Аликс и монеты Андерсон Александр

- Отведи меня туда, мое пение рядом с ней заглушит стук, - соврала Аликс.

- Да… Идем, - Упырь медленно подошел к девочке и провел когтями по ее щеке, - только пой.

Очень хотелось пить. Аликс уже охрипла от пения, хотя Упыря это, похоже, не волновало. Он покорно вел ее к «той» двери. Девочка понимала, что ведет он ее на свою погибель, но другого выхода у нее действительно не было. Только так она сможет вернуться к Шуту и попросить свой ключ обратно. Аликс очень надеялась, что обойдется без платы, он ведь уже вернул ей его один раз…

Упырь, расплываясь в улыбке, открывал секретные ходы, двери, находящиеся под обоями, за ними - лестницы, а выше лестниц – люки. Казалось, они шли целую вечность, но на поверку вышло, что весь путь занял не так уж много времени - уже через полчаса они оказались там, где нужно: в маленькой комнате с постаментом, на котором стояла одна-единственная дверь. Из белого камня, с деревянной ручкой, расписанная непонятными Аликс золотыми иероглифами. Упырь остановился возле нее и радостно закивал:

- Так совсем не стучит.

Аликс чуть замешкалась, а затем оборвала песню.

Сначала ничего не происходило, лишь улыбка медленно сползала с лица Упыря. Аликс показалось, что ее лицо было таким же, когда она подумала, что он предал ее. Теперь она могла посмотреть как в зеркало.

Упырь схватился за голову и упал у двери, скорчившись.

- Это дверь моего дома, - заскулил он, - и она закрыта… Зачем ты привела меня сюда? Ведь ты могла мне петь, и все было бы хорошо.

- Я хочу найти своих родителей, - пытаясь оправдаться, сказала Аликс, - простите меня, я не могу поступить иначе…

Упырь скрутился, стук, слышимый лишь ему, сводил монстра с ума.

- За что? Что я сделал плохого? Почему проклят не спать? Я проклят безумием, как же ты не понимаешь? Зачем ты привела меня сюда? Посмеяться над моей беспомощностью? – Он перевернулся, весь передернулся. - Хочешь увидеть меня жалким? Я так давно хочу покинуть этот шпиль, так давно хочу попасть домой… В твоем замке было хорошо, почему ты не осталась там? Разве ты не видишь, к чему приводят уходы из дома? К пропажам, к расстройствам, к смерти!

Аликс захотелось уйти. У нее не было ключа, чтобы открыть эту дверь. Конечно, она могла позвать Шута, но тогда пришлось бы отдать ему монетку, а они ей были очень нужны. Ведь за этой дверью нет ее родителей… Она вернется сюда с ключом и выпустит его. Не случится ли с ним за это время удара? Останется ли он в живых? Найдет ли она сюда путь?

Она запуталась. Упырь затрясся у двери. Он уже не выглядел грозным, страшным. Только очень несчастным.

- Я так хочу домой… - проскулил он.

- Я вернусь и выпущу вас.

Аликс шагнула назад и на что-то наткнулась. Две холодные руки опустились ей на плечи.

- Хорошо улиткам, - сказал Шут, - сунул голову в панцирь - и ты уже дома. Черепахи тоже в этом преуспели.

Аликс задрала голову, маска Шута как всегда улыбалась, но одет он был очень мрачно: черный цилиндр на голове, такого же цвета сюртук – точно на похороны явился.

- Вы довели хозяина шпиля до отчаяния, - покачал головой Шут. - Я думал вы в опасности, а вы - в драме. Коты принесли мне ключ, сказали, что вы его потеряли. Как досадно, уже второй раз мне приходится возвращать его вам.

Аликс несказанно обрадовалась.

- Лорд Упырь, подождите! – закричала она. - Подождите минуточку, не сходите с ума, я открою вам эту дверь.

Упырь приподнял голову. Казалось, это заявление на миг вновь сделало его тем белокурым юношей, трезвомыслящим, без безумия в словах и поступках.

- Шут, ну что же вы медлите? Дайте же мне скорее ключ!

Джентльмен запустил руки в бархатных перчатках в карманы, но вытащил оттуда лишь блестки, пару надувных шариков и ленты. Тогда он отправил руку за шиворот, но оттуда выпрыгнули лишь лягушки. Впрочем, за пазухой у него также, кроме хлопушек и конфетти, ничего не обнаружилось. Шут попросил секунду, перевернул цилиндр и вытряхнул оттуда кролика.

Аликс казалось, что он тихо издевается над ней - ведь он же сказал, что ключ ему принесли!

Упырь занервничал. Он прилип к дверной ручке и стал тихо шептать что-то об усиливающемся стуке.

- Шут, поторопитесь, - вежливо попросила Аликс.

- Боюсь, я потерял его, так же, как и вы, - Шут вновь и вновь проверял карманы, но оттуда вылетала лишь ерунда, совсем ненужная сейчас девочке.

- Скорее! – взмолился Упырь, растекаясь у двери. - Вы обещали мне, Аликс, обещали, что откроете эту дверь! Вы дали мне надежду, и теперь отчаяние разъедает меня. Вы убиваете меня, Аликс!

- Шут, прошу вас…

- Я ничего ему не обещал, - бесстрастно сказал Шут. - Это вы отравили его надеждой, - добавил он с укоризной, но тут же смягчился и раздосадовано покачал головой. - Аликс, я правда не знаю, где может быть этот ключ.

- Прошу вас, откройте дверь! Умоляю вас! - кричал Упырь.

Аликс сжала кулаки.

- Возьмите монету, - она вытащила ее из кармана и протянула Шуту.

Шут в недоумении уставился на ладошку девочки.

- Возьмите же ее!

- Аликс, вы уверены, что хотите потратить монету именно так? Именно на него? Мы могли бы просто уйти, оставив его умирать в безумии, он же монстр.

- Нет, не могли. Он никогда не бросал меня в беде. За все двенадцать лет я видела от него только хорошее и не могу поступить так.

Шут взял монетку и алчно посмотрел на нее.

- Эту монету вы получили за молочный зуб, который выпал у вас сам. В ваш пятый день рождения. Вы были уверены, что родители вернутся, сидели и ждали их весь вечер одна… как в нашу первую встречу.

- Мне приснился сон про это…

- Пустая надежда. - Шут сжал монету, а затем провел этой же рукой у уха девочки - между пальцев появился ключ. - Не теряйте его больше. Не уверен, что в следующий раз у меня получится найти его так же просто за вашими немытыми ушами.

Аликс взяла ключ, обошла растекшегося на пьедестале Упыря, вставила ключ в замочную скважину и уколола палец. Упырь вытянулся, чтобы увидеть, что же там за дверью. Она открылась вовнутрь, и оттуда забил яркий свет. Аликс едва успела выдернуть ключ и отпрыгнуть назад.

Шут по-прежнему стоял невозмутимо. Казалось, ему совсем не любопытно, что там за дверью. Упырь судорожно всхлипнул, и тут свет окатил его. Куски кожи стали отслаиваться под лучами, превращаться в лепестки, и вскоре весь постамент был усыпан ими, как дорожка в цветнике.

- Дом… - прошептал Упырь, а затем, как капюшон, скинул череп и вновь стал тем юношей.

- Дом! – ликующе закричал он.

Развернулся, улыбаясь, к Аликс, которая радовалась вместе с ним. Пусть монета, пусть кусочек жизни, но Упырь ведь двенадцать лет защищал ее! Теперь она была уверена, что поступила правильно.

- Аликс… - Упырь сошел на один шаг с постамента, расстегнул красивую жилетку и рванул рубашку. За ней красным огнем полыхала сфера. – Мое проклятье теперь не имеет силы надо мной. Я отправляюсь домой. Возьмите его. Вдруг оно вам пригодится.

Шут легонько подтолкнул Аликс, и она взяла проклятье.

- Оно теперь безопасное, - пояснил юноша. – Прощайте, и простите за все. Я не хотел говорить тех дурных слов и поступать так с вами, но правила… они над всеми нами…

Шут благосклонно кивнул.

- И порой заставляют нас поступать не так, как мы хотим… - Юноша от досады сжал кулак у груди. - Аликс, я хочу сказать вам еще кое-что: пауки никогда не тронут вас, если вы не муха. Но это вовсе не значит, что они бросятся делиться картами. А теперь вам нужно уходить, шпиль без хозяина уйдет на дно, пока не появится новый хозяин. И еще… Вас ждет сюрприз.

- Но… постойте, - Аликс испуганно посмотрела Упырю в глаза, - дверь, за которую ушли мои родители, она…

- Ее никогда не было в шпиле! – заявил Упырь. - Пауки, Аликс, пауки очень мудрые… Прощайте.

- Прощайте, - первым сказал Шут. – Думаю, девочка отплатила вам сполна за ваши услуги.

Аликс удивленно вскинула брови, но Шут опередил ее.

- Так или иначе, все в нашем мире сводится к обмену. Вот и вы сейчас отплатили ему той же монетой. - Шут помахал рукой Упырю. - Не буквально, конечно.

- Прощайте, - с легкой грустью сказала Аликс.

Упырь, радостно раскинув руки, ушел в дверь, и та затворилась.

Шут неубедительно вздохнул и заранее взял Аликс за плечи. Только после этого шпиль затрясло.

- Вам нужны еще какие-то мои услуги?

Аликс открыла было рот, чтобы отказаться, но Шута уже и след простыл.

Девочка бросилась к люку, открыла его, спустилась по лестнице и к своей радости обнаружила этажом ниже двуногую лошадь. Упырь не обманул, сюрприз вышел более чем волшебный.

Девочка без лишних разговоров схватилась за гриву и забралась на спину лошади.

- Куда? – радостно заржала та.

- Мы успеем в самый низ?

- Нет.

- А на самый верх?

- Зачем нам туда? Мы ведь упадем!

- Над морем неувиденных снов натянут купол из паутины. Упырь говорил о пауках, это была подсказка, - девочка вдруг поняла, - в этом мире не по правилам говорить напрямую! Быстрее наверх, только так мы спасемся.

- Дважды терять свои копыта я не намерена, - фыркнула лошадь и помчалась по лестнице вверх.

Шпиль трясло, стены ломались, а двери трещали. Аликс вжалась в спину лошади и радовалась, что с Упырем все вышло так хорошо. Хоть это и не приблизило ее к родителям ни на шаг, все равно было приятно. К тому же, теперь она была почти уверена, что у пауков найдутся кое-какие ответы на ее вопросы.

Лошадь вылетела на самую верхушку трясущегося шпиля. Купол оказался с маленькой прорехой прямо по центру, в том месте, куда упирался шпиль. Все остальное небо было застлано паутиной. Аликс приказала лошади забраться туда, но та не тронулась.

- Прости, - сказала она, - дальше ты идешь одна.

«Опять одна?!» - захотелось выкрикнуть девочке.

- Почему?

- Я соткана из снов, пауки закрутят меня в кокон и высосут через много дней. Я не хочу такой смерти.

Аликс спустилась, укорив себя за то, что забыла, как многое здесь из снов. Шпиль уже не трясся, он снижался. Прореха в паутине стала отдаляться. Лошадь наклонила голову, Аликс обняла ее, и та без предупреждения подкинула ее вверх. Прямо в прореху, ведущую на купол пауков, мудрых поедателей снов.

Девочка приземлилась на мягкую, слегка липкую паутину. Собрала выпавшие из карманов монетки, ключ и дневник Маргарет, посмотрела вниз и увидела, как лошадь исчезла в тумане.

«Что будет с лошадью? Она ведь сон… может быть, она кому-то приснится. Кому может присниться лошадь с двумя ногами? Пусть она приснится мне… Тогда я буду знать, что с ней все в порядке, пусть это будет хороший сон».

Аликс перевернулась и взглянула наверх. Там, высоко, не светило солнце и не было синего неба. Всюду тянулись белые и серые переплетенные паутины. И оттуда к ней уже спускалось что-то большое и черное.

Аликс прищурилась. Она слишком устала, чтобы убегать. Тем более, от этого, как ей думалось, сбежать было невозможно. Ведь на толстой паутине к ней спускался паук размером с целый дом.

Странно, что из всех возможных мыслей сейчас ей в голову пришла лишь одна: «Спасся ли волк из шпиля?».

В следующую секунду паук навис над ней.

Глава 12

Паутина пауков

Попасть в паутину новых неприятностей не так страшно, как узнать тайну исчезновения снов поутру. Теперь вы сможете расслышать, кто и куда их забирает. Поверьте, это только на пользу.

Наверное…

Аликс вспомнила свой сад у замка, как она часто брала лупу и разглядывала букашек. Муравьи удивляли ее последовательностью и трудолюбием, жучки - проворством, а вот пауки нравились своим одиночеством и умением ждать. Они расставляли сети, почти незаметные для глупых мух и комаров, и те туда обязательно попадались.

Ей всегда было интересно, как для них - маленьких, выглядит она - большая, и теперь, когда Аликс смотрела на огромного черного паука, который был не меньше дома, она вдруг нашла ответ: просто очень страшно.

- Я не муха, - вместо приветствия сказала она, вспомнив совет Лорда Упыря, - я девочка, Салли Хилл…

Паук навис над ней, его глаза, как темные окна дома, не мигая уставились на нее. Два огромных клыка у рта зашевелились, а затем раздался жуткий тягучий звук. Аликс машинально закрыла ладошками уши, но лучше бы она заткнула нос. Ее окатила такая волна вони из пасти паука, что девочку едва не стошнило.

- Отведите меня к картографу, я хочу получить карту Междустенья и узнать, куда делись мои родители! - прокричала она поспешно, опасаясь, что не выдержит, если чудище дохнет на нее еще раз.

Паук поднес к ней лапу, похожую на волосатый фонарный столб, прикоснулся к спине девочки, и та прилипла. Затем он без лишних телодвижений переместил Аликс к себе на спину, где девочка отцепилась и упала.

- Спасибо, - вежливо сказала она, отряхнувшись от липкой белой слизи.

Паук вновь издал что-то вроде пароходного гудка и удивительно быстро засеменил по паутине. Аликс попыталась встать, но это была плохая идея, поскольку тряска не позволяла уверенно держаться на ногах. Тогда Аликс легла, все-таки ее измучило это небольшое приключение, а сейчас следовало любыми способами получить карту.

Девочка смотрела, как мелькает паутина, высоко-высоко, заменяя небо. Там ползали огромные черные кляксы таких же пауков, что вез ее, они что-то перевязывали паутиной, и Аликс поняла, что это сны. Лошадь не хотела стать такой жертвой, и девочка ее понимала.

Глаза начали слипаться. Аликс зевнула, и в тот момент, когда готова была уснуть, паук вдруг остановился. Девочка поднялась, потирая глаза, и увидела, что находится словно на арене Колизея, только вместо трибун тут было множество уровней со столами по кругу, и за каждым сидел человек с восемью руками. Все эти руки непрерывно двигались, как лапы перевернутого на спину паука. Аликс вспомнила, что ровно столько лап у пауков и есть. Во всяком случае, у большинства из них.

Каждый «паук» что-то быстро чиркал гусиным пером в бесконечных листах, а маленькие паучки бегали туда-сюда, забирали готовые листы и уносили их в щели, в тени, в трещины и просто в большой проход, через который громадный паук принес сюда Аликс.

На центральной трибуне расположился самый большой человек. На лице у него имелось семь глаз, больших и круглых, без век. Он так же, как и все, подписывал что-то, чертил, отправлял с паучками, только вот рук у него было гораздо больше, чем у других, и все они делали все так слаженно, как механизм.

От всего этого мельтешения рябило в глазах.

Аликс закончила изучать то, куда попала, и поняла, что никто не собирается обращать на нее внимания. Тогда она громко сказала:

- Здравствуйте.

Скрипение перьев, шуршание листов, беготня паучков - все замерло. Только руки главного продолжали что-то делать.

- Ты мешаешь, уходи, - не глядя, бросил он ей. Все, как по команде, вернулись к работе.

Листы появлялись на его столе пачками, он успевал и читать, и писать, а те листы, что ему, видимо, не нравились, комкал и съедал, почти не пережевывая.

- Прошу вас, мне нужна помощь.

- Ох, - человек схватился за голову сразу всеми руками, отчего стал похож на бумажный фонарик из ленточек-полосок. - Разве ты не видишь, сколько у нас работы? К нам уже давно никто не ходит, потому что мы давно никому не помогаем. Ты не муха?

- Нет, я не муха.

- Очень жаль. Тогда бы у нас было полное право съесть тебя, а так - просто уходи.

- Я не могу.

- Ох, как же давно тут не было таких, как ты! Двенадцать лет спокойной работы, и вот на тебе - тишина закончилась. Уходи, - приказал многорукий, возвращаясь к кипам бумаг на столе.

«Тут были мои родители, была моя семья…» - догадалась девочка.

- А кто приходил до меня?

- Шум! Один сплошной шум. И ты шумишь. - Он посмотрел всеми глазами на большого паука. - Зачем ты привел ее сюда? Тебе заняться больше нечем?

Большой паук что-то прорычал и виновато замотал головой. Аликс погладила его, чтобы вина его была не такой горькой.

- Мне нужна всего одна минутка, - взмолилась девочка.

- Нет, шумишь, уходи. - Руки его не замирали ни на секунду, продолжая писать, чертить, передавать и комкать. - Пока стоит одинокий шпиль, у нас туча работы. Горы бумаг! Неужели не видно?!

- Его больше нет, - вставила Аликс, - я его утопила.

- Что?.. – осекся многорукий.

Все остановились и удивленно уставились на девочку. Каждое гусиное перо замерло, даже маленькие паучки застыли, став похожими на колючки, черные и мерзкие, и тоже очень удивленные.

- Я освободила стража, и шпиль ушел под воду со всеми дверями.

Многорукий недоверчиво хмыкнул, постучал по столу, и из него выдвинулся ящик. Сунул туда руку, и по ней побежали тысячи крохотных проворных паучков. Он что-то шепнул им, и они тут же устремились к выходу.

- Если ты врешь, то станешь мухой. Я переступлю это небольшое правило.

Аликс не ответила.

Паучки вернулись очень быстро. Они облепили стол и запищали, перебивая друг друга. От услышанного лицо многорукого удивленно вытянулось, но в следующую секунду он взял себя в руки и объявил:

- Шпиль пропал.

- Я его утопила, - гордо добавила Аликс.

- Она не врет, страж был освобожден, и пока шпиль выбирает нового хранителя, мы все можем передохнуть. Впервые за столько лет.

По трибунам прокатилась волна недовольства. Похоже, все, кто тут сидел, не знали, что такое отдых. Пусть девочка и не понимала суть их работы, по-видимому, та была чрезвычайно сложной и важной, раз уж они не могли ее отложить.

- Этим отдыхом вы обязаны мне, - заметила Аликс, решив, что только безумцы могут быть недовольны минуткой передышки. - Кто приходил двенадцать лет назад?

Многорукий нахмурился. Ему никогда не нравились наглые, а эта девчонка определенно наглела.

- Крайняя невоспитанность, - сказал он. - Тот парень был таким же, мы хотели его четвертовать, но он поспорил с нами, чем изрядно рассмешил. Он заявил, что выполнит работу половины таких, как мы.

«Наверное, это был мой брат», - подумала Аликс.

- И что самое удивительное, он победил. Он оказался гениальным изобретателем. Какое тебе дело до того времени?

- Я его сестра и мне необходимо узнать, куда он ушел.

- М-да… Я мог бы догадаться по вашей общей невоспитанности. Он лишь сказал нам, что ушел за своей семьей.

«Как и я… Мой брат был такой умный, что сумел выиграть спор у всех этих мужчин, но он тоже не вернулся… смогу ли я?»

- Он сидела вон за тем столом. - Все руки многорукого указали на пустую трибуну.

Большой паук, словно услышав мысли девочки, устремился туда, и Аликс смогла спуститься к столу по его лапе. Окружающие мужчины отпрянули от нее, как от заразы, но девочка не обратила на это внимания. Она села за стол и открыла шкафчик. Там лежал альбом.

Аликс раскрыла его, и увидела рисунок. Всего один. Большой праздничный шатер, с флагами и клетками у входа. Рядом имелась запись, красивым почерком в правом нижнем углу: «Сон мамы».

- Простите, а чем вы занимаетесь, в чем ваша работа? – обратилась она к многорукому.

Тот аккуратно раскладывал все на своем столе, поправлял стопки листов, передвигал карандаши, так, чтобы они лежали ровно, параллельно друг дружке.

- Мы переписываем сны, и твой брат занимался тем же, - гордо ответил он.

Мужчины на арене закивали, видимо, они очень гордились своей работой.

- А зачем их переписывать? – удивилась Аликс.

Она забралась обратно на лапу и вернулась на спину паука, после чего тот подошел ближе к столу многорукого, так что девочка смогла заглянуть ему в глаза.

Многорукий отложил карандаши и вздохнул.

- Чтобы они оставались у нас, и мы могли кормить ими наших детей. Или смотреть их ради веселья. Когда утром ты просыпаешься, дубликат сна попадает к нам на стол, и мы тут же его переписываем. Ты забываешь сон, он по праву принадлежит теперь нам. Иногда этого не получается, и сон достается тебе. Ты запоминаешь сны?

- Не всегда.

- Потому что эти сны у нас, - развел всеми руками многорукий.

- Вы так давно этим занимаетесь… как мой брат сумел вас обхитрить? – удивилась Аликс.

- Он создал машину, копирующую сны, но не забирающую их. Мы спорили, сделает ли он работу половины наших пауков, и он сделал. Его сны не такие вкусные, как те, что мы переписываем сами, но он выполнил условие и получил свой выигрыш.

В зал снова заползли мелкие паучки. Они забрались к уху многорукого и запищали.

- Шпиль поднимается, он нашел нового стража. Дубликаты снов вновь придут на наши столы. Приготовьтесь.

«Как быстро этот загадочный шпиль нашел замену Упырю…» - подумала Аликс.

- Что получил мой брат? – поспешила она.

- ТО, что мы никому не даем – карту, - усмехнулся многорукий.

- Карту к этому месту? – она показала рисунок из альбома.

- Да. - Многорукий разложил листы. - Сейчас мы начнем работать, девочка, уходи. Мы благодарны тебе, что ты дала нам возможность за столько лет отдохнуть, но твоя болтовня вызывает у меня головную боль.

- Могу я получить такую же карту?

- Еще чего!

Все, кто сидел за столами, фыркнули.

- У меня нет времени рисовать тебе, как туда попасть, все мои руки заняты.

Окружающие уткнулись в столы носами, им не было дела до Аликс и ее проблем.

- Но у вас так много рук!

- Всего двадцать три с половиной. И все они заняты. Я до сих пор не нашел времени познакомиться с ними со всеми, а ты просишь потратить время на тебя, дерзкая.

- С половиной?

Руки слева поднялись, и Аликс увидела маленькую худенькую ручку, торчащую почти из ребер. Она выглядела жалко и забито. При этом ничего не делала, а лишь болталась. Заметив, что Аликс на нее смотрит, рука неуверенно приподнялась и приветливо помахала ей.

- У меня есть руки Правящие, Осуждающие, Указывающие, Властвующие, Решающие… а есть он - Дефект.

- Мне кажется, он не хуже всех остальных, - сказала Аликс.

- Молчи и не шуми, - приказал многорукий.

Девочка села, открыла еще раз альбом и стала разглядывать картинку. Она не шумела, и все быстро забыли, что она и большой паук тут находятся.

Закончив с рисунком, Аликс долго смотрела на многорукого, но он ни разу не отвлекся от работы, зато вдруг появился Дефект и осторожно поманил ее пальцем. Аликс шепнула пауку подойти чуть ближе и спустить ее к столу многорукого. Тот, не отвлекаясь, переписывал множество листов.

Вблизи он был еще больше, чем ей казалось. Девочка аккуратно подошла к столу, и Дефект поманил ее еще ближе. Он показал ей раскрытую ладонь, и Аликс поняла, что это «бумага», как в игре «Камень, ножницы, бумага». Она протянула ему рисунок, и он принялся что-то быстро рисовать на листе рядом.

Девочка, словно горячий пирожок с противня, стянула со стола рисунок и удивилась - там была настоящая карта.

Аликс заулыбалась, а Дефект показал ей большой палец вверх. Девочка поклонилась ему, а затем побежала к большому пауку. Забралась на спину и сказала:

- Спасибо, господин многорукий.

- Убирайся, я тебе сказал, - прошипел он.

- Спасибо, - повторила девочка.

Многорукий на секунду приостановился, чувствуя неприятный подвох, а затем посмотрел на свои руки - их было ровно двадцать четыре. Он улыбнулся и продолжил переписывать сны, лишь буркнул:

- Вырос Дефект, одни неприятности от тебя будут, как от всех дефектов.

Но Аликс этого уже не слышала, большой паук нес ее прочь от столов.

Она разглядывала карту, еще не понимая, как именно ею пользоваться, на клочке бумаги громоздилось множество линий - пересекающихся, параллельных, кругов и квадратов, тонких и толстых… и совершенно непонятных. Но радость ее была безграничной. Она все ближе к семье! И идет ровно по тем же следам, что и мама, и отец, и братья.

Паук резко остановился. Девочка посмотрела вниз и увидела, что он привел ее к прорехе, через которую она попала сюда. Паук помог ей спуститься, и Аликс разглядела в прорехе шпиль. Все тот же, но уже с новым хозяином. С ним она совсем не хотела знакомиться, но ей необходимо спуститься, чтобы попасть к лодке. Аликс надеялась, что Шут все еще ждет ее там.

Паук издал рык, девочка улыбнулась ему и помахала рукой. Тот уже поднимался на вершину купола, и похоже, большей платы ему и не нужно было.

«Как забавно, - подумала Аликс, - даже паук не взял с меня ни монеты, а Шут только и ждет подходящего момента, чтобы выманить их у меня…»

Девочка вдруг ойкнула, около ее ног появились три кота. Как же она не заметила их раньше?

- Мы просто ждали, когда вы подумаете о Господине Шуте, - пояснил сэр Балабол. - Дело в том, что мы разделяем ваши тревоги.

- Что? – удивилась Аликс.

- Вот именно, «что»? – встрял черный кот. - Что ты мелешь? Почему ходишь вокруг да около? Аликс, он не такой, как хочет казаться.

- Ты не знаешь, что за лицо у него под маской, - добавил сэр Удачливый.

- Тебе нужно быть осторожнее с его словами, не верь им, он и не думает тебе помогать, - подхватил сэр Балабол.

- Шут еще ни разу не подвел меня… - растерялась Аликс, - он лишь просит монет взамен. И мне кажется, это честно, - неожиданно для самой себя добавила она, - ну, честно, по-взрослому.

- Он понятия не имеет о честности. Нет, хуже, он прекрасно знает о ней и намеренно делает иначе, - парировал сэр Все-не-так.

- Мы верно служим ему, и поверьте нам, Аликс, видели то, что под маской, - поморщился сэр Удачливый.

- Нельзя верить ни единому его слову. - Сэр Балабол показал на свои полоски. - Раньше я был рыжим, и только рыжим, эти полоски – кнуты, что я терпел, пока не смирился с тем, что он мой господин, у меня не было другого выбора.

Тут что-то тихо щелкнуло, как будто зонт раскрылся.