Береника Полянская Екатерина

Глава 2

Сказать, что я была в шоке, это не сказать ничего. Действуй! Да с чего он вообще решил, что я могу чем-то помочь? В таком состоянии, когда сама с ног валюсь… «По собственной глупости, — строго напомнила себе. — Так что отставить отговорки!»

Лес… Сотни беззащитных, испуганных существ беззвучно молили о спасении. И я их понимаю: все, что попадало внутрь слабо мерцающего круга, казалось безжизненным. Внутри тихо шевельнулось отвращение, но было безжалостно задавлено природным упрямством.

Я справлюсь! Если дорожу этим домом…

Но сначала…

— Эй, ты чего?! — Моего провожатого приподняло и основательно так впечатало в толстый ствол дерева. Вокруг его пояса, запястий и лодыжек обвились темные веревки.

— Хочу чувствовать себя в безопасности.

И в самом деле, с какой такой радости мне доверять совершенно незнакомому человеку, который завел бедную доверчивую колдунью Сумрачный знает куда? Работы теперь — до утра не разгребешься. Вот и пускай повисит, чувствую, он мне еще пригодится.

Вдохнула глубоко, словно нырнуть собиралась, и перешагнула мерцающий контур.

Не закричать стоило огромных трудов. Впервые я почувствовала, что огонь может не только ластиться, согревая, но и обжечь. Это пламя не бушевало, не взмывало вверх, не рассыпалось яркими искрами. Оно, почти невидимое, тихо стелилось по земле, уничтожая все, к чему прикасалось.

Мерзость какая! Мозг раскаленной иглой кольнул страх. И тут же отступил, вытесненный воспоминанием.

Сон, огонь, качающийся мост… Что-то смутно, отдаленно знакомое.

Наплевав на боль и страх, я двинулась дальше. Шаг, еще один и еще… Попутно прислушивалась к себе, пыталась выцепить взглядом виновника «торжества» и придумать способ все это остановить. Первой догадкой, еще когда мы только подошли, было то, что, теряя жизненные силы, пострадавший пытается спастись, вытягивая энергию из леса. А что, очень даже правдоподобно. Я же не знаю, кого к нам занесло.

Мужчина, лежащий ровно в центре жуткого круга, развеял первое предположение. Он был без сознания. На груди — сильно кровоточащая рана, ссадина на лбу, разбитая губа вообще не в счет. «Потерял много крови плюс скорее всего сотрясение, — быстро прикинула про себя. — В таком состоянии особо не поколдуешь».

Я склонилась, чтобы пощупать пульс, и тут же отшатнулась. Перед глазами поплыло. От раненого веяло такой безнадегой, такой горечью, что захотелось взвыть громко и жалобно, а потом лечь и умереть прямо здесь. Вот только дара я в нем совсем не чувствовала…

Как же тогда?..

Стиснула зубы и все-таки придвинулась ближе. Осторожно убрала слипшиеся от крови волосы и коснулась шеи, не сразу, но нащупала слабо пульсирующую жилку. Живой! Отлично, значит, с ним еще можно работать.

Наученная сосуществованием с нечистью осторожности, первым делом связала его по рукам и ногам энергетическими веревками. Вот когда понимаешь, что все, что ни делается, обычно оказывается к лучшему. Если бы слила всю скопившуюся за день силу в амулет, сейчас валялась бы рядом такая же полудохлая. А так ничего, колдую помаленьку.

Остановить кровь оказалось сложнее, но я справилась. Правда, пришлось разорвать подол и истратить на заклинания почти все силы. Так что вскоре я с полным правом считала себя героем. И каково же было мое возмущение, когда жертва лечения слабо пошевелилась и едва различимо прошептала:

— Уйди.

И это благодарность?! Засветить бы ему сейчас чем-нибудь… хм… придающим сил.

— Размечтался! — фыркнула презрительно и с любопытством заглянула в чуть приоткрывшиеся глаза. Карие… Нет, все-таки черные. И глубокие, как две бездны. — Я за бесплатно не работаю. Так что ты обязан выжить, хотя бы чтобы оплатить услуги колдуньи.

Кажется, такой расклад ему не понравился. Болезный дернулся и попытался высказать все, что думает о такой доброй мне, но сил у него оставалось совсем мало. Так что отключился мой отвлекающий фактор уже на первой фразе. И совершенно без моей помощи, вот!

Жаль, я себе позволить подобной роскоши не могла. На миг прикрыла глаза, решаясь, и аккуратно улеглась прямо рядом с ним. И тут же зашипела, счастливо обзаведшись парочкой ожогов. И почему все не может быть легко?

— Эй, ты что делаешь? — забеспокоился привязанный к дереву, видя, что развитие событий ушло совершенно не в ту сторону.

— Спасаю лес, — глухо отозвалась я.

— Тебе не за это плачено!

Если уж на то пошло, мне пока еще вообще не платили. Выскакивая из дома, я как-то запамятовала про эту маленькую формальность. Вот же бескорыстная душа! И этот лес мне определенно роднее, чем незнакомый мужик. Тем более все, что могла, для раненого я уже сделала.

Так что решено. Я развела руки в стороны и постаралась расслабиться, почувствовать теплый внутренний огонь. Он сильнее, я знаю. Потому что способен не только отнимать жизнь, но и поддерживать ее, делиться теплом.

Не знаю, сколько прошло. Может, минута, а возможно, и несколько часов. Кажется, я уснула. Или потеряла сознание от магического истощения? А поблизости ни источника силы, ни подходящего амулета, как назло. Но когда с усилием разлепила тяжелые веки, обнаружила, что жуткого круга больше нет.

Точнее, есть… клочок выжженной земли. Только выглядит он так, будто огонь здесь горел как минимум пару недель назад. Уже и редкие травинки проклевываются.

Ох, как же мне плохо…

— Госпожа колдунья! — Судя по вконец охрипшему голосу, кричал привязанный давно.

Тихо застонала и кое-как перетекла в сидячее положение. А то ли еще будет! Ночь ведь не кончилась.

— Ты жива?

Хм. Интересный вопрос.

— Если я отвечу «нет», тебе от этого станет легче?

Привязанный подавился очередной чуть было не слетевшей с языка глупостью и вопросы задавать перестал. Правильно, я и так злая. На себя, потому что, как выяснилось, действовать в таких вот ситуациях совершенно неспособна. С наставницей не связалась, амулет не взяла… Поставила под угрозу свою жизнь и жизнь нанимателя. Молодец, Береника, профессионализм налицо!

К счастью, времени на терзания было мало. Пришлось срочно подниматься на ноги, веселье продолжается.

— Неси своего знакомого в дом, — и развеяла веревки.

Вид плюхнувшегося в траву заказчика вызвал легкое моральное удовлетворение. Еще бы дружка его ногами попинать, и я бы вообще была счастлива.

Да кого я обманываю? На себя ведь злюсь!

Рыжеволосый с опаской ступил на обожженную траву. Склонившись над раненым, пощупал пульс, точно как и я некоторое время назад, и неопределенно хмыкнул. Во мне закопошились подозрения. Такое чувство, будто бы он не очень-то рад чудесному спасению товарища. И что за дурь вечно в голову лезет?

В перетаскивании бесчувственного тела к дому я предпочла не участвовать. Не из вредности, просто самой бы еще дойти! В глазах темно, на ногах держусь еле-еле, чисто из природного упрямства, во рту противный кровяной привкус. А ведь мне еще этого пришибленного лечить!

Кровь-то я остановила, но основная работа впереди.

Как мы шли — это отдельная песня. Наниматель, которого, как выяснилось по ходу, звали Кулен, передвигался со своей ношей еще медленнее, чем полудохлая я. Раненый оказался намного выше и мощнее него. А ведь и этот отнюдь не доходяга! И не знаю, чем бы дело кончилось, если бы не местный леший. В благодарность за спасение его владений лесной дух помог доставить умирающего к месту спасения.

— Осторожнее с ним, — предостерег меня лесовик. Он и так проводил нас до забора, уже это много. Обычно такие существа в людские дела не вмешиваются. — Странный он какой-то…

С ответом я не нашлась, только плечами неопределенно передернула. Странный, ну да. Ну так и мы, колдуньи, считаемся не особо нормальными.

— Звать-то его как? — спросила у Кулена, пока тот втаскивал хрипло дышащего раненого в дом и укладывал на широкую лавку.

— А тебе зачем?

Однако… Имя у нас секрет государственной важности? Ни фамилией, ни званиями я не интересовалась.

— Так проще добраться до ауры, — пояснила с бесконечным терпением. — Не знаю, что именно, но с ней тоже что-то не так.

Рыжий вздохнул облегченно (или это оттого, что тело неподъемное сгрузил?) и, кажется, посмотрел на меня с благодарностью.

— Марлекс.

А то я по их одежде не поняла, что не местные! Но вдаваться в подробности не стала.

— Посиди на кухне. Тима, проконтролируй!

И принялась освобождать пациента от рубахи, не обращая внимания на громкие эмоции Кулена при появлении говорящего кота и раздраженное ворчание домового. Я бы и сама не обрадовалась, если б меня среди ночи подняли и отправили разговоры разговаривать с совершенно незнакомым субъектом. Так что Тимку я отлично понимаю.

Покончив с раздеванием, отправила Шашу к Бриалине, а сама тщательно вымыла руки и взялась за очищение раны. Глубокая… Невероятно, что он вообще еще жив. И оружия я не заметила ни при нем, ни при его рыжем спутнике. Отобрали? Чтобы мужчины, даже аристократы, отправились в дальнюю дорогу безоружными — в это трудно поверить.

Еще и пешком, ага.

Разве что они могли быть колдунами, но распознавать дар я давно научилась. Даже малейшие отголоски чуяла, хвала стараниям Бралины. Тут совсем ничего нет.

Руки почти механически делали привычную работу. В селе была лекарка, но и к нам с различными болячками частенько обращались. Так что ранами меня не испугаешь. Эта, конечно, посерьезнее будет, но все равно все по порядку.

Очистить рану от клочков рубахи и набившегося в нее лесного мусора, тщательно промыть, обеззаразить. Затем немного магии и тугая повязка. Полдела сделано. Можно было, конечно, еще и зашить, но интуиция подсказывала, что заживляющих и останавливающих кровь заклинаний достаточно. В крайнем случае утром придет Бриалина.

Когда чуть дрожащие пальцы уже завязывали на боку раненого аккуратный бантик, он судорожно дернулся и глухо застонал. В себя пришел!

Очень вовремя! Только этого для полного счастья мне и не хватало.

— Потерпи немного, сейчас дам обезболивающее.

И снотворное, только этого я тебе пока не скажу.

— Не обязательно…

Угу, как же. Изверг я, по его мнению, что ли? Хотя боль должна быть такой сильной, что по-другому раненый думать просто не мог. Ну и ладно.

Осторожно приподняла ему голову и поднесла к губам кружку.

Один из напитанных моей же силой амулетов я нацепила, едва только в дом вошла, так что теперь вполне могла себе позволить разглядеть болезного получше. Итак, что мы имеем? Высокий, телосложение воина, черты приятные, разве что чуть надменные. Скорее всего брюнет. Волосы слиплись от крови и еще Сумрачный знает чего, так что за их цвет не ручаюсь. А вот глаза оказались не черными и даже не карими, а серыми.

Названный Марлексом сделал последний глоток и обессиленно прикрыл глаза. Теперь проспит сутки, не меньше. Что и хорошо, ему сейчас силы беречь надо. Мне в общем-то тоже, но есть еще одно дело…

Уселась на пол, сосредоточилась и осторожно коснулась его ауры. Вся израненная… Боль, гнев, кровь. И этот жуткий, пожирающий все живое, темный огонь!

Я в ужасе отшатнулась, еще и затылком больно приложилась об угол стола. Да-а, ночка определенно удалась!

— Не смей! — Серые глаза полыхнули тем самым страшным огнем. — Я терплю твое лечение, но лезть в душу не позволю!

И закрылся. Еще и к стенке отвернулся.

Подумаешь! Не больно-то и хотелось! Я смахнула рукавом злые слезы, стянула ставший ненужным амулет и потопала спать. Все равно пробиться к нему теперь не удастся…

Новый день начался для меня после полудня с нудной головной боли, свинцовой усталости во всем теле и торчащей над душой наставницы. Тут уж кто угодно проснется, и будильника никакого не надо!

— Живой? — спросила раньше, чем начала связно соображать. Вот что значит ответственность за спасенного.

— Да что ему сделается? — Бри лениво потянулась и потрепала меня по рыжей макушке. — С утра испортил мне настроение и теперь дрыхнет с чувством выполненного долга. Морда довольная-а… В жизни не скажешь, что еще вчера одной ногой в могиле стоял.

Вот и чудно. Значит, хорошо постаралась. До сих пор руки трясутся…

— Ругать будешь?

Ну а с чего бы ей еще торчать здесь в ожидании моего пробуждения?

Но, надо признать, Бриалина все фортели своей подопечной воспринимала спокойно, даже с некоторым пофигизмом. Не слила силу в амулет и разнесла полдвора? Не беда, среди сельских мужиков полно желающих поработать на благо госпожи колдуньи. Они ж всей гурьбой к ней за антипохмельным бегают! Съездила по носу пожилому мастеру из школы? Тоже не проблема, нечего молоденьких учениц лапать. Ауру он прощупывал, ты ж понимаешь! Руками!

— Ты все сделала правильно. — Бриалина и сегодня не изменила себе. — И раз уж у тебя так славно получается, заканчивать лечение тоже тебе. Потом сваяем отчет о результатах, думаю, можно будет представить в школу в зачет одного из экзаменов.

О! А вот это уже хорошо! Потому как терпеть ненавижу мотаться туда-обратно.

Вдохновленная подобной перспективой, я молнией выскочила из-под одеяла, чуть не врезалась в косяк, но все же выровняла траекторию и потопала одеваться. Сегодня даже волосы в узел собрала, чего обычно не делала. Настроение…

Завтрак я проспала, обед пока еще не поспел, так что можно было заняться делами насущными. А именно осмотром моего первого серьезного пациента. Осторожно стянула покрывало, которым его укрыла чья-то заботливая рука (не моя, у меня вчера на такие подвиги сил не было), и методично ощупала красноватые и чуть припухшие края раны. Повязки не было. И кому, интересно знать, помешала?

— На будущее, — без малейшей тени сна в голосе изрек больной, — любого постороннего, кто коснется меня, придушу. Хочешь лечить, делай это сама.

Я вздрогнула. Вот же паршивец! Неудивительно, что даже Бриалина на него жалуется.

— Обидишь кого-нибудь в этом доме, я тебя так залечу… — низко склонилась над ним и зашипела оскорбленной гадюкой.

Естественно, он даже не подумал испугаться.

— Постараюсь учесть, — серые глаза блеснули как-то странно и у самых зрачков загорелись печально знакомыми мне огнями, — Дымка.

— Почему Дымка?

С моей рыжей шевелюрой скорее уж Огонек.

— Потому что мне так хочется. — Он попытался пожать плечами и тут же поморщился от боли. — А теперь разбери то уродство, которое ты соорудила у себя на голове, и, так и быть, можешь осмотреть рану. Наверное, все же не стоило снимать повязку…

Божиня, каких трудов мне стоило не вспыхнуть! А каких — не поджечь его! На птичьих правах здесь, а ведет себя как господин. Содрать с него, что ли, втридорога?

Но прическу разобрать пришлось, по-другому капризный пациент подпускать меня к себе отказался. И вовсе я за него не волнуюсь! С чего бы? Просто мне еще отчет писать. Аккуратно сглаживая углы и избегая лишних подробностей, разумеется.

— Кто ты? И что вчера произошло? Думаю, я имею право знать. — Мои руки ловко порхали над раной, промывая ее и накладывая заживляющую мазь. Хорошо хоть неженкой он не оказался, потому что ангельского терпения Бриалины во мне отродясь не водилось.

Мужчина окинул цепким взглядом пустую комнату, словно выискивая торчащие из стен уши. Потом тряхнул головой и все же заговорил:

— Просто Марлекс, этого пока достаточно. И ничего особенного не произошло: мы тренировались, я оступился и случайно напоролся на меч Кулена. А когда мне плохо… В общем, ты сама видела, что бывает, когда мне больно. Спасибо, что остановила меня.

Ой, да он и это слово знает! Не ожидала.

Только все равно концы с концами не сходятся.

— А где ваше оружие?

Ведь даже простеньких кинжалов не видела! А он про меч говорит.

— Мое сейчас недоступно, а у Кулена спроси — покажет.

К слову о рыжем. Под чутким руководством Тимы он обдирал ягоды с куста гаянника и сортировал их по корзинкам: черные в одну, белые в другую. Достаточно редкие, они использовались при изготовлении ядов и противоядий. По цвету, соответственно.

— Допрос окончен?

Вообще-то нет. Оставалось еще кое-что требующее выяснения, но Марлекс был уже не то что бледным — серым. Так что все расспросы пришлось отложить на потом.

Время до обеда пронеслось незаметно. Бриалина готовила этот самый обед и зелья заодно. Я без особого удовольствия почитывала один из учебников и изредка выбегала к посетителям. За пару часов успела продать несколько пузырьков зелья от простуды и мазь от ревматизма. Еще сельская лекарка запасы лекарств приходила пополнять.

— Как идет сбор урожая? — Распрощавшись с последним клиентом, я переключилась на Кулена и Тиму.

Рыжий выглядел порядком замученным и малость раздраженным.

— Предупреждать надо было, что лечение отрабатывать придется.

Ага! Вот он, момент сладкой мести.

— Что ты, до платы за услуги дело еще не дошло, — замахала руками я и улыбнулась как можно милее. — Вот закончу лечение, тогда и разговаривать будем. А это так, чтоб тебе не скучно было.

Глядишь, и мне будет легче терпеть гадостный характер пациента.

Рыжего аж перекосило. Но возмущаться он не стал, видно, боялся раньше времени разругаться с нужной для дела колдуньей. Вот и славненько.

— Кста-ати, — неожиданно припомнила я, — Марлекс сказал, чтобы ты показал мне свой меч.

Ну, он не совсем так сказал, но не пойдет же Кулен будить друга, просто чтобы переспросить.

— Он правда так сказал? — На бледном, без единой веснушки (прямо как у меня!) лице явственно проступило недоумение.

— Да.

Того, что произошло дальше, я совершенно не ожидала. Кулен глянул на меня недоверчиво, но все же спорить не стал и больного тревожить не решился. Мягко отстранил в сторону и сам отступил от ценного куста. Небось сообразил, что, случись что с растением, так Бриалина с Тимой ему голову отгрызут. Когда дело касается частной собственности, с этими двоими лучше не связываться. Особенно с домовым.

Бледные ладони приняли такое положение, будто что-то сжимали. В воздухе стали проступать очертания меча: сперва призрачные, потом все более четкие, и очень скоро гладкое острие сверкало в лучах уже не слишком яркого солнца.

— Ничего себе… — потрясенно ахнула я не в силах оторвать глаз от разлетевшихся по лезвию золотистых искр. Игра света?

Никогда прежде не видела настоящего оружия. Подаренный Аликом кинжал не в счет. Не было вокруг него такого флера, не источал он незримой силы. А здесь… аж голова пошла кругом от восторга.

— Вы колдуны?

И ведь точно знаю, что нет. Но как еще объяснить все странности?

— Нет, конечно, — тряхнул медной шевелюрой мужчина. — Иначе к тебе бы не обратились. Нет в нас дара. Но есть древняя кровь, а она дает некоторые возможности. Наставница должна была объяснить тебе такие вещи.

Она и объяснила. Поскольку сама могла похвастаться внушительной родословной, служила живым примером родовых чар. Но оружие из воздуха наставница не вызывала и в минуты отчаяния не уничтожала все живое вокруг себя.

В который уже раз концы с концами не сходятся.

Обдумать ситуацию как следует мне помешала появившаяся на крыльце Бриалина:

— Нет, я его точно прибью!

Уточнять, кого именно, необходимости не было.

— Что опять? — У самой руки чесались придушить одну темную личность, заведшуюся в доме. И ведь простым ритуалом изгнания от него не отделаешься!

— Подопечный твой вставать надумал, — закатила глаза к небу Бриалина. — Я его насилу обратно уложила. Так он просил передать Кулену, чтобы прекратил рисоваться, а тебе — чтобы уши не развешивала и на друга его так восхищенно не пялилась.

И вовсе я не… То есть не на друга, а на меч!

Нет, я его точно когда-нибудь залечу от всех своих мстительных порывов.

— Слушай, а вы точно друзья?

Как-то плохо представлялось, чтобы относительно дружелюбный и вполне сносный рыжик водил близкую дружбу с едким, замкнутым Марлексом. От таких, как он, вообще лучше бежать без оглядки, по дороге творя охранные знаки.

Вернувшийся к прерванной деятельности Кулен вяло пожал плечами:

— Скажем так, мы не особенно близки.

И тем не менее ты озаботился его спасением. Опять странности… Чем больше получаю ответов, тем активнее в голове рождаются вопросы.

— Полегче с откровениями, — высунулось из-за яркой занавески бледное лицо с растрескавшимися губами. — А ты вообще займись своими прямыми обязанностями! Мной то есть.

Окончательно далась мне эта «обязанность» за обедом. Уж не знаю, какой Марлекс здоровый, но больной он оказался просто невыносим. Поесть самостоятельно у него сил не было, позволить покормить себя гордость не позволяла. Вот так и мучились. Только когда все разбрелись по своим делам, этот доходяга перестал выделываться.

— Знала бы, что с тобой столько возни будет, ни за что бы не взялась, — проворчала враждебно, пока капризный пациент с трудом глотал давно остывший суп.

Мутный серый взгляд прошелся по мне и утонул в тарелке.

— Не хотел усложнять тебе жизнь. Прости.

Между тем сложностей оказалось предостаточно. Рана заживать упорно не хотела. Не кровоточила, правда, но все равно выглядела довольно свежей. Если бы не заклинания, это горе луковое загнулось бы давно. А к вечеру еще и жар начался…

— Бриалина… — испуганно пискнула я и умоляюще уставилась на наставницу, но та даже не шелохнулась.

— Не смей! — мигом встрепенулся Марлекс.