Предел невозможного Фомичев Алексей

Вот и все. Что бы местные «деловые люди» ни подумали обо мне, они захотят проверить, кто я такой. А заодно заполучить мой кошелек. Здесь работать не будут, подождут, пока покину «Бездну».

Прошло полчаса. Народ начал расходиться. Покинули бильярд игроки, ушли из зала рабочие. Им на смену заявились несколько человек, но буквально на десять минут – пропустить кружечку пива.

Бандиты еще сидели. Получив от бармена информацию, они как-то утратили ко мне интерес и даже не смотрели мою сторону. Либо так хорошо маскировали свои намерения, либо посчитали, что я – не подходящий объект для потрошения.

Я недовольно хмурил брови, допивая уже второй коктейль. Заказ делал у стойки и, расплачиваясь, опять засветил бармену кошелек. Доложив предварительно туда еще одну пачку десяток – для солидности. Но бармен не повел и глазом.

Их не интересуют деньги? Эту четверку – может быть, но их прихлебателей-то должны. Вряд ли они имеют такой куш даже за полгода. Тогда в чем дело? Думают, что я полицейская подстава? Может быть…

Расстроенный, я допивал остатки коктейля, скользил взглядом по залу, не упуская из виду бандитов. Вдруг мелькнула мысль – а если они не бандиты?! А просто работяги, строящие из себя крутых. Но зачем? Что же делать?..

Скосив взгляд на левую руку, посмотрел на часы. Начало второго. Уже много времени. Сидеть здесь дальше не имеет смысла. Искать другие заведения, где могут быть бандиты, – глупо. Бродить по подворотням в поисках шпаны – еще глупее.

Остается одно – идти в общежитие. На сегодня приключений хватит.

Придя к такому выводу, я отставил бокал и поднялся.

«Ладно, попробуем другой вариант. Если и он ничего не даст – значит не повезло…»

Напустив на себя недовольный вид, я подошел к стойке бара, тяжело навалился на нее и вперил взгляд в длинный ряд бутылок за спиной бармена. Потом посмотрел на него.

– Что-то еще? – процедил тот.

– Что-нибудь покрепче водки есть?

Тот удивленно вскинул брови, показал рукой на высокую бутылку с желтоватой жидкостью.

– Горилка. Шестьдесят один градус.

– Не-е. Я не об этом. Травка есть? Или порошок?

Бармен пару секунд напряженно смотрел на меня, словно не веря своим ушам. Потом мотнул головой.

– Не держим.

Я хмыкнул, поправил воротник куртки.

– Завоза нет? Некому везти? И этим тоже?

Мой взгляд упал на столик, за которым сидела та четверка.

– Или у вас тут нет любителей раскумариться?

Бармен слегка побледнел, кинул растерянный взгляд в зал, потом так же неохотно сказал:

– Я тебя не понимаю. Что-нибудь надо?

– Надо. Скажи, в городе есть где переночевать?

– На Тисовой гостиница «Орион». Дешевая. И отсюда близко, минут пятнадцать пешком.

– Ясно…

Рабочие называли мне другое место – общежитие бывшего института машиностроения. Неподалеку от биржи. Может быть, на Тисовой местная «малина»?

– Это где? – недоуменно спросил я. – В вашем городе хрен что найдешь! Братва говорила, что есть приличные места, а тут одни забегаловки. Нормальных пацанов нет. Даже курнуть нечего.

Нелестное мнение о «Бездне» бармен воспринял болезненно. Нахмурил брови и окатил меня злым взглядом. Но сдержался. Пробурчал:

– Выйдешь из бара налево, там Барминная. По ней до перекрестка и снова налево. Вдоль забора метров триста – трехэтажное здание. Это и есть «Орион».

– А там травку можно найти?

– Не знаю.

– Ладно, кореш, – примирительно сказал я. – Не буксуй. Я не хотел тебя обидеть. Если хочешь, наши парни будут завозить товар и к тебе тоже. Чтобы как у людей все было.

– Какой еще товар?

Я ухмыльнулся, растянув губы до ушей. Подмигнул.

– Тот самый. Который цепляет лучше водки и горилки.

– И откуда у вас такое богатство?

– Из Зырян. Слышал?

– Слышал…

Бармен озадаченно мигнул и опять посмотрел в зал. Похоже, поверил, что я действительно могу достать наркотики.

Что значит – иметь нужную информацию! Зыряны – довольно большой город в пятистах с лишним километрах на восток от Тарсата. До войны там действовал крупный научно-исследовательский медицинский институт. У них были свои плантации конопли и мака.

Когда началась гражданская война, институт закрыли. Склады и плантации разграбили. И даже сейчас, когда республика вновь взяла власть в городе, подпольные цеха гнали продукцию – марихуана, анаша, опиум…

Сказав, что приехал из Зырян, я тем самым дал понять, что принадлежу к зыряновской наркосети. И выступаю в качестве агента. Вот за эту информацию местная братва ухватится. И захочет услышать от меня объяснения. Ну а если не захочет… Тогда это не братва вовсе, а я – лопух, потерявший зря время.

– «Орион», говоришь? – переспросил я и махнул бармену рукой. – Бывай, дядя!

Поправил воротник куртки и потопал к выходу. На полпути притормозил, вроде как отряхнуть штанину, и увидел, что бармен вышел из-за стойки и спешит в зал. К той четверке парней, что все еще сидели за столом.

«Так-то, – удовлетворенно подумал я. – Теперь уж мимо ушей не пропустите…»

На улице царила осенняя ночь. Похолодало, подул свежий ветерок. Табло на самом высоком здании показывало всего семнадцать градусов. От дневного тепла не осталось и следа. Впрочем, кому-то семнадцать градусов – холодновато, а по мне – в самый раз. Футболка под легкой, почти невесомой курткой промокла насквозь. И снять ее я не мог, она скрывала наплечную кобуру и пистолет.

Машины исчезли, прохожих на улице нет, две трети фонарей не горят – режим экономии электроэнергии. Правда, у зданий мэрии, полиции и городских организаций дежурят патрули, но здесь, на углу Барминной и Тисовой, тихо и безлюдно.

Я шел по указанному барменом маршруту, надеясь, что последняя информация заставит местных бандитов выпасть из летаргического сна и проверить, что за хлыщ приехал в их город. Наверняка в Тарсате есть своя сеть распространения наркотиков. Пусть и чахлая, слабая. А тут приезжает некто из города, широко известного как центр наркоторговли, и начинает задавать вопросы. Подозрительно…

В таких случаях братва времени даром не теряет. «Гостя» берут в оборот и беседуют. Либо мирно, либо – не совсем.

Я успел свернуть на Тисовую и пройти вдоль забора метров пятьдесят, но никакой слежки, никакой погони не обнаружил. Может, ждут у «Ориона»? Самонадеянный ход. Не факт, что я пойду именно туда…

Тисовая была освещена хуже, чем центральные улицы. Горел каждый пятый фонарь, окна в домах темные, так что света совсем мало. Вдобавок луна скрыта за облаками. Дома здесь большей частью двух – и трехэтажные, между ними дворы с кустарниками и лужайками, дорожки, невысокие заборы… В глубине дворов строения – гаражи, сарайчики. Там темно, различить что-нибудь невозможно. Отличные места для засады.

Конечно, местные парни город знают отлично, могли пройти по дворам и стеречь меня где-нибудь в подворотне. Однако я не слышал ничего подозрительного. Ни шороха, ни шлепанья подошв по асфальту и земле, ни напряженного сопения.

Большая часть пути позади. Впереди уже можно различить трехэтажное здание, на фасаде которого горит небольшая вывеска – «Орион». Перед зданием горит фонарь. Рядом припаркованы две легковые машины. Стоят несколько человек. Они?

Трое или четверо, из-за машины не видно. Нехилые фигуры и, судя по всему, совсем не старые люди. Личный транспорт – роскошь, доступная пока очень немногим.

Я тронул локтем рукоятку пистолета, прикидывая на ходу маневр. Эти парни могут подпустить меня ближе, а там либо попробуют захватить, либо устроят пальбу. Первый вариант не опасен, второй нежелателен. Перестрелка неподалеку от полиции в мои планы не входит. Бегай потом по улицам, заметая следы. И «языка» взять сложнее.

Сосредоточившись на стоящей у «Ориона» компании, я немного ослабил внимание за дворами, поэтому, когда с левой стороны зашумели кусты, вполне натурально вздрогнул.

Из кустов выскочили два парня и загородили мне дорогу. И хотя освещение оставляло желать лучшего, я сразу опознал в них тех братков, что сидели в «Бездне». Не утерпели все-таки.

– Стоять! – приглушенно скомандовал один из них, тот, что повыше. – Пикнешь – пришью.

В правой руке он держал внушительного вида кинжал. Второй стоял вроде бы с пустыми руками, но левая пола его куртки сильно оттопыривалась.

«Оба спереди, сзади никто не страхует, – мелькнула мысль. – …А те люди у гостиницы не из их команды. Иначе бы эти не боялись шуметь. Уже легче. Но сколько их? Двое? Или еще кто в кустах сидит?»

– Иди за нами и не вздумай дернуться, – предупредил тот, что с ножом.

– Ага, ага… – забормотал я, делая испуганное лицо и поднимая руки на уровень плеч. И прилагая большие усилия, чтобы не растянуть губы в довольной улыбке – сами в темное место уводят. Не придется потом утаскивать и прятать…

За кустарником была небольшая площадка, окруженная молодыми деревцами. Метрах в сорока стоял трехэтажный дом, неподалеку – несколько деревянных строений, чуть дальше – стена еще одного здания. Единственный источник освещения – фонарь у подъезда дома. Лампочка ватт на шестьдесят. Да еще луна, выплывшая из-за облаков, немного подсвечивала землю.

Один из братков – тот, что повыше, с ножом, – толкнул меня в спину и злобно прошипел:

– Значит, наркоту привез?! И сам толкать собираешься? И платить за чужое место не хочешь?

– Парни, парни, в чем дело? – испуганно и удивленно лепетал я, пожимая плечами. – Какую наркоту? Вы о чем?

– О том, придурок, – вступил в «беседу» второй, с пистолетом, – что ты трепал бармену в «Бездне». О порошке, травке и поставках… Забыл?

– Да я… да я это… – чуть пятясь и принижая голос, продолжал бормотать я. – Я ведь так… понты кидал…

– Понты? Я тебе сейчас за такие понты яйца отрежу! – Первый угрожающе махнул ножом перед моим носом и шагнул вперед.

Мой дрейф в сторону дома и тихий голос заставили их подойти ближе. А трусливое безвольное поведение придали уверенности и снизили бдительность. По крайней мере наступали они на меня плечом к плечу, не позаботившись даже взять в «вилку» – то есть зайти с двух сторон.

«Больно самоуверенные и тупые типы. Не очень-то я похож на того, кто испугается ножа и двух придурков… Или привыкли подавлять любого, не знают, что может быть иначе?..»

Отходил я с определенной целью – чтобы увести их подальше от дороги. Вдруг кто случайно увидит или услышит…

– Кто тебя послал сюда? – продолжал наседать первый. – И зачем?

Все, хватит. Нормальное место, никто не увидит. Да и тянуть больше нельзя…

– Кто послал? – Короткий взгляд на второго – как тот себя ведет, где его руки? – Если скажу – не поверишь.

– Хватит дурака валять! Я тебе сейчас рожу располосую, враз перестанешь языком трепать! Кто послал?!

– У меня на бумажке записано. – Я зашарил в кармане, вроде как ищу что-то.

Там лежали информационные бюллетени, сорванные со щита еще в Самаке. Бандиты сперва напряглись, потом увидели листки, опустили руки. Я сунул смятую бумагу им под нос.

– Вот, читайте.

– Ты что, козел, нам суешь? – начал было второй, отбрасывая мою руку в сторону и делая шаг вперед. – Какие бумажки?.. На хрена они мне сдал…

Едва он закрыл обзор товарищу, я левой рукой саданул ему по глазам, а когда тот с приглушенным возгласом отпрянул, запрокинув голову, правой влепил в кадык. Бандит еще стоял на ногах, когда я столкнул его на напарника, а сам достал нож.

Первый, надо отдать ему должное, сориентировался быстро. Не став удерживать товарища, обогнул его и кинулся вперед, выставив нож. В сумраке ночи не разглядел лезвия моего ножа, попробовал нанести удар, получил клинком по запястью, вскрикнул, роняя оружие, и захрипел. Мой выпад достиг цели – левой стороны груди. Еще один удар разорвал кожу над ключицей и легко погрузился в тело.

Пока один дергал ногой и икал в предсмертных судорогах, а второй тяжело приходил в себя, я на ощупь нашел бумаги, сунул их обратно в карман, схватил уцелевшего, быстро скрутил ему руки за спиной и поволок к дому. Досматривать первого не стал. Два смертельных удара – хорошая гарантия выполненной работы.

Дом был жилым – это я разглядел даже в темноте. А жилой дом, в каком мире он ни стоит, имеет стандартную конструкцию. Этажи, крыша, стены и… подвалы. Подвалы сейчас меня интересовали больше всего.

Подвал первого подъезда заколочен крест-накрест толстыми досками. Подвал второго завален железным ломом и битым кирпичом. Подвал третьего вроде как доступен. Фонарик высветил низкий потолок, кирпичные, в подтеках стены, песок и гнилые доски под ногами. Куча мусора в углу, резкий запах аммиака, сырость. Самая подходящая обстановка…

Прийти в себя пленнику я позволил, только когда закончил все приготовления. Это не заняло много времени – покрепче связать руки, срезать ремень джинсов и стянуть их, вставить меж коленей обломок доски, зафиксировав ноги. Срезать трусы, стащить куртку и свитер, подготовив тем самым братка к самой драматической части встречи.

От сырости и холода тот быстро пришел в себя. Дернулся, мотнул головой, шевельнул руками – безуспешно. Мутный взгляд рыскнул из стороны в сторону, налетел на фонарик. Глаза моргнули.

– Блядь!..

Несильный удар по скуле заставил его замолчать.

– Говорю я. Ты слушаешь, потом отвечаешь. Отклонение от плана – минус палец. И так далее. Ясно?

– С-сука! Тебя на куски…

– Но сперва я тебя!

Острие ножа вошло в ступню в миллиметре от большого пальца, перерубив кожу, сухожилия и кость. Дикий рык вырвался из пасти бандита и тут же стих. От удара по губам.

– Продолжим или понял?

Скрежет зубов, приглушенный стон, невнятная ругань. Луч фонарика выхватил искаженное болью и ненавистью лицо. Глаза лезут из орбит, по губе на подбородок обильно стекает кровь.

– Готов к беседе? Не слышу?! Нужен стимул?!

– Что ты хочешь?

– Ага, одумался! Тогда начнем…

…До общежития, о котором говорили рабочие, я добрался в начале третьего часа ночи. Вопреки ожиданиям оно еще работало. В небольшом холле за высокой стойкой сидела администраторша – тучная женщина лет сорока. Лицо усталое, глаза за стеклами очков покрасневшие.

Тут же в холле находились человек пять. Судя по обилию чемоданов и дорожных баулов – приезжие. Одеты по-деревенски – брюки из плотной ткани, резиновые и кирзовые сапоги, рубахи в клетку, пиджаки, сшитые по моде двадцати-, а то и тридцатилетней давности, длинные плащи. На головах кепки или шляпы. Возраст – от двадцати до пятидесяти лет. Наверняка сельчане.

Они сгрудились у стойки, читая объявления, вывешенные на доске, и что-то спрашивая у администратора. Та листала толстую книгу и косила взглядом на приезжих.

Я подошел к администратору, стукнул пару раз по стойке.

– Простите. По поводу номеров. Есть одноместные?

Женщина подняла голову, бросила на меня оценивающий взгляд. Покосилась на мужчин.

– Одноместные есть только на втором этаже. Не люкс и не полулюкс.

– То есть?

– Туалет и душевая общие. Кухня тоже общая.

– Нормально. Мне на эту ночь.

– Одиннадцать рублей. Вы на работу устраиваетесь?

– Да.

– Если денег нет, можете дать расписку. После получения аванса расплатитесь.

– Даже так? – удивился я. Интересные порядки! – Нет, я заплачу сразу.

Отдав деньги, я взял ключ с большой биркой, выяснил, куда идти, и отошел от стойки. Мое внимание привлекли объявления.

Это были списки вакансий на заводах и в артелях – перечень специальностей, уровень зарплаты, графики работ, другие условия. А также адреса, по которым надо обращаться. Большей частью это были отделы кадров заводов.

Рабочие в баре не соврали – уровень зарплат приблизительно такой, как они говорили. Плюс некоторые льготы, страховки, надбавки. Плюс дополнительный продуктовый паек.

Довольно щедрые условия, недаром приезжие сельчане так оживленно переговариваются, обсуждая прочитанное. Для них это в диковину. Видимо, отвыкли от нормальных условий.

Дочитав списки, я направился к лестнице, ведущей на второй этаж. Хотелось упасть на кровать и закрыть глаза. Длинный, полный напряжения и тревог день здорово вымотал меня.

…Бандита звали Петр. Это первое, что я у него узнал. На второе выяснил, кто он и на кого работает. На третье – что представляет собой местный криминалитет. На четвертое… На пятое… И так далее по списку.

Петро отвечал. Не то чтобы охотно и с желанием, но правдиво и в достаточном объеме. А когда правдивость с моей точки зрения падала ниже критического уровня, я приводил ее к нормальному виду с помощью ножа и кулаков.

Под конец беседы бандит уже уразумел, что я не лох, не мелкая шестерка, не наркоторговец и вообще не имею никакого отношения к криминалу. Также у него хватило ума понять, что и к властям не имею никакого отношения. На этом его фантазия иссякла. Что пошло на пользу разговору. Ибо ничто не пугает больше, чем полная неизвестность.

– Убьешь? – безжизненным голосом спросил он, глядя на нож.

– У тебя есть другие предложения?

Бандит опустил голову, уставив взгляд на окровавленные ступни. Подыхать ему, как и всякому человеку, не хотелось. Умолять и плакать не позволяла гордость, порядком истоптанная за последние полчаса. А рассчитывать на снисхождение глупо.

Я бы оставил ему жизнь. Если бы точно знал, что он не побежит к своим браткам и не выложит подробности последних событий. А так… удар ножом в сердце был актом милосердия. Быстрая смерть. Без мук и страданий.

Труп я спрятал в небольшой ямке и завалил мусором. Пятна крови затер, промел пол тряпками. При поверхностном осмотре отыскать следы пребывания невозможно. Если кто и будет искать…

Одноместный номер общежития – это небольшая комната, узкая кровать с железной сеткой, прикроватная тумбочка, шкаф под одежду, стол и два стула. Мебель старая, с облезлой краской, со сбитым лаком. Кровать скрипит. Матрац выцветший, подушка давно потеряла форму и половину перьев. Одеяло сбитое. Белье тоже далеко не новое, правда, свежевыстиранное, отглаженное.

На потолке шестидесятиваттная лампочка под зеленоватым абажуром. Нижняя часть окна закрыта листом фанеры. Верхняя застеклена. Форточка забита гвоздями.

Суровая спартанская обстановка. В качестве ночлежки подойдет, и то на короткий срок. Как раз для тех, кто приехал искать работу. Те, кто уже работает, либо покупают жилье в рассрочку, либо снимают квартиры, благо половина домов в городе пустует.

Пять минут я потратил на осмотр и некоторые перестановки. Кровать от окна перетащил к внешней стене, скрыв тем самым ее от обзора извне. Шкаф поставил в трех шагах (благо он пустой и легкий). Рядом впритык поставил стол. Дверь закрыл на замок, под ручкой пристроил стул. Так, чтобы он спинкой фиксировал ручку в верхнем положении. Теперь дверь без большого шума и применения инструмента не открыть.

Пожалуй, все. Меры безопасности приняты. На тот случай, если бандиты вдруг каким-то образом сумеют вычислить меня и попробовать пришить. И хотя вероятность такого исхода близка к нулю, расслабляться себе я не позволил.

Раздеваться не стал. Только снял обувь и куртку. Пистолет положил под подушку, нож пристроил под матрацем. Перед тем как выключить свет, еще раз осмотрел комнату.

Сквозь окно внутрь без шума не проникнуть. При обстреле кровать в мертвой зоне. Вот если прилетит граната, будет хуже. Правда, ударную волну и часть осколков примут на себя шкаф и стол. На меня они не упадут – поставлены враспор. В случае прорыва через дверь я услышу шум и успею встретить «гостей». Конечно, не идеал обороны, но и этого хватит.

Выключив свет, я лег на кровать и закрыл глаза. Несколько минут лежал, мысленно оценивая полученные сведения, а потом заснул.

…Проснулся в паршивом настроении. Сам не знаю, от чего. Перед глазами белый, в разводах и подтеках потолок, в ушах легкий гул голосов и шум шагов за дверью, во рту привкус вчерашнего мартини. В левой руке пистолет. Когда успел вытащить его из-под подушки, не помню. Интересный, наверное, был сон…

Пять минут ушло на приведение обстановки в комнате в прежний вид. Шкаф в угол, стол на место, разблокировать дверь, подвинуть кровать. Сунув пистолет в кобуру и накинув куртку, подхватил полотенце и вышел в коридор. Где-то тут умывальник…

Туалетные комнаты на этаже были разделены на две части. Мужская и женская. Три душевые, ряд умывальников, сушилка. В соседнем помещении – уборная.

Когда я вошел в туалетную комнату, здесь уже были два человека. Средних лет мужчина и молодой парень с копной рыжих волос. Они обернулись на звук шагов, и я узнал в них вчерашних сельчан, что приехали ночью.

– Привет, – махнул рукой рыжеволосый. Капли воды с его руки сорвались и веером упали на мои брюки. – Ох, извини!

– Ничего.

– Ты тоже на работу устраиваться приехал?

– Что-то вроде того…

Я подошел к свободному умывальнику, крутанул кран и взял из мыльницы мыло. Это был прямоугольник простого хозяйственного мыла, еще нового, видимо, только сегодня положенного.

Потекла вода. Сначала желтоватая, ржавая, потом чистая. Причем не только холодная, но и горячая. Это плюс…

– Уже решил, куда устраиваться, или нет? – не умолкал рыжий.

– Думаю, – лаконично ответил я, намыливая руки.

– А мы уже решили… На строительный. В ремонтный цех. Платят хорошо, жилье дают, дополнительный паек опять же…

– Хватит болтать, балабол! – осадил его старший. – Дай человеку умыться.

– А я чё? Я ничё. Не мешаю.

Зубные щетки в набор принадлежностей не входили. Пришлось выдавливать пасту на палец. Я пару минут чистил зубы, будучи избавленным поддерживать разговор со словоохотливым парнем. Впрочем, это не мешало ему продолжать монолог. Его старший товарищ ушел, перед этим поторопив его и напомнив о завтраке.

– Это мой дядя, – кивнув вдогонку старшему, сказал парень. – Строгий, но… справедливый.

– Рад за тебя.

Я вытер лицо и руки полотенцем, повесил его через плечо и подошел к парню.

– Артур.

– Семен.

Он пожал мою руку и расплылся в улыбке.

– Будем друзьями!

– Будем, – вернул я ему улыбку. Довольный вид молодого парня возвратил мне нормальное настроение.

– Тогда пошли завтракать.

– Хорошая идея. Но мне некогда. Биржа уже открылась. Надо поспешить, а то самые лучшие места разберут.

– Не успеют. Мы уже выяснили – на бирже людей мало. А мест много, выбирай, сколько хочешь.

– Правильно. Но я все равно побегу.

Махнув рукой Семену, я вышел из комнаты и направился к себе. Часы показывали начало десятого, действительно пора. Надо заканчивать предварительную работу и возвращаться в Самак. Впереди много дел…

Искомое заведение находилось на Катаманской улице в северной части города. Трехэтажное здание старой постройки, выкрашенное в серый цвет. Большие окна, высокие потолки. Широкие коридоры. Массивный навес над крыльцом, двустворчатые двери из дуба, тяжелые медные кольца.

Два больших стенда у входа спрятаны под многочисленными листами с перечнем вакансий. Точно такими же листами увешаны стены холла и приемной.

В холле находились человек пятнадцать. Большей частью приезжие из сельской местности. В возрасте тридцати-сорока лет. Наверное, в местных селах дела идут совсем плохо, и каторжный труд на земле не позволяет нормально прожить. А может, у них иная причина?..

Тут же в холле было два больших стола, на них лежали бланки заявлений, образцы контрактов, списки предприятий города и области, ручки, карандаши, ластики.

С противоположной от входа стороны три двери. На всех надписи – «Приемная отдела кадров». Чуть в стороне за углом еще один кабинет – там сидит представитель вооруженных сил. Набирает будущих солдат.

Я начал просмотр объявлений с левой стены. Первый стенд – перечень городов, где можно найти работу. Большой список. От Печоры и Уренгоя до Тарсата. Везде нужны рабочие руки. Но все города мне не нужны. Нужен только Самак.

А вот и он! Итак: «Стенд номер шесть по правой стороне. Вакансии на гражданских предприятиях, в частных артелях, места в вооруженных силах, полицейских формированиях и отрядах самообороны. Прием заявлений и консультации в кабинете номер три».

Отыскав взглядом шестой стенд, я подошел к нему.

Восемь отдельных колонок. Производство, коммунальные службы, сельскохозяйственный комплекс, ремонтные силы, железная дорога, строительство… И служба. На выбор – армия, полиция, гражданские формирования. Множество вакансий, и по сравнению с другими городами в Самаке уровень зарплат в полтора раза выше.

Власти в срочном порядке восстанавливают инфраструктуру недавно захваченного города. Видимо, Самаку предназначено быть опорным пунктом южного рубежа обороны.

Как я успел заметить, популярностью у соискателей шестой стенд не пользовался. Деньги, конечно, всем нужны, но рисковать из-за высоких ставок желающих не было.

«Отпадают почти все области, – рассуждал я, скользя взглядом по колонкам. – Везде нужны работяги, вкалывающие от и до на одном месте. Либо привязанные к своему району. Производство, строительство, фермерство… Нужно что-то другое. Свободный график, возможность уезжать, отсутствие контроля. Существует ли вообще такое место?.. Относительной свободой обладают только ремонтники, но и то в пределах города. Железная дорога?.. Вариант. Дело знакомое, можно сказать, привычное. Но… Машинистом или помощником не пойду. Дорожником, стрелочником, смазчиком, а тем более ремонтником – тоже. Грязная, однообразная работа. Что же остается?..»

Взгляд остановился на выделенном красным цветом абзаце. Армия и полиция. Ну, тут даже смотреть не стоит! Хватит с меня и Ругии. Иная ситуация, иной расклад…

За спиной хлопнула дверь. Я обернулся и увидел своих знакомцев по общежитию. Пятерка сельских жителей, приехавшая искать лучшей доли. Мелькнула рыжая шевелюра. Семен собственной персоной. Чего это они пришли? Ведь вроде решили в ремонтники идти…

Семен тоже увидел меня. Махнул рукой и подошел ближе.

– Привет.

– Ну, привет… еще раз. Не пошли на строительный завод?

– Да ну их! – махнул рукой Семен. – Ошалели совсем. Как услышали, что в Самаке платят почти в полтора раза против здешнего, захотели сами посмотреть. Мол, можно и на земле сесть и деньги получать.

– А ты?

– А что я? Одному оставаться неохота. А всем вместе можно хоть на северный полюс махнуть. Даже интересно. А ты как? – полюбопытствовал он.

– Да вот смотрю…

– Слушай! – Семен понизил голос и глянул по сторонам. – Что нам сказали-то! Ночью, оказывается, большая стрельба была. В городе.

– Даже? – удивленно протянул я. – Где?

– Гостиница «Орион». Слышал о такой? Говорят, где-то неподалеку от нашего общежития.

– Нет, не слышал, – напрягся я.

– Говорят, у входа стычка произошла. Толком неизвестно, но вроде как местные бандиты поехали выяснять отношения с кем-то и налетели на других бандитов. Началась стрельба, подоспела полиция. И всех!..

Семен рубанул воздух рукой, наглядно демонстрируя, как полиция разобралась с криминалом.

– Восемь трупов, трое раненых. И вроде кто-то удрал. У «Ориона» полно полиции. Подходы перекрыты.

– А ты-то откуда знаешь?

– Мужики местные сказали. Те, что на строительном работают. Они и о Самаке рассказали, и о деньгах. Вот наши после разговора и стали думать…

– Да, интересно…

«Это братва из „Бездны“ меня искала, – сделал я несложный вывод. – Когда потеряли следы двух своих людей, решили устроить шмон в гостинице. Ну и налетели сперва на посетителей, потом на полицию. Им и в голову не пришло, что я нарочно навел их на гостиницу, чтобы сбить с толку. А шустрые братки!.. Полиции не испугались. Видимо, моя байка о новой наркосети их сильно задела…»

– Наши вон идут, – махнул рукой в сторону односельчан Семен. – Данные о Самаке ищут. Ты, я смотрю, тоже этим городом интересуешься. Не хочешь с нами?

– А? – выплыл я из своих размышлений. – Посмотрим. Делать окончательный выбор рано…

Семен кивнул и отошел к своим. А я повернулся к стенду. Глаза заскользили по спискам, выискивая подходящие варианты.

«Слесарь в железнодорожное депо… сцепщик на станции Одутнево… Ученик помощника машиниста на маневровый тепловоз… Настройщик радиоаппаратуры… Каменщик… оператор башенного крана… Ставки, оплата, условия, жилье, профсоюз, обеспечение…»