку сюда! – Ее кусачки даже не шевельнулись. Наверное, она израсходовала почти весь их заряд, перекусывая цепь, удерживающую принцессу, но, по ее прикидке, мощности осталось вполне достаточно, чтобы подпалить Сандара, и она не станет колебаться! Некое подобие плена, а также постоянно поддерживаемое чувство собственной неполноценности, беспомощности, которым пользовались отец и сын Кейлзы, чтобы властвовать над нею, надолго обрекли ее на безропотное послушание, которое было сродни чувству, наверняка испытываемому принцессой Лудорикой в металлическом ошейнике и на цепи.
Это неугомонное желание свободы, зародившееся в Крам-бриф, пышным букетом расцвело в Роане на Клио. Несомненно, ей надлежит знать гораздо меньше дяди и Сандара, равно как беспрекословно повиноваться их приказам, но она тоже была личностью со своими правами, а не какой-нибудь запрограммированный ими робот! Не то, чтобы именно теперь она осознала это и пропустила через свой мозг. Но она любой ценой решила остановить Сандара. Его безжалостное разрешение проблемы с принцессой подействовало на Роану, как удар хлыста, ставший последней каплей для раба, восставшего против своих хозяев. Нет, скорее, это пробудило в ней неизбывную тягу к сопротивлению.
Сандар даже не попытался урезонить ее. Он вообще никогда еще не взывал к ее здравому смыслу. Он отдавал приказы, она покорно их исполняла, и так продолжалось до тех пор, пока Сандар с отцом не завернули ее в кокон бездумного одобрения всех их решений. Но рано или поздно кокон превращается в гусеницу, и тогда она вырывается на свободу.
Он отшвырнул станнер. Роана, крепко придерживая принцессу, сжимала свое орудие до тех пор, пока ее пальцы не дотянулись до станнера.
– Преследователи близко отсюда? – спросила она.
– Пока функционирует рассеиватель, они держатся на расстоянии, сами не зная почему… кстати, ты должна быть в курсе этого. Но так может продолжаться недолго. Нам надо поскорее уходить.
– Что ж, ты прав, – сказала Роана, подвешивая свой инструмент к специальной петле на ремне. Станнер она по-прежнему держала в руке. – Сейчас мы пойдем. И ты ее понесешь.
– Не думаю, что это удачная мысль, – возразил он. – И тебе известно об этом. У отца исключительная власть. Последнее решение всегда за ним, и он никогда не откажется от этого. К тому же, наша команда наименее всего нуждается в тебе. Я думал, ты понимаешь это!
Роана могла бы поразмышлять о своем будущем, будь у нее время. Но в эти мгновения намного важнее было доставить принцессу в убежище и проследить, чтобы она не угодила в лапы своих врагов.
– Ты понесешь ее, – тихо, но твердо повторила Роана.
Он повиновался. Довольно с Роаны всех этих бесконечных тренировок и прочего, и даже теперь, наслаждаясь опьяняющим чувством, что заставила Сандара подчиняться ей, она не отказалась от того, чтобы воспользовалась остаточной мощью своего оружия, чтобы вызвать еще одно колебание земли, которое, подобно маске, закрыло отверстие в пещеру. Она надеялась, что сумеет сохранить тайну пещеры. Ибо то, что лежало в ее недрах, и тот факт, что она обнаружила тайну, было ее единственным шансом для заключения сделки с ее непреклонным дядей.
Хотя повсюду работал рассеиватель энергетических лучей, Сандар не воспользовался возможностью идти быстрее, хотя он без труда нес бездыханную принцессу на своем могучем плече. Роана шла позади него, стараясь как можно лучше заметать за ними следы.
Так они добрались до лагеря. Дяди Оффласа на месте не оказалось, и Роана приказала Сандару положить принцессу в ее личный отсек. Потом она принялась за работу, приводя в порядок мокрую насквозь и испачканную одежду Лудорики, соорудив из лохмотьев ее одеяния нечто похожее на импровизированные леггинсы. Она завернула принцессу в теплый спальный мешок, когда к ним тяжелой поступью вошел начальник экспедиции.
Он вошел прямо в отсек и посмотрел на принцессу. Ни одна жилка не дрогнула на его лице.
– Кто это?
– Принцесса Лудорика, наследница трона Ревеньи.
– Ну, и какова история ее появления здесь?
Роана смутно отметила, что дядя Оффлас включил записывающее устройство. Она готова была проклясть навеки свой собственный рот. Во всяком случае, больше ничего не смогла бы сделать. Предложение Сандара для нее было совершенно исключено.
И Роана начала рапортовать дяде о случившемся. Она говорила открытым текстом, и очень кратко. Словно отработала этот рапорт давным-давно заранее. Она поведала дяде Оффласу о буре, о своем убежище в башне, о пещере, о том, что она там обнаружила, о рассказе принцессы про Ледяную Корону и обо всем остальном.
Дядя Оффлас слушал ее, не перебивая, хотя Сандар постоянно ходил взад-вперед, словно ему безумно хотелось вставить какое-нибудь насмешливое замечание. И все-таки, он промолчал. Наконец завершив свое повествование, Роана ожидала страшной бури, прекрасно понимая, что словесная молния может принести беду куда посильнее настоящей.
– Что касается этой девушки, – нарушил тишину дядя, – мы можем позаботиться о ней, если это понадобится. Однако это ваша находка… ты понимаешь, о чем я говорю, Сандар?
– Да. Кое-что мне удалось разглядеть через панель. Это могут быть не предтечи, а психократы. И это вполне может иметь отношение к эксперименту на Клио.
– В любом случае, мне очевидно, что находка очень важная. Мы зафиксируем ее в рапорте вместе с этим. – Он взглянул на принцессу так, словно перед ним лежало не человеческое существо, а какой-то неодушевленный предмет, с которым придется очень долго возиться, дабы привести его в порядок. – Тем не менее, у нас имеется два дня на разбирательство, прежде чем передатчик сменит волну, чтобы должным образом перейти на связь с орбитой. А за это время нам необходимо собрать как можно больше информации.
– А что делать с принцессой? – осведомился его сын. – Ее разыскивает целая шайка негодяев, а нам нельзя слишком долго задействовать рассеиватель, причем на самую полную мощность. Если мы сделаем по-моему и промоем ей мозги, а потом оставим здесь, где эти люди смогли бы найти ее…
Роана понимала, что следовало бы еще раз произнести «Нет». У нее не было оружия, чтобы вернуть все на свои места. И ее уверенность, поддерживающая ее поначалу, стала убывать. В какие-то моменты ярости она могла противостоять Сандару. Но у нее не было защиты от дяди Оффласа.
– Сейчас они охотятся где-то на севере, – проговорил дядя. – К тому же, мне бы хотелось знать больше об этой короне, которая, по ее мнению, спрятана здесь. Если мы сотрем ее память, то так ничего и не узнаем. У нас нет специального оборудования для отбора подобных материалов. Какое-то время мы можем подождать. А теперь, я хочу взглянуть на то оборудование.
– Что же касается тебя, – обратился он к Роане, – ты должна осознавать свои действия. Ты не слепая безмозглая дура, а просто дура. И я предлагаю тебе как следует поразмыслить о своей глупости. Равно как и о будущем, которое ты только что понапрасну принесла в жертву.
Эти слова показались Роане намного мягче, нежели взрыв эмоций, который она ожидала. Впрочем, спустя несколько минут, когда мужчины покинули лагерь, она осознала, что рассматривает свое печальное будущее уже как само наказание за проступок. Самое меньшее, на что она могла надеяться – на отправку на какую-нибудь отдаленную и совершенно закрытую планету, которую выберут для нее Службы, где она со временем забудет все то, чему училась многие годы. А самое ужасное, что все вообще забудут о ее существовании. Могут даже потребовать подвергнуть «цензуре» ее мозг. От этой мысли Роана ощутила мурашки по коже и закрыла лицо руками. Но это не помешало отчетливо видеть ужасающие картины, возникающие в ее голове.
Почему же она поступила так? Теперь, оглядываясь назад, она не сомневалась, что могла бы спокойно отсидеться в башне, возможно, даже вскарабкаться куда-нибудь повыше, так и не повстречав принцессу. Подобный тип бегства был предусмотрен ее тренировочными занятиями чуть ли не с самого начала обучения. Что же побудило ее напрочь отбросить благоразумие и здравомыслие?
И опять же, она могла бы оставить принцессу, как только они выбрались из башни. Она могла сделать то или это… Однако из всех вариантов она выбрала один, обрекающий на суд дяди Оффласа, а ведь превосходно знала, что ее будет ожидать за это.
Теперь она не сможет использовать свою находку как средство для «торга». Дядя Оффлас заявит, что все произошло случайно. Единственная новая информация заключалась в том, что принцесса была психологически обработана и поэтому не видела панель… и еще кое-какие сведения о Ледяной Короне, которыми снабдила ее Лудорика.
Пока у них нет оборудования, чтобы выудить из Лудорики какие-либо сведения против ее воли, возможно, ей следует быть более осторожной, как-то подготовиться… Но все это должно происходить сознательно, а сколько времени это займет…
– Что ты им рассказала обо мне?
Роана испуганно вздрогнула. Принцесса не была без сознания; ее просто оглушило сандаровским станнером. Глаза ее были открыты, и она наблюдала за Роаной.
Роана понятия не имела, как могло произойти такое чудо. Разве что здесь сыграла роль наследственность, присущая всем обитателям Клио. Она ни разу не слышала, чтобы кто-нибудь так быстро приходил в себя после воздействия станнера. И следовало воспользоваться этим преимуществом, пока не вернулись ее родственники. Ей необходимо предупредить Лудорику.
– Послушай! – Хотя никого, кроме них, в убежище не находилось, а устройство для записи было выключено, Роана очень близко наклонилась к принцессе. – Они хотят стереть твою память, чтобы ты не могла ничего вспомнить. А потом… потом они, возможно, отдадут тебя в руки твоих преследователей.
Она ожидала выражения недоверия со стороны принцессы. Однако, несмотря на то, что глаза собеседницы прищурились, похоже, ее вовсе не удивило услышанное. И Лудорика ровно промолвила:
– А ты сама-то веришь, что они способны на такое: стереть мою память?
– Я видела, как это делают с другими.