Женское счастье (сборник) Никишина Наталья

Впрочем, есть и такие, кто надеется обрести сокровище в лице соседского Васи. С тем же успехом можно рассчитывать, что ваш дедушка был скрытым графом и зашил в обшивку стула драгоценности своей мамы. Про это я точно где-то читала. В те времена я вообще много читала.

Тут я потянулась за второй плиткой шоколада и принялась раздумывать над биографией Шлимана. Того самого, который откопал Трою и нашел золото Приама. Чтобы воплотить в жизнь свою мечту — найти легендарный город, — он сначала выучил десяток языков, разбогател, прочитал сотни манускриптов, а потом просто взял и выкопал! Никто в это не верил, но он нашел!

А что же я? Где усилия, труд, деятельность? Если мой идеал мне действительно необходим, я возьму в пример Шлимана.

И вот зимним утром — десять лет назад — я встала с дивана. Это было самое трудное из всего, что я потом совершила.

Прежде всего, следовало сообразить, что я буду искать: черное оно или белое, большое или маленькое, древнее или не очень. С этим я разобралась тогда же, стоя у окна и глядя вдаль с вдохновением капитана, отплывающего сию минуту. Мне так обрыдла картина чахлого сквера и серые лица сограждан, что я немедленно представила себе средиземноморские берега и виллу в зарослях каких-нибудь камелий. На фоне виллы вырисовывалось римское лицо и античная фигура моего грядущего сокровища. Я поняла, куда ляжет мой путь.

…Год ушел на изучение итальянского и, на всякий случай, португальского. Еще полгода я приводила себя в порядок после дивана. Следующие шесть месяцев я проходила конкурсные отборы в различных фирмах. И вот, наконец, я, вооруженная знанием компьютера и отреставрированными зубами, сделалась представителем компании, торгующей апельсинами.

Убедившись, что вокруг меня на фоне райских пейзажей только агенты по поставкам фруктов, я быстренько, всего годика за два, окончила университет в Болонье и сделалась специалистом по античной старине. Во время экскурсии возле одной из старинных вилл я познакомилась с ее владельцем. Мои поиски увенчались законным браком. Мое сокровище с внешностью мафиози из телесериала произносило четыреста слов в минуту, не разрешало мне тратить больше четырех сантимов в день и заставляло меня есть спагетти. Вокруг были проклятые олеандры и магнолии. И, лежа в шезлонге, на террасе нашей белой виллы, я задумала следующую экспедицию.

Я увидела перед своим мысленным взором таежную глухомань и его, идущего по нелегкой тропе. Его резкое, будто рубленное топором лицо и немногословная доброта заставили меня встать с шезлонга. Пора было приниматься за дело.

Год ушел на развод с владельцем виллы. Потом я научилась стрелять, ставить снасти и разводить огонь на ветру. Попутно я освоила моторную лодку и полеты на дельтаплане. Если вы читали мою ставшую бестселлером книгу «Год в берлоге», вы поймете, что все это мне пригодилось. Единственное, что оказалось лишним, — выращенная мною ускоренным методом коса в два метра длиной.

Клад нашелся и на сей раз. Следующие два года я истратила на то, чтобы его потерять. Он, входя в землянку, не вытирал обувь, писал трактат по народной медицине и везде оставлял очески из своей бороды. Он, как истинный следопыт, отыскивал меня везде и всюду. Скрыться удалось в Полинезии. Помните серию фотографий о жизни ненайденного племени? Ну, это я снимала. Там, лежа под развесистой лианой, и задумала я новый поход. Устав от дикой природы, я решила проникнуть в деловые сферы Америки.

Я освоила банковское дело, победила в чемпионате по скоропечатанию и на олимпиаде по плевкам вишневыми косточками. Хорошим подспорьем явилось то, что я уже была автором трех книг и двух фотовыставок.

Миллиардер почти упал мне в руки. Конечно, пришлось взять вертолет и приземлиться для начала в его укрытии, высоко в горах. Как жаль, что меня не устроила моя победа. Миллиардер оказался бывшим бухгалтером, и с ним тяжело было общаться: он с детства знал только цифры, а буквы так и не выучил. Оторваться от него мне помогли ребята из Моссада. Ну, это отдельная история. Если вы смотрели фильм «Львы из Тель-Авива», вы понимаете, о чем я.

После миллиардера я нашла ветеринара из африканского заповедника, потом астронавта из Индии, потом я научилась управляться с большим телескопом, потому что искала звездочета. И все-таки я опять не замужем…

С тех пор как я встала с дивана, я похорошела и помолодела. Южный загар и северный ветер придали моим чертам особый шарм. Заработанные гонорары позволяют мне купить не только виллу, но и кое-что посущественнее. Мои книги читают школьники, а монографии — академики. Среди тысяч писем, приходящих на мое имя, часто встречаются и такие: «Уважаемая госпожа Х.! Я долго думал, где простой инженер вроде меня может встретить такое сокровище, как Вы? Я надеюсь, что когда-нибудь счастье улыбнется мне и на пороге появитесь Вы — прекрасная, богатая, знаменитая!»

Бойся данайцев, дары приносящих!

Леопольд, мой законный супруг, мало чем отличался от своего тезки из известного мультика. Он вел добродетельный и женопослушный образ жизни: не пил, не курил, приносил всю зарплату домой, гулял с ребенком и связей, порочащих меня, не имел. Жизнь наша текла неспешно и счастливо, подобно равнинной речке, и ничто не омрачало моего существования.

Но все-таки крошечный червячок недовольства точил мое сердце. Дело в том, что мой милый, замечательный, идеальный Лео не дарил мне подарков. Конечно, он приносил мне на Восьмое марта «дежурный» букет мимоз, а накануне моего дня рождения заботливо предлагал приобрести мне что-нибудь свеженькое на выход… Но он никогда не совершал тех великолепных жестов, о которых я читала в романах или слышала от своих подруг! Собственно, в подругах и заключалась моя скорбь. Беседы с ними доставляли мне самые трагические переживания. Им-то, в отличие от меня, мужья постоянно делали самые изысканные и дорогие сюрпризы.

Особенно я расстроилась после прошлого Нового года. Мы с девочками, как обычно, собрались третьего января у Валечки, чтобы за рюмкой ликера перемыть косточки нашим мужикам. Не успели мы выпить по чашке кофе, как началось… Олеся совала всем под нос золотой браслет, который преподнес ей Стас. Валюша то и дело поправляла на шее скромный, но изящный кулон — подарок Виталия. Ритка, захлебываясь, рассказывала, как она проснулась первого числа, а прямо перед кроватью стоял кухонный комбайн и ее Мишаня с цветами. Комбайн меня, конечно, не расстроил: зачем мне комбайн, когда у меня есть Леопольд?!

Но вот тут-то пришла запоздавшая Ада. На ней была такая шуба, что мы все только судорожно сглотнули слюнки и даже не рискнули спросить, из чего это чудо сделано и сколько оно стоит.

Эта белая шуба меня просто доконала. Я зарыдала в голос и рухнула головушкой в тарелку с тортом. Целый час я причитала, что у всех мужья как мужья и только мне достался жестокий эгоист, который ничего не понимает в женской психологии! Я вопила, что мне совершенно нечем похвастаться. Ведь не будешь же хвастаться банальными пустяками, какими-то мелочами вроде того, что Леопольд принес двухметровую елку, сам ее нарядил и приготовил нам ужин, а потом переоделся в Бабу-Ягу и развлекал нашего сына… Господи, ну чем здесь потешить самолюбие бедной женщине?

Когда подруги услышали мой горестный плач, они задумались и пришли к выводу, что так, как живу я, жить невозможно. Мудрая Ада сказала:

— Любая жена должна иметь свою долю положительных эмоций. Ты же можешь просто зачахнуть!

Девочки еще посовещались и сообщили мне, что Леопольда необходимо подтолкнуть на верный путь.

— Ты понимаешь, — заметила добрейшая Валечка, — подарок — это жест доброй воли, путь к миру в семье.

Я сказала, расстроившись еще больше:

— Ну, вы же знаете, мы с Леопольдом никогда не ссоримся!

— Вот то-то и оно, — поддержала Валюшу Олеся. — Мне Стасик после каждого похода на рыбалку что-нибудь покупает!

Ритка поддакнула:

— А у меня Мишаня как в казино сходит, потом месяц шелковый.

Валюша закраснелась, как маков цвет.

— И у меня Виталик, как новую секретаршу примет, так что-нибудь очень дорогое мне покупает… Помните мой костюм гипюровый?…

Ада промолчала, но шуба красноречивее всяких слов говорила о масштабах увлечений ее благоверного. Подумав еще немножко и допив вторую бутылку ликера, мои подруги твердо решили оказать помощь своей страдающей сестре, то есть мне.

Помогать начали сразу. Назавтра Стасик потащил Леопольда на зимнюю рыбалку. Я нисколько не сопротивлялась, а напротив, поддержала это начинание: достала из кладовой тулуп и собрала рюкзак с припасами. Чудесные результаты не замедлили сказаться. Уже на следующей неделе виноватый и страдающий Леопольд вручил мне духи, о которых я мечтала три года. Правда, ожидаемого восторга я не испытала. Дело в том, что непривычный к суровым мужским развлечениям Леопольд приполз домой по-пластунски и еще три дня метался в бреду и плакал, а я поила его рассолом и меняла компрессы у него на голове.

Не успела я опомниться от рыбалки, как Леопольд сделал мне следующий подарок — прелестные сережки с бриллиантиками. В процессе вручения он, потупив взор, попросил меня не удивляться, если придет повестка из милиции. Оказывается, они с Мишаней посетили игорное заведение, а обмыть выигрыш заехали в заведение питейное. Короче, три разбитых зеркала и две изуродованные рожи — итог поистине гусарский.

Что было после, догадаться нетрудно. Милейшая тетя Маша, секретарь Леопольда, попросилась на пенсию, и он по рекомендации Валюшиного Виталика взял новенькую. Когда на презентации мне представили эту мулатку с золотыми волосами, я вежливо улыбнулась. Но дома я закатила Леопольду такую истерику и перебила такое количество посуды, что никакая дубленка, немедленно мне подаренная, не могла возместить моральный и материальный урон.

После всех этих событий я прекратила отвечать на звонки своих подруг и их мужей и через какое-то время пришла в норму. Особенно согрело мое сердце увольнение мулатки, которая, по словам Леопольда, не умела читать и писать. Девушке пришлось идти на подиум. Но, честно говоря, я ее не пожалела.

Я начала нормально есть и спать, прекратились сердечные приступы и нервный тик. Я перестала плакать при словах: «У меня для тебя есть кое-что, дорогая…»

Но как-то раз чудесным утром муж поманил меня к окну и показал мне симпатичную ультрамариновую иномарку.

— Она твоя, — сказал мне Леопольд и протянул ключи от машины.

Последнее, что я успела прошептать холодеющими губами перед тем, как сознание мое помутилось, были слова:

— Леопольд, скажи мне честно, что ты натворил?

Когда я очнулась, Леопольд стоял передо мной на коленях и, поливая меня водой из кружки, клятвенно заверял, что он дарит мне машину просто так, от чистого сердца. Что он копил на нее деньги несколько лет и поэтому не дарил мне дорогих подарков. Что он очень любит меня и сделает для меня все, что угодно.

На машине, подаренной мне Леопольдом, я езжу уже полгода. Муж по-прежнему не пьет и не курит. А еще он поклялся никогда, ни по какому поводу, ни при каких обстоятельствах не делать мне подарков.

Дезертир кружевной войны

Если вы не бежали на высоких каблуках вслед за автобусом, если не терпели пытку выщипывания бровей, если не мечтали пленить принца на белом «мерседесе», если у вас не бывает критических дней — значит, вы находитесь по другую сторону линии фронта. Вы — наш противник, потому что вы — мужчина.

О, эта шелковая, кружевная, ароматная война, которую уже столько веков ведет прекрасный пол против сильного! Тонны косметики, тысячи уловок, цистерны слез использованы в ходе сражений. Огромные концерны производят прелестные боеприпасы… И вот я, отдавшая более десяти лет этой армии, стала дезертиром. Да, я бежала с фронта.

Прежде я, как и все мои подруги, без промаха стреляла глазами, вызывала внимание на себя, шла на приступ, возводила преграды, взрывалась обольстительным смехом и годами терпеливо высиживала в засаде. Соседские бабушки цепенели, когда я выплывала из подъезда в самом скромном своем прикиде. Местные юноши заранее собирались на скамейках, чтобы не проворонить моего выхода. Я стремительно проносила мимо них свою супермодную стрижку, поскрипывая и поблескивая лаковой кожей боевой экипировки. Колебались устои, открывались новые горизонты.

А в тылу у меня были сотни инструкций по отлову и содержанию мужчин в домашних условиях. Я умела голодать месяцами, я усовершенствовала каждый миллиметр данного мне природой тела. И это была только артподготовка. Я научилась печь расстегаи, я знаю, как приготовить коктейль «Черный русский» и могу поменять помпу в автомобильном моторе за три с половиной часа. При этом я сумею отличить одно произведение Шнитке от другого и не спутаю слово «сюрреализм» с названием сексуального отклонения. Я знаю по именам шесть южнокорейских диктаторов. Я выучила язык банту только за то, что им разговаривал некий перспективный молодой дипломат.

Ну и где справедливость?! Где достойный противник, способный хотя бы понять, что военные действия уже начались? Хотя и поздно, но я все же сообразила, что эти варвары-мужчины не способны оценить ювелирную работу женщины над собой.

Разве замечают они, во что вы одеты? Уходя из гостей, они спокойно подают вам чужое пальто. Разве известна им истина: духи важнее платья? И лучше пять морщин на лице, чем одна на чулке. Прозрение пришло, когда мой новый знакомый поинтересовался, не сама ли я сшила эту миленькую кофточку. Если учесть, что это был фирменный жакет, то можно понять мою ярость. А сколько усилий ушло у меня на то, чтобы приблизиться к облику Наоми Кемпбэлл! Если учесть, что у меня суровая северная внешность, то вы поймете, чего мне это стоило. А вместо восторгов я услышала от знакомых мужчин осторожные вопросы: «С чего это ты так высохла и почернела?»

Нет, не ценят мужчины наших усилий. Вот моя подруга Клара научилась раздевать объект зубами. Она три года тренировалась. Надевала на стул рубашку, подползала, словно ягуар, и, игриво урча, откусывала пуговки… Мы балдели, когда она нам это показывала. Утонченная эротика! А что ее дурак Сашка? Когда номер был готов и она с ним выступила, Сашка забился под кровать и сидел там, пока его не вызволила бабушка, старая большевичка. Ей любая эротика нипочем.

Валька, которая прошла полный курс профессионального психоанализа, даже сочинила научную статью для умного журнала — «Сложный язык супружеского общения». А ее благоверный только две фразы и знает: «Ну, ты, блин, даешь!» и «Нормалек».

А Катя, заменившая себе нос, грудь и что-то еще?! Муж ушел от нее после этого. И почему бы, вы думали? Ему, видите ли, мерещилось, что он изменяет ей с ней же самой.

И однажды я сказала себе: хватит! Если всем все равно, то мне и подавно. Буду жить, как мне хочется. Теперь все мужчины — мои, потому что я опустилась до их уровня. Сойдя с высокой платформы и обувшись в кроссовки, я сделалась даже ниже их. Они смотрят на меня сверху вниз. Оказывается, им это нравится. Они начали меня опекать и наставлять. Они гладят мои отросшие волосы и говорят: «Малыш…»

Мне теперь отлично удается незаметный макияж — его нет вообще. Я не покупаю французскую косметику, а на сэкономленные деньги приобрела путевку в Париж. Обнаружилось, что там у всех незаметный макияж. Более того, они все ходят в кроссовках. Днем. Чем я там занималась вечером — не скажу, но рассматривать прохожих было некогда.

Гостей я принимаю, лежа на диване. Ужин они приносят с собой. И считают меня прекрасной хозяйкой, потому что я красиво раскладываю по тарелочкам все ими принесенное. Потом мы смотрим сериалы. И обсуждаем поведение героев. Мне это нравится: я всегда знаю, что будет дальше. Еще я хорошо угадываю мелодии, а также слова в «Поле чудес». Мой интеллект больше не тяготит знакомых. Мужчины считают, что со мной есть о чем поговорить.

Я начала забывать язык банту, зато французский разговорный идет сам собой: каждый вечер звонит Пьер из Парижа. Вчера он сказал, что его тетя-миллионерша считает женитьбу на русской высшим шиком, а вся его адвокатская контора пришла в восторг от многозначности слова «блин».

Я хожу по городу спокойно, больше никто не столбенеет, завидев меня, и не глядит мне вслед, разинув рот. Зато недавно известнейший режиссер отечественного кинематографа полдня уговаривал меня сняться в его новой киноленте «Жебрачка».

У меня высвободилось много времени для работы. Выяснилось, что я — санитарный врач. За последние два месяца я не только достигла успехов в карьере, став начальником отдела. Возросла общая производительность лаборатории, так как сотрудницы перестали мне завидовать и вникли в процент жирности сухого молока.

Кстати, недавно, получая сертификат качества на молоко, один тип на белом «мерседесе», которому я раньше безуспешно строила глазки, предложил мне руку и сердце. Говорит, раньше ко мне и подступиться боялся. А теперь я стала для него какая-то родная, будто сто лет молоко со мной экспортировал. Наверное, выйду за него замуж. Хотя и не принц, но на белом «мерседесе».

Магия — мужская и женская

Я — женщина опытная, и ясновидящую в любой компании вычисляю сразу. Пока обычные дамы банально хихикают и строят глазки, какая-нибудь Джуна из Мелитополя сидит мрачнее тучи и пронизывает окружающих рентгеновским взглядом. Найдя олуха, который вздрагивает и ежится под лучами ее грозных очей, она берется за дело.

Сначала, тыча в лицо избраннику длинной сигаретой, она сообщает потрясающую новость: оказывается, этот затравленный женой и тещей суслик каких-нибудь десять тысяч лет назад был ассирийским владыкой, а сама ясновидящая состояла при нем в качестве верховной жрицы.

Но с моим супругом этот номер у прорицательницы не прошел. Услышав, что Василий некогда правил Верхним и Нижним Египтом, я немедленно вмешалась, заявив, что такого быть не может. Увидев разочарованное Васино лицо, я одумалась и сказала, что зато именно он был князем Игорем, а я — его верной Ярославной. Княжеский титул мужу тоже понравился, и ясновидящая дамочка отклеилась. Но, увы, мистический яд уже попал в восприимчивые мозги моего мужа.

Наш дом немедленно наполнился литературой по экстрасенсорике, астрологии, черной и белой магии. А все писания достопочтенного Кастанеды муж изучал с тем же прилежанием, с каким его отец изучал некогда труды Карла Маркса.

Я упала духом, поскольку все прошлые увлечения мужа заканчивались плачевно для меня. Года три назад я пережила лечебное голодание по Брегу. От смерти меня спас только исторический опыт Васисуалия Лоханкина. Я вставала ночью и доедала детский супчик. Муж держался, как сам Брег. Но потом мы столкнулись с ним под утро возле холодильника, и выяснилось, что он все тридцать дней питается китикэтом. Опыт на этом закончился, но я ужасно растолстела, потому что при одном только упоминании о бодром старце я бегу к холодильнику и съедаю что-нибудь.

Еще до голодания мы с Васей проходили Камасутру. Тогда-то он и вывихнул мне тазобедренный сустав, пытаясь повторить приведенную в пособии позу «удав, убивающий слона». Нога сильно болела, но зато полгода потом мне был обеспечен младенческий сон. Каждый вечер я засыпала под гнусавое мужнино: «Харе, Кришна, Харе. Харе…»

Так что, обнаружив, что муж в очередной раз увлекся, я, конечно, расстроилась. Но, изучив вслед за мужем методику чародейства и колдовства, поняла, что могу изъять практические результаты из этих далеких от реальности инструкций.

Как всякий начинающий маг, Василий принялся за целительство. Он обнаружил у меня три неизлечимых болезни сразу, а потом, поводив руками, убрал напасть. Правда, перед этим действом я подчеркнула в одной из книжонок абзац о вреде синтетики для энергии тела. И покупка белья из натурального шелка была мне обеспечена. Но это было лишь начало. Через два дня я попросила Василия с помощью его сверхъестественных способностей отыскать в нашей квартире источник черной энергии. И навела-таки его на мысль, что опасность таится не иначе, как в кладовой. За один день муж произвел разборку в этих Авгиевых конюшнях и вынес на мусорку все, что накопилось за десятилетие нашей совместной жизни.

Деликатно дав ему передохнуть денек, я стала разглядывать обои и размышлять вслух, что есть что-то нечистое в их рисунке. Нечистого в них было и впрямь много, поскольку их клеили еще при Хрущеве. Муж додумал мысль сам и наклеил новые обои. А еще он побелил потолки, чтобы легче было выходить в астрал. В поисках подброшенных в дом заговоренных предметов муж забирался под все шкафы и в результате нашел все потерянные вещи. Даже те сто рублей, что мы спрятали при Горбачеве. Муж говорит, что в доме стало легче дышать. Я с ним согласна.

