Вихрь преисподней Соколов Глеб
Сейчас, понял Не-Маркетинг, что-то обязательно произойдет. Впрочем, ему уже было на все наплевать. Он уже не очень-то и боялся. Ему даже было любопытно.
Он вновь принялся осматри ваться по сторонам и вновь никого нигде не увидел. Тогда Не-Маркетинг прошел через калиточку и отправился вглубь парка, прочь от каруселей. Опять Не-Маркетингу стало страшно.
За каруселями начиналась темная, дремучая часть парка. Какое-то время Не-Маркетинг двигался во все уменьшавшемся свете фонарей, который струился по парку со стороны каруселей. Но вот настал момент, когда свет каруселей оставил его, и вокруг стало совершенно темно. Впрочем нет, на его счастье ночное небо было достаточно ясным: от звезд, от луны тоже было немного светло. Теперь Не-Маркетингу стало уже не просто страшно, а жутко… Вдруг!.. Ох!.. Он замер и чуть не скончался от разрыва сердца: какой-то зверь пулей промчался через чащу метрах в пяти от него. Что это было? Собака?..
Некоторое время Не-Маркетинг стоял без движения, потом опять двинулся по темной дорожке все дальше, вглубь парка. Он не был уверен, что двигается в правильном направлении, но надеялся в конце-концов набрести на то кафе, где сегодня он оказался запертым в полном одиночестве и где чуть раньше увидел ужасное лицо с глубоко запавшими глазами. Может, это и был самоубийца? Господи, а не он ли сам был там, с другой стороны окна?!
Он находился в ночном парке уже достаточно долго, но, как ни странно, с ним до сих пор ничего не случилось. Хотя, почему «как ни странно»? Не-Маркетинг подумал: ну кому будет нужда идти ночью в Измайловский парк?! Вполне возможно, что сейчас он, Не-Маркетинг – единственная живая душа во всем этом большущем парке. От этой мысли ему стало легче. Раз он – единственная живая душа во всем парке, то и боятся ему нечего. В следующую секунду он понял, что вот теперь-то, именно теперь что-то ужасное и произойдет! В тот самый момент, когда он, наконец-то, успокоился и подумал, что ему ничего не грозит, всё и произойдет. Но разве не для этого он сюда, в парк приехал в поздний час, разве не для того, чтобы что-то случилось? Ведь каким бы ужасным ни было то неведомое что-то, что может произойти с ним в парке, оно даст ему главное, то, что так важно для него теперь, в этот час – ясность. То, что случится, будет информацией, которая ляжет недостающими кирпичиками в здание, и наконец-то большое целое и главное станет ясным и понятным. Не-Маркетинг смело шагнул вперед.
Но ничего не произошло. Он вышел на какую-то широкую просеку, по которой проходила линия электропередачи, перешел через нее и вновь углубился в темную чащу. Ему было жутко.
Но в следующее мгновение ему стало еще жутче.
– Мне же сейчас невероятно хорошо! Кругом – один непонятный мрак, но кажется, что из этой черной неизвестности в меня входят тысячи всяких информационных потоков, они просто зашифрованы от меня, и шифр мне неизвестен. Но я чувствую, как что-то происходит сейчас, в эту вот самую минуту, секунду, хотя ничего не происходит, но что-то происходит. И я вдруг понял, что это блуждание по ночному парку, где ничего не происходит, но что-то совершенно непонятное, но чрезвычайно важное происходит, это блуждание по ночному парку затягивает меня в некое странное состояние, которое не является жизнью, но гораздо важнее, чем жизнь, потому что в этом состоянии все пропитано некими очень важными информационными потоками, которые врываются в меня в этой темноте, но я опасаюсь, что оступлюсь и с этой черты между странностью и сумасшествием, упаду в явное сумасшествие… Нет, я сейчас не в жизни, но где я?!.. – проговорив все это вслух, а ему очень важно было проговорить все это вслух, Не-Маркетинг посмотрел по сторонам, а потом сказал еще:
– Боюсь, что завтра я не смогу жить нормальной жизнью, потому, что мне станет нехватать этого парка и того, что здесь происходит, вернее, мне станет очень нехватать тех тысяч информационных потоков, которые проносятся здесь сквозь темноту. Информация, информация! Чернота и мрак – они хранят информацию!..
– Ну вот, – прошептал он затем еще. – Теперь, когда я сказал все вслух, теперь точно ничего не произойдет…
Всё это время, проговаривая свои мысли вслух, он большей частью достаточно быстро шел по темной аллее, но тут вдруг остановился, почувствовав, что ужасно устал. Он сошел с аллейки в сторону и прислонился спиной к стволу толстого дерева и затем медленно сполз по нему, оказавшись в конце-концов сидящим на корточках. У него слипались глаза. Ветер как раз в этот момент стих, Не-Маркетинг подумал: с каким наслаждением можно было бы сейчас заснуть!.. Затем его мозг, который отказывался уже работать, действительно окутал легкий туман. Не-Маркетингу казалось, что он не спит, но в какие-то моменты он с ужасом думал: я же сейчас действительно засну, засну в парке, ночью, сидя на корточках под деревом! Он, видимо, на самом деле засыпал и дремал так, сидя по деревом, некоторое время, но все же казалось ему, что он не спит, что это только на секундочку, что он просто на чуть-чуть присел отдохнуть, потому, что уморился, но сейчас он, конечно же, встанет и пойдет дальше…
В конце-концов он очнулся. Сколько времени прошло, пока он сидел под деревом, Не-Маркетинг не знал, но, должно быть, прошло меньше часа. Все тот же мрак, лишь слегка разбавленный светом луны и звезд, окружал его.
Он чувствовал себя отдохнувшим и полным сил, так, словно проспал много часов без перерыва. Не-Маркетинг поднялся с корточек, – странно, но ноги его совсем не затекли. Медленно, точно бы пробуя ногами дорогу, он двинулся дальше по странному, ему самому неведомому маршруту.
Довольно долго он шел между темных чащоб, и вот уже впереди стали видны немногие освещенные окна домов с другой, противоположной от главного входа, стороны парка. Не-Маркетинг остановился: похоже, ему не суждено теперь набрести на то жуткое пустое кафе. В этот момент жуткое кафе было как раз за его спиной, – он просто не различил его черный силуэт на фоне темной парковой чащобы. Прежде чем обернуться, Не-Маркетинг все же постоял, глядя на дальние огни, и потом резко, словно почувствовав чей-то взгляд, обернулся – никого. Пе ред ним было кафе…
Не-Маркетинг медленно подошел к кафе и опять резко обернулся, – все же ему казалось, что кто-то наблюдает за ним из укрытия. Но в такой темноте, он, конечно же, никого не разглядел. В этот момент небо как раз закрыло тучами, и свет звезд и луны, который до этого помогал Не-Маркетингу, уже почти не пробивался к земле. Он развернулся и тронул стекло кафе руками, – холодная и слегка влажная, скользкая поверхность. Он попытался различить что-то там, за стеклом, внутри кафе, но чернота за окном была совершенно угольная, Не-Маркетинг не различал даже столика со стульями, который, как он знал наверняка, стоял там, по ту сторону стекла, именно в этом месте.
Затем Не-Маркетинг отошел от кафе и долго смотрел по сторонам, пытаясь увидеть кого-то, кто обязательно должен был таиться теперь в темноте где-то поблизости. Но только мрак был вокруг, и по-прежнему шумели деревья, – как раз вновь усилился ветер. Странно, но он уже начал чувствовать себя в ночном парке довольно сносно, – волны паники и парализующего страха больше не накатывали на него. Некоторое время Не-Маркетинг простоял в раздумьи. Потом он развернулся и не очень решительно принялся обходить кафе, целясь туда, где, как он знал, был черный ход. Если с того момента, как он выскочил отсюда, в кафе больше никто не приходил, дверь черного хода должна быть по-прежнему открыта.
Медленно двигаясь вдоль стены кафе, он один раз чуть не упал, споткнувшись о какую-то палку, лежавшую на земле, – ему даже пришлось схватиться о стену. В другой раз ветка дерева, что росло возле самой стены кафе, расцарапала ему щеку. Впереди явственно угадывались темные очертания двери. Не-Маркетинг подошел к ней совсем близко и замер, прислушиваясь. Оттуда не доносилось ни звука.
Не-Маркетинг понял, что у него хватит сил отворить дверь и войти внутрь темного кафе, но он медлил. Он опять обернулся, посмотрел по сторонам, некоторое время вглядывался в колыхавшиеся под ударами ветра деревья. Потом опять посмотрел на черневшую дверь. Он не спешил, он не входил, хотя знал, что у него теперь достаточно запасов воли, достаточно решительности и хладнокровия, чтобы оказаться там, внутри, добраться через кухню до зала со столиками, сесть на тот самый стул, на котором он уже сидел сегодня днем, когда увидел то самое ужасное лицо. «Лицо самоубийцы», – как почему-то вновь подумалось ему.
Не-Маркетинг зажмурил глаза. Нарочно долго не открывал их, потом открыл, опять обернулся и посмотрел по сторонам, – ничего вокруг не изменилось. Не-Маркетинг принялся вспоминать подробности фильма ужасов, который он успел посмотреть этим вечером по телевизору: одинокая яхта в океане, шлюпка, в которой на сиденье покоится… шлюпка. Погоди, погоди, Не-Маркетинг, какая шлюпка?! Не шлюпка, а кукла! На борт яхты поднимают куклу, которая неизвестно откуда и как оказалась посреди океана. И после этого мрачные и непонятные никому события начинают твориться на борту яхты. Окровавленный рот куклы, хлопающие крыльями птицы, ночь…
Не-Маркетинг вновь обернулся, вновь посмотрел по сторонам: темно, мрачно… Странные события стали твориться на борту яхты после появления куклы. Не-Маркетингу стало очень страшно. Господи, зачем он отправился в этот идиотский парк?! Что за бред про все эти информации и информационные потоки постоянно лезет к нему в голову?! Не-Маркетинг толкнул дверь кафе и вошел внутрь.
Там, внутри кафе, он двигался на ощупь, постоянно натыкался на стены, странно – но он не свалил ничего в темноте, его то и дело охватывала паника, ему казалось, что он заблудился в этом мрачном черном лабиринте, что он беззащитен, что вот-вот будет нане сен удар, но он в который раз брал себя в руки, пытался найти верный путь. Не-Маркетингу казалось, что эта пытка, этот ужас, эта череда состояний, когда он то вот-вот должен был с криком заметаться по черным комнатам, пытаясь немедленно отыскать выход, или когда его охватывало какое-то невероятное, тоже в своем роде жуткое состояние оцепенения, в котором он, как зомби, шарил рукой по стенам, пытаясь выйти в зал кафе, так вот, ему казалось, что пытка в том и заключается, что смена состояний бесконечна, что он так и будет то тупеть, то паниковать, пока, наконец, не умрет, надорвавшись, и упадет замертво на пол этого жуткого кафе. Но все, что ему казалось, никак не влияло на продолжение пытки, и пытка продолжалась, продолжалась, продолжалась…
– А-а-а! Я больше не могу! Боже, вытащи меня отсюда, вытащи! – во весь голос закричал в отчаянии Не-Маркетинг и в эту же секунду он, наконец-то, вышел в зал кафе.
Не-Маркетинг замер, потрясенный собственным криком и неожиданной раз вязкой путеш ествия по лабиринту. Так он стоял довольно долго. Ничего не происходило: никто не сбегался на его крик, да и кто мог услышать его в темном, глухом углу ночного парка, в кафе, которое давно было закрыто?.. Он мог кричать сколько угодно без всяких последствий.
Тем временем, ветер немного разогнал тучи, закрывавшие небо, и как-то враз зальчик кафе осветился мертвым, призрачным светом. Это было похоже на то, как в театре медленно зажигается свет, освещая сцену.
«Ага, вот, значит, когда случится что-то ужасное!» – догадался Не-Маркетинг. Он опять почувствовал себя уставшим и, отодвинув один из стульев от столика, сел на него. Его охватила страшная сонливость и, не в силах бороться с ней, он задремал. Перед тем, как провалиться в сон, он подумал, что так и не увидит того ужасного, что произойдет, ведь когда все произойдет, он будет спать.
Проснулся Не-Маркетинг так же неожиданно, как и заснул. Сразу он различил где-то в глубине кафе звуки воды, которая текла из крана. Странно, но, кажется, прежде их не было слышно.
– Какая-то чертовщина происходит из-за этих бесконечных информационных потоков, – проговорил Не-Маркетинг вслух, поднялся со стула и подошел к окну. – Кругом – одна ложь, ложь, ложь… Я ожидал чего-то жуткого, какой-то развязки, но ничего не произошло. Пустота, тишина, чернота, ничего не видно. Никто не нападает на меня. Нигде не видно жуткого маньяка, таинственного злоумышленника, который бы угрожал мне. Что это означает?.. Это означает только то, что время изменилось, решительно изменилось время! – с удовлетворением проговорил он. И сам для себя пояснил:
– Теперь сразу ничего не происходит. Время уже не то, время изменилось. Теперь все чувствуют и знают, что через какое-то время обязательно что-то произойдет, но, тем не менее, очень долго ничего не происходит и происходить не будет. Наступило время не действий, а информационных потоков, работают не мускулы, а мозг, движ утся не ноги, а информация. Вся эта ночь очень связана с сегодняшним днем ужасных террористических актов, с этими огромными информационными потоками, которые обрушились сегодня на мою, да и не только на мою, голову. Одно мне только непонятно, одно меня только гложет, – неким непонятным и невероятным образом все эти ночные страхи прочно увязаны в моей голове с моим детством. Как увязаны, какая связь – не понимаю. Может быть, в моей голове после сегодняшних ужасных террористических актов ожили некие детские страхи? Может быть… А может, и это скорее всего – я слишком устал от всех этих кошмаров, слишком переутомился и мне хочется обратно в ясный и светлый, беззаботный мир детства. Помню, что в детстве я тоже несколько раз ходил ночью в лес, – проверял и закалял силу воли. Впрочем, это было уже не в детстве, а в отрочестве… Тогда тоже, как и сейчас, в моей голове была страшная путаница. И было много лживых мыслей… Стоп! Это очень важно: в детстве я тоже получал информацию. И я не мог с ней справиться. Я не мог отличить правду от лжи, а лжи было очень много. Всю свою жизнь я не мог справиться с этим потоком лжи, который сначала был тоненьким, но и мой мозг был слабеньким, потом мой мозг стал сильнее, но и ложь стала нестись ко мне огромным потоком и разливаться вокруг меня морями. Что же было тогда, в детстве, на карусельках? Неужели тоже вокруг меня была лживая информация?!.. Ну да, точно, была!.. Ведь карусельки – это сплошная ложь. Ведь деревянные лошадки совсем не похожи на лошадок настоящих. Настоящие лошади гораздо больше по размерам, они не бывают красного, желтого и синего цвета, они не разрисованы цветами, и от них пахнет конюшней. Итак, с самого раннего детства я был окружен неправдой. Пусть это и была неправда во спасение, но это была неправда. Все эти катания на карусельках были сплошными потоками лжи, большой и цветистой неправдой.
Не-Маркетинг несколько раз прошелся по темному залу кафе от одной стены до другой. По-прежнему ничего не происходило. Находиться в кафе дольше Не-Маркетингу не хотелось. Но и мысль об обратном пути до двери черного хода через тесные подсобные помещения вызывала в нем дрожь. Все же в конце-концов он решился… Впрочем, на этот раз он, хоть и задевал за какие-то предметы, хоть и шарил руками по стенам, но прежней пытки уже не было, – испытание оказалось гораздо более легким, чем в первый раз, и довольно скоро Не-Маркетинг оказался на свежем воздухе позади кафе.
Медленно он побрел по ночному парку. Отчего-то ему опять захотелось вызвать из памяти некоторые картины из того фильма ужасов, который он успел посмотреть этим вечером по телевизору, но чувство страха не возникало, как он ни старался.
Тут вдруг его осенило:
– Господи! Да я же, действительно, просто настолько уже устал, что меня уже ничто не может тронуть!.. И весь этот маразм – это тоже от усталости!.. Ощущение, что кругом одна сплошная ложь – тоже от усталости! Надо было просто вовремя сказать себе: утро вечера мудренее, и тогда все встало бы на свои места. А так, от такой усталости – чего только не покажется, чего только не подумаешь!..
Но все же, он сам себе не поверил: он не мог поверить в столь легкий выход, в столь простое разрешение всех своих сомнений, страхов и неблагополучий. Странно, но именно в этот момент, лишь теперь, только теперь он вспомнил, что потерял ключи от сейфа представительства и так и не нашел их, – ведь именно из-за потерянных ключей он во второй раз сегодня оказался в Измайловском парке. А уж за вторым разом последовал и третий.
Быстрым шагом он пошел по парку, при этом он вглядывался в темноту и с нетерпением ожидал, когда между деревьев станет пробиваться свет, что исходил от фонарей над каруселями. Возбуждение его было велико.
«Ложь, ложь, кругом одна лишь ложь, – думал он. – Но странно, – приходило ему в голову. – Как много всего построено на лжи, сколь во многих вещах ложь – нечто вроде крови, без которой это многое умрет в тот же час, как будет эта ложь разгадана. Но ложь, даже самая простая и примитивная, каждый раз оказывается неразгаданной. Точнее не так… Точнее – каждый раз ложь оказывается вором, который не пойман, а значит – не вор. Но почему – не пойман? Потому, что глупость. Глупость идет рука об руку с ложью, и этой глупости так много, что количество глупости переходит в качество, и глупость тогда уже не глупость, а норма. И всему остальному в жизни ничего не остается другого, как жить в условиях всеобщей лжи и глупости, и это не жизнь, а странное состояние шиворот-навыворот, когда совершенно не на что опереться, когда каждый момент можно ждать лишь одного – подвоха и разочарования, но, поразительно, эта непрочная телега из лжи и глупости примерно движется вперед, но только куда? О ужас! Куда она движется?! Кажется, я знаю, куда она движется – к апокалипсису, к концу света».
Впереди показались карусели, которые были ярко освещены фонарями. Не-Маркетинг прибавил шагу. Очень скоро он уже был возле заборчика, за которым лежал городок аттракционов.
Вот оно – еще одно порождение лжи – карусельки! Странное оцепенение вновь охватило Не-Маркетинга. Он начал припоминать свои детские годы, начал воскрешать в памяти тот день, когда он катался на этих карусельках. А может, карусельки тогда находились совсем не в этом месте?.. Мог ли он в тот день вообразить, что через много лет случится ночь, когда он будет стоять возле забора в оцепенении и вглядываться в залитый светом городок аттракционов, а вокруг будет темная парковая чащоба и деревья будут размахивать ветвями, и шуметь ветер. О, как хотел бы он вернуться в прошлое, назад в прошлое!.. Как же он мог сегодня потерять связь, не проследить за теми двумя, которые были так похожи на него, но только в другие, гораздо более ранние периоды жизни?!.. В прошлом было что-то важное, что-то значительное, что-то, что было связано с этими вот карусельками. Но что?..
Мысли Не-Маркетинга становились все более плоскими, простыми и какими-то ежедневными: прошлое… Что-то значительное… Детские воспоминания про карусельки… – Разве это мысли?!.. В них уже не было ничего от безумия террористических актов, которые происходили днем. Надо бы было вновь послушать новости, но Не-Маркетинг слишком устал. Ему показалось, что и весь мир наравне с ним на сегодня слишком устал. Ничего не происходило. По-прежнему ничего не происходило. Впрочем, теперь он уже знал: то, что ничего не происходит – это часть нового времени, новой ситуации, так и должно быть. И не надо обольщаться насчет того, что ничего не происходит. Ничего не происходит не потому, что все в порядке, а потому что индустриальная эпоха закончилась, наступила эпоха информационных технологий, и вместо событий из плоти и железа теперь происходит информация из слов и разрушенных нервных клеток. А это гораздо ужасней и страшней, – события все-таки честны, они происходят, а не прячутся. Им просто трудно спрятаться, они всегда на виду и в них все – правда. Информация же и нервные клетки – это совсем другое, это почти всегда ложь, ложь, ложь!.. Вся информация, все мысли в жизни Не-Маркетинга были сплошной ложью. Всегда, от детства до отрочества, от отрочества до зрелости. Да и сейчас тоже ничего не поймешь, – одна ложь кругом, зыбкая и обманчивая информация, как этот ночной парк, как темное закрытое кафе, в котором ни черта не поймешь. Вот так!.. Медленно Не-Маркетинг побрел к выходу из парка, время от времени оборачиваясь и бросая взгляд на карусельки. День ужасных террористических актов закончился. Не-Маркетинг достаточно нанервничался, напереживался, и наконец-то он почувствовал, что ему пора в маленькую квартирку – просто лечь спать. Опять он почувствовал ужасную усталость, сам не помня себя поймал такси и уснул уже в нем, едва назвав улицу, на которую надо было ехать… Последнее, что он подумал, перед тем, как уснуть, было: апокалипсис… Когда он случится?.. Надо бы выяснить из библии все подробности. Хотя, что это даст?.. Его личный апокалипсис уже, кажется, происходит – он потерял ключи от сейфа представительства. Его личный апокалипсис уже случился… И еще эти страшные террористические акты!
Часть вторая
Фестиваль фильмов ужасов
Глава V
Фабрики по производству информации
Весь предыдущий день и ночь с их побегами в парк были бы невозможны, если бы не особое состояние, подавленное и нервозное одновременно, в котором пребывал в последнее время Не-Маркетинг. Кстати, шутливое, но не зло-шутливое, а ласково-шутливое прозвище это, Не-Маркетинг, закрепилось за Николаем (а одновременно за Павлом закрепилось Маркетинг), когда на одном из тренингов, проводимых в их представительстве транснациональной корпорации, они участвовали в какой-то сложной и запутанной бизнес-игре и выбрали себе, совершенно не думая, что они к ним прилипнут, такие псевдонимы… Потом один из сотрудников, тоже участвовавших в тренинге, стал и после него называть их в шутку этими псевдонимами, потом это подхватили и другие сотрудники представительства. Так и закрепилось за Николаем и Павлом – Не-Маркетинг и Маркетинг.
Так вот, о состоянии Не-Маркетинга… Крайне неблагополучная ситуация, в которой он находился и которая и была причиной его нервозности, давила на него в последние дни особенно сильно… Может быть из-за нее он и видел многое несколько преувеличенным и искаженным… Может быть из-за нее ему и казалось через-чур важным то, что на самом деле не только не имело сколь-нибудь серьезного значения, а, напротив, было совершенно второстепенным предметом… Хотя, кто знает, справедливо ли винить те или иные обстоятельства в том, что мы воспринимаем окружающий мир как-то не так?!..
Совсем недавно Не-Маркетинг чудовищно пострадал от одной лживой и жульнической фирмы, которая, получив с него деньги в качестве предоплаты за квартиру, исчезла… Пропавшая сумма была огромна для служащего, пусть и оплачиваемого значительно выше среднего… Это был полный крах!.. Увы, и такими еще бывают реалии современных дней! С большим трудом он, и без того имея серьезный расход на съем квартиры, выделил, скопил эти деньги и вот теперь они пропали и вернуть их не было никакой надежды… А он и без того уже изнемогал от этих съемных квартир, он и без того думал, когда еще ужасное не произошло, что вот, терпение его иссякает и силы его иссякают и в этот-то момент он как раз и подошел к тому, чтобы стать обладателем собственной квартиры и больше не нужно ему много терпения, потому что терпеть осталось по сравнению с тем, сколько он уже вытерпел, совсем немного… И вот – крах, удар!..
Впрочем, Не-Маркетинг держался, не смотря ни на что, держался! Он старался сохранять оптимизм… Иного бы такие обстоятельства могли просто убить в самом прямом смысле этого слова: какой-нибудь инсульт, инфаркт, – мало ли народу мрет в наши дни в самом расцвете сил и лет!.. Увы, это ведь тоже суровая реалия нашего времени!
Тут как назло, с очередной хозяйкой очередной съемной квартиры назрел очередной кризис – она требовала, чтобы Не-Маркетинг убрался задолго до отмеченного в их договоре срока… Момент переезжать был для него исключительно невыгодный… Хозяйка выдумывала бог знает что, была ужасна, несправедлива, скандалила, звонила ему на работу, угрожала конфисковать вещи… В общем, бред наступил полный. Хотя, что же удивляться: беда поодиночке не ходит и ворота надо раскрывать широко. Впрочем, по сравнению с потерянными деньгами скандал с хозяйкой был мелочью, но именно соломинка, как известно, способна иной раз переломить хребет даже самому выносливому верблюду…
Иного варианта, кроме как снимать квартиру у Не-Маркетинга не было, поскольку в единственной квартире, в которой он имел какие-то основания проживать, жил его отец, с которым он находился в ужасных и чрезвычайно запутанных взаимоотношениях. Поэтому ему казалось более удобным переносить весь этот ужас съемных квартир, нежели жить с отцом.
Квартирное неблагополучие было главным… Но было и еще одно, носившее, так сказать, характер совсем уж общий и в некотором смысле так уж непосредственно и не касающийся лично Не-Маркетинга, но учитывая свойства Не-Маркетинга, вернее, некоторые его склонности – интерес к информациям и вовлеченность в мировую политику самым отчаянным образом, так вот, именно это обстоятельство, уже упомянутое в начале первой части – жуткие террористические акты, самым непосредственным образом тоже влияло на все дело. Впрочем, конечно, больше в качестве сопутствующего фона и настроения…
Заметить необходимо, что, конечно, хотя все умом, разумеется, понимали ужасность всего происходящего (теракты), но все-таки происходило оно довольно далеко и точно бы всех и не касалось. Но вот количество происходившего и его черты вдруг как-то подвели всех к тому, что им как-то, вопреки доводам рассудка, что все это слишком далеко, так вот даже им стало не по себе потому что, как метко выразился один сотрудник представительства «Что-то уж больно крутовато!»
Вот в таких обстоятельствах и произошли эти побеги в Измайловский парк…
…Проснулся он с мыслью, что не смотря ни на что, надо участвовать в эпохе информационных технологий, и если уж и вбирать в себя ложь, то вбирать ее в себя как можно больше. Тогда, сравнивая разнообразные лжи между собой, устраивая им, так сказать, перекрестный допрос, легче понять, в чем же, на самом деле, заключается истинное положение вещей.
Не-Маркетинг быстренько встал с кровати, умылся, сварил кофе, и тут в голову ему пришла идея, что коль уж он решил вбирать в себя ложь самую разнообразную и в самых больших количествах, то логично было бы приступить к этому немедленно. И тут же он быстро проанализировал каналы, по которым могла бы приходить к нему ложь: телевидение, радио, телефон, слухи, которыми его могли «угостить» большей частью на работе, конечно, всякие там газеты и журналы и, естественно, одно из самых главных – Интернет, электронная почта. Про обычную почту Не-Маркетинг как-то не подумал. В современном мире она уже не могла служить полноценным источником информации.
В этот момент в квартире раздалась телефонная трель. Не-Маркетинг подскочил к телефону: звонил тот самый нарядно одетый молодой журналист, с которым Не-Маркетинг познакомился накануне, во время всех этих происшествий, которые на него навалились.
– Где вы были?! – тон, с которым говорил молодой журналист, был раздраженным. – Появилась масса новых информаций, множество новых сообщений, мне хотелось обменяться с вами мнениями, но я не мог вас найти. Скажите, о несчастный, смотрите ли вы сейчас телевизор? – спросил он Не-Маркетинга.
– Нет, – ответил тот.
– Тогда немедленно включайте!.. – воскликнул молодой журналист, который накануне вечером был чрезвычайно нарядно одет. – Потоки информаций просто-таки турбулентные, они сбиваются в один огромный ураган и этим ураганом людей сбивает с ног. В нашем новостном сериале появилось множество новых серий и сюжетных поворотов, которые вы, дорогой мой, я уверен, проспали. Вчера я выступал против тех, кто слишком увлекается всеми этими информационными потоками. Я могу откорректировать свои слова… Впрочем, совсем немного… Совсем немного откорректировать свои слова в том, что врага надо хорошо знать, чтобы бороться с ним успешней. В то время, как вы там мирно спали, я провел совершенно бессонную ночь…
Договорить молодому журналисту не удалось, потому что Не-Маркетинг повесил трубку. Только недавно он принял решение вбирать в себя ложь в самых невероятных количествах, но сейчас не смог вынести даже разговора про то, что в данный момент показывали по телевизору. Он чувствовал себя слишком уставшим, слишком измученным потоками информации. Ему вдруг захотелось отдохнуть.
– Господи, я же сейчас опоздаю на работу! – встрепенулся он. – И я так и не нашел ключи… Потерянные ключи от сейфа представительства!..
Он поспешил как можно скорее одеться и позавтракать. От этого напряжения, от постоянных взглядов на часы он чрезвычайно устал и в метро по дороге задремал. У входа на станцию он приобрел газету, но так и не развернул ее, – когда?!.. Да и потом, он сам не знал, для чего купил эту газету, ведь всем средствам информации давно уже предпочитал СМИ электронные…
…Итак, он оказался в офисе. Чувство у него при этом было ужасное, – Не-Маркенигу казалось, что сейчас произойдет какая-то невероятная, чудовищная по своей грубости сцена, что на него начнут орать, топать ногами, но ничего не происходило. Напротив, мимо пробежал Глава представительства и, поймав на себе чрезвычайно затравленный взгляд Не-Маркетинга, кивнул ему головой и приветливо улыбнулся.
Недоумевая, почему Глава представительства не спрашивает его про ключи от сейфа, Не-Маркетинг подряд выпил несколько чашек кофе и потихонечку начал пытаться работать.
– Черт возьми, ты, как всегда, выглядишь свежим и отдохнувшим, – услышал позади себя Не-Маркетинг. Он обернулся и обнаружил, что к нему подошел его коллега в темно синем пиджаке и серых брюках.
– А я вот совершенно разбит! – продолжал говорить человек в темно-синем пиджаке и серых брюках. – Пришел домой уже поздно, совсем не отдохнул и не выспался. Ты уже познакомился с последними новостями?.. – как бы между делом осведомился он.
– Нет, еще ничего не слышал.
– Посмотри сайт «Интербизнесимиджинг». Вновь началась эта бодяга с заложниками! – проговорил коллега, который сегодня, как и вчера, был одет в темно-синий костюм и серые брюки.
– Да! – Не-Маркетинг судорожно засуетился, запуская на своем компьютере соответствующую программу. – «Интербизнесимиджинг» – это, действительно, стоящий сайт. Все сжато, насыщенно, да и адрес удобный…
– Верно! Адрес удобный!.. – подтвердил коллега Не-Маркетинга в темно-синем пиджаке и серых брюках. – Я люблю, когда адрес – это короткая, простая, легко запоминающаяся аббревиатура.
– Нет, я прекрасно понимаю, что моя любовь к получению многообразной и обильной информации уже перешла все границы и выглядит достаточно смешно, если не странно! – с чувством заговорил Не-Маркетинг. – Но сам я не считаю получение информации ни смешным, ни странным делом! Дело это для меня чрезвычайно, можно даже сказать, жизненно важно. Я не могу оставаться без информации ни минуты! Без информации я тотчас зачахну, засохну, выветрюсь и превращусь в сухую скорлупу без содержания! По крайней мере, именно так я все это ощущаю сам!
Не-Маркетинг жадно прильнул к экрану компьютера и набрал в окошке браузера название сайта, который рекомендовал ему коллега.
– Черт возьми, я так и не сделал этого! – вдруг выругался Не-Маркетинг вслух.
– Что?.. Ты что-то забыл? – удивленно спросил его коллега, который был одет в темно-синий пиджак и серые брюки.
– Вспомнил, что накануне собирался отправлять от себя в окружающий мир как можно больше информационных потоков. Хотел заполонить ими мир. И потом совсем забыл, что собирался это сделать!
Но коллега в темно-синем пиджаке и серых брюках уже не слушал Не-Маркетинга, – увидав, что к его столу, который располагался в противоположном конце зала, подошел начальник одного из отделов представительства, он поспешил на свое рабочее м есто.
Тем временем к Не-Маркетингу повернулся сотрудник, чей стол стоял наискосок от его.
– Что-что вы говорите?.. – спросил он с любопытством.
– Я говорю, что за сегодняшнее утро я не направил ни одного сообщения из того огромного количества сообщений, которые я планировал разослать своим клиентам сегодня утром. Осознание этого факта меня ужасно расстраивает!..
– Так отправьте же!.. С клиентами надо работать. А заодно посмотрите те сообщения, которые я направил вам. Я направил вам несколько ссылочек на информационные сайты. Там есть очень интересные информации. Помнится, позавчера вы мне говорили, что информация в какой-то момент полностью прекратится. Так вот, она не прекратилась, – последние слова сидевший наискосок сотрудник произнес с язвительной усмешкой. – И судя по всему, не прекратится в ближайшее время. По крайней мере, на это указывают многие косвенные признаки.
Не-Маркетинг прильнул к экрану компьютера и, получив электронные послания, принялся заходить на те сайты, ссылки на которые направил ему этот сотрудник.
К его столу подошел Глава представительства:
– Итак, господин Не-Маркетинг (Глава представительства тоже пользовался этим ласково-шутливым прозвищем), пора приступать к важной работе! Мы уже подошли к само му началу фестиваля.
– Да, она вот-вот начнется, – даже не поняв, о чем идет речь, согласился Не-Маркетинг и посмотрел в сторону. – Впрочем, что начнется?.. Какой еще фестиваль?
Глава представительства продолжал говорить, совершенно его не слушая. Слова Не-Маркетинга, похоже, были ему безразличны:
– Вы должны проконтролировать, как проходит наша рекламная кампания на кинофестивале, который мы спонсируем.
– Должен, значит, проконтролирую, – опять согласился Не-Маркетинг.
– Да, обязательно проконтролируйте! Этот кинофестиваль для нас очень важен, – проговорил Глава представительства, отходя от стола Не-Маркетинга.
– Совершенно не понимаю, о каком кинофестивале идет речь, – пробормотал Не-Маркетинг, когда Глава отошел о т его стола на достаточное расстояние. – Какой-то кинофестиваль…
Тут к его столу опять подо шел коллега в темно-синем пиджаке и серых брюках.
– Что, строжит?
– Он ничего не спросил про ключи! Странно!
– Какие ключи?
– Я потерял ключи от сейфа представительства, – мрачным, обреченным тоном раскрыл Не-Маркетинг свою тайну.
– Да это-то я уже знаю, – с усмешкой сказал его коллега, который в этот день был одет в темно-синий пиджак и серые брюки. – Кстати, ты знаешь, где они у тебя вчера вывалились из кармана?
– Где? – громко воскликнул Не-Маркетинг.
– В прокатной машине. В конце дня шофер прокатной машины не поленился, и привез их к нам в офис. Отдал секретарю. А та передала ключи Главе представительства, – улыбаясь рассказал коллега Не-Маркетинга.
– Ах вот как! – поразился неожиданному разрешению истории с потерянными ключами от сейфа представительства Не-Маркетинг.
– Какой-то кошмар!.. – проговорил он следом. – Сначала я потерял эти ключи, а вот сегодня он подошел ко мне и принялся говорить про какой-то кинофестиваль, о котором я совершенно ничего не знаю. Кажется, я даже имел неосторожность обмолвиться ему об этом. Ну ведь такого же не может быть: чтобы на носу был какой-то кинофестиваль, который мы спонсируем, и про который я, – человек, который непосредственно отвечает за этот вопрос, ничего не знаю!.. Но ведь не мог же и Глава представительства настолько запутаться, чтобы начать рассказывать мне про то, чего на самом деле нет. Странно, опять ложь! Очень странная и непонятная ложь. Очень витиеватая ложь. Какое-то странное чувство охватывает: что-то не в порядке, но вот что?..
– Тише-тише… – озираясь сказал коллега Не-Маркетинга, который был одет в темно-синий пиджак и серые брюки. – Что-то ты уж очень разгорячился!
– Нет, я не просто разгорячился, я очень сильно разгорячился, я ужасно разгорячился, я чувствую, что меня просто медленно убивают, уничтожают, загоняют за ту грань, за которой я совсем скоро сойду на нет, перестану существовать, вымру, испарюсь, скроюсь из глаз, как будто меня и не было. И виной тому – информация! Одна лишь информация виновата в этом. Во всем виноваты определенные комбинации тех или иных информаций, проклятых информаций. Информация – вот мой враг! Определенная информация, распространению которой содействуют вполне определенные люди, – тут уж Не-Маркетинг говорил очень громко, так что расслышали многие, почти все из тех, кто находился в офисе. За исключением разве что Главы представительства.
В этот момент сотрудник, чей стол стоял наискосок от стола Не-Маркетинга, и который, оказывается, все прекрасно расслышал, проговорил:
– Что ты волнуешься, надо просканировать этот фестиваль, только и всего. Просканируешь, а там будет ясно. Там многое будет ясно… Я думаю, там вообще все будет ясно, – добавил он в конце очень глубокомысленно.
Тут Не-Маркетинг, словно устыдившись того, что произошло, быстро вышел из просторного зала, в котором работали сотрудники представительства.
Оказавшись за дверью, на которой снаружи, со стороны коридора висела табличка с названием их фирмы, Не-Маркетинг медленно дошел до лифта, спустился на первый этаж и через несколько мгновений уже стоял на улице, у подъезда. Через автоматические прозрачные двери, которые даже не успевали закрываться, непрерывно входили и выходили люди, одетые в деловые костюмы – в этом офисном здании, помимо фирмы Не-Маркетинга, располагалось еще множество больших и маленьких конторок.
В этот момент Не-Маркетинг осознал, что информации не только попадают в его голову откуда-то извне, но и его голова, сама по себе, создает то и дело внутри себя какие-то собственные информации, – его, Не-Маркетинга, собственный, оригинальный продукт. Мыли Не-Маркетинга в этот момент выглядели примерно так:
«– В чем это заключается? То, что голова создает внутри себя свои собственные информации?
– А вот в чем: вот например, сейчас мне показалось еще более странным, чем до этого, то обстоятельство, что Глава представительства никак не посвятил меня в подробности своего спонсорства некоего кинофестиваля.
– Ну и что же дальше? Что же из того, что не посвятил?
– Как я могу понимать? Как я могу понимать этот внутренний диалог?
– Да как хотите! Как вы хотите, так и понимайте.
– Отлично! Пусть будет так. Глава представительства почему-то не посвятил меня в подробности своего спонсорства кинофестиваля. Всё было сделано в большой тайне от меня. Как вы думаете, что за этим таится?
– Что же за этим таится? Что может за этим таится?
– За этим таится та информация, что Глава представительства уже не полагается на меня. Точнее, он не хочет на меня полагаться. Он решил меня уволить, – вот какая информация за всем этим таится.
– Какой ужас! Мне остается только дрожать от страха. Посмотрите, как я дрожу от страха от того, что только что получил от вас информацию, что меня уволят. Это, действительно, ужасно. Я, действительно, дрожу от страха.
– Это очень плохо, что дрожишь от страха. От этого дрожания надо бы избавиться. Это дрожание, если оно не прекратиться в какой-то очень обозримый, очень короткий срок, может вполне и очень легко тебя доканать. Это большая проблема. От дрожания надо избавиться. Но как избавиться от дрожания, если только что получена информация, что Глава представительства решил от меня избавиться?!..»
Не-Маркетинг отошел от дверей в сторону, – он очень нервничал и хотел успокоиться, ему хотелось уединиться где-нибудь, присутствие людей мешало ему успокаиваться. Но и в стороне от дверей стояло каких-то два человека: они ждали машину, курили, непрерывно разговаривали с кем-то по мобильным телефонам…
Было еще только начало рабочего дня, но солнце уже припекало. Постояв некоторое время в задумчивости, Не-Маркетинг подошел поближе к двум ожидавшим автомобиль бизнесменам и прислушался, о чем они говорят, – успокоиться никак не получалось, и Не-Маркетинг хотел хотя бы отвлечься от тревоживших его мыслей.
– Потоки информации, генерируемые разными, отнюдь не дружественными друг другу сторонами, все время конкурируют между собой. И мы, представители одной из сторон, должны делать так, чтобы наши потоки информации, то есть те потоки информации, которые отправляем в мир именно мы, забивали все остальные. Для остальных потоков просто не должно оставаться ни места, ни времени, – говорил один из бизнесменов. – Для этого необходимо наш информационный поток сделать наиболее плотным, для этого необходимо не спать, не прохлаждаться, а непрерывно генерировать и отправлять в мир информацию за информацией. И под информацией я понимаю все – в том числе и поразивший всех сотрудников нашего офиса необычный цвет галстука, который я сегодня впервые одел.
– Да это точно… – соглашался с ним второй бизнесмен. – Как говорил один ученый, информация – это любое различие, которое, в свою очередь, порождает другое различие. И ты правильно делаешь, что понимаешь потоки информации очень широко. Мы все – маленькие фабрики, мы производим информационные продукты. Мы выпускаем в свет информации о себе, о своем подходе к жизни, о том, что считают важным наши фирмы. Мы выпускаем в свет наши персональные и корпоративные сайты… То есть я хотел сказать, настроения…
– Достаточно блевотные, надо сказать, сайты, – громко проговорил Не-Маркетинг, глядя при этом в сторону, противоположную от этих бизнесменов. – Следовательно, и настроения тоже – блевотные. И галстук – идиотский. Совсем не модный. Позорище какое-то, где только такой можно было найти?!
Бизнесмены вздрогнули, посмотрели на Не-Маркетинга, но поскольку тот стоял отвернувшись совсем в другую сторону, ничего не сказали.
Тем временем у Не-Маркетинга в голове роились следующие мысли:
«– Глава представительства решил от меня избавиться. Меня, таким образом, не то, что со дня на день, а с часу на час уволят с работы, и, таким образом, мое финансовое благополучие под большой угрозой. А зарплату я получаю здесь прекрасную. Вряд ли где-то еще мне станут платить столько же. Какой ужас!.. Что же теперь делать?..
– Ничего не поделаешь. Остается только думать, что все это не так, что все это мне просто показалось.
– Но для того, чтобы думать о том, что Глава представительства вовсе не хочет от меня избавиться, необходима некая информация, некий информационный повод, который бы позволял мне думать, что информация о том, что он хочет от меня избавиться – неверная.
– Короче говоря, нужна информация, противоположная той, что получена.
– Да именно, нужна противоположная информация. Без этой противоположной информации успокоиться и придти в норму будет никак не возможно…
– Но никакой противоположной информации не поступало. Даже маленького намека на нее не было. Противоположная информация не поступала ниоткуда извне и не рождалась в моей собственной голове. И от этого у меня тоже что-то нехорошо с сердцем и животом. Да, точно: я заболеваю от того, что не поступает ниоткуда никаких опровергающих информаций. Уже достаточно долго ниоткуда не поступает никаких опровергающих информаций».
После этого, постояв некоторое время в задумчивости, Не-Маркетинг подошел к одному из двух других ожидавших автомобиля бизнесменов и спросил:
– Простите пожалуйста, вы не знаете, какой сейчас фестиваль проходит в Москве?..
Другой бизнесмен, который в тот момент как раз говорил по телефону, тут же схлопнул свой мобильный аппарат и повернулся к спрашивавшему Не-Маркетингу.
– О, фестиваль!.. Да, конечно, знаю… Нет, не знаю… – тем временем ответил первый бизнесмен, к которому, собственно, и обратился Не-Маркетинг.
– Фестиваль? Странно… Я точно знаю, что сейчас нет никакого фестиваля, – проговорил второй бизнесмен.
– Странно?.. Что странно? – а это уже проговорил Не-Маркетинг. – И вас совершенно не удивил мой вопрос?! – поразился он.
– Фестиваль… Какой же сейчас фестиваль? – судя по выражению лица, мучительно пытаясь вспомнить, забормотал первый бизнесмен.
– Вас совершенно не удивил мой вопрос?! – вновь спросил Не-Маркетинг на этот раз уже достаточно громко. – Я – совершенно незнакомый вам человек, подхожу к вам на улице, задаю совершенно идиотский вопрос про фестиваль, и вы готовы тут же отвлечься от всех своих дел и приняться выяснять, какой сейчас в Москве проходит фестиваль?! О, вы, глупцы!.. Да вы ведь даже не знаете фестиваль чего!.. Фестиваль по чему!.. Как же вы можете ответить мне на вопрос, какой сейчас проходит фестиваль!.. До чего же глупы люди!.. Какую же еще информацию, кроме поразительно глупой и бестолковой информации могут отправлять в большом количестве в окружающий мир подобные люди?!..
– Кто вы такой? – спросил Не-Маркетинга второй бизнесмен.
– Информация наползает со всех сторон на фоне полной глупости окружающих меня идиотов, – спокойно сказал Не-Маркетинг. – Кругом одни идиоты!
– Пойдем, нечего слушать всю эту ахинею, – проговорил первый бизнесмен и потянул второго за рукав к краю тротуара, – в этот момент как раз подъехала их машина.
И тут же Не-Маркетинг услышал у себя за спиной:
– Что ты здесь стоишь?
Не-Маркетинг быстро обернулся, – конечно, кто же еще это мог быть?! Перед ним стоял его коллега, который был одет сегодня в темно-синий пиджак и серые брюки.
– Да вот, собираюсь ехать на тот самый кинофестиваль, о котором сказал Глава представительства, – ответил Не-Маркетинг.
– Что же не едешь?.. – ехидно поинтересовался коллега в темно-синем пиджаке и серых брюках.
– Если бы я еще знал, куда мне ехать? Именно в этом и заключается главный вопрос. Мне неизвестно, какой фестиваль спонсирует наша фирма, – мрачно проговорил Не-Маркетинг.
– Что же делать? Нет никакого выхода!.. – опять очень ехидно и даже, похоже, кривляясь, проговорил коллега Не-Маркетинга, который был одет сегодня в темно-синий пиджак и серые брюки. Он положил Не-Маркетингу руку на плечо и попытался увлечь за собой в некую неспешную прогулку вдоль фасада здания, но Не-Маркетинг резко скинул руку товарища со своего плеча.
– Я возвращаюсь обратно в офис, – сказал Не-Маркетинг. – Попытаюсь поискать в Интернете что-нибудь о проходящих в Москве кинофестивалях. Какую-нибудь информацию… Хоть что-нибудь! Нужна же хоть какая-нибудь информация! Без информации никак нельзя, а никакой информации нет.
Не-Маркетинг устало побрел в сторону автоматических дверей. Он чувствовал, что у него все сильнее начинают болеть и живот и сердце…
Итак, он прошел в здание, затем оказался в лифте, поднялся на этаж и дальше он даже, строго говоря, и сам не понял, как он оказался уже во всемирной паутине – в Интернете: он шарил в поисковиках, разыскивая информацию о тех кинофестивалях, которые проходили в это время в Москве, – в конце-концов должен же был он отыскать там хоть что-нибудь!.. У него устали глаза… Информация, информация, информация – она по прежнему была краеугольным камнем его существования. И по-прежнему не было ничего опровергающего ту самую плохую информацию о том, что Глава представительства хочет лишить его зарплаты.
Едва он нашел в поисковиках некую информацию о кинофестивале, который проходил в столице в эти дни, как к нему вновь подошел Глава представительства и положил на стол перед ним страничку из блокнота:
– Это у меня в кабинете забыли по-моему вы… Что-то по спонсированию. Какие-то пометки… Не знаю, нужно вам это еще или нет. Если не нужно – выбросите…
Глава представительства ушел. На страничке Не-Маркетинг увидел записанную от руки фамилию и имя человека, а также приписку – «кинофестиваль, офис», дальше шло название кинотеатра. Записано было женской рукой, почерк был Не-Маркетингу не знаком, но страничка была вырвана из фирменного блокнота их представительства и выглядела так, как выглядят листочки, на которых делают пометки во время телефонного разговора… Может быть это записала секретарь Главы?..
Не-Маркетинг торопливо засунул страничку из блокнота в карман своего измятого коричневого пиджака, выключил компьютер и покинул офис.
Глава VI
Фильм «Антология нищеты»
Короткая поездка на метро не отняла у него много времени, и очень скоро Не-Маркетинг уже стоял перед входом в один из модных кинотеатров в самом центре Москвы.
«Кинофестиваль фильмов ужасов» – было написано на огромном панно, которое висело рядом со стеклянными дверями. Не-Маркетинг прошел за них. Внутренности популярной киношки были точно такими же, какими Не-Маркетинг запомнил их во время ее последнего посещения. Прежде, примерно полгода тому назад, он уже был здесь, видел и эту блестевшую никелем полукруглую барную стойку, которая располагалась в самой середине холла, скользил взглядом по каким-то фотографиям и афишам в нарядных рамках, развешанным тут и там по стенам, рассматривал большой стенд с планом зрительного зала кинотеатра, скучал на одном из стульев, что стояли вдоль стен. С прошлого раза здесь ничего не изменилось. Впрочем, а почему что-то должно было измениться? Ужасные террористические акты, которые произошли накануне, никак не могли воздействовать на интерьер любимого молодежью кинотеатра в центре столицы на другом краю земного шара. И все же Не-Маркетинг пытался различить во внутренностях популярной киношки какие-то перемены, некие знаки, которые могли стать заметными только после долгого и внимательного разглядывания. Ему почему-то казалось, что после ужасных террористических актов здесь что-то все же должно было измениться, нечто, какая-то информация должна была появиться после террористических актов и здесь. Некое едва заметное «менем, текел, фарес» должно было появиться на одной из стен.
Не-Маркетинг некоторое время побродил по холлу кинотеатра, рассматривая афиши и фотографии, а затем достал из кармана бумажку, на которой было записано имя человека, с которым он должен был здесь встретиться, – офис фирмы, которая проводила кинофестиваль, который, в свою очередь, спонсировала фирма Не-Маркетинга, располагался в здании кинотеатра.
Не-Маркетинг подошел к охраннику и спросил, где ему найти офис, в котором работает указанный в бумажке человек. Охранник взял из рук Не-Маркетинга бумажку, долго рассматривал ее, потом со словами «Не знаю, ничем не могу вам помочь» возвратил измятую бумажк у Не-Маркетингу.
Некоторое время постояв возле охранника в задумчивости так, что тот даже начал нервничать, Не-Маркетинг медленно пошел в сторону кассы кинотеатра.
Там он купил билет на сеанс, который должен был вот-вот начаться, и через пару минут уже входил в зрительный зал. Он сам не знал, почему он так сделал, – скорее всего, ему просто подсознательно хотелось отвлечься от всего, что происходило в последнее время, а встреча могла немного и подождать… Впрочем, он даже не собирался сидеть на киносеансе до конца.
Не-Маркетинг торопливо пробрался на свое место в самой середине ряда, сел в кресло, и тотчас свет погас. После короткой рекламной заставки фильм начался.
Пока на экране в тишине медленно разворачивался логотип кинокомпании, которая сняла этот фильм, Не-Маркетинг расслышал голоса парня и девушки, сидевших за его спиной:
– Кажется, это должно быть очень интересно! – проговорил с восторгом парень.
– Все, кто смотрел этот фильм говорят, что здесь классно закрученный сюжет. Просто ни на секунду не дает перевести дыхание, – откликнулась девушка.
– Да-да, точно! – а это уже парень. – Я читал в Интернете рецензию… Рецензию на этот фильм.
– И что пишут в Интернете? – в нетерпении перебила его девушка.
– Как раз то и пишут, что в этом фильме самое главное не игра актеров, не музыка, ни режиссура, а сценарий – бешено, дико, классно закрученный сюжет. Такой сюжет, подобного которому никогда не было и не будет!
В этот момент с силой страшного громового раската раздался один единственный фортепьянный аккорд, и на экране мертвенным фосфоресцирующим зигзагом вспыхнуло название:
«АНТОЛОГИЯ НИЩЕТЫ»
«– При чем тут антология нищеты?! При чем тут вообще нищета, если фильм – фильм ужасов?!
– Да, действительно, странно: информация, которая сокрыта в названии – это информация совершенно противоположная прежней информации об чрезвычайной остросюжетности этого фильма.
– Что-то здесь не так… Вряд ли фильм с названием „Антология нищеты“ может быть остросюжетным. Хотя, чем черт ни шутит: может, это некий оригинальный ход, трюк, и название вовсе ничего не значит, и даже наоборот, значит обратное».
Позади раздалось, – говорил молодой человек из той беседовавшей парочки:
– Вот, точно – это тот самый фильм, рецензию на который я читал. «Антология нищеты» – здесь должен быть чрезвычайно, совершенно невероятный, захватывающий и динамичный сюжет!..
– Да-да, мне тоже об этом говорили, – вторила ему девушка.
Между тем, действие фильма начинало разворачиваться. И делало это чрезвычайно медленно, тупо и скучно. Сначала показали какой-то ужасный бред, потом – вообще полную ерунду, так что совершенно ничего не было понятно. Фильм производил на Не-Маркетинга самое тягостное, самое посредственное, самое идиотское впечатление. В тех первых эпизодах, которые Не-Маркетинг уже успел посмотреть, речь шла о семье, которая все выходные проводила в увеселительном детском парке, чем-то похожем на «Диснейленд», но не «Диснейленде», причем каждый из членов семьи – и отец, и мать, и их дочка – по-своему парк не любил и совершенно откровенно при других членах семьи ругал его на все корки. Причем понять, почему эта семья, при всем при этом, продолжает упорно проводить в парке выходные дни, не представлялось никакой возможности. Авторы фильма не давали для этого ни малейшего намека. Какие-то невнятные затянутые сцены обычных бытовых разговоров перемежались не менее долгими показами всевозможных видов детского увеселительного парка и недовольными высказываниями о нем всех троих членов семьи. Потом действие фильма перескочило по времени вперед лет, как минимум, на десять.
Подросшая девочка с фанатичным постоянством каждый вечер обходила множество дорогих магазинов в центре города, бродила по улицам, каждый раз надолго останавливаясь перед различными уличными рекламами и рассматривала их. При этом она еще успевала встречаться с неким молодым человеком и, сидя в его компании за столиками дешевых кафе, каждый раз показывала ему фотографии того самого парка, в котором она постоянно проводила время в детстве вместе с родителями. Почему надо было тогда, в детстве, обязательно ходить в парк, а потом, в более зрелом возрасте – делиться воспоминаниями о нем со своим кавалером, при том, что парк этот ей так не нравился, было непонятно. Игра актеров была отвратительна и неправдоподобна, операторская работа тоже была ниже всякой критики. Но, тем не менее, Не-Маркетинг упорно продолжал смотреть фильм.
Сзади опять раздался громкий шепот молодого человека:
– Прекрасно! Отличный фильм! Я так и думал, что здесь очень интересный, динамичный и прекрасно проработанный сюжет. Я обожаю подобные остросюжетные фильмы, – восторгался он.
– Да, мне кажется здесь очень ясная и очень динамичная сюжетная линия, – соглашалась с ним громким шепотом его девушка. – Актеры играют отменно, вообще – сюжет такой, что не оторвешься от просмотра! Хочу заметить, что «Антология стадного чувства» – замечательный фильм!
Тут же в голове Не-Маркетинга возникли такие информации:
«– При чем тут „Антология стадного чувства“?!
– Ну да… „Антология стадного чувства“ тут совершенно не при чем. Фильм-то называется „Антология нищеты“!
– И при том, этот фильм – фильм ужасов. Ведь показывается-то он в рамках фестиваля фильмов ужасов!..
– Все правильно: нищета – это ужас. Значит „Антология нищеты“ – это фильм ужасов. Только и про антологию нищеты в нем особенно-то ничего и нет».
– Да, «Антология стадного чувства» – это, действительно, замечательный, остросюжетный фильм! – согласился, тем временем, с девушкой молодой человек.
– Стоит только включить свет в зале, как все кошмары исчезнут, – раздался откуда-то из первых рядов громкий детский голос.
– Ничего не понимаю… – пробормотал вслух Не-Маркетинг, как вдруг в зале, действительно, начал сначала медленно, постепенно увеличивая яркость, а потом разом, во всю силу – зажегся свет.
Но свет был включен всего несколько кратких мгновений, тотчас он вновь погас. И на экране неожиданно появилась новая заставка киностудии, впрочем, совершенно другая заставка, совершенно другой киностудии, чем появлялась перед «Антологией нищеты», – ту Не-Маркетинг запомнил достаточно хорошо. Затем возникло название фильма: «Антология массового сознания». После этого начали показывать опять какую-то историю про семью из трех человек, которая все свое свободное время проводила в парке… В целом, это была та же самая история, которую Не-Маркетинг уже видел в «Антологии нищеты», которую сидевшая сзади парочка называла «Антологией стадного чувства». Но только в «Антологии массового сознания» играли уже совсем другие актеры, впрочем, не менее бесцветные и бездарные, чем в предыдущем фильме. Скучища в этом новом фильме, – впрочем, почему же вдруг стали неожиданно показывать новый фильм? – была не меньше, а даже больше, чем в предыдущем, – по крайней мере, это было вдвойне скучно смотреть хотя бы потому, что Не-Маркетинг только-только все это уже один раз просмотрел, – вариации одного и того же занудного и совершенно непонятного действия различались лишь в самых незначительных деталях.
Позади Не-Маркетинга, тем временем, вновь раздался шепот:
– Да, сюжет, действительно, самый что ни на есть исключительный!.. Хорошо, что мы сегодня пошли в кино, – голос принадлежал девушке.
– Роль того, что было, увеличивается, а роль актера снижается. Роль прошлого чрезвычайно увеличивается, во много раз! Черт возьми, история повторяется! История в который раз повторяется.
«– Странно… Странно… Странно! Чей это голос?! Это не голос ее молодого человека. Это голос какого-то взрослого человека.
– Да, точно: мужской голос не был голосом молодого человека. Но кто это сказал? Кто впустил в зрительный зал эту странную информацию».
Не-Маркетинг резко обернулся. Но в темноте, конечно же, разглядеть что-либо было почти невозможно. Тем не менее, Не-Маркетингу показалось, что действительно, рядом с молодым человеком сидит некий мужчина, который пытается записать что-то в блокнот, – кажется, это его страница так явственно белела в темноте.
Не-Маркетинг повернулся обратно, к экрану. Вновь послышался тот же самый голос, только звучал он уже гораздо более громко:
– Роль прошлого чрезвычайно увеличивается, во много раз. Увеличивается также роль режиссера, который может по-своему корректировать так и эдак. Но это же пошлость и ложь, это какой-то странный и дебильный театр марионеток. Но почему же он так реален и навязчив?! Одно и то же повторяется вновь и вновь, и все, словно нарочно, хлопают в ладоши!
Уже не могло быть сомнений, что говорил все это, конечно же, не тот молодой человек, который сидел вместе с девушкой позади Не-Маркетинга.
Не успел Не-Маркетинг об этом подумать, как голос громко заметил:
– Вот это сюжет! Вот это классное действие! Всё разворачивается очень динамично! Здорово!..
Читать бесплатно другие книги:
