Назови меня полным именем Гордиенко Галина
Вариант второй – тоже к шефу. Только не по работе, а… влюбленная! Наивная простушка, решившая наконец объясниться. Теперь она набирается за дверью смелости – вот сейчас, сейчас…
Тяжелая входная дверь в очередной раз захлопнулась, Элька раздраженно сдвинула брови: сколько можно?! Ведь никакого терпения не хватит, так и хочется втащить трусишку в приемную – пусть за шиворот! – и потребовать объяснений.
Она тяжело вздохнула и продолжила изыскания: допустим, эта робкая особь – дамочка или мужичок с ноготок – лично к ней. Допустим, по работе…
Глупости! Если по работе, давно бы зашли, она, Элька, не монстр, у нее со всеми в фирме прекрасные отношения. Она еще никому не отказывала в помощи. Даже подсказывала, как правильно написать заявление на внеочередной отпуск по семейным обстоятельствам или на ссуду.
Если по личным…
Ерунда получается! Какие личные отношения могут связывать Эльку с неизвестным за дверью?!
Выходит, к шефу.
Ну и прекрасно.
Сейчас она выяснит, кто это так изобретательно мотает ей нервы с утра пораньше, никакая работа в голову не лезет.
Элька осторожно заглянула в кабинет к шефу и удовлетворенно хмыкнула: Вячеслав Юрьевич ее небольшим разборкам в приемной не помешает. Сидит за компьютером и, насколько Элька поняла, прилежно отвечает на запрос своего партнера из Финляндии, это надолго.
Тяжелые створки – кстати, прекрасная звукоизоляция! – надежно отрезали Эльку от шефа.
Надо сказать, Эльвира Эмих решения всегда принимала быстро и следовала им незамедлительно, не в ее привычках комплексовать или мучительно размышлять – а стоит ли…
Она стояла у входа как кошка, поджидающая у норы мышь, терпеливо и неподвижно. Едва полотно двери дрогнуло, Элька распахнула ее настежь и втянула в приемную ошеломленного посетителя. Вернее, посетительницу.
Потом мгновенно закрыла дверь на ключ. Привычно нажала на кнопку пульта, включая табло «не беспокоить». И возмущенно прошипела:
– Н-ну-с, слушаю вас!
Элька только сейчас рассмотрела, кого так бесцеремонно заволокла в приемную, и фыркнула от досады: вот не повезло, ничего интересного. Всего-навсего сопливая девчонка, только-только из университета. Кажется, она сидит среди экономистов. Не видно ее, не слышно, вечно глаза прячет, а уж шляпы на этой чудачке…
Наверняка вариант номер два – несчастная любовь. Сто процентов – несчастная, ведь шеф на такое чучелко никакого внимания не обратит, тут к гадалке ходить незачем. Он и на нее-то, на Эльку, посматривал с сочувственной усмешкой, а уж как она старалась понравиться, узнав, что Вячеслав Юрьевич не женат…
Уже не женат.
Он развелся года два назад, застал любимую жену в постели со своим шофером, ситуация прямо из дурного анекдота. Элька раньше думала – подобное лишь в фильмах случается, ведь только круглая идиотка могла загулять от ТАКОГО мужа.
Выходит, не только в фильмах.
Неужели эта кнопка всерьез надеется захомутать шефа?!
Это смешно!
Или грустно?
Элька легонько встряхнула пленницу и ядовито поинтересовалась:
– Несчастная любовь, детка?
Девчонка перестала дрожать. Подняла голову —
Элька удивленно отметила акварельную прозрачность треугольного личика, огромные глаза показались ей слишком светлыми, необычными, какими-то искристо-льдистыми – и изумленно шепнула:
– У кого?
– Не у меня же!
Девчонка моргнула – белесые ресницы, жесткие и совершенно прямые, ничуть не женственные.
– А у кого тогда?
– Я думала – у тебя.
– Вот уж нет!
– Шляпу сними, – неожиданно грубо приказала Элька, странная посетительница чем-то раздражала.
– И не подумаю! – Девчонка строптиво мотнула головой. – Я не мужчина – снимать головной убор в помещениях!
Элька невольно рассмеялась. Посетительница вызывающе задрала острый подбородок, тонкая шейка в широком вороте мужской серой рубашки смотрелась жалко.
– Значит, ты не влюблена, – холодно резюмировала Элька.
– Точно.
– Чего тогда под дверью столько толклась?
– Н-ну… – Девчонка смущенно зарделась и опустила голову, теперь Элька видела только поля льняной шляпы.
– По делу, что ли, к шефу?
– Не-а…
– Как – нет?! – Элька едва не задохнулась от возмущения: а она-то напридумывала…
– Я… не к шефу, – еле слышно выдохнула девчонка и по-детски шаркнула ножкой.
– А к кому?
– К тебе. К вам то есть.
– Ко мне?!
– Да.
Элька постояла с открытым ртом, пытаясь прикинуть, что у нее может оказаться общего с посетительницей. В голову ничего не приходило, дикие идеи бежали прочь, опережая разумные объяснения.
Элька стиснула зубы и приглашающе указала рукой на глубокое кожаное кресло. Подтолкнула к нему застывшую гостью и сипло выдохнула:
– Ну и какое у тебя ко мне дело?
– Да так, мелочи, – пробормотала странная девчонка, опуская голову еще ниже. – Нужно, чтобы ты срочненько влюбилась в одного типа, а еще лучше – чтобы он в тебя влюбился… – Она бросила быстрый взгляд на остолбеневшую Эльку и торопливо добавила: – Мой Федор Федорович – очень, ну просто очень классный тип!
В конце рабочего дня Таисия вдруг вспомнила, что давно не была в парке. Месяца два, кажется, а то и три. Совершенно вылетело из головы, когда ездила туда в последний раз – то ли в конце зимы, то ли в середине весны. А сейчас июнь на исходе.
Таисия любила ездить в старый парк. Почему-то именно там ей казалось, что смерти вовсе нет. Заветная нянюшкина поляна – баба Поля иногда называла ее «местом силы» – словно сохранила в себе что-то от частых няниных наездов. Таисия особенно остро ощущала там ее присутствие. Стоило закрыть глаза и… вот она, баба Поля, только руку протяни.
Нет, конечно, Таисия прекрасно понимала, что няня умерла и никак не могла быть рядом по-настоящему. Она же не сумасшедшая, что бы там ни говорил в сердцах Федор Федорович!
Просто они с бабой Полей так часто бывали вместе в этом парке, так много там говорили, так весело смеялись над школьными историями и так сильно горевали после смерти родителей…
И помнила об этом не только Таисия, парк тоже помнил, девушка ничуть не сомневалась.
Нехорошо, что она забыла о нем. Забыла о нянюшкиной поляне и хоженых-перехоженых дорожках. Это почти… предательство.
Таисия посмотрела на фотографию бабы Поли и серьезно сказала:
– Сегодня же съезжу.
Глаза нянюшки вдруг показались озабоченными. Таисия пожала печами, не понимая, в чем дело.
– Честно, съезжу. Вот прямо сейчас, после работы, – легко уточнила она.
Воздух в комнате будто сгустился. Тишина показалась странно гулкой, неприятной. Таисия невольно поежилась, откуда-то она знала – няню волновало что-то другое, угадать бы – что именно.
Девушке вдруг стало не по себе: бабы Поли давно нет, но ведь как-то она дает понять, что ей нравится или не нравится. Как сейчас, например.
Впрочем, а что происходит сейчас?
Ничего особенного!
Вечно она высматривает необычное в обыденном, не хочет расстаться с иллюзиями. До сих пор, как дитя малое, тоскует по бабе Поле, вот и… видит лишь то, что хочет видеть, слышит лишь то, что хочет слышать.
Словно страус, прячет голову в песок! И правда, вдруг откроет глаза и осмотрится, и что тогда? Обнаружит себя в пустыне, пусть вокруг полно людей? Где-то Таисия читала – нет более полного одиночества, чем в толпе равнодушных.
А может, Федор Федорович прав – у нее, у Таисии, проблемы с головой? Она неадекватна. У нее шизофрения или еще что… ну, когда выдумка мешается с реальностью и человек не в состоянии отделить одно от другого.
Не хотелось бы!
Таисия грустно усмехнулась: впрочем, кому вредят ее фантазии?
– Тебе Элька не понравилась? – Таисия упрямо сдвинула брови. – Но, честное слово, она вполне…
По снимку скользнула тень, баба Поля словно поморщилась.
– Значит, не в Эльке дело, – пробормотала Таисия. – Тогда в чем? Может, ты не хочешь, чтобы я сегодня ехала в парк?
Взгляд няни снова изменился. Девушка отчетливо поняла – парк ни при чем.
– Что-то должно случиться по дороге с работы? – осторожно спросила Таисия. – Что-то плохое?
Лампа дневного света внезапно мигнула, неприятно потускнела, и Таисия воскликнула:
– Все поняла! Я буду осторожна, вот увидишь. Тонкий матовый цилиндр вновь сиял ровно и надежно. В комнату вошла Валерия Степановна, старший экономист и начальница их маленького отдела. Она укоризненно кивнула на настенные часы:
– Еще не убежала? И зря.
– Да я… сейчас. – Таисия суетливо выключила компьютер.
– Смотри, погода какая чудесная. – Валерия Степановна подбадривающе улыбнулась. – Ты бы, Тася, съездила на пляж, что ли? Не беги сразу домой, зимой в четырех стенах насидишься…
– Я… в парк!
– Что ж, тоже неплохо, – одобрила Валерия Степановна. – Все лучше, чем сидеть в душных комнатах…
Глава 4
Нянюшкина поляна
Таисия вышла на улицу и невольно зажмурилась: сегодняшнее солнце вдруг показалось особенно ярким. И… недобрым.
Девушка порадовалась, что надела шляпу, – хоть какая-то защита. И тоскливо подумала: «Интересно, другие чувствуют, что нужно прятаться в тень? Вряд ли. Вон сколько народу, и почти все без головных уборов…»
Мимо пробежала стайка девчонок в коротких топиках и таких же коротких юбочках. Они весело что-то обсуждали, звонко смеялись, ели мороженое, и не было им дела до злого солнца.
Таисия застыла посреди тротуара, не обращая внимания на толчки спешащих прохожих. Она не могла отвести взгляда от своих сверстниц – таких беззаботных, таких легких, таких… бездумных.
Вдруг захотелось оказаться одной из них. Пусть вон той, с тонким серебряным браслетом на правом запястье. В красной юбочке и с самыми красивыми глазами – большими, голубыми и младенчески чистыми.
Полная женщина с туго набитыми тяжелыми пакетами так раздраженно толкнула ее, освобождая для себя тротуар, что Таисия едва не упала. И завистливо прошептала:
– Что им солнце…
В кармане брюк завибрировал, забился сотовый, Таисия выудила его, чуть не уронила на асфальт. Звонок оказался от Федора Федоровича, и она с улыбкой пропела в трубку:
– Привет, что звонишь, я только-только вышла с работы…
– Ничего себе только вышла – уже почти семь!
– Не семь, а шесть двадцать пять.
– Какая разница?!
– Большая.
– Я просто округлил.
– Не в ту сторону.
– Мелкая, кончай пререкаться!
– Я и не собиралась, это просто факт. Округлять положено…
– Ну ты и зануда!
– Сам такой.
Федор Федорович промолчал. Таисия с удовольствием слушала раздраженное сопение друга, предвкушая его реакцию на сюрприз. Вначале сейчас, когда услышит об Эльке, потом вечером, если он вообще появится у нее после такого сообщения. А что, может, и обойдется…
– Кончай сопеть в трубку!
– Это я сопю… соплю… о-о-о, елки, это же ты сопишь, как самый настоящий медведь!!!
– Давай-давай, переложи с больной головы на здоровую! Твое любимое занятие, кто бы сомневался…
– Слушай, что ты ко мне пристал?! – возмутилась Таисия. – Иду себе, никого не трогаю, мечтаю отдохнуть после работы…
– Честно?
– Само собой.
– Умничка, – довольно прогудел Федор Федорович. – А я с твоей болтовней совершенно забыл, зачем позвонил…
– МОЕЙ болтовней?! – Таисия в сердцах пнула попавшуюся под ноги пустую банку из-под пива. – Да я…
– Вот-вот, слова не даешь сказать, – гулко хохотнул Федор Федорович. – Все «я» да «я»…
Таисия стиснула зубы, но заставила себя промолчать: все равно Федора Федоровича не переспорить. Еще не было случая, когда за ней оставалось последнее слово.
– Вот и чудненько, – одобрил ее молчание Федор Федорович.
Таисия будто наяву увидела его ехидную улыбку и сжала телефон так сильно, что заныли пальцы. Как не раздавила, непонятно.
– Ведь что звоню…
– Я вся внимание, – холодно процедила Таисия.
– Не перебивай, сам собьюсь, ну вот, мысль потерял…
– А она у тебя была?
– О-о, начнем сначала?
– Нет, извини. Ты собирался сказать, зачем позвонил…
– Ах да! Я просто хотел напомнить, что вечером зайду. Планы не изменились, мы по-прежнему штурмуем бары-рестораны, отрываемся, короче, по полной, так что настраивайся заранее…
– …
– Эй, ты меня слышишь?
– К сожалению.
– Тогда подыщи что-нибудь понаряднее вчерашних драных джинсов и линялой тряпки, которую ты важно обозвала «блузоном»!
– Обязательно, – угрюмо пообещала Таисия.
– Может, заскочить в магазин и что-нибудь купить тебе? На выход? Размеры я твои знаю…
– Нет!!!
– Не доверяешь?
– С чего ты взял? Просто…
– Ну что «просто»?
– Просто… – И Таисия, зажмурившись, выпалила: – Просто я не могу с тобой никуда пойти!
– Что? Я, кажется, не расслышал, какие-то шумы, понимаешь ли, в трубке…
– Все ты расслышал, – хмуро огрызнулась Таисия. – Я сказала – никуда не могу с тобой пойти. Сегодня. Ничего страшного, можно ведь и в другой день, большой разницы не вижу…
Федор Федорович по-прежнему молчал. Таисия широко улыбнулась собственному отражению в витрине: кажется, раунд за ней.
Девушка брезгливо отпрянула: пьяного парня с дурным, плывущим взглядом шатнуло прямо на нее.
Сзади кто-то сдавленно охнул, Таисия только сейчас поняла, что налетела спиной вовсе не на стену.
– Извините, пожалуйста, – виновато пробормотала она, оборачиваясь.
И звонко чихнула, уткнувшись носом в чужую рубашку: от незнакомца почему-то остро пахло сосной, причем крымской. Баба Поля обожала этот запах, она вообще любила Крым. Не центральный, не Ялту даже, а Керченский полуостров с его иссушенными зноем степными просторами и неглубокими теплыми заливами.
– Куда ж я денусь, барышня…
– Что?..
– Извиню, конечно.
Широкие поля шляпы мешали видеть, незнакомец оказался слишком высок. Таисия могла рассмотреть лишь светло-бежевую хорошо отглаженную рубашку, пришлось поднять голову.
Таисия удивленно моргнула: вдруг показалось, что она уже встречала где-то этого человека. Видела худое смуглое лицо и серьезные, даже хмурые глаза, длинные, будто срезанные снизу, совсем не русские.
– Э-э-э… – Таисия стремительно краснела, не представляя, что сказать.
– Не понял, но внимательно слушаю. – Губы мужчины дрогнули, но смотрел он по-прежнему серьезно.
– От вас… крымской сосной пахнет.
– Что?.. – В глазах незнакомца что-то изменилось, и Таисия с изумлением отметила – они вовсе не темные, а светло-карие, даже скорее желтые. И золотых крапинок в радужках становилось все больше…
– Я… просто извинилась. – Таисия быстро опустила голову, чтобы не видеть этих странных тигриных глаз.
– Ясно. – Голос незнакомца прозвучал мягко.
– Мне… пора, – глупо пролепетала Таисия, поспешно отступая к пешеходной дорожке.
– Да, конечно.
– До свидания, – пискнула она и почти побежала прочь.
Удалялась и спиной чувствовала взгляд незнакомца, внимательный и почему-то удивленный.
Лишь на другой стороне улицы Таисия вспомнила про телефон. Осторожно поднесла его к уху и услышала:
– Ну и что опять случилось?!
– Н-ничего.
– Как же – ничего! А перед кем ты только что извинялась?
– Да… так. Налетела на кого-то. Нечаянно. Задумалась и…
– Задумалась она! Сколько говорил – на улице будь внимательнее! И дорогу переходи… кстати, ты сейчас где?
– На тротуаре, честное слово. И я – по пешеходному переходу…
– Ладно, верю, – проворчал Федор Федорович.
Он молчал, и Таисия молчала. Она почти бежала к автобусной остановке, физически чувствуя, как отдаляется от смуглого незнакомца, как истончается, тает тонкая нить, вдруг связавшая их.
Почему – непонятно.
Никогда с ней такого не было.
И потом, разве бывают у людей ТАКИЕ глаза?!
Таисия вздрогнула от неожиданности, снова услышав голос Федора Федоровича:
– К девяти соберешься?
– Что?
– К девяти, говорю, будешь готова? Или лучше заехать за тобой в половине десятого?
Таисия с трудом поняла, о чем речь. И рассеянно пробормотала:
– Я разве не сказала, что не смогу сегодня? Видишь ли…
– Стоп, Мелкая, так не пойдет, – раздраженно прикрикнул на нее Федор Федорович. – Договор дороже денег, к тому же я и столик заказал, причем на определенное время…
– Но у меня вечером гостья!
– У тебя… что у тебя?!
– Гостья. Самая настоящая.
Федор Федорович раскашлялся. Таисия, уловив его изумление, сердито добавила:
– Если хочешь знать, это моя подруга! Новая.
– Кха-кха… Будто у тебя старые… кха… были… кха…
– Ну и что? Зато теперь… есть.
Про себя Таисия неуверенно добавила: «Может быть».
Крошечный телефон мгновенно утонул в одном из брючных карманов. Таисия весело хмыкнула: чуть ли не впервые последнее слово осталось за ней. Правда, она прервала разговор, но ведь Федор Федорович не перезвонил?
Нет, в самом деле, здорово вышло бы, сумей они с Элькой Эмих подружиться. Жаль, сегодняшняя встреча чисто деловая.
Таисия всерьез подозревала, что Элька просто пожалела ее. А может, согласилась из любопытства – посмотреть, что за парня вдруг потребовалось срочно окрутить. Наверняка решила, что в приятелях у Таисии могут быть только такие же… чудаки.
По крайней мере, Элька так обозвала ее при прощании. Долго рассматривала, а потом протянула: «Ну ты и чудачка! Я думала, такие в наше время не существуют, интересно, в каком заповеднике вас сохранили как вид?»
Таисия только плечами пожала, а что она могла ответить? Что никаких странностей за собой не замечала? Что ей, напротив, странными кажутся все остальные, а сама она – вполне нормальна и тривиальна.
Таисия вообще не понимала, почему частенько раздражала посторонних, чего ради на нее обращали внимание. Сама она, например, никого не трогала, ей вполне хватало книг и собственного мира.
Еще маленькой Таисия могла часами смотреть на падающий дождь и на осень за окном, на цветущую сирень и на плывущие облака, на воду, на огонь и на клумбу с поздними астрами, а люди… Они сами по себе, Таисия – сама по себе.
Ну не любит она краситься, и что? Почему она должна себя мучить? Чтобы понравиться неизвестно кому? Почему же парни не красятся, чем она хуже? Другое дело, если б ей нравился сам процесс…
Ксюха, правда, уверена: Таисия – обычная лентяйка. Нет, не обычная – чудовищная!
Сама Ксюха тратила по утрам по меньшей мере час – приводила себя в порядок. Ресницы, глаза, брови, губы, пудра, кремы, румяна, волосы уложить…
Каторга!
Таисия искренне ей сочувствовала – Ксюха и за хлебом ненакрашенной не выбежит. А перед сном еще макияж снять нужно, опять же – время тратить.
Ну предпочитала Таисия одежду удобную и обувь тоже, что плохого?
Она всегда с жалостью смотрела на девчонок, ковыляющих зимой в сапожках на высоких тонких каблучках.
По гололеду!
Или по снежной каше.
Читать бесплатно другие книги:
