Клоун Браун Картер
— Меня задержали, — сказал я, — разве это не веская причина для опоздания?
— О, мне следовало бы помнить, как я могла упустить из виду заповедь о том, что надо любить ближнего или соседа, как там точно? В вашей редакции надо говорить соседку, верно?
— Через какое-то время парень начинает нервничать, — добродушно объяснил я. — Работать в этом офисе и не сметь даже думать о нарушении демаркационной линии. Дело кончится полной утратой самоуверенности и, возможно, женитьбой.
— Ни одна нормальная девушка не выйдет за вас замуж, Эл, — насмешливо произнесла Аннабел. — Кому улыбается перспектива оставаться в одиночестве каждую ночь?
Уже входя в кабинет шерифа, я продолжал обдумывать остроумный ответ. В первое мгновение я не смог разглядеть там ничего, кроме густого облака сигарного дыма, но я не сомневался, что где-то за этой непроницаемой завесой должен находиться шеф.
— Отдыхали после вчерашнего бурного вечера? — рявкнул знакомый голос.
— Нет, сэр, — ответил я, опускаясь в кресло, — но с вашей стороны было очень любезно подумать об этом.
Дым немного рассеялся, и я смог разглядеть его физиономию. Лучше бы он не рассеивался!
— Полник мне все доложил, но я хочу услышать о случившемся лично от вас.
Я пересказал ему тот же вариант, который прозвучал накануне вечером: как я заехал к Шейферу задать ему парочку вопросов, как он пригласил меня в дом. Мне было известно, что Лейверс был не из тех шерифов, которые поощряют проникновение воровским манером его сотрудников в чужие дома, поэтому я пожалел его и не выдал правду. Он молча слушал, не проявляя никаких эмоций, мои выдумки о мании преследования у Шейфера и о том, как в конце концов он наставил на меня свой пистолет, сделал даже пару выстрелов, которые, к счастью, миновали меня, но вынудили к обороне.
— Свидетелей нет, — сказал Лейверс. — Чтобы подтвердить эту историю, имеются две пули из пистолета в стене. Полагаю, у меня нет иного выхода, как принять ее.
Мне удалось удержаться от желания поблагодарить его, я просто сидел, стараясь придать своему лицу настороженно-бдительное выражение.
— Вы видели протокол вскрытия Киркленда? — спросил он наконец после продолжительного молчания.
— Нет, сэр, — предельно вежливо ответил я.
— Разумеется, у вас еще не было времени, — произнес он почти весело. — Вы были слишком заняты, стреляя в людей! Когда у вас появится несколько свободных минут, вас следует его прочитать, Уилер. Занятная вещица!
Да, это был предел остроумия, но мне не хотелось портить ему настроение, я спокойно сидел, как будто уж в этом-то году у меня не было оснований особенно торопиться. Лейверс нетерпеливо постучал золотым карандашиком по крышке стола: затянувшаяся пауза тяготила его самого.
— Никаких пороховых ожогов на его голове не обнаружено! — наконец сообщил он.
— Значит, это не было самоубийством?
— Нет, если только у него рука менее десяти футов длины! — бросил он, сунул сигару в рот и глянул на меня.
— Валяйте — говорите!
— Что говорить?
— Что вы были правы, а я ошибался. Если бы вы не уговорили меня предоставить вам еще двадцать четыре часа на доследование, я бы уже вчера вечером сообщил в газеты историю о том, что убийцей является Киркленд, который в конечном счете покончил с собой. И как бы я выглядел сегодня утром после такой информации?
— Может быть, мне отправиться еще раз в тот дом, где жил Киркленд, и порасспрашивать о людях, навещавших его за пару последних дней? — тактично осведомился я.
— Полник уже этим занимается. А теперь у нас на руках тройное убийство, Уилер, кто же автор?
Я с сожалением покачал головой:
— Хотел бы я знать, сэр!
— К этому времени у вас должны быть определенные соображения.
— Нет, — чистосердечно признался я. — Если выяснится, что образовалось новое бюро убийств, я не буду очень удивлен.
— Не морочьте мне голову! Наверное, у вас есть некоторые предположения.
— В данный момент нет, шериф.
— Ладно, — холодно произнес он, — договор об этих двадцати четырех часах все еще остается в силе. Если вы не явитесь до семи часов с чем-то определенным, я подавлю самолюбие и обращусь с просьбой о помощи в Скотленд-Ярд.
— Это ваше право.
— Надеюсь, что в этом не будет необходимости. Это ни одному из нас не поможет. Серьезно, Уилер, вы говорите правду или хотите меня проучить?
— Уверяю вас, сэр, у меня и в мыслях нет ничего подобного.
— Могу ли я что-нибудь сделать, чтобы вам помочь?
— Если и да, то в данный момент я не представляю что. Во всяком случае, благодарю вас за такое намерение.
Я вернулся назад в офис, где Аннабел стала придирчиво всматриваться в мое лицо, надеясь увидеть следы побоев, и была явно разочарована, ничего не обнаружив.
— Пока еще не нашли своего убийцу? — спросила она.
— Я как раз размышлял, а не внутренняя ли это работа? Неожиданная жара — эй! Это наводит меня на одну мысль!
— Быстро хватайтесь за нее, пока она не ускользнула! Для вас большая редкость вообще иметь какие-то мысли…
Но я ее уже не слушал.
Я вошел в офис Беркли и Миллера в районе «кофейного перерыва» и не мог узнать в холодном энергичном секретаре в приемной ту рыжеволосую красотку, которая сегодня утром приготовила мне кофе на завтрак.
— Мне тебя очень не хватает, — проворковала Мона сладким, мурлыкающим голосом. — Знаешь ли ты, что мы не виделись целых два часа?
— Я заглянул сюда, чтобы выпить еще одну чашечку кофе, — пробормотал я с надеждой.
— Мне нравятся мужчины, которые становятся романтичными перед ленчем. Пойди и купи себе свой кофе в кафе-экспресс на углу.
— Так вот как ты говоришь с человеком, который…
— Ладно, — поспешно передумала она. — Я пойду и посмотрю, что могу сделать в этом отношении. Что-нибудь еще?
— Как ведет себя Беркли сегодня?
— Как обычно. — Ее серые глаза придирчиво-внимательно глянули на меня. — Должно было бы быть иначе?
— Я просто хотел с ним немного потолковать. Объяви о моем приходе, хорошо?
Я закурил сигарету, пока Мона звонила в его офис. Наконец она положила на стол трубку и кивнула:
— Он сказал, чтобы вы сразу проходили, лейтенант.
— Благодарю вас, мисс Грей.
Беркли улыбнулся мне, когда я вошел в офис, на какое-то мгновение мне даже показалось, что в его темных глазах промелькнул насмешливый огонек.
— Доброе утро, лейтенант. — Он говорил торопливо, как всегда. — Пришли потерзать меня еще немного?
Я уселся в кресло и стал пристально смотреть на него, стараясь выдержать паузу. Он продолжал сидеть все с той же вежливой улыбкой, всей своей позой выражая терпеливое внимание.
— Вы слышали про Киркленда?
— Читал.
— Он не покончил с собой, это было убийство, — ровным голосом сообщил я. — Но его убийца очень старался придать случившемуся вид самоубийства.
— Весьма интересно. Но почему вы рассказываете об этом мне?
— Ваш партнер Миллер и его девушка Рита Кейли были оба отравлены ядом кураре. Вы о таком слышали?
— Он описывается во многих поиключенческих романах, которые я читал в юности. — Он снова улыбнулся. — Я почему-то всегда связывал его с Амазонкой.
— Убивший его человек стремился придать случившемуся вид самоубийства по весьма специфической причине, — продолжал я спокойно. — Так, они воображали: копы непременно поверят тому, что именно Киркленд был убийцей, он покончил с собой, опасаясь неминуемого ареста.
— Ох!
— Киркленд был химиком, он работал на предприятии, которое использовало кураре. Лично я не сомневаюсь, что человек, спланировавший убийство, использовал Киркленда для того, чтобы с его помощью добраться до яда, и убил его после того, как Киркленд пригрозил все выложить начистоту, потому что вообразил, что я повешу убийство на него.
— Почему же Киркленд согласился раздобыть яд для вашего вдохновителя? Ведь таким образом он становился пособником преступления.
— Он хотел жениться на Рите Кейли, — ответил я. — Она была любовницей Миллера и не соглашалась отказаться от той роскоши, которой тот ее окружил, и жить лишь на заработки Киркленда. Как я предполагаю, Киркленд ухватился за возможность отделаться от Миллера. Это также означало, что Рита унаследует половину его состояния, что оказалось бы прекрасным решением всяческих финансовых проблем.
Беркли откинулся на спинку кресла и деликатно зевнул.
— Все это крайне интересно, как я уже раньше сказал, лейтенант, но с какой стати было посвящать меня в эти подробности?
— Последний раз, когда я был здесь, вы заявили, что не знаете Киркленда, — напомнил я. — В тот же день чуть позднее он ворвался в ваш кабинет, громко обвинил вас в том, что вы избрали его козлом отпущения. Может быть, наконец объясните случившееся?
Он выглядел несколько удивленным.
— Где вы слышали эту историю о визите Киркленда сюда?
— У меня имеется свидетель.
— Разумеется… Очаровательная мисс Грей, — сказал он, быстро кивая. — Она превосходный работник, кстати сказать. Не сомневаюсь, что она сообщила вам эту историю совершенно искренне, воображая, что говорит правду. Все так и было, за исключением одного пустяка.
— Например?
— Имя этого человека, — с вежливым сожалением сообщил Беркли, — было не Киркленд, а Биркмен, один ловкач, который пытается убедить меня, что на этот раз хозяин подставил его под удар, он же невинен, как новорожденный младенец. Я согласился его защищать только потому, что пожалел его, теперь же я начинаю жалеть самого себя. Однако важно то, что тогда здесь был Биркмен, лейтенант. Совершенно определенно — Биркмен.
— Мисс Грей поднимется на место для свидетелей и покажет под присягой, что это был Киркленд.
Он пожал плечами:
— А я поклянусь, что не он. И представлю Биркмена, чтобы подтвердить мою правоту..
— Может быть, мне прямо сейчас потолковать с ним и выяснить истину? — спросил я как бы между прочим.
— Ну нет! — Его губы твердо сжались. — Я не желаю, чтобы вы приблизились к нему хотя бы на шаг!
— Почему? Потому что он не существует?
— Не забудьте, я адвокат-криминалист, так что имею некоторое представление о том, как действуют законопроводящие офицеры! Вы постараетесь, чтобы он начисто позабыл о том, что он вообще находился в тот день поблизости от этого офиса. Вы пообещаете ему аннулировать возбужденное против него дело, если он поддержит вашу игру.
— Я в жизни своей не занимался подобными вещами! — совершенно обоснованно возмутился я.
— Восхищаюсь вашей этичностью! — насмешливо пробормотал Беркли.
Я слегка наклонился в кресле:
— Это всего лишь чувство справедливости. Мне не дает покоя мысль о том, что негодяй не понесет заслуженного наказания, тем паче что и убийца остается безнаказанным. Я наступлю убийце на его любимую мозоль, чтобы оказать на него дополнительное давление, возможно, даже уничтожу его, но никогда не пойду на компромисс.
— И тем не менее, — твердо заявил Беркли, — я какое-то время подержу Биркмена в тени, пока он мне не понадобится. Теперь у вас все?
— Знаете, — пожал я плечами, — это дело обладает уникальной особенностью для работающего по нему копа. Было совершено уже три убийства, и каждое сужает круг подозреваемых. В данный момент в моем списке остались миссис Миллер, Джонни Квирк и вы.
— Мне кажется, вы сошли с ума!
Я подмигнул ему:
— Как видите, выбор невелик!
— Вы пытаетесь меня запугать? — холодно произнес Беркли. — Убирайтесь вон!
Мона вопросительно посмотрела на меня, когда я снова оказался в приемной.
— Спасибо за доверие, дорогая! — сказал я ей. — Я был вынужден сообщить ему о твоей помощи.
Она обреченно пожала плечами:
— Ну что ж, найду себе другую работу.
— Он уверяет, что ты допустила ошибку, этого парня звали Биркмен, а не Киркленд.
— Возможно, ты являешься моей ошибкой, но в том, что того малого звали Киркленд, нет никаких сомнений. Довольно привлекательный парень с широкими плечами, подстрижен под «ежик» и этакий вид «я только что из Арканзаса, что мне делать в большом городе?».
— Это точно был Киркленд! — обрадовался я. — Скажи-ка мне вот что: ты когда-нибудь видела Беркли в суде?
— Всего раз. А что?
— Какое впечатление?
— Грандиозное! Ты забываешь, что он всего лишь маленький человечек. Защищая клиента, он буквально вырастает на глазах. Холоден как лед и опасен, как гремучая змея. Мне бы не хотелось оказаться на свидетельском месте, когда он допрашивает!
— Лучшие борцы таковы. Напряженные, нервные, пока не окажутся на ринге, но прозвучал звонок, и они молниеносно превращаются в бесстрастную, неумолимо действующую машину.
— Итак?
— Мне показалось, что для адвоката-криминалиста Беркли нетипичен, потому что при встречах с ним в его офисе он то и дело нервно подергивается. Но теперь мне думается, что так он намеренно держится вне зала судебных заседаний. Своего рода маскировка.
— Возможно, я тупая?
— Сегодня утром Беркли больше не нервничает, — сказал я, — а ведь он не в суде?
— Ну и что?
— Я полагаю, что он уже борется, — осторожно произнес я, — просто я не слышал, как прозвучал звонок.
Я почти дошел до выхода, когда она окликнула меня. — Да?.
— Когда я тебя увижу?
— Не уверен, дорогая. Я тебе позвоню.
— Ты не собираешься преподнести мне нечто вроде «больше мне не звоните»? — холодно поинтересовалась она.
— Откуда такие мысли, куколка? Разве ты не поняла, что я только что вошел во вкус боя быков?
Она невольно улыбнулась:
— Смотри не изменяй своим вкусам!
— Не тревожься.
— Береги себя, — обеспокоенно добавила она. — Лучше не поднимай опять стрельбы по людям. В следующий раз твой противник может и не промахнуться!
— За кого ты меня принимаешь?
Глава 11
Офис Квирка находится в восьми кварталах к югу от офиса Миллера, так что у меня ушло всего несколько минут, чтобы добраться туда, и еще десять, чтобы отыскать место для парковки.
Приемная была воистину роскошной, она больше походила на бар шикарного отеля, чем на служебное помещение. Обставлена бамбуковой мебелью с замысловатыми стальными украшениями. В углу находился самый настоящий бар, играющий разноцветными лучами многочисленных невидимых лампочек, как будто это был языческий храм или нечто подобное.
Когда я вошел, никого не было, но через несколько секунд распахнулась дверь и вошла блондинка. Отсюда я сделал вывод, что у них либо имелась система скрытых зуммеров, действовавшая, когда распахивалась дверь, либо блондинка обладала даром телепатии.
Она была самой блондинистой блондинкой, которую я когда-либо встречал, с грудью, превосходящей любое воображение, под излишне обтягивающим свитером. Ее покачивающиеся бедра вообще не оставляли работы воображению, разве что заставляли удивляться, как она все же умудрялась передвигаться в такой узенькой юбчонке.
Довольно полное лицо было гладким, без единой морщинки, а излишне пухлые губы сжаты в этакий бутончик — настоящая безмозглая кукла из игрушечного магазина.
— Могу ли я вам помочь?
Она слегка приподняла ярко нарисованные брови. Хорошо поставленный голос казался настолько ненатуральным, что это заставило меня усомниться в подлинности ее бюста.
— Я хочу видеть мистера Квирка.
— В данный момент он занят. — Кукольные глаза были лишены всякой мысли. — Вы договорились о встрече или?..
— Вам не кажется, что это личный вопрос? — сурово осведомился я.
Она пару раз растерянно моргнула, и я подумал, что, к счастью, ее густо намазанные тушью ресницы не касаются щек.
— Просто сообщите ему, что я здесь, — терпеливо продолжал я. — Лейтенант Уилер из офиса шерифа.
— Пожалуйста, присядьте, пока я спрошу, — пропела она.
Я расслабился в мягком пенопласте, поддерживаемом бамбуком, и снова с интересом наблюдал за равномерным перекатыванием ее округлых половинок, пока она мелкими шажками семенила к дверям.
Квирк вошел один в помещение, его треугольное лицо показалось мне даже сильнее вытянутым книзу, чем обычно, нос заострился, губы стали тоньше.
Широко расставленные глаза смотрели откровенно враждебно.
— Какого черта вам здесь надо? — проскрипел он.
— Я подумал, пришло время нам уютно потолковать, — весьма дружелюбно ответил я. — Придвигайте стул, Джонни.
— Напрасная трата времени! Нам не о чем говорить, коп.
— Вы ошибаетесь. Сейчас самое подходящее время, чтобы распахнуть наши сердца, учитывая, что мы совершенно одни.
— Элмер сзади, — проворчал он. — Все, что требуется, — это разочек крикнуть, так что не пытайтесь нажимать на меня.
— Остыньте, все, чего я хочу, это спокойно поговорить с глазу на глаз, как будто мы друзья-приятели.
— Короче! У меня есть куда более важные дела.
— Ладно, — согласился я, — поскольку мы одни, мы можем быть совершенно откровенны в отношении того, что нам уже известно. Например, как я проник вчера в дом и Шейфер поймал меня с поличным, затем позвонил вам, испрашивая указаний. Вы сказали ему, как и когда меня прикончить, но при последнем броске мне повезло больше, так что в морге сейчас находится Пит, а не я.
— Для протокола я не знаю, о чем вы говорите, — буркнул он, — но ради интереса я вас выслушал. Ну и что?
— Я заполнил кое-какие пробелы в прошлом. Теперь можно перейти к тому, чего вы не знаете.
— Например? — Он буквально выплевывал слова.
— Например, то, что Питер Шейфер был настолько уверен в моей смерти через несколько минут, что стал разговорчивым. Даже конфиденциальным. Он не опасался отвечать на мои довольно щекотливые вопросы, потому что считал: какой вред может быть от разговора с покойником?
— Как я полагаю, вы просто мутите воду. — Он напряженно смотрел на меня. — Но даже если говорите правду, это ровно ничего не значит. Пит уже умер.
— Конечно. — Я кивнул. — Я не располагаю ничем таким, что мог бы использовать в качестве свидетельства, да и Пит не был особенно близок к вам. Однако он все же смог обрисовать мне картину, нечто такое, над чем я мог бы поработать в дальнейшем. Именно этим я сейчас и занимаюсь.
— Это все, что вы намеревались мне сказать? — нетерпеливо спросил он.
— Почти все, — произнес я, поднимаясь с места. — У меня имеется личный интерес к вам, Джонни, с тех пор, как вы приказали меня убить. Я намереваюсь стянуть обвинение в тройном убийстве так туго вокруг вашей шеи, что присяжным даже не понадобится выходить на совещание из зала суда.
— Вы явились сюда и отняли у меня столько времени только ради этого? — Он хрипло захохотал. — Я знал, что вы глупы, но не в такой степени!
— Я просто хотел, чтобы вы знали, — сказал я, направляясь к двери. — Мне не потребуется слишком много времени, максимум еще двенадцать часов. Так что не теряйте ни минуты, Джонни. И поскольку я вас предупредил, теперь вы не сможете думать ни о чем ином, кроме этих цианистых пилюль.
Он проводил меня взглядом до самого выхода. Губы у него непроизвольно вздрагивали.
— Помните то, что я вам сказал, коп! — неожиданно крикнул он мне вдогонку. — Я непременно буду за вашей спиной до самого конца!
Я отворил дверь и вышел в коридор.
— Ты слышишь меня, коп? — завопил он.
Я осторожно прикрыл за собой дверь, затем прошел к лифту. Теория не была новой: добавь жару — и что-то закипит, усиливай давление — и что-то сломается. Я надеялся, что не совершил большой ошибки и не ухватился за кусок резины, которая будет тянуться до предела, а потом вырвется и ударит меня прямо по физиономии.
Оказавшись на улице, я прошагал полквартала до аптеки, вошел в телефонную будку, набрал номер и дважды прослушал звонок. Затем удивительно приятный женский голос произнес:
— Беркли и Миллер.
— Мона, это Эл Уилер.
— В чем дело? Снова перерыв на кофе?
— Я хочу, чтобы ты кое-что сделала для меня.
— Я не такая девушка, во всяком случае, не в рабочее время. — Она расхохоталась. — Что именно?
— Позвони по этому номеру. — Я сообщил ей номер домашнего телефона Квирка в Коун-Хилл. — Должна ответить женщина.
— Ни за что!
— Успокойся, это так называемая экономка Квирка. Если ответит мужчина, тут же вешай трубку, но я почти уверен, что ответит она. Попроси позвать Квирка, она тебе скажет, что его нет. Затем спроси, не сможет ли она тебе помочь, ты пытаешься отыскать свою приятельницу, Гейл Миллер, телефон которой не отвечает, а она тебя предупредила, что если ее не бывает дома, то она почти наверняка может находиться в доме мистера Квирка.
— Потом?
— Она ответит, что Гейл Миллер там нет, или повесит трубку, или произнесет пару грубых слов. Это не имеет значения.
— Мне это кажется каким-то безумием, но, с другой стороны, ты ведь сам ненормальный, — задумчиво произнесла она. — Ладно, будет сделано. Не забудь, что теперь ты мой должник.
— Чем прикажешь расплачиваться?
— Пожалуйста, лейтенант! — Она была шокирована. — Не по телефону же!
Я вернулся к машине и поехал в Коун-Хилл, держа пальцы скрещенными, чтобы экономка находилась дома и поговорила с Моной. Поскольку Квирк и его горилла были в офисе, она наверняка должна сидеть одна в доме. Я не мог себе представить, чтобы Джонни забрал Дженни с собой и оставил ее вместе со своей полногрудой блондинкой; давно уже известно, что в подобной ситуации даже две женщины устроят свару.
Я припарковал свой «хили», проехав еще пять домов после особняка Квирка, затем пешком вернулся назад. Громкоголосые колокольчики снова пропели свою мелодию, когда я нажал на кнопку. Входная дверь распахнулась, и на пороге возникла экономка.
Она была в шелковой рубашке цвета морской волны, застегнутой не на все пуговицы, и клетчатых брючках из хлопчатобумажной ткани, которые либо сильно сели после стирки, либо их владелица за последнее время немного располнела. Множество бронзовых браслетов позвякивало на ее правой руке, в комплекте с ними были длинные серьги причудливой формы, блестевшие на солнце.
— Привет, Дженни!
— Джонни нет дома! — бросила она и попыталась закрыть дверь.
Я поднажал и отворил ее настолько, что смог протиснуться в холл.
— Это не имеет значения, я подожду.
— Он не вернется раньше вечера.
— Я не спешу.
Она прошла за мной в гостиную, ее браслеты зло позвякивали.
— Я вижу, вы здесь все великолепно убрали! — похвалил я, глядя на ковер.
— Вы либо ненормальный, либо пришли совсем не для того, чтобы повидаться с Джонни! — медленно произнесла она.
— А вы догадливы, Дженни!
— Достаточно догадлива для того, чтобы предоставить вам две минуты на то, чтобы убраться отсюда! Иначе я позвоню Джонни и попрошу его вернуться домой и вышвырнуть вас отсюда!
Я сел на кушетку и закурил.
— Даже если он поедет сюда, у него уйдет на дорогу полчаса, — сказал я с обезоруживающей улыбкой. — Почему бы вам не присесть и не расслабиться? Или работы по дому невпроворот? Впрочем, как я предполагаю, домашняя работа все же лучше, нежели должность официантки для автомобилистов, верно?
Ее глаза сверкали ярче сережек на солнце.
— Вы просто ядовитый плющ!
— А вы умница-разумница, Дженни, — миролюбиво заметил я. — Именно по этой причине я и решил выбрать время для дружеской беседы с вами, пока не будет слишком поздно.
— Что вы хотите этим сказать?
— Что вам не удастся выиграть, золотко! — Я печально покачал головой. — Вы проиграете в любом случае.
— Масса слов, но они лишены всякого смысла! — раздраженно фыркнула она.
— Я рассчитываю к завтрашнему утру уже упрятать Джонни в тюрьму по обвинению в убийстве, — отстраненным голосом сообщил я. — Ну и что тогда будет с вами?
— Я подожду и посмотрю сама, благодарю.
Я пожал плечами:
— Не думаю, что я ошибаюсь, но давайте на минуту предположим, что да, Джонни удастся выйти сухим из воды, его ни в чем не обвинят. Что тогда случится?
Читать бесплатно другие книги:
