Отряд зомби Деревянко Илья
Ту-дух – отогнав мрачные мысли, я выстрелом в голову вывел из строя камеру слежения, подобрал "ПСС", автомат и по прибору связи вызвал Филимонова.
– Сколько у тебя, Василий?
– Минус четыре. А у тебя?
– Минус семь.
– Всего минус двенадцать вместе с караульным, – подвел итог майор. – Группа оказалась значительно больше, чем мы могли предполагать. Интересно, много их там осталось?
– Без понятия. Потом сосчитаем. А теперь давай-ка потихоньку вдоль забора к жилому корпусу.
– Может, к тебе на подмогу?
– Не надо, сам управлюсь. А ты зачисти "жилой". Чует сердце, там кто-то… вернее, что-то есть!
– Но на фига? – искренне изумился Филимонов. – Они же хотят…
– Хорош балаболить в эфире, – резко оборвал его я. – Короче, выполняй приказ, и точка!
– Есть выполнять приказ, – официальным тоном отозвался Василий.
– Не обижайся и… не расслабляйся, – примирительно сказал я. – "Жилой" нам крайне важен. Ты знаешь почему. И там действительно… не чисто. Спорим на щелбан?!
– Гм-гм, – замялся майор. – Гм, кхе… Ты правда чуешь неладное?
– Не имею привычки врать своим, – холодно отчеканил я.
– Не буду спорить, – после короткой паузы проворчал Филимонов. – Предчувствия тебя практически не подводят, а лоб у меня не казенный. Лучше подскажи, чем оно предположительно занимается?
– Минированием. Все, до связи, – сунув прибор в карман, я проверил обе двери. За одной находился небольшой, выложенный мозаикой коридор с лифтом. За второй – пожарная лестница, с местами для курения на площадках. Лифтам я издавна не доверял, пользовался лишь в крайних случаях. Общеизвестно, лифт – ловушка. Особенно в здании, нашпигованном врагами. Зайти в него просто, а вот выйти…
Нда-а! Лучше уж ножками поработать, целее будешь!..
Окинув последним взглядом залитое кровью кассовое помещение, я аккуратно прикрыл за собой вторую дверь. На пожарной лестнице пахло застарелым табачным духом. Сбоку от первых ступенек располагалась распахнутая железная дверь, ведущая в подвал, где раньше содержались дети – доноры. После эвакуации малолетних пленников дверь запечатали вплоть до прибытия саперов. А сейчас она открыта. Значит, подвал уже разминировали? Да, скорее всего, так. У нас обычно с подобными вещами не тянут. Надо бы уточнить для верности у Яблонского, да рация у Филимонова осталась. Связаться через него?! Нет, пожалуй, не стоит. Он в настоящий момент крадется к жилому корпусу. Нельзя его отвлекать и демаскировывать. А здесь… здесь, будем надеяться, все в порядке. По крайней мере, внизу…
Придя к подобному умозаключению, я взял "вал" на изготовку и начал бесшумно подниматься наверх, прислушиваясь к каждому шороху. Некоторое время ничего не происходило. Я благополучно достиг третьего этажа, где располагался рабочий кабинет Хашарского, и выглянул в коридор. Тишина, пустота, белый линолеум на полу, несколько дверей и легкий сквознячок из ближайшей ко мне, чуть-чуть приоткрытой. "А вот тут возможны сюрпризы… Надо подстраховаться", – решил я, толкнул ее ногой, успел заметить четыре вооруженные фигуры. Швырнул я в них эфэшку и, отпрянув под защиту стены, дал для верности длинную, зигзагообразную очередь в дверь прямо напротив меня. Взрыв гранаты полностью заглушил слабое стрекотание "вала". В коридор вслед за снопом пламени вылетели ошметки тел, в том числе чья-то оторванная башка, похожая на окровавленный футбольный мяч.
– Хр-р-р, – захрипел я, оседая на пол. "Простроченная дверь" отворилась, и передо мной возник высокий человек с "макаровым "-особым[36] в руке. Судя по всему, это он пальнул в ответ и попал мне в грудь, по счастью, прикрытую бронежилетом шестого класса защиты. Мои же пули «высокого» почему-то пощадили (небольшая царапина на левом плече не в счет). И контрольного выстрела в голову я избежал только потому, что приказ Кукловода взять живым до сих пор оставался в силе. Проклятая машина не отказалась от затеи «демонстративно казнить» вашего покорного слугу. Ну, получай, раз так!
Т-р-р-р – новая очередь изрешетила придатку легкие. Захлебываясь кровью, он упал на спину, причем ноги остались в коридоре, а туловище оказалось в комнате. Кое-как отдышавшись, я поднялся на ноги и заглянул в нее. Помимо "высокого", корчившегося, булькающего и скребущего ногтями пол, там находились еще двое: без признаков жизни, застывшие в лужах крови.
Тр-р… тр-р… тр-р – вспомнив о "хозяйственности" Кукловода, снес я черепа всем троим, поменял "магазин" в автомате и устало облокотился о стену.
"Уф-ф, блин! Во время подстраховался. Неизвестно, чем бы закончилась очередная рукопашка с толпой бывших спецназовцев. Силенок-то не густо осталось. Ну а теперь к заветным записям и…"
– Иди сюда, полковник. Поговорим напоследок, – прозвучал из кабинета Хашарского монотонный голос.
В кресле руководителя "Прометея" сидел одинокий зомби с зажатым вправой руке пультом. Перед ним на столе лежала стопка дивиди-дисков, стоял ноутбук и громоздилось неряшливое СВУ[37] с таймером, изготовленное из подручных средств. Едва я вошел, биоробот нажал какую-то кнопку, и дверь за моей спиной автоматически захлопнулась, щелкнув замком. Одновременно включился таймер и начал отсчет времени с пятиминутной отметки к нулю.
– Ты в ловушке, – устами придатка констатировал Управляющий компьютер. – Решил вернуться к варианту номер один, предусматривающему твое физическое уничтожение. Компромат на Жорри Касперова не должен попасть в ФСБ. Означенная фигура и возглавляемая ею партия "Альтернативная Россия" дороже для нас, чем твоя демонстративная казнь.
– Стало быть, он получал долю от продажи детских органов, – как бы невзначай произнес я.
– Доходы Касперова от трансплантатов всего лишь вершина айсберга, – пробубнил Кукловод. – Из видеозаписей Хашарского можно почерпнуть гораздо больше, но они вам не достанутся. Я уничтожу весь комплекс зданий в усадьбе, поскольку…
Не слушая его больше, я незаметно достал "вектор" и сосредоточил внимание на "ретрансляторе", вернее, на части его туловища, возвышающейся над столом. Чипы, как известно, всегда вживляются в правую руку или на лоб. И если чип в руке, то…
Ту-дух… ту-дух…ту-дух – туман в голове успел окончательно рассеяться, и все мои пули легли точно в цель, оторвав руку зомби немного ниже правого плеча.
И стеклянные глаза вдруг разом ожили! В них вспыхнули разум, удивление, страх и… безысходное отчаяние.
– Не хочу в ад! – басовито заорал лишившийся контроля придаток. – Я знаю, что я проклят на веки, знаю, что прощения нет! Но заклинаю тебя – останови кровь!!! Дай пожить на земле хоть немного!!! Помоги, тезка!!! Меня, кстати, тоже Димой зовут…
Я бросил взгляд на таймер. До активации СВУ оставалось тридцать две секунды.
– Раньше надо было думать! – Я достал тезку носком берцовки в висок, прыгнул вперед, выдернул из-за стола обмякшее тело и вместе с ним сквозь стекла сиганул в окно. Позади грохнул мощный взрыв. По затылку чем-то долбануло, и я потерял сознание…
В центре громадной, дурно пахнущей пещеры зависли в воздухе три пылающие шестерки. Они-то и служили единственным источником света. Скамьи, с рассевшимися на них чертями, амфитеатром уходили вверх и постепенно терялись в воняющем серой полумраке. А под шестерками, за длинным кровоточащим столом, Жорри Касперов играл с компьютером в домино. В качестве манипулятора компьютер использовал "тезку-Диму" с наскоро пришитой суровыми нитками рукой и с новым микрочипом, просвечивающим сквозь кожу на лбу. Вместо фишек игроки азартно шлепали по столу человеческими черепами – большими и маленькими, мужскими и женскими, взрослыми и детскими…
Их стук о скользкую поверхность отдавался в ушах резкой болью. Я тоже выполнял роль зрителя, но не сидел с чертями на скамьях, а висел вверх ногами на какой-то перекладине. Так продолжалось бесконечно долго.
– Рыба, – вдруг монотонно изрек манипулятор.
– Где гыба?! Таки не может быть!!! – засуетился Касперов. Говорил он почему-то с карикатурным еврейским акцентом. – Я дико извиняюсь, но гыбы здесь в помине нет! Вы пгосто издеваетесь над бедным, старым Жорри! Я таки чемпион мига и…
– Заткнись, – безжизненно приказал компьютер.
Касперов умолк, теребя пейсы и беззвучно шевеля толстыми губами.
– Давайте объявим перегыв, немного отдохнем, развлечемся, а потом договогимся! – вдруг хитро прищурился он и, не дожидаясь ответа, ткнул пальцем в мою сторону. – Вот кто у нас на "сладенькое"! Полковник Когсаков, собственной пегсоной!!!
– Согласен, – озвучил ответ хозяина "тезка-Дима".
Черти-зрители взревели в бешеном восторге и принялись наперебой обсуждать – как именно им следует развлечься. Самым гуманным из услышанных мною предложений было «живым зажарить проклятого фанатика на медленном огне». Правда, его (предложение) единогласно признали слюнтяйским. А выдвинувшего сию инициативу тощего беса-очкарика подвергли всеобщему осмеянию, жестоко избили раскаленными вилами и прогнали прочь. После чего дискуссия возобновилась с новой силой. Демоны препирались не менее двух часов, а Касперов тем временем жадно слизывал со стола кровь и причмокивал от удовольствия. В конечном счете после бурных дебатов нечисть все же подобрала для меня подходящую муку (столь ужасную, что и вспоминать не хочется! – Д.К.) и принялась готовиться к экзекуции.
– Пегвая по счету! – не преминул заметить лидер партии "Альтернативная Россия" и запустил в меня одним из черепов. Удар пришелся в грудную клетку.
Я изогнулся в страшном спазме удушья. Касперов злорадно расхохотался, вытянул руки, словно резиновые, и начал стягивать мою голову колючей проволокой.
– На экзекуцию!!! На экзекуцию!!! – завершив приготовления, хором заорали черти.
– Господи Иисусе!!! Пресвятая Богородица!!! Помогите!!! – отчаянно взмолился я… и открыл глаза.
Я лежал на траве, на брезентовой подстилке, метрах в двадцати от административного корпуса с дымящимся, зияющим чернотой провалом на третьем этаже. Сидящий на корточках Филимонов бережно бинтовал мою голову. Ни "разгрузки", ни "бронежилета" на мне не было. А рядом стояли четыре подтянутых молодых человека в некогда светлых, франтоватых, а теперь перепачканных кровью костюмах. За их спинами виднелся щегольской микроавтобус со спецномерами.
– Зачистил "жилой"? – полностью придя в себя, спросил я Василия.
– И "жилой", и "больничный", – улыбнулся он. – Ты оказался абсолютно прав. Зомби производили минирование… Вычислил их заблаговременно, зашел с тыла и прикончил выстрелами в затылок. Затем решил проверить "больничный" и… проделал там то же самое.
– Каков общий счет?
– Минус четыре.
– Итого вместе с моими фактически целый взвод. – Я с кряхтением уселся на подстилке. – Дорого же они ценили компромат на… Сам знаешь кого. Однако он (в смысле компромат) полностью уничтожен взрывом. Такие вот дела, Вася… Кстати, а зачем ты позвал этих, – я с неудовольствием покосился на сотрудников отдела "…".
– Тебя собирался госпитализировать! Заслышав взрыв, я сразу прибежал сюда и обнаружил твое тело поверх трупа однорукого зомби. Вы оба буквально плавали в крови. Ты подавал очень слабые признаки жизни. Я вызвал по рации капитана Яблонского, потребовал у него машину и людей на подмогу. Они примчались как угорелые. (Видимо, застоялись без дела.) Впятером мы аккуратно отлепили тебя от расплющенного мертвеца. Отнесли на траву, освободили от "разгрузки" и бронежилета с застрявшей в нем пулей девятого калибра. Я начал оказывать тебе первую медицинскую помощь, и тут ты вдруг воскрес, – с готовностью пояснил Филимонов.
Я пошевелил руками, ногами. Сделал несколько вдохов поглубже. Грудь сильно болела, а голова разламывалась по швам.
Сознание, тем не менее, оставалось ясным. Тело слушалось хозяина. Не так хорошо, как пару часов назад, но с учетом пережитого – вполне приемлемо.
– Двойную дозу промедола, – приказал я Василию. – О госпитализации забудь! Нам надо довести до конца операцию… в "жилом". А они будут на подхвате, – и начальственно окликнул: – Капитана Яблонского ко мне!
– Здесь я! – вытянулся во фрунт один из молодых людей.
– Чистую рубашку, пиджак, мое оружие, – распорядился я и добавил: – Пусть ваши ребята принесут ведро воды.
– Есть! – рявкнул капитан, озадачил двух подчиненных (мгновенно исчезнувших) и положил рядом со мной "вал", "ПСС", "вектор", неизрасходованные "магазины", три эфэшки и боевой нож из крепления на спине. (Остальные, как помнит читатель, остались торчать в трупах зомби.) Подчиненные капитана вернулись быстро. Первый приволок из жилого корпуса два ведра с водой. Одно с теплой, другое с холодной. А второй (из-за ворот) полный костюм, рубашку, чистые носки, новые трусы, ботинки моего размера и… стильный галстук!
– Кого-то из товарищей раздел? – с улыбкой спросил я.
– Никак нет, товарищ полковник! – бодро ответил парень. – У нас есть запасные комплекты во втором микроавтобусе.
– Да если бы и раздел – не велика беда! – вмешался Яблонский. – Вы же нам жизни спасли, а то вернулись бы домой "двухсотыми". – Он с грустью посмотрел на сложенные в ряд, прикрытые простынями тела четырех коллег, убитых зомби при проникновении в усадьбу.
– Придется вам довольствоваться одной машиной, – сказал я, стягивая пропитанную кровью одежду и расшнуровывая берцы.
– Ничего страшного. Эту, – капитан указал на ближайший микроавтобус, – я уже выделил в ваше распоряжение.
– Вот и отлично. Ну-ка, Вася, помоги!
При помощи Филимонова, поочередно поливавшего из ведер, я обмыл тело теплой водой, тщательно прополоскал лицо холодной и, облачившись во все чистое, почувствовал себя гораздо лучше.
– За дело, господа-товарищи, – ожившим голосом обратился я к сотрудникам отдела "…". – Подгоните автомобиль к жилому корпусу, рассредоточьтесь у входа и ждите, пока не позовем. Оружие держать на изготовку с патронами в патронниках. Уничтожать любого чужака, появившегося в поле зрения. Территория, в принципе, зачищена, но мало ли… Чем черт не шутит!..
ГЛАВА 7
В указанном Маркаряном тайнике хранились семьдесят две толстые папки и… объемистый дневник колдуна в кожаном переплете. Для переноски архива в микроавтобус мы задействовали подчиненных Яблонского, предварительно сложив папки в принесенные ими же (подчиненными) пластиковые мешки. Затем попрощались с ребятами, велели приготовиться встречать смену (пока то да се, я успел связаться с Нелюбиным) и на предельной скорости помчались в Контору.
Машину вел Василий, а я всю дорогу полулежал на мягком сиденье и бездумно таращился на проносившиеся за окном пейзажи…
У черного входа в здание на Лукьянке нас встретили люди Бориса Ивановича и, нагрузившись мешками, как верблюды, проводили к генералу. Нелюбин находился не в официальных, хорошо известных мне апартаментах, а в одном из подземных бункеров и выглядел крайне усталым. (Только-только завершил очередной наркодопрос.) Однако, выслушав мой рассказ, он вскочил, как подброшенный пружиной, любовно ощупал папки, пролистал некоторые, на выбор, и хищно мурлыкнул:
– Бесценная добыча! Представляю, сколько бед могли бы натворить зомбированные спецназовцы в начале 2008-го! Это вам не "люди Z", собранные с бору по сосенке, не доброй памяти господином Быковым[38]. Настоящие профессионалы, управляемые компьютером. Бр-р!!! Подумать страшно!!! Но теперь мы их потихоньку ликвидируем. Вы, Дмитрий Олегович, как всегда на высоте! Сегодня же подам представления о присвоении вам и вашему напарнику звания «Герой России». О дополнительном стимулировании подумаем чуть позже.
– Мне, пожалуйста, сразу две звезды, – проворчал я. – Буду как Брежнев. Четырежды герой, весь увешанный орденами, медалями[39] и… такой же маразматик!
– С чего вы вдруг самобичеванием занялись?! – изумился генерал.
– Компромат на Касперова не сумел сберечь. – Я чувствовал себя как напакостивший кот. И выглядел соответственно. – А по словам Кукловода, чертов доминошник имеет для них огромное значение! Недаром за видеозаписями Хашарского они аж взвод спецназа послали!
– Так вот почему вы переживаете, – улыбнулся Борис Иванович. – Напрасно, полковник. Совершенно напрасно! Компромат, конечно, жаль, но у нас и без него есть подходы к этому пренеприятному субъекту. Вернее – на днях появились. И мы без особого труда выставим Жорри в глазах общественности закоренелым ублюдком. (Каковым он и является в действительности.) А может, заставим стучать, как дятла, на собственных дружков-подельников. Там посмотрим, по обстоятельствам… Поэтому успокойтесь, Дмитрий Олегович, и давайте вернемся к делу… Кстати, у вас сильно болит голова?
– Терпимо.
– Слава богу! В данный момент мне позарез требуется ваша помощь. Взгляните, пожалуйста, на фотографии в досье и покажите тех зомби, которых вы лично уничтожили. Вспомните всех?
– Должен. Недаром когда-то на "запоминании"[40] парился.
– А вы? – обратился он к Филимонову.
– Постараюсь. Правда, всех не смогу. Четверых последних (в жилом и больничном корпусах) я убил выстрелами в затылок, так что…
– Понятно, – кивнул генерал. – Придется идентифицировать их по отпечаткам пальцев, а если не получится – по иным признакам… Итак, господа офицеры, приступим! Время не терпит!..
Процесс отделения живых зомби от мертвых занял около двух часов. Пока мы с Василием старательно изучали маленькие черно-белые фотографии, Нелюбин просматривал дела. А проблема с застреленными в затылок решилась на удивление просто. Они, как выяснилось, были уволены из армии по дискредитации, и их "пальчики" бережно хранились в нашей базе данных…
– Вот и ладушки, – довольно потер ладони генерал. – Спасибо покойному колдуну-бюрократу. В составленных им досье содержится масса сведений о "пациентах". В том числе официальные и неофициальные адреса чипированных, данные о родственниках, друзьях и т. д. и т. п. С утра пораньше отправлю за ними группы ликвидаторов… Ну а вы оба отдыхайте с чистой совестью! Правда, каждый по-своему. Василий Витальевич может ехать домой, к семье. А вам, Дмитрий Олегович, придется пройти двухнедельный курс лечения в нашей секретной больнице. И не пытайтесь возражать. Это приказ!!!
– Куда от вас денешься, – вздохнул я. – Да и какой смысл рыпаться? Семьи нет, спешить не к кому. Только у меня к вам две просьбы.
– Выкладывайте, – разрешил Нелюбин.
– Первое, обеспечьте беспрепятственный доступ в мою палату майора Филимонова. С настоящего момента он исполняет обязанности начальника отдела. И второе – позвольте мне захватить с собой дневник Маркаряна. Почитаю на досуге. Авось сумею выудить оттуда что-нибудь полезное!
– Договорились, – улыбнулся Борис Иванович. – Но вы взамен выполните мою просьбу. Всего одну!
– Какую?! – насторожился я.
– Слушайтесь врачей и не требуйте у них досрочной выписки. Вы должны полностью восстановиться и выйти из больницы как новенький. Ну, по рукам?
– По рукам, – скрепя сердце согласился я и не удержался от тяжкого, сокрушенного вздоха. Дело в том, что я не собирался задерживаться в больнице более трех-четырех суток и рассчитывал покинуть ее при первом же удобном случае. Но теперь, раз обещал, придется отмотать весь срок до конца…
Через несколько часов, пройдя целый ряд процедур и нашпигованный лекарствами по самую макушку, я очутился в отдельной палате, на удобной койке со стерильно чистым бельем. Голова и грудь больше не болели, тело обнимала приятная истома, постепенно клонило ко сну. Лениво открыв дневник Маркаряна, я пролистал его, выхватывая глазами отдельные абзацы, и… сон как рукой сняло!
"Ну и ну! – подумал я. – Занятная тетрадочка. Ох, как жаль, что я не видел ее раньше! Тогда бы проклятый колдун сдох не от радости, а как минимум на колу!" Я устроился повыше на подушках, пододвинул к койке торшер и начал читать сначала. На сей раз внимательно, без пропусков….
В дневнике Маркаряна оказалось свыше ста страниц, исписанных мелким, но разборчивым почерком. Он со смаком вспоминал об отвратительных сатанинских оргиях, о кровавых жертвоприношениях (в основном некрещеных младенцев), о своих сексуальных извращениях с животными, а также о поголовном, неоднократном мужеложстве, которому с разрешения Хашарского подвергал всех без исключения чипированных. Зомби, как я понял из дневника, управлялись не главой фонда «Прометей», а откуда-то со стороны. Однако Хашарский, желая поощрить своего старательного подельника, упросил неизвестных хозяев ввести в программу компьютера соответствующий пункт. В результате незамысловатая кодовая фраза «Да здравствует Новый Мировой Порядок!» мгновенно превращала здоровенного, крутого мужика в послушного пассивного педераста на утеху хилому недоноску Маркаряну. Из экономии времени и элементарной брезгливости я не буду цитировать все вышеперечисленные мерзости. Кроме того, по понятным соображениям, я сохраню в тайне способы быстрого отыскивания и заманивания в клинику нужного мятежникам контингента. (Остальные алкоголики набирались спонтанно, где придется, и служили обычным прикрытием.) Скажу лишь одно – все чипированные делились на три основные категории.
1. Формально православные, но по-настоящему не верующие.
2. Атеисты.
3. Люди, склонные к оккультизму или уже подвергавшиеся кодированию.
В партиях не всегда было по шесть человек, а как получится. Во время пребывания в клинике зомби не только удовлетворяли ненасытную похоть колдуна Маркаряна. Один из них (из девятой партии) убивал по ночам особо провинившихся сотрудников. Он так понравился Маркаряну, что тот обратился (через Хашарского) с просьбой к хозяевам не выписывать палача из больницы, а оставить на «постоянку». Просьбу удовлетворили, а Артуру Давидовичу передали на словах: «Хорошая идея. Пусть попрактикуется. В период планируемых нами событий он будет выполнять аналогичные задания». Вот о нем-то, о «ночном мстителе», о царстве всеобщего страха, о подлинном лице соратников Козянова, Касперова и??? с ними – пойдет речь в приведенном ниже тексте.
Полковник ФСБ Корсаков Д. О.
Краткие выдержки из личного дневника
Артура Давидовича Маркаряна, сотрудника благотворительного фонда "Прометей"
Орфография и стилистика полностью сохранены. Даты опущены
за ненадобностью (авт.).
"… Сегодня Хашарский вызвал меня к себе и сказал:
– Дисциплина среди сотрудников резко ухудшилась. Многие недовольны "казарменным положением". Значительная часть требует повышения зарплаты. А некоторые рассказывают про меня и про тебя обидные анекдоты. Твои предложения?
– Тайная смертная казнь, – поразмыслив, ответил я.
– А чуть конкретнее?! – заинтересовался шеф.
– У нас всегда под рукой несколько профессиональных убийц. Я могу опросить их под гипнозом, выбрать наиболее подходящего и назвать вам его личный номер. А установку на казнь даст компьютер.
– Блестящая идея, – после недолгого размышления похвалил меня босс. – Я обмозгую детали, согласую с руководством и извещу тебя. Иди!..
…Хашарский поднял меня среди ночи звонком по внутреннему телефону и велел бежать к нему.
– Предложение принято! – едва я зашел в кабинет, сообщил он. – Проект будет называться "Ночной мститель". Подбор кандидатуры доверили тебе. За два дня справишься?
– Справлюсь за один, – тонко улыбнулся я. – Но у меня к вам, если позволите, малюсенькая просьба.
– Да-а-а?! – насупился шеф. (Очевидно, вообразил, что я попрошу прибавки к зарплате.)
– Дозвольте понаблюдать за исполнением приговоров, – поспешил я развеять его подозрения. – У нас же повсюду камеры слежения. Прекрасное реалити-шоу получится. Таких еще свет не видывал. И не увидит, пока наша власть не наступит!
– Золотая у тебя голова, Арти! – расцвел босс. – Рожаешь плодотворные идеи одну за другой. Раньше я сам время от времени просматривал записи. Много часов на это тратил. А теперь мы обустроим специальный центр слежения и разместим его в подвале больничного корпуса. Постоянными дежурными назначим трех алкоголиков из прикрытия. Под гипнозом научишь их пользоваться аппаратурой и внушишь: "Из клиники выписываться нельзя. Здесь их дом родной. А на свободе плохо, там они умрут от голода. Обо всем увиденном молчать в тряпочку". Ну, и тому подобное. Сам придумаешь… Они будут дежурить по восемь часов каждый и перед сдачей смены посылать мне по электронной почте сообщения о всех нарушениях Устава. Да, да! Я разработал Устав, по которому отныне станут жить все постоянные обитатели усадьбы! Кроме того, я составил список наказаний, начиная с легких (чистка унитазов, денежный штраф, порка плетьми и т. д.) и… заканчивая смертью! Ее мы в списке обозначим условно, словосочетанием "Терпение лопнуло!". Быстро, хе-хе, расшифруют! Не сомневайся!!! Легкие наказания пусть осуществляет Степанков с несколькими подручными, высшую меру – "ночной мститель"!
– А понаблюдать за исполнением? – вежливо напомнил я.
– Разрешаю, хи-хи! – рассмеялся Хашарский. – На время казни дежурного алкаша запрем в чулан, а мы с тобой посидим вместе, полюбуемся. Реалити-шоу впрямь бесподобное, эксклюзивное! Знаешь, Арти, даже наша власть не сразу решится показывать такое по телевизору…
…Каждому сотруднику выданы на руки ксерокопии Устава и список наказаний. Читают, обсуждают, гадают – что значит "Терпение лопнуло!"? Ничего, голубчики, скоро поймете! Да здравствует царство страха пока в отдельно взятом учреждении! А после воцарения Машиаха[41] оно распространится на всю планету! Особая интрига заключается в том, что в списке не обозначено – за какое нарушение, какое наказание. Они просто перечислены по возрастающей. На редкость грамотный, психологический ход! Людишки уже начинают заметно нервничать. Жду не дождусь, когда система заработает!!!
…Свершилось! Сегодня ночью состоится первое шоу с участием "мстителя". До сих пор система потихоньку раскручивалась. Степанков с подручными выпороли плетьми повара (украл с кухни кусок мяса и отдал приблудному коту); отправили на чистку унитазов во всех трех корпусах девчонку-секретаршу (небрежно печатала документы и допустила за день целых три грамматические ошибки); забрали ползарплаты у одного из охранников (заступил на пост в нетрезвом виде). Сотрудники шепотом ропщут, но громко высказываться не смеют. Боятся Степанкова со товарищи. Но с завтрашнего утра, уверен, любой ропот прекратится!.. Весь день я не находил себе места от нетерпения. И, главное, я не знал, кого именно и за что прикончит "мститель". Наконец наступила долгожданная ночь. Хашарский позвал меня в центр слежения. Мы заперли дежурного в чулан и расположились в креслах перед светящимся голубизной экраном, разделенным черной полосой на две половины. Я принес с собой настоящий армянский коньяк, хрустальные бокалы и фруктовую закуску. Шеф от угощения не отказался и вскоре разоткровенничался:
– Понимаешь, Арти, суть моего проекта не просто в поддержании дисциплины, но и в нагнетании среди сотрудников всеобщего, животного ужаса. В первую очередь люди боятся того, чего не понимают. Поэтому сегодня умрет программист Юрка Савин. Устава он не нарушал, и пусть потом сослуживцы ломают головы – ЗА ЧТО?! Пусть ищут состав преступления покойного… Как тебе идея?
– Сногсшибательная! – восторженно прошептал я. – К тому же этот Савин не совсем наш человек. Не знаю как вам, но лично мне он крайне неприятен!
– Потому что предпочитает обычный секс и однажды наотрез отказался от твоего предложения "поужинать при свечах"! – хохотнул Хашарский, хлопнув меня по плечу. – Но в принципе ты прав. Савин действительно какой-то не такой. Работает исправно, но… больно уж морда противная. Вот и пускай сдохнет! – Шеф нажал клавишу, и на экране возникли два изображения. В левой стороне – спящий на койке зомби. В правой – барахтались на постели приговоренный программист Савин и общедоступная Ирка Николаева, уборщица из столовой.
– Сейчас начнется, – взглянув на часы, сверкнул глазами Хашарский.
Спустя секунду "ночной мститель" проснулся, бесшумно поднялся на ноги, оделся, достал из-под кровати моток веревки, набрал на двери код и на цыпочках выбежал во двор. Соседи по палате продолжали спать как убитые. (За ужином всем алкашам подсыпали в чай снотворное, но "мститель", по команде компьютера, незаметно выплеснул стакан под стол.) Между тем Ирка с Савиным изрядно подустали. Клубок потных тел распался.
– Схожу в душ, – томно заявила Николаева и скрылась в ванной комнате. Послышался шум льющейся воды. Голый Савин раскинулся на кровати с сигаретой в зубах и, щелкнув пультом, включил по телевизору музыкальный канал. Там сипло мяукал солист группы "5-А". По фамилии… Проклятье, забыл! Черненький такой, маленький, смазливенький… Пел он паршиво, но (это я тут же почувствовал) являлся легкой добычей. При случае обязательно оприходую! Только вряд ли "целкой" окажется. Насколько я помню, он отсидел пять лет за изнасилование несовершеннолетней. А таким на зоне моментально очко дырявят. Разве что чудом отмазаться сумел… Савину его пение тоже не понравилось. Приговоренный поморщился, переключил на "спорт" и лениво потянулся. За гулом телевизора он не расслышал, как щелкнул отпертый булавкой дверной замок, и в следующий момент возникший как из-под земли "мститель" захлестнул у него петлю на шее. Савин задергался, захрипел, вывалив язык. Усатая физиономия налилась кровью. Избегая лишней возни, "мститель" успокоил его ударом кулака в висок. Казнимый обмяк. А "мститель" кузнечиком вскочил на стул, снял с потолка люстру, подвесил на крюк Савина, люстру водрузил на подушку, вставил в нее дымящуюся сигарету, рядом положил пульт, распечатанную пачку презервативов и мгновенно выскользнул из спальни, аккуратно защелкнув за собой дверь. Через минуту он уже лежал у себя на койке и крепко спал. А еще через десять секунд из ванной лениво выползла Ирка, закутанная в махровое полотенце. Шлюшка увидела повешенного Савина, "курящую" люстру на подушке, завизжала, как свинья, и грохнулась в обморок.
– Хорошего ты "мстителя" подобрал! Изобретательного, с юмором! – сказал довольный Хашарский. – Ведь его действия, в сущности, самостоятельны. Компьютер всего лишь дал установку на тихое устранение конкретного человека и приказал не оставлять следов. Остальное "мститель" придумывал сам. А с Иркой вообще классно получилось! Представляю завтрашний резонанс!!!
– Давайте оставим его на "постоянку", – предложил я. – Подобные экземпляры редко встречаются в природе.
– О'кей, – согласился шеф. – Завтра же переговорю с руководством…
…Царство страха создано! А хозяева приняли наше предложение. Ура!!! Сотрудники фонда стали тише воды, ниже травы. Пукнуть лишний раз боятся. Особенно после смерти повара. Этот бестолковый, здоровенный мужлан опять подкормил бродячую тварь (на сей раз собаку), и Хашарский не выдержал.
– Такие "жалостливые" не нужны в обществе будущего! – яростно прорычал он. – Сегодня же в расход!
Правда, с поваром "мстителю" пришлось повозиться. Тот не вовремя проснулся и попытался оказать сопротивление. (Когда-то он занимался боксом.) Схватка длилась, разумеется, недолго. Не более семи секунд. Тем не менее проклятый мужик ухитрился садануть "мстителю" кулаком в пах. И тот от обиды за пропущенный удар совершенно осатанел. (Именно от обиды, так как компьютер всегда подавляет у активированных зомби болевые ощущения.) Он выколол повару глаза, разбил кадык, оторвал уши и, задыхающегося, забил ногами до смерти. А затем нанизал измочаленный труп на отломанную ножку стула, как на кол…
…Сегодня видел скверный, противный сон. "Мстителя" убивают выстрелом в затылок злые фээсбэшники. Едва проснувшись, я схватил папку с его личным делом и сжег в камине. Если произойдет невероятное и архив каким-то образом попадет в руки врагов, то мой красавчик, мой сладенький, мой (далее длинный перечень любовных, гомосечных эпитетов. – Д.К.)… останется в безопасности. Глупости, конечно, никакого захвата в помине быть не может, но если вдруг… Я даже под пытками не смогу его выдать, так как давно забыл и имя и фамилию. Во время наших с ним забав я называл моего мальчика либо по рабочей кличке – «ночной мститель», либо по первым трем цифрам шестнадцатизначного номера – 181-й…
…На сегодня Хашарский запланировал казнить секретаршу Ленку. Я буду наблюдать за спектаклем из центра слежения, а шеф по ноутбуку. Он уже вторую неделю отдыхает в одном из элитных пансионатов. О провинности девки я забыл спросить. Да и какая, собственно, разница?! Интересно, что изобретет для нее 181-й? Он такой шалун, такой затейник! Никогда не повторяется! Жду не дождусь ночи!!!
На этом записи в дневнике обрываются.
ГЛАВА 8
Полковник ФСБ Дмитрий Корсаков
Последние числа мая 2007 г. Г. Н-ск
Конец мая внезапно "порадовал" жителей Н-ска невиданной доселе жарой. Столбик термометра перевалил за отметку 37° по Цельсию и угрожал двинуться дальше. Над крышами домов и между ними застыло раскаленное марево. На дорогах плавился асфальт. Несчастные горожане мухами липли к фонтанам, к любым, даже загрязненным водоемам, но это им мало помогало. Тепловые удары стали обыденным явлением. А некоторые умирали от жары в прямом смысле слова – в метро, на улицах, в наземном общественном транспорте… Особенно тяжело приходилось сердечникам и гипертоникам. Пульты дежурных "Скорой помощи" принимали громадное количество звонков. И даже абсолютно здоровые люди с нетерпением ждали хотя бы небольшого похолодания…
Но я не страдал от майского зноя и практически не замечал его. Рано утром, по прохладе, я отправлялся на работу, выслушивал доклад Филимонова о текущих делах, давал ему ряд цеу, плотно ужинал и… Заваливался спать в комнате без окон, с мощным кондиционером. В середине дня меня будили, кормили легким обедом, давали снотворное, если нужно, и вновь укладывали в "люлю". А вечером я окончательно просыпался, умывался, чистил зубы, брился, принимал душ, "завтракал", накачивался крепким кофе и возвращался домой – бодрствовать ночь напролет. Столь странный распорядок продолжался уже трое суток и был установлен сразу двумя письменными приказами генералов Нелюбина и Рябова. Но не подумайте, что у моих начальников от жары "поехала крыша"! Просто в настоящий момент проводилась операция "Приманка", где я играл главную действующую роль. Она являлась завершением зачистки чипированного спецназа мятежников и…
Впрочем, расскажу все по порядку. Сама зачистка имела кодовое название "Скорость", полностью ему соответствовала и закончилась спустя восемь часов после ее начала. Отправив меня в больницу, Борис Иванович передал досье еще живых зомби в аналитический отдел и вежливо (но грозно) попросил "максимальной отдачи в кратчайшие сроки". К утру зеленые от усталости аналитики выдали ему полный расклад по каждой "мишени". Адреса реального проживания и работы, маршруты передвижения и т. д. и т. п.
Кроме того, они с точностью до девяноста пяти процентов указали места, где удобнее всего разделаться с "объектами". Генерал сердечно поблагодарил аналитиков, пообещал "в долгу не остаться" и моментально задействовал ликвидаторов. Группами по два человека (один "исполняет", второй страхует) они рассыпались по городу и окрестностям. Чипированных подстерегали в укромных закоулках и без лишних слов уничтожали выстрелами в затылок. За ликвидаторами по пятам следовали "уборщики"[42]. И те и другие действовали с высочайшим профессионализмом. В результате ни мирные жители, ни тем более милиция ничего подозрительного не заметили. К середине дня чипированный спецназ мятежников перестал существовать. Конечно, такая оперативность потребовала колоссальной концентрации сил задействованных в зачистке спецов… (Как признался потом Нелюбин, и ликвидаторы и уборщики буквально валились с ног от изнеможения. – Д.К.) Но игра стоила свеч. Когда Кукловод понял, почему один за другим «отключались» его законсервированные придатки, было уже слишком поздно.
С этой радостной вестью осунувшийся от нервного напряжения генерал и заявился ко мне в больницу в семь часов вечера.
– Управились, слава богу! – с порога объявил он и обессиленно опустился на стул. – Вы честно заслужили третью звезду и, пожалуйста, не сравнивайте себя больше с Брежневым!
– Не буду, – угрюмо ответил я. – Покойный генсек даже в период старческого маразма не допускал таких вопиющих проколов в работе, как некоторые чрезмерно обласканные начальством полковники ФСБ!
– Не понял?! – приподнял брови Нелюбин. – О чем это вы?!
– О собственной профнепригодности! Я-то, идиот, воображал, будто расколол Маркаряна до задницы, а он все же скрыл один важнейший факт, – в моем голосе зазвучали нотки отчаяния. – "Ночной мститель" продолжает гулять на свободе и…
– Эй, доктор! – не дослушав, крикнул Борис Иванович и, когда тот прибежал, осведомился ледяным тоном: – Хотелось бы узнать, любезнейший, чем вы тут занимаетесь?! У пациента категории "А" сильный жар, а вы пальцем не шевельнете!
– Нет у меня жара! – вскинулся я.
– А вы взгляните на себя в зеркало, – посоветовал генерал. – Доктор, снимите со стены и дайте ему полюбоваться. Надеюсь, хоть на это вы способны!..
Из зеркала на меня диковато глянула землистая физиономия с воспаленными, лихорадочно блестящими глазами.
– Ну и?! – Нелюбин смерил перепуганного врача испепеляющим взглядом.
– Он ч-читал в-всю ночь, – заикаясь, начал эскулап. – Ту самую тетрадь, которую вы разреш-шили ему в-взять с с-собой. Утром немного п-поспал и с-снова взялся за чтение. От еды наотрез отказался. Мы с-собирались накормить его внутривенно, но он рявкнул: "Отстаньте!", а в противном случае пообещал всех нас в "бараний рог скрутить"… Учитывая р-репутацию полковника Корсакова, мы не р-рискнули применить силу!.. Пробовали связаться с вами, но… не получилось!.. За два часа до вашего прихода он опять уснул. Мы решили, что кризис миновал, однако… – Доктор горестно умолк.
– Па-а-аня-тно, – нараспев протянул генерал. – Кризис, стало быть, миновал, вы успокоились и отправились на боковую. Тэк-тэк-тэк…
Врач задрожал как осиновый лист и сник в ожидании суровой кары.
– Не мучьте понапрасну человека, Борис Иванович, – счел нужным вмешаться я. – Он ни в чем не виноват! Горячки у меня в помине нет, а выгляжу паршиво… Гм! На то есть весомая причина!.. Кстати, я хотел бы извиниться перед доком и прочим медперсоналом за свой отвратительный характер и безобразное поведение! А вас прошу выслушать меня очень внимательно!
– Только за ужином! – отрезал Нелюбин. – Иначе…
– Хорошо, хорошо. Договорились!..
Хлебая наваристый мясной бульон, я известил генерала о семьдесят третьей сожженной колдуном папке. Описал "царство всеобщего страха" в усадьбе фонда "Прометей" и подробно рассказал о "ночном мстителе".
– Так вот где собака зарыта, – задумчиво молвил Борис Иванович, поднялся со стула и пошел извиняться перед врачом. Потом вернулся, в изысканных выражениях извинился передо мной и сказал:
– Теперь ясно, почему Кукловод пытался взорвать больничный и жилой корпуса. Под одним расположен центр слежения, ну а второй – для отвода глаз. (О папках он, по счастью, не знал.) В центре слежения наверняка сохранились видеозаписи казней. Из них мы выудим фотопортрет мстителя (как бы он там ни маскировался), обработаем на компьютере и по нему, по портрету вычислим это существо… А вы, Дмитрий Олегович, напрасно так себя изводите. Ведь, по вашим же словам, Маркарян сам забыл имя-фамилию своего любимчика. А номер нам бы ничего не дал. Поэтому успокойтесь, примите снотворное и как следует отоспитесь. Поработали вы на пять с плюсом, а дальше – наши заботы. Разберемся! Я буду постоянно держать вас в курсе дела…
Нелюбин полностью выполнил обещание. И я, лежа на больничной койке, как бы наблюдал со стороны за попытками коллег изловить чертова "мстителя". Фотографию они добыли быстро и по ней установили личность зомби. Им оказался бывший майор спецназа ГРУ, участник обеих чеченских войн Денис Ломакин, тридцати пяти лет от роду, уволенный со службы четыре месяца назад за длительные, регулярные запои. Информацией смежники делились неохотно. (Обычное явление.) Тем не менее нелюбинцы получили от них сведения, необходимые для розыска убийцы. Домашний адрес, имена-фамилии родственников и друзей, а также данные о трех его постоянных любовницах. На подготовку ушло двое суток. А затем по всем адресам одновременно выехали группы захвата и…
…повсюду обнаружили разлагающиеся трупы! В общей сложности шестнадцать человек. В том числе отца, мать и сестру чипированного спецназовца. По заключению судмедэкспертов, бывший майор поголовно вырезал родных и близких в ночь после побега из усадьбы. Кукловод учитывал возможность идентификации ценного придатка по записям казней и решил перестраховаться, на случай если не удастся уничтожить центр слежения до того, как о нем проведает ФСБ.
На поимку убийцы Нелюбин бросил все имеющиеся у него ресурсы, но… безрезультатно. Тот будто в воду канул.
На пятый день безуспешных поисков Борис Иванович снова пришел ко мне в палату и принес с собой дивиди-плеер.
– Я понял, чего… вернее, КОГО оно дожидается, – с порога заявил генерал. – Вас??!! Но прошу, не надо как всегда прибедняться, дескать, "фигура малозначительная" и тому подобное! – с ходу просек Нелюбин вертевшиеся у меня на языке возражения. – Учтите, Дмитрий Олегович, это даже не мое личное мнение, а заключение аналитического отдела!
– Ну, тады ой, – глупо сострил я.
– Через неделю вас выпишут, – не обратив внимания на дурацкую реплику, спокойно продолжил генерал. – И тогда начнется операция "Приманка". Днями будете отсыпаться в Конторе, а по ночам у себя на квартире поджидать "мстителя". Пока же просмотрите записи казней, изучите его почерк, характер… Да, да – именно характер! Как следует из дневника Маркаряна, компьютер дает Ломакину лишь установку на ликвидацию конкретного человека. (Плюс нечувствительность к боли.) В остальном же оно действует, импровизирует и изощряется вполне самостоятельно. Вы же, как нам известно, хороший психолог…
– А может, сегодня просмотрю, а завтра выпишусь?! – загорелся я. – Самочувствие нормальное, силы практически восстановились и… Уж больно не терпится порвать на куски эту тварь!
– Через неделю, – отрезал генерал и во избежание дальнейшей дискуссии покинул палату….
Делать было нечего. Я долежал оставшуюся неделю, покорно перенося тиранства врачей и в свободные часы внимательно изучая записи ночных казней. Нелюбин оказался прав. На основании увиденного я сделал немало полезных выводов… А непосредственно перед выпиской мне принесли заверенные копии известных читателю приказов и заставили расписаться в получении. (Очевидно, опасались, что я не захочу дрыхнуть дни напролет и начну потихоньку заниматься "текучкой" моего отдела.)
Вот так я и зажил по описанному в начале главы распорядку…
Сегодня на завтрак подали тертую кашицу из кокосовых орехов, бутерброды с паштетом "Эльсинор" и большую чашку черного кофе.
– Кокосовые орехи силы придают, – сказал зашедший без стука Логачев с большим свертком под мышкой.
– Ты чего там приволок? – насторожился я.
– Специальное снаряжение, которым ты уже пользовался, – "трико" и шейный доспех, – ответил он.
– Да в них же потом изойдешь! При такой-то жаре!
– Зато жив останешься, задание выполнишь, – невозмутимо парировал седой богатырь. – Не забывай, они тебе дважды жизнь спасли[43]. К тому же генерал приказал. А приказы, как известно, не обсуждаются.
– Возникли новые обстоятельства! – догадался я.
– Именно, – утвердительно кивнул Петр Васильевич. – За твоей квартирой ведется тайное наблюдение – очень грамотное, профессиональное. Мы засекли его только сегодня, да и то по чистой случайности… Наблюдает, несомненно, "ночной мститель". И грядущей ночью оно заявится "в гости". Так считают "яйцеголовые" из аналитического отдела. С вероятностью восемьдесят процентов из ста.
– Неплохие шансы, – оживился я. – Спасибо, что не ликвидировали урода, когда засекли!
– Зря благодаришь, – грустно усмехнулся Логачев. – Если б могли – обязательно замочили! Но, к сожалению, мы в тот момент находились далеко, а существо засек… спутник!
– Ого-го! – подивился я. – Неужто космические войска к операции подключили?!
– Нет, – покачал головой полковник. – Утром Нелюбин заехал к ним по делам и промежду прочим попросил проверить твой дом из космоса, в виде небольшого, дружеского одолжения.
– А фотку сделали?
– Со спины, "мазком". Иначе не получилось. Оно ужасно хитрое и осторожное. На, полюбуйся!
Логачев протянул мне цветную, широкоформатную фотографию.
– Да-а-а, настоящий мастер слежки, – осмотрев ее, констатировал я. – На снимке затылок, кусок верхней части туловища и кисть руки… С хорошо знакомой татуировкой! Аналитики правы. Это действительно оно!!!
– А теперь запоминай инструкцию, – когда я пзавтракал и стал натягивать снаряжение, проворчал Логачев. – Оно умное, на мякине не проведешь. А спят в пижаме в такую погоду одни сумасшедшие, поэтому…
Поэтому я прополоскал рот водкой, побрызгал из бутылки на одежду, завалился домой под видом вусмерть пьяного, не раздеваясь плюхнулся на кровать и притворился спящим. Некоторое время ничего особенного не происходило. Прошел час, полтора, час сорок пять… "Перестраховщики хреновы. Аналитики, блин! – истекая потом, начал мысленно ругаться я. – Вас бы в мою шкуру, придурки! Вот завтра я вам выскажу… Хотя нет, поблагодарю!"
"Мститель" чертиком выскочил из-под кровати и захлестнул у меня на шее петлю. (Совсем как при казни программиста Савина.)
– Хр-р-р, – старательно захрипел я, хватаясь скрюченными пальцами за веревку, стянувшую шейный доспех. – Ор-х-х-х-х-х!!!
– Попался, который кусался! – издевательски ухмыльнулся Ломакин. – Сейчас я тебя придушу, но не до смерти… Крепко свяжу, переодену в женскую комбинашку, намажу тебе губы помадой, подведу ресницы тушью и оттрахаю в задницу. А потом убью: медленно, со вкусом! Классно, да?! Крутой полковник Корсаков умер педерастом в кружевном бельишке! Ха-ха!.. Ой!
Перестав притворяться, я схватил веревку, резко рванул ее на себя (вместе с "мстителем") и, согнувшись пополам, ударил его обеими ногами в морду. Попал удачно, в обе брови.
Убийца невольно отшатнулся назад. А я соскочил на пол, обрезал веревку боевым ножом и презрительно сказал:
– Педерастом умрешь ты, "сладенький мальчик", как называл тебя покойный Маркарян.
Со злобным рыком зомби ринулся на меня, но ему мешала кровь, заливавшая глаза. Я ловко увернулся, специальным ударом боевого самбо сломал "мстителю" правую ногу и тут же полосующим движением ножа перерезал ему сухожилия на обеих руках.
Воя от бессильной ярости, Ломакин упал на левое колено.
– Поза из твоего амплуа, красавчик, – язвительно заметил я. Именно в ней (опять же со слов Маркаряна) матерый офицер спецназа ежедневно отсасывал у хилого армянина-колдуна.
– Я не хотел! – отчаянно крикнул "мститель". – Меня заставляли электронные им… – Голос Ломакина вдруг прервался, и вместо него монотонно заговорил Кукловод: – Вы выиграли сражение, но проиграете войну. А данный придаток не оправдал возложенных на него надежд. Смотри, полковник, и запоминай, КАК мы наказываем провинившихся. Ваши допросы в режиме "Б" – детский лепет по сравнению с ЭТИМ. Он будет умирать от нестерпимой боли вплоть до рассвета. Любуйся, Корсаков, тебе понравится….
Читать бесплатно другие книги:
