Глаза цвета янтаря Лазорева Ольга
– Эй, девушка, подвезти? – услышала Наташа мужской голос и, не раздумывая, села в машину.
Ее била дрожь, и она никак не могла успокоиться. Тут она заметила, что с ее одежды стекают струи воды, и глянула на водителя.
– Извините, – глухо сказала Наташа, опуская глаза.
Водитель, молодой парень с веселыми карими глазами и озорной улыбкой, не сводил с нее взгляда и улыбался все шире.
– Вы похожи на мокрую курицу, – беззлобно заметил он. – Так куда вам?
Наташа назвала адрес, и они поехали. Парень оказался крайне словоохотливым и всю дорогу болтал на самые разные темы, не смущаясь тем, что его спутница молчит. Внезапно он затормозил и вышел из машины. Наташа не обратила на это внимания, продолжая сидеть неподвижно. Он почти сразу вернулся и протянул ей открытую бутылку минеральной воды.
– Выпейте, легче будет, – участливо сказал водитель.
И Наташа, выйдя из транса, посмотрела на него с недоумением.
– Что? – спросила она.
– Выпейте! И что случилось-то? – спросил он и ободряюще улыбнулся.
Наташа, неожиданно для себя, все рассказала, потом стала жадно пить воду.
– Вот скотина! – возмутился он. – Но все это к лучшему! Хорошо, что сейчас все открылось. А то бы вышли замуж и что тогда? Представляете? – спросил он и тронул машину с места.
Дома было тихо. Екатерина Михайловна, которая принимала сейчас седативные препараты, спала крепко и обычно просыпалась поздно. Наташа пробралась в ванную и, скинув с себя мокрую одежду, встала под горячие струи воды. Постепенно она пришла в себя. Потом какое-то время сидела на краю ванной, завернувшись в полотенце и глядя в стену.
Раздался телефонный звонок, и Наташа, быстро скользнув в спальню, схватила трубку.
– Алло, – услышала она веселый голос Сергея. – Я тебя разбудил? Звоню так рано, чтобы сообщить, что возникли срочные неотложные дела. Наташенька, я сейчас уезжаю, но уже завтра к вечеру вернусь. Не волнуйся. Хорошо?
Наташа молчала, сжав губы.
– Эй! – услышала она после паузы. – Да ты спишь на ходу? Ложись, может, еще успеешь досмотреть свой сон. А я убегаю. Целую и люблю.
И он положил трубку. Наташа в оцепенении слушала короткие гудки, потом с размаху бросила трубку. Взгляд ее посветлел, слезы высохли.
– Сволочь! – сказала она вслух. – Лживая сволочь! – Она опустила голову и прошептала: – Но как я смогу жить без него?
Слезы снова хлынули, но она, вспомнив о матери, взяла себя в руки.
«Нельзя распускаться! – приказала она себе. – Надо принять безмятежный вид. Маму нельзя волновать! К тому же скоро отпуск закончится и начнутся занятия в университете, все равно придется уехать».
Наташа вытерла глаза, надела платье и пошла на кухню.
– Дочка, – послышался голос из комнаты, и Наташа поспешила туда.
Екатерина Михайловна уже проснулась и встала.
– Мне кажется, я слышала телефонный звонок, – сказала она и вопросительно посмотрела на дочь. – Ты уже душ приняла. На рынок поедешь? – поинтересовалась она.
– Вряд ли сегодня получится! Дождь на улице, – ответила Наташа и опустила глаза.
– А звонил кто?
– Номером ошиблись.
На следующий день погода улучшилась, дождь прекратился. Наташа решила уйти из дома на весь день, так как чувствовала, что долго не выдержит. Она никак не могла справиться с отчаянием, и ей все труднее удавалось принимать безмятежный вид. Недолго думая, Наташа позвонила Косте и спросила о его планах на день. Вначале он, видимо, потерял дар речи, но быстро пришел в себя. Ясно, что дела у него были, но он без раздумий ответил, что совершенно свободен и в полном распоряжении Наташи.
– Мне бы хотелось отвлечься, отдохнуть, – сказала она. – Видите ли, моя мама была больна, и я безвылазно сидела дома.
– Да, да, – пробормотал Костя севшим от волнения голосом, и вдруг после паузы предложил: – А давайте, поедем в лес за грибами? Я знаю чудные места по Ярославке. Грибов там видимо-невидимо.
Наташа без колебаний согласилась. Ее приятно удивило такое предложение. Она, по правде говоря, опасалась, что ее банально пригласят в кафе или еще куда-нибудь в этом роде.
– Во сколько за вами заехать? – спросил он.
– Чем скорее, тем лучше, – ответила Наташа.
И положив трубку, сразу начала собираться. Надела джинсы, футболку, легкие кроссвоки, туго завязала волосы косынкой.
– Надеюсь, сегодня он не будет называть меня райской птицей, – невесело произнесла она и усмехнулась.
Налив в термос чай и завернув пару бутербродов, Наташа заглянула к маме и сообщила ей, что собралась за грибами.
– Куда? За какими грибами? – удивилась Екатерина Михайловна. – И с кем это?
– С одним знакомым из издательства. Не волнуйся, к вечеру вернусь.
И чмокнув ее в щеку, Наташа покинула квартиру. Перейдя двор, она остановилась у проезжей части улицы и стала ждать. Минут через пятнадцать возле нее затормозила машина.
– Садитесь, – услышала она.
Дверца распахнулась, и Костя кивнул ей, улыбаясь. Наташа забралась на переднее сидение, и они поехали.
– А я думал, ждать еще придется. Женщины обычно долго собираются, – сказал он, улыбаясь во весь рот и окидывая спутницу быстрым взглядом. – Не забыли еще, как меня зовут? Константин.
– Не забыла, – ответила она. – Смотрите лучше на дорогу.
– Как хорошо-то, что вы мне позвонили! – радостно заметил он.
Какое-то время они ехали молча. Константин следил за дорогой, но периодически поглядывал на Наташу. Она сидела неподвижно и смотрела прямо перед собой с довольно замкнутым видом. Минут через двадцать ему надоело молчание и он начал рассказывать различные истории из издательской жизни, смешные и не очень. Вначале Наташа из вежливости слушала, что он говорит, но потом ей стало действительно интересно. Костя обладал необычайно тонким чувством юмора, иногда, правда, переходившим в сарказм. Но ей понравилось то, что он подтрунивал не только над знакомыми, но и над собой, и не боялся предстать в невыгодном свете. Наташа так увлеклась разговором с ним, что не заметила, как они выехали из города, потом свернули с шоссе и очутились в светлом веселом березняке. Когда она вышла из машины, услышала пересвист птиц, увидела белые стволы берез с кудрявой зеленью листвы, то на душе у нее впервые за последние сутки стало легче, и еле заметная улыбка тронула губы. Костя тем временем достал из багажника две корзины и два ножа и сказал Наташе:
– От меня далеко не отходите, а то заблудитесь. Бледную поганку от сыроежки отличить сумеете?
– Не волнуйтесь, грибы я знаю. С детства люблю собирать.
– Вот и славно, – обрадовался Костя. – Тогда начнем с этой опушки.
Он пошел вперед, забирая немного влево и внимательно глядя под ноги. Наташа двинулась за ним, но чуть правее. Через десяток шагов она наткнулась на два маленьких и совершенно одинаковых подберезовика с коричневыми бархатными шляпками. Она радостно вскрикнула и, присев на корточки, срезала их крепкие ножки у самой земли. Затем поднесла к лицу и с наслаждением вдохнула пряный, ни с чем несравнимый запах. Костя обернулся к ней, и она показала ему грибы, довольно улыбаясь. Он улыбнулся в ответ, показал поднятый вверх большой палец и устремился вперед.
Часа через три они вернулись к машине. Корзины были заполнены доверху. Наташа совсем не чувствовала усталости, но сильно проголодалась. Они забрались в машину и достали съестные припасы. Тут Костя заметил, что тонкие кожаные кроссовки Наташи промокли, так как в лесу после вчерашнего дождя было довольно сыро.
– Снимайте скорее, а то простудитесь! – обеспокоено сказал он. – Сейчас посмотрю, что у меня есть.
Покопавшись в багажнике, он принес большие шерстяные носки. Она, посмеиваясь, взяла их и, немного смущаясь, быстро переоделась.
– Вот и отлично! – довольно сказал Костя. – А сейчас пора перекусить, а то у меня живот от голода подвело.
Поев, они откинулись на спинки кресел и стали непринужденно болтать, как будто были давно знакомы. Наташа с удовольствием посматривала на Костю. Ей все больше нравилось сочетание его рыжеватых волос и пронзительно-синих глаз. К тому же он любил улыбаться и при этом очень смешно морщил нос.
«Приятное лицо», – подумала Наташа и закрыла глаза, заложив руки за голову.
Костя замолчал как раз на середине рассказа о секретарше директора и ее многочисленных поклонниках. Внезапно Наташа почувствовала его дыхание и открыла глаза. Близко она увидела прозрачную синь его глаз и приоткрытые влажные губы. Но ей было настолько все безразлично, что она даже не шелохнулась. Лишь опустила ресницы. Она почувствовала, как горячие губы легко коснулись ее губ и замерли, словно выжидая. Потом обхватили ее губы жадным нетерпеливым поцелуем. Но Наташа будто окаменела. С изумлением она поняла, что вообще ничего не ощущает: ни желания, ни возмущения. Внутри нее была пустота.
Костя понял, что происходит что-то не то и, оторвавшись, посмотрел с недоумением и легкой обидой. Ее ясные глаза были спокойными, выражение лица холодным и невозмутимым. Костя откинулся в кресле и, немного помолчав, завел мотор.
– Ну что, домой? – сухо спросил он.
– Да пора бы! – после паузы ответила Наташа и, положив ему руку на плечо, вдруг улыбнулась. – Ты хороший парень, Костик. Но мне, знаешь, отчего-то не хочется заниматься всеми этими глупостями. Извини, если ввела тебя в заблуждение.
– Да, что ты! Извиняться не за что. Это мне надо просить у тебя прощения! – торопливо проговорил он и улыбнулся немного виновато. – Действительно, поехать с девушкой в лес, это ведь не обязательно заниматься… всякими глупостями! Экая я скотина все-таки!
– Но некоторые считают, что в лес ездят именно за этим, – грустно ответила Наташа и отвернулась в окно.
Костя подвез ее к самому подъезду и вручил корзину с грибами. Наташа поцеловала его в щеку и сказала:
– Спасибо за чудесный день! Мне на самом деле было очень хорошо. До свидания!
Он молча улыбнулся и сел в машину.
Поднявшись в квартиру, Наташа отнесла корзину на кухню и начала раздеваться. Мама ходила за ней по пятам и расспрашивала о поездке, без конца удивляясь количеству грибов.
– Ну что мы будем делать с ними, Наташенька? – волновалась она. – Их так много!
– Часть высушим. Будешь зимой грибной супчик варить, а часть сегодня пожарим. Можно еще и заморозить. Сейчас я передохну и начну обрабатывать все это богатство.
Через какое-то время они сидели на кухне, вооружившись ножами, и чистили грибы.
– Такое добро! – быстро говорила Екатерина Михайловна, обирая пальцами лесной сор с крупного белого гриба. – Надо все их в дело пустить. Не дай Бог, пропадут. Они быстро портятся. Где Сергей-то? – неожиданно спросила она. – Помнишь? Такой приятный молодой человек! Может, ему часть предложить?
– Чего это ты его вспомнила? – недобро усмехнулась Наташа.
– Ну, как же, дочка! Он был так внимателен. Хочется его грибочками побаловать.
– Да с какой стати, мама? – возмутилась Наташа. – Ты лучше часть грибов соседке тете Стеше отнеси.
– А ведь ты права! – обрадовалась Екатерина Михайловна. – Вот она обрадуется! Давай сложим в пакет вот эту кучку, и я немедленно отнесу. Как я сразу-то не подумала!
Наташа наложила полный пакет еще нечищеных грибов.
– Дочка, я скоро! – улыбнулась Екатерина Михайловна, беря пакет и выходя из кухни.
– Можешь не спешить. Посиди, поболтай. Я и одна здесь управлюсь, – сказала Наташа и опрокинула грибы в мойку.
Екатерина Михайловна ушла, и буквально через пять минут раздался звонок в дверь.
– Вот это скорость! – рассмеялась Наташа и пошла в коридор, на ходу вытирая полотенцем руки.
Она распахнула входную дверь со словами: «Ну, мама, ты быстро…» и замерла, так как на пороге стоял Сергей. В одной руке у него алели розы.
– Здравствуй, родная! – задыхаясь, проговорил он и, шагнув к ней, захлопнул за собой дверь.
Наташа отпрянула назад, ее лицо окаменело, зрачки расширились.
– Вот я и вернулся! – сказал Сергей и сгреб ее в охапку. – Как же я соскучился, любимая!
Но Наташа резко высвободилась и зло посмотрела на него. Ее губы дрожали.
– Пошел вон! – глухо произнесла она. – Уходи и никогда не возвращайся!
Она прислонилась к стене, скрестив руки на груди и закрыв глаза. В наступившей тишине слышала только биение своего сердца.
«Я выдержу, – думала Наташа, – выдержу».
Вдруг какой-то стук вывел ее из оцепенения. Она открыла глаза и увидела на полу рассыпавшиеся розы. Алые бутоны горели среди зеленых листьев, словно маленькие яркие костры. Она подняла взгляд на Сергея. Он стоял неподвижно, закрыв лицо руками. Потом стремительно шагнул к ней и, упершись ладонями в стену, наклонился, пристально глядя в ее ледяные глаза.
– Ну почему? – мягко спросил он. – Просто скажи: почему?
– Сам знаешь! – гневно бросила Наташа. – Отойди от меня! Все кончено!
Он наклонился еще ниже и припал губами к ее сжатым губам. Против воли она ответила на его поцелуй, но тут же резко высвободилась и, оттолкнув Сергея, отошла к двери и настежь распахнула ее.
– Убирайся вон! Иначе я закричу.
– Боже, какая мелодрама, – пробормотал Сергей и стремительно шагнул из квартиры.
Потом остановился и посмотрел ей прямо в глаза.
– Я думал, что встретил настоящую и единственную любовь, а оказалось, что ты просто вздорная бабенка, которой нужна всего лишь…, – зло проговорил он, добавив матерное слово.
– Во-о-н! – закричала Наташа и с силой захлопнула дверь.
Какое-то время она стояла в коридоре, прижав пылающий лоб к прохладным обоям. Слезы медленно текли по щекам, кровь стучала в висках, сознание мутилось.
– За что? – в отчаянии спрашивала она. – За что?! Я так люблю его! Все еще люблю. Зачем он так со мной?
Она разрыдалась и бросилась в ванную. Открыв кран с холодной водой, стала лихорадочно умываться.
«Сейчас мама вернется, – мелькнуло у нее в голове. – Я должна успокоиться любой ценой!»
Она пошла в коридор, подобрала розы с пола и, не раздумывая, сбросила их с балкона.
Затем вернулась на кухню и продолжила мыть грибы. Екатерина Михайловна задерживалась, и Наташа окончательно пришла в себя. Она начала жарить грибы, потом чистить картошку и лук. Тут вернулась Екатерина Михайловна, очень оживленная и довольная, и стала делиться последними дворовыми сплетнями, рассказанными ей соседкой. Поужинав, они уселись смотреть телевизор. Наташа была молчаливой и притихшей, но Екатерина Михайловна решила, что дочь устала от поездки и надоедать ей расспросами не стала.
Ночью Наташа без конца просыпалась, начинала плакать, потом лежала без сна, одолеваемая самыми мрачными мыслями, затем вновь проваливалась в тяжелое забытье и снова просыпалась. Уже под утро, совершенно измученная, она, наконец, крепко уснула, и тут ее разбудил звонок. Наташа, не открывая опухших глаз, взяла мобильный с тумбочки и осипшим голосом пробормотала:
– Слушаю.
Раздался взволнованный голос Сергея:
– Наташа, только не бросай трубку! Выслушай меня. Я так не могу! Мы ведем себя словно дети. Я всю ночь не спал! Приезжай ко мне, и мы спокойно во всем разберемся. Хорошо? Я бы сам к тебе примчался немедленно, но не хочется тревожить твою маму. Ну, так как?
– Приеду, – после недолгого мучительного раздумья согласилась она и положила трубку.
Наташа сразу встала, набросила халат и пошла умываться. Посмотрев на себя в зеркало, обомлела. Вид ее был ужасен. Бессонная ночь, слезы, отчаяние отразились на лице.
– Не могу же я появиться перед ним в таком виде! – сказала она.
Но потом сникла и подумала, что все это сейчас не имеет никакого значения и что все равно простить она не сможет.
Минут через сорок Наташа остановилась возле его квартиры, нервно сжимая брелок с ключами в похолодевших пальцах. Не успела она поднять руку, как дверь распахнулась и Сергей, схватив ее, втащил внутрь.
– А то вдруг передумаешь, – сказал он, увлекая ее за собой по коридору к спальне.
Наташа, вначале растерявшаяся, резко остановилась и выдернула руку.
– Ты один? – спросила она и приподняла левую бровь.
Сергей повернулся к ней лицом и в полумраке коридора пытался вглядеться в глаза.
– Естественно, я один, – с недоумением ответил он. – А с кем я должен быть?
– Тебе лучше знать, – сухо ответила Наташа и прошла мимо спальни в гостиную.
Там она спокойно уселась на диван, закинув ногу на ногу.
– Радость моя, что происходит? – спросил он, заходя в гостиную вслед за ней. – Какая муха тебя укусила?
Сергей сел на пол возле ее ног и снизу глянул на нее ясными глазами. Наташа ничего не ответила.
«Если он мне сейчас сам все расскажет, если будет умолять о прощении и поклянется, что это вышло случайно и больше никогда, никогда не повторится, то, возможно, я смогу заставить себя все это забыть», – думала Наташа, глядя в его умоляющие глаза.
Тут она почувствовала, как пальцы гладят ее лодыжки, как медленно и нежно скользят по ногам все выше и выше и забираются под платье, и невыносимое и неконтролируемое возбуждение охватило все тело. Глаза закрылись, мысли исчезли. Она хотела только одного – чтобы вновь повторилось то безумное наслаждение, которое она всегда испытывала в объятиях Сергея. Пусть даже в последний раз!
И когда он приподнялся, взял ее за бедра и стянул вниз на ковер, Наташа не стала сопротивляться. Она обхватила его и припала к губам. Услышав его участившееся дыхание, легла, не разжимая объятья, на спину и позволила делать все, что он захочет…
Спустя два часа они сидели на кухне и пили кофе. Наташа полностью пришла в себя. Но, несмотря на только что испытанный восторг, на душе ее было смутно и печально. Она отпивала обжигающий черный кофе маленькими глотками и, не отрываясь, смотрела на сидящего напротив Сергея. Он улыбался довольно и безмятежно. Наташа поставила чашечку на стол и проговорила, делая над собой усилие:
– Ты ничего не хочешь мне сказать?
– Я тебя люблю, давай поженимся, – мгновенно, не задумываясь, ответил Сергей и широко улыбнулся.
Он вопросительно глянул на нее, но Наташа молчала, нахмурившись и опустив глаза.
«Спросить напрямик? – тоскливо думала она. – Но получится, что я шпионила за ним. Нет, не могу! Он должен мне рассказать все сам, если действительно любит меня. – Она посмотрела на улыбающегося Сергея. – Но ведь он думает, что я ничего не знаю. А не пойман – не вор. Может, это было просто на один раз? Он, видимо, не может долго без секса. Но как я смогу доверять такому мужчине? Ведь он будет изменять мне всегда, как только захочет. Мне не нужен такой муж! Это выше моих сил!»
И неожиданные слезы навернулись на глаза.
– Родная, что с тобой? – услышала Наташа встревоженный голос и, порывисто встав, глухо пробормотала: – Оставь меня!
Сергей тоже встал и взял ее за руки.
– Да что с тобой происходит, наконец?! – уже раздраженно спросил он.
И попытался заглянуть ей в глаза, но Наташа упорно отворачивалась. Сергей нахмурился, лицо его стало замкнутым и суровым. Помолчав, он резко и неприязненно спросил:
– А, может, дамочка, вам один секс и нужен? Муж-то, видно, в этом деле лопух. Ведь вы в постели пока полный ноль, хотя давненько замужем.
При этих словах Наташа, резко отстранившись от него, стремительно пошла к выходу. Сергей, в душе ругая себя, бросился за ней. Но она, неожиданно развернувшись, ударила его по лицу и зло прокричала:
– Не подходи! Сейчас я знаю, что ты думаешь обо мне на самом деле. А сам-то ты кто? Кобель! Самый настоящий озабоченный кобель! А еще смеешь о любви со мной говорить! Да что ты о любви-то знаешь?! Пусти меня, скотина!
Сергей с перекошенным от злости лицом распахнул перед ней двери и прокричал в ответ:
– Катись! Скатертью дорога! Истеричка! Беги к своему мужу – недоумку, он тебя ждет – не дождется. – И, ядовито усмехнувшись, добавил: – Пусть тебе на восьмое марта какую-нибудь игрушку из сексшопа подарит. Может, тогда ты успокоишься!
Наташа, не ответив, вылетела из квартиры и побежала вниз по лестнице. На площадке следующего этажа она остановилась и вызвала лифт. Слезы ее высохли.
«Вот все и закончилось! – подумала она. – И на этот раз навсегда».
С застывшим лицом Наташа вышла из подъезда и медленно побрела по улице.
«Ничего, – думала она. – Я выдержу и постараюсь его забыть, чего бы мне это ни стоило».
Глава четвертая
Через неделю Наташа была в Киеве. Жизнь пошла по накатанной колее. Но ее глаза потухли. До начала занятий в университете оставалось еще несколько дней, и она занялась различными хозяйственными делами. Неожиданно решила сменить интерьер своей спальни и первым делом убрала со стен все картины авангардистов, заменив их компьютерными копиями импрессионистов Моне, Дега и Сезанна. Но она все делала без удовольствия, как-то машинально. Мысли все время возвращались к тому, что произошло с ней в Москве. Наташа ясно понимала, что все еще любит Сергея, что зря она в последнюю их встречу не поговорила с ним спокойно, что их глупая ссора ни к чему не привела, а только причинила боль. И в то же время, она отдавала себе отчет в том, что никогда не сможет простить измены.
Женя был к ней очень внимателен, но в душу не лез, видя, что Наташа постоянно чем-то расстроена. Их душевная близость, возникшая во время его болезни, исчезла. Они жили вместе, но были абсолютно чужими друг другу. К тому же Наташа перестала спать с ним в одной постели. Женя пытался найти выход из создавшейся ситуации и несколько раз начинал говорить о ней. Но Наташа, улыбаясь, отвечала всегда одно и то же: что между ними все кончено навсегда, что она просит развода, что в ее дальнейшие планы входит переезд в Москву. Женя слушал молча, только бледнел все сильнее. Но как-то собрал свои вещи и переехал к матери. Он решил выждать и пока ничего не предпринимать. Наташа осталась одна в их огромной квартире и была этому очень рада.
Спала Наташа все это время ужасно. Однажды ей приснился настолько ясный и четкий сон, что наутро она помнила его в мельчайших деталях. Вначале она видела, как они лежат с Сергеем в постели, как он неистово ласкает ее. Она испытала очень бурный оргазм. Но почти мгновенно увидела себя на улице. Она стояла в конце длинной аллеи, деревья склонялись над ее головой, образуя туннель из зеленой, пронизанной солнцем листвы. Вдали ясно слышался шум моря. По туннелю шли двое. Они удалялись от нее, и Наташа начала кричать: «Сережа!!!» Слезы заливали ей глаза, но Сергей ни разу не оглянулся. Зато оглянулась его спутница. Это была та самая разлучница, девушка с длинными светлыми волосами, которая сидела в то злополучное утро в спальне Сергея. Она повернулась лицом к Наташе и медленно пошла к ней, глядя прямо в глаза зелеными русалочьими глазами, потом тихо, но отчетливо произнесла: «Вы ошиблись». Наташа вскрикнула и сразу проснулась. Все утро она чувствовала себя разбитой, голова кружилась, она вновь и вновь принималась плакать, ее начало тошнить.
«Нет, так и заболеть недолго», – подумала она и решила сходить к своему психоаналитику.
Но он мало чем помог ей. Наташа только яснее осознала, что в данный момент безумно любит Сергея. Психоаналитик порекомендовал выждать какое-то время и воздержаться от принятия решений. Наташа решила последовать его совету. Но в глубине души ей начало казаться, что Сергей просто позабавился с ней, а потом за ненадобностью отбросил, как надоевшую игрушку. Она надеялась только на одно, что со временем ее чувства утихнут, и она все забудет. И еще она поняла, что возвращаться сейчас в Москву было бы глупо и неосмотрительно. Она должна быть как можно дальше от этого мужчины, чтобы избежать случайностей и скорее его забыть. Поэтому Наташа решила пробыть еще один учебный год в университете, уладить дела с разводом, а потом только переехать в Москву. Она позвонила Жене и предложила ему вернуться, но с условием, что они будут поддерживать дружеские отношения и не переходить этих границ. Женя появился на следующий день, ничего выяснять не стал, согласился быстрее закончить дело с разводом и, вообще, вел себя безупречно.
Скоро начались занятия в университете, и Наташа с удовольствием окунулась в суматошную студенческую атмосферу. Она неожиданно для себя решила поменять прическу. Ей вдруг разонравился чрезмерно строгий и деловой имидж, хотя студенты ее обожали и не считали ни «злым преподом», ни «занудным сухарем». Перед началом занятий Наташа отправилась в салон и сделала стрижку. Орест, ее старый знакомый, невысокий полноватый украинец с черными блестящими глазами, с радостью воспринял идею стрижки и уверенно заявил, что он все сделает «на высшем уровне». Наташа вздохнула, закрыла глаза и ответила, что полностью доверяется мастеру. Когда все было закончено, Орест отошел на несколько шагов, любуясь результатом.
– Наталья! – воскликнул он и в восхищении закатил глаза. – Тебя просто нельзя узнать! Скажи, что я – гений. А?
Наташа улыбнулась ему и внимательно посмотрела в зеркало. Стрижка была асимметричной и необыкновенно шла ей. Один висок оказался очень коротким, а челка в противовес – длинной и объемной. Она закрывала второй висок и спускалась на щеку. Затылок был выбрит, обнажилась стройная шея. Орест высветлил пряди, и они тонкими золотистыми полосками поблескивали в каштановом шелке волос. Овал лица стал казаться более округлым и мягким, а глаза засияли в тени челки загадочно и ярко. Наташа выглядела сейчас моложе даже своих лет.
«Н – да, – подумала Наташа, – давненько я не делала стрижек. И зря! Но каков эффект! Видел бы меня сейчас Сергей!»
При воспоминании о нем Наташа нахмурилась.
– Что? Не нравится? О, матерь божья! – испугался Орест, всплеснув руками.
– Что ты! Очень хорошо! – успокоила его Наташа. – Ты и вправду гений!
Студенты встретили ее восторженно. Эрик, высокий изящный мулат, не выдержав, крикнул на всю аудиторию:
– Вы стали еще прекраснее, наша королева птиц!
Все расхохотались. После краткого обмена впечатлениями, студенты заняли свои места, и занятия начались. Наташа почувствовала себя в своей стихии и впервые почти весь день не вспоминала о Сергее.
Прошла неделя. Наташа окончательно втянулась в работу и начала успокаиваться. С Женей отношения установились ровные и дружелюбные. Они непринужденно общались, вместе завтракали и ужинали, иногда смотрели телевизор. Наташа чувствовала себя комфортно. Она решила, что год пройдет незаметно, она успокоится, все забудет и сможет вернуться в Москву. Как-то вечером Женя пригласил ее в театр, и она с радостью согласилась. До спектакля они решили поужинать во французском ресторане, который оба очень любили и раньше частенько заезжали туда. Когда они уселись за столик на двоих возле окна, у Наташи отчего-то резко упало настроение. Женя сделал заказ и спросил, не выпить ли им немного вина. Наташа молча кивнула, не отводя взгляда от окна. Непреодолимая апатия навалилась на нее. Во время ужина Женя старался развлечь ее разговором, рассмешить, но она, натянуто улыбаясь, по большей части молчала.
«Сережа, милый, где ты сейчас? Что с тобой? С кем ты? – думала она и видела перед глазами его озорной взгляд, быструю улыбку, жест руки, когда он откидывал со лба непослушную челку, слышала его низкий чувственный голос. – Что я здесь делаю с этим чужим мне мужчиной? Почему я не с Сергеем? Ну почему?» – без конца спрашивала себя Наташа, и неожиданные и невольные слезы брызнули из ее глаз.
Женя замер на середине фразы и с тревогой наклонился к ней через столик.
– Тебе нехорошо? – спросил он. – Может, воды?
Наташа отрицательно покачала головой и подняла бокал с вином.
– За любовь! – неожиданно сказала она и сделала большой глоток.
Тут же почувствовала сильнейший приступ тошноты и, извинившись, прошла в туалетную комнату. Освежив горящее лицо холодной водой, присела на пуфик, пытаясь прийти в себя.
«Интересно, что же это такое я сегодня съела?» – подумала она в недоумении, так как кроме салата и цыпленка ничего себе не заказывала.
Вдруг она вспомнила, что сегодня со студентами покупала на перемене слоеные пирожки с печенью.
«Все ясно! То-то мне показалось, что начинка у пирожков немного горчит, – подумала она. – Надо завтра выяснить, что за дрянь продают у нас в универе».
Когда ей стало лучше, Наташа вернулась в зал. Женя с тревогой смотрел на нее, но она улыбнулась и объяснила причину своего состояния. Он предложил поехать домой, но Наташа категорически отказалась. Скоро они были в театре. Женя пригласил ее на модный мюзикл. Сюжет был примитивен, но обилие ярких танцевальных номеров, красочные костюмы и прекрасные исполнители делали зрелище очень впечатляющим. Но к концу первого акта у Наташи безумно разболелась голова, тошнота возобновилась. Она покинула зал, в коридоре ей стало дурно, и она потеряла сознание.
Очнулась Наташа в машине «Скорой помощи» и увидела склоненное к ней испуганное лицо мужа. Рядом сидела медсестра. Наташа попыталась подняться, но ее снова уложили на кушетку.
– Я совершенно здорова, – пробовала возмутиться она. – Я просто съела сегодня некачественные пирожки.
– Лежите, – сказала медсестра. – В клинике разберутся, здоровы вы или нет.
– Да, Наташенька, тебе лучше полежать. Ты так всех напугала. Надо обследоваться, – сказал Женя и взял ее за руку.
Она вздохнула и закрыла глаза.
Часа через полтора она сидела на постели в палате, беззаботно болтая ногами, и чувствовала себя отлично. Женя примостился рядом на стуле. Наконец появился довольно улыбающийся врач. Наташа улыбнулась ему в ответ и спросила:
– Ну как, доктор, жить буду?
Доктор расплылся в улыбке и радостно сказал:
– Хочу вас поздравить. И вашего мужа, конечно. – Он кивнул в сторону Жени. – С вашим здоровьем все в порядке. Просто вы – беременны.
Наташа улыбаться не перестала, но зрачки ее невероятно расширились, и бледность разлилась по лицу.
– Это точно, доктор? – упавшим голосом спросила она.
– Без сомнения. Поздравляю вас еще раз. И не тяните с обращением к вашему гинекологу. Токсикоз может усилиться.
Когда они сели в машину, Наташа все еще была не в себе. Новость ее убила. Она не могла смотреть в глаза Жени.
– Успокойся, дорогая, – неожиданно мягко проговорил он и обнял ее за плечи. – Ведь дети – это благословение Божье. Поедем домой. Тебе надо хорошенько поужинать и лечь спать. Ты сейчас должна думать не только о себе.
Наташа отстранилась и с изумлением посмотрела на него.
– Ты же понимаешь, что это не твой ребенок? – нервно спросила она, чтобы расставить все точки над «i».
– И что? – с вызовом спросил Женя. – Это не мешает мне любить тебя по-прежнему. Я готов на все закрыть глаза и попытаться все-таки сохранить нашу семью. А о ребенке будем правду знать только мы с тобой. Ведь официально мы все еще в браке. Мне даже усыновлять его не придется. Подумай, Наташа. Это неплохой для тебя выход из создавшегося положения. Если, конечно, ты захочешь оставить ребенка.
– Как ты мог такое подумать?! – воскликнула в негодовании Наташа. – Об аборте и речи не может быть.
– Тем более, – сказал Женя и улыбнулся. – Не нервничай. Тебе это сейчас не рекомендуется.
Когда они вернулись домой, Наташа первым делом приняла душ. Завернувшись в большой махровый халат, она забралась в кресло и задумалась. Новость все еще не укладывалась у нее в голове. Она не знала, стоит ли об этом кому-либо сообщать. Если узнает мама или Лена, то об этом непременно узнает и Сергей. А она пока не решила, хочет этого или нет. Неожиданно Наташа заулыбалась и, положив руку на живот, подумала:
«А у меня непременно будет мальчик, точная копия его отца. И назову я его Сергей. – Она тихо засмеялась. – Сергей Сергеевич».
Наташа вновь стала серьезной. Мелькнувшая было мысль немедленно уехать в родной город и начать новую жизнь показалась ей заманчивой. Но она вспомнила все, связанное с последними днями ее пребывания в Москве, и грусть заполнила сердце.
«Нет, не хочу, – решила она. – Я там и выносить-то ребенка спокойно не смогу. Буду только нервничать без конца. Самое правильное, остаться здесь. Доработаю, сколько получится, в университете, потом рожу, а там можно и в Москву переезжать с малышом. И лучше, действительно, никому об этом не сообщать».
Спала она в эту ночь прекрасно и встала отдохнувшей и в отличном настроении. Сварив кофе, задумалась, а не повредит ли он ей сейчас. В этот момент в столовую вошел Женя с огромным букетом белых хризантем.
– Это тебе, – ласково произнес он, протягивая букет. – Еще раз поздравляю.
– Спасибо, – немного неуверенно ответила Наташа, принимая букет и ставя его в керамическую вазу. – Хочешь кофе? – спросила она.
– Хочу, – ответил Женя.
Его черные глаза неотступно следили за ней. Наташа начала нервничать. Она налила ему кофе и села за стол.
– Дорогая моя…, – начал он.
– Не надо, – перебила она. – Твое предложение очень великодушно, но мне это не подходит. Я настаиваю на разводе.
– Ты хочешь немедленно вернуться в Москву и осчастливить отца ребенка? – спросил он и сжал чашку пальцами.
Читать бесплатно другие книги:
