Двойной сюрприз Морриган Кира
Резким переменам погоды в Стокгольме и Рождество не было аргументом.
Черстин вздохнула. Закрыла глаза. Представила себе идиллическую картинку: заснеженный город, мягкие огни, сотканное из снежинок покрывало на тротуаре.
Пушистая зеленая елочка у камина… Ладно, обойдемся без камина. Просто пушистая лесная красавица. Черстин жалела елки, но скорее искусственные хвойные украшения новогоднего праздника считала кощунством. Можно ведь купить одну маленькую елочку, которая простоит хотя бы месяц. Украсить ее пряниками, облитыми разноцветной сахарной глазурью, продевая ниточки сквозь отверстия в них. Дом сразу наполнится ароматом хвои… Терпким, бодрящим, напоминающим о самом главном празднике года.
О празднике, во время которого было так важно, чтобы рядом были родные и близкие.
Черстин широко открыла глаза.
Нет, ну это просто невозможно!
Даже дождь, с тихим шелестом скачущий по крыше, и тот способен вызвать у нее мысли о Рождестве.
Все ее мысли сводятся только к одним воспоминаниям… только к одному.
Черстин обнаружила, что понятия не имеет, каково это – думать и действовать в одиночку.
Пока от нее требовались быстрые решения и активность, пока она разруливала ворох проблем, свалившихся на нее в связи с побегом из родительского дома, она чувствовала себя занятой делом. Когда же появилась возможность выдохнуть, остановиться и осмотреться – что, как, для чего, – Черстин вновь вернулась к истокам, к состоянию, от которого отталкивалась.
Она не знала, как ей быть…
Как ей быть одной.
Сперва все было хорошо.
Сняв деньги со счета, Черстин надолго засела в Интернет-кафе. Она искала информацию о съемных квартирах. Пришлось перелопатить немало сайтов, а после этого обзвонить множество людей, прежде чем перед Черстин нарисовались перспективы мало-мальски подходящих жилищ.
Она выехала на встречу по предварительной договоренности, и чудо все-таки свершилось.
Это было не чудо вроде внезапно встреченного знакомого, который согласился бы приютить ее. Это было намного, намного лучше.
Однокомнатная квартира практически в центре города, под самой крышей, считай, в мансарде.
Исправный санузел, крыша, которая и не думала протекать, потолок с сухой побелкой.
Минимум мебели, но эта мебель была относительно новой, крепкой. Пустой платяной шкаф, необъятная низкая кровать и прикроватная тумбочка – все это составляло меблировку комнаты. Кухонный стол, мойка, электрическая плита и подвесные полки располагались в длинной, словно вытянутой кухоньке.
Собственно говоря, у Черстин пока нечем было заполнять все эти шкафы и полки. Для начала, договорившись с владельцем об аренде квартиры, Черстин получила ключи. Отдала ему относительно небольшую оплату за первый месяц. И, оставшись в квартире одна, с удовольствием перемыла все полки, шкафы, сантехнику, полы и вообще все, на что упал взгляд и до чего дотянулись руки.
Итак, в активе Черстин была снятая квартира – она обеспечила себя жильем и независимостью, по крайней мере, на ближайший месяц. Еще у нее был телефон, на который ей не мог позвонить никто из тех, кого она знала. Еще у нее было новое пальто, юбка и оставалось какое-то количество денег.
Позже обнаружилось, что любое действие в этой квартире превращается в проблему. Владелец, молодой парень растаманского вида, кажется, не страдал особенным человеколюбием. По крайней мере, это не проявлялось больше ни в чем, кроме низкой арендной платы.
Не было полотенец, не было почти никакой посуды, туалетной бумаги (счастье, что в новой сумке обнаружились бумажные салфетки), имелось только моющее средство и старая выцветшая тряпка, которой Черстин и намывала все, что попалось ей под руку. Закончив пользование тряпкой, она с облегчением отправила ее в мусорное ведро. Счастье еще, что было ведро…
Так как Черстин по-прежнему не представляла, что она будет делать дальше, как жить и чем заниматься, первоначальная эйфория прошла, а деньги не были бесконечным ресурсом, она решила действовать разумно и составить список покупок.
Бумага и карандаш в этом сияющем чистотой и скромностью жилье тоже были из разряда научной фантастики.
Черстин отыскала единственную уцелевшую после сумочной ревизии ручку и принялась писать на оставшейся бумажной салфетке:
– Туалетная бумага (уп.)
– Два полотенца: кухонное и для ванной
Стоп, почему для ванной только одно? Нужно же еще что-то на смену. Слава богу, тут ведь есть стиральная машина, пусть и маленькая. Так что со стиркой на одну одинокую девушку проблем быть не должно.
Список немедленно пополнился:
– Гель для стиральной машины
– Кондиционер для белья
Минуточку! Нужно ведь еще и белье. Постельное. И простыня! Вернее, простыни. И одеяло, сокрушенно поняла Черстин. Хорошо, что хотя бы матрас тут имеется в наличии. Чистый и, как успела понять Черстин, вполне удобный. Что ж, хотя бы с кроватью тут не будет особых проблем…
Итак, одеяло, простыни, пододеяльники. И какие-нибудь новые моющие средства, и губки… И зубная щетка, и зубная паста.
А не проще ли перевезти сюда свои вещи из той квартиры, которую они снимали с Кирстен?
Нет, не проще. Едем дальше: губки для обуви, платяная щетка, и…
А что, собственно, она собирается чистить и отмывать? Одежда, которая сейчас на Черстин – это ее единственная одежда…
Черстин застонала и засмеялась одновременно.
Похоже, в ближайшие несколько дней главным ее занятием станут рейды по магазинам.
А поскольку рук у нее лишь одна пара, то придется набирать понемногу нужных ей товаров и постоянно бегать от супермаркета к квартире и обратно.
Да! Нужны ведь еще и продукты! Не собирается же она постоянно питаться в кафе?
Хотя в кафе от «Икеи» не так дорого и довольно вкусно…
Черстин с уверенностью оборвала в себе эту мысль. Куда лучшим вложением средств будет новый ноутбук, подумала она. Хоть какая-то связь с миром и выход в Интернет!
После отмывания квартиры беготня по магазинам оказалась относительно приятным занятием. Шкафчик в ванной, одежный шкаф в комнате, подвесные полки на кухне постепенно заполнились полезными и нужными вещами, а холодильник – вкусными продуктами. Разумеется, первым, что приобрела Черстин, было одеяло. А к нему – комплект постельного белья. И еще – кружку. Огромную красную кружку. Оказывается, их французские поставщики работают и с супермаркетами… Кружка оказалась точной копией той самой кружки, которую они с Андреасом благополучно разбили в самом начале знакомства.
Черстин лишь грустно улыбнулась, положив брусничного цвета кружку в корзинку. И отправилась дальше по длинным рядам супермаркета – к такой кружке нужны были сдобные вафли, ароматный чай, минеральная вода…
Но рано или поздно все хозяйственные хлопоты заканчиваются, дела по дому оказываются переделанными. Черстин снова столкнулась с тишиной в квартире и царящим в ней одиночеством.
Теперь одиночество подкрадывалось, осторожно дыша, тыкалось холодным носом в беззащитную девичью щеку и заставляло думать о главном. О вечном.
Из всех занятий у Черстин осталось только неспешное распивание чая, приготовление нехитрой еды для себя, уборка и стирка изредка. По магазинам больше ходить не хотелось, Черстин решила, что на какое-то время ей вполне хватит того, что уже есть.
Можно было скачивать из Интернета музыку и фильмы, но после уик-энда, проведенного за просмотром комедий и драм на ноутбуке, у Черстин заболели глаза. Иногда она включала фоном какое-нибудь радио в режиме онлайн, когда протирала пыль или красила ногти. Однако постоянно проводить так время ей было скучно.
Что еще оставалось? Ну, иногда Черстин отправлялась бродить по мостам и каналам, исследовать Старый город, расположенный на одном из островов, составляющих Стокгольм. Но так утомительно было много ходить и не перекидываться при этом хоть словечком с кем-то, хоть шуткой или жалобой на уставшие ноги.
В любой момент Черстин могла зайти в таверну или кафе, заказать горячие бутерброды, картофельную запеканку или жареную рыбу, но трапезничать в одиночестве ей тоже наскучило.
В общем-то, всегда можно было вернуться домой. Иногда Черстин думала о том, что сейчас происходит в магазине, справляется ли Кирстен. Но Черстин знала, что, пока не разберется в себе, возвращаться не имеет смысла. Ведь все снова встанет на свои места. А Черстин не была уверена, что ей нравится то, на каких местах все стоит.
Более того, она не знала, будет ли логичным вернуться, если она все-таки разберется в себе. Может быть, она будет хотеть совсем иного, нежели привычная прежняя Черстин.
Никогда еще у нее не было такого количества времени для ухода за собой.
Однажды Черстин проснулась хмурым и серым утром, принялась заваривать себе чай, глядя в окно на мокрый снег, и вдруг поняла, что хотела бы провести этот день максимально легко и радостно. Поискав нужную информацию в Интернете, она отправилась в расположенный неподалеку салон красоты. Там как раз проходила рекламная акция – новым клиентам давали скидку двадцать процентов практически на все процедуры.
Черстин выбрала стрижку. Стилист, немного попричитав и поахав над длинными льняными прядями Черстин, все же согласилась укоротить волосы сантиметров на двадцать.
Теперь волосы доставали до лопаток, рассыпаясь в четкой структурной стрижке. Пряди обрамляли лицо, ступеньками спускались по шее до плеч. Черстин осталась довольна результатом. Нельзя было сказать, что она как-то кардинально изменилась. Но та ухоженность, которую сразу придала ей новая прическа, заставила Черстин как-то по-иному взглянуть на себя, осмыслить свой облик, заново оценить свои достоинства.
Черстин предлагали покрасить волосы, но та наотрез отказалась. Все-таки платиновый отлив шелковистых русых волос был ее фирменным знаком.
Ну, не только ее. Но Черстин не хотела выделяться… вернее, отделяться от сестры таким примитивным способом.
После стрижки процедуры продолжились: маска, массаж лица, шоколадное обертывание всего тела (а до этого пилинг), масочка для ног, маникюр, педикюр.
Черстин отмечала про себя, что это совсем не сложно делать самостоятельно. Нужно только обзавестись теми атрибутами по уходу за внешностью, которых ей пока не хватает. Конечно же, ей будет не лень заниматься этим дома.
Напоследок Черстин даже решилась на эпиляцию. Оставив в салоне красоты немаленькую сумму, она получила море новых ощущений и впечатлений.
Под ухоженный облик видоизмененной Черстин как нельзя лучше подходило недавно приобретенное клетчатое пальто с юбкой и полусапожки. Это она отметила, внимательно глядясь в зеркало в вестибюле салона, одеваясь для выхода на улицу и обматывая шею лиловым шарфиком.
Но вот кое-что этому не соответствовало…
И следующий визит Черстин нанесла в магазин женского белья.
Для кого она это делала? Она и сама не понимала. В данный момент градус ее личной жизни зашкаливал ниже нулевой отметки температурного столбика отношений. Любовник отсутствовал, близкой подруги не было – перед той можно было бы хотя бы похвастаться бельем…
Тем не менее, Черстин с удовольствием прикупила несколько комплектов кружевного, тонкого, изысканного, местами полупрозрачного нижнего белья самых соблазнительных фасонов, самых причудливых или нежных расцветок. Долой собачек Снупи на хлопковых шортиках и трикотажных майках! Да здравствует шарм и неповторимое ощущение роскоши!
Со всем этим новоприобретенным богатством, со своей ухоженной внешностью Черстин продолжала заседать на съемной квартире, и ее уже не раз посещало чувство, что пора двигаться дальше.
Но куда – дальше? Где это находится? Какой адрес назвать таксисту?
Со всей беспощадностью вставал вопрос – чем заниматься дальше…
16
– Никаких вестей?
– Никаких.
Кирстен сидела за кассой, дуя на кружку с горячим какао. Одновременно она пыталась согреть пальцы о кружку. На вопрос Андреаса она отрицательно покачала головой.
– Может быть, с ней что-нибудь случилось? – обеспокоено спросил он.
Кирстен пожала плечами:
– Когда уже починят это отопление? С ума можно сойти, как холодно. И почему мне не пришла в голову мысль привезти из дома обогреватель?
Андреас повторил свой вопрос одними глазами.
– Я не думаю, чтобы с ней что-то действительно случилось. Она была в ярости, она была в гневе, теперь она, видимо, в обиде и переживаниях. Ушла на дно, отсиживается где-нибудь.
– Но такое случалось раньше?
– Нет. Видимо, причина достаточно серьезна?
Подняв брови, Кирстен вопросительно посмотрела на Андреаса.
Тот все-таки не выдержал, отвел взгляд.
– Допустим, она обиделась на дедушку, – вслух рассуждала Кирстен, – но не забрать из-за этого мобильный у отца?
– Кажется, она достаточно твердо не хочет ни с кем общаться.
– Надо думать, – усмехнулась двойняшка, – если она даже магазин забросила!
– Но с ней точно ничего не случилось?
– Андреас, если бы не сцена перед обедом, я первая бы бросилась на поиски, волновалась бы и тревожилась. Пойми, если бы все было хорошо, а Черстин вдруг перестала ночевать дома, то все паниковали бы и стояли бы на ушах. Ограбление, изнасилование, еще что-нибудь.
– Бррр!
– И не говори. Но тут причина ее отсутствия лежит на поверхности. Ты предлагаешь мне заявить в полицию? А что я скажу? Девочка решила побыть одна после семейной ссоры, но мы так волнуемся, вдруг ее похитили для турецкого гарема?
– Разве в Турции есть гаремы? – заинтересовался Андреас.
– Понятия не имею. Я шучу. Просто шучу.
Андреас взял свою кружку с кофе, но почти сразу поставил ее на место:
– Места себе не нахожу, – пожаловался он. – Ведь уже несколько недель прошло!
– Ну, – вздохнула Кирстен, – что я могу поделать? Наверное, она где-нибудь у наших общих знакомых. Или в отеле. Или снимает квартиру, с нее станется…
– И ты так спокойно говоришь об этом?
Кирстен пожала плечами:
– Знаешь, а я вообще стала почему-то очень спокойная. Словно в тот день наружу выплыла какая-то стыдная, неприятная тайна. Но вслед за стыдом пришло и облегчение. Думаю, сейчас время выздоравливать.
– И Черстин тоже поправится?
– Я на это надеюсь, – вздохнула Кирстен, – не может же она вот так вот взять и навсегда бросить меня? Что нам с ней делить? Не магазин же?
– Может быть, она не хочет больше заниматься магазином…
– А она больше ничего не умеет. Университет мы закончили давно, вряд ли Черстин захочет восстанавливать навыки по своей специальности. Кстати, по специальности она и дня не работала… А каких-то особых хобби у нее и нет. С другой стороны, ты прав… К магазину теплые чувства из нас двоих всегда питала именно я. Черстин занималась этим больше из чувства долга, чтобы помочь мне, ну, разумеется, и чтобы заработать на жизнь. Я вряд ли променяла бы магазин на что-то другое.
– Я все понял, – Андреас поднялся, сгреб с прилавка свою куртку, – мне пора идти.
– Иди. И заходи снова.
Это напоминание было совершенно излишним. После исчезновения Черстин Андреас посещал «Двойной сюрприз» каждый день после работы, а иногда и вместо обеда.
Кирстен не переставала благодарить друга за бумажные пакеты с выпечкой, салатами и фруктами, которые Андреас прихватывал с собой каждый раз, когда ему удавалось сбежать из офиса на обед в магазинчик…
– Зайду. Но если будут какие-то новости, сразу звони мне, хорошо?
– Хорошо.
– Проверь, мой номер у тебя есть?
– Мы уже проверяли!
– Да, а потом твой сотовый забарахлил, и часть контактов потерялась. И ты не смогла сообщить мне, что билетов на премьеру фильма уже нет.
– Что было, то было, – улыбнулась Кирстен.
– Так проверь еще раз.
– Не буду.
– Ну, пожалуйста.
– Андреас, ты заставляешь меня делать это уже третий день!
– Прости, – он снова опустился на табуретку, рассеянно протянул руку к кружке с какао, – я просто очень, очень переживаю.
– Ты можешь не верить мне, но я тоже переживаю, – Кирстен положила свою ладонь поверх руки Андреаса. Он грустно улыбнулся и ответил на рукопожатие.
– Без нее одиноко, – сказал он.
– Одиноко, – отозвалась Кирстен. – Но ведь надо как-то жить дальше? Надо учиться жить без нее.
Она подумала и добавила:
– Во всяком случае, мне…
Когда Андреас навестил Кирстен в следующий раз, он ахнул, не веря своим глазам.
От длинных светлых волос девушки осталось каре, доходящее до подбородка, уложенное на косой пробор.
Сделать мелирование или покраситься не решилась и Кирстен. Но, в отличие от сестры, она гораздо более кардинальным образом изменила свой облик.
– Ты… Ты зачем это сделала?
– Нравится? – Кирстен тряхнула волосами, которые распространяли тонкий запах лавандового шампуня.
– Да… Нет… Даже не знаю, что сказать. Я…
– Неужели так сложно понять, нравится или нет?
– Просто очень жаль волосы, – признался Андреас.
– Почему же?
– Длинные волосы – это всегда очень красиво. У вас обеих были прекрасные волны волос…
– Как поэтично, – задумчиво произнесла Кирстен. – Думаешь, были?
– Я не знаю.
– Боюсь себе представить, что со своей внешностью сейчас вытворяет Черстин, – засмеялась двойняшка.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, наверняка она проводит дни и ночи в попытках как-то измениться, доказать свою независимость.
– Глупости все это! – горячо произнес Андреас. – Индивидуальность совсем не в том, чтобы раскраситься в разные цвета и прекратить общаться.
– А в чем же? – прищурилась Кирстен.
Андреас только махнул рукой.
– Жаль, – вспоминая что-то, сказал он. – Было очень красиво… Почти как на той картине.
– Тебе нравится эта картина, да?
– Да, и картина тоже нравится. Разве можно вручить подарок, который не нравится тебе самому?
– Тебе виднее. Но вот мне была подарена совсем не поэтичная картина, а какой-то прозаический блендер.
Андреас расстроился:
– Я ведь не хотел тебя обидеть или задеть…
– Да нет, – весело сказала Кирстен, – конечно, не хотел. Просто этим подарком ты продемонстрировал разницу в своем отношении к нам обеим.
– В сущности, эта разница не так уж и велика, – попытался оправдаться Андреас.
– Конечно.
– Я хотел угодить обеим.
– Не сомневаюсь…
– Почему ты смеешься?
– Она ведь нравится тебе?
– Кто? Картина?
– Нет. Черстин.
– Да, нравится.
– Больше, чем я? – прищурилась Кирстен.
– Кирстен, ты очень хорошая. Добрая, славная, отзывчивая…
– Не уходи от ответа. Она нравится тебе больше, чем я?
– Я влюблен в нее, – произнес Андреас твердо.
– Чего-то в этом роде я и ждала, – удовлетворенно кивнула Кирстен.
– Все это ерунда, о внешних различиях. Для меня вы были разными всегда, с самого начала.
– И различал ты нас легко? – удивилась Кирстен.
– Конечно. Она ведь такая… такая…
– Такая же, как я, – засмеялась двойняшка.
– Уже нет, – Андреас указал на волосы.
– А, ерунда. Вряд ли я слишком сильно изменилась от этого.
Андреас не мог с этим согласиться.
Кирстен стала и спокойней, и свободней. С языка у нее чаще срывались колкие словечки, у нее оказалось бодрое и живое чувство юмора. Может быть, рядом с сестрой это чувство дремало до поры, до времени?
Может быть, рядом с Черстин Кирстен удавалось чувствовать себя более защищенной, более уверенной, поэтому и не было необходимости в насмешливых репликах и задорных шуточках?
Как бы то ни было, Кирстен изменилась. И внешне, и внутренне.
Перемены, происходящие с ее внешним видом, порядком забавляли Андреаса. Он радовался, что девушка чувствует себя хорошо и комфортно в новом качестве.
Ее одежда становилась все более неформальной. Джинсы были преимущественно потертыми и рваными, жилетки – словно из поколения «детей цветов».
Кирстен стала украшать свои запястья всякими фенечками – разнообразными браслетами из кожи, из полудрагоценных камешков, из веселого стекляруса и ярких бусин. В гардеробе девушки появились сапоги в ковбойском стиле, несколько грубые, но стильные ботинки. Во всем этом антураже Кирстен выглядела довольно органично – ни дать, ни взять модель на модной съемке. Ну, или актриса в декорациях фильма о ковбоях, о хиппи, о людях, исповедующих свободный, ни к чему особенно не привязанный стиль и образ жизни.
Сказалось новое качество Кирстен и на ассортименте сувенирной продукции. Глиняные вигвамы, расписные трубки, украшения для волос из перьев. Девушка даже заказала несколько накидок, одна из которых поселилась на витрине, своими очертаниями напоминая маленькое индейское привидение.
Товары раскладывались теперь не по строго определенному порядку, а скорее стихийно, хаотично, словно у вещей есть хозяева, и эти самые хозяева ненадолго удалились в типи выкурить трубку мира, обсудить лошадиные подковы и подлое поведение бледнолицых.
Впрочем, Кирстен не ограничивалась индейской тематикой. Она теперь частенько изучала сайты с разнообразными буддистскими атрибутами, диковинными сувенирами из Тайланда, сомбреро из Мексики и многими другими привлекательными вещами.
Цифры по итогам месяца, пусть и предварительные, показывали, что развиваемое Кирстен направление понемногу окупается.
Конечно, очень сильно не хватало вторых рабочих рук. Ведь нельзя же было попросить встать за прилавок приходящего бухгалтера или пожилую уборщицу…
Как-то днем, когда наплыв посетителей был особенно велик, Кирстен не выдержала и пожаловалась Андреасу, который в тот самый момент позвонил ей на сотовый расспросить об имеющихся новостях. Ну, или не имеющихся…
Кирстен была в таком отчаянии, что Андреас бросил офис и на такси примчался в «Двойной сюрприз», где до закрытия помогал девушке справляться с толпой покупателей, жаждущих заполучить подарки и сувениры для своих близких на Рождество.
Почему-то Андреас уже очень хорошо знал ассортимент магазинчика… За дезертирство из офиса стыдно ему не было. Они как раз сдали серьезный и важный проект. В офисе царила обстановка ленивого довольства и расслабленности. Все отпаивали друг друга кофе, обносили коробками с шоколадными конфетами, подсчитывали будущие прибыли, а директор, задумчиво поиграв бровями, выписывал премии.
– Не хочешь перейти к нам работать? – в шутку осведомилась Кирстен, когда день закончился, последний покупатель убрался восвояси, и можно было отключать электроприборы, закрывать кассу, жалюзи и запирать магазин до следующего утра.
– Нет, спасибо. Меня вполне устраивает моя нынешняя работа. Кстати, возможно, в скором будущем меня сделают руководителем департамента. Руководитель, которому сейчас подчиняюсь я и еще несколько начальников отделов, выходит на пенсию. Нужна замена.
– И ты…
– И я – самая вероятная кандидатура. Я на хорошем счету, правда.
– Но только не после сегодняшнего дня, верно?
– О чем ты? – Андреас подозрительно покосился на Кирстен.
– Ты ведь сбежал с работы, чтобы спасти меня, – напомнила она.
– Ах, да. Ну, я сказал, что у меня разболелся зуб и что я поехал к стоматологу.
– Не забудь завтра предъявить вырванный зуб…
– Хорошая шутка. Смешная. А, главное, очень гуманная.
– Так ты у нас теперь завидный жених, – задумчиво сказала Кирстен.
– А то. Еще немного прибавят зарплату, и можно будет думать о том, чтобы начать откладывать на собственный дом. Интересует?
Все с тем же задумчивым видом Кирстен посмотрела на Андреаса:
– Нет.
– Я так и знал, – засмеялся он. – Знаешь, ты тоже не интересуешь меня в этом смысле.
– Негодяй. Разве я менее красива?
– Ты потрясающая, – заверил он.
– Но я не Черстин, верно?
Читать бесплатно другие книги:
