Знаменитый сыщик Калле Блюмквист играет Линдгрен Астрид
– Ещё совсем недавно он сидел на дереве, – ответила Ева-Лотта.
В тот же миг влетел Калле.
– Бросайте всё и сейчас же заключаем мир с Алыми! В худшем случае пойдём на безоговорочную капитуляцию.
– Ты в своём уме? – изумился Андерс. – Мы же только начали!
– Ничего не поделаешь! Есть вещи поважнее. Ева-Лотта, тебе очень нравится дядя Эйнар?
– Не понимаю, – сказала Ева-Лотта, – почему это он должен мне очень нравиться?
– Ведь он всё-таки двоюродный брат твоей мамы.
– Ну и что из этого? Не думаю, чтоб он нравился самой маме. А раз так, то и мне вовсе не обязательно быть от него в восторге. А что?
– Значит, ты не очень расстроишься, если узнаешь, что он жулик?
– Да отцепись ты! – вмешался Андерс. – Это же Хромой Фредрик стащил кружку с деньгами, а не дядя Эйнар!
– Заткнись! Сначала прочти-ка вот это, а потом болтай, – сказал Калле и достал газету.
Андерс и Ева-Лотта прочли заметку о «Крупной краже драгоценностей в Эстермальмё».
– А теперь слушайте, – продолжал Калле.
– Калле, а ты, случайно, не заболел? – спросил Андерс участливо и ткнул грязным пальцем в заметку «Бодливая корова сеет панику». – Может, по-твоему, это тоже дядя Эйнар?
– Заткнись, слышишь? Ева-Лотта, ты видела тех двух типов, которые только что у калитки болтали с дядей Эйнаром? Это его соучастники, дядя Эйнар их каким-то образом надул. Они себя называют Крук и Редиг и живут в гостинице. А драгоценности лежат в развалинах, – выпалил Калле на одном дыхании.
– В развалинах? Ты же сказал, что они живут в гостинице, – возразил Андерс.
– Крук и Редиг – да. А драгоценности, балда, это же изумруды, и платина, и бриллианты, понимаешь? Нет, вы только представьте: там, в подземелье, лежат драгоценности почти на сто тысяч крон!
– Откуда ты знаешь? – крайне недоверчиво спросил Андерс. – Тебе что, дядя Эйнар сказал?
– Есть и у нас голова на плечах, – важно произнёс Калле. – Когда решаешь какую-нибудь криминальную головоломку, нужно учитывать все обстоятельства.
На мгновение в нём заговорил знаменитый сыщик Блюмквист, но он тут же растворился, и на чердаке остался просто Калле, оживлённо жестикулирующий и огорчённый тем, что не может убедить своих приятелей. Немало времени потребовалось, чтобы они всё же поверили ему. Зато когда Калле выложил всё, рассказал о своих наблюдениях, о ночном визите к дяде Эйнару, о том, как нашёл жемчужину в развалинах, как подслушал разговор, сидя на дереве, то даже Андерс был поражён.
– Вот помяните моё слово, этот парень будет сыщиком, когда вырастет! – воскликнул он одобрительно. И продолжал с горящим взором: – Ой, до чего здорово! Какие дела нас ждут! Надо сразу же начинать, теперь не до войны.
– Вот, значит, почему… – протянула Ева-Лотта. – Вот почему я не могу спокойно пройти мимо коробки с печеньем: я нечиста на руку, как дядя Эйнар… Что значит быть в родстве с преступником! Но пусть убирается из нашего дома, и немедленно! Подумать только… А вдруг он стащит столовое серебро?
– Погоди, погоди, не так быстро, – осадил её Калле. – К тому же у него сейчас есть заботы поважнее вашего серебра, уж поверь мне. Вообще плохо его дело: Крук и Редиг теперь с него глаз не спустят.
– Поэтому он и лёг сразу после обеда. А нам сказал, что плохо себя чувствует.
– Можешь быть уверена: он действительно плохо себя чувствует, – усмехнулся Андерс. – Но сейчас нам прежде всего надо заключить мир с Алыми. Ева-Лотта, поднимай белый флаг и иди к ним парламентёром. Хотя они, конечно, подумают, что у нас не все дома.
Ева-Лотта послушно привязала к палке белый носовой платок и отправилась к Сикстенову гаражу, где её сообщение о безоговорочной капитуляции было принято с удивлением и явным недовольством.
– Вы не в себе, что ли? – сказал Сикстен. – Мы же только-только разошлись.
– Мы сдаёмся на милость победителя, – заявила Ева-Лотта. – Вы победили. Но скоро мы опять бросим вам вызов, и тогда вы узнаете, где раки зимуют!
Сикстен неохотно составил мирный договор, условия которого были крайне унизительны для Белых роз. Так, им предписывалось половину своих карманных денег откладывать на покупку леденцов для Алых. При встрече на улице с кем-нибудь из Алых роз они должны были низко поклониться три раза и сказать: «Я знаю, что недостоин ступать по одной земле с тобой, о господин!»
Ева-Лотта подписала договор от имени Белой розы, обменялась торжественным рукопожатием с вождём Алых и помчалась обратно на чердак. Пробегая через калитку, она заметила на другой стороне улицы одного из «дружков» дяди Эйнара.
– Караулы выставлены! – отрапортовала она Андерсу и Калле.
– Эта война будет почище войны Роз, – заметил Андерс с довольным видом. – Калле, как ты думаешь, что нам теперь делать?
Хотя обычно вождём был Андерс, он понимал, что в области криминалистики следует подчиняться Калле.
– Прежде всего – разыскать драгоценности! Надо пойти в развалины. Но кто-то должен остаться следить за дядей Эйнаром и теми двумя.
Калле и Андерс требовательно посмотрели на Еву-Лотту.
– Ни за что! – категорически заявила она. – Я тоже хочу пойти искать драгоценности. Кстати, дядя Эйнар лежит и притворяется больным, так что в наше отсутствие ничего не случится.
– Можно положить спичечный коробок возле его двери, – предложил Калле. – Если он останется на том же месте, когда мы вернёмся, значит, дядя Эйнар никуда не выходил.
– «С киркой и лопатой отправились ребята», – распевал Андерс.
Друзья быстро шли по узкой тропинке к развалинам.
– Если кого-нибудь встретим, скажем, что идём копать червей, – предупредил Калле.
Но им никто не встретился. Развалины были такие же пустынные и заброшенные, как и всегда. Только жужжание шмелей нарушало тишину.
Вдруг Андерс спохватился:
– А каким же чудом мы попадём в подземелье? Ведь драгоценности спрятаны там! Да, кстати, Калле, как ты сам-то пробрался туда, когда нашёл жемчужину?
Вот тут Калле мог блеснуть!
– Очень просто: как обычно входят через запертые двери, – ответил он снисходительно и достал отмычку.
Андерс был настолько потрясён, что даже не сумел этого скрыть.
– Здорово! – сказал он.
И Калле воспринял это как высшее одобрение. Дверь повернулась на петлях. Вход свободен! Словно свора охотничьих собак, Калле, Андерс и Ева-Лотта ринулись вниз по лестнице.
Два часа спустя Андерс отложил лопату и огляделся вокруг.
– Славно поработали – что твоё картофельное поле! Вот только алмазов не видно… Удивительно!
– А ты думал, мы их так сразу и найдём? – отозвался слегка обескураженный Калле.
Они перекопали каждый сантиметр пола в большом подвальном помещении, куда вела лестница. Дальше шли длинные и тёмные полуразрушенные переходы и подземные гробницы и темницы. Ходы эти выглядели далеко не заманчиво, однако вполне можно было допустить, что дядя Эйнар осторожности ради закопал своё сокровище где-нибудь подальше. А тогда их и за год не отыщешь! Если только он вообще спрятал драгоценности в развалинах… Калле уже начал сомневаться.
– А где ты нашёл жемчужину? – спросила Ева-Лотта.
– Вон, около лестницы. Но ведь мы же там всё перекопали.
Ева-Лотта в раздумье опустилась на каменную плиту, служившую нижней ступенькой. Она, очевидно, была неплотно врыта в землю, так как слегка покачнулась. Ева-Лотта вскочила.
– Неужели… – начала она и крепко ухватилась за плиту. – Эй вы, она качается!
Две пары рук пришли ей на помощь. Плиту отодвинули, и множество мокриц разбежались в разные стороны.
– Копай здесь! – крикнул Калле Андерсу.
Андерс схватил лопату и с силой всадил её в землю. Лопата ударилась обо что-то твёрдое.
– Должно быть, камень какой-нибудь, – сказал Андерс и сунул слегка дрожащие пальцы в землю, чтобы проверить.
Но это был не камень. Андерс ощупал предмет в земле. Это была железная коробка! Он вытащил её – точно такая, как с документами Белой розы.
Первым нарушил молчание Калле.
– Ну и ну! – возмутился он. – Этот ворюга стащил нашу коробку!
Андерс покачал головой.
– Нет, это не наша. Нашу я собственными руками запер только что.
– Но она точно такая же, – заметила Ева-Лотта.
– Вот увидите, он купил её в скобяной лавке вместе с карманным фонариком, – объявил Калле. – Там как раз такие продаются.
– Ну да, мы нашу коробку тоже там купили, – вспомнила Ева-Лотта.
– Да открывайте же, я больше не могу! – воскликнул Калле.
Андерс попробовал. Коробка была заперта.
– Интересно, ключи у них одинаковые?
Он выхватил ключ, висевший на шнурке у него на шее.
– О! – только и вымолвила Ева-Лотта. – О!
Калле задыхался, как после долгого бега. Андерс всунул ключ и повернул его. Ключ подошёл.
– О! – повторила Ева-Лотта. И, когда Андерс поднял крышку, воскликнула: – Нет, вы только посмотрите! Точь-в-точь как в «Тысяче и одной ночи»!
– Так вот, значит, какие они, изумруды и платина! – благоговейно произнёс Калле.
Как и писали в газете, там были броши, кольца, браслет и разорванное колье из точно таких жемчужин, как та, что нашёл Калле.
– Сто тысяч крон, – прошептал Андерс. – Ух, даже жуть берёт!
Ева-Лотта перебирала драгоценности. Она взяла браслет, прицепила бриллиантовую брошь на своё голубое ситцевое платье, надела на каждый палец по кольцу, потом стала перед маленьким оконцем, сквозь которое в подземелье пробивался солнечный свет. Она вся искрилась и переливалась.
– Ой, до чего красиво! Похожа я на королеву? Вот бы мне хоть одно-разъединственное колечко!
– Ох уж эти женщины! – сказал Андерс.
– Ладно, хватит, – вмешался Калле. – Надо уходить отсюда. Вдруг дядя Эйнар вздумает прийти за коробкой! Представьте себе, что он сейчас войдёт. Всё равно что с бенгальским тигром встретиться!
– Я бы предпочёл тигра, – сказал Андерс. – Но дядя Эйнар боится выходить из дому, ты же знаешь, Крук и Редиг подстерегают его.
– Всё равно мы должны сейчас же бежать в полицию.
– В полицию? – В голосе Андерса звучало величайшее разочарование. – Вмешивать в это дело полицию сейчас, когда у нас всё так здорово складывается?
– Это вам не война Роз, – сказал Калле трезво. – Медлить нельзя. Их ведь надо арестовать, ты что, не понимаешь?
Андерс почесал в затылке.
– А если мы сами заманим их в ловушку, а потом скажем полиции: мол, пожалуйста, вот вам трое первоклассных бандитов, мы их изловили для вас!
Калле покачал головой. Эх, не одну дюжину закоренелых преступников обезвредил знаменитый сыщик Блюмквист!
Но знаменитый сыщик Блюмквист – это одно, а Калле – совсем другое. К тому же Калле был иногда рассудительным и разумным молодым человеком.
– Как хочешь.
И Андерс скрепя сердце склонился перед авторитетом Калле-криминалиста.
– Если так, – заключила Ева-Лотта, – пойдём к Бьёрку. Пусть он нам помогает. Может, его заодно и в чине повысят.
Андерс посмотрел на следы раскопок.
– А с этим что будем делать? Картошку сажать или всё опять сровняем?
Калле считал, что лучше всего уничтожить следы их пребывания в подземелье.
– Только быстро, – добавил он. – У меня душа не на месте, пока я держу эту коробку со ста тысячами крон. Надо отсюда скорее убираться.
– А с коробкой как быть? – спросила Ева-Лотта. – Не можем же мы так запросто идти с ней по улице. И где мы её спрячем?
После небольшого совещания было решено, что Андерс отнесёт коробку с драгоценностями в штаб на чердак, а Калле и Ева-Лотта тем временем пойдут разыскивать Бьёрка.
Андерс снял рубашку и завернул в неё коробку. С лопатой в одной руке и завёрнутой в рубашку коробкой в другой он собрался в обратный путь.
– Если кто встретится, обязательно подумает, что я ходил копать червей, – сказал он с надеждой.
Калле захлопнул дверь.
– Жаль только одного, – вздохнул он.
– Чего? – спросила Ева-Лотта.
– Что нельзя посмотреть на лицо дяди Эйнара, когда он придёт за коробкой!
– Да, я бы за это дорого дала, – согласилась Ева-Лотта.
В полицейском участке царили спокойствие и тишина. Дежурный сидел и решал кроссворд, словно никаких преступлений и в помине не существует.
– Можно увидеть полицейского Бьёрка? – Калле вежливо поклонился.
– Он в командировке, вернётся завтра. Ты не можешь назвать мифологическое чудовище из шести букв?
Полицейский, кусая карандаш, с надеждой посмотрел на Калле.
– Нет. Я пришёл сюда совсем по другому делу, – сказал Калле.
– Так Бьёрк будет завтра утром. Послушай, а женщину-воина из восьми букв?
– Ева-Лотта, – ответил Калле. – Спасибо, до свидания. Мы завтра опять придём!
Калле потащил за собой Еву-Лотту.
– Не станешь же ты разговаривать о серьёзных вещах с чудаком, для которого всего важнее на свете мифологические чудовища!
Ева-Лотта была того же мнения. Оба решили, что ничего страшного не произодёт, если они заявят в полицию завтра. Ведь дядя Эйнар в целости и сохранности лежит в своей постели.
– А вон Крук стоит около часовой мастерской, – прошептал Калле Еве-Лотте. – Ты когда-нибудь видала такую рожу?
– Здорово, что жулики друг друга секут. Совсем как в поговорке: «Когда невинность спит, ангелы стоят на страже»!
Калле согнул руку в локте и потрогал мускулы.
– Зато завтра, Ева-Лотта, завтра нам предстоит бой не на жизнь, а на смерть!
12
День обещал быть на редкость жарким. Левкои в саду булочника уже с утра поникли, воздух застыл, ни ветерка, и даже Туссе предпочёл укрыться в тени, на веранде, где Фрида торопилась накрыть стол к завтраку.
Прибежала Ева-Лотта в ночной рубашке, с отпечатком подушки на щеке.
– Ты не знаешь, дядя Эйнар проснулся?
Фрида ответила с загадочным видом:
– Ты спроси лучше, спал ли он! В том-то и дело, что господин Линдеберг даже не ложился этой ночью.
Ева-Лотта вытаращила глаза.
– Что ты говоришь? Откуда ты знаешь?
– Знаю, я только что там была с горячей водой для бритья. Комната пуста, а кровать, как постелила я её вчера, когда он вышел, так и осталась. Ему ведь вечером лучше стало.
– Как, он вчера вечером выходил? Уже после того, как я легла? – Ева-Лотта взволнованно схватила Фриду за руку.
– Ну конечно! Должно быть, из-за того письма… Ой батюшки, я же и соль и сахар забыла!
– Какое письмо? Ой, Фрида, подожди! О каком письме ты говоришь? – Ева-Лотта дёрнула Фриду за руку.
– Просто ужасно, до чего ты любопытна, Ева-Лотта! Понятия не имею, что это за письмо, я чужих писем не читаю. Когда я принесла молоко вчера вечером, у калитки стояли двое. Они меня попросили передать письмо господину Линдебергу. Я, конечно, передала. А он, как прочёл, тут же и выздоровел!
Минуту спустя Ева-Лотта была одета, а ещё через минуту примчалась к Калле. Андерс был уже там.
– Что делать? Дядя Эйнар исчез! А мы его ещё не арестовали!
Сообщение Евы-Лотты поразило друзей, как гром среди ясного неба.
– Ну вот, я так и думал, – пробурчал наконец Андерс. – Совсем как весной, помните, когда щука клюнула, а потом в последний момент сорвалась.
– Спокойно! Не горячиться! – призвал Калле… нет, не Калле, а знаменитый сыщик Блюмквист, который вынырнул вдруг и вмешался в разговор. – Сейчас надо действовать планомерно. Прежде всего произведём домашний обыск у Линдеберга, то есть у дяди Эйнара.
На всякий случай Калле пошёл проверить, не стоят ли Крук или Редиг на своём посту на тротуаре. Но дозор, очевидно, был снят.
– Постель нетронута, чемодан на месте, – отметил Калле, когда они прокрались в комнату дяди Эйнара. – Всё выглядит так, словно он думает вернуться. Но, разумеется, это может быть и уловкой.
Андерс и Ева-Лотта сидели на кровати и мрачно глядели перед собой.
– Нет, наверное, он не вернётся больше, – сказала Ева-Лотта. – Хорошо, хоть мы драгоценности спасли.
Калле шнырял по комнате, заглядывая во все углы и закоулки. Корзинка для бумаг! Ну конечно же! Азбука сыскного дела! В корзине лежали коробки из-под сигарет, несколько обгорелых спичек и старая газета. И ещё целая куча мелких-мелких клочков бумаги. Калле свистнул.
– Сейчас головоломку будем решать, – сказал он.
Собрав все клочки, Калле разложил их на письменном столе. Андерс и Ева-Лотта, заинтересовавшись, подошли поближе.
– Ты думаешь, это письмо? – спросила Ева-Лотта.
– А вот мы сейчас посмотрим.
Калле перекладывал клочки – получались слова.
Ну конечно, письмо! Вскоре головоломка была решена. Все трое нетерпеливо склонились над ней и прочли:
«Эйнар, дружище! Мы с Кривоносом всё обдумали. Давай поделимся! Ты, конечно, вёл себя как свинья, и будь у нас побольше времени, мы бы выжали из тебя всё целиком. Но мы решили – давай делиться. Так лучше для нас всех, а особенно для тебя. Надеюсь, ты понимаешь. Но помни, никаких штучек! Вздумаешь нас опять водить за нос – живому тебе не быть, так и знай. В этот раз играем без дураков. Ждём тебя у калитки. Живо давай сюда со всеми побрякушками, и мы тут же уберёмся подальше.
Артур».
– Так, жулики опять спелись. – Калле нахмурился. – Но побрякушки им придётся поискать.
– Интересно, где их сейчас носит? – сказал Андерс. – А что, если они удрали из города? И, уж наверное, злые, как собаки!
– Небось головы ломают, куда исчезли драгоценности!
Ева-Лотта оживилась при мысли об этом.
– А что, если пробраться к развалинам и посмотреть? Вдруг они ещё там. Тогда сразу напустим на них полицию, – горячо заговорил Андерс. – Хотя как же они попадут в подземелье, если у дяди Эйнара нет отмычки?
– Да у таких типов, как Крук и Редиг, в каждом кармане по отмычке, уж будь спокоен, – сказал Калле.
Он собрал все клочки в коробку из-под сигарет и сунул её в карман.
– Это улики, понимаете? – объяснил он друзьям.
Солнце палило нещадно, и ребята быстро запыхались. Идти к развалинам обычным путём, по тропинке, они не решились – боялись встретить жуликов.
– Нехорошо, если они нас увидят, – предупреждал Калле. – Ещё заподозрят, тогда держись! Сдаётся мне, этот Редиг не из тех, кто любит, когда суют нос в его дела.
– Держи карман шире, так они нас и дожидаются, – возразил Андерс. – Небось перепугались насмерть, когда увидели, что драгоценностей нет. Если, конечно, дядя Эйнар не повёл их в другое место, чтобы обхитрить.
Нелегко достался друзьям подъём на пригорок, но иного пути не оставалось. Надо было карабкаться и ползти, цепляясь за кусты и камни. А тут ещё эта жара! У Евы-Лотты вдруг засосало под ложечкой. Она не успела поесть перед уходом, только сунула в карман несколько булок.
Вот наконец и развалины! Правильно они сделали, что не пошли по тропинке, – зато выбрались на площадку позади замка. Тихонько прокравшись вперёд, ребята осторожно выглянули из-за угла, нет ли где опасности.
Всё было спокойно. Шмели жужжали, как обычно, шиповник благоухал, как обычно, дверь в подземелье была заперта, как обычно.
– Так я и думал – их и след простыл! Теперь всю жизнь буду мучиться, что мы не арестовали их вчера вечером, – огорчился Андерс.
– Надо спуститься в подземелье, посмотреть, не осталось ли после них следов, – распорядился Калле и достал отмычку.
– Ты управляешься с отмычкой, точно заправский вор, – произнёс Андерс восхищённо, когда дверь поддалась.
Все трое разом ринулись вниз по лестнице. И в ту же секунду подземелье огласилось пронзительным криком. Это кричала Ева-Лотта.
На полу в погребе кто-то лежал. Это был дядя Эйнар, крепко связанный по рукам и ногам и с кляпом во рту.
В первый миг ребята хотели броситься наутёк: ведь дядя Эйнар теперь был их врагом. Но сейчас этот враг ничего не мог им сделать. Он умоляюще смотрел на них воспалёнными глазами. Калле подошёл и вынул у него изо рта кляп.
Дядя Эйнар застонал:
– Негодяи! Что они со мной сделали! О господи, руки! Помогите мне снять верёвку!
Ева-Лотта бросилась к нему, но Калле её остановил.
– Минуточку! – Он был чрезвычайно смущён. – Простите, дядя Эйнар, но сначала всё-таки мы должны пойти за полицией.
То, что Калле решился взрослому человеку сказать такое, для него самого было совершенно непостижимо.
Дядя Эйнар замысловато выругался. Потом опять застонал.
– Вон как! Значит, мне надо вас благодарить за это развлечение! Как я раньше не догадался! Знаменитый сыщик Блюмквист!
Ребятам стало не по себе от его стонов.
– Какого чёрта вы стоите тут и пялитесь! – закричал он. – Идите тогда за полицией, щенки! Но попить-то вы могли бы принести?
Андерс побежал во всю прыть к старому колодцу во дворе и зачерпнул железным ковшом свежей воды.
Дядя Эйнар прильнул к ковшу, словно не пил сто лет. Потом снова застонал.
– Ох, руки!
Калле не мог больше выдержать.
– Если вы обещаете твёрдо, что не попытаетесь удрать, мы, может, немного ослабим вам верёвки на руках.
– Обещаю всё, что хотите! – поспешил заверить их дядя Эйнар.
– И вообще, даже бессмысленно пытаться, потому что, если один из нас побежит за полицией, двое-то ведь всё равно останутся вас сторожить. И ноги у вас связаны.
– Твоя наблюдательность достойна похвалы, – сказал дядя Эйнар.
С большим трудом Андерс развязал верёвку. Поначалу руки дяди Эйнара, наверное, заболели ещё сильнее, потому что он долго сидел, раскачиваясь взад-вперёд, и скулил.
– Сколько времени вы так пролежали? – спросила Ева-Лотта дрожащим голосом.
– Со вчерашнего вечера, прелестная сеньора. Причём благодаря вашему вмешательству.
– Да, печально, – сказал Калле. – Простите, пожалуйста, но теперь мы всё-таки должны сходить за полицией.
– Может, сначала обсудим этот вопрос? – предложил дядя Эйнар. – Да, кстати, как вы, чёрт возьми, ухитрились всё разнюхать? Но, так или иначе, драгоценности теперь у вас, а ведь самое главное в том и заключалось, чтобы они нашлись. Не так ли, господин знаменитый сыщик? Так почему бы вам не отпустить бедного грешника ради старой дружбы?
Дети молчали.
– Ева-Лотта, – взмолился дядя Эйнар, – ты же не допустишь, чтобы твой родственник попал в тюрьму?
– Уж если натворил что-нибудь, приходится отвечать, – сурово произнесла Ева-Лотта.
– Мы не можем поступить иначе, – сказал Калле. – Андерс, ты сбегаешь?
– Да.
– Проклятые щенки! – крикнул дядя Эйнар. – И чего я вам не свернул шею, пока время было?
В два прыжка Андерс взбежал по лестнице. Оставалось только выскочить в дверь. Но в дверях кто-то стоял. Двое людей преградили ему дорогу. Один из них, с бледным лицом, держал в руках пистолет.
13
Читать бесплатно другие книги:
