Победитель Аксенов Даниил

– Нет, не думаю.

– Тогда нет причин отказываться. Как он может навредить нам?

– Не знаю, Маэт, не знаю. Но это меня беспокоит…

Иашт не считал, что назначение временным послом Маэта было идеальным решением. Но, с другой стороны, он понимал короля. Кого ему еще было назначать из среды надежных лиц? В Раниге «кадровый голод». Его величество очень медленно «обрастал» верными людьми. Но тот факт, что заговор не проник в ближайшее окружение короля, подчеркивал правильность такого подхода. Род Ференов знаменит, пользуется безграничным доверием короля, способен выполнять «щекотливые» миссии… а то, что Маэт молод, – ничего, научится. На чем-то же он должен учиться? Его величество просто обязан быть очень заинтересован в том, чтобы как можно быстрее передавать дела верному ему подрастающему поколению. «Старички» могли служить в прошлом многим королям, а для молодежи лишь Нерман был центром мира.

В любом случае Иашт не собирался спускать глаз с Маэта во время официальных и полуофициальных приемов. Встречи с новым знакомым, даллом, к таковым не относились. Их можно было подвести под понятие «дружеские». На плечи Иашта легли все организационные заботы нового посольства. Кроме всего прочего, ему нужно было позаботиться о смене Маэта на Манка на посту посла, когда Ферен-младший выполнит стоящие перед ним задачи. Уру Манк нуждался в сильном заместителе, который контролировал бы все его действия. У Иашта были кое-какие планы по поводу того, где такого заместителя взять. Если бы они провалились, ему самому пришлось бы исполнять эти обязанности.

Пока посол Ранига Ферен-младший и тысячник в отставке Манк развлекались с новыми друзьями, Иашт приложил немало усилий, чтобы разузнать как можно больше о Миэльсе. Ему удалось установить, что бывший король все еще обладал реальной силой. Вокруг него были представители трех семейств, за исключением Кареттов, великие ишибы и тысячи солдат. Ставка находилась в небольшом городке Мненган недалеко от столицы Фегрида.

Иашт решил осмотреть все своими глазами. Ему хотелось подобраться к Миэльсу как можно ближе. Конечно, появление незнакомого ишиба могло бы вызвать подозрение, но ведь с ним был амулет Террота, замечательно скрывающий аб по желанию своего владельца. Единственное, что угрожало ему, – это разоблачение со стороны тех, кто мог знать его в лицо. Но, во-первых, таких людей в ставке Миэльса должно быть немного, а во-вторых, кто же сможет заподозрить ишиба Иашта в крестьянине с телегой овощей?

Мненган был городом. А каждый город имеет рынок. Это – закон, распространяемый на многие миры. Иашт ничего не знал о множественности миров, зато много знал о крестьянском труде. Большего ему и не требовалось.

Он без помех прошел через городские ворота. Его расчет оказался верным. Кому интересен крестьянин с овощами? Совершенно никому, если он идет к рынку. Иашт же двигался к единственному дворцу в городке.

– Стой! Куда прешь со своей телегой?! – Окрик остановил его уже у дворцовой ограды.

– Господин, я заблудился, ищу рынок.

Хохот был ответом.

– Я слышал, что крестьяне полоумные. Но искать рынок около дворца! Вон отсюда! Здесь не место для черни.

То, что его прогоняли, уже ничего не решало. Иашт убедился, что подступы к Миэльсу охранялись более чем надежно. Пожалуй, существовал лишь один способ проникнуть за ограду: ночью и под покровом невидимости. Над этим вариантом стоило подумать.

Уже разворачивая телегу, которая порядком успела надоесть ему, он оказался свидетелем любопытного зрелища: из ворот выезжал паланкин. В Раниге паланкины не пользовались успехом, но в Фегриде их можно было встретить повсюду. Четверо рослых рабов тащили на себе носилки, на которых возлежал не кто иной, как королевский советник тагга Раун. Но не это удивило Иашта. С его точки зрения, Толер Раун мог бы ехать прямо на спине какого-нибудь раба, это ничуть не смутило бы тагга. Иашта удивило счастливое выражение лица королевского советника.

Есть люди, которых радует не только, скажем, собственная семья, но и какой-нибудь цветочек, случайно встреченный на дороге. Их может обрадовать хорошая погода, удача друга, случайно услышанные стихи… По мнению Иашта, Раун не относился к этой категории людей. Конечно же счастливая улыбка появлялась на его лице. Но это была стратегическая улыбка, которая возникала лишь по причине наличия свидетелей, которым было выгодно эту улыбку показать. Теперь же свидетелей не было. Разве могут быть ими охранники, рабы и какой-то крестьянин?

Жизнь научила ишиба Иашта быть недоверчивым. Конечно, он не мог полностью исключать того, что у Рауна появилась новая любовница и он был теперь во власти романтических переживаний. Но это слегка не вязалось с образом королевского советника, о котором знал Иашт. Ишиб вообще рассуждал просто: что может сделать счастливым отъявленного мерзавца, к тому же находящегося в изгнании? Понятно, что какая-то успешно проведенная или проводимая интрига.

Иашту не хотелось проводить параллелей между улыбкой Рауна и пребыванием нового ранигского посольства в Фегриде. Но по причине своей крайней подозрительности он не мог их не провести.

Счастливое выражение на лице любимой девушки автоматически трактуется влюбленным в нее в свою пользу. Счастливое выражение на лице врага должно настораживать.

Надо отдать должное Маэту, в промежутках между развлечениями он тоже не бездельничал. Несмотря на выпитое во время званого ужина спиртное, Ферен-младший героически проснулся рано утром и в сопровождении охраны из двух ишибов и шести солдат направился к дому бывшего посла Ранига. У Маэта было подозрение, что посол Раллин мог переехать в ставку Миэльса. К счастью, оно не оправдалось.

Отряд быстро достиг двухэтажного особняка, который выглядел чуть хуже, чем дом посольства короля Нермана. Маэт постучал в ворота настолько сильно, что они задрожали. Ответ не заставил себя ждать.

– Что привело тебя ко мне, Ферен? – Хозяин дома приказал открыть ворота непрошеным гостям, а сам встретил их на пороге.

Уру Раллин, высокий и худой человек, имел аб и, конечно, знал почти всех пармских дворян в лицо. Маэт относился к той категории людей, которые могли видеть ти без возможности контроля, поэтому сразу же определил, что аб бывшего посла невелик. Раллин был уже немолод, а пост в Фегриде занимал на протяжении добрых двух десятков лет.

– Этот дом принадлежит тебе или Ранигу? – без предисловий поинтересовался Маэт.

– Это мой дом. – Интонации в голосе Раллина были далеко не дружелюбными.

– Мне нужно кое-что здесь, то есть… нужен кое-кто. Предлагаю отдать их добровольно – и мы уйдем с миром.

– Очень невежливый тон. И наглая просьба, – тут же откликнулся посол. – Угрозы… Да кто ты такой, чтобы мне угрожать?

Маэт промолчал, глядя на собеседника исподлобья. Он не боялся ишибов. Даже не потому, что на нем был амулет Террота. Просто фамильная честь запрещала бояться чего бы то ни было.

– Кто тебе нужен? – перешел к делу Раллин.

– Твои рабы.

– Рабы? Ты собираешься их купить?

– Не иронизируй, уру. Я пришел за ними, и я уйду вместе с ними. Предлагаю отдать их мне добровольно. Тогда я не стану подвергать тебя аресту.

– Ты хочешь меня арестовать? – не на шутку удивился Раллин. – По какому обвинению?

– Ознакомься. – Маэт протянул собеседнику указ короля Нермана. В нем, без всяких объяснений причин, бывшему послу предписывалось немедленно явиться в Парм под вооруженной охраной.

В глубокой задумчивости Раллин прочел текст свитка.

– Мой король – Миэльс. Я подчиняюсь лишь ему. – Голос его был бесстрастен.

– Ты можешь подчиняться кому угодно, если немедленно отпустишь всех рабов. – Маэт отдавал себе отчет, что в словесной схватке проиграет опытному дипломату, поэтому старался как можно быстрее покончить со всем этим делом.

– Помилуй, Ферен, – улыбнулся Раллин. – Почему я должен их отпускать? Они – моя собственность.

– В Раниге нет рабства. Они свободны.

– Опять ты не прав. В моем Раниге рабство есть. Также оно есть и в Фегриде, в котором, если ты обратил внимание, мы находимся.

– Я должен понимать это как сопротивление аресту и законному королю? – Гнев отразился на лице Маэта. Молодость, помноженная на родовую гордость Ференов, не позволяла выслушивать насмешки.

– Понимай как хочешь. – Раллин демонстративно порвал королевский свиток.

Опытный дипломат совершил, пожалуй, самую большую ошибку в своей жизни. Ференам можно дерзить, можно насмехаться над ними – они не ответят сразу, если это противоречит их долгу. Но насмехаться над этим самым долгом нельзя. Даже Ронел не стал бы откладывать наказание. У Раллина был шанс. Шанс «заболтать» неопытного Маэта, шанс попытаться переубедить или отложить решение на потом, шанс отдать ему то, что тот просит, наконец. Бывший посол не сделал этого.

– Убейте его, – произнес Маэт.

Не успело удивление отразиться на лице Раллина, как один из ишибов нового посольства подскочил к нему. Старый уру был наслышан об амулетах короля Нермана, но никогда не видел их в действии. Он даже предполагал, что они не так эффективны, как о них говорят. Увы, ошибки свойственны всем.

Двор Раллина взорвался звуками сражения. Его люди превосходили по численности отряд Маэта и пытались сопротивляться. Но что они могли сделать? Амулеты Террота давали огромную фору даже простым солдатам. Через несколько минут все было кончено. Ферен-младший не собирался никого брать в плен. Охрана Раллина была полностью уничтожена. В доме осталась в живых лишь прислуга, состоящая из рабов.

– Ты слышала, что сотворил наш новый знакомый Маэт Ферен? – обратился далл Цурент к своей возлюбленной Аннете Шендел. – Он среди бела дня ворвался в дом бывшего посла Ранига, перебил там всех, включая хозяина, а его имущество забрал себе!

– Его арестовали? – Девушка выглядела встревоженной.

– Как можно арестовать того, чьи верительные грамоты приняли чиновники моего дяди? – удивился далл. – К тому же, как я слышал, Маэт утверждал, что лишь выполнял приказ своего короля. Тот распорядился доставить Раллина в Парм, а старый упрямец оказал сопротивление. Нет-нет, с этим делом будут разбираться лично император и его советники.

Аннета облегченно вздохнула:

– Знаешь, любимый, этот Маэт мне нравится уже гораздо меньше, чем раньше.

– В чем дело, Аннета? Ты же сама так настаивала, чтобы я познакомился с ним? Мы буквально караулили его во дворце!

– Милый, мне показалось, что он себя вел вчера на ужине не совсем достойно.

– Что ты имеешь в виду?

– Думаю, что он приставал ко мне.

– Наглец! Я немедленно отменю сегодняшнюю встречу в «Императорском олене».

– Подожди, любимый, не торопись. Может быть, мне просто показалось.

– Как показалось?

– Намеки были такими неясными… Возможно, этот мальчик хотел сказать ими что-то совсем другое. Он ведь еще так молод!

– Я думал, что женщины разбираются в подобных вещах, – с сомнением заметил далл.

– Женщины хорошо разбираются лишь в зрелых мужчинах, любимый. Наверное, я не права по поводу этого мальчика. Даже скорее всего… Но все же – что ты сделаешь, если мои подозрения обоснованны?

– Я старше Маэта всего на пару лет – получается, ты и во мне плохо разбираешься, – улыбнулся далл. – И что я могу сделать, если ты права? Обращусь к дяде – тот вышвырнет наглеца из страны. Если сочтет нужным.

– Разве ты не вызовешь его на дуэль?

– Аннета, я же далл, а он – наследный уру! Какая может быть дуэль?

– Милый, я ведь тоже уру, а ты проводишь время со мной, – заметила девушка. Ее вид стал печален. – Получается, ты не считаешь меня достойной себя.

– Не делай таких выводов! Ты прекрасна, я люблю тебя. Но зачем эта дуэль? К тому же он носит какой-то странный амулет. Дуэль будет не только неравной, но и бесчестной.

– Думаю, что, как благородный человек и дворянин, Маэт снимет амулет, – сказала девушка. – Тогда ты стал бы сражаться с ним из-за меня? Ведь если он делает неприличные намеки твоей возлюбленной – это же прямое оскорбление тебя самого!

Далл рассмеялся:

– Если он снимет амулет, у него не будет никаких шансов. Я ведь один из лучших фехтовальщиков империи. Меня учили имис. Даже если брошу вызов, было бы сущим самоубийством принимать его. К тому же он может отказаться драться с даллом без ущерба для своей репутации!

Цурент, в отличие от многих жителей королевства Раниг, плохо знал Ференов: они никогда не отступали.

– Пусть отказывается, пусть! – воскликнула девушка. – Но тогда все увидят, что моя честь надежно защищена тобой. Тебе ведь ничто не угрожает. Если мои подозрения верны, ты вызовешь его?

– Аннета, ну хорошо, вызову. Хотя мне кажется, что из этого все равно ничего не выйдет. К тому же ты наверняка не права. Маэт мне лично понравился.

«Императорский олень» представлял собой дорогой ресторан. Ферен-младший впервые столкнулся с этим понятием. В Раниге ресторанов, как таковых, не существовало. Были трактиры, которыми путешественники пользовались чаще, чем местные жители. В Фегриде же произошла эволюция подобных заведений. Возможно, виной тому была слишком большая численность населения. Те трактиры, которые стали пользоваться успехом у местных, сразу же изменили свой статус.

Несмотря на странный разговор с Аннетой, далл встретил Маэта довольно тепло. Компания была тесной: вместе с Ференом-младшим пришел Манк, а Цурент привел с собой Аннету и еще двух девушек. Маэту трудно было понять, являются ли эти девушки подружками Аннеты или просто знакомыми далла. За соседними столиками сидели две группы дворян, а в отдаленном конце зала – трое никому не знакомых ишибов в халатах.

Сначала все шло хорошо. Даже Манк, вопреки опасениям, пил умеренно. Его больше интересовали девушки, которым он рассказывал о своем славном прошлом и победах на поле брани. И вот как раз в тот момент, когда Манк живописал, как под его командованием войска принца Нермана брали штурмом Сцепру, Аннета незаметно поманила Маэта к себе пальчиком.

Молодой Ферен наклонился к ней, чтобы узнать, в чем дело.

«Тебе нравится Фегрид?» – быстро шепнула уру.

«Очень нравится, – таким же шепотом ответил Маэт. – Здесь много прекрасных мест, где можно хорошо провести время».

Ответом была пощечина.

– Мерзавец! – воскликнула Аннета, ее голос разносился на весь зал. – Как можно делать благородным женщинам такие предложения!

Все присутствующие в зале разом посмотрели на девушку. Молодой Ферен был потрясен. Его рука потянулась к щеке.

– Что он тебе сказал? – спросил далл, интонации которого не предвещали ничего хорошего.

– Он предложил мне провести с ним ночь за сто золотых, – чуть не плача объяснила Аннета. – Такого я еще не слышала! Я так унижена!

– Ты негодяй! – Цурент был преисполнен возмущения. – Как можно быть таким неблагодарным! Я хорошо отнесся к тебе, составил протекцию дяде, а ты что сделал в ответ?!

– Да я ничего не говорил! – Изумлению Маэта не было предела.

– Лжец! – загрохотал далл. – Ты оскорбил уру на виду у всех!

Хотя Ферен и был растерян, он не мог вынести таких слов:

– Знаешь, даже то, что ты далл, не дает тебе права говорить так со мной!

– Да ты просто щенок! Неблагодарный щенок! Я бы скрестил с тобой мечи, если бы ты не был так молод и так незнатен!

– Я знатен достаточно! – Маэт пылал негодованием. – У меня двенадцать поколений предков! И ношу чин полковника! Это больше, чем тысячник, но чуть меньше генерала! Могу принять твой вызов, когда ты не побоишься его бросить!

– Немедленно! – Далл был вне себя. Тот факт, что его собеседник, совсем мальчишка, обладал воинским званием выше, чем у него самого, еще больше усугубил ситуацию. – Ты ответишь за все немедленно!

– Как угодно, – ответил Маэт, постепенно остывая. Главный принцип, который его отец и Торк вбивали в него, был «Не дерись в гневе». – Где будем драться и когда?

– У него амулет. Пусть снимет амулет, – произнесла Аннета. – Иначе схватка будет бесчестной.

– Снимай амулет – и начнем немедленно, – подытожил далл.

Маэт принялся расстегивать доспех, Манк помогал ему. Бедный тысячник в отставке не мог понять, что происходит. Ведь вечер обещал быть таким приятным!

Остальные посетители с живейшим интересом наблюдали за разыгрываемой сценой.

– Пожалуйста, будьте свидетелями честности поединка! – призвала их Аннета. – А то от этого негодяя всего можно ожидать!

Дворяне и ишибы, привстав, поклонились.

Через несколько минут вся компания вышла на задний двор заведения. Маэт начал делать быструю разминку. Когда надеваешь или снимаешь амулет Террота, организму требуется время, чтобы привыкнуть к новому состоянию: движения и скорость будут ведь уже не те.

– Господа! Одумайтесь! – Манк предпринял попытку к примирению. – Отложите поединок на завтра-послезавтра. Потом на свежую голову мы все обсудим!

Далл заколебался. Аннета бросила на него недовольный взгляд.

– Нет, это невозможно, – ответил он. – Такие оскорбления смываются кровью сразу же.

Маэт ничего не сказал – лишь обнажил меч, салютуя противнику. Далл сделал два шага вперед, и клинки скрестились.

Цурент действительно был отменным фехтовальщиком. Но даже он не мог бы одолеть Маэта, прошедшего школу Торка и ушедшего в глухую защиту в первую минуту схватки. Во вторую – возможно. Но ее не последовало.

В то время как далл проводил одну из своих излюбленных серий, движения Маэта внезапно ускорились. Это было заметно абсолютно всем наблюдателям. Вот перед ними хороший, но ничем не выдающийся фехтовальщик, а через несколько секунд – вихрь, который прервал атаку далла и ударил того мечом из положения, из которого нормальный человек просто не мог нанести сильного удара, в отличие, скажем, от ишиба.

Клинок Маэта вошел точно в горло противника, разрывая его. Далл умер еще до того, как коснулся земли.

– Нет! – закричала Аннета, ее руки тряслись. – Ты убил его! Так не должно быть!

Маэт вновь выглядел растерянным. Он ничего не мог понять. Ведь амулет Террота был снят! Он просто не в состоянии был бы сделать то, что сделал! К тому же у него возникло чувство, что его движения кто-то мягко «вел». Маэт с ужасом взглянул на трех ишибов, пришедших с ними из зала ресторана. Но еще до того как открылся его рот, чтобы высказать обвинения, один из ишибов криво усмехнулся:

– Сдается мне, благородный господин, ты жульничал. Боюсь, поединок не был честным.

Маэт бросил взгляд на всех собравшихся. На их лицах, даже на лице Манка, было написано одно и то же выражение. Выражение согласия с ишибом.

Как ни торопился Иашт, он не успел. Ворвавшись на задний двор ресторана, он застал картину всеобщего молчаливого осуждения. Лишь Аннета рыдала над трупом далла. Иашту не требовалось много времени, чтобы понять, что произошло.

– Господин посол Ранига, – произнес он. – Нам пора уходить. Надевай доспех Террота. Уру Манк, тебе тоже пора.

Их никто не задерживал. Слово «посол» оказало магическое действие на присутствующих. Оставив за спиной труп четвертого наследника империи Фегрид, троица отбыла.

– Я не пользовался амулетом. И второго амулета у меня не было, – пытался объяснить Маэт на ходу. – Это трое ишибов все устроили. Они зачем-то помогли мне. Получилось так, словно я жульничал в поединке! Хотя фактически это они его убили.

– Догадываюсь, – буркнул Иашт. – Нам нужно немедленно покинуть столицу. Ты успел встретиться с Раллином?

– Он мертв, – ответил Ферен-младший. – И его охрана тоже. Я забрал всех рабов.

– Мертв? – удивился Иашт, не снижая скорости. – Ну что же, это еще больше ухудшает дело. Где рабы сейчас?

– Сразу же отправил их в Раниг под охраной трех солдат.

– Это хорошо. Правильно. Тогда нам нужно воспользоваться другой дорогой.

– Что же теперь будет, Иашт? – Маэт был взволнован. – Я ведь подвел короля!

– Подвел, да, – согласился тот. – Мы оба подвели. А что будет – известно. Фегрид потребует у Ранига твоей головы под угрозой войны. Это все ясно как день.

Через несколько часов после описываемых событий в городке Мненган уру Аннета Шендел встречалась с королевским советником Рауном. Она была в ярости, а настроение советника, наоборот, оставалось радостным.

– Благородная уру, – говорил он ей с насмешкой в голосе. – Я не понимаю твоего возмущения. Ты вообще не имеешь права его проявлять. Да, далл мертв, но ведь тебе никто не говорил, что он останется жить. Разговор был лишь о дуэли. Я сказал о том, чтобы ты спровоцировала дуэль далла с Маэтом Ференом в известном мне месте в известное время. Ты сделала это. Молодец. Но больше я ничего не обещал.

– Но я ведь нуждалась в нем! Как ты мог так поступить со мной?!

– Послушай, уру, ты не должна здесь кричать. Только благодаря мне твоя маленькая тайна не получила до сих пор огласки. Никому не известно, как вышло, что старый уру Шендел женился на солдатской шлюхе. Я не знаю, как ты его обманула, что ему говорила, кем прикидывалась, да и знать не хочу. Ты выполнила то, о чем я просил, – и тайна останется тайной. Зачем беспокоиться об этом далле, уже покойном? Беспокойся о своей чести. Кстати, сейчас ей ничто не угрожает, потому что ты сделала все как надо. Продолжай в том же духе.