Судьба и воля Седов Б.

Глава 6

…с последним приветом

Артем не думал, куда идти и что делать. Незаметно включившийся в голове автопилот сам выбрал нужный маршрут и вскоре привел его в расположенный в соседнем микрорайоне, на территории бывшей рембазы санитарного транспорта, автосервис «Лада-Западная». Часы показывали начало десятого утра, за облезлым кирпичным забором уже кипела работа. Свою машину, припаркованную в ряду других отчественных тачек у дальней стены, Артем заметил сразу. Подошел, машинально провел пальцем по переднему краю капота. Ни единой шероховатости. Механики и рихтовщики постарались: «девятка» выглядела так, словно не было минувшей ночью никакой аварии.

Вовку рыжего Артем нашел на его привычном рабочем месте – ковыряющимся в смотровой яме, под напрочь укатанной «Нивой» с разбитым задним стеклом. Заметив приятеля, слесарь махнул рукой, положил инструмент, обтер замасленные руки куском ветоши и поднялся наверх.

– Привет. Чего такой?..

– Какой?

– Словно тебя катком переехало, – пожал плечами Рыжий. Однако поняв, что Артему сейчас явно не до болтовни, махнул в сторону раскрытых ворот бокса. – «Порш» свой уже видел?

– Только снаружи, – кивнул Артем, доставая деньги.

– Под капотом тоже полный порядок. Радиатор запаяли, тосол налили, а до кучи я тебе две свечи поменял, карбюратор ультразвуком почистил и ремень новый поставил. Месяца через три нужно будет диск сцепления менять, учти. Накладки на последней стадии износа.

Сунув руку в карман комбинезона, слесарь достал техпаспорт и ключи, протянул их Артему.

– Сколько с меня?

– Я уже говорил твоей, по телефону. Двести тридцать. Можно в рублях.

– У тебя аппетит.

– Это еще по-божески, – хмыкнул Рыжий, на секунду вильнув взглядом. – Как своему…

Артем протянул требуемую сумму, забрал ключи, документы и покинул бокс. Он уже садился за руль, когда рядом, у опущенного стекла водительской двери, снова вырос Вовка.

– Слышь, погоди. Тут такое дело, – слесарь хитро прищурился. – В общем, я не знаю, почему ты такой задолбанный, и знать не хочу. Только… Короче, сторож говорил, ночью какие-то двое бритых на частной иномарке приезжали, но представились как мусора. Ксиву под нос сунули и спросили – не у нас ли стоит на ремонте синяя «девятка» с тонированными стеклами, госномер такой-то… Порывались даже на территорию пройти, но Боря тот еще фрукт, ученый, его так просто на понт не возмешь… Тебе скажу… У нас тут два мастера левым тачкам номера перебивают… Охрана из своих пацанов и, разумеется, в курсах, когда в пятом боксе с леваком мастырят. В общем, отшил он их, дескать, ничего не знаю, частная территория, проход только с санкции руководства или по постановлению прокурора, и все тому подобное. Эти орлы зенками посверкали, ксивой помахали, обещали ОМОН прислать, если не позволят осмотреть сервис, но потом, видимо, всосали, что уломать Борю – кишка тонка, и свалили… Я так мыслю: если бы это действительно мусора были, давно бы уже вернулись. Тем более сейчас, когда все открыто… Понял, к чему я? Улавливаешь, какой пепелац эти братки шакалили?!

– Спасибо, что предупредил, – глухо произнес Артем и повернул ключ в замке зажигания. Отлаженный двигатель завелся с полоборота, как часы. – Я это не забуду.

– От бандитов, что ли, прячешься? – не удержался от вопроса рыжий Вован.

– Так, не бери в голову, – помедлив, сказал Артем. – Разберемся. Пока.

– Не завидую я тебе, если честно, – вздохнул, качая головой, автослесарь. – Знаю я этих уродов, если попал в прицел, так просто не отстанут. У меня брательник в одной блатной компании случайно какую-то херню по пьяни ляпнул – так его быки мигом «за базар» пристегнули, мало не показалось. Все отдал – квартиру, машину, дачу. Сам виноват, если подумать, нефиг хлебалом торговать. Помнишь, как у Бутусова: «Если ты пьешь с ворами, опасайся за свой кошелек»… А вообще – мочить этих сволочей нужно, всех, без разбору! Как эта… э-э… «Белая стрела».

– Видимо, – нахмурив лоб, тихо согласился Артем, включая первую передачу. – Только не было ее никогда, стрелы этой. И вряд ли будет. Пока.

– Про сцепление не забудь! Давай, – махнув рукой, напомнил напоследок рыжий слесарь и направился в свой бокс, закуривая на ходу.

Деваться было некуда. Если его действительно пасут, то уже давно заметили, еще при входе. Выехав с территории автосервиса, Артем разогнался и, лихо лавируя в потоке машин, поехал вперед по улице, то и дело перестраивась из ряда в ряд, неожиданно сворачивая, подрезая, проскакивая на желтый сигнал светофора и внимательно поглядывая в зеркало заднего вида, пытаясь обнаружить «хвост», если таковой все-таки существовал. В то время как руки сжимали руль и переключали скорости, ноги попеременно давили на педали, а глаза цепко следили за окружающей обстановкой, мозг усиленно осмысливал новую ситуацию и взвешивал все возможные варианты ее развития.

Головоломка, впрочем, оказалась не слишком сложной. Если канал, по которому служба безопасности Киржача столь оперативно вычислила неизвестный никому в «Мельнице» адрес Анюты, до сих пор оставался для Артема темным пятном, то в теме с автосервисом все было более или менее на поверхности. Отправной точкой поисков, вне всяких сомнений, послужил тот самый клочок бумаги с телефоном Изотова, оставленный Артемом в забытой в бистро куртке. Позвонив по нему и навешав лапши на уши самому быку или его супруге, можно было, при определенной сноровке, узнать подробности ночной аварии на стоянке. Затем, используя выход на центральную базу данных ГИБДД, по имени владельца выведать номер, цвет и марку автомобиля, а, приехав на стоянку, узнать у глазастого сторожа номер эвакуатора «шевроле», обильно разрисованного рекламой автоцентра, с указанием адреса. В том, что, отдавая побитую машину и документы, предусмотрительный Палыч записал его, Артем не сомневался… Одним словом, не такая уж сложная и долгая комбинация, принимая во внимание реальные возможности боевиков Киржача. А они, как успел убедиться Артем, кой-чего стоили. Взять, к примеру, Маргариту свет Львовну…

С этим понятно. Едем дальше. Если поставить себя на место брошенных на его поимку охранников, то, не считая автосервиса, выйти на который помог слепой случай в виде клочка с номером телефона, существовало всего два адреса, где после драки в бистро могла быть выставлена засада. Квартира Анюты и дом родителей в Ломоносове. Ведь именно там прописан Артем. А кто лучше родителей, по мнению любого здравомыслящего человека, может знать адрес и телефон девушки, у которой живет сын? Вне всяких сомнений – первое, что сделали отправленные по его следу бойцы, – это рванули по указанному в договоре с Гольданским адресу, в одноэтажный деревянный домик на окраине провинциального городка, вытянувшегося полоской вдоль южного берега Финского залива.

..Они держались уверенно, оперативно реагируя на все стремительные маневры то и дело закладывающей опасные виражи «девятки» и, как будто привязанные невидимым буксировочным тросом, неслись сзади, на расстоянии от пятнадцати до двадцати пяти метров. Причем так мастерски, что даже весь обращенный во внимание, предупрежденный приятелем о бритых визитерах с милицейской ксивой, Артем заметил слежку далеко не сразу. Сказывалась хорошая школа «колесной» наружки. После нескольких безуспешных попыток оторваться от преследования Артем вынужден был признать, что в мастерстве управления автомобилем водитель висящего у него на хвосте белого «фольксвагена-гольф» превосходил его, скромного любителя быстрой бесшабашной езды, по всем показателям. То же самое можно было сказать и об автомобиле, стремительным броскам которого вслед убегающему обьекту мог позавидовать гоночный болид Шумахера. Одним словом – без прямо-таки фантастического везения не могло быть и речи, чтобы оторваться от юркой, быстрой иномарки и оставить с носом сидящих в ней боевиков. Парни находились в засаде еще с ночи и, сев на хвост, не были намерены выпускать клиента из зоны прямой видимости. Вполне возможно, сейчас сюда на всех парах мчится срочно вызванная по мобильнику подмога, и очень скоро его «девятку» со знанием дела возьмут «в коробочку» и силой вынудят остановиться…

Да, плохи дела. Особенно если вдруг окажется, что милицейские ксивы в карманах у бойцов – отнюдь не липа. На паскудства наша доблестная милиция, многие из сотрудников которой в свободное от службы время не брезгуют откровенно криминальной халтурой, как известно, зело горазда. Был бы человек хороший, а статья найдется…

«Что же ты делаешь, Витек, сука этакая?! – то и дело поглядывая в зеркало, беззвучно изливал эмоции Артем. – Совсем у тебя разум затмило от злости и вседозволенности. Думаешь, встал у кормушки в своем крохотном приморском городке, в венах которого вместо канализации течет на Запад чистая нефть, так теперь все можно?! Зря ты так…»

«Гольф» по-прежнему не отставал. Позади уже остался юго-запад города, вот-вот начнется Петергофское шоссе. Артем решил не тратить время напрасно и упрямо гнал машину в сторону побережья залива. Навестить родителей нужно как можно скорее. Адрес домика на окраине Ломоносова обломам Киржача уже давно известен, так что нет резона скрывать секрет Полишинеля. Только бы эти черти не успели там натворить беды!.. Думая об этом, Артем как мог успокаивал себя. В конце концов, судя по почерку, руководит его поимкой не тупой отморозок, а бывший профессионал, мент или «комитетчик». С точки же зрения логики профи насилие над стариками, которым на самом деле не известны ни адрес, ни телефон Анюты, ничего не давало. Куда легче, натянув личину ментов и задав наводящие вопросы, просто обьявить матери и отцу «чистую правду», каковой она сейчас наверняка и видится из здания питерского ГУВД. Дескать, ваш сын Артем Александрович Греков – фактически уже вне закона, ибо объявлен в федеральный розыск за особо тяжкое преступление. После чего спокойно ждать в засаде хоть до Нового года.

Все это так. Только вот ехать в родительский дом без предварительного звонка, да еще с соглядатаями на шее, Артему отчего-то совсем не хотелось. Но причина не только в этом. Ежу понятно: если не срубить «хвост» самому, наружка ни за что уже не отстанет, будет пасти, если понадобится, – круглосуточно, выжидая удобного момента для финального рандеву тет-а-тет. Вряд ли показушник Киржач откажет себе в удовольствии лично набить рожу лишенному возможности ответить обидчику. Натура, как говорится, явно соответствует. Налицо патологическая страсть к демонстративной эпатажности, о чем недвусмысленно говорит сама за себя сцена с выплеснутым в лицо жульеном…

План избавления от наружки – рискованный, авантюрный и простой, как три копейки, – созрел у Артема в считаные секунды. Основным его фундаментом был популярный в массах тезис, гласящий, что «перед смертью не надышишься». Или: «Поздно пить «боржоми», когда почки уже отстегнулись», кому как нравится. Сути это не меняло. Какой смысл ломать комедию, если действующие лица и их намерения давно известны и финал, в случае пассивного бездействия, более чем очевиден. Так не лучше ли взять инициативу в свои руки, выбрав в качестве защиты дерзкое нападение?

..Когда импровизированный кортеж находился где-то на полпути между Санкт-Петербургом и Петродворцом, Артем стал постепенно, рывками, сбрасывать скорость, то газуя, давя на педаль акселератора и выжимая сцепление, то резко бросая машину вперед и тут же нажимая на тормоз. Следующие позади водилы стали огрызаться нервными ударами по сигналу, после чего включали указатель поворота и, нарочито вызывающе рыча движками, шли на обгон. Сидящие в «гольфе» преследователи явно не были готовы к такому повороту событий и растерялись, вынужденно сбросив скорость. Наконец мешающая нормальному движению транспорта синяя «девятка», мотор которой явно лихорадило, все-таки включила аварийную сигнализацию и криво приткнулась на пустынной обочине, возле кустов сирени. Артем заглушил двигатель, вышел из салона, не оглядываясь по сторонам нервно хлопнул дверью, пнул ногой переднее колесо, после чего нехотя открыл капот и с видом полного лоха склонился над моторным отсеком. В то же самое время перифирийным зрением он видел, как упрямо катящая следом аж с восточной части мегаполиса юркая иномарка, словно поколебавшись, тоже включает указатель поворота, съезжает на обочину и останавливается. Правда, двигатель не глушит.

«Клюнули, голубчики. Ну что ж, теперь потанцуем».

О том, что сейчас произойдет на обочине трассы, не догадывался ни Артем, ни пассажиры «фольксвагена». Предсказать исход рандеву не смог бы даже сам Нострадамус. Сплошной экспромт.

Две передние двери иномарки открылись одновременно, словно по команде. Артем, внешне старающийся не показывать охватившего его злого азарта, вел себя так, как любой типичный, мало разбирающийся в начинке своего железного коня, лоховатый водила в его положении – поднял полный гордой растерянности и скрытой надежды взгляд на добровольных помощников. Сейчас наконец-то он будет удостоин чести лицезреть посланных по его душу соглядатаев, один из которых вчистую переиграл его в городском ралли. От поведения этих мальчиков в первые секунды диалога во многом будет зависеть исход всей партии. Собственно, сейчас у них всего два варианта действий – или без лишних слов попробовать прижать срисовавшего «хвост» беглеца к ногтю, или сработать под дурика и для начала прикинуться случайными свидетелями поломки, искренне желающими помочь незадачливому «чайнику»…

Сделав вид, что озабоченно чешет вспотевшую спину, Артем словно невзначай отвел правую руку назад и на всякий случай кончиками пальцев провел по торчащей под рубашкой рифленой рукоятке пистолета. Пожалуй что, случись острая необходимость, он сможет выхватить ствол не менее проворно, чем ковбои из американских вестернов.

– В чем дело, земляк? – спросил Артема появившийся с переднего пассажирского сиденья коротко стриженный коренастый парень в фирменной джинсовке. По возрасту – примерно ровесник. – Какие-то проблемы?

– Да фиг поймешь! – досадливо цокнул языком Артем, продолжая разглядывать моторный отсек с видом аборигена, впервые в жизни увидевшего велосипед. – Тяги нет. Может, топливопровод засорился?! – он с надеждой и почтением взглянул на добровольного помощника, по всему видно – настоящего спеца.

– Давай, гляну, что там у тебя… – сплюнул под ноги «спец» и, сунув руки в карманы джинсов, вразвалочку направился к открытому капоту.

Из «гольфа» лениво, словно объевшийся таракан, выполз второй соглядатай – чуть выше ростом, чернявый, с такой же стрижкой «ежиком» и оттопыренными ушами.

Не закрывая дверь, ас руля сделал пару шагов вперед и остановился, поглядывая по сторонам. Широко – слишком широко для того, чтобы казаться естественным! – и шумно зевнул, похлопав ладонью по губам, и словно невзначай взглянул на часы.

«Точно, вызвал группу поддержки, – подумал Артем, слегка польщенный собственной способностью просчитывать ходы противника. – А встали-то как правильно – один на приличном расстоянии от другого! Страхует напарника, плесень.

Обоих сразу, одним прыжком, уже не достать. Ничего, в качестве «языка» хватит и одного. Сейчас эти орлы как пить дать попробуют потянуть время, дождаться своих».

– Ну? – почти поравнявшись с Артемом, буркнул стриженый, изо всех сил разыгрывающий из себя механика со стажем. Остановился, задумчиво морща лоб. – Совсем, что ли, не тянет?!

– Захлебывается, – вздохнул Артем. – Чуть больше газанешь – провал. Как будто бензина не хватает. – Попятившись, он умышленно освободил пространство перед капотом, тем самым давая «помощнику» возможность склониться над двигателем.

Тот, чуть заметно оглянувшись на подельника и поймав в ответ едва уловимый кивок, процедил глухо:

– Ладно, садись за руль и заводи. Когда скажу – газанешь. Понял?

– Конечно. Спасибо! – с чувством поблагодарил Артем и направился к водительской дверце, облегченно бормоча: – Что бы я без вас делал, мужики!..

На какой-то момент он и джинсовый поравнялись, оказавшись друг против друга на расстоянии вытянутой руки.

Этот простой, как правило, не опасный для здоровья, но очень эффективный прием временной нейтрализации противника Артем выучил еще в самом начале своей спортивной карьеры. Быстрый, слегка дозированный по силе, удар двумя сложенными «лодочкой» ладонями по ушам – и оглушенный, в короткий миг напрочь потерявший слух, зрение и ориентацию в пространстве «спец» с коротким стоном валится на колени, обхватив руками звенящую, словно колокол, голову. Ударить ребром левой руки в шею, от души надавить промеж лопаток коленом, крепко прижать обмякшего мудака к земле, а свободной рукой выхватить из-за спины стоящий на предохранителе пистолет и положить его на переднюю переборку, прямо над фарой, нацелив ствол на второго преследователя. На все про все – полторы секунды. Лопоухий водила, при котором, судя по заправленной в легкие хлопковые брюки цветной шелковой рубашке, огнестрельного оружия небыло, дернулся было в сторону придорожной канавы, но передумал, справедливо сообразив, что уйти через кусты, не схлопотав пулю, все равно не удастся. Только из нагрудного кармана от неловкого телодвижения выпал на пыльную обочину крохотный сотовый телефон в лакированом корпусе под дерево.

– Еще раз дернешься – звиздец тебе, – жестко предупредил Артем, качнув стволом серебристого пистолета. – Я спрашиваю – ты отвечаешь. Быстро. Кто такие?

– Частное охранное предприятие «КСК», – сдавленно прохрипел чернявый водила.

– Давно сообщил своим, что сидишь у меня на «хвосте»?

– Сразу, как ты вошел в автосервис. Потом еще пару раз, по ходу…

– Какое задание дал Киржач насчет меня?

– Если получится – повязать, доставить на базу, в Усть-Озернинск. Если нет – вызвать поддержку и скрытно вести.

– Адрес базы?

– Нарвский проезд, шесть.

– Кто твой шеф?

– Быков, Игорь Дмитрич. Он был… ночью… на квартире.

– Высокий, худой, со впалыми щеками? – Артем ясно, во всех деталях, вспомнил отчаянную схватку в прихожей и тот проклятый, предназначенный ему, но по чудовищной, дикой случайности доставшийся усыпленной Анюте роковой выстрел. Сделанный, между прочим, из того самого пистолета, который сейчас был в его руке и стволом смотрел на застывшего, боящегося шелохнуться чернявого.

– Да. Это шеф.

– Кто второй?

– Гриша. Между прочим, он – майор, опер из милиции, ему до пенсии всего неделя оставалась. – Этот парень многое знал, его уже успели предупредить: разыскиваемый беглец завалил человека, он вооружен и опасен.

– А третья, баба? Маргарита Львовна?

– Какая еще баба? – по сверкнувшему в глазах чернявого неподдельному удивлению и изменившемуся голосу Артем понял: про «почтальоншу», присоединившуюся к двум его «коллегам» где-то по дороге на квартиру, тот ничего не знает.

– Никакая. Проехали, – отсек Артем. – Где еще меня пасут?

– Не знаю, честно, – головой мотнул охранник и опустил очи долу. – Это к Дмитричу. Я – рядовой водила. Мое дело – рулить.

– Телефон Киржача! Быстро! – жестко потребовал Артем.

– Без понятия, – огрызнулся чернявый, на всякий случай тут же прикинувшись полной «шестеркой». – Мне координаты Виктора Анатолича как-то без надобности. Зарплату платят – и ладно.

– Тогда прямой номер Быкова, – помедлив секунду, Артем указал пистолетом в сторону лежащего на земле сотового телефона. – И не дай Бог тебе ошибиться.

Водила с презрением посмотрел в глаза беглецу – убийце, уже окропившему свои руки кровью товарища, – и нарочито медленно процедил, а точнее – выплюнул в лицо Артему семь цифр. Отвернулся, раздувая ноздри.

– Теперь три шага вправо!!! – отпустив его крепко придавленного к земле, едва начинающего подавать первые признаки жизни напарника, Артем вышел из-за капота, прошел мимо послушно исполнившего команду, но продолжающего испепеляюще сверкать глазами чернявого, поднял с обочины телефон, сунул в карман брюк, снял пистолет с предохранителя и, точно прицелившись, нажал на спусковой крючек «бульдога».

Переднее колесо иномарки, пробитое пулей, с шипением осело, придавив расплющившуюся резину. А короткий, неожиданный удар с разворота, носком ноги в пах, чуть погодя заставил охранника резко изменить выражение лица, открыть рот, вылупить глаза, тихо замычать, схватиться руками за причинное место и тяжело повалиться на бок, извиваясь и суча копытами в придорожной пыли.

Артем огляделся. Никому из десятков ежеминутно проносящихся по трассе в обоих направлениях водителей, как всегда, не было никакого дела до происходящей на обочине чужой разборки. Вмешиваться, искать на задницу приключений никто не спешил. Вот и ладушки.

– Еще хоть раз кого-нибудь из вас увижу, голышом в Африку пойдете, – сухо пообещал Артем. Окинул беглым взором место рандеву с филерами, сел за руль своей «девятки», запустил мотор, сдал немного назад. Включив указатель поворота, обьехал стоящего на карачках и тупо трясущего головой здоровяка в джинсе, из носа которого до самой земли свисали тягучие кровавые сопли, выскочил на шоссе и рванул вперед. К тихому провинциальному Ломоносову.

Дозвониться до родителей с трофейного мобильника, увы, не получилось – аппарат, несмотря на падение, был включен и исправен, но домашний телефон почему-то упрямо выдавал в линию лишь короткие гудки.

– Все хорошо, ничего не случилось, – тихо, как молитву, шептал Артем. – Просто мама или отец плохо положили трубку. Так бывает, часто…

Когда за крышами примостившихся на окраине городка частных домов показался столб медленно поднимающегося в небо черного дыма, когда, свернув за угол, Артем собственными глазами увидел собравшуюся на дороге возле большой красной машины и милицейского «бобика», взирающую на едва потушенное брандмейстерами пожарище, притихшую людскую толпу, он все понял. Застывшая перед глазами цветная картинка вдруг закачалась, потемнела и медленно поплыла. Словно на ветровое стекло переваливающихся по ухабам «Жигулей» выплеснули целую канистру масла.

Ударив по тормозам, он остановил машину, некоторое время тупо глядел прямо перед собой широко открытыми глазами, а потом обреченно уронил лицо в ладони и взвыл, до зубовного скрежета сжав челюсти. Так громко, что скулы свело судорогой, а стоящие с краю толпы старухи испуганно втянули головы в плечи и со страхом обернулись на косо застывший посредине дороги урчащий автомобиль.

Одна из пожилых женщин – высокая и полная тетка лет шестидесяти, одетая в легкое ситцевое платье и вытирающая влажные от слез глаза мятым носовым платком, – сразу узнала приткнувшуюся посреди дороги машину и ее водителя, что-то быстро шепнула стоящей рядом старухе, та оторопело прижала кулачок ко рту и, с состраданием взглянув на коренастого молодого мужчину, восковым манекеном сидящего в водительском кресле, торопливо перекрестилась, в то время как грудастая толстуха, глубоко вздохнув и потупив взор, направилась к «девятке». Дойдя, склонилась над проемом в двери, всхлипнула, вновь промокнув зажатым в кулаке платком покрасневшие глаза:

– Артемчик… Горе-то какое! Ты поплачь, поплачь, милый, не держи в себе!

– Тетя Катя, – глухо прошептал Артем. – Я… они… все сгорели, да?!

– Мама твоя, Лидия Матвеевна, слава Богу, жива! Ее дома не было, когда все это случилось! А как огонь увидала – сразу с сердцем плохо стало. В больницу ее свезли, в нашу, Ломоносовскую, – сообщила соседка. – Ох, беда, беда!.. Ох, горюшко-то какое! За что вам такое несчастье?!

– А… отец и Юля?! – медленно вылезая из машины, едва слышно спросил Артем, хоть уже и так обо всем догадался.

Вместо ответа тетя Катя только отрицательно мотнула головой, губы ее задрожали, и женщина снова разрыдалась, лбом уткнувшись ему в плечо. Пробормотала чуть погодя, всхлипывая:

– Их уже в морг свезли. Черные, как головешки. Ничего подобного за всю жисть не видела!

– Как это случилось? – не сводя застывших глаз с покрытого хлопьями белой пены пожарища, на котором копошились, сматывая шланги, несколько брандмейстеров и двое милиционеров в форме, спросил Артем.

– Участковый Васильев, пьянь беспробудная, говорит: несчастный случай, взрыв газового баллона, – шмыгая носом, сообщила соседка. Отстранилась, заглянула Артему в глаза и проговорила жарко, приблизив губы к самому уху Артема: – Только взрыв уже позже был, когда в доме пламя занялось! А ночью к твоему отцу приезжал кто-то!.. Возле соседнего дома, новостройки той, до самого утра машина нерусская стояла! Черная такая, ага!.. Навроде «Нивы», только больше и стекла непрозрачные!

– Может, хозяева коттеджа приезжали, – не веря самому себе, бесцветно произнес Артем, для которого после откровений соседки уже не существовало ни малейших неясностей. Только вот думать о том, что именно случилось в доме перед тем, как боевики Киржача вынуждены были его поджечь, нырнуть в свой джипер и смыться, было страшно.

– Какое там! – категорично отмахнулась тетя Катя. – Их буржуйские машины я знаю, не раз видала! У их совсем другие, красная и такая… как кастрюля алюминиевая. Нет, те точно у отца твоего, Сан Саныча, ночью были. Я как раз снова Жульку нашу, чтоб ее, искала – убежала со двора, засранка, течка у ей, понимаешь ли… Кобеля захотелось. Ну и мимо дома вашего проходила. Чего это, думаю, Коро не лает? Он ведь, балда брехливая, всегда на забор бросается, когда мимо чужой идет… А тут – тишина. Словно и нет его вообще! Я ведь, слышь, даже номер той машины запомнила – три семерки!!!

– Вы уже кому нибудь об этом рассказывали? – играя желваками, Артем холодно взглянул на толстуху. В зрачках его плескалась такая лютая злоба, что по спине у женщины невольно побежали мурашки. – Только честно, тетя Катя. Ответьте правду. Никому?

– Так не спрашивал покамест никто, – осторожно выдохнула толстуха, испуганно сжавшись под гипнотическим взглядом Артема. И тут же добавила, намереваясь вернуться к пожарищу, где среди обугленного остова еще ковырялись двое ментов: – Я сейчас же участковому скажу, ты не волнуйся!

– Не надо, – жестко проговорил Артем. – Не надо, тетя Катя… Пока – не надо. Мне кажется, я знаю, кто был сегодня ночью у нас в доме. И если мои предположения подтвердятся – милиция их все равно не повяжет. Кишка тонка. К тому же я почти уверен, что никаких улик в доме не найдут и дело, как говорил Васильев, спишут на несчастный случай.

– Так… а как же быть?! – по выражению лица соседки Артем понял: эта добрая, одинокая, простоватая мать офицера-подводника, чей ухоженный дом с цветущим садиком находился в конце улицы, сделает именно так, как он сейчас скажет. – Ведь отец твой и Юлечка, божья душа… Горе-то какое!

– Сделаем так, – помолчав пару секунд, ледяным голосом сказал Артем. – Вы ждете ровно неделю. Если я не заеду или не позвоню до следующей пятницы, тогда идите к Васильеву и расскажите все, что видели, включая номер джипа. Начнет спрашивать, почему раньше не заявили, скажите – боялись. Просто боялись, и все.

– Артемчик, а меня за это не посадят?

– Если про наш договор не скажете, – нет, – успокоил Артем, краем глаза замечая, как к ним уверенным шагом направляется неизвестно откуда появившийся, буквально вынырнувший из пустоты крепкий незнакомец в штатском, о чем-то торопливо переговариваясь по мобильному телефону и не спуская глаз с Артема.

– Мне пора… – отстранив соседку, Артем прыгнул за руль «девятки».

Незнакомец, сунув сотовую трубку в карман, перешел на резвый галоп, на бегу выхватив спрятанный под расстегнутым пиджаком в кобуре пистолет.

– А к матери-то в больницу заедешь?! – всплеснула руками толстуха, стоявшая спиной к оголившему ствол мужчине, а потому удивившаяся столь поспешному отъезду Артема.

– Обзязательно, – кивнул Артем, рывком включая заднюю скорость и отпуская педаль сцепления.

«Девятка» сорвалась с места и, ревя мотором, понеслась назад, к перекрестку. Вдогонку ей хлопнул выстрел. Затем еще один. Артем даже не сразу понял, что произошло. Просто рядом что-то глухо хлопнуло, щеку обдало прокатившейся по салону горячей волной, после чего со звоном рассыпалось заднее стекло. А еще через полсекунды он резко вывернул руль, с визгом покрышек по асфальту развернул машину, переключил передачу и дал полный газ…

Не было сомнений: мент в штатском, рискнувший открыть по нему огонь на поражение, уже успел ознакомиться с недавно разосланной питерским ГУВД по городу и области ориентировки на подозреваемого в жестоком убийстве оперативника и покушении на жизнь молодой девушки, вооруженного огнестрельным оружием, а потому крайне опасного, гражданина Грекова Артема Александровича, тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года рождения, русского, неженатого, до вчерашнего дня работавшего поваром в бистро «Мельница», прописанного по адресу: Ленинградская область, город Ломоносов, улица… Одним словом, именно по тому адресу, где – вот совпадение! – сегодня под утро произошел дурно попахивающий черным дымом и криминалом «несчастный случай», повлекший за собой смерть собаки и двух близких родственников разыскиваемого – отца и сестры…

Тот факт, что обьявленный в розыск г-н Греков А. А. при виде пытающегося его задержать сотрудника правоохранительных органов немедленно упал в машину и даже под страхом быть застреленным на месте попытался скрыться, лишь еще более подтверждал правильность единственной версии сыщиков о его непосредственной причастности к убийству на проспекте Славы, а также, если очень захотеть, давал повод считать имеющим отношение к еще как минимум двум образовавшимся совсем недавно, поджаренным на адском кострище трупам, и снова – мужчины и юной девушки.

Впрочем, со вторым пунктом дело выглядело несколько труднее, ибо одновременно совершить преступления по двум адресам, расположенным друг от друга на добрые полсотни километров, может разве что липовый персонаж голливудского мистического фильма ужасов.

Бросая машину в отрыв, Артем уже знал, во что выльется для него это вынужденное бегство. Но иначе поступить он не мог, ибо до тех пор пока Анюта не придет в себя и не даст показания, ему лучше оставаться на свободе. Увы, неожиданная встреча с оказавшимся не робкого десятка глазастым ментом кроме всего прочего имела и сугубо практические последствия. С машиной, едва выкарабкавшейся из одной переделки и сразу угодившей в следующую, теперь можно попрощаться окончательно. Потому что если ты в бегах, если тебя ищут все менты в радиусе ста километров, раскатывать по улицам города на Неве и дорогам области на тачке, у которой передний триплекс пробит пулей, а заднее стекло отсутствует, может разве что сумасшедший. А о том, чтобы во второй раз за сутки отогнать машину в бокс – для быстрой и несложной замены стекол, в эту минуту не могло быть и речи. Значит, открытую всем ветрам и мародерам длиннокрылую «девятку», верой и правдой служившую Артему почти пять лет, предстоит бросить, а самому уходить «огородами». Дерзкий, спонтанный план немедленно нанести визит в офис «КСК», выследить Быкова и уже через него добраться до Киржача, вся эта комбинация, мгновенно возникшая в голове у Артема сразу же после рассказа тети Кати, сейчас таяла, как брошеный в кипяток кусок льда. Ехать в Усть-Озернинск на электричке или попутке, не имея возможности оперативно перемещаться, – было бессмысленно. Что он – обьявленный опасным преступником убийца поневоле – может сделать, один против целой своры цепных псов?! Единственное, что могло бы помочь ему восстановить справедливость – это Анины показания. Маме вряд ли что-нибудь угрожает, а вот Анюте… Без нее, любимой, единственной и близкой, Артем уже не представлял своей дальнейшей жизни. Охранять девушку и живущего у нее под сердцем их крохотного малыша следовало двадцать четыре часа в сутки. Только так он мог спасти их, а заодно и себя.

Но сделать это практически невозможно! Да, в больнице или, скорее всего, военном госпитале, куда бригады «скорой» обычно доставляют всех потерпевших с огнестрельными ранениями, Аню, как свидетельницу, какое-то время будут неотлучно охранять менты. Но Киржач далеко не лох, чтобы позволить себе такую роскошь, как живой свидетель. Вне зависимости от того, повяжут Артема в ближайшие дни или нет, его псы сделают все, чтобы Анюта замолчала навсегда…

Значит, нужно идти на риск и вступать в контакт с «органами», обьяснить, пока не поздно, как все было на самом деле. Только говорить нужно не с родной милицией, а непосредственно со спецами из ФСБ. Иного выхода просто нет!

Впервые за последние два года Артем вспомнил о Максе Лакине. Много лет назад они учились вместе, на одном курсе. После выпуска расстались и случайно встретились уже в девяносто девятом, на коммерческом международном турнире по боям без правил. Лакин с подругой сидели за столиком в кафе во время перерыва, ели мороженое и пили апельсиновый сок. Артем оказался рядом. Узнали друг друга, поздоровались, поболтали о том, о сем. Выяснилось, что Макс уже давно служит в одном из подразделений УФСБ по Санкт-Петербургу. В каком именно – он не уточнял, а Артем не спрашивал.

Такие подробности каждому встречному не рассказывают, пусть даже бывшему сокурскнику. Тем более, что друзьями, и даже приятелями, они в «альма матер» не были. К удивлению Артема, во время прощального рукопожатия Лакин бегло продиктовал номер своего сотового телефона: «На всякий случай. Сегодня не нужен, завтра, может, чем и пригожусь!» Очень похоже, этот час настал. Мельком услышанный два года назад номер, как ни странно, вспомнил без малейшего напряжения…

Сбросив скорость, Артем свернул в ближайший двор, заглушил двигатель. Провожаемый изумленными взглядами трех сидящих на скамейке и попивающих пиво молодых отморозков – не часто воочию увидишь тачку с характерным пулевым отверстием в покрытом паутиной трещин лобовом стекле! – вышел из «девятки», хлопнул дверью и как ни в чем не бывало направился обратно на улицу. Мысленно уже представляя, как сразу же после его исчезновения эти юные шакалы, потенциальное «пушечное мясо» бандитских группировок, метнутся к машине и сначала осторожно, а затем все увереннее начнут окучивать ее, выискивая наметанным взглядом, что бы скоммуниздить. Первой, понятно, будет выдернута магнитола. Затем придет очередь бардачка с кассетами. Ну и болт с ними. Теперь уже все равно.

Выйти дворами на питерскую трассу, проходящую через центр городка, вытянуть руку и поймать согласившегося подбросить до Питера частника оказалось делом двух минут. Выложив сразу затребованную предусмотрительным водилой сотню и удобно устроившись на заднем сиденье «опеля», Артем достал трофейный мобильник и набрал номер сокурскника. На том конце ответили почти сразу. Артем не без облегчения узнал спокойный, несколько флегматичный голос Лакина:

– Да, слушаю.

– Макс, привет. Это Артем Греков.

– А-а, здорово. Сколько лет… Ты по делу или так, вообще? – деловито осведомился привыкший рацонально относиться к времени собеседник. Слух уловил характерный щелчок бензиновой зажигалки.

– По делу. Нужно срочно встретиться. Говори, где, во сколько.

– Что-то серьезное?

– Серьезней некуда.

– На сколько я тебе нужен?

– Минут на тридцать.

– Ты один?

– Как перст.

– Ты где сейчас? – продолжал выпытывать Макс.

– В тачке, за городом. Двигаюсь с юга. Через полчаса примерно буду на проспекте Ветеранов, – чуть слукавил Артем. «Опель» приближался к Петербургу точно с запада.

– Тогда сделаем следующим образом. Красненькое кладбище знаешь, возле метро «Автово»? Там еще новый мост через железку строят.

– Знаю, – кивнул Артем, словно бывший сокурсник мог его видеть.

– Возле главного входа, через час. Я как раз буду в том районе по делам, вот заодно и встретимся.

– Договорились, – бросил в трубку Артем. И, как оказалось, вовремя. Едва он закончил разговор, как телефон издал противный писк и на дисплее мобильника появилась надпись: «Карта блокирована».

Чернявый ас асфальтовых дорог с похожими на локатор ушами, которого после точного удара ногой в пах теперь с большой вероятностью ожидали проблемы с продолжением рода, видимо, более или менее оклемался, если даже вспомнил про свою захваченную врагом «моторолу» и предупредил оператора «Дельты-телеком», чтобы заблокировали SIM-карту.

Макс приехал на новенькой голубой «десятке-купе», подогнав ее почти вплотную к главным воротам Красненького кладбища, заглушил мотор, закурил, сверил время по наручным часам, лениво откинулся на спинку сиденья и принялся ждать бывшего сокурскника. А когда заметил показавшегося из-за высоких ворот кладбища Артема, легким прикосновением к кнопке на закрытой панели автомагнитолы включил запись. Это нехитрое действие – фиксировать на пленку каждый разговор, в той или иной степени могущий касаться прямых служебных обязанностей, – вошло у капитана ФСБ Лакина в привычку. В машине для этой цели служил магнитофон, во всех прочих местах – закамуфлированный под зажигалку портативный цифровой диктофон с крохотным, не более булавочной головки, выносным микрофоном, крепящимся на одежде.

Такая предусмотрительность не раз приносила плоды…

Открыв пассажирскую дверь спортивного вазовского «купе», Артем упал на сиденье и молча протянул руку. Лакин стиснул ее в своей не менее широкой, чем у бывшего сокурсника, горячей и мозолистой от частого общения с «железом» ладонью, затолкал окурок в пепельницу и сказал:

– Выкладывай, что там у тебя стряслось. Только давай без лишних подробностей, у меня… через двадцать семь минут «стрелка» с «барабаном».

– С кем?

– С осведомителем, – спокойно пояснил Макс. – Есть, знаешь ли, такая категория граждан, добровольно оказывающих информационную поддержку правоохранительным органам.

– Без подробностей не получится, – дернул щекой Артем.

– Тогда валяй как есть, – пожал плечами Макс, бросив взгляд в панорамное зеркало.

В течение последующей четверти часа эфэсбэшник ни разу не перебил то и дело срывающегося на эмоции Артема, внимательно слушая историю его злоключений, начиная от выплеснутого в лицо жульена и заканчивая брошенной в Ломоносове машиной с пробитым милицейской пулей ветровым стеклом. Когда Артем, в качестве вещественных доказательств продемонстрировав Максу мобильник и пистолет, наконец замолчал, предоставив Лакину возможность высказать свое мнение по всему этому дурдому, капитан ФСБ снова потянулся за сигаретой, закурил, сделал две глубокие затяжки, некоторое время хмуро разглядывал тлеющий огонек и только затем спросил:

– Что ты хочешь от меня? Конкретно.

– Во-первых, я хочу, чтобы ты как представитель «конторы» поверил мне. Все произошло именно так, как я сейчас тебе рассказал, и не иначе.

– Допустим, я тебе верю, – сдержанно кивнул Макс. – Дальше.

– Я хочу, чтобы ты – легально или нет – помог мне остаться на свободе до тех пор, пока Анюта и соседка не дадут показания. Не думаю, что в Питере отыщется много внедорожников черного цвета с номером из трех семерок… Я хочу как можно скорее знать, где сейчас находится Аня и что говорят врачи. Хочу знать, как мама… Я хочу, наконец, чтобы эксперты дали окончательное заключение о причинах смерти отца и сестры! И, в конце концов, я хочу размотать этот дьявольский клубок и живьем закатать в асфальт Киржача и его банду! Кроме тебя, Макс, мне сейчас надеяться не на кого. Я остался совершенно один, мне некуда идти, негде ночевать, меня обьявили в розыск за убийство майора милиции, у меня земля горит под ногами. Если Аня… если с ней что-нибудь случится, то в одиночку я уже ничего не смогу доказать, ты же понимаешь. В грязной игре против профи мне банк не светит. Если влипну – останется только три дороги – в могилу, на зону или в пожизненные бега. Только знаешь, Макс, я не идиот. И не хочу ломать жизнь и себе, и близким только из-за того, что однажды вечером я вполне справедливо дал в рожу вконец потерявшему нюх и мозги пьяному баклану.

– Ты убил человека, – напомнил Лакин и цепко посмотрел Артему в глаза. – И не просто человека – сотрудника МВД. Это так просто на тормозах не спустить. Будет следствие и суд, в любом случае.

– Кто бы спорил, – вздохнул Артем. – Только прежде пусть шеф частной охранной фирмы «КСК» объяснит вразумительно, что делал этот мент вместе с ним ночью в чужой квартире, незаконно проникнув туда под липовым предлогом при помощи некой Маргариты Львовны, запросто вырубающей людей с легкостью инструктора спецназа ГРУ! А еще подскажет, что именно делал джип, как пить дать имеющий отношение к его охранной конторе, возле дома моих родителей в ночь перед пожаром?!

Макс хмыкнул, зажал сигарету в уголке рта, щурясь от попадающего в глаза дыма, постучал кончиками пальцев по рулю, повернулся к открытому окну в водительской двери и, глядя куда-то вдаль, на возводимый строителями мост через железную дорогу, задумчиво пробормотал.

– Да, Греков, задал ты мне задачку. С тремя трупами и кучей пожеланий.

– Уж какая есть, – глухо сказал Артем и, в свою очередь, отвернулся к опущенному окну правой двери.

Около минуты в салоне «десятки-купе» было тихо. Лакин напряженно думал, морща лоб, покусывая губы и периодически поглядывая на неумолимо бегущую по циферблату стрелку, а его бывший сокурсник терпеливо ждал.

Уже который год подряд лето в северной столице России выдалось преимущественно жарким, совсем не питерским. Солнце палило нещадно. В голубом бездонном небе – ни единого облачка. От раскаленного асфальта поднимается вверх колышущаяся рябь разогретого воздуха. Трава местами пожелтела. А от недавних грязных луж не осталось даже воспоминаний.

Артем на секунду прикрыл глаза и, утомленный, уронил голову на подголовник сиденья. Где-то в кронах деревьев громко кричат вороны, дерущиеся из-за найденной на кладбище съедобной добычи. Звонит колокол на часовне. Со стороны стройки доносится гудение автокрана и трехэтажный мат раздетых по пояс загорелых рабочих в оранжевых касках. Мегаполис живет своей обычной жизнью и плевать он хотел, уснувший на берегу холодного моря бездушный каменный зверь с чужой европейской мордой, на беду какого-то там Артема Грекова – копошащегося где-то в огромной массе себе подобных жалкого муравья. Таких у него аж целых пять миллионов. И у каждого – свои проблемы…

– Ладно, не дрейфь, – на плечо Артема легла, дружески хлопнув, тяжелая длань Макса. – Попробуем твоему горю помочь. Для начала устрою тебя на квартиру. Есть у меня одна незасвеченная однокомнатная нора на Фонтанке, для контактов с агентурой. Там тебя никто не побеспокоит. А я пока прокачаю ситуацию, прикину, что к чему… Выясню, где лежит твоя Аня и как она… они себя чувствуют. И в Ломоносов тоже позвоню. Короче, сделаем так, – подвел черту Лакин. – Сейчас я по горло занят, извини, а в пять часов жду тебя на углу Обводного и Московского проспекта. Там еще раньше, при «красных», пивнушка была.

– Знаю, – кивнул Артем.

– И… вот еще что, – Макс строго взглянул на Артема. – Ствол тебе сейчас ни к чему, так что отдай его мне. Не хватало еще, чтобы тебя первый попавшийся сержант ППС с пушкой повязал.

– Нет, – сурово процедил беглец. – Пистолет останется со мной. Так спокойнее, – Артем достал из нагрудного кармана трофейный мобильник и положил его в углубление на «торпеде». – Вот, дарю… А что касается ментов, то меня и без пушки есть за что повязать. Например, за отсутствие документов. Паспорта ведь у меня с собой нет. К тому же я в бегах, если ты не забыл. Фотография с мордой лица уже наверняка в каждом райотделе, на стене в дежурной части приколота.

– А где ксива? – вскинул брови Лакин. – На квартире осталась?!

– Украли, – сухо сообщил Артем. – Вчера утром, в автобусе, по дороге на работу. Вместе с бумажником.

– Заявление написал?!

– Времени как-то, знаешь, не было.

– Ну да, – обескураженно фыркнул капитан. В который уже раз взглянув на часы, торопливо повернул торчащий в замке зажигания ключ, запуская мотор «десятки». – Везет тебе прямо как утопленнику, Греков. Ничего, попробуем расплеваться. Хоть и будет это ох как не просто… Все, до вечера. Не светись, слышь, скройся в какой-нибудь дыре!

– Так и сделаю, – выходя из машины, пообещал Артем. – Привет «барабану».

…Крохотная, зарешеченными окнами выходящая во двор с мусорными баками квартирка, расположенная в полуподвальном этаже старинного серого дома на набережной реки Фонтанки, лет сто назад, видимо, была дворницкой. Здесь жил дворник, здесь же, в специальной кладовке, и хранил он весь свой нехитрый инвентарь.

Сейчас эта однокомнатная конура выглядела вполне сносно, если относиться к ней как к временному пристанищу или – что и было в случае с Лакиным – удобному месту встречи с агентурой, изредка использовавшемуся в более прозаических целях, как-то: распитие спиртных напитков в компании нужных людей, сослуживцев или особ противоположного пола. Ибо даже имеющим семью кадровым сотрудникам самой могущественной из спецслужб Отечества не чуждо ничто человеческое. В квартире имелся необходимый минимум мебели, посуды, старый телевизор и даже пара комплектов чистого белья, на кухне тихо гудел допотопный холодильник, а за ширмой из клеенки даже притаилась ванна. Одним словом, место, куда ближе к вечеру привез Артема бывший сокурсник, вполне подходило для недолгого проживания в относительном комфорте. И только регулярно попадающиеся на глаза жирные тараканы несколько смазывали в целом благоприятное впечатление от квартиры.

– Вот тут и перекантуешься, – садясь в продавленное кресло и обводя рукой конспиративные хоромы, с видом благодетеля сказал Макс. Подвинув к себе пепельницу, он, закуривая, щелкнул зажигалкой-диктофоном и поставил ее на стол. – Телефона, извини, нет. Стасики табунами по стенам бегают, да и санузел сливается исключительно при помощи ведерка. Зато в остальном – просто «Невский паласс»! Ха-ха!

– Ты что-нибудь выяснил про Аню и мать? – спросил Артем, усаживаясь напротив, вытягивая гудящие ноги и с безразличием созерцая разложенную на низком столике купленную Лакиным простенькую закуску – хлеб, маринованные огурцы, колбасу, – дюжину бутылок с пивом и штоф с водкой «черноголовка».

Наигранная улыбка исчезла с лица капитана, на лбу залегли три глубокие морщины. Поднявшись с кресла, Макс молча подошел к буфету, достал стаканы, нож, пару вилок и открывашку, положил все на столик, свинтил пробку с графинчика с водкой и разлил по стаканам «на два пальца». Снова сел в кресло, не дожидаясь Артема и даже не поднимая на него взгляд, залпом опростал содержимое своего стакана, отломил черную корочку хлеба, занюхал, морщась.

– В реанимации твоя Аня, старик, – сообщил он вполголоса, бросив горбушку в рот и потянувшись к банке с огурцами. – В Институте скорой помощи. Рана всего в паре сантиметров от сердца, было сильное внутреннее кровотечение. Когда уже везли в операционную, наступила клиническая смерть. Пришлось ставить электрошок, делать укол стимулирующего препарата… Кажется, обошлось. Пока она, разумеется, без сознания, но лечащий врач оценивает ее состояние как средней тяжести и уверен, что девчонка выкарабкается. Организм молодой, сильный. Только, – капитан ФСБ наконец-то посмотрел Артему в глаза, в которых без труда читалась боль, и медленно покачал головой, – с ребенком вам придется… подождать. Мне очень жаль, братишка…

Играя желваками, Артем поднял стакан и медленно, словно воду, выпил его содержимое, впервые притронувшись к алкоголю за бог знает сколько лет. Затем наполнил стакан снова – уже до самых краев – и так же механически осушил его до половины. Вернул на стол, утер губы ребром ладони и тоном, на который невозможно ответить «нет», попросил:

– Дай мне сигарету.

Лакин протянул пачку «парламента», подождал, пока Артем вытащит сигарету, щелкнул зажигалкой.

– Держись, старик, – сказал сухо. – Ты уже не один. Я обещаю сделать все, что в моих силах…

Ты, кстати, закусывай, а то в момент окосеешь от таких лошадиных доз…

Артем затянулся, брезгливо опустил сигарету на край пепельницы, взял протянутый Максом круг копченой колбасы, подержал немного и бросил обратно на тарелку, опять сгреб пальцами стакан. Рывком добил его до дна, открыл бутылку пива и неумело, сверху, а не по стеночке, наполнил стакан до краев янтарным напитком. Пена с шипением взметнулась вверх, перелилась через края и расползлась на столе липкой пузырящейся лужей. Макс вздохнул и пошел на кухню за тряпкой. Вернулся, вытер стол, наблюдая, как пребывающий в трансе Артем пьет пиво, сказал, продолжая ранее начатую тему:

– С мамой твоей все в порядке, никакого инфаркта. Обычное, если так можно сказать, нервное потрясение. Не удивительно, после того, что она увидела… Слушай… После пожара от дома остались одни головешки… У вас есть родственники, у которых твоя мать могла бы пожить некоторое время?

– Да, – снова берясь за сигарету, выдохнул Артем, несколько оттаявший после ударной порции спиртного. – У матери есть близкая подруга в Кронштадте. Тетя Наташа. Живет одна, в «двушке». Они с матерью почти как сестры.

– Значит, уже одной проблемой меньше, – задумчиво констатировал капитан.

С куревом у Артема явно не ладилось даже после стресса. Сломав сигарету и тщательно затушив уголек, он не спеша принялся за еду. Пища казалась совершенно безвкусной, как поролон. То же самое касалось и водки с пивом.

– Пока это все, что мне удалось для тебя сделать, – пригубив свою порцию «черноголовки», сказал Лакин. – День сегодня просто ломовой, сюрприз за сюрпризом. И все – со знаком минус. Не страна, а…

– Вот только про страну не надо! – неожиданно взорвался Артем. Алкоголь, видимо, брал свое. – Ладно?! Уж какая есть!

Однако развивать тему, к облегчению капитана, не стал.

Над столом вновь повисла пауза. Лакин посмотрел на часы.

– Извини, конечно, за нескромный вопрос, но как у тебя обстоит с деньгами? В смысле – на продукты и так далее, по мелочи. Если нужно, я… – эфэсбэшник полез во внутренний карман пиджака, но категорический жест Артема заставил его остановиться.

– Не напрягайся. Деньги есть. Пока есть.

– Ну, смотри.

– Скажи, Макс… Анюту в больнице действительно правильно охраняют?

– Разумеется, – опустил веки капитан. – Две пары бойцов, с автоматами, посменно, круглосуточно. Она же единственный свидетель преступления. И по-совместительству – твой ангел-хранитель. Ты сейчас молиться на нее должен…

Прикончив очередные полстакана водки и запив глотком пива, Артем кивнул. Не спеша достал из-под рубашки пистолет, задумчиво повертел его в руках. Выщелкнув обойму, молча пересчитал патроны в стальной оболочке. Их оставалось семь. Ударом открытой ладони Артем вернул обойму на место и бережно положил оружие на липкий от пролитого пива стол, рядом со стаканом. В голове беглеца плыл туман и плескалось море, глаза некоторое время бесцельно блуждали по комнате, перескакивая с предмета на предмет, и вдруг остановились на сидящем напротив, внимательно наблюдающем за ним высоком и широкоплечем офицере ФСБ. Во время учебы в институте остроумные парни-сокурсники называли громилу и молчуна Макса звучным прозвищем Лакировщик.

– Ты прав, – заплетающимся языком выдавил Артем. Скулы его нервно заиграли. – Она – мой ангел.