Ледяная корона Нортон Андрэ

– Необходимости! – перебила его Роана. – Чтобы позволить Реддику диктовать зло – и изменить принцессу до такой степени?! Вы можете не верить мне, но она изменилась – и как! А что касается модели поведения… неужели и вправду закрытые планеты предназначались для того, чтобы сперва создавать их основную историю, а потом разрабатывать из нее дальнейшую участь для их народа? Неужели целью этих экспериментов было наблюдение за подобным развитием их населения? Это омерзительно!

– Такова была наша концепция, до тех пор пока мы не сделали это открытие. Но, похоже, мы ошибались. Мы прибыли сюда за останками и реликвиями предтечей, а обнаружили нечто не менее ценное. У меня есть веские причины полагать, что это – уже не основной контроль над населением, а эксперимент, продолжающийся сам по себе.

Он посмотрел на записывающее устройство.

– Мне нужно записать, что мы узнали. И помни, больше никакого вмешательства. Если понадобится… – его голос вновь приобрел холодные нотки, – мы отправим тебя в анабиоз до тех пор, пока не вернемся на корабль. И больше никаких действий кроме тех, что необходимы для выполнения нашей миссии. Оставь здесь свой пояс… – И он указал Роане на стол.

Таким образом дядя хотел удержать ее от любых независимых действий. Роана расстегнула пряжку. Когда она положила пояс на стол, дядя Оффлас добавил:

– Лучше сходи за провиантом. И принеси двойной рацион.

Она с явной неохотой повиновалась. Духовный и физический подъем после приема содержимого бутыли теперь вызывал у нее сильнейшую усталость. Даже если бы ей удалось благодаря какой-нибудь непредвиденной возможности убежать из лагеря, ей бы все равно не хватило бы сил добраться до Хизерхау. Да и какую «революцию» она могла совершить, когда у нее отняли станнер?

Роана принесла тюбики и контейнеры. Двойные рационы? В какой-то очень короткий момент ее мысли поднялись над узкой колеею, по которой скользил целый вагон проблем. Она услышала, как вошел Сандар. И с подносом, на котором лежали тюбики и контейнеры, она возвратилась в радиорубку.

Она застала там дядю Оффласа с недоуменным выражением на лице. Ни одного ответа на наш срочный сигнал! Разумеется, они не могли сойти с орбиты! А если бы произошел какой-то катаклизм, то нас немедленно предупредили бы.

С этими словами дядя Оффлас снова приступил к работе за передатчиком.

– У одного рассеивателя осталось почти четверть заряда, – сообщил Сандар, ставя ящички на пол. – Остальные выработались окончательно. Возможно, произошла утечка из батарей. В лесу так влажно! Чтобы как можно скорее перезарядить батареи…

Его перебил отец.

– Мы понятия не имеем, на что способны эти приборы. Похоже на то, что где-то рядом с лагерем может находиться силовая установка, которая подключилась к нашим батареям и вобрала в себя всю их мощность.

– Если это так, то можно попробовать последовать ее примеру, – оживился Сандар. – Мы могли бы подпитаться из этого источника и выстроить вокруг лагеря мощную энергетическую стену, чтобы удерживать все приходящие сигналы до нашего отбытия.

– Слишком рискованно, – промолвил его отец, отрицательно покачав головой. – К тому же, твое предложение приведет к еще большим проблемам. Мы не сможем подзарядиться, не подвергнув опасности наш передатчик. А оставаться в совершенно незащищенным лагере мне бы не хотелось.

– Может, стоит разобрать его к чертовой матери и найти убежище получше? – предложил Сандар.

– Неплохая мысль. Но мы не сможем этого сделать, пока не получим ответ на наш сигнал.

– Пока лес совершенно чист, – доложил Сандар. – Мы могли бы вернуться в пещеру и установить возле ее входа волновой рассеиватель. Они уже нашли свою корону. Поэтому не думаю, что они сюда вернутся.

Роана, разделив провиант на равные части, забрала свою долю и с тюбиком и двумя небольшими коробками отправилась к себе. Сон наваливался на нее тяжким грузом, однако она упрямо продолжала проглатывать пищу, с трудом сохраняя глаза открытыми. Покончив с едой, она тотчас же провалилась в глубокий сон.

В ее снах не было ничего необычного. Один эпизод очень часто повторялся. Роана видела, как она пробирается по каким-то незнакомым местам, причем некоторые из них были гораздо необычнее тех, что она видела на других планетах. Но этот сон был намного ярче и реальнее всех, которые она когда-либо видела, хотя в нем она была всего лишь зрителем.

Это было так, словно она пробралась сквозь завесу сна в точно такую же комнату, которую видела в Гастонхау, в замке посла. Опять те же стулья с высокими резными спинками, в некоторых местах у них имелись металлические вставки, похожие на потускневшие от времени рисунки, изображающие фантастические сцены. За ними виднелись стены, покрытые гобеленами с изображениями скачущих на двурогах людей, охотящихся за какой-то добычей, то и дело теряющейся в лесу из тонких, как нити, деревьев. И ей казалось, что это зрелище постепенно стирается за вереницею прошедших столетий.

И все-таки эта сцена отчетливо стояла перед глазами, словно она видела ее воочию. Перед ней возвышался длинный стол из ярко-красного камня, поверхность которого пересекали извилистые зеленые линии. На столе стояло блюдо из чистого золота. Рядом с ним лежали нож, двузубая вилка и ложка, по краям отделанные хрусталем и золотом, разделяемыми маленькими изумрудами.

На довольно большом расстоянии от золотого блюда она заметила второе, на этот раз – из серебра. Из него же были изготовлены и приборы. Только ручки у них были красные. Все это многоцветье будто согревало Роану и очень напоминало то, что ее окружало в Гастонхау, при этом очень сильно отличаясь от более сложной обстановки в домах ее собственной цивилизации.

Кроме нее, в зале не было ни души, но чувствовалось какое-то ожидание. Роана отчетливо осознавала, что она ожидает с все больше возрастающим возбуждением какое-то очень важное действо. Вдруг она заметила, как в огромную дверь вошел человек, одетый в богато разукрашенный костюм герольда. С каждым шагом он отвешивал ей низкий поклон. В одной руке он держал посох и через каждые несколько шагов опускал его толстый конец на пол. Даже если его действия и означали какой-либо тайный знак, то Роана почему-то ничего не слышала… нет, она все-таки услышала довольно громкий звук, но только тогда, когда внезапно проснулась и открыла глаза.

Наконец, в залу вошла та, чей слуга возвестил о ее прибытии, одетая в роскошное платье с широкими просторными юбками, плавно переходящими в изящные складки, которые она придерживала еле заметными движениями тонкой руки. В другой руке она держала прелестный веер из пурпурных перьев, прикрепленных к украшенной драгоценными камнями ручке.

И платье, и юбки, и туго завязанный лиф, и огромный вырез, открывающий большую часть ее белых пухлых плеч, имели темно-пурпурный цвет, а в кружева на лифе были вплетены серебряные нити. Широкое ожерелье с множеством подвесок, серьги в форме огромных колец и искусно заплетенные волосы сверкали черными драгоценными каменьями. Из таких же камней была сделана даже небольшая диадема, увенчивающая ее голову. Роана безошибочно определила, кто вошел к ней в залу – королева Лудорика.

За ней следовали две придворные дамы, в таких же декольтированных платьях, только серого цвета и с совершенно черными кружевами. На их шеях были завязаны ленты в тон кружевам, а головы покрывали черные кружевные вуали. Роана поняла, что все это зрелище носит эффект хорошо продуманной мрачности.

Одна из дам остановилась возле стола, обратив лицо к королеве, в то время как вторая осталась у двери – и вовсе не для того, чтобы помешать войти пятому члену этой небольшой группы – герцогу Реддику.

Его пурпурный камзол был немного светлее, чем платье королевы. Он обошел стол и церемонно отодвинул стул рядом с Лудорикой, и когда она уселась, занял место за столом на некотором расстоянии от нее.

Наконец, из-за двери, возле которой стояла придворная дама, принесли поднос, который поставили неподалеку от ее компаньонки, находившейся у стола. Затем с подноса сняли два причудливых кубка, выполненных в виде гротескных животных, которых Роана впервые увидела в саду Хизерхау. Тогда точно таких же животных ночью устанавливали на врытых в землю столбах. Наполнив кубки из чаши, дама бережно поставила их на стол, легко прикоснувшись к каждому рукою. И немедленно металлические ножки обоих кубков двинулись походным маршем – один по направлению к Лудорике, второй – к герцогу.

Спустя некоторое время на стол водрузили второй поднос, с едой, а затем королеву с Реддиком обслужили, с величайшими церемониями. Они принялись есть и пить. Роана наблюдала за движением их губ и понимала, о чем они разговаривали, несмотря на то, что вся сцена проходила при гробовом молчании. Дважды ходячие кубки отправлялись обратно, чтобы их снова наполнили вином.

Когда блюда опустели, королева и человек, считавшийся ее смертельным врагом, уселись рядышком, как старинные друзья. Из переднего кармана камзола Реддик извлек свернутый свиток и расстелил его перед собою на столе. Хотя Роане не удавалось прочитать слова, она видела черные буквы, а с самого низа листа свисали алые и черные ленты, скрепленные неровной сургучной печатью, напоминающей кляксу, и такого же пурпурного цвета, что и платье Лудорики.

Королева откинулась на спинку стула и медленно обмахивалась веером из пурпурных перьев. Вся жизнерадостность, веселье и бодрость, постоянно появляющиеся на лице Лудорики в прошлом, исчезли. Теперь ее лицо являло собой маску под причудливой прической, венчающей голову. Даже глаза были прищурены, словно веки с длинными ресницами старались скрыть все ее мысли и ощущения.

Губы Реддика зашевелились. Должно быть, он вслух зачитывал написанное на свитке. Наконец, он поднял глаза на королеву и пристально посмотрел на нее. Его взгляд показался Роане испытующим, как будто он ожидал от Лудорики каких-то возражений или по крайней мере – замечаний.

Однако если он ожидал именно этого, то его постигло глубокое разочарование. Ибо она сделала быстрое движение веером, и слуга, который привел ее из темноты в залу, принял из рук герцога свиток и аккуратно положил его перед королевой.

Она даже не развернула его до конца. По всей видимости, ее совсем не интересовало его содержание, равно как и то, что хотел от нее Реддик. Возможно, это вызвало у герцога некоторое раздражение, поскольку Роана заметила, что его губы вновь зашевелились.

И тут Лудорика впервые ответила ему. На ее маскообразном лице не дрогнула ни одна жилка. Щеки герцога слегка зарделись. Если это было вызвано гневом, то он героически сумел подавить как и его, так и другие признаки явного возмущения.

Однако, высказав родственнику свои упреки, королева положила веер и обеими руками развернула свиток. Вероятно, она перечитывала написанное. Во всяком случае, она сидела со свитком довольно длительное время.

Потом она опять заговорила. Одна из придворных дам подвинула вперед маленький поднос, на котором стоял небольшой ящичек, который дама открыла перед тем, как предоставить его королеве. В ящичке находился плотный черный кубик. Лудорика воздела правую руку и крепко приложила большой палец сначала к кубику, затем – к бумаге, оставив на ней отчетливый отпечаток. Затем она опустила руку в маленькую ванночку, поспешно поднесенную ей придворной дамой, и вымыла дочиста палец.

Она по-прежнему держала свиток в левой руке, но позволила его свернуть только тогда, когда Реддик галантным жестом отодвинул ее стул от стола. Поднявшись, она оставила свиток лежать на столе.

Пройдя мимо своего родственника, словно не видя его вовсе, Лудорика покинула залу. Герцог быстро схватил свиток и засунул его в карман камзола. После чего проследовал за королевой.

Роана пошевелилась или попыталась сделать это. Каким-то сверхъестественным образом ей удалось материализоваться во дворце Лудорики и наблюдать совершенно реальную сцену подписания самого жестокого приговора. Да, она стала невольной свидетельницей этого ужасного действа. Но почему? И как?

Внезапно зала исчезла. И тут она вздохнула. Наверное, это был самый длинный вздох за всю ее жизнь. Ибо прямо перед собою Роана увидела лицо, то, единственное лицо. И оно собиралась приблизиться к ней.

– Роана…

Ее трясли за плечо, причем все сильнее и сильнее, словно пытаясь вытащить ее из состояния, которое не имело ничего общего с обычным сном.

– Нелис!

Неужели она выкрикнула его имя вслух. Это опасно…

Роана открыла глаза. И тут она увидела Сандара, который вытаскивал ее из спального мешка-скатки, причем делал это очень грубо. Но Сандар не был частью того, что…

– Роана! Проснись! Проснись!

Последний толчок Сандара оказался достаточно сильным, чтобы заставить ее поднять голову. И только теперь она осознала, что возвратилась из этого странного далекого места. Она лежала в своем отсеке лагеря, а ее кузен весьма нетерпеливым способом пытался убедить ее в реальности этого факта.

– Хаабаака вылетел к нам с Облака! – кричал он ей прямо в ухо. – На, понюхай это, а то ты выглядишь так, будто спятила! – Одной рукой он нагнул ее голову вперед и сунул ей под нос кулак, который тотчас же раскрыл прямо под носом Роаны. В нем находилась капсула, которую он заранее сломал. В ноздри девушки ударил едкий запах, сразу же заполнивший ее легкие. Вдохнув эти гнусные испарения, она почувствовала, что в голове ее прояснилось.

– Что случилось? – мрачно осведомилась она. Ибо огромные тени, нависшие над нею после увиденного сна, казалось, до сих пор витали где-то рядом. И ей хотелось удержать их – особенно последнюю, – ибо она знала, если сон ушел, значит, он ушел навсегда.

– Мы уходим, – сказал Сандар и встал. – Отец и так дал тебе поспать как можно дольше. Но мы уже готовы разбирать купол. Собирай свои манатки, да поскорее!

Она выбралась из спального мешка, мгновенно свернула его, ибо делала это как минимум в тысячный раз, а затем запихнула крохотный сверточек в щель в стене. Затем быстро собрала все остальное. Все ее пожитки, позволяющие вести спартанский образ жизни, исчезли. Она подумала о дяде Оффласе и Сандаре. Должно быть, они проделали громадную работу, пока она спала… спала и видела сны.

И из этого сна она убедилась, что стала свидетельницей истинного происшествия. Нелис Имфри… вот о ком, она беспокоилась сейчас больше всего на свете. Свиток, составленный Реддиком и подписанный королевой – и тот последний взгляд, когда он склонился над нею, прежде чем Сандар разбудил ее. Она мысленно собрала увиденное воедино, нанизывая один факт за другим, словно в ее руки попало ожерелье из магических жемчужин.

Магические жемчужины?.. Роана начала было запечатывать комбинезон, но ее рука остановилась. Она никогда не относилась даже к самой низшей категории эсперов. Неужели дядя Оффлас давным-давно неправильно протестировал ее? Быть эспером – мечта любого археолога. А ретрогрессивную гипнотерапию можно было использовать посредством эспера-телепата для обнаружения глубоко зарытых предметов и тому подобного. Были люди, которые могли владеть браслетами из магических жемчужин и разгадывать достоверное прошлое. Но ведь она не относилась к таким людям. В таком случае, откуда же ей известно , что ей сейчас предпринять? И кто или что уполномочило ее на это? Было ли это частью того слабого воздействия, которое привело ее к принцессе во время их первой встречи, заставив ее служить Лудорике? Но почему это воздействие теперь переключилось на ее отношение к другому человеку?

Роана закрыла глаза рукою. Она попыталась думать о нормальном, чтобы противостоять новому непреодолимому влечению. Нет… она не пойдет… Она не … И эти проклятые приборы не смогут ее использовать. Этого просто не может быть! Теперь приборы управляют королевой, и все, что она делает, направлено против ее бывшей воли.

Неужели теперь она сама стала марионеткой… но чьей?

– Роана, пошли! – она увидела стоящего перед ней Сандара. – В чем дело? Тебе что, нужна еще одна ингаляция, чтобы проснуться?

– Нет! – вскричала девушка.

Ей ничего не нужно. Только бы ее оставили в покое, предоставили немного тишины и дали возможность подумать в спокойной обстановке. Но она не была уверена, что сумеет добиться исполнения этих простых желаний.

Глава тринадцатая

Они разобрали купол, возвышающийся вокруг внутренностей убежища, где хранились вся их амуниция и провиант. И до тех пор пока на него случайно кто-то не натолкнется, лагерь был настолько хорошо укрыт от посторонних глаз, что его не смог бы увидеть ни один человек, бродящий по лесу. Самый необходимый провиант и инструменты Роана, дядя Оффлас и Сандар отволокли в пещеру и спрятали их там в проходе.

Старший из Кейлов поставил перед входом в пещеру волновой рассеиватель и установил блокиратор так, чтобы никому не удалось его выключить. Пока пояс Роаны находился у дяди, она чувствовала себя пленницей, примерно так же, как когда-то принцесса, прикованная цепью к ошейнику. Без оружия она не смогла бы убежать от родственников, во всяком случае пока они не войдут в пещеру.

Поняв, что им больше нет смысла тратить время на вынужденное сидение в убежище, дядя Оффлас с Сандаром решили вернуться в залу с механизмами. Они оставили сигнальный фонарь возле «обезглавленного» лагеря, чтобы он послужил маяком для их спасателей из космоса.

Роана шла за двумя мужчинами, и перспектива вновь увидеть колонны, увенчанные коронами, ее отнюдь не прельщала. Неужели и вправду, что разрушение этих неодушевленных управителей разумами способно уничтожить Клио, посеять на планете хаос и смерть этих психологически обработанных людей-марионеток? Или же она может… но она совершенно не знала, что делать в подобных случаях. Ее этому просто не учили.

Тем временем Роана приложила голову к стене и закрыла глаза. Она чувствовала, что смогла бы выудить из памяти все отчетливо виденные ею подробности того сна, если это, конечно, был сон; она словно воочию видела перед собою сияние красок, металлов, платьев, видела церемонию обеда, выражения лиц обедающих или полное отсутствие выражения на лицах участников этой необычной сцены.

Время. Она вытянула руки со сжатыми кулаками, которыми ей хотелось пробить себе дорогу отсюда. Время способно разрушить все ее планы. Ей всего-навсего нужно снова взглянуть на тот проход между колоннами, посмотреть на дядю Оффласа, идущего по проходу, перекинув ее пояс через плечо. Пока в ее голове не созрело ни одного плана…

У нее разболелась голова от монотонного жужжания приборов, сердце колотилось все сильнее и сильнее, словно в такт работе механизмов. Больше она не могла вытерпеть этого. Ей хотелось сорваться с места и ринуться прочь, очертя голову. Дядя Оффлас с сыном сосредоточенно наблюдали за работой приборов, за игрою вспыхивающих лампочек на поверхностях колонн. Роана вздохнула и вернулась к входу в пещеру, где они оставили сумки со своей провизией.

Оказывается, в пещеру можно было войти и через другие проходы, пробитые для этой цели людьми герцога. Но дядя Оффлас установил еще один рассеиватель, чтобы создать второе препятствие, находившееся возле стены залы с приборами с внутренней ее стороны. Нет… Роана понимала, что бежать бесполезно. И все же в свете небольшого фонаря она нашла запечатанные сумки с провизией, стоящие на каменном полу. Ей удалось догадаться, как они распечатываются, и она осветила их содержимое.

Еда… сумки были наполнены Е-рационами, превосходными лекарственными препаратами, дополнительными зарядами для станнеров и волновых рассеивателей… Но они были ей не нужны.

Она сложила все обратно в дядину сумку. Ей не требовалось ничего из того, что находилось в ней. Оставалась сумка Сандара, и она, потеряв всякую надежду, занялась ею.

Еще один волновой энергетический фонарь… или… Роана повертела трубку в руках, поднесла ее поближе к свету и чуть не закричала от радости. Она с восторгом смотрела не на энергетический фонарь и не на случайно забытый бластер, а на специальный ручной археологический прибор, распечатав который, она увидела, что он к тому же снабжен энергетическим фонарем и бластером, правда, с несколько ограниченными возможностями. Неважно! Для нее теперь главное то, что она держала в руке. Она внимательно рассматривала наборный диск на толстой рукоятке, а затем распечатала дополнительную обойму со специальными зарядами. Если только… о, если только бы…

Роана быстро опустошила все три ячейки, выложив их содержимое на камень. Перед ней ровной линией лежали три вида зарядов – для станнеров и для энергетических фонарей, которые были двух видов. И три заряда полностью подходили к ее драгоценной находке! Археологический инструмент не мог использовать их в полную силу, как то оружие, для которого они были предназначены, но все-таки мощности было вполне достаточно. Вот только как оружие инструмент работал слабо, так что против нескольких вооруженных людей Роана защититься не смогла бы. Зато в любых других случаях…

Он присела на корточки. Увидела лучевой рассеиватель. Роана нацелила прибор вверх, и его луч коснулся потолка пещеры, как раз в том месте, где сверху располагались приборы. Она понимала, что шансов в этой своеобразной игре у нее очень мало, но девушке не оставалось ничего иного. И это, конечно, займет много времени…

По-прежнему направляя фонарь на выбранное ею место, Роана включила прибор и направила всю его лучевую энергию прямо на этот участок, медленно и осторожно двигая его, чтобы вырезать в камне круглое отверстие.

У нее все получалось, но как медленно! И судя по вибрации ручки, она понимала, что прибор задействован на полную мощность. Поэтому заряд может истощиться, прежде чем она добьется своей цели. Однако она упрямо продолжала работать.

С потолка посыпался дождь из мелких камней, что создавало большую нагрузку на чуткий к любому постороннему воздействию лучевой рассеиватель. Ободренная этим небольшим успехом, Роана с безрассудным отчаянием нажимала на кнопку, чтобы как можно действеннее использовать луч, буравивший шероховатую поверхность потолка пещеры. Она водила прибором взад и вперед, и на потолке появился извилистый лабиринт из трещин и выбоин. С каждым ударом луча осыпающейся каменной крошки и пыли становилось все больше и больше. Батареи рассеивателя стремительно тратились. Вряд ли ей удалось бы обрушить достаточно крупный кусок каменной поверхности, но девушка догадалась, что нужно использовать столько энергии, чтобы не навредить самой себе. К тому же, дядя Оффлас уже установил наверху еще один лучевой рассеиватель. Он сделал это, чтобы создать две мощных энергетических стены для защиты прохода.

Роана продолжала двигать прибором. Вниз осыпались камни, пыль и галька. Тогда Роана взяла энергетический фонарь и посветила на циферблат рассеивателя. Показатели еще больше воодушевили ее. Стрелка прибора приблизилась к красной отметке, предупреждавшей о перегрузке прибора. С грохотом свалился вниз довольно крупный кусок потолка величиной в два ее кулака.

Еще один метко направленный луч, и она почувствовала едкий запах. Есть! Ей все-таки удалось справиться с этой проблемой!

До этого мгновения ею двигала только надежда. Надежда и страстное желание уйти в то место, которое она видела во сне. Роана отвинтила крышечку на конце круглой рукоятки и перезарядила прибор.

Засунув его в передний карман комбинезона, она стала укладывать все необходимое для похода: еду, лекарства, третий заряд для своего прибора-оружия, энергетический фонарь и очки ночного видения. Уложив все в пластиковый мешок, она запечатала его, и только после крепко задумалась о том, что ей делать дальше.

Какое-то время Роана стояла в кромешной темноте пещеры и прислушивалась. До ее чуткого слуха донеслось монотонное жужжание приборов, расположенных дальше, в глубине пещеры. Она еще сильнее вслушалась в тишину и с радостью не обнаружила даже намека на то, что кто-нибудь из ее родственников возвращается назад. Но сейчас остаться здесь – значит потерять своей последний шанс. Неужели она поступила так из-за сна? Роана не знала. Впрочем, вполне вероятно, что воздействие приборов, до сих пор довлеющее над Клио, исказило работу ее разума. Сейчас девушка даже считала увиденное на Клио единственно правильной жизнью для человека с других миров. Вот только… тут Роана отрицательно покачала головой. Она не смогла бы назвать те чувства, что вынуждали ее изменить жизнь, которую она вела всегда, точно так же, как не смогла удержаться от того, что неизбывно влекло ее обратно – в сон.

Взяв сумку и надев очки ночного видения, Роана перешагнула через волновой рассеиватель, установленный дядей Оффласом, и вышла из пещеры в новую жизнь, которую она избрала себе, движимая исключительно чувствами и совсем не понимая, сознательно или бессознательно совершает этот поступок. Ведь обратной дороги у нее не было…

И вот, когда она вырвалась на свободу, куда же ей идти? Единственным местом, которое она более или менее знала, было Хизерхау. Одетая в местное платье (а ведь она упустила последнюю возможность переодеться в лагере), она могла бы добраться до селения и что-нибудь там выяснить. Ведь селение принадлежало Реддику. Девушка не сомневалась, что Реддик заточил своих пленников именно там. Хотя, по-прежнему ли они содержатся там?

Дождавшись, когда над Клио опустится ночь, Роана, как и несколькими днями раньше, взобралась на холм, чтобы оттуда наблюдать за башней замка и селением. Тусклый свет двух или трех фонарей, установленных вдоль улицы, вел от массивных ворот замка к главной дороге. Роана колебалась, считая свой план опрометчивым и глупым – но все же она должна предпринять хоть какие-то действия!

Сидя на склоне горы, она услышала звук, не похожий ни на один из ночных шумов, ибо до нее доносились постоянные гулкие удары, с каждым разом становившиеся еще громче, пока не увидела двух двурогов, идущих ровным, не очень быстрым шагом. Они появились с запада, и топот их копыт звучным эхом отдавался по вымощенной булыжником мостовой. Они приближались к замку по короткой улочке селения. А затем остановились прямо у ворот замка.

Один из всадников поднес горн к губам и громко протрубил несколько громких аккордов, совершенно не заботясь о людях, спящих в селении или в замке, ибо хриплые раскаты нарушили тишину ночи. Во внутренний двор замка высыпали люди; двое из них, поднатужившись, выдвинули тяжелый засов, запирающий ворота. Всадники въехали во двор, один из них спрыгнул с седла и стремительным шагом направился к ближайшей башне.

Люди во внутреннем дворе разошлись: уводя тяжело дышавших и покрытых пеною двурогов. Роана перевернулась на спину, сняла очки ночного видения и посмотрела в бледно-серое небо. Она сделала это автоматически, прежде чем подумала об этом. Пока она еще ничего не совершила. Но теперь следовало спуститься в селение. Снова посмотрев в сторону замка, она увидела, в нескольких окнах свет. В селении тоже уже не спали. По-видимому, горн должен был разбудить всех его обитателей.

А потом огни загорелись повсюду. С главной башни раздался трубный звук горна, намного громче, нежели предыдущий. Его эхо пронеслось даже по вершинам гор, окружающих Хизерхау. Люди выстаивались в шеренги на булыжной мостовой внутреннего двора. Все больше и больше окон начинали светиться в домиках селения.

Роана подняла ревенийский капюшон, стараясь как можно больше закрыть лицо. Она понимала, что появиться в селении может только инкогнито. Второй звук горна лишь подстрекал к этому еще сильнее.

Когда она прошла короткую улочку, люди уже вышли из домов. Многие держали фонари. Люди двигались по направлению к замку. Ворота, ведущие в его внутренний двор, были распахнуты настежь, а по обеим сторонам двора в две шеренги выстроилась стража. Подойдя к толпе с краю, Роана из обрывков разговоров поняла, что горн с башни был призывом к всеобщему сбору, чего не случалось уже много лет. Пока Роана не могла догадаться о причине столь чрезвычайной ситуации.

– Война! Эти вордайнцы – они всегда завистливо смотрели в нашу сторону… – донеслись до нее чьи-то слова.

– Нет, для нас намного опаснее Лейхштан, что на западе. Как только их король заново женился, они стали относиться к нам враждебно…

– А может быть, королева желает объявить нам что-то, – тихо предположила какая-то женщина. – Ведь она только что взошла на трон и…

– Такие заявления делаются в подобающее для этого время, – возразили ей. – А не когда люди вынуждены выбираться из теплых постелей. Нет, наверное, случилось что-то очень скверное…

Роана привязала к ремню сумочку с провизией и необходимыми вещами. Очки ночного видения она засунула в передний карман своего одеяния. И теперь ее пальцы вспотели от напряжения, стискивая круглую рукоятку прибора, ее единственного оружия. Если уж использовать его, то с наибольшей отдачей, подумала она решительно.

Когда люди двинулись через ворота, толпа тесно сомкнулась вокруг Роаны. Затем жители поселка двинулись между рядами стражников и спустя некоторое время остановились напротив главных ворот замка. Затем горн протрубил в третий раз, и бормотание голосов стихло. Внезапно появились трое мужчин. Они словно материализовались из воздуха. Одетые в военную форму люди Реддика с блестящими знаками различия – это были его офицеры. Если Роана правильно разобралась в знаках различия, то двое из них были полковники, а человек, стоящий в центре, наверняка имел звание повыше.

С его плеч свисал плащ для верховой езды, и он стремительно забросил его на спину, когда развернул какой-то свиток. Роана до крови прикусила нижнюю губу. Ибо, стоило ей увидеть свиток, она тотчас же узнала его. Ведь она видела его в своем последнем сне.

– Известно, что все вы поклялись в своей верности Ледяной Короне, – возвестил офицер торжественным голосом, а затем стал читать так медленно и отчетливо, словно желая, чтобы ни одно слово не избежало ушей внимающих ему людей. – И в этот день Мартла, по прошествии трехсот пятидесяти лет со дня, установленного Хранителями, в царствовании королевы Лудорики, королевы великого королевского Дома династии Сетчеров, царствующей королевы Ревеньи по праву ее королевской крови и Короны, торжественно объявляется о том, что некий Нелис Имфри из Дома Имфри-Мэнхолма, лишается своего звания полковника, командующего Полком Ревеньи, и всех своих привилегий, дарованных ему нашим милосердным и добрым покойным властителем, королем Никласом, которого Хранители сочли уместным поставить на царствование над нами для вечного Мира.

Вышеупомянутый Нелис Имфри, больше не принадлежащий к королевскому Двору, равно как любому Дому и к тем, кто призван с оружием в руках охранять Ревеньи, приговаривается к смерти как один из изменников Короны, совершивший различные отвратительные предательские действия, которые полностью доказаны.

Этот приговор обжалованию не подлежит и вступает в силу незамедлительно в замке Хизерхау, где вышеупомянутый Нелис Имфри содержится под охраной нашего горячо любимого кузена и милосердного лорда Реддика. Отмечено печатью и собственноручно подписано нами – единственной на сегодня царствующей королевой Ревеньи, Лудорикой, властью Короны и по праву королевской Крови.

Офицер свернул свиток и протянул его одному из своих сотоварищей. Затем он поднял руку и коснулся своего знака различия, гордо выдающегося на его мундире в районе сердца.

– Так говорит королева! Так пусть это свершится!

Роана услышала, как кто-то из окружающих ее людей гневно повторил слова офицера, но очень медленно, словно говорящему такой приговор не понравился или вызвал у него изумление. И девушка снова услышала разговоры, в которых явно ощущалось недоумение, хотя на этот раз люди говорили почти шепотом. Она протиснулась к левому краю собравшихся, стараясь сделать это как можно более незаметно.

Роана не знала, сможет ли изменить будущее, но ее не покидало чувство, что она во что бы то ни стало должна завладеть ситуацией, становившейся в эти мгновения все более серьезной. Она уже достигла края толпы и очутилась совсем рядом с шеренгой стражников. Наверняка этих людей поставили здесь, чтобы подавить любую симпатию к осужденному на смерть, но Роана не заметила ничего, что говорило бы в пользу полковника. Люди, похоже, как следует обдумали и оценили услышанное, и даже взволнованный шепот утих. Теперь Роана ощущала вокруг лишь одно – страх. Однажды – на другой планете – Роана видела толпу фанатичных идолопоклонников, наблюдающих за ритуальным убийством. Их наслаждение, смешанное со страхом от зрелища, было заразительным; тогда она тоже ощутила пронизывающий до костей озноб.

Наконец вывели пленника. Его руки бессильно свисали, как веревки, а освещенное фонарем лицо казалось изможденным и постаревшим, сквозь обвисшую кожу проглядывали скулы. У Роаны создалось впечатление, что она не видела полковника несколько лет – настолько он показался ей неузнаваемым. Однако шел он уверенно, глядя куда-то вперед; так продолжалось до тех пор, пока его не привели на вершину стены. Охранники проследовали вдоль парапета и тоже поднялись наверх. Они тащили с собой какое-то громоздкое сооружение, издающее резкие скрежещущие звуки. Его доволокли до верха стены и начали спускать на цепях, пока оно с грохотом не ударилось о булыжную мостовую.

Роана всмотрелось в эту странную штуку. Это оказался цилиндр из металлических обручей и сетей. Цилиндр был ниже человека, для которого предназначался, и поэтому им пришлось силой запихнуть Нелиса внутрь. Оказавшись в цилиндре, он не мог не выпрямиться в полный рост ни пошевельнуться, чтобы облегчить свою мучительную сгорбленную позу. Потом засов с лязгом заперли и быстро привинтили его огромными болтами.

Затем снова послышался скрежет металла о камень, когда этот цилиндр поднимался на вершину стены, при этом вращаясь, так что его пленник оказался лицом к предрассветному небу. Спустя некоторое время цилиндр укрепили на стене при помощи клина. Стражники поспешно спустились с парапета, словно не хотели находиться даже рядом с этой цилиндрической клеткой.

Тем не менее, неподалеку от цилиндра оставили охранника. Все было задумано так, чтобы и цилиндр и находящийся в нем пленник были видны всем поселянам, когда те будут выходить с внутреннего двора замка к своим домам. Однако Роана заметила, что никто не поднял головы, чтобы хотя бы мельком взглянуть на цилиндр.

Девушка пребывала в нерешительности. Следует ли ей уйти со двора вместе с жителями селения? Она понятия не имела, собираются ли с Нелисом сделать что-нибудь еще или просто его выставили на всеобщее обозрение до тех пор, пока он не умрет от голода и жажды. Ее поверхностные знания обычаев Ревеньи не включали в себя подробности о проведении местных казней. Ясно было одно: полковник надежно заперт, поэтому рядом с клеткой и оставили только одного стражника. И за эти несколько секунд она сделала выбор.

Вытащив свое орудие, она прицелилась в единственную мишень, поражение которой могло отвлечь внимание остальных. Офицеры, стоящие в дверном проеме, ведущем в башню, еще не уходили. На голове каждого из них сверкала металлическая пластина, выполненная в форме символа королевской власти. Точно такая же пластина была привинчена к стене замка. И девушка решилась на отчаянный шаг. Она задействовала луч своего орудия на полную мощность.

Яркая вспышка пронеслась над верхним краем пластины. Ей повезло больше, нежели она надеялась, ибо пластина покачнулась и повисла, словно один из держащих ее болтов неожиданно ослаб. Роана продолжала стрелять, все время целясь во вздрагивающий от попаданий луча металл. Наконец, пластина с неприятным лязгом свалилась на землю. Раздались громкие крики, шум, бряцанье металла. Упав, пластина угодила прямо в голову мужчине, державшему свиток. К нему молниеносно бросились стражники.

Роана быстро побежала вдоль стены в темноту, где находилась лестница, ведущая на парапет. В любую секунду она ожидала, что стражники обстреляют ее из своих примитивных огнестрельных орудий. Но удача продолжала улыбаться ей. У нее не было времени оглянуться, чтобы увидеть страшную суматоху на внутреннем дворе замка, откуда доносились крики о помощи. Она стремительно поднималась по каменным ступеням на стену.

Стражник уставился на внутренний двор, немного наклонившись вперед, чтобы получше разглядеть, что происходит внизу. Роана бросилась к нему и двинула ему по шее одним из резких и очень эффективных ударов, которым обучил ее Сандар. Стражник не издал ни звука, но и не упал, ибо Роана крепко прижала его к стене, в надежде, чтобы он не сверзился вниз, когда она убежит. Потом она при помощи прибора направила энергетический луч на клетку с обеих сторон. Оба бока клетки начали плавиться.

Когда она побежала вперед, наконец до нее донеслись оглушительные хлопки выстрелов. Роана резко пригнулась, добежала до основания клетки, и надавила концом рукояти своего прибора на болты засова.

Металл стал ярко-красным. Ей пришлось действовать очень осторожно, чтобы мощнейший энергетический луч не попал на пленника. Она могла так точно управлять лучом только при непосредственном контакте. Поэтому теперь ей пришлось открыться, чтобы ухватиться за прутья клетки. Когда она висела на них, прижимая свой прибор к железу, ей казалось, что время остановилось.

– Ты сможешь выбраться отсюда? – спросила она Имфри.

Пока она работала, он все время молчал. Она даже не была уверена, в сознании ли он. Вполне вероятно, что жестокое обращение и мучительное пребывание в клетке лишь усилило последствия от его раны. Если это так, то Роана не знала, что ей делать дальше. Ведь теперь все зависело о того, сможет ли он передвигаться.

Она надавила прибором на последнее крепление. Но на этот раз болт не поддался. Наверное, у батарей кончился заряд, ведь этот археологический прибор не был предназначен для подобного использования. А найти время, чтобы перезарядить батарею…

– Я не могу справиться с этой штукой! – сказала она ему правду. Потерпеть крах в такой момент…

И тут он впервые заговорил.

– Тащи его… ну же!

Его приказ оказался настолько веским, что она повиновалась и резко дернула на себя проклятую железку, чувствуя, как полковник в свою очередь тоже толкает ее, что есть сил.

– Не поддается! – воскликнула она, поднимая прибор и, используя его как молоток, ударяя по упрямому креплению. Наверное, их обоюдные усилия ослабили его, потому как после второго удара оно, наконец, отлетело. Полковник рухнул вперед, и какое-то мгновение она боялась, что в него попадет пуля из мушкетов, непрестанно стреляющих в них со стороны внутреннего двора замка. Вокруг них то и дело появлялись ямки от литых пуль, но не одна из них не попала в Имфри. Девушка, не долго думая, прижалась к внутренней стене парапета, стараясь восстановить дыхание, как вдруг чьи-то руки крепко вцепились в нее. Но тут ее противник отлетел назад. Нелис грубо оттащил его от девушки и сомкнул свои мощные пальцы на его глотке. Стражник извивался и пытался вырваться из рук полковника, окончательно изорвав на том остатки одежды. Роана, пошатываясь, подошла к борющимся мужчинам и осторожно стукнула Нелиса по здоровому плечу.

Имфри выпустил охранника из рук, и тот свалился на камни. Затем он выпрямился, держа в одной руке дубинку.

– Выбраться оттуда… – пробормотал он, поглядывая на здоровенный клин, поддерживающий основание клетки. Роана разгадала его намерения и приготовилась справиться со стражником голыми руками. – Укроюсь-ка я, – прибавил он.

Стражник остановился за парапетом, наблюдая за вершиной лестницы, по которой еще недавно поднималась Роана. Наконец девушка смогла внимательно посмотреть на полковника. Имфри оглянулся на клетку.

– Тебе удалось открыть ее… таким способом… прямо здесь… – пробормотал он и подошел к ней. Затем здоровым плечом навалился на клетку и толкнул ее; Роана тоже всем своим весом надавила на цилиндр.

Тяжелая металлическая масса лязгнула, накренилась вперед и стала медленно опрокидываться через парапет, и наконец с жутким грохотом упала. Раздался оглушительный звон. Даже стена, казалось, задребезжала, когда Имфри подтягивал наверх освободившуюся от цилиндра толстую цепь. Роана разгадала намерения полковника. Теперь они могли спуститься наружу, если ему удастся сделать это с одной здоровой рукою. Ибо вторая его рука висела, как плеть.

– Вниз! – приказал он.

Она ощупала цепь и убедилась, что та являет собой великолепный спуск. Цепь была натянута как струна, благодаря тому, что нижний ее конец сдерживался упавшей клеткой. И крупные звенья тоже способствовали более или менее удобному спуску. Ее пальцы свободно проходили в них. Но сможет ли спуститься полковник на одной руке?

– Ты сможешь…

– Спускайся! – резко повторил он.

На вершине лестницы уже слышались шаги. Он вытащил мушкет, оброненный стражником, и выпалил в темноту. В ответ раздался жалобный вопль.

Роана не заставила себя долго ждать. Она спускалась по этой импровизированной лестнице и ощутила небывалый душевный подъем, когда ее нога коснулась вершины клетки. Затем она спрыгнула на землю, используя опыт своей космической подготовки, чтобы приземлиться как можно мягче.

Она не заметила вокруг света, поэтому не смогла осмотреть себя. Ведь она могла заполучить какой-нибудь синяк, а то и хуже. Она повернулась. Здесь мог ожидать кто-нибудь из гарнизона, несущего вахту в замке и его окрестностях. Однако, осмотревшись вокруг, она не заметила ни души. Только со стены раздавались яростные крики – а ворота с этого места она не видела. Как, собственно говоря, и солдат. Пока.

– Обожди… я собираюсь спрыгнуть… – услышала она голос полковника, донесшийся сверху. Запрокинув голову, она увидела, как он, уцепившись за клетку, размахивает ногами, словно пытаясь оттолкнуться от стены. А спустя мгновение он прыгнул.

Роана подбежала к Имфри, но он даже не пошевелился. Неужели падение оглушило его? Или он переломал себе кости? Спускаться с такой высоты, да еще будучи раненым и избитым, достаточно сложное испытание для… Она потянула его за здоровую руку, стараясь перевернуть. В голове металась одна-единст­венная мысль: им надо бежать и как можно скорее!

Девушка увидела приближающихся людей. Всмотревшись в полумрак, она разглядела в них жителей селения. Оружие… по-прежнему ли оно у Имфри? Она разорвала на нем мундир, стараясь найти оружие. Но ничего не обнаружила. В то время как незнакомцы бежали прямо на них.

Она прицелилась из станнера, но чья-то сильная рука схватила ее за запястье.

– Мы – друзья!

Мужчина, удержавший руку, потащил ее прочь от полковника. Еще двое взяли лежащего Имфри подмышки и подняли его. Потом проводник Роаны перешел на полубег, не отпуская ее руки, в то время как двое других изо всех сил старались не отставать от них. Они пробежали мимо домов, затем мимо густых кустарников, и так бежали до тех пор, пока у Роаны не перехватило дыхание. Она услышала топот копыт двурогов о землю, и тут они очутились на поляне, где их ожидали четверо всадников, державших за поводья животных, явно свежих и готовых к длительному переезду.

– Поехали! – выкрикнул мужчина, державший за руку Роану.

Всадники пришпорили двурогов, и те поскакали в сторону юга. Однако люди, приведшие Роану и полковника сюда, затаились в кустах.

– Хаффнер знает все дороги. Он устроит этим мерзавцам отличную охоту, – с удовлетворением в голосе пояснил один из мужчин, поддерживающих Имфри.

– Все продумано до мелочей, – проговорил его товарищ. – Все, что нам нужно – это выиграть время. Надо срочно позаботиться о полковнике. Остановить у него кровотечение. А здесь все будет выглядеть так, точно его увезли отсюда в какое-то убежище.

Глава четырнадцатая

Аптечка! Роана понимала, что с медициной на Клио настолько плохо, что едва ли еще местные лечебные снадобья помогут кому-либо, находящемуся в столь прескверном состоянии, как раненый полковник Имфри. Но если бы ее лекарства смогли…

– Послушайте, – обратилась девушка к мужчине, держащему ее за руку, и попыталась высвободить руку. – У меня есть кое-какие снадобья, которые могли бы помочь ему. Позвольте мне…

– Что ж, это хорошо, – отозвался мужчина. – Но дело в том, что мы не можем больше оставаться здесь. Может статься так, что солдат герцога не запутает наш ложный след. Давай-ка двинем к охотничьей хижине, Маттинэ.

Уже вовсю рассвело. Роане показалось, что сопровождающие их люди хорошо знают все окрестности. Даже с такой тяжелой ношей, как полковник, они буквально растворились в кустах с невиданной быстротой, в то время как проводник Роаны потащил ее через поляны по каким-то извилистым тропинкам, среди которых, окажись она одна, девушка тотчас же заблудилась.

В этом лесу, а скорее – участке земли, по которому они пробирались сквозь деревья и кусты, было неспокойно. До Роаны доносилось тяжелое прерывистое дыхание мужчин, несущих Имфри, за которыми она шла по пятам. Замыкал их небольшую процессию третий мужчина.

Путешествие ей показалось очень долгим, хотя она не чувствовала ни времени, ни пройденного расстояния. Наконец люди, несущие полковника, резко остановились, а мужчина, шедший за спиной Роаны, с трудом протиснулся сквозь густой кустарник. Роана попыталась получше разглядеть полковника.

Его голова бессильно покоилась на плече одного из мужчин, а глаза были закрыты. На рубахе расплывалось липкое темное пятно.

– Дайте мне помочь ему! – потребовала Роана и попыталась подойти к Имфри поближе, но один из поддерживающих его людей барьером выставил свое плечо, не давая девушке подойти к раненому.

– Не сейчас! – зловещим шепотом промолвил он. – Тише!

Она съежилась и, тщательно прислушавшись, различила поодаль какие-то звуки, с каждой секундой становившиеся ближе. Звуки были настолько странными, что Роана подумала, что скорее они принадлежат животному, нежели человеку. Но тут она услышала голос.

– Ха, Сверкающие Зубы, Буйный, ха-а, Горлопан… а ну, вниз… сидеть! Да и вас это тоже касается, Мегера и Носач! Есть, пить и отдыхать!

Кусты вновь зашевелились, и вернулся сопровождавший Роану мужчина. Все трое накинули на головы капюшоны, оставив чуть открытыми только лица, так что Роане стали видны только их подбородки. Она внимательно посмотрела на них и поняла, что главный среди них тот, кто сопровождал ее.

– Возьми, – произнес он. Она увидела у него в руках обрывки какой-то ткани.

И тут Роана поморщилась от отвращения, ибо они издавали омерзительный смрад. Больше всего ей не хотелось касаться этого тряпья. Однако у нее не оставалось выбора. Один из мужчин, поддерживающих Имфри, взял три куска ткани, обернул один из них вокруг шеи, второй кусок повесил на шею своему товарищу, а третий – полковнику, четвертый же кусок бросил Роане. Неохотно, словно опасаясь подцепить какую-нибудь заразу, она медленно взяла его.

– Наш ключ к убежищу. По-моему, не стоит волноваться. По крайней мере – некоторое время. А теперь, прежде чем они двинутся в этом направлении, давайте-ка поторапливаться!

Они выбрались на открытое пространство. Роана увидела высокую ограду из кольев, глубоко врытых в землю и с очень остро заточенными концами. Несмотря на их высоту, девушке все же удалось разглядеть за оградой просмоленную крышу. Неподалеку виднелись небольшие ворота, и их проводник направился прямо к ним. Приблизившись, он вытащил довольно тяжелый засов.

Неуклюжим бегом, мужчины вместе с Имфри пересекли полянку с такой скоростью, словно неведомая сила толкала их вместе с ношей к убежищу. Роана стремительно последовала за ними. Ворота с треском захлопнулись за ней, и она услышала, как человек, приведший их сюда, с грохотом водрузил на место засов. И только теперь она увидела то, что находилось внутри.

Дархаунды, охотничьи псы! Как и двуроги, это были не местные животные Клио, а импортированные сюда. И Роана не знала ни одной планеты, обслуживающей столь экзотический «зоопарк», кроме одной очень отдаленной и малоизвестной, с которой разрешался импорт так называемых «дархаундов Локи». Внешность этих жестоких псов была очень обманчивой, ибо с первого взгляда они не казались такими крупными и зловещими, хотя зловоние, издаваемое ими, могло привести в шок кого угодно. Опустив головы, очень смахивающие на человеческие, они яростно рвали на части куски зловонного мяса.

Когда группа людей двинулась к домику, расположенному в центре загона, двое дархаундов резко повернулись и воззрились на вошедших. При этом они не издавали ни звука, их поджатые внутрь темные губы обнажили двойной ряд клыков, с которых капала зеленоватая пена. В глазах этих жутких животных стояла беспредельная жаркая ненависть.

Одна из собак сделала шаг вперед, затем – еще один, направляясь к людям, словно собираясь отрезать им все пути отхода. Люди остановились. Роана поняла, что они собираются с духом. Да и сама она чувствовала себя не самым лучшим образом в присутствии этих чудовищ. Она словно завороженная разглядывала окаймленные шерстистой бахромой плоские уши, крепко прижатые к узким черепам, когда жуткие создания обнюхивали воздух, точно старались уловить в нем знакомые запахи. Их ноздри при этом расширялись, принюхиваясь к привычному для них зловонию. Роана покрепче затянула на шее вонючую тряпку, которой она поначалу так пренебрегала. Ведь и в самом деле эти куски омерзительной ткани были ключом к этому убежищу.

Вожак дархаундов в последний раз принюхался и с безразличным видом снова повернулся к кускам мяса, а его сотоварищи последовали его примеру. Только тогда люди продолжили путь, хотя, проходя мимо псов, Роана с трудом сдерживала искушение, чтобы не обернуться и еще раз не взглянуть на алчно впивающихся в свежую плоть животных. Зрелище этих монстров настолько подействовало на нее, что девушкой овладело страшное чувство, что собаки могут напасть на нее сзади и разорвать на куски.

– Дверь… дверь-то открой… – раздраженно промолвил один из мужчин, несший раненого полковника.

Все еще бросая на дархаундов косые недоверчивые взгляды, она прошла мимо мужчин с краю и толкнула дверь. Та сразу распахнулась, и они вошли, тотчас же очутившись в темноте. Их обволакивал смрад, исходящий от животных. Казалось, он витал в этом месте повсюду, а здесь ощущался намного сильнее, нежели в отведенных для них отсеках. Невольно Роана выхватила станнер.

На одной из стен небольшой комнатушки на крюках висели куски мяса, потемневшего и зловонного. Чуть выше Роана заметила несколько рядов полок, на которых беспорядочной грудой были свалены какие-то закупоренные емкости, похожие на контейнеры. На крюках, вбитых в противоположную стену, висели кнуты, ошейники, собачьи поводки и намордники, достаточно прочные, чтобы выдержать клыки дархаундов.

Справа от себя Роана увидела соломенные брикеты, перевязанные плотной веревкой. Один из них развалился, и половина его содержимого валялась на полу. Направив на него фонарь, девушка подняла с пола солому и как можно быстрее застелила ею грубо сколоченную койку.

Когда мужчины положили на нее Имфри, Роана вытащила аптечку. У нее не было времени копаться в ней, чтобы просмотреть все лекарственные средства. Чем быстрее бледнело его серо-белое лицо, тем меньше ей это нравилось. Теперь настала ее очередь отдавать приказы.

– Освободите мне место! – громко распорядилась она и тотчас же осмотрела свои руки. Она вытянула вперед грязные, потрескавшиеся пальцы. – И дайте-ка… – она извлекла тюбик со специальным спреем. – Ты… – она протянула тюбик мужчине, стоящему к ней ближе всех. – Сдавливай его, но очень осторожно, потому как нам придется экономить его содержимое.

Роана стала обрабатывать руки антисептическим паром.

– Хватит!

Затем она объяснила мужчинам, чтобы они не смели ни к чему прикасаться, чтобы не занести инфекцию.

– Надо снять с него рубаху в том месте, где рана. Нет, нет! Сперва полейте вот этим… – она указала, чтобы достали второй тюбик.

Затем аккуратно выдавила несколько капель его содержимого на кровавое пятно. Кончиками пальцев бережно отделила приклеившуюся ткань от его тела.

– А теперь – срывайте!

Когда они сорвали грязную и зараженную рубаху с гноящейся раны, которая по-прежнему медленно кровоточила, Роана приступила к работе, используя весь свой опыт и знания, полученные за долгие годы космических странствий; она дважды обрабатывала рану спреем, содержащим антибиотики, а затем – специальной мазью «Быстролекарь». После чего наложила на обработанную рану двойной слой бактерицидного пластыря, и только потом с облегчением вздохнула. И все равно она страшно волновалась, ибо впервые в жизни закончила свою необычную тренировку над живым человеком.

Девушка села, чтобы осмотреть оставшееся содержимое аптечки. Тщательное ее изучение заверило в мысли, что при автоматических инъекциях не использовано ни одно средство для излечения сломанных костей. Значит, падение полковника с высоты прошло более или менее удачно. По крайней мере, его кости остались целы и невредимы. А сознание он потерял от сильной потери крови, ибо рана на груди и вправду оказалась серьезной. Безусловно, чем дольше он отдохнет, тем лучше на него воздействует суперпластырь, обладающий очень сильными целебными свойствами. Так что Роана решила, что самым лучшим для Имфри будет даже не пытаться разбудить его.

Единственное, что ей откровенно не нравилось – это застоявшийся в их убежище смрад, исходящий от псов и разлагающегося мяса. Роане стало так душно, что она откинула на спину капюшон и немного ослабила завязки на платье. Впервые ей выпал шанс поближе познакомиться со своими товарищами по убежищу. Она посмотрела на мужчин. Двое из них отдыхали, привалившись на соломенные брикеты.

Одного из них она знала, второго – нет. И она назвала по имени одного из тех, кто поддерживал голову Имфри во время их побега.

– Ты – сержант Вулдон. Ты был с нами в Гастонхау, – сказала она.

Ей казалось, что Вулдон старше полковника, хотя на чужих планетах всегда было трудно определить возраст кого бы то ни было. Но его коричневые брови и виски уже посеребрила седина. Лицо его было обветренным, как и у Имфри, до того как лицо полковника стало мертвенно-серого цвета из-за перенесенных мучений. С одной стороны подбородок сержанта был испещрен складками, как после сильного ожога, а на щеке виднелся шрам, точно ее рассекли надвое.

– Да, я – Айзор Вулдон, миледи.

– Ты приехал спасти его. – Скорее это было утверждением, нежели вопросом. Вулдон кивнул.

– Мы очень надеялись спасти полковника, – промолвил он тихо. – В Хизерхау есть люди, которые готовы нам помочь. Герцога не очень-то любят там. Но они не могли обещать нам слишком много – и без вашей помощи мы бы точно потерпели крах, миледи.

Роана откинулась на соломенный брикет и откинула волосы, упавшие ей на глаза. От ужасного запаха и духоты она чувствовала себя прескверно, и в то же время ее вновь удивляли собственные же поступки, будто та ее часть, которая была прежней Роаной, сейчас снова вырвалась из плена, чтобы с тревогой и смятением наблюдать за тем, что произошло. Это странное чувство, что она разделилась на двух – совершенно разных людей, только усиливало ее душевные страдания. Она проглотила горький тошнотворный комок, застрявший в горле, и попыталась справиться с тошнотой, вызванной смрадом, при этом боясь, что рано или поздно потеряет контроль над собой.

Один из мужчин беспокойно зашевелился.

– Эта вонища… – пробормотал он.

– Да уж, это тебе не сад турлейских лилий, – мрачно пошутил Вулдон. – Однако уйти отсюда… – он провел пальцем окружность, будто показывая близость дархаундов, и усмехнулся. – Сейчас у нас самая лучшая охрана, которую только можно пожелать.

Роана снова проглотила комок в горле.

– Сколько еще нам… – она не смогла договорить, а Вулдон словно не старался понять ее состояние. Или просто не мог дать ответ.

– Кто знает? До ночи, если нам повезет и люди герцога пойдут по ложному следу. Если бы нашим людям удалось заманить их в охотничий заповедник, то они точно собьют их с пути, и тогда те окончательно заплутаются. Тогда мы и сможем выйти. Однако с полковником, в таком виде, в каком он… – Вулдон тяжело вздохнул и молча махнул рукой. Затем отрицательно покачал головой.

– Как он, леди? – спросил другой мужчина. – Вы достаточно хорошо излечили его, чтобы он мог ехать верхом, если мы сможем отсюда уйти? Ведь если нам опять придется тащить его на себе, то мы далеко не уйдем.

Сержант недовольно рявкнул на него, но мужчина открыто смотрел на него, совершенно не стыдясь своих слов. Затем он произнес:

– Это же истинная правда, и мы все знаем это. Я же не дурак. И вообще, я прихожусь милорду племянником. Сестра моей матушки воспитывала его, когда скончалась его благородная мать. Неужели вы думаете, что мне, так же как и вам, не хочется освободить его? Разве я отказался помочь вам, когда вы с Хаузом позвали меня к себе? Но мы не можем нести его. Ему придется ехать верхом. А путь до холмов очень долог.

Страницы: «« 23456789 »»

Читать бесплатно другие книги:

Подводный крейсер-катамаран Эйрарбакской Империи «Кенгуру-ныряльщик» отправлен на боевое задание. Пл...
Проклятие семьи Черновых превращает в ад не только их жизнь, но и жизнь всех, кто им близок. Нечто, ...
Вы бы хотели изменить свою жизнь? В общем-то не против? Отлично! Вас ожидают незабываемые приключени...
Полина Дашкова завоевала признание читателей и на родине и за рубежом. Ее произведения увлекательны ...
Книга «Асы шпионажа» составлена Алленом Даллесом – супершпионом, легендарным шефом ЦРУ, автором мног...