Фактор фуры Гаррос-Евдокимов
Я пришел, кажется, чуть пораньше часу - Тани пока не было. И вообще почти никого: пара человек слонялась, переговариваясь, по этому и сопредельным помещениям, да вскоре после меня пришла пара. Барменша (пребывающая вместе со стойкой в другой комнате), примостившись вне стойки за столиком, читала газету.
Я сел с кофе, разглядывая витрину с кубками по левой от входа стене. Первый относительно внятный ответ в пароходной компании словно несколько растормошил чувства - проснулось нервозное нетерпение. Появилась хоть какая-то надежда - и вернулся предметный страх. Я даже удивился, как готовно занервничал…
По правой стене тоже были кубки - в несколько меньшем количестве. Фотки футболистов. Дверь с надписью «Cabinete de dirrecзгo» de F. C. L. На огнетушителе, висящем у двери, крупно значилось: «ZENITH» (тайная диверсия соперников?).
Ну где эта девица?.. Который час, интересно?
Странно - чего это со мной? Откуда такой мандраж?.. Я вдруг понял, что тревога стремительно нарастает. Это было непонятно и неприятно - я привык полагать себя вполне выдержанным человеком. А причин нервничать вроде пока не наблюдалось - ведь поскольку пришел я раньше, сейчас максимум самое начало второго. А Таня сама никогда пунктуальностью, насколько я мог судить, не отличалась…
Я еще раз огляделся. Абсолютно ничего подозрительного. И никого. Мы и в клубе-то этом договорились встретиться, ко всему прочему, еще и потому, что клиентура тут сугубо местная и постороннего легко опознать. А в данный момент в комнате были только двое за дальним столиком - вполне эталонные аборигены: судя по манерам, местные завсегдатаи. Говорят по-португальски, ржут…
Совсем, видать, нервы ни к черту стали… Я попытался взять себя в руки. Получилось не очень. Что-то необъяснимое со мной творилось. И тут я сообразил, на что это похоже - на ощущение, когда мы в Севилье наблюдали за Серегой, пошедшим на стрелку с Альто. Тогда ведь тоже явных признаков опасности не усматривалось…
Может быть, это было самовнушение. Наверняка. Я никогда особо не верил в предчувствия. Ни в какую интуицию, не основанную на опыте и информации… Я вспомнил, как шел сюда. Как брал кофе, как садился… Да нет, бред, не было ничего особенного…
Я встал. Вышел в комнату со стойкой. Поинтересовался у тетки, где туалет. Она махнула рукой по коридору. Я шагнул в том направлении, обернулся: один из двух эталонных завсегдатаев с безмятежным видом ковылял в эту же сторону. К тетке, может, - взять еще чего…
Я обнаружил, что подхватил зачем-то, оказывается, Серегин рюкзачок… Коридор был довольно длинный, за сортирной дверью еще направо поворачивал. Я быстро дошел до поворота, выглянул. Коротенькое коленце, ведущее в полутемный тамбур с несколькими дверьми. Взгляд назад: мужик стоял в начале коридора, глядя на меня. Мало ли - смотрит, скажем, пойду ли я в сортир: а то ему тоже приспичило…
Я сунулся в тамбур, ткнул одну дверь - заперто. Другую. Заперто. Торопливые шаги сзади по коридору. Третья дверь подалась. Черная лестница - узенькая, грязнющая, полутемная. Я рванул было вниз, но в голове мелькнуло: пока я тут сидел, они, если не идиоты, черный ход тоже могли перекрыть… Я побежал наверх, на первой же площадке остановился - и услышал, как открывается дверь: та, через которую я только что прошел.
Тишина - прислушивается, сука. Я не шевелился. Пять секунд. Десять. Осторожные шаги - вниз. Я, медленно и бережно ставя подошвы, словно по тоненькому льду шел, стал подниматься - в глухую темень. Я помнил, что в доме три этажа… Четыре ступеньки, пять, шесть… Тот, внизу, кажется, спустился до самого низу. Десять, одиннадцать. Площадка. Ни хера не видать - никаких окон. Глухой звук внизу - словно тычутся в запертую дверь, еще. А ведь наружу-то хода не было…
Что-то негромко отрывисто говорит: по телефону? Побежал наверх!
Я зашарил руками вокруг себя. Больно ткнулся коленкой - в тумбочку какую-то. Стена, стена… Дверь! Ни хрена - закрыта. А тут что? - еще ступени наверх: на чердак, не иначе. Я нащупал ногой одну ступеньку, другую. Совсем короткий пролетец…
Мужик внизу остановился - не захотел, видать, очертя голову в темноту соваться. Он опять прислушивался. Я осторожно сделал шаг и вытянул руку. Стена. В другую сторону - деревянная филенка! Я повел пальцы вниз…
Открылась дверь второго этажа: новый голос что-то спросил. Первый негромко ответил. Шаги второго наверх.
Я нащупал замок. Даже ручки нет - палец проходит в дырку.
Эти двое медленно поднимались. Я отошел на шаг и всем весом шарахнул в хлипкую филенку. Тошнотно хряснуло - я чуть не упал. Пыльный низенький крошечный чердачок, узенькое оконце без переплета. Пригнувшись, я высунулся в него. Плоская крыша метрами тремя ниже. Я развернулся спиной вперед, спустил в окно ноги, вылез, цепляясь одеждой и рюкзаком, мараясь в известке. Разжал руки. Ухнул.
Побежал, на ходу вдевая левую руку в лямку, - к краю крыши. Правее - балкончик. С цветами. Узкий-узкий, но всего пара с небольшим метров до него. Я съехал животом по краю, зацепился пальцами, отпустил. Хрустнул под ногой керамический горшок. Я перемахнул через узорные перильца и, оттолкнувшись от выступа балкона, допрыгнул до навесика на уровне первого этажа. Соскочил на землю и понесся в подворотенку.
Пересек по диагонали горбатый переулок, отпихнул кого-то, по стиснутой между торцами лесенке слетел вниз. Cунулся в еще один дворик, в соседний, вышел на улочку пошире, где было уже довольно много народу, включая туристов. Оглянулся. Вроде никого…
Я сворачивал туда, где было больше людей, старательно смешивался с толпой - внутри все вибрировало. Господи, неужели оторвался. Опять оторвался… Нет, все-таки мне везет. Аномально везет. А ведь не обманула интуиция, сука, не обманула, родная, - хошь верь в нее, хошь - нет… И вдруг я замер. Дьявол. Таня!
Может, она еще не успела зайти туда - она, по-моему, вечно всюду опаздывает… А если за ней ходят? Как, видимо, ходили за мной?.. М-мать. И где я сейчас? Тут же планировка такая - черт ногу сломит…
Я побежал почти наугад, пытаясь сориентироваться. Ничего не понимаю. И ведь даже спросить не могу - адреса не знаю, только глазами… Хоть бы она не спешила. Хреново еще, что я не представляю, с какой стороны она пойдет - где ее есть шанс перехватить. Если он, конечно, еще есть…
Не спеши, девочка, только не спеши.
Стоп. Вот! Да-да, знакомая улица. Сейчас туда… Пара кварталов. Бегом… А теперь осторожно. Предельно осторожно…
Вертя головой, я возвращался к чертову кабаку. Ну не оцепили же они все окрестности… Надеюсь. С какой стороны она будет подходить? Сверху, снизу? Последний квартал. Улочка крошечная, народу никого.
Так. Вот за этим углом будет виден вход в искомый подъезд. Его наверняка пасут. Я прижался плечом к стене у самого угла, перевел дух. Сейчас - аккуратно-аккуратно… Вытер пот со лба. Еще раз оглянулся. По миллиметру стал высовывать морду из-за угла, готовый в любую секунду сорваться в спринт.
Я увидел все сразу: темный мини-вэн, типа «Крайслер-Вояджер», с тонированными стеклами, напротив самого подъезда, несколько человек поодаль - но тоже, по-моему, следящих за входом… и Таню - вошедшую внутрь в тот самый миг, как я выглянул из-за угла. Она скрылась - и тут же из мини-вэна выскочили двое, бегом ринулись к подъезду и нырнули в него следом.
Я резко подался назад. Быстро пошел вверх по своей улочке, потом побежал.
Не успел все-таки. Не успел… Да и как бы я ее перехватил?.. Ерунда это была, конечно…
Теперь - сваливать. Ей уже не поможешь ничем. И ей - тоже.
А я ведь - ушел! И тут ушел. Опять.
Точно мистика какая-то. Как заговоренный. Энрико впору заносить меня в свою коллекцию. Белянина пристрелили, я в шаге стоял - но ухитрился удрать. Мирского поймали - я со стороны смотрел. Таня попалась - а я вот он… Всех еще переживу… Здоровеньким помру…
Но ведь я же не подставлял никого из них! Что я делал не так? Что я мог сделать - тогда, и потом, и теперь?!
Если б я хоть поменять мог - себя на кого-нибудь… Но ведь единственное, чего бы я добился, не срой сейчас, - это того, что меня бы замочили вместе с ней! Совершенно же неважно, как она себя с ними поведет, как я бы повел, если б вместе с ней попался. Ее «зачистят» по определению. И меня бы зачистили. Обоих. С двухсотпроцентной гарантией.
Да кто она мне, в конце концов?! Что нас связывало? Чем мы друг другу обязаны? Что - она, окажись на моем месте, не смылась бы?! Да так бы втопила, что пятки б только сверкали, и абсолютно бы правильно сделала - и я (если б был на ее нынешнем месте) за нее бы порадовался…
Я обнаружил, что стою посреди улицы. Бежать надо было, рвать когти - а я стоял.
Нет, я знал, что поступил единственно разумным образом, и совесть моя чиста… Всё так.
И почему-то - при этом - не так.
Всегда было - не так. Сколько мне ни везло в этой жизни - специфическим моим везением: необъяснимым, но несомненным… Всегда у меня был талант вовремя смыться. Нежеланный. Бессознательный. Но ведь я отовсюду уходил - из любого дела, мною же кропотливо созданного. Перед тем, как оно вдруг неожиданно загибалось… Даже от женщин своих - и даже от той единственной, от которой у меня не было и не могло быть поводов уйти…
Конечно, я не отдавал себе отчета в этом своем свойстве - не хотел подсознательно отдавать. Но ведь и из «ПолиГрафа» я вдруг в какой-то момент почти решил свалить - как раз когда все у нас начало получаться! Так и подмывало уволиться. Но именно потому я и не уволился, что - опять-таки подсознательно! - устал от собственной крысиной манеры первым утекать с корабля. Не уволился - и едва остался жив. Глебов, например, не остался…
Как ни плачь о хрупкости любой постройки, но лучший способ не угодить под обломки - это не задерживаться около нее слишком долго. Поскольку хаос, как и было сказано, сильнее, и все наши постройки впрямь хрупки, слишком хрупки - и всегда ненадежна под ними почва. Поэтому прислушивайся к ее колебаниям и чуть что - не раздумывая беги. Петляй. Уворачивайся.
Жизнь такая. Кто не успел, тот опоздал. Все они опоздали: Глебыч, Шатурин, Белянин, Альто, Серега… Таня вот. А ты - чеши дальше, виляй, отпрыгивай и благодари судьбу за уникальное умение чуять жопой.
Прав был Славка в моем давешнем бреду.
Да беги же, козел, не топчись на виду - они ведь все где-то тут еще!..
Я развернулся и медленно пошел обратно.
57
Идти надо было под горку - но каждый шаг давался с тем еще трудом. Cловно шел я по пояс в воде.
Очень не хотелось идти. Организм не хотел. Тело. Штука биологии.
И ведь никакого в этом смысла не было - в том, что я делал. Как ни посмотри. Да и благородства тоже. Бессмысленность моего шагания была столь вопиюща, что у меня аж голова кружилась.
Я даже почти решил развернуться… Но ведь один раз я уже развернулся. Нельзя же вертеться все время.
Так что я шел. Далекими чужими плохо гнущимися ногами. Снова спускался к этому углу.
Я был метрах в десяти от него, когда в проеме перпендикулярной улочки влево (вверх) проскочил знакомый темно-зеленый мини-вэн. Я подумал было, что находящиеся в нем меня не заметили, но тут же услышал звук тормозов.
Заме-етили.
Шваркнули шины, мягко взвыл движок, работающий на задний ход, - корма с тонированными стеклами высунулась из-за левого угла. Брякнули дверцы - двое влетели в мою улочку; увидев меня, сразу сбавили шаг, стали мягко, осторожно приближаться, пристально на меня пялясь, заходя с двух сторон. Спортивные мужички совершенно неопределенной национальности.
Я продолжал спускаться им навстречу. Вдруг обнаружил, что от бедра левого бойца, прикрывшись полой пиджака, смотрит мне прямо в рожу пистолетное дуло. Другой быстро обошел меня справа по дуге, приблизился со спины и сбоку. Я хотел улыбнуться им, но мышцы лица задеревенели - если что и получилось, то лишь какой-то тик.
Первый, стоя на месте, не отводил от меня глаз - круглых, внимательных и бессмысленных. Я обернулся через плечо - второй был метрах в полутора, руки чуть разведены в стороны, в правой что-то держит наготове. Такие они были собранные, решительные, профессиональные… Таким идиотизмом все это отдавало - причем мелким, детским, смехотворным. В первую очередь все это было - страшно нелепо…
Я ощутил острое, болезненное, совершенно мазохистское удовлетворение. Хотел - на! За что боролся…
Я сделал еще пару шагов - и сразу оказался стиснутым с двух сторон. Меня сориентировали и подтолкнули в сторону «крайслера». И едва я оказался между минивэном и домом справа от него - остановили, развернули лицом к стене, дернули рюкзачок: снимай. Я стащил рюкзак; повинуясь короткому жесту, упер ладони в истертые и потрескавшиеся черно-белые узорчатые изразцы. Один стоял справа, второй, придвинувшись сзади, споро обхлопал меня по бокам, поднял флис.
Я так был занят переживанием своего едкого беспомощного удовлетворения, что, услышав новый громкий звук, никак на него не отреагировал - даже рефлекторно. Не дернулся и не испугался даже. Звук был - стремительно, одномоментно надвинувшийся (непонятно откуда) рык двигателя, резкое икание тормозов, шипящий свист покрышек на крутом заносе. Много звуков - скомканных в один… Потом были еще какие-то - но они вообще практически не дошли до рассудка: меня сильно ударило сзади, большое и тяжелое навалилось и повалило, я рухнул под стену, придавленный чем-то бесформенным, уткнулся мордой в грязную брусчатку, зажмурился…
Такое бывает, если тебя хлопнут по обоим ушам одновременно - чувство, что расплющило мозг. То, что происходило со всех сторон, не распределялось по анализаторам, давало слитное ощущение - вбивающее сознание внутрь себя…
И совершенно непонятно, сколько это длилось. И непонятно, как - в какой момент и чем - закончилось. Просто - вдруг его не стало.
Я открыл глаза, увидел мелкие, отполированные камешки мостовой, услышал лупящие наперебой дверцы, всхрапывающие моторы, взвизгивающие покрышки - глухо, далеко, понарошку. Что-то по-прежнему давило на меня сверху - мягкое, неподвижное, увесистое, - и выносить это дальше оказалось совершенно невозможно: я судорожно завозился, заизвивался, выползая из-под непонятного груза…
Мелкая пыль быстро оседала - но казалось, что она набилась в глаза: сколько я ни моргал, картинка оставалась какой-то нечеткой, будто на пиратском видео… Мусор - стало вдруг очень много мусора: вся мостовая была засыпана крошками кафеля и стекла. Двое «бравших» меня лежали тут же под стеной: один навзничь, второй ничком - этот второй (который шмонал), получилось, и прикрыл меня сзади, когда по нам мазнули очередью; дальше я валялся под ним неподвижно, а разбираться, кто где и делать контрольные у ТЕХ, естественно, времени не было.
В «крайслере» не осталось ни целого окна, ни целой поверхности - не издырявленной мелкими круглыми отверстиями. Один только человек успел из него выскочить - сидевший рядом с водилой: тут же он и скорчился, под распахнутой изрешеченной дверцей… По-видимому, мини-вэн заблокировали с двух сторон: из перепендикулярной улочки, откуда я шел, и сверху, с той стороны, куда он направлялся, - и размолотили перекрестным огнем. Кто-то, значит, решил, что лучше мертвые свидели, чем доставшиеся конкурирующей фирме…
Пахло поднятой пылью, вытекшим бензином, чем-то еще. Сосчитать, сколько народу осталось в «крайслере», было трудно, там валялись вповалку, да и не интересовало меня это. Таню видно было: она сидела почти прямо, чуть завалившись на соседа, положив ему на плечо голову, - глаза широко открыты, небольшие входные отверстия на щеке и сбоку на лбу.
Я содрал с себя флис - вся спина была перемазана кровью. Бросил его на землю, бессознательным движением поднял рюкзачок и побежал, сам не понимая куда. Живой и абсолютно невредимый.
На «Зоологическом саду» я пересел с метро на электричку. Через полчаса вышел под навес нарядного, белено-краснокирпичного, в цветной плитке вокзальчика.
Синтра оказалась совсем маленьким городком, взбирающимся на зеленые горки. Cтарая часть - чисто туристический аттракцион из дорогих кабаков и сувенирных лавок, с парком и непременной зубчатой крепостью на самой высокой горе. В одной из лавок почти не секущий по-английски, но фонтанирующий дружелюбием португалец объяснил, как добраться до «Абригу…» - мне показалось, он имеет в виду, что это недалеко. Что-то он еще добавлял по-своему: я не понял совершенно, но предположил, что это предупреждение. Мол, охраняемое частное владение, вас все равно не пустят. Не может же быть, чтоб в поместье не ломились сумасшедшие фанаты…
Попетляв по переплетающимся улочкам, я стал подниматься дорогой, что забирала вверх по склону. «Техпомощь» ворочала рейсовый автобус. Сквозь пролом в стене, ограждающей дорогу справа, виднелись буйные неупорядоченные заросли и чугунная ванна, забитая землей и растительным мусором. Городок остался слева-сзади, внизу, белели в зелени конические парные башенки какого-то сильно исторического дворца. Во все стороны разбегались пологие горы.
Может, по карте это и было недалеко - по пересеченной местности, то вверх, то вниз, я пер часа полтора-два. Я уже начал было сомневаться, правильно ли иду, когда увидел указатель: «Abrigo do Criador» - и ниже, крупно: «PRIVATE. NO ENTRANCE!»
Я не думал, что стану делать, когда упрусь в какие-нибудь глухие ворота. Что буду объяснять охране, если таковая появится… Это было уже неважно. Детали. Я сюда пришел, дошел, дополз, через весь континент, через все трупы, несмотря ни на что - выжил и дошел; я до тебя добрался, сука, - и я свои ответы получу.
Я не знаю, чего ты от меня хотел, - ни хрена я так и не понял, сколько ни пытался. Я не знаю, добился ли ты своей цели. Но если ты и впрямь совершенно ни при чем, если ты в жизни обо мне не слышал, если я на фиг тебе никогда не был нужен, если все это действительно получилось само собой, низачем и ни-почему, если за это все никто не отвечает - так ты мне и скажешь. Лично. Потому что гадать и фантазировать я больше не могу…
А если тебе нужен мой собственный труп - то вот он я, мигни своим орлам, пусть они меня наконец пристрелят и закопают. Потому что бегать я тоже больше не могу и не хочу. Лучше я сам к тебе приду, чем ты меня найдешь.
У меня нет ответов. Но теперь это неважно. Потому что в любом случае все кончилось. Я уже здесь. Ни черта я от тебя хорошего не жду - с какого бодуна? Но как ты мною ни распорядишься - хотя бы главное я узнаю…
Все. Наигрались.
Дорога шла по негустому лесу - теперь постоянно в гору, и чем выше забиралась, тем круче становился уклон. Давно уже мне не попадалось ни одного человека, ни одной машины: по крайней мере с тех пор, как я миновал последний перекресток. В просветах между деревьями сквозили умопомрачительные виды - я был уже на изрядной высоте. Время от времени надпись насчет частного владения и недопустимости проникновения сюда посторонних повторялась справа от дороги. Ха!
Я порядком вымотался - но чем труднее становилось идти, тем больше во мне обнаруживалось бессмысленной мрачной самоубийственной целеустремленности. Плевать, что там будут за ворота и что за охрана. Просто так я отсюда не уйду. А если я вообще отсюда не уйду - живым, - то так тому и быть…
Наконец дорога захлестнула вершину горы, деревья поредели, и я увидел стену. Из темно-коричневого камня метров трех с половиной в высоту. И громадные серые железные створки ворот. Вполне себе глухие. Ничего из того, что внутри, естественно, не просматривалось.
Я зачем-то подошел к самым воротам, потрогал их, даже постучал - низкий гулкий звук. Никакого переговорного устройства, никаких кнопок. Никаких калиток. Будок охраны. Камера, правда, висела справа - я встал так, чтоб меня было хорошо видно. Даже руки развел.
- Here I am. I’m here. And be sure, I won’t go…
Реакции, разумеется, не последовало. Я попрыгал на месте, показал в объектив средний палец.
Не хочешь пускать? Ну-ну. Так я и отступился… Я пошел вдоль стены. Она, по-видимому, огораживала здоровенный участок земли - причем совершенно неясна была его конфигурация. Время от времени мне приходилось продираться сквозь густые колючие кусты - прилегающее к стене пространство было никак не обихожено. Несколько раз мне попались растущие совсем недалеко от нее деревья - но ни на одно из них взобраться было нереально.
Я стал присматриваться к самой стене - она была сложена из крупных, довольно неровных камней: бугры и щели смотрелись достаточно соблазнительно. Да и высота, в общем, не смертельная совершенно. Причем никакой колючки поверху, никаких лазеров и проводов не видать. Даже странно.
Я встал к стене вплотную. Пошарил ладонями. Более-менее умелый скалолаз одолел бы ее играючи. Я продел левую руку в лямку рюкзака, забрасывая его на середину спины, зацепился пальцами, поднял правую ногу, нашел выступ. На мне были кроссовки - довольно удобная для таких упражнений обувь… Где-то на метр получилось у меня влезть - но потом я сорвался. Прошел еще немножко, внимательно приглядываясь. Повторил попытку. С тем же результатом.
На третий раз я одолел метра два - но там мертво завис, чувствуя, как окостеневают, теряя силу, предплечья. Пополз вниз, соскользнул - к счастью, с небольшой высоты… Камни были изрядно грязные, от этих скалолазных опытов я уже весь изгваздался.
Я все шел и шел под стеной, следуя ее изгибам, время от времени пускаясь на штурм. Я давно потерял счет попыткам и надежду тоже практически потерял - когда, карабкаясь в очередной раз, вдруг увидел край совсем рядом. Оставалось подтянуться последним усилием - но не было толковой опоры ни у рук, ни у ног, подошвы распялились под диким углом, а пальцы, на кончиках которых я висел, затекли и онемели. Да еще вспотели ладони… Я понял, что вниз мне тоже нет дороги: спуститься сил не хватит, а падать придется спиной и уже с опасной высоты. До верху же - один рывок… Но нет сил, нет! Пот тек по морде, мышцы ног вибрировали. Я вжался в стену, оторвал правую руку, повел в сторону. Не могу… Нет. Все…
Есть какой-то выступ!.. Я вцепился в него ладонью, перенес вес на правую, взбрыкнул ногами, одна сорвалась, другая что-то нашарила носком. Отжался на правой руке, бросил себя вверх - и схватился левой за край. Ну все, сука. Падаль. Встречай гостя…
Как бы точно ни пальнули сейчас изнутри - проникновение на частную территорию, имеют право…
Я лег на край подмышкой, рыча матерные междометия, подтянулся, уселся сверху. Обтер потную рожу дрожащей перепачканной рукой.
Дом был отсюда метрах в семидесяти - восьмидесяти - между ним и стеной тянулся ровный луг, вроде поля для гольфа. Только не тщательно выстриженного, а сплошь заросшего сорняками и небольшими кустиками. Дом смотрел на меня, видимо, торцом - большой, почти замок, светло-коричневый, неопределенного стиля, вызывающего консервативные викторианские ассоциации. Трехэтажный, с несколькими башенками.
Даже с такого расстояния было видно, что он нежилой. Давно нежилой. Много лет. Часть ставен оторвана, некоторые окна разбиты. На черепичной крыше - обильные зеленые побеги.
Я повис на руках мордой к стене, спрыгнул. Пошел через этот луг. Никого тут, конечно, не было. Годами не появлялось. Может, даже десятилетиями.
Я загребал ногами высокую траву с упругими стеблями - и только теперь начинал понимать, зачем ломился сюда с таким абсурдным упорством. Что за сумасшедшая надежда мной двигала.
Надежда на то, что есть, есть все-таки за происходящим чья-то воля. Совершенно неважно - добрая или злая. Потому что если ее нет, если фактор фуры действительно абсолютен (и безразлично, в какую сторону, что называется, он действует) - то любой твой собственный выбор не имеет ни ценности ни малейшей, ни смысла. Да даже и результата…
Массивная парадная дверь, конечно, была заперта - но по сухому толстому стеблю какого-то вьющегося растения, облепившего стену, я добрался до одного из окон первого этажа, лишенного и ставен, и целых стекол, ногой повышибал торчащие из рамы осколки и, сумев даже почти не порезаться, влез на грязный подоконник.
Рассохшийся паркет выл и крякал. Все комнаты были совершенно пусты, лишь изредка попадались кучки безликого мусора в углах, обломки мебели, совсем редко - целая мебель, какие-то высокие старинные комоды: дверцу одного я выломал. Пусто.
…Более того - я отдал себе наконец отчет, что (помимо чистого стечения обстоятельств) заставило меня проделать этот двух-с-лишним-месячный путь. Что не давало тормознуть, сойти с дистанции, что упорно гнало в пекло. Желание ПОНЯТЬ. Найти смысл - в том, в чем его нет и быть не может. И закончиться это все могло только тем, чем сейчас закончилось.
Посасывая порезанную ладонь, я стоял на пороге большой комнаты с голыми стенами, темной из-за закрытых ставен на окне - впрочем, света хватало, чтобы различить: ничего в ней нет, кроме валков мохнатой пыли…
Я обошел весь дом - но так и не обнаружил ни единого намека на то, кем были его хозяева и когда они здесь появлялись в последний раз. Ни единого.
Из Синтры ходил рейсовый автобус на Кабо да Рока - мыс Рока, крайнюю западную точку материковой Европы. Это было то, что надо. Край. Дальше не убежишь.
Я знал, что бегать больше не стану.
Автобус крутил по плавному, но чрезвычайно извилистому серпантину - почти все время вверх. Ювелирно вписывался, практически не притормаживая, в крутые повороты, чудом минуя встречные машины и не задевая ковыляющих по обочинам с необъятными пакетами старух (что не мешало коренастому, в темных очках водиле небрежно болтать с пассажирами). Гнал через желто-белые городки под рыжеватыми черепичными крышами. В какой-то момент из-за этих крыш вдруг показалась туманная светло-голубая полоса: океан - мы вырулили из зеленых холмов к маяку.
Автобусное кольцо, несколько домиков, справа - неработающий маяк. Прямо, над обрывом, - обелиск с крестом. Немногочисленные туристы с фотоаппаратами.
Тропинка по краю обрыва.
Все тут поросло какой-то темно-зеленой травой с толстыми, упругими, резиновыми, в палец-полтора длиной чуть загнутыми стеблями. Серовато-желтые, кофейные, рыжеватые от лишайника скалы вспороли очень крутой мшистый склон с щебнистыми откосами. Внизу, на высоте пары многоэтажных домов, - россыпь серо-коричневых валунов, между которыми извивается стиральная белая пена картинно разбившихся, разлетевшихся брызгами тяжелых волн. Непрерывный, но постоянно меняющий тональность рокочущий шорох с вкраплениями мягких ударов.
Широкая солнечная полоса делала океан сальным и мятым. Ветра почти не было, но волны шли и шли - с размашистой, совсем не морской амплитудой. Накатывали странно-замедленно - и даже брызги взлетали и опадали не спеша, в каком-то своем темпе.
Я шел наугад, налево, в сторону ущельица, на выходе из которого стояло в воде несколько фигурных скал.
Тропинка скользнула вниз, я увидел место, где можно было, хватаясь всеми конечностями за камни, спуститься. На двух наиболее крутых участках тут специально повесили веревки.
Спустившись, я оказался перед скалой-аркой, в отверстие которой шумно врывалась пена. Подковообразный «загончик» пляжа загромоздили округлые серо-бежево-сиреневатые валуны. Между них завалились пупырчатая морская губка, разлохмаченный обрывок голубой альпинистской веревки, зеленая канистра.
По захлестываемым пеной темным камням я добрался до большого, метра три в высоту горбатого валуна (меня успело окатить до пояса, даже на лицо попало - вода оказалась теплая и очень соленая), влез на его макушку, сел. Снял рюкзак. Позади шепелявили по-польски гораздые карабкаться по скалам «пингвины». Я не оборачивался. Я вообще не собирался оборачиваться. Хотя пара «маслин» из чего-нибудь с глушителем могла прилететь оттуда в любой момент. Найдут, конечно, - раз уж везде находили…
Или - не найдут? Или везение мое и впрямь не просто долговременная пруха - а какой-то мистический талант?.. Меня это уже не особо интересовало. Может, и так. А может, и везения никакого тоже объективно не существует. Это ведь мы прикидываем: монета пятнадцать раз кряду упала решкой - ага, налицо некое правило, заставляющее ее так поступать… А если - нет правил? И в этом тоже? Просто пятнадцать раз она упала так - а на шестнадцатый выпадет иначе…
Прямо перед глазами у меня торчала скала в виде корня зуба - обычно прибой не доставал до перемычки между отростками, но изредка волна одолевала ее с наскока - и рушилась вниз разовым водопадом. Я открыл и включил лаптоп. Сеть он и тут брал прекрасно.
Та бумажка, что дали нам в фан-клубе, нашлась в джинсах - а вот та, на которую я выписывал адреса в Праге, осталась во флисе. Впрочем, все адреса ведь были в моем мейл-боксе.
«Здравствуйте, я Юрий Касимов. Вы писали мне - но, к сожалению, ваше сообщение не читается. Пожалуйста, попробуйте прислать его в другой кодировке. Спасибо».
Я дублировал один и тот же текст по всем адресам подряд. Точка ком, точка ру, точка ю-кей, точка эф-эр, точка дэ-е…
«Такого адреса не существует». «Такого адреса не существует»…
На некоторые из них я писал раньше - тогда сообщения уходили и оставались без ответа… Я для проверки послал стандартный текст Виктору.
«Такого адреса не существует».
Костику Фролову. Доценту Латышеву.
То же самое.
Нет, Сеть была, и скорость была хорошая…
Удо Крамеру. Мирскому. Томасу Роту. Варе.
Сзади кто-то шелестел галькой. Впереди сочным малахитом блестел на сгибах бледно-аквамариновый океан.
«Здравствуйте, я Юрий Касимов. Вы писали мне… Пожалуйста, пришлите ваше сообщение…»
Такого адреса не существует.
Такого адреса не существует.
Такого адреса не существует.
апрель - декабрь 2005
Читать бесплатно другие книги:
