Аликс и монеты Андерсон Александр

- Угадайте его имя, - в такт громкому стуку пишущей машинки быстро шепнул сэр Балабол, но шепот его потонул в криках и улюлюканье толпы.

Король попытался призвать собравшихся к тишине, затем развел руками и, перекрикивая всех, закончил:

- Обжалованию и пересматриванию данный приговор не подлежит, по согласию двух сторон.

И в этот момент Аликс осенило.

Сторон!

Все те, кого она знала, изменились в ее глазах, но остались прежними, просто открылись с другой стороны. Шут пришел ярким, веселым помощником, он был настоящей удачей, тем, кого и не ждешь, но затем стал совсем другим. Аликс вдруг словно синюю птицу за хвост ухватила. Уже не слыша криков, хохота и свиста, она вдруг сделала шаг к Шуту.

- «Ф», первая буква… как у Факта. Конечно, он вас ненавидел, ведь совпадала не одна буква, скорее, одна лишь не совпадала, зато суть меняла кардинально. Вы удача, вы моя удача, мой фарт. Ваше имя Фарт! – и девочка почувствовала силу, невиданную, бесконечную, она ощутила власть над Шутом.

От ее голоса задрожали стекла, волна унесла шум, и все умолкли. В ушах зазвенело, Аликс округлила глаза и еще раз громко произнесла:

- Фарт.

С потолка посыпалась штукатурка. Шут согнулся, его передернуло, но он быстро собрался.

- Аликс, - погрозил он ей пальцем.

В тот же миг сила исчезла, девочка больше не ощущала ее, словно два имени давали им одинаковую власть друг над другом. Зато в зале поднялся настоящий гудёшь. Девочка разгадала имя Злого Гения!

- Выходит, мы оба не властны, - захихикал Шут, - вы догадались, в последний момент.

Зал ахнул, зашумел еще громче, все словно затопали ногам, заерзали, зашептались.

- Но даже как ваш Фарт я признаю, что вы виновны, девочка… Увы…

- Вы были моим Фартом, теперь уже нет, вы изменились… Все меняются, Шут. Вы стали для меня тем, кого встретил когда-то Мистер Пыль… Ваши коты подсказали мне, ведь они часть вас, вы сами говорили! Сэр Удачливый – отражение вашей удачи, а сэр Все-не-так…

Аликс показала монету, серебряную, яркую. Повернула ее другой стороной, грустной и немного злой маской.

- У всего есть две стороны. Одна сторона – везение, выигрыш, другая - проигрыш, крах, злой рок. Вот оно ваше второе имя, вторая сторона, то, кем вы становитесь для всех… Злой Рок.

Девочка вновь ощутила силу, теперь она словно давила на стекло, которое столкнулось с другим, стеклом Шута, а между ними был песок и он хрустел так неприятно. Аликс вдруг поняла, что имея два имени, Шут вдвое слабее ее.

- Фарт и Злой Рок, вот вы кто, - сквозь зубы процедила она.

- Она узнала его имя, - закричали в толпе, - оба его имени!

- Ты все поняла, Аликс! - восхищенно воскликнул Шут. - Ты победила меня, никакой суд тебе уже не страшен, все приговоры аннулированы, ведь ты владеешь властью над обвинителем. Так что ты будешь делать со мной?

- Ничего, Шут, я ничего с вами не сделаю, это же не то, зачем я пришла.

- Останови его, девочка, - взмолилась Тень, - прошу тебя, ради нас.

- Ага, вот они твои воспитатели! Меня, одного из миллиона они готовы превратить в ничто, твоими детскими руками! – закричал Шут, он ликовал.

- Я не могу…

- Можешь, он причина всех бед! – выкрикнул Лорд Упырь. - У тебя есть сила над ним.

- Поспешные решения, давайте же, Аликс, - Шут продолжал удерживать невидимое стекло, но на самом деле девочке не требовалось усилий давить на него. Такова была сила имен.

- Но…

- Сделай это, ты не представляешь, через что он провел меня, когда я была чуть старше тебя, - голос принадлежал Агнессе. – Не представляешь, как больно падать, когда он вдруг оборачивается к тебе своей другой стороной. Он самое страшное, что есть на земле. Казни его!

- Да, я вдоволь преподал уроков Агнессе, и видимо все зря. Но вы, Аликс, должны их слушать, они вам помогали, а вовсе не я. Я ваш Фарт и Злой Рок, и если вы меня отпустите, я отберу последнюю монету. Таково мое решение.

- Зачем вы это делаете?!

- Я один на миллион, Аликс, один на миллион… и все они меня упустили. Потому что плохо слушали. И вы сейчас должны сделать то, что просят они…

- Скажи ему, Аликс, скажи ему!

- Да, отомсти за нас!

- Ты знаешь оба его имени!

- Сделай это!

- Сделайте это сейчас и закончите приключение, - подначивал Шут. - Но знайте – приключение не может закончиться, ведь тогда не останется шансов на интересную жизнь. Не останется меня - не будет шансов.

- Не слушай его! - велел король.

- Сделай это! – поддакнула королева.

- Вот видите, как бывает, суд признал виновной вас, но народ наказывает меня… Сделайте это, Аликс. Они же так просят.

- Я не могу.

- Тогда отдайте монету, это честно, - Шут протянул руки и сквозь боль пошел на Аликс.

Девочка зажмурилась и выкрикнула:

- Остановитесь!

Маска Шута мягко улыбнулась, и вдруг глаза за ней окаменели. Затем фрак, тело и даже монетки стали превращаться во что-то ужасное - холодное, твердое и неподвижное. Руки, до этого гибкие, застыли. Зал погрузился в тишину, никто не дышал, пока последняя пуговичка на фраке Шута не стала камнем.

- Разве приключения могут остановиться? – раздался бархатный голос и умолк.

- Что я наделала… – прошептала девочка.

Но зал ей рукоплескал. Тень и Видение обняли ее, король и королева хлопали стоя. Аликс чувствовала руки людей, все они мечтали к ней прикоснуться, чуть-чуть потрогать вмиг ставшую легендой девочку из другого мира.

Ее хотели поднять и качать, но она отталкивала руки, ей вовсе не хотелось этого.

- Все хорошо, девочка, - прижала ее Жоржетт.

- Мы знали, что ты справишься, - произнесла Тень.

- Я хочу остаться одна, - попросила Аликс, и все как по приказу расступились кольцом.

Девочка вдруг спохватилась – трубочист! Но на потолке его уже не было. Она посмотрела по сторонам, и Мастер странной философии кротко дотронулся до ее плеча.

- С ним все хорошо, волшебство Шута остановилось, и за мальчиком сейчас приглядывает его бабушка. - Мастер подошел к статуе Шута. - Он даже превратился в дорогой камень.

Девочка выдохнула с облегчением. Трубочист в безопасности – сейчас это было самым важным. Важнее ее собственной жизни.

- Скажите, я победила? – посмотрела она на Мастера.

- Победа это не точка и не финишная ленточка, это долгий путь, - философски заметил Мастер странной философии.

Аликс казалось, бал закончился, и вот он какой финал – разбитые столы, недоеденные салаты и дурно пахнущее вино. А также Шут, точнее, его каменная статуя. Когда растворилось его волшебство, осталось только это. И толпа обсуждающих суд гостей. Странно, но ее больше никто не винил.

- Почему вы не уходите? Вы же стремились к родителям, дверь вновь на том же месте…

- Мне кажется, я что-то упустила, - она подошла к Шуту, - что-то очень важное. Что-то, о чем он говорил мне.

- Он же монстр. Вы считаете, что он обманывал вас не меньше, чем вы его, стремился завладеть вашей жизнью, - вздохнул Мастер.

- Я сама это допустила, он лишь помогал мне поначалу… Ведь если он был Фартом, я сама, своими руками превратила его в Злой Рок. Заплатила ему за сожжение Театра, разрешила запереть Повелителя кукол, отпустить Лорда Упыря… Это я толкала его на все это, а не он меня… И монет мне не хватило лишь поэтому… Вы можете ответить мне прямо?

- Тогда будет не так интересно. Вот если на монету смотреть прямо, кажется, что у нее всего одна грань. Так и Шут, если смотреть на него только с одной позиции, вы упускаете суть… которой он является. Но имеет ли это смысл? Вы ведь торопитесь к родителям.

- Да… И он меня к ним и толкал, он, один из миллиона… У него было трое котов… Удачливый, сэр Все-не-так и сэр Балабол… Он один из миллиона… Из миллиона кого?

- Может, вы посмотрели на ситуацию не со всех сторон? Вы дали миру шанс…

- Как вы сказали, Мастер?

- Возможность жить дальше, после всех этих ужасов, - Мастер странной философии стал потихоньку отходить и растворяться в толпе, - такая спокойная жизнь…

- Нет, постойте, вы сказали шанс… Шут сам говорил - один из миллиона, мой шанс, который я не оценила… трое котов… Я поняла! Он был моим Фартом… одной стороной монеты, затем обернулся Злым Роком – другой стороной. Но жизнь сложнее, она…

Аликс подбросила монету в воздух. Та описала дугу, приземлилась на пол у ботинок Шута, подскочила вместе с пылинками, звякнула, еще раз упала и закрутилась.

- Всегда есть шанс встать третьей стороной, самой неожиданной!

Монета сделала последний оборот и замерла. Она стояла ребром.

- Вы - мой Шанс, один из миллиона, и я его чуть не упустила. - Аликс посмотрела на Шута, на сэра Балабола, который затаил дыхание и привстал, снова на Шута. - Простите меня, дорогой Шанс. Я все поняла!

Шут чуть ожил, его руки зашевелились, маска потрескалась.

- Я не оценила вас, а вы знаете цену всему, кроме себя. Вы самый дорогой шанс в моей жизни! Только сейчас я поняла: все, что вы говорили, было самым важным в жизни уроком - ценить мгновения и не тратить их попусту.

Аликс подошла и обняла его.

- Дитя, - выдохнул Шут.

Но он не смог обнять ее в ответ, он остался каменным.

- Шут? Вы…

- В сказках так бывает, - философски заметил он. - Аликс, это было мое последнее приключение в этом мире… Я слишком долго ходил по земле, слишком долго носил маску.

- О чем вы?

- Я стар, за маской кроется лицо не молодого человека, я молод сердцем, но… Вы же понимаете, как важно человеку с тремя именами оставаться в форме. Моя маска помогала мне в этом, по крайней мере, вас обхитрить мне удалось. Я рад, что моим последним уроком была встреча с вами. Теперь я останусь статуей, со Злыми Гениями такое бывает, - усмехнулся он. - Зря я собирал монеты, на поверку они оказались бесполезны. Ваша жизнь не так уж и пуста, но, увы, даже она не помогла мне.

- А для чего вы их собирали, Шут? Разве не чтобы меня научить?

- Конечно, это было главным, но я, старый глупый дурак, считал, что они помогут мне обрести ту искру…

- Искру… Как дельфинам, как куклам Повелителя! Кусочки жизни, им была необходима жизнь, чтобы существовать. И вам тоже?

- Вы очень умная девочка, Аликс… и я от души желаю, чтобы мои уроки пошли вам на пользу.

- Вы умрете?

- Отчего же, начну новое приключение, они ведь никогда не заканчиваются. Приключение внутри себя – тоже приключение. Даже мило. Странно, что монетки не сработали, я был уверен, что все получится. Хотелось обрадовать вас более подвижным финалом, но иной раз он такой непредсказуемый.

Аликс с грустью посмотрела на монетки, что Шут пришил к себе на фрак, ни одна из них не блестела. Но почему? Они всегда блестели, ведь он был прав, частички ее жизни, как искорки, должны были защитить его, спасти…

- Прощайте, девочка…

- Я не хотела делиться с вами, Шут, - призналась она, - ни одной монетой… Поэтому, наверное, они и не действуют… Они до сих пор мои, моя жизнь. Но теперь я… я дарю их вам. Чтобы вы жили, как прежде.

Она прикоснулась к нижней, с корабликом.

- Хочу, чтобы вы путешествовали, - затем к следующей, - надеялись, - еще к одной, - слушали музыку, пили чай, - она начала касаться еще быстрее, - хочу, чтобы моя искра жизни была и вашей.

- Не стоит, дитя…

Но было поздно. Монетки засветились, их золотое сияние побежало трещинами по телу Шута, и куски камня отлетели от него. Шут стоял в лучах света, светлый, ясный, маска его сияла. Вновь в полосатых брюках, ярком синем плаще-пиджаке, блестящем черном цилиндре.

Он присел и обнял девочку. Его ладони стали теплыми, и маска улыбалась искренне. Но что удивительнее, глаза Шута за ней были добрыми, открытыми.

- А теперь послушайте, дитя, главное, что я хочу вам сказать. Слушайте меня молча, ничего не говорите. - Шут шептал ласково и настороженно. - Этот суд признал вас виновной только потому, что они так живут. На самом деле только яркая и насыщенная жизнь могла бы меня вернуть… и вы меня сейчас в этом убедили. Только чистое сердце может быть щедрым. Да, в ваших монетках были ошибки, но в любой жизни без ошибок не обойтись. Иногда злость застилает глаза, и хочется сжечь всех негодяев, или выручить кого-то во вред себе, кто этого вовсе и не заслуживает… но это ваша жизнь. Вы были вправе распоряжаться ею так, как захотите. А такие суды… они есть и в вашем мире, и во многих других мирах. Все им кажется, что они лучше знают, как надо жить, а на самом деле это должно быть только ваше решение.

- Шут…

Он встал и поклонился.

- Вы оказались мудры, признав свои ошибки, и смелы, иначе никогда не признались бы в них.

Шут осмотрел зал. На высоких столбах-столах стояли все. Счастливая Миссис Тень и Видение, они, как Инь и Янь, держались рядом. Кланяющийся смелости девочки Лорд Упырь. Чуть дальше Мистер Пыль, на его руке сидели бабочки из дневника Маргарет. А за ним - Жоржетт с сыновьями, их сердца бились в унисон.

Аликс обернулась, и с другой стороны на нее смотрел закованный в рыцарские латы сэр Удачливый, он поднял забрало и улыбнулся ей, ее коричневый кот, подаривший меч для освобождения этого мира. А дальше махал лапой сэр Все-не-так, ее черный кот. Он подпрыгивал, привлекая внимание, и, похоже, был счастлив. Рядом, прижимая ангела без крыла, стояла высокая женщина. Все, как обещал сэр Все-не-так…

Лица были добрыми, с легким налетом грусти, как это обычно бывает при расставании друзей, но самым грустным оказался последний в этой колонне - трубочист. Он, как всегда, очень осторожно помахал ей рукой и одними губами прошептал «прощай».

- Не все можно унести в новую жизнь, - вздохнул Шут, - они пришли попрощаться.

- Попрощаться?

- Да, цена пойти дальше с вами слишком высока, - пожал плечами Шут. – Мне искренне жаль.

- Но если я… - она протянула монету.

- Что вы, даже не думайте, эти монеты окупают все с лихвой, но даже я не смогу провести… его туда, - кивнул он на трубочиста, - только очень великие силы. Зато… - Шут снял цилиндр, уменьшил его в руках и бросил трубочисту.

Цилиндр стремительно, словно стрела, умчался к мальчишке. Тот поймал его и надел на голову.

- Мой подарок тебе и извинения, - Шут поклонился.

В этот момент за каждым, кто оберегал ее в замке, открылись лучистые двери. Они вели в их родные места.

- Прощайте, Аликс.

- Прощайте.

- Прощай, девочка.

- Прощай, дитя.

Сказали все поочередно.

Девочка растерялась, и увидела лишь силуэты в светлых дверях, прежде чем те закрылись.

- Ваша очередь, - Шут указал на зеркало в центре, оно словно никуда и не исчезало на время суда.

- Шут, теперь вы можете снять маску?

- Боюсь, в моем возрасте к ним слишком привыкаешь, Аликс.

Девочка все поняла и кивнула.

- Мы увидимся, Шут?

- Вполне возможно, дитя, вы крайне-крайне интересны… хотя, возможно, вы так погрузитесь в семейную жизнь, что и вовсе забудете о приключениях… Кстати, чтобы этого не случилось… - Шут достал из кармашка ключ. - Простите за эти дешевые фокусы.

- Ключ от всех дверей! - обрадовалась девочка.

- Ваш отец научит открывать двери без капелек крови… но я забегаю вперед. Берите же. Я сегодня необычайно добр, вы не находите?

Девочка сжала ключ и положила в карман.

- Шут… Это было очень страшное приключение.

- Ценное, - кивнул он, - я получил потрясающее удовольствие от общения с вами. Прощайте.

- Подождите. А у вас есть семья?

- Что?

- Вы помогли мне, научили меня, и я хочу знать, есть ли у вас семья?

- Аликс, что за глупости, я же как бы не совсем…

- Тогда приходите к нам в любое время, - Аликс говорила очень серьезно, - я буду рада любому вашему лику.

- Хорошо, дитя, - Шут умилился, - какая же вы глупенькая.

- Прощайте.

Аликс повернулась к зеркалу, отражение встретило ее сдержанной улыбкой. Слева от зеркала сидел рыжий кот.

- Извини, я не смогла тебя вытащить, но мы же теперь оба знаем, кто он, - обратилась к нему девочка.

- У него есть «Книга имен», - вздохнул сэр Балабол, - когда отгадывают его сегодняшнее имя, он вычеркивает его и дает себе новое.

- Какой он удивительный, - неподдельно восхитилась Аликс.

- Из многих только тебе удалось угадать, - развел лапами кот, - ты очень хорошая девочка, я буду скучать.

И он исчез.

Не успела Аликс расстроиться, как в зеркале отразился еще и трубочист. Девочка обернулась, зарумянилась.

- Аликс… Вас ведь так зовут? - Он подошел и осторожно взял ее за руку. – Я хотел сказать, что я вас… вы…

- Говорите же, трубочист! - не выдержала девочка.

- Это чувство… оно как яблоко… то, что я ощущаю к вам… Оно еще не совсем зрелое, но оно настоящее, и…

- Я понимаю, о чем вы, трубочист. И я вас тоже… яблоко.

- Какой дурацкий разговор, - вмешался Шут, - говорить иносказательно, это так в стиле этого мира. Целоваться вам еще рано. Так что, мальчик, - он подтянул его зонтом, - мне кажется, моего подарка тебе должно быть достаточно.

- Прощайте, милая девочка.

Аликс зажурилась.

- Прощайте, трубочист.

Она повернулась обратно к зеркалу. Сначала хотела достать ключ, но отражение вдруг покачало головой. Аликс поняла, что нужно просто найти с ним общий язык.

Сразу вспомнились слова Мистера Пыль из одной книжки, которую он читал ей вслух:

«Помни, у отражения не такое право как у тебя, у него меняются право и лево. Поэтому подмигни ему. Отражение подмигнет тебе другим глазом. Помни, у него так же есть право вообще не подмигивать, или смотреть на тебя так, будто тебя и вовсе нет. Еще оно может на тебя плюнуть. Кто ты ему? Всего лишь отражение с другой стороны, у которого даже право с его не совпадает».

«Подмигни», - шепнул внутренний голос.

И Аликс подмигнула правым глазом.

Отражение покачало головой и показало, чтобы Аликс улыбнулась, а потом скрестило руки.

«Стоит ли спорить с самой собой?»

В момент, когда она улыбнулась, все вокруг исчезло.

Точнее, оно исчезло для девочки, для остальных же, как раз наоборот, исчезла только она. Зеркало сразу пошло трещинами и стало потихоньку рассыпаться.

Трубочист утер рукавом сопли и слезы, ему совсем не хотелось реветь на глазах у Шута, тот прицокнул языком.

- Разве мой подарок не может утешить тебя?

Трубочист хлюпнул носом и еще раз вытер сопли.

- Почему вы такие глупые?! - вскинул руками Шут. - Не отвечай, это вопрос не к тебе. Ты был бы менее расстроен, если бы вытащил из моего подарка дюжину туманных барашков или жаркое из кролика?

- Я не хочу есть… и жить, - махнул рукой трубочист.

- Никогда не говори таких слов! – Шут сдернул с мальчика цилиндр, перевернул и сунул к его носу. – Опускай руку.

- Не хочу.

- Опускай, говорю!

- Не буду.

Шут поднял глаза к потолку.

- О, великие проводники, верните мне покладистую девочку Аликс! Это доброе и воспитанное дитя никогда не перечило мне, и у нее все закончилось более чем хорошо, - последние слова Шут сказал с нажимом.

Трубочист сунул руку в цилиндр и вдруг вместо кролика достал кусочек зеркала.

Шут, больше не желая продолжать этот цирк, нацепил на удивленного трубочиста цилиндр и показал на дверь.

- В цилиндре еще и карта девочки, - крикнул он вдогонку убегающему мальчишке, но тот уже вылетел вон, ничего не услышав.

- На сегодня все дела? – Мастер странной философии похлопал его по плечу, в зале остались только он, Шут и сэр Балабол, грустно нажимающий на печатной машинке буквы невпопад.

- Балабол, ко мне, - приказал Шут.

- Как не стыдно, он, между прочим, один из нас.

- И тем глупее попался ко мне в слуги, - развел руками Шут.

Откуда-то раздался стук.

Сэр Балабол, виновато поджав уши, подошел.

- Да, господин Шут, - он бросил взгляд на Мастера, словно стыдясь вести себя так при нем.

- Выполнил ли я обещание, данное твоим названным братьям?

- Да, господин Шут.

- Верно ли я поступил, преподав урок Аликс?

- Да, все верно, господин Шут.

- За мной остается долг?

- Вы обещали мне, господин Шут…

Опять раздался стук.

- Ну, громче, - велел Шут.

- …что с ним все будет хорошо.

- С кем с ним? – спросил Шут громко, так как в дверь очень сильно застучали.

- Вы запретили называть его имя при вас, - сэр Балабол покосился на дверь, в которую уже долбились изо всех сил.

- Еще бы не запретить! Между прочим, много лет назад вы всю эту кашу и заварили. Просто я полагал, твоей фантазии хватит обозначить его как-то иначе, не называя прямо, но видно…

- С моим другом, - твердо сказал сэр Балабол.

- Уверен? - Шут внимательно посмотрел на кота. - Ты же знаешь, это звание нужно заслужить.

- Как никогда.

- Ладно… - Шут вздохнул и указал на дверь, - тогда уходи. Ты многому научил меня, сэр Балабол, и тем глупее поступил, сказав мне свое имя. Оно теперь в «книге имен», и однажды я им воспользуюсь. А сейчас уходи.

- Отпускаешь?

- Тебя ждут более могущественные силы. - Шут еще раз указал зонтом на дверь, она отворилась.

В проеме стоял юноша, высокий, широкоплечий, его правую руку освещал яркий свет. Рыжий кот, увидев его, как будто тоже весь засветился.

- Все как я обещал. Он нашел тебя, сэр Бала…