Марсианин Богатырев Александр
Николай многозначительно показал взглядом на часы, кивнул на Владимира и вопросительно уставился на Михаила. Тот понял и тоже кивнул. Георгий и Николай дружно поднялись из-за стола и поблагодарили за чай и гостеприимство.
– Куда? А чай? – всплеснула руками хозяйка.
– Извините, Анфиса Николаевна, но нам в город надо срочно, а автобус уже через десять минут будет. Нам только добежать.
– Ну, раз так… Ну, вы заходите когда…
– Обязательно, Анфиса Николаевна! Мы с Борисом Ефимычем еще не раз тут у вас побываем.
– Матвей Степанович, я сейчас выйду – своих провожу, а после поговорим подробно, – сказал, поднявшись вместе со всеми, Владимир.
Дед молча кивнул.
Уходящие направились к двери. Во дворе, улучив момент, Владимир позвонил в город. Кратко обрисовав ситуацию капитану, он дал координаты дома и предложил прибыть как можно скорее и с ОМОНом. Не исключено, что бандиты будут сами торопиться, ведь погром им в городе учинили знатный, а это означало, что Степана будут пытать.
Следователь несколько раз переспросил, уверен ли Владимир в том, что Степан именно там. Его беспокойство было понятным – гонять ОМОН впустую… можно очень большие неприятности получить. Владимир перевел дух и твердо заверил, что Степан именно там. Да, он не был до конца уверен сам, но тут надо было принять принципиальное решение. Риск велик, но он оправдан. Выключив мобилу, Владимир вернулся в дом. Мрачный, сосредоточенный.
– Что, товарищ полковник, опять какие беды? – спросил дед.
Владимир лишь безнадежно отмахнулся и сел за стол. Немного помолчав, он ответил:
– Тут во всей стране беда!
– И не говори!
Ждать пришлось на удивление немного. Через час обстановка за окном резко изменилась.
– Ха-ха-хайя! Цирк приехал! – хлопнул себя по ляжкам дед, с великим интересом наблюдая, как ОМОН аккуратно окружает дом.
– Да уж! И билеты у нас на места в первом ряду! – подтвердил Владимир.
– А ну-ка, дайте глянуть! – решительно отодвинула деда от окна Анфиса Николаевна.
Придирчиво посмотрев на экипированную братию, плотно прижавшуюся к стенам дома напротив, прицеливавшуюся здоровенной кувалдой к входной двери и тихо приставлявшую лестницы, как трапы, к окнам первого этажа, она удовлетворенно кивнула:
– Давно бы так! Всех их, фашистов, давить надобно!
Дед же все радостно хихикал и в энтузиазме потирал руки.
Омоновец с кувалдой одним ударом проломил входную дверь, и группа с дикими воплями ворвалась внутрь. В это же время две другие группы, разбежавшись по приставленным лестницам, высадили окна первого этажа и тоже ворвались в помещение. Оттуда раздалось несколько пистолетных выстрелов, автоматная очередь, и все надолго затихло.
– Как бы кого не подстрелили, – обеспокоенно сказала бабка и после секундной паузы уточнила: – Из наших.
Дед бросил мимолетный взгляд на Анфису и вернулся к созерцанию происходящего. Минуту спустя к дому подъехали сразу несколько машин, а из дома начали выходить омоновцы. Судя по их расслабленному виду, все закончилось.
Еще через несколько минут вышли еще двое омоновцев с кем-то, кто еле переставлял ноги. Владимир тут же навел на него телескоп.
Через объектив было хорошо видно свалявшиеся от запекшейся крови волосы и часть лица, также покрытую засохшей кровью. Кисти рук тоже были изранены. Человек, которого тащили под руки, шел, низко опустив голову, так что лица видно почти не было, но по одежде Владимир со всей определенностью заключил – это Степан.
– Успели! – чуть ли не крикнул он от радости, оторвавшись от телескопа. – Здрово!
Владимир слегка подпрыгнул и от избытка чувств махнул в воздухе кулаком.
– Твой? – бабка кивнула на окно. – Это его вы спасали?
– Ага!
Пострадавшего дотащили до автобуса, и все трое исчезли из поля зрения.
Затем возле участка появились несколько людей в штатском и группа все тех же омоновцев. Они собрались в круг и стали что-то деловито обсуждать. Вскоре от группы отделилась фигура в черной куртке и направилась прямиком к дому Анфисы Николаевны.
– Гости, однако, к нам! – заключил дедок и посмотрел на мрачное лицо бабки. Та явно не знала, что делать – то ли радоваться, то ли злиться.
Владимир спешно убрал телескоп и посмотрел на человека, уже дошедшего до калитки и отворявшего ее. Узнал. Слегка расслабился.
– Так и знал, что ты именно здесь! – улыбаясь, заявил следователь, зайдя в комнату, оглядев присутствующих и увидев Владимира.
– Это почему? – хмыкнул тот.
– Ну, не один ты информацию получаешь от Анфисы Николаевны, – ухмыльнулся следователь. – Я как услышал, где бандиты и где заложника держат, так сразу же и смекнул.
Владимир вопросительно посмотрел на следователя, и тот продолжил:
– Очень просто! Дом напротив дома Анфисы Николаевны. Кто мог тебе доложить, да еще точно, о том, что ваш страдалец именно там? Сто против одного, что именно она. Всякие прочие из этой деревни, за редчайшим исключением, даже если на их глазах резать будут кого, – просто промолчат. Не будут вмешиваться. И далее будут говорить: «Ничего не видел, ничего не знаю». Так?! – внезапно спросил он у деда. Тот сконфуженно развел руками и отвернулся к окну.
Следователь прищурился и с улыбкой продолжил:
– Далее: если она сообщила тебе, что он там, а ты утверждаешь, что он ДО СИХ ПОР ТАМ – как и оказалось, – значит, ты неподалеку. Вопрос: где тебе лучше всего находиться? Ответ очевиден: здесь! – Следователь уткнул в пол оба указательных пальца.
– Безупречная логика, – признал Владимир, хотя одна деталь его сильно заинтересовала.
Правда, ответ тут же последовал, и несколько неожиданный. От бабки.
– Моя школа! – похвасталась бабка, хихикнув. – Ну, родственничек, что-то тебя на чаи никак не дозовешься, забыл ты бабку Анфису. Что, только беда заставляет прилететь в деревню?
Она погрозила строго пальцем, отчего следователь виновато развел руками.
– Ну, Андрейка, зови всех к столу. Продолжим чаи гонять. Там все и обсудим.
– На этот раз сами не управились? – спросил капитан, глядя на Владимира, когда все уселись за стол.
Тот, в свою очередь, вопросительно глянул на него.
– Не волнуйся. Тот мордобой, что вы учинили в парке, для многих загадка. Списали на Дикого и его архаровцев. Но мне очень понравилось, как вы все это организовали. Грамотно. По всем правилам военного искусства.
Следователь снова лукаво посмотрел на Владимира. А бабка с дедом переглянулись. Бабка явно удивилась такой информации, а дед, памятуя еще о том случае, многозначительно хихикнул.
– Часом ни в каких спецназах не служили? Эдак в офицерских должностях?
Владимир молча улыбнулся. Дед только крякнул.
– Однако же какая компания тут собралась за столом, – не преминул заметить следователь. – СМЕРШ, военная разведка, милиция и спецназ.
Заметив легкое удивление на лице Владимира, капитан пояснил:
– Если дед Матвей еще не похвастался тут – он у нас в чинах в запас-то уходил. Проныра еще тот. Только Анфиса Николаевна ему фору тут даст. Так что если что – на него можно положиться.
Владимир переглянулся с дедом. Тот подмигнул и добавил:
– Достойный потомок достойного деда, однако! – и кивнул на Владимира.
– А ты откуда его знаешь? – спросил капитан.
– Дык я ж с его дедом в Великую Отечественную воевал! Под его началом. Вот и знаю…
– А-а… – протянул капитан и сменил тему. Ему было очень интересна личность Владимира, поэтому он и переключился на него и напомнил о былой драке. – Мне особенно понравилось, как вы всех балбесов города запрягли. И ведь пострадавших среди ваших, насколько знаю, практически не было.
Владимир посмотрел на следователя и решил, что дурака валять, отрицая то, что известно очень многим, не стоит. У того тоже есть свои глаза и уши среди шпаны. И не только шпаны.
– Были. Но немного и несерьезно раненные, – сказал он.
– Мне вот что интересно: как ты с Анфисой Николаевной познакомился?
– Да был случай, – начал Владимир, а бабка хихикнула. – Шел я как-то по Юбилейному. В районе гаражей. А там какие-то уроды на Анфису Николаевну напали. Ограбить, наверное, хотели. Ну, я двоих лбами в ближайший гараж воткнул, а когда обернулся, оказалось, что с третьим она сама разобралась.
– Это как?!
– Зря, что ль, я в СМЕРШе воевала?! – с деланым возмущением ответила бабка. – Надо знать, куда ударить. Слегка.
Тогда понятно, – хмыкнул следователь. – Кстати, Анфиса Николаевна, а почему именно мне сразу не рассказала про заложника?
– Дык ты и не спрашивал. А он, – бабка ткнула пальцем во Владимира, – спрашивал. – Да все равно ж, – продолжила она, махнув рукой, – приехал ведь. Я-то думала, что вы вообще из одной «конторы». Меж собой договоритесь.
Следователь покачал головой.
– Кстати, может, тебя подвезти до города? – обратился он к Владимиру. – У меня служебная машина.
– Нет. Спасибо. Я тут еще к своим знакомым зайду. А после на рейсовом убуду.
– Ну, как знаешь! – следователь крепко пожал руку Владимиру и встал. – А! И еще… Если возникнут какие-то идеи еще и Дикого уделать… вы только свистните! – он хитро улыбнулся.
«Ну да! Это или «подстава», или совсем авантюра запредельная. К тому же: «Убивший дракона, сам становится драконом», – вспомнил Владимир. – Если еще и серьезную мафию здесь «зачистить», то неизбежно сам ею станешь. Хорошо бы так и остаться «перпендикулярной» силой в этом городе. Бодаться с реальной мафией, а не с приезжими шавками – это уже слишком… Хотя… Не зарекайся. Может, и придется… А когда придется – тогда и решать будем!»
Мирослав
Вестибюль политеха был просторным и светлым, как всегда делалось в советские времена. Бетонный узорчатый пол с мраморной крошкой, здоровенный мраморный герб СССР на одной стене и красивое мозаичное панно с советской же символикой на другой.
К сожалению, и здесь были слишком хорошо видны гадостные следы торгашеского капитала. Вместо большого стенда с указателями, где какой факультет, висело нечто несуразное, огромное и пестрое.
В этой пестрой штукенции входящий впервые и видящий это убожество тоже впервые, с удивлением узнавал список офисов всяких ООО, ЗАО и прочей коммерческой дряни, что обосновалась в храме науки.
Ректора можно понять: сдавая в аренду помещения, можно было получить хоть какие-то деньги для поддержания на плаву откровенно загибающегося от безденежья института.
Юра с Эльмирой попытались было самостоятельно найти указатель к нужному им факультету, но весьма быстро потерялись в кричащей рекламе юридического, экономического и совершенно им не нужного факультета менеджмента. Им этот англицизм был совершенно незнаком, так как они учили в школе китайский.
Наконец, поняв, что зря теряет время, Юрий двинул к стоявшему у входа в широкий коридор охраннику за справкой.
Чернов все выяснил, и они пошли в нужном направлении. Стоило только углубиться в коридор, как Юрий и Эльмира попали в толчею снующих туда-сюда клерков и студентов.
Первые отличались от вторых тем, что были одеты по евромоде и носили с собой кейсы, папки, бумаги. Вторые же в большинстве своем одевались как попало, красились как попало и передвигались по коридорам с сумками, полиэтиленовыми пакетами и прочими вместилищами книг и конспектов.
И Элю, и Юрия поразила мода студентов. Несколько раз они оба даже застывали на месте и долго провожали взглядом особо колоритный экземпляр.
Встречались студенты с прическами диких форм и не менее диких расцветок. Встречался и не менее жуткий, с точки зрения нормального советского человека, макияж. Причем, что особо поразительно, дикие прически и дикий макияж встречались не только у женской части студентов, но и у парней. Довольно часто им попадались студенты в нарядах, которые, с точки зрения Эли и Юрия, иначе как рванью и ветошью назвать было невозможно. Особо заметно было то, что рвань эта носилась их обладателями как нечто жутко дорогое и престижное. Сочетание рвани с дорогой бижутерией заставляло думать, что это так и есть на самом деле, а не позерство.
Протолкавшись через эту толпу, миновав несколько лестниц и коридоров, они достигли тех мест, куда коммерция еще не добралась. Это было видно по резкому обрыву «евроремонта» прямо посередине коридора. Пластиковая «еврооблицовка» стен заканчивалась, и дальше были видны изразцы и мозаика еще советских времен. Качество и красота облицовки советского времени составляли резкий контраст с безликой мертвечиной пластика.
По-видимому, «совковое наследство» закрыли пластиком, чтобы глаза не кололо.
Эля на это особо указала, молча ткнув пальцем в красивую мозаику и пластик, ее закрывающий прямо с середины. Юрий кивнул и брезгливым выражением лица проиллюстрировал свое отношение к моральным уродам, замазавшим красоту.
Чувствовалось удаление и от коммерческих факультетов. Если там была толчея, то здесь, в последнем оплоте Высокой Науки, по сравнению с юридически-менеджерской частью политеха, было почти безлюдно.
Видно, постоянно озиравшаяся пара составляла слишком сильный контраст с постоянным студенческо-преподавательским контингентом этого крыла института. К ним подошел человек лет сорока пяти, в очках, свитере и черных, тщательно отутюженных брюках. По всему было видно – кто-то из преподавателей.
– Кого-то ищете? Могу ли я чем-то помочь? – вежливо поинтересовался подошедший.
– Да, – взяла инициативу в свои руки Эля, – мы ищем Мирослава Федоровича Беленького.
– А по какому делу, если не секрет? – человек склонил голову набок и слегка улыбнулся. – Наука? Коммерция? Личное?
– Наука, – рубанул прямолинейный Чернов, сурово взглянув ему в глаза.
– Не коммерция? – уточнил незнакомец.
– Не коммерция, – твердо ответил Чернов.
– Мы действительно не коммерсанты, – мягко добавила Эля, стараясь сгладить впечатление от сурового Чернова.
Человек кивнул, в его глазах блеснуло любопытство.
– Ну, тогда пойдемте, я вас провожу.
Оказалось, что они находятся буквально в двух шагах от кафедры.
– Прошу! – сказал провожающий, открывая дверь и широким жестом приглашая внутрь.
Помещение было маленьким, загроможденным шкафами и столами. Единственный диван и тот был впритык втиснут между набитыми папками и книгами двумя шкафами. Возле дальнего стола с единственным на всю комнату компьютером стоял пухлый человек в серой «тройке», с аккуратной прической, и наливал кипяток в чашку из видавшего виды кофейника.
– Сеня! Ты не поверишь! – воскликнул вошедший. – Оказывается, они не вымерли!
– Кто, динозавры?
– Нет, Сеня, хуже! Люди, интересующиеся наукой.
– Мы ей не интересуемся, – буркнул Чернов, – мы ей занимаемся.
– Даже так?! – Брови человека, названного вошедшим Сеней, полезли на лоб, а лицо приобрело откровенно скептическое выражение. – И чем же это вы занимаетесь? – с сомнением спросил он.
– Извините, – вклинилась Эля, – но мы искали Мирослава Федоровича Беленького.
– Так вот он, – Сеня указал кофейником на ухмыляшегося провожатого и осторожно поставил чашку возле компьютера.
– Проходите, садитесь, – махнул Мирослав рукой и уселся за стол. – Как звать-величать и что за проблема такая?
Они представились, и Эля достала из сумочки пачку бумаг.
– Семен Викторович Вайсман, – представил Мирослав своего коллегу и придвинул бумаги к себе.
Вайсман кивнул и с любопытством заглянул через плечо Мирослава.
– О-хо-хо! Уравнения поля?
– Да, – сказал Чернов, – на первой странице система уравнений, а на последующих найденные решения и постановка задачи.
– Н-да… Я таких задачек уже лет пятнадцать не видел, с тех пор как наш «головной» накрылся, – сказал Вайсман, прихлебывая кофе, и продолжил уже с большим интересом рассматривать строчки уравнений.
Мирослав тем временем аккуратно разложил листки по столу, чтобы их все видеть, и надолго задумался.
– Вы физик? – внезапно спросил он у Эли.
– Нет, я археолог. Он физик, – Эля кивнула на Юру.
– Ага, понятно. Он производитель теорий, а вы носитель теорий! И что копаете вы как археолог?
– Праславяне. Бронзовый век.
– И как? На экспедиции вам еще деньги выделяют?
Эля развела руками, не найдя что сказать. Врать ей не хотелось.
Мирослав тяжело вздохнул. Он этот жест истолковал по-своему.
– Вот и моему тестю тоже финансирование обрубили. Он тоже археолог.
– Да, дурные времена! – подал голос Вайсман и отошел к столу с компьютером. – Наука побоку, и везде купипродаи шастают. Нас самих не сегодня завтра на улицу выкинут. Последние предприятия оборонки в городе закроются, и выгонят нас.
– Не надо так мрачно, Сеня! Будем оптимистами. Вот ты только посмотри: к нам пришли ребята, молодежь, с а-а-афигенно крутой задачей! Значит, жива еще оборонка! – Мирослав лукаво посмотрел на Юру. – Ведь на оборонку работаете? Так?
Чернов пожал плечами и скорчил такую мину, что Мирослав рассмеялся.
– Да ладно! Мы тут взрослые люди. И так ясно… Ладно, ладно, не буду выяснять, что вы за загогулину там у себя разрабатываете, «меньше знаешь, крепче спишь», но математический смысл ваших поисков пояснить бы не помешало. Ведь вы, как я понимаю, за помощью пришли?
– Ну… да, за помощью… Суть такова: вот уравнение… – Чернов ткнул пальцем в один из крайних листков, – надо найти решения, при которых число N, равное единице, требует значения Е ну хотя бы до десяти тысяч. Если они, конечно, существуют. На крайняк – чтобы «тау» была не менее ноль пять. А там уже видно будет.
Н-да? – лицо Мирослава стало весьма сосредоточенным, но вдруг его брови поползли на лоб. – Па-азвольте! А какова здесь размерность?
– Шесть.
– Шесть?! Вы что там, звездолет делаете?!
– А что ты хочешь, Слава, – иронично вклинился в разговор Вайсман, – все умные люди давно свалили из этой убитой страны. Это мы с тобой, два дурака, здесь задержались из каких-то дурацких патриотических соображений. А эти молодые люди просто умнее всех прочих. Им не в Штаты нужно, а куда как подальше! Я прав?
– Ну, типа того… – ответил Чернов. – А если серьезно, то это новейшая разработка в области ЕТП, а решение системы нужно для экспериментальной проверки вполне конкретной гипотезы.
– Ну я и говорю, звездолет ваяют ребята! – хохотнул Вайсман.
– Ну, звездолет не звездолет, а задачка весьма интересная.
Мирослав еще раз осмотрел разложенные листы и поднял взгляд на Семена Викторовича:
– Ну что, Сеня, возьмемся? Погрызем гранит задачи?
– Если пообещают нас с собой взять, – опять пошутил Вайсман.
– Возьмете? – так же в шутку спросил Мирослав.
Эля и Юрий переглянулись и улыбнулись.
– Возьмем, если поможете решить! – сказала Эля и просияла.
– Ну, если такая обаятельная дама нам обещает, то мы обязательно решим! – заявил Мирослав. – Кстати, разработка секретная или нет?
– Нет. Не секретная, – ответил Чернов. – Можете потом опубликоваться. Мы предоставим возможность.
– О! Это уже конфетка… В наши дурные времена публиковаться весьма тяжко… А… разработка ваша личная или коллектив постарался?
– Коллектив. Мое решение последнее. На последнем листе. Под номером восемь.
– Ага! – сказал Мирослав и застыл с раскрытым ртом, что-то обдумывая.
– У-у! Ну, все! Попался, Славик! – снова хохотнул Вайсман. – Его хлебом не корми, дай потягаться силами с коллективом.
– Не вижу в этом ничего плохого! – отмахнулся Мирослав, продолжая изучать уравнения. – Ладно, ребята. Беру я вашу задачу. Попробую ее покрутить. Есть идейки. А вы, пожалуй, приходите через неделю. Будем думать вместе.
Когда они вышли на улицу, Эля спросила у Юрия:
– Ты обратил внимание на то, что они о деньгах даже не заикнулись?
– Да. Наши люди. Прям как дома.
– Угу. Фанатики науки. Нормальные ученые, в отличие от прочих… И много таких еще здесь сохранилось, как ты думаешь?
– Возможно, что они последние…
– Печально…
Любитель головоломок
На просторах разоренного и заброшенного завода таял очередной раз, с очередной же оттепелью, снег. С хмурого неба сыпалась холодная водяная пыль, покрывая все окружающее тонкой пленкой, медленно оплывающей вниз, на остатки асфальта, где она медленно собиралась в лужи. Из-под ботинок с мерзким чавканьем разлетались ошметки пропитавшегося влагой снега пополам с прошлогодней грязью. Грязь только-только начала оттаивать после холодов, и как ни разгребали снеговые завалы до этого, смерзшуюся в камень грязюку, покрывавшую все окружающие пространства, соскоблить с асфальта и бетона было невозможно. До сих пор невозможно.
«Когда весь снег наконец-то растает, надо будет вывести всю группу на субботник – счистить всю эту грязь, хотя бы возле ворот и на проходе», – подумал Владимир, подходя к воротам склада.
Ворота выглядели так же, как и обычно – ржавые, с остатками каких-то надписей, очевидно, нанесенных на них еще при «совке». Владимир пару раз пнул ботинками гулко отозвавшиеся ворота, чтобы стряхнуть налипший снег, прошел к их краю и отпер своим ключом входную дверь.
Пройдя через тамбур, он открыл внутреннюю дверь. Внутри было ощутимо теплее и пахло озоном. Очевидно, сегодня запускали установку. Но сейчас, судя по отсутствию столбов света, упиравшихся в потолок, Врата были выключены.
Только лампы, горевшие над дальней площадкой с контрольной аппаратурой, указывали, что кто-то из своих здесь присутствует. Владимир захлопнул дверь и защелкнул изнутри замок. Грохот железа эхом прокатился по бывшему цеху, но на него никаких окликов не последовало. Если кто и был тут, то сейчас, видимо, находился в подсобных помещениях. Наверное, греться отправился после запуска. Несмотря на оттепель и на частые запуски эмиттеров, в цехе бывшего завода все еще было холодно.
Владимир прошел по проходу между пустыми контейнерами, остановился около красной черты, аккуратно прочерченной на полу и указывавшей зону охвата эмиттеров. Взглянув для страховки на сами эмиттеры и убедившись, что они действительно выключены, он быстро пересек круг.
Стали полностью видны все стойки с конденсаторами, трансформаторами и прочей аппаратурой, что составляла неотъемлемую часть Врат. Главный рубильник, как тут же удостоверился Владимир, находился в положении «отключено».
Стол с монитором и кресло оператора, зажатые между стойками с одной стороны и здоровенным контейнером – с другой, стояли боком к кругу эмиттеров. На таком положении настоял Юрий, как он сказал, для лучшего обзора зоны Врат. И действительно, стоило сидящему за столом просто бросить взгляд влево, как ему открывался вид не только зоны эмиттеров, но и всего прилегающего к ней пространства. Если бы он сидел лицом к эмиттерам, то часть была бы заслонена монитором и прочей аппаратурой, что ныне громоздилась на столах рядом. Зачем такой чистый обзор понадобился, никто не спрашивал. Надо – значит, надо. Да и кто знает, что понадобится видеть непосредственно во время пуска, когда Врата действительно заработают так, как надо.
Владимир подошел к столу и оглядел хозяйство.
Если рубильник для батареи конденсаторов и для эмиттеров был выключен, то монитор контроля все так же светился, и на нем застыли какие-то строчки отчета аппаратуры.
В конце длинного столбца сообщений, кончавшихся лапидарным «выкл», мерцал курсор.
Очевидно, в планах на сегодня была намечена еще одна серия экспериментов или пусков, если основная контрольная аппаратура по-прежнему работала.
Владимир хмыкнул и прошел в подсобку.
Уже с порога в лицо дохнуло теплом. В главной комнате было хорошо натоплено. Владимир плотно закрыл за собой дверь, откинул мокрый капюшон куртки и направился дальше. На ходу расстегнул куртку, снял ее и так же походя кинул на вешалку. Куртка, как и предполагалось, пролетев положенные метры, повисла, зацепившись капюшоном за один из рогов вешалки.
За столом перед раскрытой планшеткой сидел Юрий, созерцал какой-то результат, высветившийся на экране, и с озадаченным видом потирал руки. Он мельком взглянул на Владимира, озиравшегося посреди комнаты, и кивнул ему.
– Привет! Ты собираешься сегодня еще раз запустить установку? – спросил Владимир.
– Да думал… Уже передумал. Тут результат есть некий… обмозговать нужно. Надо бы выйти поотключать все окончательно. Да и не успею уже еще раз разогнать эмиттеры.
– Кого-то ждешь, что так натопил?
– Угу… – буркнул Юрий и после некоторой заминки (видно, его мысли были заняты осмыслением очередного результата, выведенного на планшетку) добавил: – Акаэмовцы должны прийти.
– А… а я-то думал, они только мне тут встречу назначили, – хмыкнул Владимир.
– Ну… они меня числят главным по компьютерам в нашей группе, хотя надо бы им больше не меня и не Колю, а Вадика. Это он по листовкам и наглядной агитации спец.
– Хотят, чтобы мы им что-то изготовили?
– Да не… Хотят, чтобы научили. У них там кучка энтузиастов-школьников нарисовалась. С планшетками… э-э ноутбуками, пардон. Ну, вот они к нам и решили их прицепить. Чтобы мы их поучили.
– Точно: Вадика к ним надо, – подтвердил Владимир. – И Юлю.
– Она придет через час.
– Ага. И ее тоже зазывали?
– А как же! В первую очередь! – продолжая разглядывать экран планшетки, ответил Юрий.
– А они хоть в курсе, что у нас тут закрыто будет изнутри?
– В курсе. Позвонят по мобиле, когда подойдут. Дергаться зря не стоит.
– Ясненько… Ну а ты что сегодня успел сделать? – быстро сменил тему Владимир.
– Два пуска по расписанию. Один так… поменял параметры, чтобы посмотреть, как поменяются характеристики. Слегка поменял. Получил десяток точек для графика, но вот думаю, что недостаточно. Завтра продолжу в том же направлении. Может, так, «методом тыка», что нащупаем.
– Это ты его с таким интересом разглядывал, когда я зашел? Дай посмотреть.
– Нет, не его. Картинку.
– Какую картинку?
– Да вот занимался я тут любимым развлечением ученой публики Полигона… – прищурился Юрий. При этом его лицо приняло несколько виноватое выражение.
– А это что? – не понял Владимир.
– Мы там между делом решаем мировые проблемы и разгадываем загадки истории, – с сарказмом ответил Юрий и глянул на Владимира.
– Крутые вы там, однако! – хохотнул Владимир. – И какого характера загадки решаете?
Он еще больше заинтересовался, так как такого сорта интеллектуальные игры были и ему по нраву.
– Да вот, например, загадки Первой Марсианской, – заявил Юрий и полез чесать в затылке.
Владимир оторопел от такого заявления.
– А что вам ТАМ такое загадочное привиделось? – выговорил он наконец, сел на соседний стул и перекинул руку через его спинку. Оказывается, его персоной и его похождениями на Марсе ученая публика интересуется. – Может, у вас загадка, почему амеры так и не пробрались на нашу Базу?
– Ну… Это очевидно. Амеры хоть и глухо, но об этом все-таки проговорились. Их газетчики растрепали.
– Ну, их газетчики могут растрепать обо всем. Причем и откровенный бред выдать.
– Они говорили, что они таки пришли к Базе… Помню, первая публикация была в… «Лайф»? Там писали, что вы американцев прогнали… Впрочем, было бы интересно узнать из первых рук, как оно было на самом деле.
Читать бесплатно другие книги:
