Приключение Альки и её друзей Макогон Татьяна

И только Лена молча светила в яму и внимательно там что-то рассматривала. Вдруг она нам крикнула:

– Она сама отсюда выбралась! Смотрите, дыры вместо камней вон с той стороны ямы. И если присмотреться, то можно увидеть, что Наталья выбивала эти камни и сбрасывала вниз. А по образовавшимся пустотам как по ступеням она поднялась наверх.

Игорь Петрович взял у Лёшки фонарик и стал рассматривать каменные стены злополучной ямы.

– Точно, ребята, ведь у Наташи в рюкзаке был какой-то топорик для скалолазов, только верёвки не было. Мы же на природу вышли отдыхать, а не по скалам лазать.

Теперь всем стало понятно, что Наталья Петровна сама из ямы выбралась, но куда она подевалась, непонятно. Мы стояли в растерянности, не зная, куда нам двигаться дальше. Опять первой оживилась моя подруга Лена и говорит:

– Давайте вернёмся обратно и проверим, может, пока мы находились в подземном зале, Наталья Петровна через другую дверь вышла.

– Да, – согласился с Леной Юрий, – лаз мы засыпали, а через другой проход она могла добраться к потайной двери. Но я сомневаюсь, чтоб она её смогла открыть.

– Что ещё за дверь такая? Да ещё и потаённая? – удивлённо спросил Игорь Петрович.

– Мы ещё один проход в этот тоннель обнаружили, – сказал Алексей. – Собственно, через него мы сюда и проникли.

– А откуда вы вошли? – спросил Игорь Петрович.

– Из купеческого дома есть вход, через погреб, – сказала я.

– Папа, ведь мы в этом погребе в прошлом году сундук нашли. Помнишь, и дверь эту видели, только не смогли открыть, так как торопились, – напомнил папе Лёшка.

– Просто головоломка какая-то, – сказал Лёшкин отец и скомандовал: – Тогда все назад возвращаемся!

Пока мы по подземному коридору возвращались в имение, в деревне накалялась обстановка. Все мои родственники вместе с пастухом Фёдором направлялись к старому кладбищу. Картина вырисовывалась как в голливудских фильмах ужасов. Вечерело, над озером сгустился туман, и по узкой тропинке, мимо заброшенного сада, двигалась процессия из нескольких человек. Первым шёл мужчина с ломом, за ним следовал второй с лопатой и в конце бабуля с вилами. Последняя, бабуля, заметно отставала, поэтому папа с Фёдором иногда останавливались, ставили инструмент на землю и, дождавшись свою спутницу, продолжали двигаться дальше. За ними следом бежал маленькой мальчик, а за мальчиком семенил огромный чёрный кот. И в завершение бежала миловидная женщина, моя мама, и кричала брату:

– Василёк, остановись, надень кофточку, ведь на озере уже холодно.

В общем, вся эта шумная компания протоптала до старых купеческих могил и затихла. Только пастух Фёдор тихонько постучал лопатой по надгробной плите, из которой ему недавно слышались какие-то звуки. И вдруг внутри этой могилы что-то заскрипело и плита начала медленно отодвигаться в сторону. Хорошо, что мама с Васей в этот момент ещё не успели дойти до кладбища, они остановились возле старого сада. И мама пыталась надеть на брата кофточку, а он всячески сопротивлялся. Зато кот Барон догнал свою хозяйку и уже вертелся у её ног, правда, его никто не замечал. Все присутствующие замерли при виде такой картины, даже кот на секунду остолбенел, ведь нечасто увидишь, чтобы могила сама собой открывалась. Первым не выдержал Фёдор, он жутко закричал, бросил лопату и дал дёру, испугав всех своим криком. Барон с испуга вскарабкался на растущую вблизи старую яблоню – яблоки с грохотом посыпались на землю. И только мама с Василием спокойно шли по тропинке и не могли понять, куда так быстро умчался деревенский пастух. Они лишь издали заметили трясущуюся яблоню. Мама держала брата за руку, а Вася тянул её вперёд и всё пытался вырваться. Василёк указывал свободной рукой на дерево и громко кричал:

– Там Барон, наш Барон!

В это время на кладбище могильная плита отъехала дальше и из темноты показалась голова женщины. Бабушка Нина только успела промолвить:

– Анна! – И упала без чувств.

Мой отец не из робкого десятка, на космодроме работает, и то немного оторопел. Затем он вытащил из кармана фонарик, стал светить в темноту. И увидел молодую светловолосую женщину с рюкзаком. Папа сразу у неё спросил:

– Вы кто? – И протянул ей свою руку.

– Я Наталья, – ответила женщина, поблагодарила за помощь и вылезла наружу.

Моя мама в это время приводила бабушку Нину в чувства, ведь она врач и знает, как это делается. Бабуля быстро открыла глаза и произнесла:

– А, это вы, Наталья Петровна!

После этих слов не пойми откуда появился Барон и запрыгнул на бабушку.

– Фу, разбойник, и ты здесь? Иди домой, я и без тебя напугана до смерти! – выругала кота бабуля.

– Извините меня ради бога, – стала извиняться Наталья Петровна, – за то, что я вас всех испугала! Не хотела, честное слово! Я даже не знала, куда ведёт этот ход.

– С вами всё в порядке? – спросил мой папа и представился: – Иван Сергеевич.

– Давайте пойдём к нам, – предложила бабуля, – наш дом совсем близко.

– Я бы с удовольствием, – сказала Наталья, – но не могу. Необходимо срочно найти Игоря Петровича, вдруг он застрял где-то в тоннеле…

– Но вы еле стоите на ногах! – возразила моя мама.

– Мы вас отведём к себе и попытаемся Алине позвонить, – предложила бабушка Нина, – ведь Аля где-то на пруду, вместе с ребятами. Может, они помогут в поисках.

– Хорошо. Давайте звонить ребятам, – согласилась Наталья.

Теперь уже вся процессия двигалась в обратном направлении, только без Фёдора, а с Натальей Петровной. Возвращались со старого кладбища не торопясь, так как было совсем темно. Шли они мимо старого яблоневого сада и мимо озера в деревню. Вокруг стояла тишина, и только иногда из темноты доносился стук или шорох падающих яблок. Некоторые яблоки закатывались в щель незакрытой Аничкиной могилки. Эту щель взрослые оставили специально на тот случай, если и Игорь Петрович надумает выходить этим же путём. А когда все вернулись в Сосновку и вошли к нам во двор, бабушка Нина бросилась в кухню искать мой телефон, кот Барон вслед за ней. Затем бабуля взяла мобильник и стала жаловаться, что якобы она сегодня трижды пыталась мне позвонить, но так и не дозвонилась. При этом бабушка Нина нашла в телефоне заветное имя Аля, нажала на кнопку, но у неё опять ничего не вышло. Затем телефон взял мой папа, он сказал:

– Нина Егоровна, вы неправильно набираете номер. Это же Алькин телефон, поэтому мы будем звонить Лёшке.

– Ой, я с испуга совсем запуталась в этих номерах, – растерянно сказала бабуля.

Мой папа быстро вошёл в меню, нашёл там Лёшку и нажал кнопку вызова:

– Алло, алло, Алексей, это ты? – заговорил в трубку папа.

Мы с ребятами и с Лёшкиным отцом не торопясь двигались по туннелю по направлению к купеческому дому. У Игоря Петровича очень болела нога. Да и ещё все очень устали, поэтому шли медленно и светили своими фонариками по тёмным и мокрым стенам. Мы внимательно присматривались, чтобы ничего не упустить: вдруг где-то ещё лаз не заметили или дверь потайную, через которую Наталья Петровна могла выйти наружу. Но, нет, ничего подобного больше обнаружить не удалось. И вот мы уже у развилки, где основной тоннель расходится на два коридора. Один коридор ведёт прямо к потайному залу, другой – поворачивает вправо к погребу с найденным кладом.

– Ну, отец, держись, – сказал Юрий, – мы уже на входе в нужный коридор! Сейчас вот выберемся и позвоним в Сосновку. Хорошо, что у Лёшки есть телефон.

Когда мы поднимались по ступенькам к погребу, то Алексей пошёл впереди, чтобы первым добраться к заветной двери. Он легко отодвинул засов, затем убрал ящики в сторону, чтобы не мешали. И мы благополучно вошли в просторное помещение погреба. Потом Юрий решил передохнуть, он нашёл прочный ящик, который был оббит жестью, и усадил на него отца.

– Что это за ящики? – спросил Игорь Петрович и тут же поднялся на ноги.

– Да так, – первым отозвался Алексей, – мы клад нашли, от фашистов в погребе остался.

– Не до шуток сейчас, – строго сказал отец Лёшке. – Быстро пошли на выход!

– Да я и не шучу вовсе, – с обидой в голосе ответил Алексей. – Вон у ребят спроси.

Мы, уставшие, только закивали головами и замычали «угу» в ответ. Лишь Малыш громко гавкнул, подтвердив наши слова. Игорь Петрович посмотрел на нас и сказал:

– Ладно, что бы вы там не нашли, молодцы! Но сейчас всё равно не до этого. Надо быстрее выбираться из погреба и искать Наталью Петровну!

Мы дружно с ним согласились и двинулись к выходу. Юрка первым выбрался из погреба и стал помогать отцу. Затем наверх вышел Алексей, он взял нас с Ленкой за руки и помог выйти из подземелья. Малыш выбрался последним, и мы сразу заметили, что пёс хромает. Игорь Петрович попросил Юрку посветить фонариком и быстро осмотрел лапу Малыша.

– Так я и думал, – сказал он.

– Что с ним? – спросила я.

– Поранился о камни, – ответил Игорь Петрович.

Тут встревожился Алексей и стал искать что-то в рюкзаке. Нашёл какой-то пузырёк и протянул его отцу:

– Возьми, – сказал он, – это дедовская настойка для заживления ран.

Отец усмехнулся ему в ответ и говорит:

– Для меня маловато будет, а для Малыша в самый раз.

И он стал возиться с собакой. Я удивилась и сказала Ленке:

– Смотри, как Малыш геройски всё терпит.

Затем Алексей вытащил бинт из кармана своей куртки, и они вместе с отцом перебинтовали псу лапу.

– Ты прямо аптечка на ножках, – съязвил Юрка. – Может, и для отца чего припас?

– Успокойся, сынок, – возразил ему отец, – на мои раны всех дедовых запасов сейчас не хватит.

Не успели мы выйти из помещения кухни купеческого дома, как вдруг у Лёшки заиграл мобильник. Эта назойливая мелодия сразу всех нас вернула в реальность. Мы ещё находились как бы между землёй и подземельем, а этот внезапный звонок нас окончательно вернул на землю. Алексей растерянно смотрел на свой телефон.

– Кто это? – спросил у него брат.

Но Лёшка продолжал в недоумении смотреть на мобильник.

– Да снимай уже трубку, – подтолкнул его Юрка. – Кто звонит-то?

– Алина, – тихо ответил Лёша, глядя на меня.

Потом автоматически нажал кнопку и поднёс телефон к уху. А там, на другом конце, застыла в ожидании с надеждой услышать внучку и всех её друзей бабушка Нина. И рядом с ней вся моя родня, вместе с Натальей Петровной. Лёша протянул мне телефон. Сразу воцарилась тишина. Все с надеждой смотрели на меня, как бы предчувствуя, что вот сейчас случится что-то такое, что принесёт нам облегчение за сегодняшние страдания. Даже Малыш как-то жалобно смотрел на меня умными и добрыми глазами, он попытался мне что-то проскулить. Но Игорь Петрович ему строго приказал:

– Молчать!

И пёс затих, лишь было слышно его тяжёлое дыхание. А я ещё минуту слушала своих родственников, потом облегчённо вздохнула, радостно улыбнулась, а вслух произнесла:

– Наталья Петровна в полном порядке. Она находится у моей бабули вместе с моими родственниками, и её сейчас осматривает моя мама. Родители сегодня вечером в Сосновку приехали.

– Кто приехал-то? – не понял Лёшка.

– Мои родители с младшим братом Василием, – ответила я.

Затем в трубку я сказала бабуле, что у нас всё хорошо, только у Игоря Петровича сильно повреждена нога. Ещё сказала, что мы скоро будем дома и, закончив разговор, вернула мобильник Алексею. Сразу все вокруг оживились. Юрка скомандовал:

– На выход!

Игорь Петрович, забыв о больной ноге, первый рванул к выходу, за ним Юрий, потом остальные трое – Лена, Лёшка и я. Малыш шёл последний, вернее, скакал, прихрамывая на переднюю правую.

– Какое счастье, что вы на машине, – воскликнул Игорь Петрович.

– Да, – согласился Юрий, – ещё хорошо, что о ней кое-кто печётся.

Конечно, он имел в виду себя. Пока отец был в отъезде, Юрка в самом деле неплохо справлялся с автомобилем. Всю машину изучил, даже покупал какие-то книги для автослесаря.

– Молодец, сынок, – похвалил отец Юрия, когда тот с лёгкостью завёл автомобиль.

Лёшка поддержал отца:

– Да, – сказал он, – у нашего Юрия талант к технике имеется.

– У моего папы тоже талант, – сказала я, – он ещё в детстве всё разбирал: велосипеды, мопеды, затем и мотоциклы с автомобилями. А сейчас он с ракетами дело имеет.

В машине повисла пауза, все посмотрели на меня. И только Малыш зевнул после моих слов и заскулил как-то коротко при этом. Все этот его выпад приняли за собачье «вау», как ещё любят говорить американские детишки в своих фильмах. Лёшка, сидящий рядом со мной справа, толкнул меня в правый бок и сказал:

– Ты никогда не рассказывала, что твой отец ракеты строит.

Затем Лена толкнула меня в левый бок, так как сидела слева от меня:

– И мне тоже не рассказывала, – удивлённо произнесла она.

– Да чего вы толкаетесь? – обиделась я. – Вы не спрашивали, а я чего, хвастаться буду?

Тут за меня Игорь Петрович вступился. Он сидел на переднем сидении, рядом с Юркой, и поворачиваться к нам ему, видимо, было больно. Он просто повернул ветровое зеркальце, посмотрел вначале на меня, затем на всех нас, сидящих сзади, и сказал очень серьёзно:

– Это вообще-то секретная информация, и правильно, что Алина помалкивает, – и добавил, – но друзьям можно.

И все засмеялись. А Малыш радостно залаял. Он сидел вместе с нами, четвёртый сзади, рядом с Лёшкой. Потом к разговору подключился Юрий и спросил:

– Алька, а твоя мама кем работает?

– Врачом, – тихо ответила я, – вы же слышали, когда я по телефону говорила, она как раз Наталью Петровну обследовала.

– Ах, да, я что-то такое припоминаю, – ответил Юрка и вдруг резко затормозил, так как увидел на дороге бегущего человека.

Это был Фёдор, деревенский пастух. Фёдор бежал нам навстречу, по обочине дороги, и в обратном направлении. Юрий высунулся из окошка автомобиля и спросил:

– Ты куда это на ночь глядя?

И тут Фёдор заглянул внутрь машины, обвёл нас странным взглядом и попросил Юрия на минуту выйти. И ещё пастух сказал, что хочет Юрке наедине что-то поведать, так и сказал: «Такое дети не должны услышать, а то ночью не будут спать». Юра оставил «Жигули» на обочине и отошёл с Фёдором немного в сторону для секретного разговора. Когда они говорили, мы затихли и стали прислушиваться, но до нас доносились только обрывки фраз: «старое кладбище», «моя коза пропала», «из Аничкиной могилки», «стучит и громко так стучит», «живая покойница», «упырь из могилы прыг, да на яблоню». Потом Фёдор перешёл на шёпот, и мы уже ничего не услышали. Наконец-то Юрий указал Фёдору, в какой стороне их деревня, и сел за руль, повторяя:

– Мне сейчас такое наш пастух рассказал, не поверите! Якобы на заброшенном кладбище открылась одна из якунинских могил, и из неё вышла живая покойница. Да не одна, а с упырём, то есть с оборотнем в виде огромного чёрного кота.

– Да пьян он, наверное, как всегда, этот пастух, – отозвался Игорь Петрович, – это же надо такое придумать!

– Пускай поменьше смотрит ночные ужастики по телику, – сказал Лёшка.

– Не знаю, не знаю… – задумчиво сказал Юрий. – С виду Фёдор был очень испуган, я его таким ещё не видел. Он даже не мог сориентироваться, меня спрашивал, как в Сосновку попасть. Бежал в обратную сторону от деревни, хорошо ещё, что мы на его пути встретились, а то забежал бы незнамо куда.

Тут Лена сменила тему:

– Алина, – обратилась она ко мне, – а твоя мама сможет помочь Игорю Петровичу?

– Да, – поддержал её Лёша, – или нам в больницу сразу ехать?

– Я думаю, первую помощь сможет оказать, ведь она космонавтов обследует.

Все опять затихли, только Юрий вскрикнул:

– Вау, ну ты, Алина, удивила сегодня нас всех! У тебя, что, оба родителя на космодроме работают?

– Ну да, – устало ответила я.

– А где же вы живёте? – спросил Игорь Петрович.

– В городе Королёве, под Москвой, – ответила я.

Глава 10

Через минуту мы подъехали к бабушкиному дому и очень удивились, когда ворота во двор нам открыл дед Захар.

– Ну и денёк сегодня, – сказал Лёша.

– Сплошные сюрпризы, – согласилась Лена, когда во дворе нашего дома увидела бабушку Олю.

Конечно, наша встреча с родственниками была очень горячей, ещё хорошо, что двор у моей бабули большой. Эта ночь выдалась очень тёплой, мы ведь далеко уж за полночь приехали. Мой брат Василий уже спал, так как устал с дороги. Взрослые же собрались во дворе и встречали нас. Моя бабушка, когда увидела, в каком состоянии Игорь Петрович, запричитала:

– Скорее, скорее ведите отца в летнюю кухню, – сказала она ребятам. – Надо его осмотреть и раны обработать.

А баба Оля посмотрела на деда Захара и повторила:

– Обязательно надо раны хорошо обработать!

Дед Захар ей ответил:

– Я мигом.

И побежал домой за своими настойками. Мальчишки помогли отцу добраться до кухни, затем подбежала Наталья. Она обняла Игоря Петровича, и они вместе вошли в летнюю кухню. Там уже моя бабушка Нина приготовила все, чтобы принять раненого. А я подошла к маме и обняла её крепко, так как соскучилась, потом спросила:

– Поможешь?

Она кивнула головой в знак согласия, и я поцеловала маму в щёчку. Моя мама улыбнулась, обняла меня и сказала:

– Аля, ты подросла немного. С тобой всё в порядке?

– Да, – ответила я, – только вымыться мне бы точно не помешало.

– Вот возьми полотенце, – сказала мама, – а я пойду к больному.

Я взяла полотенце из её рук и спросила:

– Где же папа?

– Да спят они с Васей в доме, – ответила мама. – Отец просил разбудить его, когда вы подъедете, но в этом не было нужды, и я решила: пускай спит.

– Да, хорошо, а то ещё ненароком Василия на ноги бы подняли, – сказала я, уже убегая в душ.

В летнем душе я пробыла совсем недолго, около пяти минут. Мне, конечно, хотелось подольше постоять под струёй тёплой воды, но не до этого сейчас, расслабляться ещё рано. «Да и мои друзья все после подземного путешествия наверняка жаждут смыть с себя грязь», – думала я. Но оказалось, что только Лена горела желанием скорее попасть в душевую кабину. Она уже стояла под дверью с полотенцем в руке, когда я выходила из душа.

– Хороша водичка! – сказала я подруге.

– С лёгким паром! – пожелала Лена в ответ.

Лёшка с Юркой топтались во дворе у летней кухни, ожидая пока моя мама обследует их отца. Я подошла к Алексею и сказала:

– Как здорово смыть с себя пуд грязи, будто гора с плеч, такое облегчение!

Он со мной согласился, даже кивнул головой, но в душ идти не захотел.

– Я лучше дома в ванной отмоюсь, – ответил Лёша.

Я не стала его уговаривать, было заметно, что ребята очень переживают. Вскоре подошла к нам Лена, она опять, словно чалму, накрутила на голову полотенце, получилось очень красиво. Это как-то особенно шло к её чёрным глазам. Братья посмотрели на Лену и улыбнулись, Юрий даже в её сторону послал комплимент:

– Ты, Ленка, просто шамаханская царица!

В это время открылась дверь летней кухни и вышла моя бабушка. Мы все молча смотрели на неё. Она же спокойно обвела нас взглядом и голосом доктора спросила:

– Где дед Захар? Куда он девался?

– Домой убежал, – ответил Лёша.

– Да, он побежал за настоями для ран, – подтвердил Юрка.

– Очень хорошо, – сказала бабушка Нина, – похоже, вашему отцу заночевать здесь придётся.

Не успели ребята толком узнать о состоянии своего отца, как открылась дверь калитки и вошёл их дедуля с небольшим чемоданчиком в реке. Не говоря ни слова, моя бабушка пропустила его в кухню, закрыв дверь перед самым нашим носом. Юрка отошёл к лавочке и со вздохом присел на неё. Мы с подругой последовали его примеру и сели рядом, затем Юра спросил:

– Алина, в душе есть полотенце? Мне бы не помешало освежиться.

– Да, там, рядом с душевой на бельевой верёвке, я видела два сухих полотенца, – вспомнила я.

– Очень хорошо, пойду ополоснусь, – сказал Юра и ушёл.

В это время Лёшка, до этого нервно ходивший по двору, подсел к нам с Леной. И мы опять сидели втроём и наслаждались свежестью и тишиной летней ночи. Лишь уставший Малыш громко посапывал у наших ног так, что было слышно его тяжёлое дыхание.

– Хорошо у нас в Сосновке, – прервала паузу Лена, она вдохнула в себя воздух и продолжила: – Особенно это после подземелья хорошо ощущается.

Мы с Лёшкой сидели и молчали, мне не хотелось говорить, а Лёша думал о чём-то своём. Где-то далеко залаяли собаки, нарушив тишину летней ночи; затем их лай подхватили соседские псы, но наш Малыш лежал спокойно. И только когда соседский Жук начал громко лаять за забором, наш Малыш ему один раз ответил: «Гав!» – и соседский пёс замолчал и успокоился.

– Ну надо же, – удивилась Лена, – они будто по своему, по-собачьи, разговаривают!

Потом всё стихло вновь, лишь завёл своё стрекотание сверчок, притаившийся где-то под забором. Первым нарушил молчание Лёшка, он как бы вслух проговаривал свои мысли:

– Это, наверное, надолго, видно, отцу раны обрабатывают. А что, Алина, твоя мама хороший доктор? – спросил он.

– Думаю, да, – устало ответила я.

Мне после тёплого душа очень хотелось спать, и лишних слов говорить не хотелось. За меня ответила подруга:

– Лёш, ну как ты думаешь? Если она космонавтов лечит, так ясно, что не может быть плохим специалистом, – сказала Лена.

Лёша тяжело вздохнул и стал молча гладить Малыша. Наверное, это Лёшку успокаивало. Появился Юрка, сел рядом с нами на лавочку и сказал:

– Ох, хороша водичка, прохладная! Иди и ты, братец, освежись, там, видать, ещё долго над отцом будут колдовать.

– Не хочу, я дома в ванной вымоюсь, – ответил Алексей брату.

И тут дверь кухни открылась, вышла бабушка Оля и обратилась к ребятам:

– Ничего страшного не случилось, с Игорем Петровичем всё в порядке. Вы можете ехать домой спать, а за отцом утром приедете. Сейчас он уснул и будет крепко спать до самого утра, так как Ольга Александровна ему укол со снотворным сделала. В данный момент она с помощью Натальи и деда Захара обрабатывает больному раны.

– А как ты? – спросила Лена бабушку.

На что баба Оля ей ответила:

– Выписались мы с дедом Захаром из больницы, будем долечиваться дома. Врачи сказали, ещё поживу, только чтоб меньше тревожилась.

Ребята засобирались домой. Малыш первым забрался в машину. Он устал не меньше нас и, видно, уже хотел поскорее попасть домой. На прощание мы с подругой сказали ребятам, что ждём их завтра не раньше двенадцати: надо хорошенько отоспаться, ведь все слишком вымотались за сегодняшний день. Мальчишки с нами согласились и уехали домой. А Лена попросила у своей бабули разрешения остаться на ночь у нас. Да и мне очень не хотелось, чтобы она уходила, и я попросила бабушку Олю:

– Разрешите, мы с Леной ещё перед сном немного посекретничаем, тем более в моей спальне достаточно места для двоих.

– Хорошо, коль так, то оставайся, – ответила бабушка Оля.

И мы с Ленкой, радостные, побежали в дом. Там в кухне на столе стоял уже остывший ужин.

– Это бабушка Нина нам приготовила, – сказала я подружке.

Слегка перекусив, мы отправились спать в мою комнату. Спали как убитые, даже раскладушку в спальне не ставили, просто завалились вдвоём на кровать и мгновенно уснули. Мы не слышали, когда вернулась в дом мама с бабушкой и о чём они долго говорили. Также не слышали, когда уходили к себе домой бабушка Оля и дед Захар. Мы очень крепко спали. Я даже не помню, что мне снилось этой ночью.

Проспали мы с подругой до самого полудня. И возможно, спали бы ещё дольше, если б в спальню не ворвался этот наглый кот. Барон снова запрыгнул на меня и своим мокрым носом стал тыкать в мой нос. Мурчал он при этом так громко, что даже Лена недовольно натянула одеяло на голову. А прибежал кот к нам во двор вместе с дедом Захаром. Захар Фёдорович принёс особое лекарство – мазь его собственного приготовления, которую он приготовил этой ночью. Вот только поспать дедуле пришлось очень мало, ведь он уснул только под утро. И ровно в двенадцать, как договаривались, он пришёл к нам, чтобы всех разбудить. Однако нас с Ленкой разбудил Барон, который, как всегда, ворвался в мою спальню. Я ещё лежала в постели, после вчерашнего похода у меня очень болели ноги, и мне не хотелось подниматься. Поэтому я сбросила кота на пол и повернулась на другой бок, но Барон вновь запрыгнул на кровать и стал вылизывать моё ухо своим шершавым языком. Тут от моего сна не осталось и следа. Я подскочила, взяла кота на руки и, чтобы он больше никого не разбудил, вынесла его во двор. Во дворе на скамейке сидела моя бабушка и тихо беседовала с дедом Захаром. Увидев меня с Бароном в руках, бабушка стала ругать кота:

– Как же он, разбойник этакий, проскочил? Я ведь дверь в дом закрыла, только про форточку в большой комнате забыла, не до этого было. Внучка, ты его нам оставь, а сама иди, поспи ещё чуток.

– Нет, – сказала я, – выспалась уже. А мальчишки проснулись или ещё спят? – спросила я у Захара Фёдоровича.

– Когда я уходил, так спали, – ответил он.

– Позвоню сейчас им да разбужу, меня вчера об этом Лёшка попросил. Бабуль, где мой мобильник?

– Да успокойся ты, непоседа, присядь, – ответила бабушка Нина. – Твой телефон в летней кухне остался. А там Игорь Петрович с Натальей отсыпаются, ему сейчас сон лучшее лекарство.

И тут, после этих бабушкиных слов, открылась дверь дома и на пороге появилась Ленка. Она выглядела очень сонной и слегка помятой. Глядя на подругу, я рассмеялась: у неё на голове был настоящий «взрыв на макаронной фабрике». Все волосы вздыбились и запутались, мне даже стало жаль мою подругу. Скорее всего, Лена вчера уснула с влажным полотенцем на голове, и мокрые волосы так взвились и высохли.

– Наверное, я в душ пойду, – сказала она, – мне сухими их не расчесать.

И она отправилась в летний душ.

– Мне бы ваши заботы, – проворчал дед Захар.

– Не ворчи, старый ворчун, – сказала ему бабушка, – они молоды ещё, и заботы у них такие же.

А я сидела молча рядом с бабушкой Ниной, держала Барона на коленях и, подняв к небу лицо, глубоко вдыхала свежий деревенский воздух. По небу проплывали облака, их было много, но они были кучевыми и хорошо защищали от яркого солнца. Ещё со стороны озера дул ветерок: он своим дуновением доносил нам аромат свежести и спелых яблок. Я ещё раз глубоко вздохнула, а вслух спросила:

– Бабуль, давно ли там, у озера, яблоневый сад?

– Давно, – ответила бабушка, – раньше ещё он был колхозным. Правда, сейчас только малая часть от него осталась. Алина, если хочешь яблочек, вон у беседки собери, там у нас белый налив растёт, очень вкусные яблочки! – предложила бабушка.

– Нет, не сейчас, – сказала я, – просто свежестью повеяло с озера и таким яблочным ароматом!

– Ой, – воскликнула бабушка Нина, – мы вчера с твоими родителями возле этих яблонь на старом кладбище Наталью Петровну нашли.

– Как это? – не поняла я.

– Это просто комедия с трагедией, – засмеялась бабушка.

– Что это за история? – переспросил дед Захар. – Ты мне не рассказывала.

– Да разве нам до этого было, Захар? – возразила бабуля.

– Так сейчас расскажи, – попросила я.

И в эту минуту открылась дверь дома и на порог выбежал мой брат Василёк. Он сразу сощурился от солнечного света, я ему улыбнулась, а вслух спросила:

– Ты уже выспался, Вася-Василёк?

Мой брат всем мило улыбнулся и бросился ко мне на руки. Барона будто ветром сдуло. А я подхватила Васю, мы с ним обнялись. Потом я взяла его за руки и закружила, благо много места во дворе. Уже после пары кругов в воздухе я поставила брата на землю и спросила:

– Космонавтом будешь?

– Да, – ответил брат, смущаясь, так как увидел деда Захара.

А тот ему подмигнул и сказал:

– Молодец!

Тут к нам подошла Лена – выглядела она посвежевшей, на её лице проступал лёгкий румянец, а ещё влажные волосы развивались на ветру.

– Правильно, – одобрила бабушка, – пусть волосы открыто высохнут на свежем воздухе.

– А это кто у нас такой? – спросила Елена у Васи. – Давай знакомиться, меня Леной зовут.