Вместо сомнительной бижутерии Васенька покупает мне украшения только из золота и серебра. Он внимательно проверяет, не потемнело ли, упаси бог, какое-нибудь колечко. К нам перестали — наконец-то! — ходить его прожорливые друзья, после которых мне приходилось мыть полы. Муж заявил, что они — вампиры. Заметил-таки. Как будто я не говорила ему об этом на протяжении всех десяти лет.

В преферанс муж больше не играет и в кофейню не бегает, чтобы его там не сглазили. Он тихо сидит дома и раскладывает карты Таро. Я счастлива впервые в жизни. Вот только с сексом у нас небольшая проблема. Ну не люблю я это делать под кроватью! А ведь именно там Вася проводит ночные часы, спасаясь от нападений других великих магов.

Красавица и чудовище

Моя красавица, мой пупсик, моя девочка в рюшах, мой ребенок, которому едва-едва исполнилось двадцать три годочка, привела в дом чудовище.

Чудовище сидело в кухне и бесцеремонно пило чай. Бритый налысо, с татуировкой на голом плече, этот тип глядел на меня исподлобья, словно пахан из старой советской киноленты. Мой холодный и несколько агрессивный тон не произвел на него никакого впечатления.

Когда я дрожащей рукой принялась капать себе сердечные капли, он нагло заявил: «Лучше водочки!» От ужаса я даже не стала падать в обморок, а просто ушла к себе. Последнее, что я увидела в кухне, — свою Лялечку, розовую и хихикающую, в объятиях монстра.

Страшилище снилось мне всю ночь. В этом кошмаре свежий Лялечкин кавалер стрелял из маузера в потолок и под бессмертный мотив «Цыпленок жареный…» орал мне: «Пляши, теща, пляши!»

На работу я пришла совершенно разбитая. Девочки собрались вокруг и надавали мне кучу советов. Впрочем, что мне их советы, когда я сама даю советы по поводу истребления неугодных женихов вот уже восемь лет. Это началось давно, когда Лялечка еще училась в школе. Бедная девочка еще и Кьеркегора толком не прочла, а они уже налетели, зажужжали вокруг.

Правильно я посоветовала моей подруге Машке вытравить ее зятя средством от тараканов. Он ей мешал сериалы смотреть. С моей подачи Машка каждый день стала поливать квартиру различными химикатами. Сама она как-то привыкла к респиратору, а вот молодым спать в противогазах не понравилось. И зятек этот удалился аж в Лос-Анджелес. Правда, он с собой и Машкину дочку прихватил, так что теперь Машка со мной не разговаривает. Вспомнив про средство от тараканов, я решила побыстрее его испробовать. Потом я принялась мысленно оглядывать историю моих непростых отношений с несостоявшимися зятьями. Авось, что-нибудь из моего исторического опыта пригодится и на сей раз.

Признаться, когда у моей Лялечки появились кавалеры, я поначалу испугалась. Но все прошло на редкость удачно. Самого первого я устранила легче легкого. Я всего лишь легла на порог и сказала: «Через мой труп!» Вы знаете, если я ныряю в Днепр, то на Трухановом острове вода заливает насаждения. Так что они постояли по разные стороны моего тела и разошлись.

Со вторым все прошло не так просто. Ляля уже училась в институте, и этот жених проник в дом, когда я была в командировке. Муж мой, существо бесконечно слабое и бесхарактерное, оказался предателем домашнего очага и впустил его. Так что, когда я вернулась, меня поставили перед фактом.

Но не могла же я смириться с тем, что в моем доме, рядом с моим ребенком обитает турист неотесанный. Чтобы моя умница и красавица таскала рюкзачище и опухала от комариных укусов?!! Ну уж нет! Первым делом я начала ставить на магнитофон записи Прокофьева и Шостаковича (чего не сделаешь для счастья дочери?). Я достала из глубин буфета бабушкину фарфоровую супницу и вилочки для рыбы, повесила в туалете изображение нашего генеалогического древа и завела у себя «четверги», на которые приглашала весь состав Дворянского собрания. В результате нас покинул не только несостоявшийся зять, но и мой собственный муж. Что ж, без потерь не обойдешься. Во всяком случае, из этого эпизода что-то можно повторить.

Со следующими тремя я расправилась стремительно. Автогонщика я удачно пристроила на международное ралли — где-то там, в пустынях, он ездит по сию пору. Дилер возглавляет ныне филиал фирмы в Пекине, шлет мне открытки со словами благодарности. А любителя рыбок я нейтрализовала, взяв в дом двух кошек. Моя сотрудница Катя говорила, что рыбки очень даже безобидные и славные. «Вон, — уверяла она меня, — у нашего попугайчики, и ничего, терпим!» И дотерпелись! Все семейство общается при помощи азбуки для глухонемых — боятся, что попугаи всем все расскажут! Но Катя — добрая душа, даже когда у нее в прическе отложила яички какая-то реликтовая самочка, не взбунтовалась, а взяла бюллетень и сидела неподвижно, пока птенцы не вывелись. А я — не Катя, и у меня любитель рыбок ретировался моментально. Правда, кошки остались…

Самым сложным и трудоемким оказался тот случай, когда я упустила момент и дело дошло до свадьбы. И все-таки я ликвидировала претендента, хотя Лялечка уже примеряла фату. Операция потребовала немалых капиталовложений, ухнул весь мой гонорар за статью, полученный из Штатов. Я собрала драгоценности у всех подруг. Слава Богу, наша Галка не зря носит гордое звание заслуженной артистки страны. Она подъехала к остановке, где томился в ожидании трамвая наш жених, и, поправляя норковое манто, взятое мною под расписку у Полины, произнесла: «Послущай, мальшик, я есть не здесь родился! Пошли за мной для компания и перевод!» Она сводила его в казино и китайский ресторан.

Он явился к нам в день бракосочетания и со слезами отказался от руки моей Лялечки, потому что полагал, что немедленно вылетит с миллионершей на Гавайи. Когда он опомнился, было уже поздно, и Лялька его, конечно, не простила. Пожалуй, этот театр тоже может пригодиться, решила я. И несколько успокоилась. А зря.

…Понюхав несколько дней различные «рейды» и «кобры», я заработала аллергию и прозвище «маман-токсикоман», но жених не самоустранился. Шостакович и Прокофьев не произвели на него никакого впечатления. Он заметил только, что Прокофьев несколько сух. А Шостакович слишком любит спецэффекты. С этим утверждением я не могла не согласиться, и голова перестала болеть. Правда, у чудовища обнаружилось слабое место — компьютер, но эта замечательная машина настолько пригодилась мне в моей работе, что у меня просто не поднялась рука заразить ее вирусом. Помимо компьютера выяснилось, что жениха зовут Кирилл. Честно говоря, это мое любимое имя. Но не такой я человек, чтобы отступить от заранее выработанного плана. Каково же было мое горькое разочарование, когда «миллионершу», роль которой исполняла бессменная Галина, он приволок к нам в дом. И сказал при этом Лялечке: «Лялька, гляди, какая тетка! Давай с ней потусуемся!» Лялька, которая тетю Галю знает с младенчества, конечно, потусоваться согласилась. Но потом недвусмысленно поинтересовалась у нас с Галкой, что это за водевильчик мы затеяли. Впрочем, Кирилл зла на нас не держал и очень смеялся.

