Аликс и монеты Андерсон Александр
- Угадайте его имя, - в такт громкому стуку пишущей машинки быстро шепнул сэр Балабол, но шепот его потонул в криках и улюлюканье толпы.
Король попытался призвать собравшихся к тишине, затем развел руками и, перекрикивая всех, закончил:
- Обжалованию и пересматриванию данный приговор не подлежит, по согласию двух сторон.
И в этот момент Аликс осенило.
Сторон!
Все те, кого она знала, изменились в ее глазах, но остались прежними, просто открылись с другой стороны. Шут пришел ярким, веселым помощником, он был настоящей удачей, тем, кого и не ждешь, но затем стал совсем другим. Аликс вдруг словно синюю птицу за хвост ухватила. Уже не слыша криков, хохота и свиста, она вдруг сделала шаг к Шуту.
- «Ф», первая буква… как у Факта. Конечно, он вас ненавидел, ведь совпадала не одна буква, скорее, одна лишь не совпадала, зато суть меняла кардинально. Вы удача, вы моя удача, мой фарт. Ваше имя Фарт! – и девочка почувствовала силу, невиданную, бесконечную, она ощутила власть над Шутом.
От ее голоса задрожали стекла, волна унесла шум, и все умолкли. В ушах зазвенело, Аликс округлила глаза и еще раз громко произнесла:
- Фарт.
С потолка посыпалась штукатурка. Шут согнулся, его передернуло, но он быстро собрался.
- Аликс, - погрозил он ей пальцем.
В тот же миг сила исчезла, девочка больше не ощущала ее, словно два имени давали им одинаковую власть друг над другом. Зато в зале поднялся настоящий гудёшь. Девочка разгадала имя Злого Гения!
- Выходит, мы оба не властны, - захихикал Шут, - вы догадались, в последний момент.
Зал ахнул, зашумел еще громче, все словно затопали ногам, заерзали, зашептались.
- Но даже как ваш Фарт я признаю, что вы виновны, девочка… Увы…
- Вы были моим Фартом, теперь уже нет, вы изменились… Все меняются, Шут. Вы стали для меня тем, кого встретил когда-то Мистер Пыль… Ваши коты подсказали мне, ведь они часть вас, вы сами говорили! Сэр Удачливый – отражение вашей удачи, а сэр Все-не-так…
Аликс показала монету, серебряную, яркую. Повернула ее другой стороной, грустной и немного злой маской.
- У всего есть две стороны. Одна сторона – везение, выигрыш, другая - проигрыш, крах, злой рок. Вот оно ваше второе имя, вторая сторона, то, кем вы становитесь для всех… Злой Рок.
Девочка вновь ощутила силу, теперь она словно давила на стекло, которое столкнулось с другим, стеклом Шута, а между ними был песок и он хрустел так неприятно. Аликс вдруг поняла, что имея два имени, Шут вдвое слабее ее.
- Фарт и Злой Рок, вот вы кто, - сквозь зубы процедила она.
- Она узнала его имя, - закричали в толпе, - оба его имени!
- Ты все поняла, Аликс! - восхищенно воскликнул Шут. - Ты победила меня, никакой суд тебе уже не страшен, все приговоры аннулированы, ведь ты владеешь властью над обвинителем. Так что ты будешь делать со мной?
- Ничего, Шут, я ничего с вами не сделаю, это же не то, зачем я пришла.
- Останови его, девочка, - взмолилась Тень, - прошу тебя, ради нас.
- Ага, вот они твои воспитатели! Меня, одного из миллиона они готовы превратить в ничто, твоими детскими руками! – закричал Шут, он ликовал.
- Я не могу…
- Можешь, он причина всех бед! – выкрикнул Лорд Упырь. - У тебя есть сила над ним.
- Поспешные решения, давайте же, Аликс, - Шут продолжал удерживать невидимое стекло, но на самом деле девочке не требовалось усилий давить на него. Такова была сила имен.
- Но…
- Сделай это, ты не представляешь, через что он провел меня, когда я была чуть старше тебя, - голос принадлежал Агнессе. – Не представляешь, как больно падать, когда он вдруг оборачивается к тебе своей другой стороной. Он самое страшное, что есть на земле. Казни его!
- Да, я вдоволь преподал уроков Агнессе, и видимо все зря. Но вы, Аликс, должны их слушать, они вам помогали, а вовсе не я. Я ваш Фарт и Злой Рок, и если вы меня отпустите, я отберу последнюю монету. Таково мое решение.
- Зачем вы это делаете?!
- Я один на миллион, Аликс, один на миллион… и все они меня упустили. Потому что плохо слушали. И вы сейчас должны сделать то, что просят они…
- Скажи ему, Аликс, скажи ему!
- Да, отомсти за нас!
- Ты знаешь оба его имени!
- Сделай это!
- Сделайте это сейчас и закончите приключение, - подначивал Шут. - Но знайте – приключение не может закончиться, ведь тогда не останется шансов на интересную жизнь. Не останется меня - не будет шансов.
- Не слушай его! - велел король.
- Сделай это! – поддакнула королева.
- Вот видите, как бывает, суд признал виновной вас, но народ наказывает меня… Сделайте это, Аликс. Они же так просят.
- Я не могу.
- Тогда отдайте монету, это честно, - Шут протянул руки и сквозь боль пошел на Аликс.
Девочка зажмурилась и выкрикнула:
- Остановитесь!
Маска Шута мягко улыбнулась, и вдруг глаза за ней окаменели. Затем фрак, тело и даже монетки стали превращаться во что-то ужасное - холодное, твердое и неподвижное. Руки, до этого гибкие, застыли. Зал погрузился в тишину, никто не дышал, пока последняя пуговичка на фраке Шута не стала камнем.
- Разве приключения могут остановиться? – раздался бархатный голос и умолк.
- Что я наделала… – прошептала девочка.
Но зал ей рукоплескал. Тень и Видение обняли ее, король и королева хлопали стоя. Аликс чувствовала руки людей, все они мечтали к ней прикоснуться, чуть-чуть потрогать вмиг ставшую легендой девочку из другого мира.
Ее хотели поднять и качать, но она отталкивала руки, ей вовсе не хотелось этого.
- Все хорошо, девочка, - прижала ее Жоржетт.
- Мы знали, что ты справишься, - произнесла Тень.
- Я хочу остаться одна, - попросила Аликс, и все как по приказу расступились кольцом.
Девочка вдруг спохватилась – трубочист! Но на потолке его уже не было. Она посмотрела по сторонам, и Мастер странной философии кротко дотронулся до ее плеча.
- С ним все хорошо, волшебство Шута остановилось, и за мальчиком сейчас приглядывает его бабушка. - Мастер подошел к статуе Шута. - Он даже превратился в дорогой камень.
Девочка выдохнула с облегчением. Трубочист в безопасности – сейчас это было самым важным. Важнее ее собственной жизни.
- Скажите, я победила? – посмотрела она на Мастера.
- Победа это не точка и не финишная ленточка, это долгий путь, - философски заметил Мастер странной философии.
Аликс казалось, бал закончился, и вот он какой финал – разбитые столы, недоеденные салаты и дурно пахнущее вино. А также Шут, точнее, его каменная статуя. Когда растворилось его волшебство, осталось только это. И толпа обсуждающих суд гостей. Странно, но ее больше никто не винил.
- Почему вы не уходите? Вы же стремились к родителям, дверь вновь на том же месте…
- Мне кажется, я что-то упустила, - она подошла к Шуту, - что-то очень важное. Что-то, о чем он говорил мне.
- Он же монстр. Вы считаете, что он обманывал вас не меньше, чем вы его, стремился завладеть вашей жизнью, - вздохнул Мастер.
- Я сама это допустила, он лишь помогал мне поначалу… Ведь если он был Фартом, я сама, своими руками превратила его в Злой Рок. Заплатила ему за сожжение Театра, разрешила запереть Повелителя кукол, отпустить Лорда Упыря… Это я толкала его на все это, а не он меня… И монет мне не хватило лишь поэтому… Вы можете ответить мне прямо?
- Тогда будет не так интересно. Вот если на монету смотреть прямо, кажется, что у нее всего одна грань. Так и Шут, если смотреть на него только с одной позиции, вы упускаете суть… которой он является. Но имеет ли это смысл? Вы ведь торопитесь к родителям.
- Да… И он меня к ним и толкал, он, один из миллиона… У него было трое котов… Удачливый, сэр Все-не-так и сэр Балабол… Он один из миллиона… Из миллиона кого?
- Может, вы посмотрели на ситуацию не со всех сторон? Вы дали миру шанс…
- Как вы сказали, Мастер?
- Возможность жить дальше, после всех этих ужасов, - Мастер странной философии стал потихоньку отходить и растворяться в толпе, - такая спокойная жизнь…
- Нет, постойте, вы сказали шанс… Шут сам говорил - один из миллиона, мой шанс, который я не оценила… трое котов… Я поняла! Он был моим Фартом… одной стороной монеты, затем обернулся Злым Роком – другой стороной. Но жизнь сложнее, она…
Аликс подбросила монету в воздух. Та описала дугу, приземлилась на пол у ботинок Шута, подскочила вместе с пылинками, звякнула, еще раз упала и закрутилась.
- Всегда есть шанс встать третьей стороной, самой неожиданной!
Монета сделала последний оборот и замерла. Она стояла ребром.
- Вы - мой Шанс, один из миллиона, и я его чуть не упустила. - Аликс посмотрела на Шута, на сэра Балабола, который затаил дыхание и привстал, снова на Шута. - Простите меня, дорогой Шанс. Я все поняла!
Шут чуть ожил, его руки зашевелились, маска потрескалась.
- Я не оценила вас, а вы знаете цену всему, кроме себя. Вы самый дорогой шанс в моей жизни! Только сейчас я поняла: все, что вы говорили, было самым важным в жизни уроком - ценить мгновения и не тратить их попусту.
Аликс подошла и обняла его.
- Дитя, - выдохнул Шут.
Но он не смог обнять ее в ответ, он остался каменным.
- Шут? Вы…
- В сказках так бывает, - философски заметил он. - Аликс, это было мое последнее приключение в этом мире… Я слишком долго ходил по земле, слишком долго носил маску.
- О чем вы?
- Я стар, за маской кроется лицо не молодого человека, я молод сердцем, но… Вы же понимаете, как важно человеку с тремя именами оставаться в форме. Моя маска помогала мне в этом, по крайней мере, вас обхитрить мне удалось. Я рад, что моим последним уроком была встреча с вами. Теперь я останусь статуей, со Злыми Гениями такое бывает, - усмехнулся он. - Зря я собирал монеты, на поверку они оказались бесполезны. Ваша жизнь не так уж и пуста, но, увы, даже она не помогла мне.
- А для чего вы их собирали, Шут? Разве не чтобы меня научить?
- Конечно, это было главным, но я, старый глупый дурак, считал, что они помогут мне обрести ту искру…
- Искру… Как дельфинам, как куклам Повелителя! Кусочки жизни, им была необходима жизнь, чтобы существовать. И вам тоже?
- Вы очень умная девочка, Аликс… и я от души желаю, чтобы мои уроки пошли вам на пользу.
- Вы умрете?
- Отчего же, начну новое приключение, они ведь никогда не заканчиваются. Приключение внутри себя – тоже приключение. Даже мило. Странно, что монетки не сработали, я был уверен, что все получится. Хотелось обрадовать вас более подвижным финалом, но иной раз он такой непредсказуемый.
Аликс с грустью посмотрела на монетки, что Шут пришил к себе на фрак, ни одна из них не блестела. Но почему? Они всегда блестели, ведь он был прав, частички ее жизни, как искорки, должны были защитить его, спасти…
- Прощайте, девочка…
- Я не хотела делиться с вами, Шут, - призналась она, - ни одной монетой… Поэтому, наверное, они и не действуют… Они до сих пор мои, моя жизнь. Но теперь я… я дарю их вам. Чтобы вы жили, как прежде.
Она прикоснулась к нижней, с корабликом.
- Хочу, чтобы вы путешествовали, - затем к следующей, - надеялись, - еще к одной, - слушали музыку, пили чай, - она начала касаться еще быстрее, - хочу, чтобы моя искра жизни была и вашей.
- Не стоит, дитя…
Но было поздно. Монетки засветились, их золотое сияние побежало трещинами по телу Шута, и куски камня отлетели от него. Шут стоял в лучах света, светлый, ясный, маска его сияла. Вновь в полосатых брюках, ярком синем плаще-пиджаке, блестящем черном цилиндре.
Он присел и обнял девочку. Его ладони стали теплыми, и маска улыбалась искренне. Но что удивительнее, глаза Шута за ней были добрыми, открытыми.
- А теперь послушайте, дитя, главное, что я хочу вам сказать. Слушайте меня молча, ничего не говорите. - Шут шептал ласково и настороженно. - Этот суд признал вас виновной только потому, что они так живут. На самом деле только яркая и насыщенная жизнь могла бы меня вернуть… и вы меня сейчас в этом убедили. Только чистое сердце может быть щедрым. Да, в ваших монетках были ошибки, но в любой жизни без ошибок не обойтись. Иногда злость застилает глаза, и хочется сжечь всех негодяев, или выручить кого-то во вред себе, кто этого вовсе и не заслуживает… но это ваша жизнь. Вы были вправе распоряжаться ею так, как захотите. А такие суды… они есть и в вашем мире, и во многих других мирах. Все им кажется, что они лучше знают, как надо жить, а на самом деле это должно быть только ваше решение.
- Шут…
Он встал и поклонился.
- Вы оказались мудры, признав свои ошибки, и смелы, иначе никогда не признались бы в них.
Шут осмотрел зал. На высоких столбах-столах стояли все. Счастливая Миссис Тень и Видение, они, как Инь и Янь, держались рядом. Кланяющийся смелости девочки Лорд Упырь. Чуть дальше Мистер Пыль, на его руке сидели бабочки из дневника Маргарет. А за ним - Жоржетт с сыновьями, их сердца бились в унисон.
Аликс обернулась, и с другой стороны на нее смотрел закованный в рыцарские латы сэр Удачливый, он поднял забрало и улыбнулся ей, ее коричневый кот, подаривший меч для освобождения этого мира. А дальше махал лапой сэр Все-не-так, ее черный кот. Он подпрыгивал, привлекая внимание, и, похоже, был счастлив. Рядом, прижимая ангела без крыла, стояла высокая женщина. Все, как обещал сэр Все-не-так…
Лица были добрыми, с легким налетом грусти, как это обычно бывает при расставании друзей, но самым грустным оказался последний в этой колонне - трубочист. Он, как всегда, очень осторожно помахал ей рукой и одними губами прошептал «прощай».
- Не все можно унести в новую жизнь, - вздохнул Шут, - они пришли попрощаться.
- Попрощаться?
- Да, цена пойти дальше с вами слишком высока, - пожал плечами Шут. – Мне искренне жаль.
- Но если я… - она протянула монету.
- Что вы, даже не думайте, эти монеты окупают все с лихвой, но даже я не смогу провести… его туда, - кивнул он на трубочиста, - только очень великие силы. Зато… - Шут снял цилиндр, уменьшил его в руках и бросил трубочисту.
Цилиндр стремительно, словно стрела, умчался к мальчишке. Тот поймал его и надел на голову.
- Мой подарок тебе и извинения, - Шут поклонился.
В этот момент за каждым, кто оберегал ее в замке, открылись лучистые двери. Они вели в их родные места.
- Прощайте, Аликс.
- Прощайте.
- Прощай, девочка.
- Прощай, дитя.
Сказали все поочередно.
Девочка растерялась, и увидела лишь силуэты в светлых дверях, прежде чем те закрылись.
- Ваша очередь, - Шут указал на зеркало в центре, оно словно никуда и не исчезало на время суда.
- Шут, теперь вы можете снять маску?
- Боюсь, в моем возрасте к ним слишком привыкаешь, Аликс.
Девочка все поняла и кивнула.
- Мы увидимся, Шут?
- Вполне возможно, дитя, вы крайне-крайне интересны… хотя, возможно, вы так погрузитесь в семейную жизнь, что и вовсе забудете о приключениях… Кстати, чтобы этого не случилось… - Шут достал из кармашка ключ. - Простите за эти дешевые фокусы.
- Ключ от всех дверей! - обрадовалась девочка.
- Ваш отец научит открывать двери без капелек крови… но я забегаю вперед. Берите же. Я сегодня необычайно добр, вы не находите?
Девочка сжала ключ и положила в карман.
- Шут… Это было очень страшное приключение.
- Ценное, - кивнул он, - я получил потрясающее удовольствие от общения с вами. Прощайте.
- Подождите. А у вас есть семья?
- Что?
- Вы помогли мне, научили меня, и я хочу знать, есть ли у вас семья?
- Аликс, что за глупости, я же как бы не совсем…
- Тогда приходите к нам в любое время, - Аликс говорила очень серьезно, - я буду рада любому вашему лику.
- Хорошо, дитя, - Шут умилился, - какая же вы глупенькая.
- Прощайте.
Аликс повернулась к зеркалу, отражение встретило ее сдержанной улыбкой. Слева от зеркала сидел рыжий кот.
- Извини, я не смогла тебя вытащить, но мы же теперь оба знаем, кто он, - обратилась к нему девочка.
- У него есть «Книга имен», - вздохнул сэр Балабол, - когда отгадывают его сегодняшнее имя, он вычеркивает его и дает себе новое.
- Какой он удивительный, - неподдельно восхитилась Аликс.
- Из многих только тебе удалось угадать, - развел лапами кот, - ты очень хорошая девочка, я буду скучать.
И он исчез.
Не успела Аликс расстроиться, как в зеркале отразился еще и трубочист. Девочка обернулась, зарумянилась.
- Аликс… Вас ведь так зовут? - Он подошел и осторожно взял ее за руку. – Я хотел сказать, что я вас… вы…
- Говорите же, трубочист! - не выдержала девочка.
- Это чувство… оно как яблоко… то, что я ощущаю к вам… Оно еще не совсем зрелое, но оно настоящее, и…
- Я понимаю, о чем вы, трубочист. И я вас тоже… яблоко.
- Какой дурацкий разговор, - вмешался Шут, - говорить иносказательно, это так в стиле этого мира. Целоваться вам еще рано. Так что, мальчик, - он подтянул его зонтом, - мне кажется, моего подарка тебе должно быть достаточно.
- Прощайте, милая девочка.
Аликс зажурилась.
- Прощайте, трубочист.
Она повернулась обратно к зеркалу. Сначала хотела достать ключ, но отражение вдруг покачало головой. Аликс поняла, что нужно просто найти с ним общий язык.
Сразу вспомнились слова Мистера Пыль из одной книжки, которую он читал ей вслух:
«Помни, у отражения не такое право как у тебя, у него меняются право и лево. Поэтому подмигни ему. Отражение подмигнет тебе другим глазом. Помни, у него так же есть право вообще не подмигивать, или смотреть на тебя так, будто тебя и вовсе нет. Еще оно может на тебя плюнуть. Кто ты ему? Всего лишь отражение с другой стороны, у которого даже право с его не совпадает».
«Подмигни», - шепнул внутренний голос.
И Аликс подмигнула правым глазом.
Отражение покачало головой и показало, чтобы Аликс улыбнулась, а потом скрестило руки.
«Стоит ли спорить с самой собой?»
В момент, когда она улыбнулась, все вокруг исчезло.
Точнее, оно исчезло для девочки, для остальных же, как раз наоборот, исчезла только она. Зеркало сразу пошло трещинами и стало потихоньку рассыпаться.
Трубочист утер рукавом сопли и слезы, ему совсем не хотелось реветь на глазах у Шута, тот прицокнул языком.
- Разве мой подарок не может утешить тебя?
Трубочист хлюпнул носом и еще раз вытер сопли.
- Почему вы такие глупые?! - вскинул руками Шут. - Не отвечай, это вопрос не к тебе. Ты был бы менее расстроен, если бы вытащил из моего подарка дюжину туманных барашков или жаркое из кролика?
- Я не хочу есть… и жить, - махнул рукой трубочист.
- Никогда не говори таких слов! – Шут сдернул с мальчика цилиндр, перевернул и сунул к его носу. – Опускай руку.
- Не хочу.
- Опускай, говорю!
- Не буду.
Шут поднял глаза к потолку.
- О, великие проводники, верните мне покладистую девочку Аликс! Это доброе и воспитанное дитя никогда не перечило мне, и у нее все закончилось более чем хорошо, - последние слова Шут сказал с нажимом.
Трубочист сунул руку в цилиндр и вдруг вместо кролика достал кусочек зеркала.
Шут, больше не желая продолжать этот цирк, нацепил на удивленного трубочиста цилиндр и показал на дверь.
- В цилиндре еще и карта девочки, - крикнул он вдогонку убегающему мальчишке, но тот уже вылетел вон, ничего не услышав.
- На сегодня все дела? – Мастер странной философии похлопал его по плечу, в зале остались только он, Шут и сэр Балабол, грустно нажимающий на печатной машинке буквы невпопад.
- Балабол, ко мне, - приказал Шут.
- Как не стыдно, он, между прочим, один из нас.
- И тем глупее попался ко мне в слуги, - развел руками Шут.
Откуда-то раздался стук.
Сэр Балабол, виновато поджав уши, подошел.
- Да, господин Шут, - он бросил взгляд на Мастера, словно стыдясь вести себя так при нем.
- Выполнил ли я обещание, данное твоим названным братьям?
- Да, господин Шут.
- Верно ли я поступил, преподав урок Аликс?
- Да, все верно, господин Шут.
- За мной остается долг?
- Вы обещали мне, господин Шут…
Опять раздался стук.
- Ну, громче, - велел Шут.
- …что с ним все будет хорошо.
- С кем с ним? – спросил Шут громко, так как в дверь очень сильно застучали.
- Вы запретили называть его имя при вас, - сэр Балабол покосился на дверь, в которую уже долбились изо всех сил.
- Еще бы не запретить! Между прочим, много лет назад вы всю эту кашу и заварили. Просто я полагал, твоей фантазии хватит обозначить его как-то иначе, не называя прямо, но видно…
- С моим другом, - твердо сказал сэр Балабол.
- Уверен? - Шут внимательно посмотрел на кота. - Ты же знаешь, это звание нужно заслужить.
- Как никогда.
- Ладно… - Шут вздохнул и указал на дверь, - тогда уходи. Ты многому научил меня, сэр Балабол, и тем глупее поступил, сказав мне свое имя. Оно теперь в «книге имен», и однажды я им воспользуюсь. А сейчас уходи.
- Отпускаешь?
- Тебя ждут более могущественные силы. - Шут еще раз указал зонтом на дверь, она отворилась.
В проеме стоял юноша, высокий, широкоплечий, его правую руку освещал яркий свет. Рыжий кот, увидев его, как будто тоже весь засветился.
- Все как я обещал. Он нашел тебя, сэр Бала…