Он пристроил кошку, которая, оказывается, была котом, к своей бабушке. Чтобы я то и дело не падала в обморок, купил мне путевку в санаторий. Испугавшись его бандитского вида, к нам перестала забегать настырная соседка, надоевшая мне до смерти. Но смирилась я только на свадьбе, узнав в Кирилловых родителях своих друзей по университету. С мужем мы помирились. Да и из-за чего нам теперь ссориться? Лялечка с Кириллом живут отдельно и ходят к нам в гости. По четвергам.

«Я — серая моль…»

Ты стоишь у окна и куришь. На улице — черная беспросветная ночь. И в твоем сердце — черная беспросветная ночь. Повод для этого самый подходящий: муж до сих пор не пришел домой с работы.

При слове «работа» ты саркастически усмехаешься: интересная у него работа, увлекательная и творческая. Ты ждешь его, чтобы высказать ему в глаза все, что о нем думаешь. Может быть, даже разбить о его голову вазу, подаренную вам к свадьбе.

Ты готовилась к этому событию весь день. Ты решила выглядеть грозно и ослепительно. Ты выкрасила волосы в апельсиновый цвет и накрасила ногти зеленым лаком. Ты хороша, как никогда. С бледным и вдохновенным лицом ты ожидаешь его, проклятого, на суд и расправу.

О, как ты не права! По собственному опыту я знаю, что нужно сделать все наоборот.

…О том, что мой благоверный собирается собственноручно разрушить наше семейное гнездышко, которое я вью уже четыре года, я догадалась практически сразу. Сердце мое замерло, когда я услышала, как он поет в ванной арию Ленского. Последний раз я слышала его гнусавый тенор, доносящийся из мест общего пользования, года два назад.

Я поняла, что в мужниной душе наступила неурочная весна. Дурным признаком, подтверждающим мою догадку, явилось то, что он стал со мной предупредителен и даже заискивал по пустякам. Он дважды самостоятельно сходил в булочную, один раз выгулял собаку и трижды вбил гвоздь. Один и тот же гвоздь, поскольку после каждого забивания гвоздь выпадал.

Его невероятная энергичность меня не только потрясла, но и испугала. А вы бы не испугались, если бы привычный предмет меблировки вдруг ожил и начал перемещаться в пространстве. Естественно, я тут же заподозрила, что Иннокентий влюбился. Видимо, его семейный цикл исчерпывался четырьмя годами, и наша семейная лодка дала течь.

Конечно, другая женщина запаниковала бы, стала бы метаться, нагнетать атмосферу. Но только не я! Я затаилась и почти перестала дышать. Я постаралась, чтобы Кеша практически не ощущал моего присутствия.

И своего добилась: от безнаказанности он расслабился и окончательно обнаглел. Он менял белые сорочки ежедневно! У него появились галстуки оригинальных расцветок. Он без напоминаний брился и чистил ботинки. Но я молчала и только подсовывала ему модную туалетную воду, гладила рубашки и покупала носки. Зачем? А чтобы он понравился своей избраннице и чтобы она не отказала моему мужу.

Нет, я не идиотка. Просто я — дальновидная. Мужчина, которому отказывают, идет на все, на самые непредсказуемые действия. Романтическая любовь намного страшнее для жены, чем наличие штатной любовницы.

А мой Иннокентий просто расцвел: он похудел и похорошел, начал шутить и слегка подпрыгивать при ходьбе. Когда он засобирался в «служебную командировку» по делам своего управления канализацией и стал тщательно отбирать гардероб для поездки, я поняла: свершилось. Роман перешел в стадию конкретики. Вот тут-то и началась моя партизанская война.

Когда-то я прочла китайскую сказку. В ней одна хитроумная женщина давала совет своей воспитаннице, которую покинул муж. Она велела ей не краситься, не привлекать к себе внимания, ходить в старой одежде. Когда китаянка переждала время увлечения своего мужа новизной, она вдруг появилась — сияющая и прекрасная. Муж полюбил ее вновь. И они стали жить-поживать.

Что ни говори, а что-то в этом есть. Я решила последовать этой тактике с поправкой на современность. Жене китайского мандарина как-то легче не попадаться на глаза мужу. Ведь мы с Иннокентием живем в однокомнатной квартире. И все же я решила совершить это превращение. С каждым днем из молодой, яркой, привлекательной женщины я все больше превращалась в существо серое и бесполое. Муж, наоборот, ходил, распустив хвост, как павлин.

В это время мне пришла в голову прекрасная мысль, как обезопасить себя от прямого выяснения отношений. Я обмоталась шерстяным платком и начала постанывать при ходьбе. Муж вежливо обеспокоился. Но главное — он не решался поговорить со мной об уходе. Кто же станет говорить об этом с больной женщиной? Время шло. Я делала вид, что Кешины приходы в родной дом в три часа ночи — явление мне безразличное. К торжественному моменту его проскальзывания в квартиру я якобы беззаботно спала, но на плите стоял горячий ужин. Он его съедал и отправлялся в супружескую, то есть мою, постель — грезить о своей прекрасной возлюбленной…

Возлюбленная начала проявлять признаки нетерпения. Иннокентий стал приходить несколько раньше, и настроение его упало на градус-другой. А дома его ждала я — преданная, верная, незаметная. Просто не жена, а старая солдатская шинель. Конечно, время от времени он пытался со мной поговорить. Но как только он произносил роковые слова: «Дорогая, у меня к тебе важный разговор», у меня начинался «сердечный приступ» или «головокружение». А все остальное время я окружала его неусыпной заботой и ласковым ненавязчивым вниманием. В конце концов, я прожила с этим самодовольным экземпляром мужской породы целых четыре года и мне ли не знать его дурацких привычек вроде пристрастия к тыквенным семечкам и чтению газет в ванной?

Мне кажется, что иногда он хотел рассказать мне все как настоящему другу. Но этого я ему позволить не могла. И как только он начинал кряхтеть, сопеть и покашливать, я, понимая, что дело идет к исповеди, отвлекала его внимание новым триллером в блестящей обложке или бутылкой кока-колы. Кеша переключался, и я вздыхала спокойно. Ведь знать что-либо наверняка мне было ни к чему, как-никак я собиралась и собираюсь прожить с Кешей до самой глубокой старости.

Итак, Иннокентий стал раньше приходить домой. На его гладкий лобик легли морщинки заботы. Прошло уже три месяца с той поры, как Кеша спел в ванной арию Ленского. Медлить больше было невозможно. Роман не должен был превратиться в узаконенную многолетнюю связь. Наступил критический момент, когда эти отношения утратили для Кеши остроту новизны, но еще не пришло время, когда они могут превратиться в привычку. Нужно было наносить удар.

Все эти бесконечные месяцы подруги говорили мне, что я сошла с ума, что нельзя ходить по дому в таком виде, что мои немытые и нечесаные волосы с темными корнями ужасающи, что рваный халат и дырявые колготы — не самое пикантное зрелище, что я могла бы хотя бы накраситься. Я все это выслушивала молча и только усмехалась про себя: я-то знала, что наступит мой час.

У Кешиного начальника грянул юбилей, и, естественно, мы были в числе приглашенных. По некоторым приметам я поняла, что там же будет и моя соперница. Уж больно Иннокентий пытался отвертеться от этого торжества. Но начальство есть начальство, и Иннокентий поехал покупать цветы. Когда он вернулся, я была уже готова. Естественно, все это время, повязав поясницу шерстяным платком, я обдумывала свой будущий наряд.

Мое платье цвета граната одновременно развевалось и облегало; мое лицо, отдохнувшее от косметики, дышало чистотой и нежностью; мои волосы, отросшие и свежеокрашенные, спадали на плечи; мои ноги в новых итальянских туфельках… Ах, да что говорить! Иннокентий застыл на пороге, словно увидел меня впервые.

И мы отправились на торжество. Может быть, там и была моя соперница, но я ее не заметила. Мужчины ухаживали за мной, а у женщин при виде меня напрягались лица. Когда мы ехали домой, Кеша бросился к запоздалому продавцу цветов, и несколько дней в нашей квартире повсюду стояли розы. Все-таки неплохо пережить медовый месяц еще раз!

В «командировки» Иннокентий больше не ездит. А у меня в запасе еще три с половиной года, чтобы придумать новую тактику.

Мужчины, слоны и мухи

Три дня я вне себя от ярости. Чтобы меня, крупнейшего специалиста по части женского имиджа, отверг заурядный инженер Петров?! Чтобы мне, той, что создала целую науку о том, в чем пойти и как накраситься, этот продукт политеха сказал: «Маша, у нас ничего не получится»?! Ну уж нет, дорогой Петров. Так просто от меня еще никто из вашего брата не уходил. Недаром ко мне прибегают советоваться не только женщины десяти отделов нашего института, но и все продавщицы соседних маркетов и шопов.

Да, я не постесняюсь заметить, что Зайцев, Юдашкин и покойная мадам Шанель по сравнению со мной — просто дети. Ну что, например, может посоветовать Карден моей подруге Милке? Что он ей скажет? Да ничего он ей не скажет, потому что только глянет на нее — и онемеет… На нее одну нужна вся ткань, что у них на целый дом моделей расходуется.

А я сразу разрешила все Милкины проблемы. Одела ее в стрейч. Да, конечно, сначала было несколько скандалов на улицах. Люди «скорую» вызывали, думали, что девушка из клиники сбежала. Зато уже через неделю ее в Италию увез художник один. Он на нашей Милке мировую карьеру сделал: я сама в журнале видела репродукцию с Милкиного портрета. Все говорят: «сюр, сюр»… Какой там «сюр»! Реализм чистой воды…

Да что Милка! Вот Эмма, к примеру. Сколько времени ей проходу не давали гориллы в безрукавках на мускулистых торсах… А бедная Эмма мечтала о мальчике в очках, с томиком Борхеса под мышкой. Но стоило ей последовать моему совету (вместо беленького платьица в цветочек надеть кожаные шорты и раскрасить свое интеллигентное личико, как у Чингачгука), как все устроилось. Скромные юноши из консерваторий и колледжей стайками слетелись к ней. А почему? Потому что в своей практике я опираюсь на непреложные законы природы.

Все началось еще в юности. Я с детства увлекалась литературой о природе и повадках различных животных. Именно такая статья и натолкнула меня на гениальное открытие. Вот скажите мне, отчего это уже много веков женщины красят глаза? Все проще простого. В природе у многих животных и насекомых глаза ярко обведены (у знаменитой очковой кобры собственные глазки крошечные и незаметные). Нарисованные глаза есть у гусениц и бабочек. Иногда рисунок располагается на спине или на крыльях.

Зачем им нужна такая «косметика»? Оказывается, рисунок создает иллюзию близкого взгляда. А близкий взгляд для всего живого означает неотвратимую опасность. И вся живность на такую ситуацию реагирует по-разному. Кролики и лягушки беспомощно замирают, обнаружив рядом змеи ный глаз, птицы поскорее улетают от «глазастой» бабочки. А вот орангутанг немедленно переходит в наступление, если исследователь глянет в глаза этому примату.

Вот с такой малости и началось мое практическое использование законов природы в личной жизни моих приятельниц. Я научила Ирку совсем не краситься, когда она ходила на свидания к Семену. Потому что точно определила, что он — мужчина-птица и при виде яркой женщины немедленно улетает. Это я велела Марине носить розовые кружевные блузки, над которыми хохотал весь Крещатик. И была права. Потому что Майкл действительно оказался пчелой и жужжит над Мариной по сей день. Он трудится для нее, как целый рой, вырабатывая долларовый мед, а те элегантные хохотушки по-прежнему гуляют по бульвару… А разве не я помогла Ярославе выйти замуж за настоящего хищника капитализма? Потому что вовремя превратила ее в дрожащую лань с белым треугольником сзади.

Современная женщина вынуждена сочетать в себе задатки опытного следопыта-охотника с умением ученого-ветеринара. Миновали времена легких успехов. Читаешь какого-нибудь Бальзака и диву даешься: граф увидел прачкино колено — и бряк в обморок! И тут же сует ей миллион-второй: покажи еще. Да сейчас этих коленей… Гляди — не хочу!

И все прочее на виду. Это раньше мужчина заманивал, соблазнял, улещивал. А чем сегодня женщина может заинтриговать его? Ой, какие нелегкие будни ожидают женщину, которая вышла на тропу любви! Надо же точно знать, кто перед тобой: тигр или кролик. Осторожно подманить гордого оленя или отпугнуть стадо молодых бычков. А стрекочущие и скачущие мужчины-насекомые! А добродушный и опасный мужик-медведь?… И для каждого из них — свой стиль, свой макияж, своя одежда. Нелегко, конечно. Зато сколько радости истинной любительнице природы доставляет волк, идущий у ее ноги. Как греет женское сердце ласковый пушистый грызун на домашнем диване!

А сколько перспектив открывает моя теория для самой женщины, для ее психики. Какие перемены в семейной жизни! Ты чувствуешь, что вот-вот поссоришься с мужем? Немедленно надевай наряд, в котором ты — вылитая пантера, и рычи сколько угодно! Подумайте: сменили платье — и обычный скандал превращается в элегантное шоу для двоих! Или, к примеру, тебе намекают, что ты — змея. Ну и что? Наряжайтесь соответственно и шипите. Теперь это уже не недостаток, а часть имиджа…

И все бы было хорошо, если бы не Петров. Ну почему моя блестящая научная теория потерпела поражение именно с ним? Сначала я решила, что он — обычная морская свинка, и пришла к нему, блестя и переливаясь, как анаконда. Он даже не обратил внимания. Потом я заподозрила в нем скрытого льва и нашла себе костюмчик с полосками, словно у зебры. Петров не отреагировал… Я поняла, что он — истинное насекомое, и сыграла герань полевую с одурманивающим запахом. Петров шарахнулся от меня, как таракан от «рейда». Я стала искать аналогии в водной стихии и целый вечер резвилась, как рыбка, не открывая при этом рта. Петров не клюнул. Я перебрала все экзотические варианты с птицами и африканскими буйволами. Ничего не вышло. Пригляделась к отечественным скотным дворам и рискнула сделать из себя родную Буренушку. И потерпела полное фиаско.

Три дня я вне себя от злости. Вокруг меня лежит полное собрание Брема. И я верю, что добьюсь своего. Одна только мысль мешает мне иногда: а вдруг Петров — просто человек? Что я тогда надену?!

Ода к радости

Все началось с того, что меня безвременно покинул муж. Ушел мой супруг не в лучший мир, а к моей приятельнице Маринке. Боже мой, как я страдала! Я совершенно не понимала, как такая пошлая, грустная и глупая история могла произойти именно со мной.

Слегка привядшие за четыре года брака чувства к супругу расцвели в моей душе пышным цветом. Мне стало казаться, что в его лице я потеряла невиданное сокровище, которым лишь вчера владела безраздельно. И вот меня ограбила моя же подруга! Я выходила на работу с опухшим от слез лицом и прикуривала сигарету от сигареты дрожащими руками. Говорить я могла исключительно на тему Маринкиной подлости и своей покинутости. С разлучницей у нас состоялась конфиденциальная беседа, в результате которой ей пришлось немедленно сделать короткую стрижку, а мне — ликвидировать оставшиеся ногти. Муж, теперь уже не мой, раздувался от гордости: впервые в жизни он сделался яблоком раздора.

И вот как-то в эти исполненные трагизма дни я лежала на диване, только что отрыдав и приготовившись порыдать вновь. Я понимала, что в этот момент нахожусь в опасной близости если не к суициду, то к поеданию трех «Киевских» тортов, и сказала себе: «Вставай, идиотка, готовь обед!»

И тут же подумала: кому? Кто скажет мне теперь: «Ну сколько ты можешь копаться в этой кухне?» Кто съест этот обед? Подумала я об этом с привычной уже горечью, но тут же ощутила некоторую приятность от того, что в свой законный выходной могу валяться на диване и есть хоть одни крабовые палочки. Такое направление мыслей показалось мне интересным, и я стала думать дальше.

Стирка при отсутствии мужа тоже практически отпадает. У меня нет привычки есть блины в голубом бельгийском джемпере и ежеутренне надевать белоснежную сорочку. Я прикинула, что время, которое высвободилось, можно посвятить чему-нибудь полезному, например, походам в сауну или прогулкам по музеям. Я смогу бродить по дому в старых шортах, и никто не заметит, что у меня для них неподходящая комплекция. Я смогу смотреть эротические фильмы, которые при муже смотреть стеснялась. Ночью я перестану просыпаться в холодном поту от мысли: не храпела ли я, не дай бог? Девочки смогут приходить ко мне в гости, и никто не пробурчит, что мы «способны только кости знакомым перемывать».

Конечно, отпадает ежегодный подарок на 8 Марта, но, с другой стороны, я сама могу купить себе любую ерунду, и никто не спросит у меня: «Что за чушь ты купила?» Еще теперь у меня не будет его зарплаты. Но если вдуматься, то у меня высвобождается столько времени, которое — деньги, что я даже сэкономлю. В потери вошли также три пикника с его скучными приятелями, ежевечерний просмотр видика, увлекательное путешествие к тете в Бердичев и неделя в Анталии. Неделю в солнечной Анталии, конечно, жалко, но ведь мы туда уже съездили, и с тех пор на любое предложение отдохнуть муж говорил мне: «Ну ты же была в Анталии!» Жалко еще мою любовь к нему, но любовь-то моя собственная, я ею и распоряжаюсь. Уяснив все вышеизложенное, я не просто обрадовалась, я даже воспрянула духом.

На работу я вышла сияющая и красивая. Девочки, которые привыкли собираться вокруг меня в кружок и рыдать вместе со мной, решили, что я свихнулась от непомерного горя. Маринка, которой я послала теплое благодарственное письмецо, забеспокоилась, не глупость ли она сделала. А экс-супруг, увидев мое полное благодушие и сияние, решил даже вернуться ко мне, чтобы разобраться, что это он упустил в моем характере. Еще неделю назад я не находила бы себе места от счастья, но теперь его возвращение было мне ни к чему. Передо мной открывались головокружительные перспективы.

Я поняла, что радоваться можно чему угодно. Я научилась извлекать прекрасное расположение духа из самой неприятной проблемы. И, представьте себе, я совершенно не использую этот привычный женский принцип: «А у Таньки еще хуже!» Чужие беды меня не воодушевляют. Я научилась радоваться своим собственным и даже находить в них практическую пользу. Теперь, если у меня протекает кран, я не раздражаюсь. Напротив, я радуюсь звону струи и представляю себе, что у меня в квартире Бахчисарайский фонтан. Слесарю, который пришел чинить кран, я рассказываю о своих упоительных ощущениях, и он долго уговаривает меня кран починить и берет не десятку, а гривну.

Когда я прожгла новое платье, то не запустила утюгом в стену, а порадовалась тому, что с чистой совестью могу отрезать весь подол, не жалея истраченных денег, и носить свое обожаемое мини.

Если у нас отключают горячую воду, я радуюсь тому, что теперь могу решиться на курс закаливания. В невыплаченной зарплате я нахожу прелесть отказа от вредных мне деликатесов. А уж когда на меня наорал наш начальник, я была просто вне себя от радости — наконец-то появилась возможность сказать ему все, что я о нем думаю. Я радуюсь глупейшему сериалу — иначе мне трудно было бы осознать, насколько я умна. Я радуюсь, когда кто-то скандалит со мной в трамвае. Значит, я — не пустое место.

Я радуюсь, когда соседка встречает меня злобным взором. Это означает, что я хорошо выгляжу. Я радуюсь, когда мои родители ругают меня за все подряд. Значит, они неплохо себя чувствуют. Я радуюсь, когда молодой человек не обращает на меня внимания. Значит, на самом деле он сгорает от нетерпения познакомиться со мной. Я получаю заряд положительных эмоций от скрипа двери и отставших обоев, от посещения стоматолога и неудачной «химии», от рева газонокосилки и перегоревшей лампочки. Когда я попала на работе под сокращение, то совсем не расстроилась. Я открыла курсы «Нет худа без добра», и ко мне записываются за полгода вперед.

Единственное, из чего я не научилась извлекать удовольствия, — это из дыры на только что надетых новых колготках. Во всем остальном я преуспеваю.

Свекровь задушевная

Она сидит в кухне и влюбленно смотрит, как я наспех готовлю яичницу для ее вернувшегося с работы сына. Она спрашивает, не подкинуть ли мне тридцатник до зарплаты и не отдам ли я ей на денек-другой Гошку, чтобы мы с мужем развеялись слегка. Она приносит мне билеты в театр, букетики цветов и модную в этом сезоне губную помаду. Ей нравятся мои платья и цвет моих волос. Она в восторге от моих умственных и кулинарных способностей. Она выдает мне детские секреты своего сына, чтобы я использовала их в супружеских дрязгах.

Вся эта идиллическая картина — не плод моего распоясавшегося воображения, а истинная реальность. И эта очаровательная, добрейшая, задушевная лапочка — моя свекровь. Но не думайте, что в таком приятном виде она мне досталась. Нет. Для создания наших милых отношений я вложила тонны умственного труда. Я использовала весь свой накопленный в предыдущих браках опыт. Браки были недлинными именно по причине неумения справиться с этим явлением природы — свекровью.

Свекровь!.. Она вечна и вездесуща, аки микроб. О ней не слагают анекдотов, как о теще. Тут не до смеха. Только стон народной песни или телесериал в состоянии отразить всю сложность этого персонажа. Мрачна она, словно утес над морем, или весела, как котенок у печки, — так или иначе, она прилагается к вашему мужу в качестве изрядного довеска. Берете мужа — берите и мать его.

Она присутствует всегда: и когда висит над вашим браком подобно дамоклову мечу, и когда выливает вам на головушку тонны елея. Она перехватывает свое чадо на остановке как заядлый конспиратор и сует ему в сумку сверток с пирожками, намекая на его голодное существование. Она тяжело вздыхает над вашим ребенком, словно дитя живет в логове людоедов. Она незримо стоит у вашего супружеского ложа, и ваш любимый мысленно косит глазом в сторону ее разрешающих или запрещающих установок. Она готова телом закрыть сына в трагический для него момент выноса мусорного ведра через темный двор. Она… А впрочем, какой бы она ни была, она есть и будет. Дай ей Бог здоровья. Весь вопрос в том, как с ней жить, а не бороться.

Можно, конечно, размышлять в духе армейской дедовщины: над тобой поизмывались положенный срок, а потом ты над кем-нибудь поизмываешься. Но, во-первых, отмотав свой срок, можно оказаться вовсе не свекровью, а тещей, что изрядно меняет дело. А во-вторых, дух казармы чужд нормальной женщине. И она пускает в ход свою изобретательность. Этот путь я нашла не сразу.

Первая моя свекровь была гением огородного дела. Она пахала на участке подобно былинному Микуле Селяниновичу. Тяпка и грабли просто приросли к ее мозолистым рукам кандидата филологических наук. Редкий колхоз времен расцвета социализма достигал такой производительности труда, как моя свекровь. И естественно, она полагала, что я должна принять активное участие в выращивании овощей и фруктов. Мы с ней, словно пара гнедых, запряженных в плуг, должны были, по ее мнению, обеспечить семье экологически чистые продукты, чтобы ни один гербицид или, упаси Боже, пестицид не попал в нежный желудочек моего тогдашнего мужа. Естественно, при моей любви к «Макдоналдсу», ананасам и лаку для ногтей я в этом семействе надолго не задержалась.

А ведь если бы я переняла опыт моей подруги Любаши, все могло сложиться иначе. Любу ее трудолюбивая свекровь тоже запустила с тяпкой на дачу. Люба могла сделать, как я, то есть ничего не сделать, и тогда на многие лета ей был бы обеспечен монолог свекрови о лентяйках, которые картошку едят, а вот где она растет, не знают.

Можно было бы исправно отпахать. Вот Алка как начала десять лет назад, так по сию пору с косой по участку ходит, как Толстой. Но Люба поступила иначе. Она яростно, как бульдозер, перерыла весь огород так, что после ее прополки осталось пустынное место. Свекровь застыла, словно соляной столб. Но ведь отказать Любе в трудовом энтузиазме она не могла! И с тех пор Любаша просто плакала, упрашивая пустить ее на дачу поработать, но свекровь ласково ей отказывала. Жаль, что об этом приемчике я узнала позже. У меня была уже другая свекровь.

Моя вторая совершала налеты на мой дом, словно рэкет или налоговая инспекция. Она бдительно отслеживала пыль на предметах, и счастье появлялось у нее на лице, когда она ее находила. Я — такая хозяйка, что счастлива она была постоянно. Она всматривалась в мой унитаз, как оракул в воды священного источника. Выловив в нашей кухне таракана, она разглядывала его с мудрой печалью, а после с тем же выражением разглядывала меня. Быть тараканом в собственном доме крайне неприятно. И я недрогнувшей рукой разрушила свой семейный очаг номер два.

А между тем, если бы я воспользовалась методикой Аси, кто знает, может, я по сию пору была бы счастлива во втором браке. Ася просто нанесла упреждающий удар. Подобно американцам в Персидском заливе, она действовала молниеносно.

Всем известно, что невестка приходит в дом свекрови раньше, чем та попадает в дом избранницы сына. И Ася воспользовалась форой. Она деловито прошагала по комнатам, проверила чистоту плинтусов и не поленилась залезть под шкаф. Ася поведала опешившей свекрови, что та неправильно моет полы и чистит мебель. Она рассказала ей, как выводить пятна на ковре. Она сообщила бедной женщине, что мебель расставлена ужасно и посоветовала сменить обои.

Как ни странно, свекровь не выставила нахалку на улицу, а наоборот, стала тихой и робкой. Время от времени Ася посещает ее с инспекцией. И свекровь ходит за Асей по квартире, как сержант за генералом. Впрочем, вряд ли я воспользовалась бы Асиным опытом. Мне хотелось неуставных отношений и хорошей жизни. И в третьем браке я прислушалась к своей интуиции.

Моя третья свекровь сидела на диване любезная, как императрица на приеме вражеских послов. Мне захотелось сказать ей что-нибудь ядовитое. Но я промолчала. Она с сердечностью статуи Командора принялась расспрашивать меня о родных. Мюллер по сравнению с ней был бы просто шаловливым ребенком. На идеальном столе стояло идеальное варенье, а моя квартира сияла, как операционная. Мой свежий муж поник, как цветок перед грозой. Я набрала воздуха в грудь и решилась. «Эля! — сказала я своей свекрови Эльвире Леопольдовне. — Давай завтра по кафешкам прошвырнемся». Ее губы разомкнулись, и она сказала: «Давай!»

Все это оказалось совсем просто. Я приходила к ней с ворохом журналов мод и приносила косметические наборы. Я слегка журила ее за прическу и хвалила за клипсы. Я отвела ее на курсы шейпинга, и мы бегаем туда вдвоем. Мы ходим с ней в парк и на модные вернисажи. Я обращаю ее внимание на то, что какой-нибудь мужчина оглянулся ей вслед, и выведываю ее тайны.

Я сказала ей, что ее подруги — старые перечницы, и посоветовала завести друга дома. Когда она приходит к нам в гости, мы веселимся за бокалом «Сангрии» и перемываем косточки знакомым мужчинам. Муж ругает нас за легкомыслие, а мы хихикаем. Вчера она научила Гошу танцевать твист.

Угнетает меня только одно: совсем не на что пожаловаться подругам. Все-таки свекровь — это такая благодатная тема…

Страницы: «« ... 56789101112

Читать бесплатно другие книги:

Какие испытания уготованы нам свыше? Все ли из них мы в силах преодолеть в одиночку? Именно этими во...
До Жени Колесниковой с трудом доходили слова следователя, рассказывавшего о том, что произошло ночью...
Мы, женщины, на удивление легкомысленно и безответственно подходим не только к выбору любимого, един...
НОВАЯ КНИГА от автора бестселлера «Блицкриг: как это делается?». Продолжение исследования самой гроз...
«Мисс Невезучесть»Отправиться в Сингапур – это очень даже круто! Особенно если ты получаешь поездку ...
«Пиастры для юных пиратов»Да здравствуют приключения в океане! Братья Алешка и Дима оказались на бор...